Текст книги "Тайны мадам Вонг"
Автор книги: Станислав Говорухин
Жанр:
Морские приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Тайны мадам Вонг
«Веселый. Роджер»... Кому не известен этот зловещий пиратский флаг – оскаленный череп со скрещенными внизу костями?
В двадцатом веке, с изобретением радио, с появлением самолетов и радаров, «Веселый Роджер» уже не взвивается над мачтами кораблей.
Но исчез только флаг. Пиратство же приняло новые формы.
Несколько фактов.
Начало века. Подводная лодка отправила на дно трансокеанский лайнер «Лузитания» с двумя тысячами пассажиров на борту. Погибли все – женщины, дети...
1922 год. Армия Блюхера подходит к Владивостоку. Актив Русско-Азиатского Дальневосточного Банка – несколько пудов золота в слитках – тайно грузится на рыбацкую шхуну и отправляется в Шанхай. Однако судно не пришло в порт назначения. Русское золото осело в пиратских тайниках.
Белое безжизненное старческое лицо, покрытое маской из крема. Молодые женские руки гладят его, втирая крем в кожу. Узкие, без ресниц глаза, редкие волосы на голове, кожа черепа просвечивается сквозь .них. Под мочкой уха продолговатый шрам – след пластической операции.
Год 1966-й. Исчезло бельгийское судно «Мадей», с грузом урановой руды в трюмах. Через несколько лет судно было обнаружено под другим флагом и с другим названием на борту. Ценный груз стал добычей пиратов.
Молодые женские руки привычным движением натягивают на жидковолосый затылок пышный парик. Шрам от пластической операции скрывается под волосами.
Во второй половине двадцатого века со страниц газет не сходит имя таинственной мадам Вонг. Вдова жестокого пирата Вонга, нынешняя руководительница крупнейшего пиратского синдиката в Юго-Восточной Азии, она время от времени напоминает о себе кровавыми нападениями на беззащитные торговые суда. Она неуловима, эта таинственная мадам, полиции абсолютно ничего неизвестно о ней, в досье, заведенном на нее, нет даже фотографии. В 1974 году британская разведка в Сингапуре назначила премию в десять тысяч стерлингов тому, кто доставит . фотографию мадам Вонг последних лет.
В это раннее сентябрьское утро из ворот полицейского участка в Гонконге выехали четыре автомобиля. Без спецсигналов, с потушенными фарами, они быстро помчались по улицам спящего города.
В одном из них ехал окружной комиссар фон Крумофф, мужчина под шестьдесят, сухощавый, крупный, с мужественными складками у рта и чуть выдающимися скулами. Машина остановилась на узкой улице, комиссар вышел, достал пистолет и, прихрамывая, пошел вперед.
Полицейские, прячась за деревьями, медленно окружали дом. Тем временем двое в штатском направились по гравийной дорожке к подъезду. Поднялись на крыльцо, дернули бронзовую ручку звонка.
Вдруг дверь, перед которой стояли переодетые полицейские, вспухла рваными отверстиями, полетела щепа, пули отбросили полицейских с крыльца.
Взорвалось стекло, и пули просвистели над головой комиссара. Он упал на землю, прямо на осколки. Рядом упал еще один полицейский. Откинувшись на бок, он достал противогаз, натянул на лицо, потом сорвал с пояса гранату и кинул в окно. Оттуда повалил дым. Полицейские в легких противогазах ворвались в дом.
Наверху, на темной лестнице, ведущей в бельэтаж, мелькнула какая-то тень. Комиссар выстрелил. Стукнула дверь наверху. Комиссар поднялся по лестнице. Сзади его прикрывал полицейский с автоматом. Комиссар тронул ногой дверь и спрятался за косяк. Изнутри грохнул выстрел, послышался кашель.
– Брать живым!– приказал комиссар полицейскому.
Тот кивнул, сбоку, пинком, распахнул дверь. Один за другим раздались два выстрела и за ними сухой щелчок. Оба полицейских ворвались в комнату.
– Руки!—крикнул комиссар.
Человек, стоящий посреди комнаты, выронил пистолет и поднял руки. Дыма в комнате почти не было, но человек все еще кашлял, узкие глаза его слезились. С поднятыми руками он отступал к стене и как-то странно и обреченно улыбался. Взгляд комиссара упал на воротничок его рубашки. Угол воротника был порван.
