Текст книги "Памяти не предав. Авторский сборник"

Автор книги: Станислав Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 60 страниц)

Учитывая то, что большинство вопросов было проработано еще перед подписанием договоров, мое присутствие как руководителя тут уже фактически было и не нужно. Единственное, что требовалось решить, это окончательное решение ситуации с поселением наших современников в Антарктиде. Поэтому в Москву из Ленинграда заранее был вызван адмирал Кузнецов, и теперь он, после соответствующих объяснений должен был присутствовать на совещании. Адмирал, конечно, был в курсе относительно очень необычных событий в Севастополе, где прямо из воздуха появлялась боевая техника, из-под Борисполя странным образом были переброшены тысячи окруженных и в город потоком пошли боеприпасы, оружие, топливо. Естественно, такое, несмотря на усилия НКВД, не могло не укрыться от взора флотской разведки, и соответственно было доложено наркому ВМФ. Попытка поговорить с Берией на этот счет у него не увенчалась успехом, его достаточно жестко отшили, пояснив, что вопрос о секретных разработках государственного уровня не его ума дело. Поэтому Кузнецов оставался в счастливом неведении до нынешнего момента, получая крохи информации в виде выжимок из аналитических справок, подготовленных потомками.

Глава 5

Кортеж из четырех машин в сопровождении бронетранспортера охраны с трудом пробирался по дороге, кое-как очищенной от снега мимо небольшой деревеньки. К удивлению пассажиров, их уже четыре раза проверяли на всевозможных контрольно-пропускных пунктах и с каждым разом проверки были все жестче и жестче, и от внимательных взглядов не укрылись хорошо замаскированные позиции противотанковой и зенитной артиллерии, которая прикрывала эту богом забытую дорогу в Подмосковье.

Адмирал Кузнецов, вымотанный во время ночного перелета из окруженного Ленинграда, где инспектировал корабли Балтийского флота, сквозь накатывающуюся дрему, старался не упустить ни одной детали этой странной поездки.

Его вызвали срочно к Верховному, это не удивляло, такое бывало часто, война все-таки, но вот после того, как в приемной Поскребышев заставил подписать кучу дополнительных документов о неразглашении государственной тайны, он начал задумываться. Потом товарищ Сталин, выглядевший из-за усталости не очень здоровым, сообщил, что товарищи из НКВД отвезут адмирала на секретный объект, где предстоит серьезный разговор с некими высокопоставленными товарищами-иностранцами, которым требуется срочная помощь ВМФ СССР и при этом Кузнецов наконец-то получит ответы на некоторые вопросы.

Последняя оговорка насчет вопросов, высказанная с легкой усмешкой, насторожила и в некоторой степени даже заинтриговала адмирала. К его удивлению, он ехал не один. С ним в машине находился еще пехотный майор, которого к нему подсадили в самый последний момент товарищи в васильковых фуражках, и, судя по всему, он тоже чувствовал себя не в своей тарелке и с интересом поглядывал по сторонам.

За окнами мимо проносились заснеженные поля, в небе частенько пролетали истребители, явно патрулирующие этот район, что тоже вызывало дополнительные вопросы. В машине вовсю работала печка, и с холода в тепле разморило и после бессонной ночи тянуло в сон, и, чтоб не отключиться, Кузнецов решил поговорить со своим спутником. Майор выглядел как настоящий фронтовик: настороженный, внимательный, оценивающий маршрут движения и периодически поглядывающий на небо – явно не раз бывал под бомбежками.

– Что, майор, только с передовой?

– Так точно, товарищ народный комиссар.

– В курсе, куда мы едем?

Ответом ему был несказанно удивленный взгляд майора, а сидящий на переднем сиденье лейтенант НКВД повернул голову, спокойно и уважительно сказал:

– Товарищ народный комиссар, вы и товарищ майор давали подписку, в которой было указано, что запрещается в любой форме обсуждать данную поезду и ее обстоятельства вне специально отведенных помещений. Постарайтесь соблюдать правила.

