Текст книги "Сложные отношения"

Автор книги: Стефани Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Посмотрев на него, Фэншоу усмехнулся:

– Ага! Вот и ты наконец. А я-то уж совсем собрался бежать тебе на выручку.

В ответ на остроту приятеля маркиз лишь сдержанно улыбнулся:

– Мне нужно было еще кое о чем позаботиться после того, как проводил мисс Дэрент в ее комнату.

Он снял свой дорожный плащ и, прежде чем бросить его на стул, вынул из кармана стакан. Подойдя к стоящему у стены столику, налил себе вина.

– Черт побери, и кто же такая эта таинственная мисс Дэрент?

Маркиз вскинул черные брови.

– Никакой тайны здесь нет. Она живет на Мызе, расположенной рядом с Мортон-Парком. А сейчас вместе со своей сестрой направляется в Лондон к бабушке, леди Мерион.

– Ясно. Как же случилось, позволь узнать, что я даже ни разу не слышал об этой девушке, не говоря уже о том, чтобы увидеть?

– Очень просто. Она всю свою жизнь провела в деревне и не вращалась в том обществе, в котором вращались мы.

Фэншоу закончил чистить яблоко. Заметив вошедшего в гостиную Симмса с подносами еды, он убрал ноги со стола.

Расставив тарелки и убедившись, что все в порядке, Симмс обратился к Хейзелмеру:

– Я обо всем позаботился, милорд, как вы и просили.

Хейзелмер кивнул в знак благодарности, и хозяин удалился. Фэншоу, занятый накладыванием еды на тарелку, на мгновение поднял глаза на своего приятеля, но ничего не сказал.

Друзья поужинали в необременительном молчании. Они родились в соседних поместьях с разницей всего в один месяц, вместе росли, вместе учились сначала в Итоне, а потом в Оксфорде. За последние десять лет, что они вращались в светских кругах, их дружба стала почти легендарной. За все это время между ними редко случались недомолвки и секреты, но на этот раз по неизвестным ему самому причинам Хейзелмер предпочел не говорить своему лучшему другу о знакомстве с Доротеей Дэрент.

После ужина им подали лучший кларет, что имелся в погребе Симмса. Наконец, откинувшись на стуле, так что медного цвета кудри живописно упали ему на лоб, Фэншоу снова вернулся к интересующей его теме:

– Все это кажется мне довольно подозрительным.

Уже смирившийся с необходимостью давать объяснения, Хейзелмер тем не менее попытался отделаться невинным замечанием:

– Что именно кажется тебе подозрительным?

– Ты и мисс Дэрент.

– Отчего же? – Маркиз широко распахнул ореховые глаза, изображая непонимание, но на его губах появилась усмешка.

Фэншоу нахмурился, но все же позволил втянуть себя в игру.

– Ну, во-первых, раз она не появляется в свете, ответь-ка мне, где тебе удалось с ней познакомиться?

– Мы встречались только один раз в неформальной обстановке.

– Когда?

– В августе прошлого года, когда я гостил в Мортон-Парке.

Карие глаза Фэншоу прищурились.

– Я сам навещал тебя в Мортон-Парке в то время, и ты заявил, что подобная добыча встречается крайне редко.

– Ах да, – задумчиво протянул Хейзелмер, лаская длинными пальцами ножку бокала. – Припоминаю, что действительно говорил тебе что-то подобное.

– Полагаю, что о мисс Дэрент ты тогда удачно позабыл.

Маркиз провокационно усмехнулся:

– Как скажешь, Тони.

– Нет, черт подери! Тебе не удастся так легко отделаться. Раз я тебе не верю, не поверят и остальные. Не забывай, что Раскомб находится где-то поблизости. Так что придется тебе придумать объяснение получше. Ты же не хочешь, – саркастически добавил он, – чтобы о тебе сплетничал весь Лондон?

Хейзелмер вскинул брови, глубоко вздохнув.

– К сожалению, ты прав, – сказал он, продолжая с преувеличенным вниманием рассматривать свой бокал.

Фэншоу, знающий его гораздо лучше других, терпеливо ждал.