Комиссар вдруг резко, скользящим ударом хватил обезоруженного рукояткой пистолета но голове. Тот обмяк. Комиссар подхватил его у самого пола, с усилием разжал челюсти. Под языком лежала маленькая ампула. Осторожно, чтобы не раздавить, комиссар извлек ее... Сорвав с лица противогаз, фон Крумофф спустился вниз. Двое сотрудников вскрывали сейф. К комиссару подкатился Стэн, его помощник, толстый астматик с живыми и умными глазами.
– Кто он?– Стэн закашлялся, сплюнул на ковер.
– Ван Хуэй...
– Неужели?!—Стэн опять закашлялся, судорожно хватил ртом воздух.—Секретарь мадам Вонг! Собственной персоной! Поздравляю, комиссар! Но хотел бы я знать, где сама мадам?
– Вопрос легкий, Стэн. Ответ – проще простого.
Стэн удивленно посмотрел на начальника.
– В Австралии.– Комиссар вынул из кармана утреннюю газету, протянул помощнику. На первой полосе жирным шрифтом было набрано: «Нападение пиратов на новозеландское торговое судно! Десять тысяч тонн первосортной шерсти перекочевали в трюмы пиратского корабля!..»
Наконец вскрыли сейф. Комиссар наскоро проглядел бумажный ворох, которым были заполнены отделения сейфа, помощник складывал документы в большой кожаный чемодан. Среди десятков незаполненных бланков паспортов, фальшивых документов, среди банковских счетов, чековых книжек и прочих бумаг внимание комиссара привлекла неприметная папочка в кожаном переплете. В папке находился один-единственный листок бумаги светло-лимонного цвета. Комиссар повертел странный листок в руках, догадался посмотреть на свет.
И увидел водяные знаки.
Он подошел к окну, приложил листок к стеклу. На бумаге была какая-то схема, а, может быть, часть крупномасштабной карты. Скорее, пожалуй, карта. Извилистая линия внизу могла бы обозначать берег. Да, берег моря – об этом говорят точки и треугольники, рассыпанные вокруг. Рифы. Другая линия, еще более неровная, ориентирована перпендикулярно к первой, напоминает ручей или реку, впадающую в море...
Ночью комиссара разбудил звонок из Рангуна. Звонила дочь. Он долго не мог ничего понять – в трубке слышались сдавленные рыдания.
– Джуди, соберись и расскажи толком!– кричал комиссар в трубку.– Кого похитили?
– Твоего внука!—с усилием выкрикнула Джуди.—Александра, нашего мальчика...—Она снова заплакала.
– Выкуп?!—комиссар подскочил и сел в постели: взял почему-то очки с ночного столика, надел и снова снял их.—Сто тысяч долларов! Тебя перепутали с дочерью миллионера...
– Это не ошибка,– сказала Джуди,– Мы получили письмо.
.Комиссар слушал голос дочери, и лицо его несколько раз менялось по мере того, как она читала письмо. Одной рукой он расстегнул пуговицы на пижаме, стянул ее с плеч, кинул на постель.
– ...Тут есть еще приписка, папа,—сказала Джуди.– Вот, слушай: «Советуем вам позвонить папаше, комиссару полиции. Если захочет, он найдет деньги».– И Джуди снова заплакала.
Комиссар слушал рыдания дочери, будучи уже одетым. Пора было действовать. Но как? Он безвольно свесил руку с телефонной трубкой. Оттуда все еще неслись тихие всхлипы...
На свежевымытой палубе стояли плетеные кресла, с моря тянул легкий бриз. Гонконгский миллионер Чинь Лу принимал комиссара в купальном халате, мокрые волосы его блестели под солнцем – он только что вылез из бассейна. Они были одного возраста с комиссаром, но Чинь Лу выглядел моложе и жизнерадостнее. Слуга-китаец принес кофе в маленьких фарфоровых чашечках. Лу своей крепкой загорелой рукой яхтсмена взял крохотный сосуд, прикоснулся губами к обжигающему напитку.
– Нет,– сказал он.– Нет и еще раз нет! Конечно, сто тысяч не такие уж большие деньги. Но выбросить их в пустоту, за борт... Сделай я так раз, второй – и рассыпется все здание, остановится машина, которая делает мне миллионы...