Кузнецова это не задело, а только еще больше заинтриговало. На фоне тяжелейшей обстановки на фронтах, когда немцы практически полностью уничтожили кадровую армию и остервенело рвутся к Москве, окружили Ленинград, где уже начались перебои с продуктами, происходят очень странные вещи, которые очень сильно прикрываются НКВД, и любая попытка что-то разузнать заканчивается окриком очередного носителя васильковой фуражки. А ведь есть о чем задуматься.

С самого начала войны из ведомства Берии стало приходить много интересной информации о немецком флоте, о минно-торпедном вооружении, о перспективных разработках, аналитические обзоры о возможных действиях противника на море, точные характеристики на всех видных германских высших офицеров. Чуть позже в Севастополе появился странный отряд ОСНАЗ НКВД в необычной пятнистой форме и началась какая-то чертовщина: неизвестно откуда стали появляться необычные танки, зенитные и артиллерийские установки, которые, управляемые хорошими специалистами, не раз давали противнику хорошего пинка. На самолеты авиации Черноморского флота прямо в осажденном городе ставилось какое-то необычное секретное оборудование, и они могли в темноте сбивать бомбардировщики противника с запредельных дистанций, используя самонаводящиеся ракеты. Ну, допустим, есть секретные разработки в области электроники и радиолокации, которые пока не разглашаются, тем более специалисты из разведотдела ЧФ однозначно говорили, что бронированные зенитные установки, называемые «Шилками», однозначно имеют радары, с помощью которых очень точно борются с немецкой авиацией на суше. Командующему флота было обидно, ведь основные потери в кораблях происходят как раз от авианалетов, а тут в ведомстве Берии уже есть не только опытные, а по всем показателям серийные образцы самоходных зенитных установок с радиолокационным наведением. Вот бы такие системы поставить хотя бы на эсминцы и на легкие крейсера, на которые легла основная нагрузка в эту войну, как бы смогли уменьшить потери и заставить немцев пореже нападать на советские корабли. А использование самонаводящихся ракет вообще открывало колоссальные перспективы по защите от налетов вражеской авиации, и если учесть наличие портативных систем телеуправления реактивных снарядов, то можно обстреливать с высокой точностью и корабли противника и наземные цели, но в НКВД все это засекретили, и сволочи используют только в своих нуждах, обделяя флот. Кузнецов пробовал поднимать этот вопрос, но Сталин как-то странно на это реагировал и всегда переводил разговор на другие темы и отговаривался, что все будет, но чуть позже.

Потом начались вообще необъяснимые вещи: части НКВД взяли под контроль небольшой район под Инкерманом и через некоторое время буквально из ниоткуда в город стали прибывать части и техника прямо с Бориспольского котла. Как такое может быть? Переброска войск на сотни километров прямо через занятую противником территорию, но это, видимо, только часть Тайны, и Верховный, конечно, в курсе, уже и члены ЦК задергались и к адмиралу неоднократно обращались многие партийные деятели, даже Жуков снизошел и поинтересовался, что же там такое в Севастополе происходит.

Помимо этого появилось много новинок, которые как нельзя кстати в нынешней обстановке. Например, водонепроницаемый полиэтилен или те же сублимированные продукты, которые стали поступать в осажденный Ленинград и вошли в рацион снабжения подводных лодок для экономии места и веса. Виданное ли дело, берут мясо, фрукты, натуральные соки и удаляют из них воду, и они становятся легче в десять раз. Так и перевозят, а уж на месте заливаешь водой и получаешь продукт, не потерявший вкуса, сам недавно пробовал такие сублимированные яблоки. Правда, все это идет небольшими партиями, но производство наращивается. А новые противовоспалительные препараты на основе грибка пенициллина. Врачи просто диву даются: новые лекарства спасают тысячи раненых.

