Текст книги "Своевольная красавица"
Автор книги: Стефани Лоуренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 2
На следующее утро Ричард поднялся рано. Он побрился и оделся, испытывая знакомое возбуждение – в предвкушении удачной охоты. Поправив последнюю складку на галстуке, он потянулся к бриллиантовой булавке, как вдруг резкий окрик достиг его ушей. Прислушавшись, он уловил отчетливый – хотя и приглушенный плотно закрытыми из-за зимней стужи окнами – цокот копыт по булыжной мостовой.
Стремительно шагнув к разрисованному ледяными узорами окну, Ричард выглянул во двор. Перед гостиницей стояла тяжелая дорожная карета. Конюхи придерживали двух сильных лошадей, нетерпеливо бивших копытами, пока слуги под надзором хозяина гостиницы прилаживали на крыше экипажа объемистый сундук.
Прямо под окном Ричарда распахнулась дверь, и на крыльце появилась дама. Он ничуть не удивился, узнав в ней свою давешнюю знакомую. Хозяин гостиницы бросился вперед и с почтительным поклоном отворил дверцу.
– Проклятие! – выругался Ричард, не сводя глаз с огненных локонов, рассыпавшихся по спине девушки.
Величаво кивнув, она забралась в экипаж. Тем временем во дворе появилась пожилая женщина, которую Ричард видел накануне вечером. Прежде чем сесть в карету, она оглянулась и подняла глаза. Взгляд ее уперся прямо в Ричарда, и он с трудом подавил желание отступить назад. В следующую секунду женщина отвернулась и последовала за своей спутницей.
Хозяин гостиницы захлопнул дверцу, кучер щелкнул вожжами, и экипаж выехал со двора. Ричард снова выругался, раздосадованный тем, что его добыча ускользнула. Карета между тем добралась до конца деревенской улицы и повернула, но не налево, в сторону Крифа, а направо – по дороге, ведущей к Келтихэду.
Ричард нахмурился. По утверждению Джессапа, его кучера, эта узкая извилистая дорога вела к Макинери-Хаусу и никуда больше.
Раздался деликатный стук, и в комнату вошел Уорбис. Притворив за собой дверь, он объявил:
– Дама, которой вы интересовались, сэр, только что отбыла из гостиницы.
– Знаю. – Карета уже исчезла из виду, и Ричард отошел от окна. – Кто она?
– Мисс Катриона Хеннеси, сэр. Подопечная покойного мистера Макинери. – На лице Уорбиса появилось презрительное выражение. – Хозяин, невежественный язычник, утверждает, что она ведьма, сэр.
Ричард фыркнул и вернулся к зеркалу. Такая кого угодно обворожит. Но ведьма? В том, что произошло с ним морозной ночью на кладбище, не было никакого колдовства. На него нахлынули воспоминания о теплом податливом теле, его волнующих изгибах, нежных, сладостных губах и пьянящих поцелуях…
Воткнув булавку в галстук, он потянулся за сюртуком.
– Мы отправляемся, как только я позавтракаю.
Вид Макинери-Хауса существенно дополнил представление Ричарда о Шеймусе Макинери и последних годах жизни матери. Прилепившееся к обдуваемому всеми ветрами склону горы двухэтажное строение казалось вытесанным из скалы и напоминало скорее мавзолей, чем жилище. Впечатление холодной твердыни усиливалось отсутствием всякого намека на сад. Даже деревья, которые могли бы смягчить строгие линии здания, росли в значительном отдалении от него, словно боялись подступиться ближе.
Выбравшись из кареты, Ричард принялся искать признаки жизни, но тщетно. Несмотря на сумрак зимнего дня, нигде не горел свет. Немногочисленные узкие окна, обязанные своим существованием исключительно необходимости, не прикрывали шторы. Если в Келтибурне, у подножия горы, было холодно, здесь, наверху, царила стужа.
Наконец, в ответ на настойчивый стук Уорбиса, парадная дверь распахнулась. Предоставив камердинеру и двум лакеям заниматься багажом, Ричард поднялся по ступеням к престарелому дворецкому, застывшему на пороге.
– Ричард Кинстер, – небрежно уронил он, вручая встречавшему свою трость. – Я здесь по воле покойного мистера Макинери.
Дворецкий поклонился.
