Текст книги "Всегда война"

Автор книги: Станислав Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– У тебя минута. Потом что бы ты не говорил, ты уже труп. У нас есть твой напарник, расколем его, обмотав вокруг его головы твои кишки, как новогодние украшения, думаю, он поймет, что мы не шутим.

И демонстративно уставился на свои наручные часы, к которым пришлось долго привыкать. Как-то более привычно, что все в мобильнике. Даже сейчас иногда автоматом хлопаю себя по карманам, в поиске этого атрибута двадцать первого века.

– Да вы что товарищ капитан, никакой я не шпион. Я от самого Бобруйска отступаю. Я немцев бить хочу.

– Да. Все с тобой понятно. От Бобруйска говоришь идешь, а сам чистенький и мылом от тебя несет. Вот что Супонин он мне не нужен. Прирежь его по-тихому, и пойдем второго потрошить. Вырежешь из него кишки и отрежь голову, а то второй тоже будет запираться до последнего.

Сам едва подмигнув Супонину, демонстративно, отвернулся и пошел в сторону лагеря.

Сзади раздалось мычанье вскрики и крик:

– Капитан Зимин – и хрип.

Я резко повернулся, пленник с зажатым ртом и приставленным к шее ножом пытался вырваться из рук, его глаза, казалось вырвутся из орбит.

– Отпусти его.

Супонин отпустил пленника. Тот все еще находясь в шоке, прохрипел:

– Капитан Зимин. У нас приказ найти капитана Зимина.

– Кто нас ищет?

– Немецкая разведка. Приказали внедряться в группы окруженцев и искать капитана Зимина и людей из его отряда.

– Зачем? Чем немецкой разведке интересен данный капитан? Тут ведь зона ответственности уже СД.

– Он испытывал в Могилеве какое-то устройство и по сведениям от пленных остался в Могилеве и потом прорвался в эти леса со своим отрядом. Возможно это устройство с ним.

Да. До выпендривался. Теперь придется и с немцами в прядки играть. Только это уже намного серьезнее. Обложат как зверя. Надо что-то придумать.

То, что нужно уходить отсюда по быстрому это точно. Профессиональное любопытство заставило позадавать еще пару вопросов.

– Что на данный момент известно о Зимине?

– Что он сотрудник НКВД из Москвы, очень опасен. Его отряд два дня назад прорвался из города, уничтожив больше тридцати человек из охранного полка, при этом, не потеряв ни одного бойца. С фронта снят целый батальон СС для поиска.

Это становится уже очень интересно. Надеюсь это из-за «глушилки», а не по делу Странника, тогда точно будет полный пушистый зверек.

– Что ты должен был делать при обнаружении Зимина и твои действия, если в группе окруженцев нет его?

– Есть контакт в деревне Вильницы. В любом случае я говорил, что у меня там родственник и у него можно взять еду. Через него передавал сведения своему начальству.

– Имя, фамилия "родственничка"?

– Селантий Перпутько.

– Кто? – удивленно вскрикнул я.

– Селантий Перпутько.

– Вот ведь сука, уже на немцев работает. Быстро он. Ладно, ради этого загляну к нему в гости, пожелаю спокойной ночи.

– Кто еще в отряде есть из ваших людей, кроме того чернявого?

– Только он. Больше никого.

– Хорошо, пока верю. Посиди здесь, а я пока твоего дружка поспрашиваю. Посмотрим, кто будет интересней. Мне из вас только один нужен. Если что вспомнишь, давай не стесняйся, это поднимет твои шансы на выживание. Супонин свяжи его, чтоб не убежал. Повернувшись к Малому, стоявшему чуть в стороне, напомнил ему про задание проверить маршрут следования, вдруг кто по следам идет.

А сам направился к другому секрету, где уже разогревали второго посланца немецкой разведки.

Картина была абсолютно такая же. Только тут уже орудовал один из сержантов. Марков, еще в Могилеве он проявлялся некоторой бесшабашностью. Как мне кажется, ему просто нравится воевать и побеждать. Поэтому он и пошел за мной. Вот теперь получив вводную, про немецкого шпиона, он видимо его уже распотрошил.

Потому как тот понуро сидел привязанный к дереву – он раскаялся и ждал приговора.

Кратко пересказал, что я и так знал. Но меня больше волновал вопрос, почему делом занимается Абвер, а не СД.

