Текст книги "Приключения Ийона Тихого"
Автор книги: Станислав Лем
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)
ТАРАНТОГА. А что такое быгони?
Зуммер. На экране загорается надпись: «ГРЕЗОРОДНЫЕ НАПИРАЮТ».
ДИРЕКТОР (в микрофон).Алло! Семерка? Немедленно отогнать! Отогнать, говорю! Да. Пока все. (Профессору.)Ну, с быгонями покончено. Кроме того, мы можем предложить вам чудесный противозвездный препарат, запатентованный под названием антизвездол. Вот рекламный образец… Есть у нас и новые препараты для чистки летающих тарелок. Какое количество вы хотели бы взять? Одну ракету? Две?
ТАРАНТОГА. Нет, благодарим, вероятно, нам это не пригодится. Может быть, у вас найдется что-нибудь еще?
Зуммер. Надпись: «НАШЕСТВИЕ ЭМОРДАНОВ – СЕКТОР VI».
ДИРЕКТОР. А, черт побери! Эморданы, хорошенькое дельце! (Нажимает кнопку. Надпись «СЕКТОР VI» гаснет, зато загораются слова «СЕКТОР XV» и «СЕКТОР XXV». Директор лихорадочно нажимает бесчисленные кнопки, одновременно кричит в микрофон.)Алло! Секция двойников?! Прошу немедленно затоплять сверху донизу! Да!
Надписи гаснут.
Эморданы в это время года – редкость. К счастью, у нас было еще несколько сотен гриташей… Да… Вы простите… Нас все время перебивают… Как там у вас с выхвостками? Тяжеловато? Догадываюсь. Это сущее бедствие! У меня на складе есть новейшие четвертолеты, с помощью которых вы раз и навсегда избавитесь от всех выхвостков. Вот модель… (Достает из ящика письменного стола и подает четвертолет.)
ТАРАНТОГА. Но простите…
ДИРЕКТОР. Ничего, ничего. Не стоит благодарности. Межпланетная солидарность – прежде всего. Ну, а как дела с эмнегезами? Филуют? И часто?
ТАРАНТОГА. Собственно…
Появляется надпись: «КРАЛОФИКСИЯ». Директор бросается к кнопкам.
ДИРЕКТОР. Один момент… (Кричит, в микрофон.)Внимание! Тревога первой степени! Запустить все костохряски!
ТАРАНТОГА. Что бы у него попросить? Может, средство от облысения?
ХЫБЕК. Что-нибудь для долголетия, господия профессор!
ТАРАНТОГА. О, действительно!
ДИРЕКТОР. Я вас слушаю…
ТАРАНТОГА. А… может быть, какое-нибудь средство для продления жизни?
ДИРЕКТОР (достает из ящика банку, полную больших пилюль).Извольте. Абсолютно безотказное средство.
На экране надпись: «СУПЕРКРАЛОФИКСИЯ».
Одну минутку, господа… (В микрофон.)Тревога второй степени! Секция охлаждения! Немедленно дайте мне эту секцию! Что? Алло! Замораживайте всех ученых! Как? Нет, не штуками, целыми отделами! Гуманитариев в последнюю очередь! Последними, говорю! Быстро! (Слышен отдаленный гул.)
ТАРАНТОГА. Простите, что-нибудь случилось?
ДИРЕКТОР. Да нет, ничего особенного. Просто средство предосторожности, кралофиксия всегда начинает с ученых, так что мы на всякий случай упаковываем их в наши подземные морозильники. О чем мы с вами говорили? Ах да. О средстве для долголетия? Этот препарат, так называемый двувечник жизнетропина, как видите, совершенно безопасен, принимать следует три раза в день в течение двух недель… Простите…
В комнату влетает Ученый I, за ним Ученый II с атомным излучателем.
УЧЕНЫЙ I. Господин директор! Господин директор!
УЧЕНЫЙ II. Директор тебе не поможет, стервец!
УЧЕНЫЙ I. Не убивай меня! Я этого не переношу!!!
Ученый II стреляет, Ученый I падает.
ДИРЕКТОР. Фу, что за бесцеремонность! И вы, доктор, не могли сделать это у себя? Неужели вы не видите – у меня гости! Так надымили…
Ученый I лежа достает из кармана излучатель и в агонии стреляет. Ученый II тоже падает.
Нет, настоящий скандал! Простите, ради Бога… (Вытаскивает за кулисы обоих мертвецов.)Простите мне эту неприятную сцену…
ТАРАНТОГА. Но это ужасно! Они – мертвы?
ДИРЕКТОР. В данный момент. Но у нас есть атомные схемы ученых, мы их воскресим. Другое дело, что они устраивают такие сцены по нескольку раз на неделе.
ТАРАНТОГА. Не может быть!
ДИРЕКТОР. Темперамент ученых! В высокоразвитой цивилизации научные споры то и дело кончаются на атомном уровне. Так что я говорил? Да, значит, средство для продления жизни.