– Семья собралась в гостиной, сэр.
Освободив Ричарда от тяжелого плаща, он двинулся вперед, показывая путь. Впечатление гробницы усиливалось по мере того, как они следовали по вымощенным плиткой коридорам, через каменные арки, обрамленные гранитными колоннами, мимо череды плотно закрытых дверей. Холод все более проникал внутрь. Ричард уже подумывал о том, не попросить ли назад свой плащ, как вдруг дворецкий остановился у одной из дверей и распахнул ее.
Подождав, пока о нем доложат, Ричард вошел в комнату.
– О, конечно! – Цветущий джентльмен с копной рыжеватых волос вскочил, оторвавшись от игры с двумя малышами, расположившимися на ковре перед камином.
Сцена показалась Ричарду настолько домашней, что его лицо смягчилось.
– Надеюсь, я не помешал?
– Ни в коем случае! То есть… – Мужчина запнулся и протянул руку. – Джейми Макинери. – А затем, словно только что об этом вспомнил, с некоторым удивлением добавил: – Владелец Келтихэда.
Ричард пожал протянутую руку. Младше его на три года, Джейми был ниже на целую голову, плотный, с круглым лицом, выражение которого нельзя было охарактеризовать иначе чем открытое.
– Как доехали? Надеюсь, хорошо?
– Благодарю вас, сносно. – Ричард бросил взгляд в глубь комнаты, пораженный числом собравшихся.
– Позвольте вас представить.
Джейми начал со своей жены Мэри – молодой привлекательной женщины, слишком смирной, на вкус Ричарда, но вполне подходящей для Джейми – и детей, не сводивших с вновь прибывшего любопытных глаз, словно никогда в жизни не видели ничего интереснее. Кроме них, в комнате находились две сестры Джейми с мужьями и болезненного вида потомством, а также надутый юноша, оказавшийся младшим братом Джейми, Малькольмом.
Никогда еще Ричард не чувствовал себя до такой степени хищником, нежданно-негаданно попавшим в курятник. Но до поры до времени он спрятал зубы и, усевшись на предложенный стул, учтиво принял чашку чаю. Завязавшийся разговор касался преимущественно погоды,
– Похоже, ожидается снегопад, – заметил Джейми. – Хорошо, что вы успели вовремя добраться.
Ричард пробормотал что-то приличествующее случаю и сделал глоток.
– В этом году у нас на редкость холодно, – сообщила ему Мэри запинаясь. – Но, говорят, в Глазго и Эдинбурге теплее.
Ее невестки не слишком внятно выразили свое согласие. Малькольм с недовольным видом поерзал в кресле:
– Не понимаю, почему мы не уезжаем отсюда на зиму, как все в округе? Зимой здесь совершенно нечего делать.
Повисло молчание, и Джейми поспешил оживить обстановку:
– Как насчет того, чтобы пострелять? У нас здесь затевается большая охота. Отец говаривал, что дичь нужно выгребать подчистую.
Ричард с готовностью поддержал тему и помог Джейми увести разговор от стесненных обстоятельств, в которых, судя по всему, пребывала семья. Беглый взгляд подтвердил, что сюртуки и сапоги мужчин сильно поношены, платья женщин давно отстали от моды. Одежда младших детей перелицована, а мешковатый сюртук Малькольма явно служил второй срок, доставшись, видимо, в наследство от Джейми.
Ответ на вопрос Малькольма был очевиден. Дети Шеймуса жили в этом доме по той простой причине, что им некуда было податься. Что ж, подытожил Ричард, по крайней мере у них есть крыша над головой, а Шеймус, наверное, позаботился, чтоб они не голодали. В доме не чувствовалось и намека на бедность или недостаток слуг. Да и чай был отменного качества.
Допив чай, Ричард поставил чашку, впервые задавшись вопросом, где же прячется его колдунья. Он не увидел ни самой девушки, ни ее старшей спутницы. Он хорошо рассмотрел ее в лунном свете и теперь не находил ничего общего между ней и семейством Макинери, кроме рыжих волос и, пожалуй, веснушек.