Но, судя по организации, в Вильницах для оперативности должен находится не простой почтовый ящик, а минимум человек, наделенный полномочиями для принятия решения. А с таким человеком должна быть соответствующая группа силовой поддержки.

Понятно, что необходимо уходить. Причем срочно. Но вот что мне делать. В нашем мире не закрыты дела с бункером и оставлять женщин, без моей персоны будет, мягко говоря, некрасиво. Брать их с собой и пытаться перейти через линию фронта – глупость еще большая.

Еще большая проблема, что надо наведаться в Могилев и изъять закладку с оборудованием. Для этого придется наведаться в Вильницы и пообщаться с Селантием на предмет того, кто меня все-таки ищет. Да и наказать предателя. Затем демонстративно почти с боем уйти в сторону Запрудья, там открыть портал и уйти в него, направив поиски в другую сторону от нашего леса. Они хотят искать капитана Зимина, пусть ищут там, где мне выгодно.

Построив снова бойцов, перед строем вытащили этих двух супчиков, и я достаточно четко пояснил бойцам, кого они с собой притащили. Расстреливать я их не стал. Вроде как обещал жизнь. Надо выполнять обещания, а они могут еще понадобиться. Поэтому приказал перебазировать лагерь и усилить посты. Народ проникся моментом и без ворчанья начал собираться.

Перенеся из бункера АГС-17 и два боекомплекта к нему, вызвал Вяткина и дал команду подготовить трех человек для расчета, потому что ночью будет выход к деревне и есть вероятность боевого контакта с противником. Пулемет вещь серьезная, но АГС более весомый аргумент против живой силы.

Оставив бойцов на Вяткина, который, из-за ранения не мог пока нормально бегать по лесу, с группой посвященных в тайну бункера направился к порталу. Наконец-то решил для себя дилемму на счет нашей снайперской пары. Ребята надежные и подготовленные для работы в «зеленке», что сейчас будет немаловажно. Поэтому забрав их с собой к порталу, по дороге провел предварительный разговор.

Ближе к вечеру мы готовили выход к деревне Вильницы. Готовились по серьезному. Снайперская пара осваивала новое для себя оружие ВСС и СВД. Я и Супонин вооружились двумя ПП-2000 с глушителями. Только я как всегда прихватив свою любимую СВУ, а Супонин для усиления прихватил немецкий MG-34. Воропаев как самый молодой получил стандартный ППД, и на него нагрузили дополнительное оборудование. В свое время я считался неплохим специалистом по системам видеонаблюдения, и когда началась война и подвернулся случай, на побережье Черного моря демонтировал несколько ужасно дорогих камер со встроенными тепловизорами. Их применяли пожарники для обнаружения возгорания в лесной зоне. И вот одну такую камеру с небольшим телевизором взяли с собой. На случай встречи с непредвиденными бронетанковыми сюрпризами взяли на каждого по РПГ-18, и я как самый подготовленный прихватил РПО «Шмель». Остаток дня прошел в подготовке к рейду и инструктажу по новым видам вооружения и связи и распределению позывных. Единственное преимущество, кроме современного оружия, которое мы имели перед немцами, были средства связи и приборы ночного виденья. Поэтому рейд и был запланирован ближе к вечеру, чтоб ночью полностью воспользоваться нашими преимуществами. На всякий случай недалеко от портала, разместили станцию мониторинга радиодиапазона, и к ней через радиомодем подключили портативный радиосканер нашей группы. Таким образом, хотя бы приблизительно можно будет локализовать радиопередатчики противника на местности.

Сержант Марков подготовил группу усиления из десяти бойцов, которые пойдут с нами, неся на себе АГС, два пулемета и боеприпасы. Случаи разные бывают, вдруг нарвемся на противника, с которым не сможем справиться.

Одетые в лохматки, с разгрузками, выступили по давно мне известному пути, в сторону деревни Вильницы.

Передвигались осторожно, прекрасно осознавая, что можем нарваться на засаду. Но немцы решили не засвечивать свою ловушку и мы засады так и не нашли. Расположились раздельно. Снайпера забазировались и начали изучать деревню. Воропаев занимался их прикрытием. Мы с Супониным сместились метров на двести левее от их позиции и разместились как раз напротив дома Перпутько и стали выжидать.

