Текст книги "Своевольная красавица"

Автор книги: Стефани Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Все они состояли из писем, поступивших от ближайших соседей Катрионы. Ричард успел наведаться в кабинет Джейми и ознакомился с картами местности. Соседи претендовали на земли Катрионы. Правда, вопреки утверждениям Джейми все трое предлагали ей руку. Сэр Олвин Глеи – свою, сэр Томас Дженнер – своего сына, Мэтью, а Дугал Дуглас не счел нужным указать, чью именно.

Переписка продолжалась вплоть до последнего момент та и содержала завуалированные угрозы с обеих сторон. Шеймуса, как известно, нельзя было упрекнуть в избытке деликатности. Послания Глена носили покровительственный характер, стиль Дженнера отличался напыщенностью, но наибольшее беспокойство вызывал Дуглас.

Ричард зажег лампу и перечитал письма, одно за другим. Лицо его приняло решительное выражение, губы сжались. Некоторое время он задумчиво смотрел на листки бумаги, затем сложил их и сунул в карман сюртука.

Раздался отдаленный удар гонга, созывавший к обеду. Ричард поднялся и направился наверх переодеваться.

Всю ночь Катриона крутилась и вертелась. То лежала на спине, уставившись в потолок, то поворачивалась на бок и закрывала глаза, тщетно пытаясь заснуть.

Но сон не шел.

Демон-искуситель, засевший у нее внутри, назойливо напоминал ей, что до комнаты Ричарда рукой подать.

До его постели, объятий и всего остального.

Со стоном отчаяния Катриона заткнула уши, не желая поддаваться соблазну. Она знала, что так и будет. Знала, что захочет пойти к Ричарду и будет уверять себя, что еще одна ночь ничего не меняет. Но единственным оправданием тому, что она вообще оказалась в его постели, было повеление Госпожи, а в нем не оговаривались дополнительные встречи ради ее собственного удовольствия. Три ночи – вполне достаточно. Более чем достаточно, если учесть страсть, с которой они предавались любви. На большее она не имеет права.

При свете дня ее решимость окрепла, однако Катриона сомневалась, что устоит перед соблазном в темное время Суток. Убедившись, что Ричард засел в библиотеке, она наведалась к нему в комнату и заменила виски в графине на неразбавленное. Теперь она не сможет пойти к нему, даже если ее воля ослабнет.

Ее воля ослабла намного раньше, чем часы отзвонили полночь.

Она все еще не спала, когда пробило четыре. Ей было жарко, и в то же время знобило. Тело находилось в состоянии возбуждения, растревоженные чувства бурлили. Что касается мыслей… то Катриона предпочла бы спать.

Она не могла ни о чем думать, кроме того, что завтра придет поверенный и она никогда больше не увидит Ричарда.

А он никогда не увидит своего ребенка.

Катриона не знала, что из этого причиняет ей больше страдания.

Глава 9

Наконец наступило утро. Измученная Катриона выбралась из своей неуютной постели. Умывшись и одевшись, она помедлила перед дверью и наконец, нацепив на лицо ослепительную улыбку, вышла из комнаты.

На этот раз Катриона появилась за завтраком раньше остальных. Налив себе чаю, она принялась за тост, приветствуя бодрой улыбкой потянувшихся один за другим домочадцев.

Ричард заметил ее улыбку и блеск в глазах, едва переступил порог. Судя по сияющему виду Катрионы, ничто на свете ее не заботило.

И совершенно напрасно.

Подавив желание зарычать, он повернулся к буфету и наполнил с верхом тарелку, сожалея, что не может позволить себе большего, чем грозный взгляд. Присутствие посторонних требовало соблюдения приличий, как бы Ричарду ни хотелось избавиться от привычного образа утонченной изысканности.

Он находился на грани бешенства.

Никогда в жизни ему не приходилось испытывать в личных делах разочарование такой силы. Что же до эмоциональной стороны… при одной только мысли об этом красная пелена гнева застилала его глаза.

И хотя он сознавал, что подобная реакция ничем не оправдана, легче не становилось. Мысли и чувства, которые вызывала в нем Катриона Хеннеси, не поддавались рациональному объяснению. Единственное, в чем он был уверен, так это в их власти над собой, и сомневался, что сможет сколько-нибудь долго обуздывать их.