Слышен гром.
Не обращайте внимания, мы переживаем довольно трудный период, кажется… Ох!
Надпись: «БАЛБОЛИЗ».
ДИРЕКТОР (в микрофон).Алло! Восьмая секция! Восьмерка! Дайте немедленно, алло! Почему ничего не слышно?
Надпись: «КАКАЯ ОЧЕРЕДНОСТЬ ВЗРЫВОВ?»
ДИРЕКТОР (в микрофон).Взрывайте все, что удастся. В любой последовательности, только быстрее! Давайте! Не тяните! (Грохот.)Ну наконец-то у нас будет минута покоя. (Звонок.)Алло? (Тарантоге и Хыбеку.)Сейчас мы поговорим. Алло? Размораживать поочередно. Всех, конечно, всех. Что? Лифты остановились? Тогда оставьте гуманитариев под конец, не горит! Дорогие господа, средство, которое вы видите, позволяет многократно продлить жизнь…
На экране надпись: «БЫГОНИ».
Простите, пожалуйста, вы можете одолжить мне средство, которое я только что вам подарил?
ТАРАНТОГА (подавая).Конечно…
ДИРЕКТОР. Благодарю.
В окно просовывается голова быгоня. Директор кормит его с руки, быгонь ревет, умирает, голова исчезает.
ДИРЕКТОР (садясь).Ну, как? Скажете, плохое средство? Алло? Пятая секция? Пришлите две дюжины коробок противобыгонного. Что? Секции нет? Почему взорвана? В спешке? Как это «в спешке»? Какое мне дело! Средство должно быть немедленно доставлено! У меня инопланетные гости… (К ним.)Уфф! Простите! Такие времена, что делать…
Слышны рычание и гул.
ТАРАНТОГА. Что, собственно, происходит у вас на планете?
ДИРЕКТОР. А, ничего особенного. Эморданы, конделяки, быгони, кроме кралофиксии – ничего нового. Разве только то, что камчалы в последнее время начали немного длинноусить.
ТАРАНТОГА. Это животные?
ДИРЕКТОР. Ха-ха-ха! Что за мысль? От животных у нас уже давно и следа не осталось! Проще сказать, это неудачные побочные продукты нашего производства.
ТАРАНТОГА. Живые?
ДИРЕКТОР. Конечно. У нас все живое.
ТАРАНТОГА. Не понимаю. Что значит – все?
Хыбек от скуки манипулирует с ПРОПСом. Появляется красивая девушка в эффектном платье. Эта особа представляет собою как бы воплощение мечты гимназиста о сексбомбе, о суперкинозвезде. Двигается, соблазнительно покачивая бедрами. Несколько раз проходит перед Хыбеком. Остальных присутствующих игнорирует. Понемногу начинает соблазнительно улыбаться, показывает ему ножку, наконец, принимается раздеваться. Хыбек вначале замирает в изумлении, потом расплывается в улыбке, поворачивает кресло, чтобы лучше видеть. Во время всей этой пантомимы Директор и Тарантога беседуют, словно ничего не происходит.
ДИРЕКТОР. У нас и фабрики, и машины – все живое. Вот, например, несколько лет назад мы запустили инкубатор плавленых сырков. Производством руководил искусственный мозг. Такой мозг, как вы знаете, небезотказен… Он неожиданно разладился и начал производить быгоней. По ошибке, понимаете?
ТАРАНТОГА. Вместо сырков?
ДИРЕКТОР. В определенном смысле. С конделяками была другая история…
ХЫБЕК (тихо, не спуская глаз со стриптиза).Господин директор, кто это?
ДИРЕКТОР. Кто «кто»?
ХЫБЕК (показывая головой).Эта дама…
Девушка продолжает раздеваться.
ТАРАНТОГА. Какая дама?! О чем вы, Хыбек? Тут никого нет!
ХЫБЕК. То есть как нет, я же вижу…
ДИРЕКТОР. Кого вы видите?
ХЫБЕК. У вас что, глаз нет? Красивая девушка…
ДИРЕКТОР (встревоженно).Красивая?
Хыбек как лунатик встает и идет к ней. Директор тащит его к креслу, сажает.
Не будете ли вы так любезны подержать коллегу?
Тарантога держит.
ХЫБЕК. Не заслонять!
Директор бегом приносит несколько пробок и отвертку, лихорадочно возится с ПРОПСом. Достает перегоревшую пробку. Девушка продолжает раздеваться.
ДИРЕКТОР. Конечно! Пожалуйста! Пробка перегорела… (Показывает ее Тарантоге. После того как пробка вынута из ПРОПСа, девушка застывает, как статуя.)
ХЫБЕК (обеспокоенный ее неподвижностью).Ну что там еще?
Директор вставляет ему другую, новую пробку. По мере того как он ее вкручивает, девушка быстро собирает свои вещи.
Простите! Подождите! Не уходите!