Во всех особых отделах штабов Балтийского, Черноморского, Северного, Тихоокеанского флотов появились специальные засекреченные группы дешифровки вражеских шифров, и благодаря этому уже несколько недель удавалось читать большинство немецкой переписки, благодаря чему уже отловили и отправили на дно более десятка немецких подводных лодок и перехватили несколько крупных караванов и одиночных судов. По некоторым данным, аналогичные отделы появились в штабах всех фронтов, что существенно стало влиять на общую обстановку.

А недавнее личное указание Верховного? Выделить лучшую подводную лодку Северного флота для длительного автономного плавания к берегам Англии. Там сейчас размещают какое-то секретное оборудование для перехвата и расшифровывания секретной переписки Гранд-Флита и, если повезет, Форин-офиса. Наверно, там будет такое же оборудование, что и в штабах фронтов.

Адмирал был уверен, что это часть чего-то более крупного, глобального, и так же, как многие наркомы и члены ЦК, чувствовал возросшие за последнее время уверенность в себе и могущество Сталина. За последнее время произошел ряд непонятных кадровых перестановок, которые вызвали глухое недовольство у партийной верхушки, но в военное время конфликтовать с Верховным ни у кого смелости не хватало, результат будет один, тем более пример Павлова, Рычагова и многих других был перед глазами.

Занятый такими мыслями, Кузнецов задремал и проснулся только тогда, когда характер движения изменился и чуть позже машина остановилась. Проморгавшись, адмирал удивленно рассматривал лес, ворота, за которыми притаилась небольшая усадьба, бетонные доты, прикрывающие дорогу, и колесный бронетранспортер, покрашенный в зимний камуфляж, и многочисленную и хорошо вооруженную охрану, среди которой были несколько бойцов в необычной пятнистой форме со множеством карманов, с новомодными нагрудными подсумками, называемыми разгрузками. Все это говорило о серьезности объекта, и Кузнецов немного задрожал, почувствовав, что на вопросы, которые его мучили в последнее время, он наконец-то получит ответы. Глянув на своего спутника, он в уме сделал зарубку на память, майор, видимо, тоже не в курсе, зачем его вызвали с фронта.

Когда за ними закрылись ворота, на крыльцо дома вышел аж целый майор госбезопасности и спустился к машинам. Кузнецов вылез на улицу, за ним последовал майор, и, к своему удивлению, увидел, как из первой машины выбрался Павел Судоплатов, один из специалистов НКВД по разведывательно-диверсионной работе, и с ним был генерал-лейтенант Глазунов, недавно назначенный командующим воздушно-десантными войсками. Странная подборка действующих лиц.

Майор госбезопасности подбежал к Судоплатову, приложив руку к фуражке, отрапортовал, потом они пожали друг другу руки. Встречающий подошел к отдельно стоящим Кузнецову со спутником и коротко представился:

– Комендант Объекта-25 майор госбезопасности Станкевич. Товарищ народный комиссар, – повернув голову к спутнику адмирала, – майор Маргелов?

Дождавшись кивков, он продолжил:

– Прошу пройти в здание. Хочу еще раз напомнить, что все разговоры, касающиеся вашей поездки, могут вестись в специально отведенных помещениях желтого и зеленого секторов безопасности.

Это было удивительно, но наученные не задавать лишних вопросов командиры прошли в здание. Они сдали верхнюю одежду и прошли по небольшому коридорчику мимо дежурного, вооруженного недавно принятым на вооружение автоматом ППС, в просторную комнату и остановились в дверях. Яркий белый свет, так не похожий на то освещение, которое дают привычные лампы накаливания, исходящий из странных светильников в виде длинных цилиндров, подвешенных под потолком, создавал впечатление, что на улице яркий полдень, несмотря на плотно забитые в целях светомаскировки окна. На стене висела странная панель, в которой как вживую отображалась карта мира, в частности район Владивостока и часть Тихого океана. На отдельном столике стояли какие-то странные аппараты, причем один из них шипел и спускал в небольшую подставленную чашечку тонкую струйку, распространяя по комнате умопомрачительный запах кофе.