Вызывающе грохнув тарелкой об стол, Ричард уселся напротив Катрионы и взглянул в ее удивленно распахнутые глаза. Ее ослепительная улыбка тут же поблекла. Вспомнив с некоторым опозданием, что им сегодня предстоит, он скрипнул зубами и уткнулся в свою тарелку. И больше не поднимал глаз.

Однажды ей удалось сбежать от него. На сей раз он не собирается наблюдать из окна библиотеки, как ее карета отъезжает от дома. У него на этот счет другие планы.

– Мисс? Вас ждут в библиотеке.

Катриона, укладывавшая ребенка, резко выпрямилась и обернулась:

– Уже?

В дверях детской появилась голова горничной. Она кивнула, округлив глаза:

– Вроде бы поверенный приехал пораньше. Чертыхнувшись про себя, Катриона отдала торопливые распоряжения няне, потрепала по головкам детей и быстро зашагала по холодным коридорам.

Задержавшись в парадном холле, она посмотрела в зеркало. То, что она увидела, не прибавило ей бодрости. Аккуратно причесанные волосы потеряли обычный блеск, глаза казались темными провалами на осунувшемся лице. Насыщенный коричневый цвет утреннего платья только подчеркивал ее бледность. Катриона чувствовала себя усталой и опустошенной. И – если быть честной – не только из-за неминуемого горя, которое охватит обездоленное семейство Шеймуса, когда они осознают, что должны покинуть свой дом. Понимая, что им понадобится помощь, Катриона пересмотрела свои планы, отложив отъезд на день.

Вздохнув, она постаралась взять себя в руки и направилась в библиотеку.

Дворецкий отворил дверь. Катриона вошла – и ощутила нечто странное в атмосфере. Странное и неожиданное. Волосы у нее на затылке приподнялись. Помедлив у двери, она обвела взглядом длинную комнату.

Вся семья, как и в прошлый раз, собралась перед камином. Поверенный, расположившись за столом, перебирал бумаги. Бросив на нее беглый взгляд, он посмотрел на Ричарда, не отрывавшегося от окна.

Глядя на его фигуру, облаченную в элегантный темно-синий сюртук, Катриона вновь испытала тревожное чувство, которое охватило ее за завтраком – Ричард тогда так обвиняюще посмотрел на нее. Словно имел к ней претен-зии и собирался их предъявить.

Катриона не представляла себе, что это может быть.

Ни его спина, прямая и отчужденная, ни сцепленные сзади руки не могли служить ключом к разгадке.

Но теперь, помимо неловкости и беспокойства, Катриона ощутила предчувствие… чего-то исключительно важного. Оно висело в воздухе, наполняло собой комнату, но, несмотря на его силу и остроту, Катриона не могла определить его природу. Настороженно озираясь, она скользнула вперед и заняла свободное место рядом с Мэри.

В этот момент Ричард обернулся и посмотрел на нее.

Их взгляды встретились, и Катриона поняла, кто был источником энергии и на кого она направлена. Она бросила панический взгляд в сторону двери.

Он шагнул вперед и остановился у камина, не сводя с нее решительного взгляда. Он находился от нее в десяти футах, тогда как дверь – в тридцати. Путь к бегству был отрезан.

Его намерения, впрочем, оставались неясными. Катриона вдохнула, преодолевая сопротивление сжимавших легкие тисков, и приняла надменный вид. Вскинув подбородок, она посмотрела на него в упор, а затем перевела взгляд на поверенного. Пора покончить с этим делом. Тогда Ричард Кинстер отбудет восвояси, а она сможет свободно дышать.

Поверенный кашлянул, посмотрел из-под нахмуренных бровей и поднес к глазам бумаги.

– Как вы знаете…

Нетерпеливо ерзая, все ждали, пока он закончит изложение событий, хорошо всем известных, и перейдет к сути. Наконец он прочистил горло и посмотрел на Ричарда.

– Я явился сюда сегодня, чтобы спросить вас, Ричард Мелвилл Кинстер, согласны ли вы выполнить условия завещания нашего клиента, Шеймуса Макинери?

– Согласен.