Физиономии Джейми и Малькольма были сплошь усыпаны веснушками. Их сестрам повезло немногим больше. У колдуньи же, насколько он помнил, был нежно-кремовый цвет лица и кожа без единого пятнышка, за исключением легкой россыпи тех самых веснушек на изящном носике. Ричард решил непременно уточнить сей факт при следующей встрече. Однако, несмотря на желание приблизить это событие, он не счел нужным сейчас упоминать о девушке, не имея представления, какое отношение она имеет к семье Макинери.
Он лениво поднялся, вызвав переполох среди дам. За ним тут же встал и Джейми.
– Не могли бы мы что-нибудь сделать для вас? То есть… вам ничего не нужно?
Хотя Джейми и старался держаться как глава дома, его непосредственность не могла не вызывать симпатии. Ричард снисходительно улыбнулся:
– Благодарю вас, у меня все есть. – Кроме неуловимой колдуньи, добавил он про себя.
С любезной улыбкой он непринужденно извинился и удалился в свою комнату, чтобы привести себя в порядок перед обедом.
Ричард пребывал в неведении вплоть до самого вечера, когда колдунья вошла в гостиную, на секунду опередив дворецкого, возвестившего, что обед подан.
Рассеянная улыбка, которой Катриона удостоила собравшихся, уступила место изумлению, когда ее взгляд упал на Ричарда.
Он медленно раздвинул губы в усмешке, забавляясь ее ошарашенным видом. На секунду в комнате повисло мол-чание, затем Джейми выступил вперед.
– Э… Катриона, это мистер Кинстер. Он приглашен на оглашение завещания.
Она перевела взгляд на Джейми.
– Вот как? – спросила она с явным сомнением. Джейми переступил с ноги на ногу, с извиняющимся видом покосившись на Ричарда.
– Первая жена отца оставила ему наследство. Па придерживал его до сих пор.
Нахмурившись, Катриона открыла было рот, собираясь что-то спросить, но ей помешал Ричард. Незаметно подобравшись ближе, он взял ее за руку. Она подпрыгнула и попыталась высвободиться из его железной хватки.
– Добрый вечер, мисс… – Ричард вопросительно покосился на Джейми.
Однако ответила ему сама колдунья.
– Мисс Хеннеси, – произнесла она ледяным тоном и снова попыталась вырваться.
Ричард невозмутимо дождался, пока она посмотрит на него, и поднес к губам ее руку.
– Польщен, – проворковал он, неторопливым поцелуем скользнув по ее пальцам. Его улыбка стала шире, когда в ответ он ощутил дрожь. – Мисс Хеннеси.
От взгляда, которым она его наградила, другой упал бы замертво, но Ричард лишь приподнял бровь, продолжая удерживать ее руку и внимание.
– По вполне понятным причинам Джейми не решился сообщить вам, что первая жена мистера Макинери – моя мать.
По-прежнему хмурясь, Катриона взглянула на побагровевшего Джейми.
– Ваша?.. – Уловив наконец подтекст, содержавшийся в его словах, она залилась румянцем. – О… Понятно.
Ричард удивился, не обнаружив в ее голосе ни тени осуждения. Вопреки его ожиданиям Катриона даже перестала выдергивать руку. Ее тонкие пальцы теперь спокойно лежали в его ладони. Она испытующе посмотрела ему в глаза, а затем царственно кивнула, признавая за ним право находиться здесь. Судя по ее поведению, то, что он незаконнорожденный, ее ничуть не смутило.
Еще никогда никто не принимал двусмысленность положения Ричарда так безоговорочно спокойно.
– Катриона – подопечная моего отца… – Джейми осекся и прочистил горло. – Собственно говоря, теперь моя.
– Вот как? – Ричард учтиво улыбнулся. – Что ж, это объясняет ваше присутствие здесь.
Оказавшись мишенью для очередного убийственного взгляда, он приготовился отразить его, но Мэри взяла Джейми под руку.
– Не могли бы вы проводить Катриону в столовую, мистер Кинстер?
Ричард с готовностью положил руку мисс Хеннеси себе на локоть и двинулся вслед за хозяевами.
Катриона с неприступным видом скользила рядом с ним, словно галеон при полном вооружении. Когда они выходили из гостиной, Ричард заметил у двери ее спутницу.
– Кто та дама, что вас сопровождает? – поинтересовался он.
После некоторого колебания она сочла нужным ответить:
– Моя компаньонка, мисс О'Рурк.