«Кофейный аппарат», – догадался Кузнецов. Он с интересом рассматривал и странную панель, на которой теперь вместо карты отображались картинки самолетов, осветительные приборы, кофейный аппарат и не мог понять, из чего это все сделано. Но больше всего адмирала удивили три человека, здесь находящихся, и причем не его одного. В необычной пятнистой форме со множеством карманов и на плечах у них были небольшие ПОГОНЫ со звездами защитного цвета, что было несколько дико, особенно то, что при этом у этих троих на рукавах были шевроны с надписью «НКВД СССР», у двоих, на груди висели советские ордена и медали Золотая Звезда. Наблюдательный взгляд адмирала отметил не совсем обычные тельняшки с черными полосками, а не с темно-синими, как это принято во флоте, которые выглядывали в вырезе пятнистых кителей, а у третьего тельняшка вообще была голубого цвета.

«Все интереснее и интереснее, вон даже Глазунов и майор, как его, Маргелов, застыли, значит, тоже в первый раз, а вот, кажется, Судоплатов одного из них хорошо знает», – быстро про себя отметил Кузнецов.

В комнате за столом сидел еще человек, явно имеющий ранения, в форме пехотного капитана, при этом увлеченно водящий какой-то предмет по столу и смотрящий на экранчик странного прибора, похожего на открытую книгу со множеством кнопок, как на печатной машинке.

Адмирал все больше и больше терялся в догадках, кто эти люди и что тут вообще происходит, слишком все люди в пятнистой форме и предметы, приборы, освещение, выглядели чужеродно.

При появлении гостей они с интересом стали рассматривать Кузнецова, но больше внимания было уделено майору Маргелову.

Судоплатов поздоровался с одним из них как со старым знакомым.

– Добрый день, Сергей Иванович, поздравляю вас с очередным званием. Извините, что не успел на церемонию, но от всей души, вы действительно заслужили.

– Спасибо, Павел Анатольевич. Как там дела?

– Да тяжело, рвутся немцы к Москве.

Но тот как-то хитро ухмыльнулся.

– Но ведь все не так уж и плохо? Я сводки тоже просматриваю.

Тут и Судоплатов устало улыбнулся.

– Хорошо, Сергей Иванович. Люди, которых вы рекомендовали, доставлены. Давайте не будем терять времени.

Тот согласно кивнул и как-то загадочно сказал:

– Я тоже так думаю. Надо возвращаться, а то там дела серьезные начинаются, необходимо мое присутствие.

– Начнем? Вот и ладно.

Повернувшись, Судоплатов обратился к гостям:

– Присаживайтесь, товарищи, разговор будет долгим и, скажем так, интересным.

Скрипнула дверь и в помещение вошел маршал Шапошников, при появлении которого все подскочили. Присутствие столь высокого военачальника говорило о серьезности совещания.

Дождавшись, когда все усядутся, Судоплатов начал:

– Итак, товарищи, для нас эта история началась в конце июня, когда в Москву из Могилева специальным курьером был доставлен пакет от неизвестного отправителя, в котором содержалась информация государственной важности. В частности, основные положения и фотокопии плана военных действий против Советского Союза «Барбаросса» с личной визой Гитлера. Сами понимаете, что ТАКАЯ информация нас очень сильно заинтересовала и особенно ее источник. Тщательная проверка подтвердила достоверность всего, что было указано в этом пакете…

В течение получаса Судоплатов рассказывал гостям подкорректированную историю появления в этом мире пришельцев из будущего. Про развал СССР не было ничего сказано, только была раскрыта информация о глобальной ядерной войне и гибели цивилизации.

Раскрытая тайна, конечно, привела гостей в шоковое состояние, но Судоплатов, держащий ситуацию под контролем, продолжил.