С присутствием сэра Барнаби Раскомба на своих приемах светские дамы мирились лишь потому, что тот являлся источником самых смачных сплетен. Не приходилось сомневаться, что он не упустит шанса поведать свету о том, как Хейзелмер спас леди от возбужденной толпы молодчиков на каретном дворе. Возможно, сама по себе эта история и не представляет особого интереса, но она поставит общество в известность о том, что маркиз прежде встречался с мисс Дэрент. А это обстоятельство, как точно подметил Фэншоу, может привести к определенного рода трудностям.

Помолчав несколько минут, Хейзелмер наконец поднял глаза.

– Боюсь, это станет признанием распутника, – полушутливым тоном произнес он и, заметив промелькнувшее в карих глазах приятеля удивление, добавил:

– Правду на этот раз точно придется утаить. Если клеветники узнают, при каких обстоятельствах я познакомился с мисс Дэрент, они будут злословить об этом несколько недель.

Слова Хейзелмера поразили Тони Фэншоу. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Ему было отлично известно, что, невзирая на многочисленные affaires с дамами полусвета, Хейзелмер всегда вел себя предельно почтительно с леди своего круга. Тут его осенило.

– Правильно ли я понял, что во время вашего знакомства в деревне девушка была без компаньонки?

Хейзелмер заулыбался еще шире. Бросив взгляд на приятеля, он снова сосредоточил внимание на своем бокале.

– Разумеется, я хотел бы все отрицать, но ты прав – мы действительно были наедине. Если подробности нашего знакомства когда-нибудь станут известны, мисс Дэрент будет безнадежно скомпрометирована, а мне, как честному человеку, придется на ней жениться.

Подобное заявление можно было истолковать превратно.

– Великий боже! – воскликнул Фэншоу, сгорая от любопытства. – Что же ты сделал?

Представив, какие дикие фантазии возникают сейчас в голове его приятеля, Хейзелмер поспешил вернуть его с небес на землю.

– Советую держать в узде свое необузданное воображение! Я поцеловав ее, раз уж тебе так нужно это знать.

– Вот как? – ахнул Фэншоу, явно заинтригованный.

Чувствуя себя школьником, пересказывающим менее развитому приятелю подробности своего первого любовного опыта с продажной женщиной, Хейзелмер окинул Фэншоу взглядом, в котором смешались веселье и раздражение. Верно поняв отразившееся в карих глазах друга благоговейное выражение, он кивнул:

– Да, и это был вовсе не поцелуй в щечку.

Целую минуту Фэншоу в молчании смотрел на маркиза, прежде чем произнести дрожащим от недоверия голосом:

– Ты хочешь сказать, что поцеловал ее, как одну из своих любовниц?

Хейзелмер согласно повел бровями.

– Не может быть! Черт подери! Ты не можешь целовать леди, как девок из борделя!

– Согласен. Но в случае с мисс Дэрент я именно так и поступил.

Фэншоу удивленно заморгал. Ему отчаянно хотелось узнать о причинах подобного поступка, но он не смог заставить себя задать этот вопрос вслух. Вместо этого он поинтересовался:

– И сколько времени ей потребовалось, чтобы прийти в себя после обморока?

– Она вообще не лишилась чувств, – ответил Хейзелмер, в глазах которого плясали веселые искорки. – Вместо этого она попыталась залепить мне пощечину.

Подобный поступок впечатлил Фэншоу.

– Я должен лично познакомиться с этой мисс Дэрент. Похоже, что она поистине выдающаяся молодая леди.

– Скоро ты встретишь ее в Лондоне. Не забывай, однако, кто познакомился с ней первым.

Тони Фэншоу счел этот ответ чрезвычайно красноречивым. Вздохнув, он сказал:

– Как это на тебя похоже – находить самых выдающихся девушек первым! И сестры у нее, конечно, нет?

– Вообще-то есть. Очень миловидная блондинка, которой только что исполнилось семнадцать лет.

– Значит, и для остальных смертных еще не все потеряно. – Оставив веселый тон, Энтони серьезно спросил: – И как ты собираешься объяснить в свете свое знакомство с мисс Дэрент?