Путь в столовую лежал через похожий на пещеру холл. Ричард подвел свою прелестную даму к стулу, стоявшему рядом с сидевшим во главе стола Джейми, и уселся напротив нее, справа от хозяина. Остальные члены семьи, включая мисс О'Рурк, свободно разместились за длинным столом. Расстояние между обедающими отнюдь не способствовало оживленной беседе. Ярко пылавший в камине огонь не мог обогреть просторную комнату, носившую печать многолетнего аскетизма и суровости.
Разговор в течение всего обеда ограничивался просьбами передать приправы, и Ричард погрузился в размышления о Шеймусе Макинери. За неимением других способов удовлетворить свое любопытство он принялся изучать его дом и домочадцев.
Все они производили впечатление людей робких и застенчивых, склонных держаться в тени, что само по себе характеризовало Шеймуса и его методы воспитания. У мисс О’Рурк было интересное лицо, с глубокими морщинами и необычными для женщины благородного происхождения следами длительного пребывания на свежем воздухе. Ричард ничуть не удивился, обнаружив, что она относится к нему с глубоким недоверием. Компаньонки красивых девушек всегда относились к нему настороженно.
Из всех собравшихся Катриона Хеннеси, безусловно, заслуживала наибольшего внимания, В шелковом платье темно-лавандового оттенка и собранными на макушке блестящими локонами, она представляла упоительное зрелище для его сладострастных глаз. Глубокий вырез платья позволял судить о щедрости, с которой ее одарила природа, точеные плечи и руки были обнажены, нежная кожа цвета слоновой кости сияла как шелк.
Избавленный от необходимости поддерживать беседу, Ричард исподтишка разглядывал девушку. Завитки медных волос обрамляли овальное лицо с широким лбом и прямым носиком. Брови у нее оказались светло-русыми, как и пушистые ресницы, оттенявшие ярко-зеленые глаза, которые он не мог рассмотреть в лунном свете, хотя отлично помнил золотые искры, которые негодование высекло из них. Он представил себе, как они будут сверкать в гневе – и темнеть от страсти. Все в ней было совершенным, кроме подбородка, слишком решительного, по мнению Ричарда. Слишком своенравного. Она была чуть ниже среднего роста, миниатюрная и стройная, однако в ее фигуре не было ничего мальчишеского. Абсолютно. От одного взгляда на нее Ричарда кидало в жар.
Появление десерта заставило его вспомнить о манерах. Только сейчас он заметил, что, хотя присутствующие обменивались взглядами и отдельными репликами, это не распространялось на него и Катриону. Все, за исключением мисс О’Рурк, наблюдавшей за ним с мрачным неодобрением, старательно отводили глаза, словно боялись привлечь его внимание. Один Джейми изредка обращался к ним, да и то по необходимости и весьма церемонно.
Заинтригованный Ричард попытался поймать взгляд Малькольма, но добился лишь того, что юноша еще глубже вжался в свой стул. Взглянув на Катриону, он заметил, как она обвела глазами общество – и все дружно потупились. Девушка невозмутимо промокнула розовые губки салфеткой, и Ричард живо вспомнил их вкус.
Отмахнувшись от неуместных воспоминаний, он покачал головой. Похоже, семейство Шеймуса до такой степени запугано, что воспринимает его и Катриону как экзотических зверей, от которых неизвестно чего ждать.
Что служило определенной рекомендацией его колдунье.
А может, она и в самом деле колдунья?
Эта мысль дала толчок другой – каково, скажем, оказаться в постели с колдуньей? Ричард с головой погрузился в сладострастные мечтания, когда Джейми вдруг нервно откашлялся и повернулся к Катрионе.
– Вообще-то, Катриона, я подумал, что теперь, когда Па умер, а ты стала моей подопечной, будет лучше – в смысле правильней, – если ты переедешь сюда.
Катриона, только что отправившая в рот кусочек бисквитного торта, на секунду замерла, затем проглотила торт, отложила ложку и подняла вопросительный взгляд на Джейми.
– Тебе лучше жить в семье, – поспешно добавил тот. – В долине, наверное, ужасно одиноко.
Лицо Катрионы приняло непреклонное выражение.
– Твой отец думал так же, помнишь?