Группу усиления, снабженную радиопередатчиком, разместили в глубине леса, так чтоб в случае необходимости могла сразу выйти на помощь.

Залог всякой удачной спецоперации это умение наблюдать и выжидать и конечно достоверные разведданные, поэтому наличие группы встречающих мы заметили не сразу. Но преимущество в средствах связи и наблюдения и в этот раз помогло. Радиосканер зафиксировал работу радиопередатчика в непосредственной близости от деревни. Перехватив разговор, убедились, что это немцы. Второй передатчик был в самой деревне. Через пять минут заработал еще один передатчик, уже другой голос связывался с деревней. Значит, в лесу скрываются минимум две группы. В общем, мы попали. Я проклинал себя за глупость. Но все немного изменилось в лучшую сторону после десяти вечера, когда одна из немецких групп вышла из леса и направилась в деревню. Скорее всего, проходила ротация разведгрупп в лесу. Лучший вариант был отступить. Но опять заработал радиопередатчик в лесу. Причем недалеко от нас. Возможно, наткнутся на нас, поэтому нужно реагировать. Вышел на связь со снайперской парой.

– Кукушка-один это Филин. – «Кукушка-один» позывной Малого, а «Кукушка-два» – Миронова.

– Кукушка-один на связи.

– Кукушка-один, левее вас движется группа противника, только что выходили в эфир. Приготовьтесь. Мы перемещаемся к вам.

– Кукшка-два, ответе Филину.

– Кукушка-два на связи.

– Кукушка-два, остаетесь на месте. Контролируете подступы к деревне, в случае осложнения ситуации, прикрываете отход. Зяблик идет к вам в помощь. Пусть включает тепловизор и помогает наблюдать. Зяблик как слышал? Прием. – «Зяблик» это позывной Воропаева.

– Филин вас понял.

– Конец связи.

Подняв Супонина, который все слышал, нацепив на себя приборы ночного виденья, осторожно поднялись и двинулись в сторону немцев. У нас было преимущество, в том, что мы их ждали, а они считали, что возвращаются на безопасную базу.

– Филин, это Кукушка-один. Вижу немцев. Восемь человек. Один пулемет. Движутся в сторону деревни. – прошептал Малой.

– Кукшка-один вас понял. Немцев тоже вижу. Работаете из «винтореза» по крайним. Работаете три последних, потом мы работаем остальных все вместе. Как поняли? Прием.

– Филин вас понял.

– Начинайте работать по готовности.

– Понял.

Время спрессовалось. Мы с Супониным попрятались за деревьями, взяв на прицел приближающихся немцев.

Хлопков «винтореза» я не слышал, но крайний немец просто упал кулем на землю. Шедший перед ним повернулся на звук и тоже упал. Третий ничего не расслышал, вскинул руку, зацепившись за дерево стал съезжать. Тут до немцев стало доходить, что происходит что-то не то, но и мы подключились к охоте. Два автомата с глушителями затарахтели короткими очередями. Но немцы оказались тертыми и среагировали сразу, и в нашу сторону ударили из автоматов и винтовок. Тактически, наше положение было лучше, мы работали из укрытия, а те, были как на ладони, и по ним с тыла работал наш снайпер.

Один из немцев попытался выхватить гранату, но так и застыл, получив пулю в затылок.

В течение десяти секунд все было кончено. Мы просидели на своих позициях еще секунд тридцать, выцеливая оставшихся в живых. Затем, прикрывая друг друга, подошли к трупам и стали их методично добивать. Порядок есть порядок.

Глава 20

Честно сказать, я немного удивился такому везению, хотя бойцы отряда отнеслись к этому как к само собой разумеющемуся. Скорее тут уже сказывался опыт совместных боев в Могилеве и мощная вера в себя и свое дело и уверенность в командире, а такие вещи, ох как нужны. Лично я склонен верить, что большинство поражений РККА было связанно с тем, что не хватало какой-то психологической составляющей. Наверно не верили своим командирам. Тут у меня под боком пример. Абсолютно разные люди, еще месяц назад неуверенные в себе солдаты, а сейчас хладнокровно положили элитное отделение немцев, хмыкнули и пошли дальше.

Быстренько собрав в одну кучу оружие и боеприпасы, двинулись обратно к деревне.

– Кукушка-два это Филин, что там в деревне?