– Она же внучка леди Мерион, не забыл? Как только мы вернемся в столицу, я нанесу визит в Мерион-Хаус и, фигурально выражаясь, брошусь к ногам ее светлости. – Маркиз глотнул вина. – Не так уж и сложно будет сочинить какую-нибудь правдоподобную историю.

– В случае, если эта дама пожелает закрыть глаза на то, как ты поступил с ее внучкой, – тут же напомнил Фэншоу.

– Думаю, – рассеянно отозвался Хейзелмер, – весь вопрос в том, пожелает ли сама мисс Дэрент закрыть глаза на мое поведение.

– Хочешь сказать, что она может попытаться использовать это против тебя?

Поняв, к чему клонит Фэншоу, маркиз рассмеялся:

– Нет. Хотя мисс Дэрент и сердится на меня, я сильно сомневаюсь, что она поведает бабушке всю историю целиком.

Обдумав эти слова, Фэншоу покачал головой:

– Мне сложно это представить. Ты же знаешь, какие они, эти молодые девушки. Воображают себе романтического героя. Да она наверняка пересказала эту историю по крайней мере трем своим задушевным приятельницам, еще не доехав до леди Мерион!

И снова на губах Хейзелмера появилась эта странная улыбка.

– Полагаю это маловероятным.

Тут Фэншоу пришла в голову страшная мысль.

– Эта девушка ведь не страшилище?

– Нет. Ее нельзя назвать красавицей, но, будучи должным образом одета, она покажется очень привлекательной.

– Хочешь сказать, что, когда ты ее встретил, она не была одета должным образом?

Хейзелмер мягко рассмеялся:

– Не совсем.

Фэншоу решил не продолжать эту тему, невзирая на гложущее его любопытство из-за сделанного приятелем скандального признания. Он никогда не видел Хейзелмера в таком настроении, да и в подобную неприятную ситуацию тот тоже раньше не попадал. Впервые в жизни Фэншоу был абсолютно уверен, что Марк от него что-то скрывает.

Хейзелмер решил дать ему еще несколько ключей к разгадке.

– Девушке двадцать два года, она рассудительна и практична. После поцелуя она не упала в обморок и не стала устраивать сцен. Она закончила бы наш разговор очень быстро, если бы я не воспрепятствовал. И сегодня вечером, вместо того чтобы, бросившись мне на грудь, осыпать благодарностями за спасение из лап Тремлоу и его дружков, она спокойно послала меня ко всем чертям. Короче говоря, у мисс Дэрент иммунитет к зловещим чарам маркиза Хейзелмера.

– Понимаю, – сказал Фэншоу. В действительности он ничего не понимал.

К несчастью, больше поговорить на эту тему им не удалось, так как резкий стук в дверь объявил о прибытии группы их приятелей, припозднившихся в своем возвращении с кулачных боев. Заказали еще вина, и разговор пошел о спорте. Лишь много позже Тони Фэншоу вспомнил о том, что его друг детства Марк Генри что-то от него скрывает.

Глава 3

На следующее утро раньше назначенного времени и без каких-либо происшествий экипаж сестер Дэрент выехал из «Трех перьев» под зорким взглядом Джима Хитчина.

День был прохладным, но снег на дорогах, становившихся по мере приближения к столице все более удобными, растаял, поэтому экипаж двигался плавно и значительно быстрее, чем раньше. Доротея пребывала в подавленном настроении. Когда накануне вечером она вернулась в свою комнату, Бетси и Сесилия устроили ей допрос с пристрастием. Все еще испытывая головокружение, она решила отмалчиваться, так как по опыту знала, что это лучший способ пресечь нежелательные расспросы. Но ее уловка не сработала. Вопросы сыпались на нее до тех пор, пока она не потеряла терпение.

– Да перестаньте вы устраивать шумиху из ничего! Раз уж вам так нужно знать, скажу, что, возвращаясь с каретного двора, я столкнулась с одним ужасно нахальным джентльменом и очень раздосадована этим происшествием.