ДИРЕКТОР. Что? Все еще? Ну, а сейчас? (Докручивает пробку до конца. Девушка величественно уходит. Хыбек вскакивает, бежит за ней.)
ТАРАНТОГА. Что с ним?
ДИРЕКТОР. Ерунда! Электрическая галлюцинация. Перегорели пробки.
Вбегает Хыбек.
ХЫБЕК. Ее нигде нет! Куда она подевалась?!
ДИРЕКТОР. Это была иллюзия, дорогой мой. Электрическая иллюзия. Небольшой дефект в вашем ПРОПСе. Отдохните.
ХЫБЕК. Эх, какая она была!
ДИРЕКТОР. Может быть, еще одну пробочку?
ХЫБЕК. Нет, благодарю.
ДИРЕКТОР (Тарантоге).На всякий случай я дам вам несколько запасных. И прошу следить, чтобы ваш товарищ не начал на собственный страх и риск манипулировать ПРОПСом! К несчастью, это большое искушение…
ТАРАНТОГА. Значит, эти протезы легко выходят из строя?
ДИРЕКТОР. Случается. Но чаще их портят сами хозяева. Умышленно.
ТАРАНТОГА. Зачем?
Хыбек украдкой опять пытается что-то подкрутить на своем ПРОПСе.
ДИРЕКТОР. Прекратите!
Хыбек испуганно отдергивает руку.
Видели? Увы! Это одна из основных проблем нашей цивилизации. Цивилизация требует разумности, и мы создали ПРОПСы… Однако при этом открылось широкое поле для разных злоупотреблений. В последнее время на черном рынке появились специальные, так называемые минусовые вкладыши для ПРОПСов. Они запрещены, но спрос огромен!
ТАРАНТОГА. Как они действуют?
ДИРЕКТОР. Отрицательно, то есть уменьшают разумность! После включения за одну минуту человек превращается в абсолютного кретина! Божественное ощущение!
ТАРАНТОГА. Вы, наверно, шутите?
ДИРЕКТОР. Что вы! Это общая мечта – хоть на часок, вечерком, после ужина.
ТАРАНТОГА. Стать идиотом?! Невероятно! Кто захочет стать идиотом?!
ДИРЕКТОР. Как кто? Каждый! Неужели вы не понимаете, сколь прекрасен мир кретина?
ТАРАНТОГА. Что вы говорите? Но это убожество духа…
ДИРЕКТОР. Тоже мне! Какое убожество? По-вашему, кретин убог духом? Вы глубоко заблуждаетесь. Его душа – райские кущи, и за вход в эти кущи не платишь и гроша! Человек интеллигентный сначала намучается вдоволь, прежде чем найдет книгу, удовлетворяющую его, искусство, отвечающее его запросам, женщину, душа и тело которой находятся на требуемой им высоте. А кретин неразборчив, кретину все едино, лишь бы оно взволновало океан его воображения! Поэтому идиот всегда и всем доволен! Интеллигенту только бы улучшать, переделывать, исправлять, и то ему не так, и это плохо, а кретин доволен!
ТАРАНТОГА. Но ведь цивилизацию создал разум!
ДИРЕКТОР. А это вы откуда взяли? Простите, кто начал создавать цивилизацию? Пещерный человек! Вы думаете, он был разумен? Что вы! Он-то и был идиотом, он не отдавал себе отчета в том, что творил! Цивилизацию зачинали именно идиоты, а разумные люди теперь возятся с последствиями, ломают себе головы, мучаются, как вот я за этим столом! А, кроме того… как скучны все эти модернистские повести, все эти антипьесы, антифильмы, но что делать, скучай не скучай, разум обязывает! Но… вечером, после работы, я надеваю себе такой малюсенький отрицательный протезик – вот он тут, в ящике, – и напеваю идиотские песенки о ручейке на лужайке, о том, что сердце мое разбито… и плачу, и всхлипываю, и так мне хорошо… И ничего не стыжусь… Может быть, у вас случайно есть с собой какой-нибудь новый шлягер, а?
ТАРАНТОГА. Нет.
ДИРЕКТОР. А жаль! Знакомые привозят с Земли, когда ездят туда. Ну, хватит об этом. Простите, заболтался! Так что же я хотел сказать? Ах да! Вы хотели получить средство для продления жизни?
ТАРАНТОГА. Вы уже изволили нам дать…
ДИРЕКТОР. Да, правда… Вот тут – гарантия… Препарат продляет жизнь до сорока лет!
ТАРАНТОГА. На сорок?
ДИРЕКТОР. Не НА, а ДО. ДО сорока!
ТАРАНТОГА. Как это ДО сорока? Мы живем дольше…
ДИРЕКТОР. Не может быть?! Вероятно, у вас есть какое-то более сильное средство?
ТАРАНТОГА. Нет, вообще без средств. Так живем…
ДИРЕКТОР. И долго?