– Филин это Кукушка-два. В деревне наблюдается движение, в сторону леса выдвигается группа из восьми человек.

– Понятно, отслеживайте их, мы двигаемся к вам.

Связавшись с группой усиления, дал команду выдвигаться к деревне.

Минут через пять бега, снова были возле деревни. Немцы, растянувшись цепью бежали в нашу сторону. В деревне несколько раз выходил в эфир передатчик, видимо вызывая уничтоженную группу.

Мы все-таки выдали себя и по нам из деревни открыли огонь из пулемета. Группа эсесовцев, поддержала пулемет и стала заходить правее, но попали сразу под огонь Миронова. Потеряв троив человек от снайперского огня залегли и стали обстреливать место, откуда стрелял Миронов.

Малой, помнив мою просьбу, экономить патроны к ВСС, отложил «винторез», и взялся за СВД и устроил дуэль с пулеметчиками. По тому, как быстро они заткнулись, Малой в этой дуэли победил. Но в перестрелку подключались выдвигающиеся к окраинам другие немцы.

Плотность огня увеличилась, и вести прицельную стрельбу становилось все труднее. На каждую вспышку выстрела из леса отвечали пять шесть стволов.

Я засел за деревом и из СВУ аккуратно и экономично лупил по вспышкам из деревни.

– Филин, это Кукушка-два. Четыре человека справа проникли в лес, идут в обход, нужна помощь.

– Кукушка-два, это Филин, вас понял иду на помощь. Отступайте в сторону основной группы.

– Вас понял.

Оставив Супонина, который короткими очередями работал по деревне из трофейного пулемета и Малого, побежал вправо на встречу немцам.

Сзади звук стрельбы изменился, в него вклинились хлопки винтовок Мосина, и загрохотали еще три пулемета. Из деревни нарастал звук моторов, видимо к месту боя выдвигалась бронетехника.

Связавшись с сержантом Марковым, приказал без особой надобности АГС не использовать.

С немцами мы пересеклись в сорока метрах от позиции Миронова. Опять в темном лесу у меня было преимущество – прибор ночного виденья. Я первым выхватил гранату и кинул в их сторону. В темноте они не успели среагировать и взрыв оборонительной «эфки» раскидал тела. Выскочив из-за дерева, я чуть не угодил под очередь из автомата одного из выживших. Взрыв контузил стрелка и очередь прошла чуть в стороне и я инстинктивно успел упасть на землю, и откатиться за дерево. Немец истерично стал стрелять из автомата в мою сторону. Выхватив еще одну гранату кинул ее в сторону стрелка. Снова взрыв. Перекатился за другое дерево и перебежал чуть левее и практически в упор столкнулся с отползающим немцем. Я больше с испугу, нежели от обдуманного действия нажал на спуск автомата. Очередь на весь магазин прошлась по стоящему на четвереньках немцу. Видимо вымещая свой мимолетный страх, я продолжал стрелять в него, пока не закончился магазин. Но быстро опомнившись, упав на землю перекатился выхватил из кобуры пистолет, пробежался по раскиданным немцам, делая контрольные выстрелы.

Раздался топот, и из-за деревьев появился запыхавшийся Супонин с пулеметом наперевес.

Наткнувшись на направленный на него ствол автомата, он остановился, но разглядев такое же лохматое чудовище, как и он вскрикнул:

– Товарищ капитан это я, Супонин.

– Все нормально идем в деревню по левому флангу. Там нас как раз не ждут.

Связавшись с Мироновым, приказал ему идти с нами.

А бой разгорался. Со стороны деревни из бронетранспортеров долбили пулеметы и несколько раз хлопнули выстрелы танковой пушки. Бой переходил в затяжную форму. А при численном перевесе противника, это грозило большими потерями. Благодаря отсутствию освещения, потери были пока незначительные, и немедленно дав команду на отступление в лес, двинулся с Супониным, Мироновым и Воропаевым к левому флангу, откуда в лес просочились немецкие разведчики.

По докладу Маркова, у них двое раненных, один тяжело. Отряд отошел вглубь леса метров на двести. На окраине остался Малой, который своей снайперской стрельбой не давал немцам успокоится.