– Что вы такое несете, Лу?– раздраженно сказал комиссар.– Вы меня знаете не первый день. В конце концов, я честный человек, дьявол вас побери!
– Да, да, это правда,—закивал китаец.– Печальная правда. Вы честный человек, у вас принципы. Значит, ваш арсенал в борьбе с врагами ограничен – в нем отсутствуют те приемы, которыми так охотно пользуются ваши противники. А стало быть, вы всегда будете терпеть поражение.
Комиссар улыбнулся одними губами.
– Подумайте, старина!– продолжал Лу.– Что дали лично вам эти сорок лет борьбы? Пулю в бедро? Вдова Вонга женщина решительная, у нее нет принципов, она пойдет на все! Армия пиратов сильнее вашей. Они лучше организованы, у них больше денег. И, наконец, они в темном зале, а вы на освещенной сцене. Они вас видят, а вы их нет.– Китаец бросил быстрый оценивающий взгляд на комиссара:– Пока вы по эту сторону фронта, вы ничего не стоите, старина. Сделайте шаг, одно движе-
ние, даже намек на то, что вы не прочь перешагнуть рубикон, и деньги сами потекут к вам. Что я со своими миллионами! Другая, более могущественная и щедрая рука... – Лу осекся, с опаской посмотрел на комиссара.
– Продолжайте Лу,– кивнул комиссар.– Вы знаете, я не выдаю друзей.
– Вы думаете, что воюете с бандой,– китаец перешел на шепот.– А вы воюете с государством! Сегодня оно хозяйничает здесь, в Юго-Восточной Азии, завтра ему будет принадлежать полмира!..
– Вас к телефону,– за спиной китайца неслышно возник слуга.– Мистер Стоун у аппарата.
Лу прошлепал босыми ногами в каюту, дверь которой была напротив. Комиссар услышал его чуть раздраженный голос:
– Алло-у!
Стоун говорил из своего кабинета на верфи. За его спиной сквозь стекло виднелись изящные обводы новой яхты, стоящей на стапелях.
– Доброе утро, сэр!—сказал он.– Я с верфи. Яхта готова. Вы обещали придумать название.
– Название... да, да...– Лу записал что-то в блокноте.– Дайте подумать до вечера. Что еще?
– Фирма предложила новые навигационные приборы. Сплошная электроника.
– Берите.
– Но, сэр, мы и так давно уже перебрали смету.
Комиссар невольно прислушался к разговору. Сюда, на палубу, отчетливо доносилось каждое слово.
– Кто знает о тайнике?– вместо ответа спросил Лу.
– Только инженер, который монтировал оборудование.
Китаец покосился на дверь, понизил голос:
– Надо, чтобы он молчал, Стоун!
– Деньги? Китаец хмыкнул:
– Если нет другого способа, то деньги... Когда Лу снова появился на палубе, комиссара уже не было.
Комиссар вел допрос секретаря мадам Вонг один, без свидетелей. Секретарь, молодой бледный человек без клочка растительности на лице, упорно не хотел отвечать ни на один вопрос. Сидел, опустив глаза в пол, и молчал. Комиссар тяжело обошел вокруг стола, взял его за волосы и задрал лицо кверху. Сказал, глядя прямо в глаза:
– Ты знаешь, что тебя ждет?
Парень тоскливо глядел на комиссара, с трудом разлепил губы:
– Тут – веревка, там – пуля в затылок.
– От твоих дружков тебя защитят стены тюрьмы.
Секретарь покачал головой: . – Вы знаете их. Они пройдут сквозь любую стену...
Комиссар снова обошел стол и сел в свое кресло. Достал из стола папку, вынул и поднес к свету лампы листок с водяными знаками.
– Что это?
Секретарь испуганно отшатнулся от листка.
– Можешь не отвечать. Я тебе сам скажу. Это карта. Вот этот крестик – место, где спрятаны сокровища мадам Вонг. Сокровища, награбленные за сорок лет пиратства в восточных морях!..
Секретарь затравленно озирался по сторонам.
– Я ничего не скажу! Ничего...
– Где это место?
– Нет...
– Это остров? Какой? Ну!
– Я не зна...
– Одно слово! Слышишь, одно слово, и я спасу тебя! Это говорю тебе я, комиссар фон Крумофф!