ТАРАНТОГА. Бывает, что и до восьмидесяти, девяноста лет…
ДИРЕКТОР. Феноменально! Я должен распорядиться, чтобы это проверили. Так… Что там еще? Ага, средство против облысения… Увы, господа, эту проблему мы еще не решили. Но после того как вы узнали о решении проблем быгоней, эморданов, грезородных, а также о методах соблюдения гигиены летающих тарелок, вы, я надеюсь, вернетесь из этой экспедиции на родную планету совершенно удовлетворенные! Счастливого пути и до свидания!
Хыбек и Тарантога вновь оказываются на Земле, в квартире Тарантоги.
ХЫБЕК. Сплавили нас.
ПРОФЕССОР. Вы так думаете?
ХЫБЕК. Ясно. Маневр космической бюрократии. Отвертелись. П-хе! Господин профессор, в следующий раз им это не удастся!
ПРОФЕССОР. В какой следующий раз?
ХЫБЕК. А как же! Не можем же мы так… Располагая таким изобретением… Кроме того, я чувствую, что уже привыкаю. Просто надо быть увереннее. Не дадим себя сплавить. Наверно, у вас намечены еще какие-нибудь цели… Господин профессор…
ПРОФЕССОР. Даже и не знаю… Может быть, хватит на сегодня?
ХЫБЕК. Что вы!
ПРОФЕССОР. Ну, тогда… ладно. Есть тут у меня на примете небесный объект, называемый NGC 687 дробь 43 по большому звездному каталогу Мессье. Это мне сообщил профессор Тромпка, астроном. Он предполагает, что наблюдаемые изменения светимости звезды вызваны искусственно.
ХЫБЕК. Искусственно?
ПРОФЕССОР. Да. Это говорило бы о наличии цивилизации столь развитой, что ее функционеры по собственной воле уменьшают или увеличивают светимость родной звезды.
ХЫБЕК. Так, как подкручивают фитиль керосинной лампы?
ПРОФЕССОР. Вот именно.
ХЫБЕК. Так чего же мы ждем? Профессор, вперед!
ПРОФЕССОР. Ну-ну! Больше выдержки, юноша! Впрочем, в интересах науки можно попытаться. Приготовьте чистую бумагу и карандаш.
ХЫБЕК. Я готов.
ПРОФЕССОР. Внимание, трогаемся!
VIЗвуки, световые эффекты, появляются звезды, какая-то большая туманность – в углу между шкафом и окном. Затем становится совершенно темно, и только слышны странные звуки. Потом на месте туманности возникает нагромождение белых абстрактных форм; они похожи на извилины головного мозга, но не слиты воедино, а разделены. Вместе они образуют нечто вроде странного огромного безглазого Лика, то есть провалы глаз и рот – как бы пустоты между элементами белой композиции.
ЛИК (звук исходит неизвестно откуда, голос низкий, но мягкий; бас огромного, склонного к рассеянности добродушного существа).Взять… шесть квинтильонов звездного порошка… одну темную туманность… половину светлой… щепотку космической пыли… смешать… раскрутить… до появления спиральной лепешки. Хм, лепешка! Хорошая? Кто ее знает? Какой «кто»? Может, я? Хо-хо, большие трудности. Я? Да, я. Где? Вероятно, везде. И возможно, даже еще дальше. И все, и все еще я? Ничего больше, только я? О, что за бесконечность! Хм. Не очень подходит. Может, добавить пару белых карликов?
ХЫБЕК. Кто это?
ПРОФЕССОР. Наверно, местное существо.
ХЫБЕК. Сам себе читает кулинарные рецепты?
ПРОФЕССОР. Скорее всего, космические, что-то о звездах. Тише.
ЛИК. Что я говорю? Шаровое или спиральное скопление? Может, больше не перемешивать? Будет слишком горячо. Еще получатся комочки…
ХЫБЕК. Профессор, кажется, он бредит…
ПРОФЕССОР. Тихо, тихо же!
ЛИК. Я? Это кто, это я говорю? Скверно! Говорю и сам не замечаю, что говорю. Наверно, по причине всеприсутствия. Что должно было получиться теперь? Спиральная галактическая лепешка…
ХЫБЕК. Господин профессор, он, кажется, совсем спятил!
ПРОФЕССОР. Тихо!
ЛИК. А это что? Что мне все говорится и кажется, будто говорю вовсе не я?
ХЫБЕК. Потому что не вы говорите, а я.
ПРОФЕССОР. Пан Хыбек!
ЛИК. Ну?! Тут кто-то есть! Но что значит «тут»? «Тут» – значит где? Кто-то говорил?
Отдельные элементы Лика, белых мозговых тканей, образующих щеки Лика, двигаются, складываются в некую гримасу.
ПРОФЕССОР О?! Кажется, что здесь вероятно и даже наверное кто-то есть. Не известно где, не известно кто. Ау!
ПРОФЕССОР. Да! Простите, пожалуйста! Мы разумные существа с Земли, прибыли сюда…
ЛИК. Разумные существа?
ПРОФЕССОР. Простите, да.
ЛИК. Больше, чем одно?