До рассвета еще было пару часов, и время похулиганить еще было. Выглянув из кустов увидел что на окраине села стоят два Бронетранспортера и с них работают два пулемета. В стороне на поле выехал немецкий танк «троечка» и периодически, поливая лес из курсового пулемета, постреливала из своей пушечки. Судя по тому, с какой яростью немцы расстреливали лес, Малой с отрядом усиления, проредил их неплохо.

Как он доложил по радио, немцы попытались подобраться поближе и устроить атаку. Но в чистом поле переть на двух снайперов, дело весьма неразумное. Они это поняли, но чуть позже, когда, потеряв шестерых человек и расчет пулемета, отступили под прикрытие брони и домов.

В такой ситуации от них можно было ожидать попытки опять обойти и вступить в непосредственный огневой контакт, а не устраивать перестрелку с парой снайперов, которые не дают пехоте и носа поднять. Причем темнота, делала картину боя весьма неприятной для немцев, и их командир выжидал, ожидая рассвета. Потеря двух групп воспринималась ими как наличие в лесу крупных сил русских. Наверно уже вызвали подмогу, но в мои планы это не входило. Поэтому, под шумок, по левому флангу нашей группе удалось просочиться ближе к деревне незамеченными. Приказав Малому контролировать правый фланг, чтоб не обошли с тыла, мы попытались подойти поближе к бронетехнике. Когда бой стал затихать, из леса для порядка несколько раз тявкнул автоматический гранатомет. Оба пулемета на бронетранспортерах опять начали истерически обстреливать лес. Одна из гранат попала в сарай, и он загорелся, неплохо освещая немецкие позиции. Из леса, но из другого места опять несколько раз хлопнул гранатомет, и одна из гранат попала в хорошо освещенный пожаром бронетранспортер. Взрывом повредило щиток пулемета и убило пулеметчика. Такой прыти от русских немцы не ожидали и начали отводить технику под прикрытие домов, дожидаясь рассвета и подкреплений, чтоб посчитаться с наглыми русскими.

Но на попытку обойти все-таки решились. Но Малой переместившись на правый фланг разглядел непонятное движение, и завалив для приличия парочку особо ретивых, пресек на корню все планы по окружению.

Получилось, что вся инициатива в этом бою перешла к нам, и было бы грехом не воспользоваться такой ситуацией. Дав команду Маркову организовать тревожащий огонь по немцам из леса, направить к нам в помощь, на левый фланг для усиления трех человек с автоматическим гранатометом.

По моим подсчетам немцев осталось не более двух десятков, и при правильном подходе можно было бы с ними совладать. Основная проблема была в виде немецкого танка Т-III, который был пока неуязвим для нашего оружия, а чтоб его уверенно поразить из РПГ, к нему нужно подобраться метров на пятьдесят.

Короткими перебежками удалось добраться до крайних домов на левом фланге. Здесь лоб в лоб столкнулись с небольшим немецким заслоном из трех человек. Они видимо ожидали своих разведчиком, а увидели парочку лохматых чудовищ, причем в тот момент, когда мы к ним подобрались почти вплотную на дистанцию уверенного поражения из нашего оружия. Эффект неожиданности и тут нам помог. Три искромсанных пулями тела были доказательством этому.

Теперь у нас была возможность зайти во фланг к немцам или даже если повезет то и в тыл. Что мы и сделали. Пришлось углубиться подальше в деревню, обойти несколько домов и это дало возможность попасть в тыл к немцам. Возле колодца лежало несколько тел и им оказывали первую помощь. Из-за дома тарахтел двигатель танка, и периодически раздавались короткие прицельные пулеметные очереди – экономили патроны. Очень даже ничего вышли, сейчас посчитаем оставшихся немцев. Видимо это входит в привычку. Опять первому досталось санитару. Тот получил очередь в грудь, завалился на спину и задрыгал ногами. Раненные, кто был не из тяжелых, попытались что-то сделать, но тут же затихли, получив по пуле из АПС с глушителем.

Обезопасив тыл, и оставив там Воропаева с автоматом для прикрытия, двинулись во фланг немцам, обороняющим деревню.

Возле танка, в кустах пряталось четыре человека с винтовками и периодически поднимаясь, стреляли в сторону леса.

В этом наверно и состоит искусство войны, ударить там, где не ждут. Выстрелы, звук которых был сильно ослаблен глушителями, быстро успокоили всех четверых. Кивнув Супонину чтоб прикрывал, взобрался на танк, постучал рукояткой автомата в люк, и когда его открыли кинул туда сразу две гранаты, спрыгнув, как сайга, вместе с Супониным побежал от танка. Детонировавший боекомплект оторвал башню и сильно дал по ушам.