Клаукк оглянулся, сунул в замок один ключ, второй... Ключ повернулся. Он открыл дверцу автомобиля, сел на сиденье водителя, осмотрелся. Не спеша, методично стал ощупывать каждый сантиметр салона... Вскоре он нашел то, что искал.
Это был миниатюрный фотоаппарат, вмонтированный в зажигалку.
Он вылез из машины, прошел между рядами других автомобилей, поднялся по железной лесенке, вызвал лифт.
Лифт проехал немного и остановился. Клаукк вышел, прошел сверкающим коридором, толкнул тяжелую стеклянную дверь и оказался на палубе океанского лайнера. В лицо пахнул ласковый влажный ветер. Над головой Клаук-ка висело несколько шлюпок, на корме каждой из них надпись: «Т/х «Иван Бунин», Владивосток».
Клаукк прошел палубой, снова сквозь стеклянную дверь попал в богатый коридор люк-совых– кают, постучал в одну из дверей.
Дверь ему открыл низкорослый парень с хитрым, лисьим лицом.
– Ну?—спросил он.
Клаукк утвердительно кивнул и прошел в гостиную. Здесь играли в карты.
Играющих было трое. Кореец в темных очках, маленький, чуть возвышающийся над столом,– мистер Пак. Европеец, одетый в подчеркнуто элегантный белый костюм,—мистер Доул.
И дама. На ней было открытое вечернее платье. Красивые плечи, полная, не потерявшая формы грудь, какое-то неживое, кукольное лицо с тонкими, как на китайской миниатюре, чертами, мало что говорили о возрасте – скорее молода, чем стара.
Ее выдавали руки, державшие карты – со вздувшимися венами, морщинистые руки старухи. Она курила темные сигареты, вставленные в длинный серебряный мундштук. Всматриваясь в карты, щурилась от дыма, и тогда ее продолговатые глаза превращались в узкие щели.
Клаукк прошел мимо играющих, сел в кресло за спиной корейца и встретился взглядом с Доулом. Клаукк достал зажигалку-фотоаппарат, щелкнул, прикурил сигарету.
За столом среди игравших возникло оживление.
– Я увеличиваю, мадам,– сказал кореец и подвинул к центру стола несколько столбиков разноцветных фишек и пачку долларов. Доул положил на стол свои карты.
– Попалась сильная карта, Пак?—улыбнулась дама.– Тиоти!—позвала она.
В двери спальни показалась хорошенькая горничная в кимоно. Дама подала ей знак, Тиоти вернулась в спальню и через секунду выкатила столик на колесиках. На столике лежали десять пачек ассигнаций.
– Я поддержу вашу игру, Пак. Здесь десять тысяч английских фунтов стерлингов.
Видно было, как выпрямилась спина корейца. Клаукк встал с кресла и отошел к стене. Из прихожей вышел другой парень и тоже встал за спиной корейца.
– Но у меня нет таких денег, мадам,– сказал кореец.
– Разве?—жестко спросила дама.– Ведь здесь как раз та сумма, которую британская разведка назначила за фотографию мадам Вонг! А теперь откроем карты!
– Но это недоразумение...– вскрикнул кореец. Он хотел встать, но двое отделились от стены, взяли его за руки и усадили в кресло. Деловито обыскали. Клаукк сорвал с его груди золотой медальон, висевший на цепочке, открыл – на стол упала кассета с микропленкой. Клаукк вынул зажигалку-фотоаппарат и тоже бросил на стол. Рывком приподняв корейца, они потащили его в прихожую.
– Это наговор!..– севшим от страха голосом кричал Пак.– Умоляю, не делайте этого, мадам! Проявите пленку-...
Клаукк притворил дверь в гостиную, другой бандит держал Пака, который бился в руках. Темные очки свалились на пол – склеенное веко закрывало пустую глазницу. Клаукк достал из кармана пистолет, сказал почти ласково:
– Ну, чего ты испугался, дурачок? Иди вперед! – И он сильно ткнул дулом под ребро корейцу.
Пак запнулся на полуслове, лицо перекосилось, подогнулись колени, он упал на мягкий ковер прихожей. Клаукк разогнулся с пистолетом в руках – перед дулом торчало острое лезвие ножа. Он вытер лезвие о спину убитого, нажал на кнопку, и стальное жало убралось внутрь. . .