– Так что, товарищи, разрешите вам представить человека, известного всем как капитан Зимин.

Тот самый командир со звездой Героя, с которым здоровался Судоплатов, поднялся со своего места.

– Подполковник Оргулов. Специальная разведка морской пехоты Черноморского флота из будущего и по совместительству руководитель делегации выживших в Третьей мировой войне, с которыми только вчера было подписано соглашение о дружбе и сотрудничестве. В рамках этих договоров приняты определенные решения, о которых сейчас расскажет товарищ маршал Советского Союза.

Судоплатов сел на место, поднялся Шапошников, выйдя в центр комнаты, поближе к экрану, начал свой рассказ.

– Значит, так, товарищи. Не буду отбирать много вашего времени. Его и так мало. Как вы поняли, если в будущем существует Черноморский флот и регулярные воинские формирования, значит, войну мы выиграли. Исходя из предоставленных знаний, руководством СССР проводится определенная деятельность в области кадровых перестановок, и командиры, хорошо себя зарекомендовавшие в нашей истории, выдвигаются на руководящие посты, а те, кто себя запятнал глупостью, трусостью и предательством, удаляются в дальние гарнизоны, как это касается, допустим, того же генерала Власова. Помимо этого, Советскому государству передаются огромные теоретические и практические научные знания, накопленные за семьдесят лет, отмеченные мощнейшим скачком во многих областях науки.

Не обращая внимания на вопросительные взгляды, он продолжил:

– Но возник и ряд проблем. Если говорить кратко, информация о нашем появлении уже известна немцам и, возможно, что в ближайшее время станет известна и союзникам. С большой вероятностью можно рассчитывать на сепаратные переговоры гитлеровской Германии с Англией и Североамериканскими соединенными штатами, после чего они попытаются атаковать Советский Союз до тех пор, пока технологии, пришедшие из будущего, не дадут подавляющего преимущества, позволяющего доминировать нашей стране в пределах всей планеты, как этого практически достигли САСШ в будущем. Поэтому в рамках подготовки к войне со всеми капиталистическими странами, так сказать, за наследство потомков, принято решении о поэтапной организации Сил быстрого реагирования для отстаивания геополитических интересов Советского Союза в любой точке планеты.

Выдержав паузу, он продолжил:

– В первую очередь реорганизация будет касаться воздушно-десантных войск, как самого передового и перспективного вида вооруженных сил. Поэтому принято решение об организации секретного учебно-тренировочного центра по подготовке командного состава, обученного на базе знаний, переданных потомками. Поэтому позвольте вам представить будущего руководителя центра.

Человек в голубой тельняшке, которая так не давала покоя Кузнецову, поднялся со своего места и сделал шаг вперед, а Шапошников продолжил:

– Полковник Щедрый. Командир аэромобильной бригады воздушно-десантных войск из будущего. Именно его бойцы два дня назад ночью атаковали и полностью уничтожили седьмую танковую дивизию Вермахта под Вязьмой.

Полковник кивнул головой и сел на место. Шапошников продолжил:

– Товарищ Глазунов, на вас сейчас не только управление воздушно-десантными войсками, но и полная поддержка всех начинаний товарищей Щедрого и Маргелова, ведь за ними стоит семидесятилетний опыт.

Генерал-лейтенант Глазунов кивнул головой, делая какие-то пометки в записной книжке, выданной перед началом совещания, где все листы были пронумерованы и прошиты, а на обложке была бирка с надписью «Секретно».

– Даю слово полковнику Щедрому.

Полковник сменил докладчика, подошел к экрану и что-то нажал на приборе, похожем на раскрытую книжку с кнопками, и на большом экране пошли кадры кинохроники, где необычные боевые машины ехали, стреляли, спускались на парашютах и сразу вступали в бой, вот по Красной площади парадным строем бойцы в голубых беретах.