ПРОФЕССОР. Нас двое землян. Вы не желаете побеседовать? Впрочем, если мы помешали…
ХЫБЕК. Нам хотелось бы, чтобы вы согласились.
ЛИК. Кто?
ХЫБЕК. Что «кто»?
ЛИК. Кто должен согласиться?
ХЫБЕК. Вы.
ЛИК. Что означает «вы»?
ПРОФЕССОР. Если б мы вас знали лучше, мы сказали бы «ты». Это вам ни о чем не говорит?
ЛИК. Хм! «Вы». Где-то я уже это слышал… Хм. «Вы»… Это, кажется, когда есть больше, чем один, а?
ПРОФЕССОР. Да, именно так.
ЛИК. Интересно. Стало быть, тебя больше, чем один?
ПРОФЕССОР. Да, нас двое.
ЛИК. Очень интересно. Редкость. Откуда ты?
ПРОФЕССОР. Мы из Млечного Пути, из Солнечной системы с планеты Земля.
ЛИК. Земля? Что-то не помню. А кто ты такое?
ПРОФЕССОР. Я – ученый, я построил аппарат, с помощью которого мы прибыли, а мой спутник – молодой любитель и поклонник астрономии.
ЛИК. А ведь и верно, тебя тут двое. Удивительно. Не могу привыкнуть. А что ты делаете со звездами?
ПРОФЕССОР. Пока еще ничего. Мы не так развиты, как вы.
ЛИК. Вы? А, это я. Да, да. Хорошо. Пусть будет вы. Так, значит, тебя двое? А как ты выглядите?
ПРОФЕССОР. Вы нас не видите?
ЛИК. Нет.
ПРОФЕССОР. Почему?
ХЫБЕК. Может, вам что-нибудь в глаз попало?
ЛИК. Нет, ничего не попало. Я вижу совсем неплохо. Туманность формируется, разворачивает спиральные плечи. Неплохо сложена. Неплохо. Магнитные эффекты… Ого, уже появились первые сгустки, протопланетные тоже! Ну, хорошо, это еще займет некоторое время, а пока можно поговорить. О чем, бишь, шла речь? Да, о зрении. Я смотрю не внутрь, а наружу. Внутри для меня нет ничего интересного…
ПРОФЕССОР. Это должно означать, что мы находимся внутри?
ЛИК. Хо-хо, а где же? Конечно. А у тебя глаза внутри?
ПРОФЕССОР. Нет.
ЛИК. Жаль.
ПРОФЕССОР. Почему?
ЛИК. Это была бы еще одна аномалия.
ПРОФЕССОР. А первая?
ЛИК. То, что тебя двое. А из чего ты, собственно, состоите, а?
ПРОФЕССОР. Вас интересует материал? Мы созданы из белка.
ЛИК. Из белка? Сейчас… сейчас, надо поискать…
ПРОФЕССОР. Где?
ЛИК. Хм… В безднах моей… информации… Белок? Ага… Что-о? Ты – из белка? И тебя – двое? Невероятно!
ПРОФЕССОР. Почему?
ЛИК. Ты – жидкие? Ты вливаетесь в сумерках в пещеры и пульсируете в них? А на заре проходите метаморфозу?
ПРОФЕССОР. Ничего подобного! Мы никуда не вливаемся и не проходим никаких метаморфоз. Кроме того, мы не жидкие.
ХЫБЕК. Вы перепутали нас с кем-то еще.
ЛИК. Возможно… Сейчас… Бездны… Того… Ну, бездны же! Ага! Ох! Это вы… Может быть, вы люди?
ПРОФЕССОР и Хыбек. Да, люди!
ЛИК. О, протуберанцы! А может быть, вам только кажется? У вас есть ручки и ножки?
ПРОФЕССОР. Есть руки и ноги.
ЛИК. Есть? Хорошенькая история! О, что за удар! Люди! О, люди!.. Только двое? Ну, это еще куда ни шло… А что, вас больше не замесилось?
ПРОФЕССОР. Тут нас двое, но на Земле несколько миллиардов.
ЛИК. Как? Уже несколько миллиардов? Так быстро? Не ожидал. Я этого так боялся!.. О, что за встреча! О, это я… это вы… да, чудовищно! Просто не знаю, что и сказать!
ПРОФЕССОР. О чем вы?
ХЫБЕК. Что случилось?
ЛИК. Увы! Ничего невозможно сделать! Я бессилен! Простите меня, простите! Я могу только молить вас о снисхождении. Это случайно, честное слово…
ХЫБЕК. Какое-то недоразумение…
ЛИК. Если бы, если бы! Но боюсь, что это трагическая действительность. У меня еще была слабая надежда, что не заквасилось, но, вижу, напрасно я так думал…
ХЫБЕК. Но вы ничего плохого нам не сделали!
ЛИК. Вам – нет, а вас – да.
ПРОФЕССОР. Как, простите, вы сказали? Нас?..