Ответ, несмотря на всю его неожиданность, прозвучал так спокойно, что его смысл не сразу дошел до Катрионы. Разум отказывался верить ушам.

Поверенный, видимо, испытал нечто подобное и только моргнул. Заглянув зачем-то снова в бумаги, он поправил очки, вздохнул и снова посмотрел на Ричарда.

– Вы заявляете, что намерены сочетаться браком с бывшей подопечной мистера Макинери?

Ричард спокойно встретил его взгляд и повернувшись к Катрионе, произнес ровным тоном:

– Да, я женюсь на Катрионе Мэри Хеннеси, подопечной покойного мистера Макинери.

– Вот здорово!

Ликующий вопль Мальхольма открыл шлюзы неиссякаемому потоку разнообразных звуков. Комната огласилась радостными восклицаниями, прочувствованными славословиями и возгласами, исполненными глубокого облегчения.

Катриона не сводила глаз с Ричарда. Звуковая волна омывала ее, но она не различала слов, поглощенная изменениями в окружающей атмосфере. Ловушка захлопнулась, а она даже не заметила как.

Джейми хлопал его по плечу, поверенный о чем-то спрашивал, но взгляд Ричарда не дрогнул. Завороженная синим сиянием его глаз, Катриона медленно поднялась на внезапно ослабевшие ноги. Схватившись за спинку стула, она выпрямилась во весь рост, сожалея, как никогда, что он намного выше, и вызывающе посмотрела на него.

Постепенно шум улегся, и семья с некоторым опозданием осознала, что прямо у них под носом разворачивается поединок.

Дождавшись, когда наступила тишина, Катриона холодно и отчетливо произнесла:

– Я не намерена выходить за вас замуж.

На лицо Ричарда набежала тень. Он шевельнулся – и все расступились, уступая ему дорогу. Приблизившись к ней в своей обычной манере, которая хотя и подавляла, но не ощущалась враждебно, он бросил взгляд через плечо:

– Надеюсь, вы извините нас?

Не дожидаясь ответа, он схватил ее за руку и, прежде чем она успела опомниться, зашагал по длинной комнате, увлекая ее за собой.

Катриона проглотила ядовитую реплику. Ей приходилось почти бежать, чтобы не отставать от Ричарда, но она сдерживала возмущение, понимая необходимость оказаться подальше от остальной компании.

Он не останавливался, пока они не оказались на противоположном конце комнаты, перед книжными стеллажами и столиком с двумя массивными креслами. Не успел он отпустить ее, как Катриона повернулась и в упор посмотрела на него.

– Я не выйду за вас. И уже объясняла почему.

– О да.

В словах, произнесенных бархатным тоном, Катриона уловила смертельную опасность. Ее пригвоздили взглядом, таким пристальным, что она буквально онемела.

– Но это было до того, как ты пожаловала ко мне в постель.

Мир покачнулся перед ее глазами, сердце подскочило к горлу и бешено забилось. Катриона открыла было рот, собираясь все отрицать, но, встретив его обжигающий взгляд, передумала.

– Никто вам не поверит.

Ричард поднял брови.

– Неужели?

К ее удивлению, он огляделся вокруг и поднял лежавшие на столике рисовальные принадлежности Мег. Открыв блокнот, он что-то набросал на чистой странице и протянул ей рисунок.

– И как ты объяснишь, откуда мне известна эта очаровательная деталь?

Катриона молча смотрела на изображение собственной родинки. Мир снова покачнулся и закружился.

Ричард придвинулся ближе.

– Уверен, ты не забыла обстоятельства, при которых я мог ее рассмотреть.

Слова, произнесенные медленно и внятно, явились тяжелым ударом по ее самообладанию. Катриона молчала, уставившись невидящим взором на рисунок, пока не успокоилась настолько, что смогла посмотреть на него.

– Вы не спали.

– Нет. – Его застывшее лицо с резкими чертами казалось воплощением решимости.

Собравшись с духом, она уточнила:

– Совсем не спали?

– Абсолютно. Я не притрагивался к виски на вторую ночь. Как, впрочем, и на третью.

Секунду она вглядывалась в его лицо, затем состроила гримаску и опустила глаза.

Ричард ждал. Пауза затянулась, он выпрямился и забрал у нее блокнот.