– Воздушно-десантные войска нашего времени это один из самых передовых, высокоманевренных видов вооруженных сил, предназначенный для высадки и нанесения молниеносных ударов в тылу противника, захвату и удержанию плацдармов до прихода основных сил…

Все завороженно, как недавно в Кремле Сталин, Берия и Шапошников, смотрели подготовленный рекламный ролик. По окончанию презентации Щедрый, усмехнувшись, продолжил:

– Мы поставили всего одно условие – голубые береты и голубые тельняшки. Это для нас то же самое, что тельники для моряков.

Кузнецов, сидящий сбоку, заметил хитрые ухмылки, которые пробежали по лицам остальных гостей из будущего.

Улыбка исчезла с лица Щедрого, и он продолжил.

– Нам предстоит огромная работа, ведь на данный момент в воздушно-десантных войсках нет достойных средств усиления и, главное, средств их доставки. Все придется делать практически на пустом месте…

Наткнувшись на вопросительный взгляд майора Маргелова, Щедрый замолк и спросил:

– Вы что-то хотели спросить, товарищ майор?

Тот сразу встал.

– Раз вы из будущего, то должны знать, когда закончится война?

– А вам не сказали? Понятно. В нашем мире война на западном направлении закончилась взятием Берлина в мае 1945 года, и если Англия и САСШ не снюхаются с Германией, то думаю, мы намного раньше в Берлин наведаемся.

Майор немного замешкался, но набрался смелости и с некоторым волнением спросил:

– Товарищ полковник, почему именно я? Что я такого сделаю в будущем, что удостоился такой чести?

Полковник тоже замешкался, видимо, у них была какая-то договоренность не рассказывать людям об их будущем. Кузнецов невесело усмехнулся, Сталин считает знать будущее людей своей прерогативой, прям как Господь Бог.

«Интересно, раз меня сюда допустили, значит, потомки характеризовали лучшим образом. Вон про Власова намекнули, видимо, натворит что-то в будущем…»

За полковника Щедрого от дверей ответил другой голос, от которого многие вздрогнули и резко повернулись. Там стоял Берия, видимо, тихо зашедший в комнату, когда шел демонстрационный фильм про воздушно-десантные войска.

– Товарищ Маргелов, не в наших правилах рассказывать про будущее, тем более оно меняется, но я думаю, полковнику Щедрому будет приятно самому рассказать. Правильно? Товарищ майор заслуживает это.

Все снова повернулись к Щедрому. Тот, видимо, немного волновался, поэтому ответил не так бодро, как до этого делал доклад.

– Василий Филиппович, для меня большая честь работать с вами. В нашей истории вы считаетесь отцом воздушно-десантных войск, и в честь командующего генерала армии Маргелова ВДВ назывались «войска дяди Васи». Вы легенда для любого, кто носит голубой берет и голубую тельняшку.

У адмирала защипало в глазах. Для любого общественного деятеля, тем более военного, такая оценка потомками является самой лучшей и самой ценной характеристикой, намного важнее громких титулов, званий и наград.

Тут снова вмешался Берия, вышедший на середину комнаты:

– Народ и партия оценили, какой вклад вы, товарищ Маргелов, внесли в дело повышения обороноспособности страны. Про вас даже многосерийный фильм потомки сняли. Поэтому перед вами стоит трудная задача, снова пройти этот путь, прилагая все силы. За вас ведь поручились потомки, не подведите их, и если вам будут мешать, мы постараемся вовремя сориентировать некоторых товарищей, не понимающих или не хотящих понять важность современных воздушно-десантных войск для существования советского государства.

Кузнецов опять в душе усмехнулся.

«Вон как Глазунов дернулся. Понял, что это намек для него. Хотя, с другой стороны, действительно интересно смотреть, кого продвигают, а кого смещают. Вон Хрущева сняли и куда-то за Урал отправили, видимо, тоже наследил, а мне настоятельно рекомендовали отправить Октябрьского командовать Амурской флотилией. Вот откуда ветер дует, потомки подсуетились».