Судя по трепету, который пробежал по комнате, помнили все, включая лакеев, безмолвно застывших у стены.
– К счастью, – продолжила Катриона, не сводя взгляда с Джейми, – Шеймус одумался и позволил мне жить дома, как того желает Госпожа. – Она помолчала, давая им возможность осознать ее слова, а затем спросила: – Ты намерен противостоять Госпоже?
Джейми побелел.
– Нет! Конечно, нет. Мы просто думали, может, ты сама захочешь… – Он неопределенно махнул рукой.
Катриона опустила глаза и взялась за ложку.
– Меня вполне устраивает мой замок.
Вопрос был закрыт. Джейми обменялся взглядами с Мэри, сидевшей на противоположном конце стола. Она пожала плечами и состроила гримаску. Остальные члены семьи, искоса взглянув на Катриону, поспешно отвели глаза.
Властность Катрионы впечатляла. Она использовала ее в качестве щита и только что успешно отразила атаку бедняги Джейми. Ричард узнал прием. То же самое она пыталась проделать с ним накануне, но, оказавшись в его опытных руках, повела себя как обыкновенная женщина.
Вспомнив ее тело, теплое и податливое, он заерзал на стуле. Чем она его так привлекла? Одной красоты, даже совершенной, было недостаточно, чтобы вызвать в нем столь мощный отклик. Видимо, ее гордость и необузданность, вызывавшие в мужчине подсознательное желание покорить, пробудили его охотничьи инстинкты. Окружавшая Катриону аура таинственности в сочетании с ее женственностью бросали открытый вызов человеку его склада.
Скучающему ловеласу, каким он был.
Ее никогда не примут в высшем свете. На вкус общества, Катриона была слишком независима и ничуть не походила на кроткую, благовоспитанную девушку. Судя по ее уверенному виду и властным манерам, Ричард предположил, что ей далеко за двадцать, но теперь понял, что ошибся. Чуть больше двадцати. Что делало ее поведение еще более интригующим и загадочным.
Напряженное молчание начало тяготить Ричарда, и он решительно отставил в сторону бокал.
– И давно вы живете в замке, мисс Хеннеси?
Она подняла на него удивленный взгляд.
– Всю жизнь, мистер Кинстер.
Ричард удивился.
– Где же он находится?
– На юге. – В ответ на его выжидающее молчание она добавила: – В долине Касперн, что у подножия Меррика. – Отправив в рот кусочек торта, она посмотрела на Ричарда. – Это в…
– В Галлоуэй-Хиллз, – подсказал он. Она кивнула:
– Верно.
– Кто ваш лорд?
– Никто. – Когда он снова удивленно посмотрел на нее, она пояснила: – Замок принадлежит мне. Я унаследовала его от родителей.
Ричард склонил голову набок.
– Кто же тогда та госпожа, о которой вы упомянули?
Катриона отрешенно улыбнулась:
– Просто Госпожа. – Тон ее изменился, преисполнился почтения: – Та, которой ведомо все.
– Вот как? – Ричард озадаченно моргнул. – Понятно. – Христианство могло господствовать в Лондоне, городах, парламенте, но в глубинке правили старинные обычаи и верования. В Кембриджшире, где прошло его детство, он встречал старух, собиравших травы на лугах и в перелесках, слышал о бальзамах и настойках, которые могли излечить великое множество смертельных недугов. Он слишком много знал, чтобы верить этим россказням, и видел достаточно, чтобы не испытывать особого уважения к очередной знахарке.
Некоторое время они молча изучали друг друга. Заметив искорки превосходства в глазах девушки, Ричард про себя усмехнулся. Она торжествовала победу, полагая, что ей удалось его отпугнуть.
– Катриона?
Сделав приглашающий жест, Мэри поднялась из-за стола. Катриона тоже встала и присоединилась к женщинам, которые удалились в гостиную, оставив мужчин за рюмкой портвейна, который, к немалому облегчению Ричарда, оказался превосходным. Он вертел в руке бокал, вглядываясь в рубиновую жидкость.
– Итак, – он бросил беглый взгляд на хозяина дома, – Катриона теперь под вашей опекой?
Вздох Джейми шел от самого сердца.
– Да, еще на три года. Пока ей не исполнится двадцать пять.
– И давно умерли ее родители?