Сесилия, обиженная нежеланием сестры подробно рассказать о случившемся, отвлеклась лишь тогда, когда принесли ужин. В августе, поддавшись минутной слабости, Доротея поведала ей о своей неподобающей встрече в лесу с маркизом Хейзелмером. Вспомнив, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы утаить от выказывающей живейший интерес Сесилии подробности встречи, на этот раз она особенно тщательно следила за своим языком, чтобы ненароком не сболтнуть имя джентльмена, с которым столкнулась. Ни при каких обстоятельствах Доротея не готова была заново подвергнуть себя такому суровому испытанию, особенно сейчас, когда испытывала непонятную усталость.

У нее почти не было аппетита, но признаться в этом она не решалась, поэтому заставила себя съесть немного пирога с мясом. После выпитого по совету Хейзелмера бренди она даже не прикоснулась к вину. Когда с ужином было покончено, девушка тут же стала готовиться ко сну. К счастью, Сесилия последовала ее примеру, не говоря ни слова.

У Доротеи всегда был очень чуткий сон, и на этот раз она не смыкала глаз до самого рассвета до тех пор, пока доносящийся снизу шум наконец не утих. Зато в ее распоряжении оказалось предостаточно времени, чтобы обдумать вторую встречу с маркизом Хейзелмером. Окружающая его аура спокойной властности сильно раздражала Доротею, как и его заносчивые приказы, которым ей пришлось неукоснительно следовать. А вот осознание того, что, невзирая на это, ее влечет к нему, она постаралась запрятать в самый дальний уголок сознания. Менее всего ей хотелось испытывать tende[5]5
  Любовь, нежность (фр.).


[Закрыть] к этому возмутительному человеку, который, скорее всего, всю ночь напролет развлекался с какой-нибудь продажной девкой! Эта мысль показалась Доротее особенно удручающей, и она, злясь на саму себя, попыталась хоть ненадолго забыться сном. Но даже во сне ее преследовал взгляд ореховых глаз.

Когда они выехали с постоялого двора, мерное покачивание экипажа быстро убаюкало ее, и она проснулась лишь во время остановки на обед в одной милой гостинице, расположенной на берегу Темзы. Доротее удалось избавиться от владеющей ею усталости только отчасти, а теперь еще и пришло время подумать, что она станет говорить бабушке. Как ей сообщить о предстоящем визите Хейзелмера? Снова оказавшись в экипаже, она забылась лихорадочным сном, а неразрешенный вопрос тем временем продолжал беспрестанно крутиться у нее в голове. Проснулась она от стука колес по камням мостовой. Выглянув в окно, девушка поразилась царившей вокруг кутерьме столичной жизни: Шум и гам остались позади, когда они въехали в кварталы, где обитали богатые жители города. Обе сестры принялись наперебой расхваливать прекрасные туалеты прогуливающихся по улицам дам.

Несколько раз спросив дорогу, Лэнг наконец остановил экипаж перед стоящим на краю площади внушительным особняком. Не приходилось сомневаться в том, что они оказались в одном из самых модных районов Лондона. В центре площади имелся огороженный парк, в котором играли дети под присмотром своих нянь. Скупые лучи послеполуденного солнца золотили голые ветви вишневых деревьев. На стук Лэнга из дома вышел величественный дворецкий, который помог сестрам выбраться из экипажа.

Оставив плащи в прихожей, сестры в сопровождении горничной отправились наверх, в гостиную, где и предстали пред очи своей аристократичной бабушки. Леди Мерион поспешила обнять внучек, окружив их облаком газовой материи и ароматом своих духов. Ее голову венчал белокурый парик, а черты лица еще хранили следы былой красоты. Леди Мерион являлась обладательницей пронзительных голубых глаз, длинного прямого носа и губ, готовых в любую секунду растянуться в улыбке.

– Мои дорогие! Как же я рада, что вы благополучно добрались. Присаживайтесь же, сейчас мы будем пить чай. Мой повар, Анри, решил побаловать вас кое-чем вкусненьким, чтобы подбодрить после долгого путешествия.

Усадив внучек у ярко пылающего камина, леди Мерион отметила, что обе они выглядят далеко не лучшим образом.

– Сегодняшний вечер мы проведем в тихом семейном кругу, и сразу после ужина вы обе отправитесь спать. На завтрашнее утро у нас назначена встреча с Селестиной, самой популярной модисткой в городе. К тому времени вы уже достаточно отдохнете с дороги.