В двенадцать часов ночи в машинном отделении зазвонил телефон. Парень лет двадцати пяти, в белой, чуть испачканной маслом форменной рубашке с короткими рукавами и золотыми лычками на погонах, появился из глубины и пошел по скользкой стальной решетке между двумя рядами двигающихся механизмов.
– Третий механик Сергей Ушаков слушает,– сказал он в трубку.– Понял, бегу!.. Игна-а-т!– крикнул он куда-то в глубину.– Я наверх за радиограммой. Сейчас вернусь!
Миновав три-четыре узких металлических трапа, Сергей появился в коридоре команды, пробежал по нему, несколькими прыжками одолел еще два широких, покрытых дорогим ковром трапа и оказался в просторном вестибюле. В него выходили двери музыкального салона, там царил полумрак, тихо играла музыка, двигались пары. Сергей завистливо покосился в сторону салона и подошел к бюро информации. Там дежурили две симпатичные девушки, одетые в строгую морскую форму, обе – Светы. Одна – высокая, крупная, другая – маленькая.
– Сережа, пляши!– сказала Света-большая.—Дочь!
– Как – дочь?—Сергей смотрел на радиограмму и ничего не понимал.– Каким образом?
– Ты что, маленький?– строго спросила
Света-большая.– Не знаешь, каким образом дети рождаются?
– Но... ей еще носить два месяца...
– Семимесячные тоже бывают,– объяснила Света-маленькая.– Ты разве не знал?
– Понимаешь, я все рассчитал. Девять месяцев, рейс... Как раз к приходу... Теперь уж все, да? Уже ничего не сделаешь?..
Девчонки расхохотались.
– Это не опасно?
– Я семимесячная.– Света-большая поднялась со стула, встала во весь рост.– Посмотри на меня!
– Где док?
– Там, в салоне...
Сергей кинулся в салон. Доктора он увидел сразу. Он сидел рядом с пассажирским помощником за столиком в дальнем углу салона. Оба офицера с тоской слушали излияния фрау Шульц, пожилой немки, представительницы фирмы, фрахтовавшей корабль.
– Я буду просить фирма продлять фрахт. Мой аргумент: комфорт – айн, много дешево – цвай...
– Док, на минутку!– Сергей коснулся плеча доктора.
Доктор, обрадовавшись возможности покинуть фрау Шульц, встал. Поднялся и пассажирский помощник.
– Прошу простить, фрау Шульц. Ждет капитан.
– Понимай,– сказала фрау Щульц.– Когда мужчина хочет бросать дама, всегда ждет капитан. Я прощай вас...
Сергей и оба офицера стали пробираться к выходу, обходя танцующих. Сергей что-то рассказывал доктору, тот ободряюще похлопал его по спине. Они вышли в вестибюль.
– У-уф,– облегченно вздохнул пассажирский помощник.– Спасибо, что вытащил. Эта фрау меня доканает.
– Так что не дрейфь!– сказал доктор.– Все в порядке.
– А это правда?..– обратился Сергей к помощнику.– Правду она говорит?
– О чем?
– Что фрахт продлят?
– А-а, ерунда! Еще один рейс в Сидней и обратно, и – домой! До чего же хочется побывать дома, хоть денек...
Офицеры разошлись по каютам, а Сергей вышел на палубу глотнуть воздуха. Он подошел к фальшборту, перегнулся через него... и тут же отпрянул назад.
Краем глаза он увидел, как двое мужчин в стороне от него выбросили через борт в море какой-то продолговатый предмет, завернутый в белое.
Прижавшись к стене, Сергей видел, как оба типа, оглянувшись по сторонам, нырнули в коридор. Сергей быстро перебежал по палубе и успел увидеть через стеклянную дверь, как закрывалась дверь одного из люксов. Освещенные иллюминаторы этих огромных аппарта-ментов выходили не на прогулочную палубу, а прямо на море. Сергей поднялся по трапу, пролез под шлюпкой, висевшей как раз над подозрительной каютой, поколебавшись, ступил ногой на выгнутую шлюпбалку.
Внизу, в двадцати метрах под ним, пенилась вода, разрезаемая носом парохода. Сидя на шлюпбалке, он попытался заглянуть в иллюминатор. Не дотянулся. Тогда он снял ремень, накинул петлю на металлическую опору, намотал конец на кулак и, таким образом подстраховавшись, повис на согнутых коленях головой вниз. Теперь ему было видно, что делалось в каюте...