– Шесть лет назад. Несчастный случай. Они погибли в Глазго. Все были в шоке.
Ричард сочувственно кивнул:
– Особенно Катриона. Сколько ей было тогда? Семнадцать?
– Шестнадцать. Естественно, Па хотел, чтобы она жила с нами. Долина слишком изолирована. Неподходящее место для одинокой девушки, я бы сказал.
– Но она отказалась?
Джейми поморщился:
– Па заставил ее. Она приехала. – Он содрогнулся и отхлебнул вина. – Это было ужасно. Споры, крики. Я боялся, что Па хватит удар. Она вполне могла довести его до этого. Не думаю, что он когда-либо сталкивался с подобным сопротивлением. Я бы так точно не посмел.
По мере того как Джейми пил, его шотландский акцент усиливался.
– Как Па ни бился, она не желала здесь оставаться. У Па были виды на нее. Хотел выдать ее замуж, чтобы было кому позаботиться о ее землях.
– Землях?
– Ну да, в долине. – Джейми осушил бокал. – Ей принадлежит вся чертова долина, от края до края. Только она и слышать ни о каком замужестве не хотела. Заявила, что сама себе голова. Будто бы поклялась на могиле матери слушаться Госпожу, и Па ей не указ. Одним словом, уперлась насмерть. Да и то сказать, когда господа, охочие до ее земель, повстречались с Катрионой, то запели совсем другую песню. Всех женихов как ветром сдуло.
Ричард задумчиво сдвинул брови, поражаясь, насколько представления шотландцев о женской привлекательности отличаются от его собственных.
– Поначалу-то они, конечно, только и думали, как затащить ее в постель. – Джейми бросил хитрый взгляд на Ричарда. – Пока не поговорили с ней. Бедняги, прознав про ее владения, понаехали аж из Эдинбурга и Глазго. Они и слыхом не слыхивали про Госпожу. Вот Катриона и пригрозила, что, ежели они не поостерегутся. Госпожа превратит их в жаб. Или угрей. Или того похуже.
Ричард усмехнулся:
– Неужели поверили?
– А как же! Она, если постарается, кого хочешь убедит.
С этим Ричард не мог не согласиться, вспомнив ее властный тон.
– Да и Алгария, мисс О’Рурк, тому немало поспособствовала. Так что, – Джейми потянулся к графину, – больше никаких предложений не поступило. Па был вне себя, а Катрионе хоть бы хны. Сражение продолжалось несколько недель.
– А потом?
– Она победила. – Джейми наполнил бокал. – Вернулась в долину, и тем все кончилось. Па никогда больше не говорил о ней. Я и не думал, что она согласится жить с нами, но Мэри считала, что мы должны хотя бы предложить. Особенно после того, как обнаружились письма.
– Письма?
– От желающих купить ее земли. Целая пачка. Отовсюду. Предлагали, правда, гроши. – Джейми осушил второй бокал. – Я нашел их у Па в столе. Там полно его пометок. – Он ухмыльнулся. – Вроде таких: «Нашли ду-рака!»
– А земли-то ничего?
– Ничего? – Джейми поставил стакан. – Лучшие в Шотландии. – Он посмотрел на Ричарда в упор. – Если верить Катрионе и ее людям, то исключительно благодаря заботам Госпожи.
Ричард скептически усмехнулся.
– Ну да ладно. – С унылой гримасой Джейми встал. – Нам лучше вернуться в гостиную.
Войдя в большую длинную комнату вслед за Джейми, Ричард помедлил на пороге. Катриона беседовала с одной из бесцветных сестер хозяина. Бдительная мисс О’Рурк молча стояла рядом, положив руку ей на плечо. Непроницаемый взгляд ее черных глаз тотчас обратился на Ричарда. Подавив коварную усмешку, он со свойственной ему учтивостью направился к хозяйке, чтобы поблагодарить за оказанный прием.
Мэри пришла в такое смущение, что Ричард потратил некоторое время, успокаивая ее, прежде чем она улыбнулась в ответ и смогла отвечать на вопросы.
– По-моему, она не считает нужным выходить замуж, – Мэри бросила быстрый взгляд на Катриону. – Я понимаю, это необычно, но она уже шесть лет управляет своими владениями, и, насколько мне известно, неплохо. – Ее глаза скользнули по лавандовому платью гостьи. – Похоже, она не испытывает ни в чем нужды. Во всяком случае, ни разу не обращалась за чем-либо к Макинери.