– Ну так что? – Он кивнул в сторону остальных. – Не пора ли сообщить им приятные новости?

Катриона подняла голову.

– Я не передумала.

Ричард подступил ближе, нависнув над ней.

– Так передумайте!

Он сделал еще один шаг, не сводя с нее взгляда. Катриона попятилась, но, оглянувшись, обнаружила, что является предметом жадного любопытства. Гордо выпрямившись, она подняла руки и толкнула своего мучителя в грудь.

– Прекратите! Вы умышленно пугаете меня.

– Я вас не пугаю! – прорычал он сквозь стиснутые зубы. – Я вас запугиваю – улавливаете разницу?

Катриона сверкнула глазами.

– Незачем меня запугивать. Вы же вовсе не хотите жениться. Я всего лишь женщина, такая же, как другие. – Она сделала жест, словно пыталась охватить всех представительниц слабого пола. – Вам достаточно уехать отсюда, чтобы убедиться – я ничем не отличаюсь от остальных. Не пройдет и недели, как вы меня забудете.

– Много вы понимаете, – уронил Ричард.

Он уперся рукой в полку за ее плечом, буравя ее взглядом.

– К вашему сведению, я предпочитаю женщин, у которых хватает ума не лезть мне в душу. Некоторые, правда, пытались, но безуспешно. Особы, с которыми я обычно имею дело, остаются там, где я хотел бы их видеть, – на безопасном расстоянии. Они не суются в мои сны, не играют моими чувствами, не пробуждают во мне напрасных надежд или беспочвенных страхов. – Он прищурился. – Чего не скажешь о вас. Вы умудрились забраться в мою душу, прежде чем я понял, что происходит. А раз вы там, то там и останетесь. – Его взгляд стал жестким. – Так что начинайте привыкать к новому положению.

Катриона вызывающе выпрямилась.

– Судя по вашему тону, вы предпочли бы, чтобы меня там не было.

Ричард выдержал долгую паузу, прежде чем ответить:

– Признаться, я не в восторге, что мы так близко сошлись, тем более что это произошло по вашей инициативе. Но правда состоит в том, что, побывав с вами в постели, я просто не способен вас отпустить. – Он посмотрел ей в глаза. – Вот так, проще некуда.

Нахмурившись, Катриона покачала головой:

– Это невозможно.

– Отчего же? Судьба преподнесла мне вас на серебряной тарелочке. Кто я такой, чтобы отвергать ее дар?

Чувственность словно разлилась в воздухе, заполнив пространство между ними. Ее облако излучало тепло и, казалось, обладало собственной волей, как живое существо, опасное своей притягательностью. Катриона медленно перевела дыхание и попыталась зайти с другого бока.

– Вы так решили, потому что злитесь на меня.

Заметив мелькнувшее за его невозмутимым фасадом раздражение, она сверкнула глазами.

– Как это по-мужски! Вы согласились жениться на мне и наплели бог знает какую околесицу – и все потому, что пришли в скверное настроение из-за того, что я сделала. – Она сдвинула брови. – Не представляю, правда, что именно, но едва ли это достаточная причина, чтобы заходить так далеко.

Ричард напрягся.

– Я не злюсь. Я крайне разочарован. Но не тем, что вы сделали, а тем, чего не пожелали сделать, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

В его словах прозвучало такое негодование, что Катриона попятилась. Прижавшись спиной к книжным полкам, она устремила на него воинственный взгляд.

– И чего же я не сделала?

– Не пришли ко мне сегодня ночью.

Улыбка, которой он удостоил ее при этом, живо напомнила Катрионе Серого Волка из сказки о Красной Шапочке. Она в замешательстве смотрела на него.

– Вы согласились жениться на мне только потому, что я не поддалась вашему хваленому обаянию? Вы разочарованы тем, что я не одна из тех дурочек, которые не могут устоять…

– Нет! – гаркнул Ричард тоном, которым в последний раз отдавал команды при Ватерлоо. К счастью, это сработало. Катриона умолкла, прервав на полуслове свою тираду. Сжав губы, он устремил на нее предостерегающий взгляд и, выдержав паузу, продолжил уже спокойнее: – Я имел в виду нестерпимость тщетного ожидания. Это я хотел вас. Это я не могу устоять. И мне совеем не нравится, что вы можете. Катриона заморгала, уставившись на него.