ЛИК. Да, вас… Но, клянусь, по рассеянности, случайно, по недосмотру! Я просто перестал мешать, солнечница у меня снизу подгорела, и получились сгустки. Потом при охлаждении все и осело… свернулось, получился клеевидный раствор, из этого раствора – всякие там желе, а из желе возникли вы через несколько миллиардов оборотов вокруг Солнца… Я уж и не знаю, как просить у вас извинения…
ХЫБЕК. О чем вы?
ПРОФЕССОР. Минутку… Не хотите ли вы этим сказать, что вы нас создали? Все человечество?
ХЫБЕК. Этого не может быть!
ЛИК. Случайно, клянусь! Не умышленно! Я чересчур протяженный, меня чересчур много, избыток – мой главный враг, несчастье, ужас. Я хотел создать обычную солнечницу. А когда вернулся, было уже поздно…
ПРОФЕССОР. Вы уверены? По имеющимся у нас данным, мы возникли в ходе биологической эволюции, из животных…
ЛИК. И животные были тоже? Вот так история! Вечно одно и то же! Животные, да? Не хотел! Даю вам честное слово, не хотел! Как могу стараюсь этого избежать, потому что знаю, что это за неприятность…
ПРОФЕССОР. Что – неприятность?
ЛИК. Человечество. Может быть, у вас и цивилизация есть?
ПРОФЕССОР. Конечно, есть!
ЛИК. О небо! И цивилизация тоже! Что же будет, что будет? И вы очень злитесь на меня?
ПРОФЕССОР. По правде говоря, у нас еще не уложилось в голове то, что вы сообщили. Нам необходимо все как следует продумать. Но вы, случаем, все-таки не ошибаетесь?
ЛИК. Можно проверить поточнее. Вы розовые внутри?
ПРОФЕССОР. Да.
ЛИК. У вас непарная голова и от восьми до девяти отверстий?
ХЫБЕК. Сейчас сосчитаю.
ПРОФЕССОР. Коллега, в этом нет необходимости! Все сходится!
ЛИК. А щупальца какие-нибудь есть?
ПРОФЕССОР. Нет.
ЛИК. Это точно? Никогда не щупаетесь?
ПРОФЕССОР. Почему же, случается, но не щупальца.
ЛИК. Но все-таки бывает? А внутри что-нибудь стучит?
ПРОФЕССОР. Сердце? Да, бьется.
ЛИК. Всегда?
ПРОФЕССОР. Да, но…
ЛИК. Сейчас! А клапан у вас есть?
ПРОФЕССОР. Какой клапан?
ЛИК. Ага, нет. Неплохо. А придатки?
ПРОФЕССОР. Как они выглядят?
ЛИК. Такие небольшие крылышки.
ПРОФЕССОР. Нет. Вот видите!
ЛИК. Еще минутку! А не склеиваетесь ли вы время от времени, чтобы потом расклеиться и покрыться почками?
ПРОФЕССОР. Уверяю вас, никакими почками мы не покрываемся.
ХЫБЕК. Стало быть, это не мы!
ЛИК. Ах мои бедные люди, это вы, это вы! Ведь мне ни разу не приходилось видеть вас вблизи. Когда ваша солнечница пережарилась, я был так расстроен этим случаем и неминуемо грозящими последствиями, что бросил ее и удалился, надломленный, а ваш внешний вид воссоздал дедуктивным методом на основе других случаев пережарки… при помощи математики. Из этого у меня получились ручки, ножки, клапаны, придатки и почки. Так вы говорите, почек нет? А что есть?
ПРОФЕССОР. А для чего эти почки?
ЛИК. Для продолжения рода. Чтобы вас было все больше, увы…
ПРОФЕССОР. Нет! Мы не почкуемся.
ЛИК. А как вы это делаете?
ПРОФЕССОР. Рождаемся.
ЛИК. Не может быть!
ПРОФЕССОР. Почему?
ЛИК. Чрезвычайная редкость. Космический феномен! Они рождаются… Кто бы мог подумать! И как вам это нравится?
ПРОФЕССОР. Мы считаем это нормальным.
ЛИК. Бедняги!
ПРОФЕССОР. А что вы, собственно, делаете, если можно узнать? Что такое солнечница?
ЛИК. То есть как, что я делаю? Неба никогда не видели?
XЫБЕК. Вы имеете в виду звезды? Почему же, видели. Ну и что?
ЛИК. Что? Это мне нравится! Неужели не заметили, что звезды шаровые, а туманности спиральные?
ПРОФЕССОР. Заметили.
ЛИК. И не задумывались над этим? Почему шаровые, спиральные, а?
ПРОФЕССОР. Потому что они вращаются.
ЛИК. Может быть, сами по себе?
ПРОФЕССОР. Так мы и думали. А разве нет?
ЛИК. Вот святая наивность! Они вращаются от перемешивания. Понимаете?
ПРОФЕССОР. Так это вы перемешиваете, что ли? Позвольте спросить, зачем?