– Меня удивляет, – лениво протянул Ричард, – почему никто из местных жителей не попросил ее руки. Или в долине живут одни отшельники?
– Вовсе нет. Население довольно значительно. Но ни один из молодых людей даже не посмотрит в сторону Катрионы. – Мэри устремила на него серьезный взгляд. – Она ведь их хозяйка. Хозяйка долины.
– А-а. – Ричард кивнул, понимая, что даже милую Мэри нельзя расспрашивать до бесконечности, не возбудив подозрений. Однако он твердо решил выяснить, что представляет собой Катриона и откуда она такая взялась. С каждой минутой девушка становилась все более загадочной. Он скучал, и его пресыщенной душе она казалась глотком свежего воздуха.
Наблюдая за Катрионой, он заметил, как ее компаньонка подавила зевок и девушка велела ей отправляться в постель. Одарив Ричарда очередным подозрительным взглядом, Алгария вышла из комнаты. Зато вошел дворецкий с чайным подносом, который он поставил перед Мэри.
– Позвольте вам помочь. – Ричард взял две чашки. – Я передам их мисс Хеннеси и…
– Мег, – с улыбкой подсказала Мэри. – Очень любезно с вашей стороны.
Ричард улыбнулся в ответ и отошел.
– Мег? Мисс Хеннеси? – обратился он к дамам. Уставившись на чашку в его руках, Мег позеленела.
– О нет! – Она бросила отчаянный взгляд на Катриону. – Надеюсь, вы извините меня.
И, беспомощно взглянув на Ричарда, вылетела из комнаты.
– Однако! – Ричард посмотрел на чай. – Неужели он так плох?
– Разумеется, нет, – успокоила его Катриона, принимая у него чашку. – Просто Мег неважно себя чувствует в последнее время. Ее тошнит от самых неожиданных вещей.
– Так вот что вы так серьезно обсуждали.
– Да.
Катриона сделала глоток, гладя на него поверх чашки. Она едва доставала Ричарду до плеча, но держалась так, словно ощущала в себе не меньшую, если не большую, мощь. В ней не было и намека на робость или чувствительность, присущие слабому полу.
Поставив чашку, она небрежно уронила:
– Я целительница.
Ричард изобразил вежливое удивление:
– Как интересно. – Он ожидал чего-то в этом роде, но пусть она считает его невежественным англичанином, если ей так угодно. – Чем же вы лечите: глазами тритона или лягушачьими лапками?
Катриона смерила его ледяным взглядом.
– Вообще-то травами и корнями.
– И как же вы это делаете? Произносите заклинания над кипящим котелком или предпочитаете хорошо оборудованную буфетную?
Она старательно втянула воздух, не сводя глаз с его лица, хранившего невинное выражение, затем резко выдохнула.
– Буфетную, очень хорошо оборудованную.
– Стало быть, не в пещере.
Мало-помалу – с каждым ответом – ее настороженность таяла. Ричард придерживался безобидной шутливой манеры, лишь изредка позволяя себе посмотреть на ее лицо. Волосы, полыхавшие как факел, притягивали его взор гораздо чаще. Даже в этой комнате, где собрались одни рыжие, эти волны выделялись своим великолепием, мерцая и подрагивая, словно танцующее пламя. Казалось, они излучают тепло, и Ричард чувствовал неодолимое желание согреть ими руки.
Он на мгновение прикрыл глаза и заставил себя отвернуться.
– Не все, разумеется, можно найти у нас, но мы посылаем за недостающими компонентами.
– Разумеется, – вымолвил он, исподволь поглядывая на девушку. Судя по золотистым искоркам в ее глазах, лед начал подтаивать. Ричард чувствовал, что под ним скрывается вулкан. Впервые с того момента, как подошел к Катрионе, он решился посмотреть ей прямо в глаза. – А вы знаете, что у ваших губ вкус роз?
Она напряглась, но не разочаровала его. Во взгляде, брошенном поверх чашки, сверкал огонь, а не плавился лед.
– Я полагала, что вы в достаточной степени джентльмен, чтобы забыть об этом досадном эпизоде. Выкиньте его из головы… раз и навсегда.