– Тихо?—спросил Доул, когда двое убийц вернулись в каюту.
– Да, никто не заметил.
– Завтра хватятся одного пассажира. Могут быть неприятности.
Клаукк вытолкнул вперед своего напарника, сказал:
– Вот-он может сыграть его роль. Скажем, завтракать и обедать за него. Соседи по столику, пожилая чета, не заметят. Покойный был неразговорчив.
Напарник Клаукка вынул из кармана черные очки убитого, надел и, действительно,стал похож на корейца – тот же рост, восточные черты лица...
– Для европейцев все корейцы на одно лицо,– ухмыльнулся Клаукк.
Мадам Вонг бросила на него острый взгляд.
– Так же, как для корейцев – все европейцы...
Ухмылка мгновенно сползла с лица Клаукка, он отступил на шаг и поклонился. Мадам была китаянкой. Те, кто работал с ней много лет, как-то забывали об этом. Мадам одевалась по-парижски, кухню предпочитала европейскую, бога же у нее не было никакого.
Она подняла карты убитого партнера.
– Бедный Чан Пак,– вздохнула она, бросила открытые карты на стол.– Он выиграл.
Доул усмехнулся:
– Покойнику повезло...
Мадам Вонг отодвинула от себя столик с десятью тысячами фунтов, приказала, ни к кому не обращаясь:
– Пошлите эти деньги его семье!..
...И тут же из кармана Сергея выскочила зажигалка, ударилась о край иллюминатора и упала в море. Сергей рывком подтянулся за ремень, сел на шлюпбалку, прислушался...
В каюте стало тихо. Клаукк переглянулся с приятелем, на цыпочках пошел к двери. Доул выхватил из-под мышки пистолет, быстро навинтил глушитель, осторожно выглянул в иллюминатор и бросился вон из каюты.
...Бандиты ждали Сергея под трапом неосвещенной прогулочной палубы. Сергей успел заметить руку с зажатым в ней пистолетом, выкинутую в его сторону. Он резко ударил по руке снизу – пистолет вылетел. Тут же сильный удар с другой стороны отбросил Сергея к борту, он ударился спиной о железные прутья леера. Обезоруженный бандит в прыжке ударил его ногой в грудь, Сергей охнул, сел, двое бандитов нагнулись, подняли его за ноги и перекинули через борт.
Пролетев два десятка метров, он мягко вошел в пенный гребень волны, его тут же выбросило на поверхность и тогда Доул, перегнувшись через борт, выстрелил в удаляющуюся от корабля фигурку..,
Прошло два часа, и команда теплохода была поднята на ноги.
В самых отдаленных закоулках огромного корабля-города двигались матросы, высвечивали фонариками каждый сантиметр палубы.
Капитан стоял на крыле мостика, смотрел на океан. По правому борту небо покрылось фиолетовыми и золотыми полосами, их перемежали гряды пассатных облаков. Вот на кромке горизонта показался из воды краешек раскаленного шара.
На крыло поднялся возбужденный вахтенный.
– Нигде!– прошептал он, таинственно округляя глаза.– Смотрели всюду!
Капитан вошел в рубку. Тут было темно. Только слабо светились локатор да картушка компаса, перед которой застыл рулевой.
– Определитесь, где мы были в двадцать четыре ноль-ноль!– приказал капитан штурману.– Ложимся на обратный курс!
Он встал за спиной рулевого, помолчал секунду, раздумывая.
– Право руля!—тихо сказал он.
– Доул, они повернули назад! Они ищут его!—Мадам Вонг нервничала, она прошлась из угла в угол каюты.– Черт вас дернул посадить меня на этот корабль!
Доул пожал плечами:
– Корабль как корабль. Безопаснее, чем другой. Да и вряд ли он жив.
– Вы говорите – вряд ли!
– Всякое бывает,—Доул пожал плечами.
– Если он жив и они найдут его, мы пропали, Доул!
– Тогда мы захватим корабль!– неожиданно сказал Доул.
– Втроем?
– Мы заставим его идти туда, куда вы прикажете!– Доул повернулся к телохранителям мадам Вонг.– Ну-ка, ребятки, будьте наготове! Ты, Клаукк, возьмешь на себя радиостанцию. Действовать по моему сигналу.