ЛИК. Именно для того, чтобы не пригорало!
ПРОФЕССОР. Странно! Означают ли ваши слова, что вы… хм… перемешиваете галактики для того, чтобы в них не появились разумные существа?
ЛИК. Как раз наоборот, для того и перемешиваю, чтобы появились, но нормальные.
ПРОФЕССОР. Стало быть, мы ненормальные?
ЛИК. Ах… так вы об этом не знали?
ПРОФЕССОР. Нет.
ЛИК. Нет? И ни подозрений, ни догадок?
ПРОФЕССОР. Нет.
ЛИК. О тензор! Что я наделал? Зачем я им сказал? О турбулентная пертурбация! Простите! Мне так неприятно. Но разве я мог знать?
ПРОФЕССОР. Ничего, ничего. Может быть, вы нам объясните, какие разумные существа вы считаете нормальными?
ЛИК. Я? Дорогие мои, об этом слишком долго говорить. Не проще ли будет, если, вернувшись, вы оглядитесь на своей планете, чтобы увидеть, что там ненормального.
ХЫБЕК. Однако мы хотели бы…
ЛИК. Если вам так уж хочется, я могу, разумеется, в двух словах… Ох! Горе мне, опять! Опять!!! Опять!!!
ХЫБЕК. Что там еще?
ПРОФЕССОР. Вам плохо?
ЛИК. Плохо?.. Это все из-за вас! Из-за вас!!!
ХЫБЕК. То есть?
ЛИК. Вы заговорили меня. И опять пригорело – одно спиральное плечо, снизу, на триста парсеков, и снова у меня убежала солнечница и свернулась, и будут сгустки, и возникнет белок, проклятый белок! И снова будет эволюция, и человечество, и цивилизация, и мне придется объяснять, извиняться, сгибаться пополам, просить прощения, что я-де случайно, нечаянно… Но это вы, а не я! Это вы наделали! Идите уж, знать вас не хочу…
ХЫБЕК. Э, так не пойдет! Извинения извинениями, а вы должны вести себя иначе!
ЛИК. Что?
ХЫБЕК. Да, если вы, как говорите, нас обидели, мы требуем возмещения убытков.
ЛИК. Чего вы хотите?
ХЫБЕК. Просим предоставить нам… э… машину для исполнения желаний! Вы это, наверное, сможете?
ЛИК. Для исполнения желаний?
ПРОФЕССОР. Но… коллега Хыбек… Может быть…
ЛИК. Хорошо. Пожалуйста. Как хотите. Для исполнения желаний? Легче легкого. Но предупреждаю: с желаниями надо поосторожнее! Вот ваша машина… А теперь прощайте. Задали вы мне хлопот. О люди, люди!
ХЫБЕК. Вы нам, кажется, тоже.
При последних словах Лика на сцену въезжает машина для исполнения желаний.
ПРОФЕССОР Господин профессор, мы можем возвращаться!
Профессор нажимает кнопку – слышны звуки, Лик исчезает, но машина остается в кабинете профессора.
ПРОФЕССОР. Ну и ну, вы недурно начинаете, молодой человек!
ХЫБЕК. А вы как хотели бы, профессор? Вот плоды вашего путешествия. Разве мысль была плохая? Она пришла мне в голову в последний момент.
ПРОФЕССОР. Юноша, я вами недоволен. Вижу, вы не отдаете себе отчета, какова разница между космическим путешествием и хождением в роли просителя. Вы используете ситуацию. Такая нескромность может бросить на нас тень. Если уж стоило просить, то что-нибудь более значительное.
Профессор замолкает, видя, что Хыбек вообще его не слушает; стоит и внимательно осматривает машину для исполнения желаний.
ХЫБЕК. Тут какие-то надписи, но я не могу прочесть, потому что не по-нашему написано… О, есть! (Нашел листок на шнурке, привязанный к машине, словно этикетка с ценой. Читает.)«Универсальная модель… исполняет любые желания без ограничений. Изготовитель не несет ответственности за несчастья, причиняемые в связи с деятельностью аппарата третьим лицам…» Тоже мне! «При исполнении желаний катастрофического характера аппарат может разрушиться…»
ПРОФЕССОР. Это, дорогой мой, звучит не очень ободряюще! Что-то мне сдается, не придется нам воспользоваться этим приспособлением.
ХЫБЕК. Но, господин профессор! Для начала мы можем потребовать что-нибудь небольшое, на пробу… (Машине.)Прошу мяч для пинг-понга.
Из машины выпадает белый целлулоидный мячик.
ПРОФЕССОР (встает, с удивлением поднимает мяч).Откуда вам в голову пришла мысль о мяче?
ХЫБЕК. Не знаю. Так. Мне почему-то показалось, что это мелочь. Во всяком случае, действует… Ну! (Набирается духа.)О чем бы теперь? Хотите стать султаном?
ПРОФЕССОР. Глупости.
XЫБЕК (машине).Пусть профессор Тарантога станет властелином мира!