Последние слова прозвучали как приказ. Ричард пропустил их мимо ушей и лениво улыбнулся:
– Напротив. Я слишком джентльмен, чтобы забыть хотя бы мельчайшую деталь этого эпизода.
– Ни один джентльмен не стал бы даже упоминать о нем.
– У вас много знакомых джентльменов?
Катриона пренебрежительно фыркнула.
– Вам не следовало хватать меня таким вот образом.
– Побойтесь Бога, мисс Хеннеси. Вы буквально бросились в мои объятия.
– Ну и что? Никто не просил вас оставлять меня в них.
– Если бы я не сделал этого, вы бы поскользнулись и упали на свою восхитительную…
– Но целовать-то меня было совершенно незачем.
– Увы, это было неизбежно. Она озадаченно моргнула.
– Неизбежно?
Ричард заглянул в зеленые глаза.
– Абсолютно. – Он выдержал паузу, а затем сказал: – Но вы, конечно, не обязаны были целовать меня.
Катриона покраснела и устремила взгляд в свою чашку.
– Минутная слабость, о которой я тут же пожалела.
– Неужели?
Она подняла глаза, уловив опасные нотки в его голосе, но недостаточно быстро, чтобы помешать ему коснуться медных завитков, ласкавших ее обнаженную шею.
Катриона вздрогнула.
Затем резко отпрянула и сунула ему пустую чашку.
– Я устала. Путешествие сюда было крайне утомительным, – ледяным, словно дыхание Арктики, тоном произнесла она. – Прошу извинить меня. Думаю, мне лучше лечь.
– А вот этого, – заметил Ричард, принимая у нее чашку, – я никак не ожидал.
Она помедлила, бросив на него подозрительный взгляд.
– Чего вы не ожидали?
– Не ожидал, что вы сбежите. – Он смотрел на нее, удивляясь, как ей удается так меняться. Жаркий вулкан бесследно исчез, не оставив даже намека на тепло. Катриона буквально излучала полярный холод. Лондонские ледышки могли бы взять пару уроков у хозяйки долины. Ричард улыбнулся: – Я просто пошутил.
И вдруг до него дошло, что никто – ни один мужчина – до сих пор не осмеливался подшучивать над Катрионой.
Она нахмурилась, размышляя над его словами.
– Я останусь, – сказала она наконец со вздохом, – если вы обещаете не давать волю рукам и не станете упоминать о нашей предыдущей встрече. Как я вам уже сказала, это было полнейшее недоразумение.
Ее повелительная интонация, как и прежде, не возымела на него никакого действия. Он казался совершенно невосприимчивым, к ее властным манерам – наблюдение, которое едва ли могло успокоить ее расходившиеся нервы.
Когда, войдя в гостиную, Катриона наткнулась на взгляд Ричарда, она впервые в жизни чуть не лишилась сознания. Помимо вполне понятного потрясения, она по непонятным причинам разволновалась, ощутив себя живой, как никогда в жизни.
Впервые за долгое время Катриона усомнилась, что может справиться с любой ситуацией. Тем более если это касается Ричарда.
В чем, собственно, и заключалась ее основная проблема.
Пока он ставил на стол чашки, Катриона разглядывала его руки. Холеные, с длинными пальцами, это были руки художника, а не воина. Во всяком случае, не рядового. Стоя рядом с ним, в смятении чувств, она скрупулезно оценивала мужчину, похитившего у нее поцелуй. Его высокая гибкая фигура дышала мощью, неизмеримо более опасной, чем просто физическая сила. В глазах светились ум и что-то еще – отражение глубинного жара, полыхавшего за их холодной синевой.
Ричард выпрямился. Кивнув в сторону остальной компании, он поинтересовался:
– Это вся семья Шеймуса?
– Да. – Она окинула взглядом присутствующих. – Они все живут здесь.
– Насколько я понял, постоянно.
– У них нет выбора. Шеймус был жутким скрягой. – Катриона обвела взглядом комнату. – Вы, наверное, заметили здешнюю обстановку. Надеюсь, когда Джейми и Мэри осознают, что все теперь принадлежит им и не нужно отчитываться перед Шеймусом за каждый пенни, они приведут дом в жилой вид.