– О-о…

Глядя в ее удивленные, чуть настороженные глаза, Ричард едва сдерживался, чтобы не перейти к наглядной демонстрации основной причины, толкавшей его на брак. Впрочем, уступи он своему желанию, Джейми и компания были бы поражены.

– Я надеюсь, – несмотря на учтивую форму, в его голосе по-прежнему звучали свирепые нотки, – что мы прояснили этот вопрос. Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

Катриона кивнула, не нуждаясь в дальнейших объяснениях. Она ощущала его эмоции как свои и отчаянно пыталась найти брешь в стене, которую он возвел вокруг нее.

– Но почему вы решили жениться? Вы же с самого начала хотели меня, но только сейчас решились на брак.

– Да потому… – Ричард запнулся, но затем продолжил, отбросив предосторожности: – Потому что даже чертова колдунья не может расхаживать одна-одинешенька, без всякого присмотра. Очаровательная беспомощная колдунья, которая так трогательно – хотя и без всяких на то оснований – уверена, что мистические силы защитят ее. – Его лицо приобрело жесткое выражение. – Вы живете в мире мужчин, но до сих пор не поняли, что со смертью Шеймуса лишились их покровительства. Вы даже не сознаете опасности, которой подвергаетесь.

Катриона нахмурилась:

– Какой опасности?

– Опасности, исходящей от ваших соседей. – Не тратя лишних слов, он вытащил из кармана пачку писем с требованиями и угрозами, адресованных Шеймусу. – Взгляните на последнее – от Дугала Дугласа. – Он подождал, пока она развернет письмо. – Весьма недвусмысленное послание.

Катриона внимательно прочитала единственный листок вдоль и поперек и подняла на Ричарда испуганный взгляд.

– Он собирается натравить на меня власти и церковь, если я не выйду за него замуж?

С хмурой гримасой Ричард забрал у нее письма.

– Не стоит так волноваться. Есть простой способ отразить его атаку.

– Какой же?

– Выходите за меня замуж.

– И что это даст?

– Ваши земли, с точки зрения закона, станут моими, а значит, исчезнет повод домогаться вас.

Катриона бросила взгляд на письма в его руке:

– А вдруг он не отстанет – просто из злобы?

– Я позабочусь о том, чтобы он отстал.

Она посмотрела ему в глаза:

– Потому что вы Кинстер?

– Вот именно. – После некоторого колебания он добавил: – Шеймус понимал, что вам нужен мужчина определенного склада, достаточно властный. – Он поморщился. – Кинстеры идеально подходят для этой цели, вот он и посадил меня, образно говоря, на цепь. Точнее, на цепочку от ожерелья моей матери. К тому же он был уверен, что если ваша земля перейдет к Кинстеру, тот никогда не выпустит ее из рук. «Владей и храни» было и остается нашим девизом. Короче говоря, если вы выйдете за меня замуж, я никогда не продам долину.

Он посмотрел ей в глаза и высказал то, что становилось очевидным:

– Затеяв весь этот фарс с завещанием, Шеймус преследовал только одну цель – обеспечить вашу безопасность.

– Хм… – Катриона состроила гримаску и отвела взгляд. Не дождавшись продолжения, Ричард решил поднажать:

– Шеймус избавил вас от возможных посягательств, оповестив широкую публику о своем опекунстве над вами. Но Джейми – совсем другое дело. Вряд ли он смежет отвлечь эту троицу от вожделенной цели. Пока Шеймус был жив, вы находились под его защитой. Его смерть открыла сезон охоты – на вас и вашу долину.

Катриона перевела взгляд на письма.

– Я ничего не знала.

– Теперь знаете. – Он сунул пачку в карман. – Я нужен вам. Даже если вы предпочитаете думать иначе, в глубине души вы согласны со мной. Собственно, вы признали это прошлой ночью. Можете и дальше отрицать этот факт, но это ничего не изменит.

Глаза ее полыхнули, рассыпая золотые искры.

– Никто не поручал вам охранять меня!

Ричард не сдержал недовольного рыка.

– Видите ли, если одежда мне впору, я надеваю ее, не спрашивая ни у кого разрешения!