Машина начинает работать, светясь и скрежеща.
ПРОФЕССОР (машине).Пусть профессор Тарантога останется тем, кем был! (Машина со скрипом замирает.)Пан Хыбек, прекратите глупые шутки. И вообще, надо больше думать и действовать осмотрительнее!
ХЫБЕК. Простите. Я больше не буду. А я могу стать властелимм мира?
ПРОФЕССОР. Нет!!!
ХЫБЕК. Почему? Вам это помешает?
ПРОФЕССОР (злобно).Вы – последний человек, в руки которого я отдал бы судьбы мира!
ХЫБЕК. Почему? Если бы не я, мы вернулись бы ни с чем.
ПРОФЕССОР. После того что мы узнали, это было бы, пожалуй, не так плохо…
ХЫБЕК (машине).Ну, тогда прошу сто злотых. (Машина скрежещет. Профессору.)Так вы поверили в сказки, которые рассказывал этот странный тип? Я нет… Ого, есть! Пожалуйста! (Показывает стозлотовый билет, вынутый из машины.)
ПРОФЕССОР. Но…
ХЫБЕК (быстро машине).Прошу бриллиант, но большой!!! Большой!!! Или нет, пять бриллиантов!!! (Машина скрежещет.)
ПРОФЕССОР. Довольно! Никаких бриллиантов и денег!
ХЫБЕК. Ну вот, уже были и исчезли. Профессор, не мешайте, это некрасиво! (Машине.)Кучу золота!
ПРОФЕССОР. Никакого золота, ясно? Пан Хыбек, мое терпение тоже не безгранично. Не смейте превращать мой кабинет в склад денег и фальшивых банкнот! (Машина со скрежетом останавливается.)
ХЫБЕК. Почему фальшивых? Это первоклассная сотенная, посмотрите!
ПРОФЕССОР. Фальшивая, потому что была отпечатана не Эмиссионным Банком.
ХЫБЕК. А золото?
ПРОФЕССОР. Не нужно нам золото. И вам не стыдно отдавать такие распоряжения? Уж лучше бы узнали, сколько правды содержится в словах того существа. Почему вы не слушаете, что я говорю?
ХЫБЕК (машине).Пусть господин профессор будет в хорошем настроении! (Машина скрежещет. Профессор начинает смеяться.)
ПРОФЕССОР. Ха-ха-ха! Тоже мне… Ха-ха-ха… но я… ха-ха… ей-богу… не могу!.. Хо-хо-хо… Здорово… но…ха-ха-ха… (Кричит сквозь смех.)Ха-ха, хочу быть ярым, ха-ха, злым хочу быть! (Машина дребезжит. Профессор перестает смеяться. Кричит.)Хватит с меня! Вы себе слишком много позволяете!
ХЫБЕК (быстро машине).Прошу мешок золота и чтобы професор перестал мне мешать…
ПРОФЕССОР. Нет. Чтобы мне тут никакого золота не было, и пусть он немедленно замолкнет!!!
Машина скрежещет. Хыбек онемел. Делает отчаянные жесты, дикие мины, что, мол, не может говорить, машет руками, молитвенно складывает их.
О, наконец-то покой! (Хыбек строит умоляющие мины.)А вы перестанете? (Хыбек усиленно кивает головой.)Даете слово? (Хыбек утвердительно кивает.)Хорошо. (Машине.)Пусть начнет говорить…
ХЫБЕК. Вы поступаете не по-человечески! В конце концов эту машину придумал я. (Профессор открывает рот. Хыбек кричит.)Хорошо, хорошо! Молчу! Придумайте что-нибудь другое. Знаю – долголетие! Теперь-то оно у нас в кармане! Теперь будет наше! Но сначала вернемся назад во времени!
ПРОФЕССОР. Зачем?
ХЫБЕК. Таким образом вы станете моложе, сможете еще многое совершить. Сделаем так: сначала вернемся на… скажем, десять лет, а потом попросим долголетия. Или бессмертия! Пусть время отступит на десять лет!
Машина скрежещет, за окном светает, одновременно электрическая лампа в комнате гаснет. Во время дальнейшего обмена фразами машина скрежещет еще громче, смена дня и ночи происходит все быстрее, то загорается лампа, и за окном ночь, то лампа гаснет, за окном становится светло. Этот ритм все ускоряется, переходит в мигание, наконец в серость, потом наступает полная темнота, в которой слышен стихающий гул машины.
ПРОФЕССОР. Сейчас… надо подумать…
ХЫБЕК. О чем?
ПРОФЕССОР. Это легкомысленно – машина может исчезнуть.
ХЫБЕК. Почему бы ей исчезнуть?
ПРОФЕССОР. Потому что в прошлом машины быть не может. Она здесь сейчас.
ХЫБЕК. Ничего подобного! Не бойтесь. Скорее! Скорее!
ПРОФЕССОР. Хыбек! Что вы наделали? Хыбек…
ХЫБЕК. Все будет хорошо.