Берия продолжил:

– Тут есть комната, оборудованная для работы, я думаю, товарищи Шапошников, Глазунов, Щедрый, Маргелов могут перейти туда и занять проработкой программы по развитию воздушно-десантных войск, а нам нужно с товарищем Кузнецовым обсудить перспективы развития морской пехоты в свете новой информации.

Адмирал Кузнецов почему-то ни на грош не поверил Берии, что-то тут было не то, и он с интересом проводил глазами уходящих товарищей, понимая, что сейчас начнется самое интересное, хотя тут и так все мировосприятие стало с ног на голову. А Берия продолжил:

– Ну что, товарищи, продолжим, так сказать, в сокращенном составе. Николай Герасимович, подсаживайтесь поближе, разговор будет очень интересным.

Берия был сама доброта, но адмирал чувствовал, что сейчас влезает во что-то очень неприятное, но грандиозное…

* * *

Во время презентации и обработки Шапошникова и Маргелова я краем глаза наблюдал за Кузнецовым, который вел себя весьма сдержанно и настороженно. После вчерашней церемонии и банкета мы ненадолго уединились с Берией и Сталиным, чтоб обговорить дальнейшие шаги, и Лаврентий Павлович с легкой усмешкой рассказал, что на него пытался наехать Кузнецов с просьбой рассмотреть варианты установления секретных зенитных установок на кораблях, которые несут основные потери от авиации противника. Да и вообще адмирал пытается сунуть свой нос везде, где только можно, уж слишком флотская разведка землю роет.

На что Сталин, пыхнув трубкой, философски ответил:

– Лаврентий, пусть узнает, меньше надоедать будет, тем более все равно его придется привлечь для организации похода к Антарктиде, а по данным потомков, Кузнецова оценивают очень высоко, такой человек нам будет очень полезен.

Я поставил себе закладку в памяти насчет этой оговорки. Видимо, товарищ Сталин с компанией особо приближенных решил разыграть карту пришельцев с более серьезными намерениями: полный захват власти в СССР с мощной экспансией на спорные территории и в районы, где уже давно хозяйничают американцы и англичане.

Теперь мы собрались на совещание для проработки плана экспедиции в Антарктиду. Я встал и сразу взял слово. До этого делавший вид, что он элемент интерьера, капитан Ненашев, все еще бледный после ранения, теперь был само внимание. Запустив на ноутбуке, подключенном к большому жидкокристаллическому телевизору, презентацию, быстренько сделанную по проекту экспедиции, я кратко изложил первичные данные.

Кузнецов был явно заинтересован. Отправить военную экспедицию в Антарктиду, тем более я обмолвился, что в мое время очень муссировалась информация об антарктических базах немцев, и намекнул, что та же «Швабия» не просто так там болталась до войны.

– …поэтому совместно с внешней разведкой была разработана следующая операция, состоящая из двух этапов. Первый, это переброска малогабаритного пространственно-временного маяка в Южную Америку в Аргентину, оттуда через границу в Чили в Пунта-Аренас. Тут все будет зависеть от оперативности и организованности подчиненных товарища Судоплатова. Учитывая пустынность и малонаселенность тех районов, думаю, нам удастся незаметно обосноваться на одном из островов в Магеллановом проливе. Следующий шаг – это активация маяка, переброска десантной группы и организация опорной базы. Затем попытаемся установить радиосвязь, при этом полностью контролируя радиоэфир. В любом случае, используя наши возможности, перебрасываем две подводные лодки типа «Малютка» и два противолодочных корабля типа «Малый охотник» для организации морской защиты базы. Далее оборудуем аэродром и перебрасываем на плацдарм два дальних бомбардировщика типа ДБ-1, которые удалось разыскать, и в данный момент они в срочном темпе доводятся до работоспособного состояния в условиях Антарктики, и эскадрилью истребителей, на случай силового развития конфликта и необходимости в воздушной поддержке. В это же время силами внешней разведки будут проводиться мероприятия по обеспечению оперативного прикрытия и поиску возможных следов деятельности пришельцев и немецкой агентуры и агентуры союзников.