Когда чай был выпит, а вкуснейшие пирожные съедены, леди Мерион позвонила в колокольчик. На зов тут же явилась Уитчетт, высокая угловатая женщина с редкими седыми волосами, чей особый талант заключался в умении наряжать свою пожилую хозяйку в соответствии с последними модными веяниями. Сейчас ей не терпелось увидеть сестер Дэрент и продемонстрировать на них свой талант. Окинув девушек быстрым взглядом, она убедилась, что дворецкий Меллоу ничуть не преувеличивал, говоря об их красоте. Если правильно подобрать наряд для младшенькой, она произведет в свете настоящую сенсацию. И в старшей мисс Дэрент тоже была некая изюминка, которую опытная Уитчетт тут же заметила. Она удостоила сестер скупой улыбкой.

– А, вот и ты, Уитчетт. Отведи, пожалуйста, мисс Дэрент и мисс Сесилию[6]6
  В то время было принято при разговоре сразу с несколькими сестрами выделять старшую посредством обращения к ней по фамилии, младшие же сестры назывались по имени.


[Закрыть] в их комнаты. Вам, мои дорогие, не помешает отдохнуть перед ужином. Уитчетт тем временем распакует ваши вещи и будет помогать вам одеваться, пока мы не наймем подходящих горничных. А теперь идите, – приказала она, взмахивая белой рукой с унизанными кольцами пальцами.

Уитчетт проводила девушек в две приготовленные для них милые комнаты, явно недавно перекрашенные. Спальня Доротеи была выполнена в мягких зеленых тонах, а Сесилии – нежно-голубых. Все вещи уже были распакованы, и Уитчетт помогла сестрам раздеться.

– Я вернусь, чтобы помочь вам одеться к ужину, мисс Дэрент.

Доротея с радостью легла на мягкую перину и тут же погрузилась в сон.

Леди Мерион велела своему повару приготовить на ужин что-нибудь простое и легкое, и им были поданы всего три блюда. К счастью, и у Доротеи, и у Сесилии уже появился аппетит, и они смогли по достоинству оценить столичные кулинарные изыски.

Леди Мерион, обрадованная, что ее внучки оправились от переезда, единолично завладела разговором.

– Самая важная и первоочередная задача – обеспечить вас достойными туалетами. По этому вопросу мы обратимся к Селестине, которая по праву считается самой лучшей модисткой на Брутон-стрит.

Леди Мерион нанесла визит Селестине сразу же, как только решила вывести своих внучек в свет, и ясно дала модистке понять, что от нее ожидается пошив первоклассных туалетов. Создать свое успешное дело Селестине помогло умение прозорливо подмечать способность той или иной заказчицы блистать в сшитых ею нарядах в обществе, а внучки леди Мерион, несомненно, будут посещать самые значимые приемы. Тщательно расспросив о внешности каждой из девушек, модистка благосклонно согласилась сделать все от нее зависящее чтобы гарантировать им успешный дебют.

– Селестина обладает поистине выдающимися талантами. Потом мы позаботимся о ваших волосах, а еще я договорилась о частных уроках танцев. Вы ведь не умеете танцевать вальс, я полагаю? – Леди Мерио ненадолго замолчала, чтобы положить себе на тарелку вареного краба. – Когда вы будете полностью готовы, мы совершим первый выход в свет – поедем кататься в Гайд-парк. Отправимся мы туда часа в три пополудни, это час модного променада, когда в парке гуляет множество нужных людей. Я представлю вас нескольким важным светским особам, а если повезет, то удастся познакомиться и с кем-нибудь из девиц помоложе. Особенно я рассчитываю на встречу с леди Джерси. Ее прозвали леди Молчание, потому что она болтает без умолку, причем довольно странные вещи, но пусть это вас не смущает. Княгиня Эстерхази тоже там будет. Обе дамы являются покровительницами «Олмака», и вам понадобится от них поручительство, открывающее двери этого клуба. Если вас не допустят в «Олмак», можете сразу считать свой сезон оконченным и возвращаться домой.

– О боже! – воскликнула Доротея. – Я и понятия не имела, что это так важно.