Катриона гневно воззрилась на него. Он не отвел взгляда, и ее негодование постепенно улеглось.

– Почему вы пришли ко мне ночью? – спросил Ричард.

Катриона перевела дыхание. Он был честен с ней – абсолютно.

– Такова была воля Госпожи.

С минуту он ошеломленно смотрел на нее, затем недоуменно поднял брови.

– Ваша Госпожа велела вам лечь в мою постель?

– Да. – И она коротко объяснила почему. Ричард выслушал ее в полном молчании. И с искренним изумлением. Он полагал, что причиной всему одиночество – то, что он мог понять и что инстинктивно угадывал в Катрионе. Проглотить легенду о вмешательстве Высших сил оказалось сложнее. К тому же включился собственнический инстинкт, взыгравший в нем при мысли о ребенке, растущем в ее чреве.

Он был не совсем уверен, что ему нравятся ее побуждения, но возможность была слишком хороша, чтобы ее упустить.

– В таком случае, – он выпрямился, – вы не должны возражать против нашего брака.

Катриона нахмурилась:

– С чего это вы взяли?

Ричард изобразил удивление:

– А как же дети? Госпожа утверждает, что я буду отцом ваших детей. – В ответ на ее недоуменный взгляд он любезно пояснил: – Детей. Во множественном числе. А не одного ребенка.

Катриона моргнула, лицо ее приняло отсутствующее выражение.

– Не представляю, как вы намерены заиметь от меня целый выводок детей, не пользуясь преимуществами законной супруги.

– Близнецы. – Взгляд ее прояснился. – В вашей семье есть близнецы – Аманда и Амелия.

Ричард покачал головой:

– Это наследственность по линии их матери. Отнюдь не благодаря Кинстерам.

– Но… – Катриона беспомощно пожала плечами. – Госпожа не упоминала брак.

– Едва ли божественные силы придают значение церемониям. Женитьба – изобретение человека.

– Однако… – Она исчерпала все возражения.

Ричард это понял. Бросив на нее проницательный взгляд, он вкрадчиво произнес:

– Я уже говорил вам, что не намерен вмешиваться в ваши дела. – Его взгляд стал тверже. – Клянусь поддерживать вас во всем и способствовать вашему положению хозяйки долины.

Катриона не сомневалась в его искренности. Это была присяга на верность, которую мог принести только воин – и только своей королеве. Она чувствовала, что воля ее колеблется, решимость тает. Она терпела поражение в битве за свою независимость – на нескольких фронтах сразу. Ее собственное сознание восставало против нее, требуя принять его предложение.

Не исключено, что Госпожа ждет от нее того же. Потупившись, Катриона молчала. Ее мысли и чувства пребывали в смятении, голова кружилась. Сделав над собой усилие, она постаралась отрешиться от личных мотивов.

Спустя несколько мгновений она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Вы ведь не отступитесь, верно?

Ричард выдержал ее взгляд.

– Нет. – Его лицо посуровело, несмотря на мягкий тон. – Учтите также, что если вы, отказав мне, все же разрешитесь младенцем, закон дает мне неоспоримое право на ребенка.

Катриона поразилась решимости, прозвучавшей в его голосе, словно он был неразрывно связан с еще не родившимся дитя.

– Вы способны забрать ребенка у матери?

Она прочитала ответ в его глазах, прежде чем он заявил:

– Я потребую своего ребенка даже у самой Госпожи, если она посмеет встать между нами.

Вытянувшись в струнку, Катриона прерывисто вздохнула.

Ловушка захлопнулась. Воин добился своей цели.

– Все не так ужасно, как я опасалась. – Катриона провела щеткой по волосам, глядя в зеркало на Алгарию. Ее бывшая наставница пребывала в крайнем возбуждении, граничащем с паникой. – Он обещал поддерживать мой авторитет, а не подрывать его. Ему это совершенно ни к чему.

– Ха! Это он сейчас так говорит. Подожди, пока вы вернетесь в долину. Не успеешь ты округлиться, как он станет заправлять всем. – Расхаживавшая по комнате Алгария круто развернулась. – Ты хоть понимаешь, что в его власти продать долину?