Трудно в это поверить, но Сергей Ушаков остался жив. Одна половина его лица превратилась в сплошной синяк – от удара об воду; обессиленный, изнывающий от жажды, избежавший встреч с прожорливыми акулами, он проболтался в океане несколько часов и на рассвете увидел на горизонте парус.
Прошло не меньше часа, прежде чем Сергей понял, что это большая двухмачтовая яхта, идущая курсом на юго-восток. Сергей стал кричать, махать руками, 'попытался даже поплыть вперед, чтобы оказаться по курсу яхты. Но она и так шла прямо на него.
Странное дело, ни на палубе, ни на мостике яхты не было видно ни одного человека. Он был уже рядом, спасительный борт, но никто не откликнулся на его хриплые крики о помощи. И Сергей с ужасом понял, что судно проплывает мимо.
Вдруг он увидел болтающийся в воде линь, спущенный с кормы. Он схватился за него и его потащило вперед. Несколькими судорожными движениями, перехватывая ослабевшими руками линь, он сумел добраться до кормы. Собрав последние силы, выбрался наверх и упал на горячие доски палубы...
Уже несколько часов теплоход «Иван Бунин» рыскал в квадрате поиска. Безрезультатно. До боли в глазах люди всматривались в слепящую поверхность океана.
Капитан и штурман стояли на мостике, смотрели в бинокли.
Среди пассажиров – в этот час на палубах уже появились люди – стояли Доул и двое
телохранителей мадам Вонг. Они тоже напряженно смотрели вдаль.
Вдруг Доул подался вперед и указал рукой в сторону кормы.
Кильватерная полоса за кормой – пенный след на поверхности воды, оставленный судном,– выгнулся дугой.
– Они возвращаются!– Доул торжествующе усмехнулся,
Придя в себя, Сергей обошел яхту.
Все было цело. Никаких повреждений, никаких следов борьбы, никакого намека на обстоятельства, при которых экипаж в панике покидает судно. Всюду было прибрано, все вещи – и на камбузе, и в кубрике – стояли на своих местах.
Это была современная яхта с двумя мачтами, которые несли на себе семь парусов. Паруса ставились и убирались автоматически – с пульта, расположенного на мостике. Яхтой мог легко управлять один человек. Разобравшись в несложной механике управления судном, Сергей переложил руль на северо-запад, в ту сторону, куда ушел его теплоход. Низкое солнце, висевшее в горячем туманном мареве, осталось за кормой.
В рубке Сергей обнаружил карту, на которой был обозначен курс судна и его местонахождение в океане. Однако, откуда вышла и куда направлялась яхта, было неясно. Карта представляла отдельный регион океана, обозначенный координатами, а других карт в рубке не оказалось. Отсутствовал и бортовой журнал.
Вдруг Сергей увидел, что солнце с кормы переместилось на нос судна. Яхта взяла прежний курс – на юго-восток.
Удивившись, он повернул яхту в обратную сторону и закрепил руль.
Затем продолжил осмотр судна. Внизу, рядом с кубриком, он обнаружил крепкую переборку, отделявшую от остальных помещений какую-то внутреннюю кормовую часть. Однако ни двери, ни замочной скважины в толстой деревянной перегородке не было. Что там, за этой переборкой, Сергей так и не понял.
Он поднялся на палубу и сразу увидел, что яхта опять легла на прежний курс. Легкое шуршание заставило его оглянуться. Что за чертовщина? Косой белый парус, бизань-стаксель, сам пополз вверх и встал на место, сразу наполнившись ветром.
Сергей бросился в рубку – там было пусто.
Тут ему показалось, что кто-то смотрит на него. Он оглянулся – никого.
Повернув судно на северо-запад, он сел в капитанское кресло и решил не отлучаться с мостика. Ощущение, что за ним наблюдают, не пропадало. Он все время чувствовал на себе чей-то внимательный взгляд. Но встать и еще раз осмотреть яхту не мог. Силы оставили его, и он провалился в глубокий сон.
Как только голова его упала на грудь, яхта застопорила ход и стала медленно поворачиваться. На секунду беспомощно обвисли паруса и снова наполнились ветром.
Наступила ночь. Яхта шла прежним курсом...
Проснувшись, Сергей увидел, что яхта снова плывет на юго-восток. Туманная пелена впереди окрасилась нежным розовым светом восходящего солнца.