– Еще как важно, – заверила бабушка, продолжая сообщать внучкам ценные сведения.

Будучи девушками благоразумными, Доротея и Сесилия с интересом слушали рассказ о нравах и обычаях света, пред критические очи которого им скоро предстояло явиться.

В девять часов вечера, заметив, что Сесилия с трудом подавляет зевок, ее светлость решила, что на сегодня достаточно.

– А теперь отправляйтесь-ка вы обе спать. Позови Уитчетт, Доротея. Она поможет вам переодеться. Ну, идите же. Для одного дня впечатлений вполне достаточно.

Когда за сонными девушками закрылась дверь, леди Мерион поудобнее устроилась в уголке своего любимого элегантного дивана, предвкушая, какое удовольствие она получит от нынешнего сезона. Как это ни прискорбно, в последнее время традиционные выходы в свет перестали доставлять ей радость.

Леди Мерион свыше шестидесяти лет вращалась в самом эпицентре светской жизни в Лондоне и за это время прекрасно научилась разбираться в людях. Будучи наделенной не только изысканным вкусом, но и прозорливостью, она признавала, что при первой по прошествии многих лет встрече со своими деревенскими внучками в Дэрент-Холле была приятно удивлена. Пообщавшись с ними всего один вечер, она рассудила, что будет довольно занятно вывести их в свет. Леди Мерион не сомневалась, что очень к ним привяжется, но прежде всего действовала из собственных эгоистичных побуждений. Теперь, тщательно изучив их свеженькие личики и очаровательно самонадеянные манеры, она засомневалась в том, сумеет ли справиться со стоящей перед ней задачей.

Снова подумав о внучках, леди Мерион нахмурилась. Доротея как будто бы чем-то озабочена, подумала она. Оставалось только надеяться, что девушка не тоскует по какому-нибудь сельскому джентльмену, но даже если и так, светские развлечения скоро заставят ее позабыть о своем сонном деревенском прошлом.

Ее раздумья были прерваны стуком в дверь. В комнату заглянула Доротея, одетая в домашний халат нежно-розового цвета. Ее темно-каштановые волосы свободно струились по плечам. Заметив бабушку, она вошла.

При виде внучки светлые брови леди Мерион удивленно поползли вверх.

– Что такое, дитя? Что случилось?

– Бабушка, мне нужно вам кое-что рассказать.

«Ага! – возликовала про себя ее светлость. – Теперь-то я узнаю, что ее так беспокоит». Жестом она пригласила Доротею сесть подле себя.

Девушка, элегантно опустившись на сиденье и глядя на пламя в камине, принялась спокойно излагать свои ошеломляющие новости.

– Прежде всего, я должна сказать, что завтра к вам явится с визитом маркиз Хейзелмер.

– Великий боже! – вскричала леди Мерион, тут же распрямляя спину и пронзая внучку взглядом голубых глаз. – Где ты познакомилась с человеком вроде него? Вот уж не знала, что твоя мать водила знакомство с семьей Генри.

При одном упоминании имени Хейзелмера Гермиона почувствовала, как внутри зашевелилась тревога. Треклятый мальчишка! Вскружив голову уже не одной впечатлительной девице, он являлся настоящим кошмаром для многих преисполненных надежд матерей. Зная о его невосприимчивости к прелестям ни одной из красавиц, за исключением разве что некоторых дам полусвета, эти достойные матроны пытались втолковать своим дочерям, что, несмотря на всю свою аристократичность, лорд Хейзелмер – совершенно неподходящий для них кавалер. Слова Доротеи всколыхнули в голове леди Мерион множество подозрений, но все же она не могла представить, о чем маркиз желает с ней говорить. Сев так, чтобы смотреть прямо в лицо своей внучке, она произнесла:

– Рассказывай с самого начала, дитя, в противном случае я ничего не пойму.

Сознавая повышенный интерес бабушки к своей истории, Доротея пустилась в объяснения:

– Первый раз я встретила лорда Хейзелмера в августе прошлого года, когда собирала ягоды в лесу Мортон-Парка. Он тогда только унаследовал поместье от своей двоюродной бабушки леди Мортон.