– Он этого не сделает. – Если в чем Катриона и была уверена, так в этом. – Он незаконнорожденный и к тому же Кинстер. Он более чем кто-либо другой постарается сохранить долину – для своих детей. – Улыбнувшись, она принялась энергично водить щеткой по волосам.

Алгария все утро готовилась к отъезду и пропустила разыгравшиеся в библиотеке драматические события. Известие о предстоящей свадьбе потрясло ее. Она была убеждена, что Ричард пустил в ход некую могущественную силу, неведомую и непостижимую, чтобы заставить Катриону согласиться. И не хотела слушать никаких доводов.

– Не могу поверить, что ты вот так просто согласилась! – Алгария остановилась, перестав метаться по комнате.

– Поверь мне, совсем не просто. Мы всесторонне все обсудили.

– А вы обсудили его характер? Или то, что он пожелает всем управлять? Для него это так же естественно, как дышать.

Вздохнув, Катриона отложила щетку.

– Я не говорила, что обойдется без трудностей.

– Без трудностей? Да это попросту невозможно!

– Алгария. – Повернувшись на стуле, Катриоиа посмотрела на свою наставницу. – Мне нелегко далось это решение. Но, как выяснилось, существует слишком много веских причин, почему этот брак должен состояться, и совсем немного против, если таковые вообще найдутся. – Алгария открыла рот, но Катриона подняла руку, призывая ее к молчанию. – Да, у него сильный и властный характер. Но он поклялся использовать свою силу в моих интересах, а не для борьбы со мной. – Она выдержала паузу. – Я предоставлю ему шанс выполнить эту клятву. Это единственное, на что он претендует, и я не вправе отказать ему. И до тех пор, пока он не нарушит свои обеты, я не намерена возвращаться к этой теме.

Алгария поджала губы и снова забегала по комнате.

– Можно было обручиться и подождать, пока он не проявит своей истинной натуры.

– Сомневаюсь, чтобы он согласился. К тому же это не в наших правилах.

– Выходить замуж за подобных типов – тоже не в наших правилах!

Катриона снова вздохнула. Она не разделяла чувств Алгарии, но могла понять ее состояние. Как и все последовательницы Госпожи, та испытывала к властным мужчинам глубоко укоренившееся и вполне оправданное недоверие. Катриона и сама рассуждала так же, пока не встретила Ричарда Кинстера и не поняла, каким привлекательным может быть сильный мужчина, и не разглядела за бесстрастной маской уязвимость. Алгария обладала редкой проницательностью, позволявшей ей читать в душе человека, но взывать к ней в данном случае не имело смысла. Властность и сила вызывали у нее такое отвращение, что она не могла заставить себя заглянуть глубже.

– Времена меняются, и мы должны приспосабливаться к ним, – сказала Катриона, глядя на Алгарию. – Я достаточно разбираюсь в жизни, чтобы не противиться ее течению и тем могущественным потокам, которые влекут меня к нему. Воля Госпожи и кое-что иное. – Она вздохнула. – Я не стану бороться с судьбой. Госпожа не для этого предназначила меня.

Повернувшись к зеркалу, она взялась за щетку.

– Я согласилась выйти замуж за Ричарда Кинстера в присутствии свидетелей, и мы поженимся как можно скорее. – Она провела щеткой по густым волосам, это успокаивало. – А потом вернемся в долину.

Когда Алгария, поджав губы, удалилась, Катриона забралась в постель, чувствуя себя непривычно усталой. Она отмела мелькнувшую было мысль посетить Ричарда. Скоро она будет принадлежать ему, и он это знает. Одержав победу, он готов был проявить великодушие. За чаепитием в гостиной, глядя на нее поверх чашки, он велел ей отправляться к себе и немного поспать.

Катриона лукаво улыбнулась. К счастью, его никто не слышал. Все семейство пребывало в рассеянном состоянии, осваиваясь со своим новым положением, которое, в сущности, было старым. Пожалуй, пока это единственный плюс в сложившейся ситуации. Получив свое наследство назад, они стали считать его действительно своим.

Можно надеяться, что теперь Мэри отважится заказать новые шторы.

Катриона улыбнулась, погружаясь в сон. Более мирный и безмятежный, чем можно было ожидать.

Все как-нибудь наладится – то ли подумала она, то ли услышала голос Госпожи.