Сергей понял, что судно управляется какими-то таинственными силами, у него своя неведомая цель н ему нельзя мешать.
...К полудню впереди показалась неясная, похожая на гряду облаков земля.
Сергей прошел в рубку, карандашом на листе бумаги написал какой-то текст по-английски. Затем сходил на камбуз, нашел пустую бутылку и вложил в нее записку. Надежно запечатав бутылку, он привязал ее к оранжевому спасательному кругу и выбросил за борт.
К вечеру земля была уже близко. Всхолмленная лесистая местность без признаков человеческого жилья. Белые пенистые водовороты у берега говорили о присутствии рифов.
Вдруг он услышал грохот – яхта вставала на якорь. Судно достигло своей цели. За спиной Сергея кто-то деликатно покашлял. Он резко повернулся. Перед ним стоял высокий старик.
– Я долго присматривался к вам,– сказал он.– Вы мне подходите.
Сергей оцепенело смотрел на него. Он был еще крепок, этот странный старик с открытым и суровым взглядом. Загорелое лицо, тренированное тело, узлы мышц на руках. Он прошел к фок-матче, и Сергей заметил, что он прихрахмывает. Это был комиссар фон Кру-мофф.
– Вот мои условия,– продолжал старик.– Ничего не спрашивая, не задавая лишних вопросов, вы пойдете туда, куда пойду я, и разделите со мной все тяготы и опасности путешествия. Предупреждаю, путь будет нелегкий. Взамен я обязуюсь доставить вас на ваше судно.
На рассвете 26 сентября теплоход «Иван Бунин» уже находился вблизи Гонконга. С корабля в окуляры бинокля видны были портовые краны, маяк... Со стороны порта показался быстроходный катер таможенной службы. Он приказал судну остановиться.
Машина застопорила ход. Бросили трап, несколько вооруженных жандармов поднялись на палубу. Трое из них сразу бросились в коридор люксовых кают. Старший приставил руку к козырьку:
– Таможенная служба, капитан! Нас интересуют пассажиры каюты номер два!
Вскоре на палубе в сопровождении жандармов появилась экстравагантная дама, пассажирка второй каюты, за ней семенила короткими шажками горничная в узком кимоно. Трое мужчин несли чемоданы.
Пассажиры сошли на катер.
– Вот и все, капитан!—таможенник снова козырнул.– Счастливого пути!
Катер отвалил от борта, развернулся и на большой скорости пошел в сторону порта.
– Странно,– сказал капитан, кивнул помощнику.– Свяжитесь с портом!
У края пирса, к которому скоро должен был причалить «Иван Бунин», стояли три полицейские машины. Толстяк Стэн, облокотившись на капот, смотрел в сторону моря. Из-за маяка показался нос большого океанского лайнера.
Из того автомобиля, что с антенной, выскочил сотрудник, подбежал к Стэну.
– Ее уже нет на борту, комиссар!– крикнул он.– Только что сообщили из Управления порта. Подошел таможенный катер и взял пятерых пассажиров.
Стэн сплюнул, выругался, сел в машину. Рессоры охнули под ним, взревел двигатель, автомобиль помчался в город...
Дождь. Полицейский фургон едет по улице.
В кабине – водитель и сержант. В бронированном фургоне – секретарь мадам Вонг в наручниках. Салон разделен решеткой. За ней – охранник с автоматом.
Из-за угла навстречу фургону неожиданно выскочил рикша, везущий пустую тележку. Скрип тормозов. Машина боком задела рикшу, он перекувырнулся через голову и растянулся на тротуаре. Никто не выскочил из кабины – нельзя, таков порядок. Машина только приостановилась, полицейские вытянули шеи – жив ли рикша? Из-за зарешеченного оконца фургона выглянуло лицо охранника: что там произошло?– и тут же попало в круг оптического прицела снайперской винтовки. Выстрел. Лицо охранника залилось кровью.
Еще выстрелы. Теперь по кабине.
Два человека, одетые в полицейскую форму, заняли места охранников.
Фургон рванулся с места. Поднялся с земли рикша и, прихрамывая, побежал за угол дома..,
Терраса на вилле над морем. В креслах – Доул, мадам Вонг и ее секретарь.
– Я ничего не сказал,– бормочет секретарь.– Я попросту не знал...