– Да, об этом мне известно, – подтвердила ее светлость. – С Эттой Мортон я была довольно хорошо знакома. Признаться, именно она написала мне после смерти вашей матери, прося позаботиться о вас.

– Неужели? – удивилась Доротея.

– М-м-м. Что случилось, когда ты встретила Хейзелмера? Полагаю, он, как обычно, вел себя безукоризненно-очаровательно?

Доротея представления не имела о свойственной маркизу манере поведения, поэтому просто решила придерживаться своей подкорректированной версии событий.

– Он представился, а потом, видя, что при мне нет компаньонки, настоял на том, чтобы проводить меня домой.

Прочтя в сдержанном тоне внучки много больше, чем той бы хотелось, леди Мерион приняла решение:

– Дорогая, не стесняйся признаться в том, что он беззастенчиво играл с тобой в любовь. Он постоянно так делает. Этот дьявол умеет нравиться и быть неодолимо обольстительным.

Доротея воззрилась на бабушку широко раскрытыми глазами. К счастью, она вовремя поняла, что та употребила слова «играть в любовь» в том смысле, каким они наделялись во времена ее молодости, – тогда это означало всего лишь непристойный флирт. Испугавшись восклицаний, что едва не сорвались с ее языка, Доротея заставила себя успокоиться.

– Очаровательный? Вообще-то я нашла его довольно заносчивым.

Ее светлость недоверчиво заморгала, услышав из уст внучки холодное суждение, больше подходящее какой-нибудь светской львице.

– А вчера вечером я снова столкнулась с лордом Хейзелмером на постоялом дворе, – поспешила продолжить Доротея.

Леди Мерион, по праву считающая себя невосприимчивой к происходящему вокруг, с удивлением отметила, что ее внучке, проведшей в Доме всего несколько часов, уже удалось нанести серьезный удар ее привычной невозмутимости.

– Маркиз находился вчера на постоялом дворе? – тихим голосом переспросила пожилая дама.

– Да, наряду с большим количеством других джентльменов, потому что в соседней деревне проводились кулачные бои.

Леди Мерион прикрыла глаза, пытаясь угадать, какие ужасающие подробности поведает ей внучка. Тщательно отредактированную версию произошедшего в исполнении Доротеи она выслушала в полном молчании и была вынуждена признать, что совершенно сбита с толку. Спасая Доротею, Хейзелмер вел себя чрезвычайно достойно, но вот его последующие действия истолковать было гораздо труднее. Леди Мерион никак не могла взять в толк, что его столь разозлило. Ему вообще было несвойственно терять самообладание, тем более в присутствии девушки, которую он едва знает.

Спохватившись, что Доротея ожидает ее вердикта, леди Мерион решила на время позабыть о странном поведении маркиза.

– Что ж, дорогая, я не нашла в твоем рассказе ничего, вызывающего беспокойство. Верно, мне не хотелось бы, чтобы ты разгуливала по Лондону без компаньонки, хотя я и знаю, что на Мызе твоя жизнь была лишена многих формальностей. Меня чрезвычайно печалит происшествие на постоялом дворе, но ты ведь не подозревала, что такое возможно. К счастью, Хейзелмер вовремя явился тебе на помощь. – Задумавшись о чем-то, леди Мерион замолчала. – Ты не знаешь, зачем он хочет меня завтра видеть?

Доротея и сама над этим долго думала.

– Возможно, из-за тех других джентльменов на каретном дворе. Он с ними знаком, а они теперь узнали, что он встречался со мной раньше. Полагаю, лорд Хейзелмер хочет обсудить с вами подходящее объяснение всему этому.

Подумав немного, леди Мерион кивнула:

– Да, вполне логичное умозаключение.

Хейзелмер не мог не осознавать последствия публичного признания своего знакомства с Доротеей и конечно же желал свести возможный ущерб к минимуму. Как бы то ни было, он всегда поступает так, как должно, рассудила она.