Берия заинтересованно слушал.

– При обнаружении поселка сбрасываем в окрестностях на парашютах группу с третьим маяком и начинаем полную эвакуацию.

Берия, не вставая, прокомментировал:

– Почему так сложно? Не проще ли послать просто подводные лодки или корабли?

– Долго идти, тем более и Атлантика и Тихий океан не так безопасны, особенно после Перл-Харбора. Да и сроки. По данным капитана Ненашева, у колонии уже должны подходить к концу запасы, что может их повергнуть к необдуманным шагам.

– Действуйте. Кого планируете включить в первую группу?

– Командир – подполковник Дегтярев. В группу войдут два его бойца, и еще два человека Павла Анатольевича.

– Хорошо, я согласен.

И повернувшись к Кузнецову, спросил:

– Николай Герасимович, как вы относитесь к перспективе предоставить две подводные лодки и два малых корабля?

– Я не против, и сделаю все, что от меня зависит. Осталось подобрать экипажи, подготовленные для плавания в высоких широтах. Если все обстоит так, как сейчас представлено, то проблемы действительно могут возникнуть нешуточные.

Видимо, Берия спешил, поэтому задерживаться не стал и, попрощавшись, уехал. На совещании быстренько распланировали, кто за что отвечает и сроки исполнения. А я почему-то думал, что в нашей жизни начинается новый этап.

Глава 6

И вот снова дорога. Я переоделся в старый, несколько раз стиранный камуфляж, бушлат, поверх которого надел бронежилет, прихватил автомат и привычно забрался на броню БТРа. Но только мы колонной выехали за границу усадьбы, кортеж остановился, и Судоплатов, который ехал в легковушке вместе с Кузнецовым, потребовал моего присутствия в их компании.

В итоге, немного поспорив, мы втроем перебрались в БТР, где можно было продолжать нашу беседу, вроде как тут внутри бронетранспортера, произведенного в будущем, вполне к месту было обсуждать перспективы развития флота, модернизацию подводных лодок и малых охотников, которые нужно было привлечь для экспедиции.

Пока мы ехали до Москвы, точнее пробирались через заносы, где БТР себя показал весьма неугомонным транспортом, я успел рассказать Кузнецову и про роль авианосцев в мире, про то, как пиндосы сделают джапов во время Второй мировой войны, про дальнейшее развитие морского дела и все возрастающую роль палубной авиации и особенно противолодочных вертолетов и закончил целой лекцией про атомные подводные лодки. Адмирал слушал, задавал вопросы, уточняя определенные детали, но взгляд его оставался напряженным. Флот сам по себе всегда был дорогостоящим и весьма технологическим делом, поэтому чтоб его развивать, нужны были огромные капиталовложения, а Советский Союз себе этого позволить не мог. Океанский флот для решения геополитических вопросов был недостижимой мечтой, во всяком случае, в ближайшее время и Кузнецова интересовала возможность преодоления этого противоречия путем внедрения технологических новинок из будущего. Судоплатов не вмешивался, но с большим интересом вслушивался в наш разговор, чтоб не пропустить что-то интересное.

А я, получив свободные и весьма авторитетные уши, заливался соловушкой. Сначала прошелся по энергоустановкам кораблей, старательно вспоминая, что учил в училище. Адмирала очень заинтересовали атомные энергоустановки, но я быстро охладил пыл, рассказывая об отрицательных сторонах и о многих трагедиях, произошедших на флоте, потом разговор мягко перешел на средства поражения и защиты, и я уже вовсю распинался про крылатые противокорабельные ракеты, в наше время ставшие основным средством поражения кораблей противника.