Ну, вот теперь точно начнется. Взрыв танка вещь совсем необычная и теперь сюда набегут все.

Немцы не заставили себя долго ждать. Человек шесть выскочили из переулка, и попали сразу под огонь пулемета. Пару раз тявкнул автоматический гранатомет. Туда же полетели несколько ручных гранат. Положив передовую группу, побежали по переулку к следующему проезду, где стоял поврежденный бронетранспортер. Передвигались грамотно, вдоль забора. Выбежавшие из-за угла два эсесовца, волокущие пулемет, тут же были застрелены. Все же глушитель в условиях такого боя дает большое преимущество. Но на этом наше везение кончилось, из-за угла вылетела граната. Мы все попадали на землю чуть раньше, чем раздался взрыв. Но оглушило качественно, рядом кто-то застонал, но времени выяснять, не было. Выхватив из разгрузки последнюю гранату, закинул ее через забор в сторону противника. От туда, как раз, раздались несколько выстрелов и опять пришлось упасть на землю.

Сразу после взрыва выглянул из-за угла, и увидел двух оглушенных немцев. Один стоял на коленях и держался за голову, а второй уже наводил на меня винтовку. Мы выстрелили практически одновременно. Но в этот момент Супонин ударил меня в спину, и я покатился по земле. Немец попытался перезарядить винтовку, Но выскочивший Миронов почти в упор из СВД два раза выстрелил ему в грудь.

Супонин присел у заборчика и опустил голову и завалился на бок.

– Твою мать. Воропаев, помоги Супонину.

А сами бросились к бронетранспортеру. Я дал несколько очередей в открытые задние двери. Но там никого не было видно.

– Миронов, гранату, мои закончились.

Тот понял сразу, из подсумка выхвалил «ргд-шку» и закинул ее в бронетранспортер. Раздался взрыв, что-то вспыхнуло, и бронетранспортер разгорелся как факел. Скорее всего там были канистры с горючим.

Бойцы установили АГС направив его вдоль прохода. Один их них забрал пулемет Супонина и пристроился сбоку.

Я наклонился к Супонину и вопросительно глянул на Воропаева, тот молча посмотрел на меня и замахал головой из стороны в сторону.

Было тоскливо, еще один друг погиб.

– Снять с него оружие боеприпасы приборы, Воропаев ты отвечаешь.

– Есть.

Тут рядом захлопал АГС и дал несколько очередей пулемет. Немцы попытались прорваться. Загнав в автомат новый, магазин, двинулись уже с Мироновым в паре вперед.

Тут за домами разгорелась перестрелка, раздалось несколько взрывов. Это Марков со своими бойцами пошли в атаку и напали на немцев с правого фланга, где Малой их неплохо потрепал.

Немецкий командир, решив, что по фронту был отвлекающий огонь, а по правому флангу началась атака, бросил всех бойцов на нас, что дало возможность Маркову с четырьмя бойцами подобраться поближе и закидать немцев гранатами и броситься в атаку. Несколько немцев попытались прорваться через нас, но АГС быстро положил этому конец.

На фоне светлеющего неба из леса появились наши бойцы и цепью, с автоматами и винтовками на перевес и с криком «ура» побежали к деревне.

Это Вяткин, услышав по радиостанции наши переговоры, поднял, всех способных держать оружие и бросился на помощь.

После взрыва гранаты меня неплохо оглушило и потеряв гарнитуру не слышал их вызовов. Только вид довольного Маркова, с МР-40 и немецким подсумком для магазинов на поясе, и его пояснения, помогли мне понять полную картину боя.

Надо сразу брать ситуация под контроль.

– Марков, берешь АГС и три пулемета, готовишь засаду на въезде в село, эти наверняка успели доложить про нападение.

– Вяткин, берешь бойцов и прочесываешь деревню, ищешь оставшихся немцев.

Осмотрев всех убитых так и не нашли офицера разведки. Зато я знаю, кто может прояснить ситуацию.

Дом Перпутько, нашли сразу. На улицах появились люди, которые с радостью смотрели на красноармейцев. Многие рассказывали, как немцы приводили пленных, пытали и затем расстреливали за селом.