Избавившись от терзающей тревоги о том, что она совершила в глазах общества страшный грех, Доротея заснула сном младенца. Сесилия тоже отлично отдохнула, и к утру обе забыли о тяготах долгого путешествия. По прибытии на Брутон-стрит они были встречены великой Селестиной лично. Одного проницательного взгляда модистке было достаточно, чтобы понять, что в мисс Дэрент она нашла модель под стать своему таланту. Поговорив с девушками несколько минут, Селестина пришла к выводу, что появление в свете сестер, обладающих непринужденными манерами и хорошим воспитанием, произведет подлинную сенсацию.

От нее требовалось лишь обеспечить девушек самыми модными нарядами. Тут леди Мерион отвела ее в сторону и заявила:

– Ситуация развивается очень быстро, мадам. Мисс Дэрент познакомилась с одним из неженатых пэров. Полного имени лорда X. я, разумеется, назвать не могу, но смею заверить, что он человек чрезвычайно достойный. Судя по всему, ей удалось поколебать его привычное самообладание. Я питаю большие надежды на то, что до конца сезона она будет благополучно устроена.

Обладая огромным опытом в подобного рода светских играх, леди Мерион могла не сомневаться в реакции, которая последует в ответ на подобное заявление, и потому решила, что вмешательство Хейзелмера в жизнь Доротеи нужно, самое меньшее, обернуть себе во благо. Она не питала иллюзий касательно своей старшей внучки. Это в успехе Сесилии сомневаться не приходится, так как в свете сейчас все помешались на белокурых красавицах. Доротея тоже была хороша собой, но в компании младшей сестры ее очарование бесспорно останется незамеченным. Более того, будучи чересчур самостоятельной, она не сумела бы воззвать к рыцарским чувствам ни единого джентльмена. Блестящую партию Доротее точно не сделать, но вот хорошую – вполне по силам. Особенно если за дело возьмется Селестина.

Селестина, безукоризненно одетая темноволосая дама неопределенного возраста, ответила с легким французским акцентом:

– Мисс Сесилия столь юна и прекрасна, что ей подойдет стиль a la jeune ftlle[7]7
  В духе юной девушки (фр.).


[Закрыть]. А для мисс Дэрент я бы подобрала более замысловатый образ. Вы позволите, миледи? – Она вопросительно взглянула на леди Мерион.

– Мы всецело в ваших руках, мадам, – отозвалась ее светлость.

Селестина кивнула, намереваясь обеими руками ухватиться за такую возможность. Наряжая жеманных светских девушек, она не давала выхода своему таланту. Быть вознагражденной такой первоклассной заказчицей, как мисс Дэрент, стало для Селестины поистине даром небес. Царская осанка и умение держать себя, безукоризненные манеры, элегантная фигура, классические черты лица, необычный, но привлекательный цвет волос – да о такой клиентке первоклассной модистке можно только мечтать! Когда она закончит, Доротея Дэрент будет выделяться из любой толпы. К счастью, девушка наделена уверенностью в себе, чтобы с честью выдержать такое испытание. Черные глаза модистки сверкнули.

– Bon![8]8
  Хорошо (фр.).


[Закрыть] У мисс Дэрент довольно необычный цвет волос и глаз. А что касается осанки… как бы это сказать? – она очень элегантная и сдержанная. Мы выберем смелые цвета и простые фасоны, чтобы как можно более выгодно подчеркнуть красоту этого божьего творения.

Два следующих часа промелькнули в облаке газовых и шелковых тканей, муслина и батиста, обсуждении сравнительных достоинств различных моделей, материалов, готовых изделий, в снятии мерок.

Распорядившись сшить ошеломляющее количество платьев, одно из которых надлежало доставить уже нынешним вечером, чтобы на следующий день их можно было надеть на первый променад в парке, леди Мерион с видом триумфатора повела своих внучек обратно к карете.

* * *

Вернувшись в спальни после легкого обеда, девушки обнаружили, что в их отсутствие Уитчетт тоже ходила за покупками. Выдвигая ящички комодов, они нашли там нижнее белье с кружевной оторочкой, чулки из тончайшего шелка, ленты всевозможных цветов, а также перчатки, ридикюли, шарфики, веера – иными словами, все, что могло им понадобиться. Уитчетт, заглянувшая к сестрам, чтобы узнать, не требуется ли ее помощь, застала их восторженно ахающими над находками.