Текст книги "Чужестранец и завоеватели (СИ)"

Автор книги: Станислав Дементьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 6

Арбалет Оррика давно сломался, угодив под лошадиные копыта, а мощные, но тяжёлые местные самострелы даже дваждырождённому было слишком уж неудобно перезаряжать сидя в седле. Так что теперь, выезжая на разведку, он вместо привычного оружия брал с собой колчан с тремя дротиками. Зато он обзавёлся прекрасной лошадью. То ли над породой саклибских княжеских лошадей поработал в прошлом некий чародей, то ли на ней лежало благословение, но обычные кони не могли с ними равняться ни в чём, кроме, может быть, ума. Хотя воинам по саклибским – и не только – понятиям полагалось ездить на больших и злобных жеребцах, Оррик выбрал себе серую кобылу, самую выносливую и послушную, которую смог найти. Так что сейчас он без особой опаски выехал в сторону вражеского стана один, едва лишь начало светлеть, надеясь своими глазами осмотреть окрестности Мерани и осадный лагерь.

Сосновый лес был не шибко густым и позволял видеть довольно далеко, но солнце ещё не показалось над горизонтом, чтобы развеять мрак ночи и туманную дымку окончательно. Так что лишь благодаря внимательности Оррика он сумел заметить на земле очень свежие следы копыт, пересекавшие его собственный путь. Не менее полудюжины лошадей. Такому следопыту как он было сложно посчитать точно, по крайней мере, не спешиваясь и не тратя время на тщательное изучение следов.

Но и он мог сразу сказать, что подкованы лошади были на курангский манер. Тоже разведка? Впрочем, за каким бы делом сюда не приехали варвары, у Оррика не было причин этому делу не помешать. Даже если на преследование уйдёт время, армия курангов до завтра никуда не денется. Столкнуться же с противником, который окажется ему не по зубам, Оррик не сильно боялся – даже если там вдруг куча дваждырождённых, всегда можно будет от них просто ускакать.

*****

На то, чтобы срезать дёрн и выкопать неглубокую яму под завёрнутый в рогожу волшебный меч у Норана ушло гораздо меньше времени чем на то, чтобы подобрать в лесу запоминающееся место. Хорош же он будет, если потом сам не сможет найти спрятанное. Норан напоследок провёл рукой по свёртку. Его инстинкты протестовали против того, чтобы расставаться с могущественным оружием, даже на время. Но пока Кро-Кроах ещё оставался слишком могущественным, слишком незаменимым. Будь он просто вождём, все бы в лагере уже только и говорили, что Норан делает за него всё. Норан изрубил князя саклибов, Норан похитил волшебный меч, Норан составляет планы. Но Кро-Кроах был для курангов богом. Почти все они верили, что как его божественная воля пересекла вечный туман на границе жизни и смерти, воплотившись в теле, так и воины курангов после приличествующей им смерти в бою, станут частью его бессмертной дружины. Лишь один Норан был слишком хорошо знаком с земными богами разных народов и краёв и не чувствовал перед Кро-Кроахом ни малейшего пиетета. На то, чтобы найти кого-то хоть отчасти разделявшего его мысли ушла уйма времени…

– Да закапывай ты уже, – нервно сказал ему Дургал. Даже самого Дургала то, что сейчас они предавали бога курангов, заставляло явно нервничать. Про его сыновей и племянников и говорить было нечего. Да, так или иначе, до осуществления честолюбивых планов Норана ещё должно было пройти немало времени и сперва следовало победить в этой войне…

…Норан уже опускал меч на дно ямы, как его инстинкты, которым мог бы позавидовать самый чуткий из диких зверей, вдруг забили тревогу. Он резко выпрямился и схватился за рукоять волшебного меча, ощутил пульсацию силы в ней. Как боги были лишь духами, только могущественными, так и волшебное оружие было лишь оружием, какие бы легенды о том, что взять его в руки может только достойный, его ни окружали. Таково было его твёрдое убеждение.

Пару мгновений спустя сразу несколько курангов вокруг него дружно охнули, когда осознали, что почти уже было развеявшийся утренний туман вдруг снова начал сгущаться на глазах. Норан заскрежетал зубами, почувствовав, как вокруг холодает. Неужто правду говорили про способность богов окутывать себя мглой и мраком, чтобы ходить незримо и не оставляя следов? Неужто они и впрямь могли читать мысли людей?

Даже у Норана, совсем не склонного изводить себя страхами и сомнениями, промелькнули в голове подобные мысли. А из родичей Дургала один так вовсе упал на колени, когда из сырой туманной мглы показалась могучая фигура в рогатом шлеме, а за ней силуэты четверых чудовищных псов, окружавших их маленькую группу полукольцом. У прочих просто начали подгибаться трясущиеся ноги.

– Неужто вы вправду помыслили обмануть меня, великого Кро-Кроаха, древнего как горы, как зима, как свирепая воля в сердцах воинов? – голос бога был, казалось негромким, но его чётко слышали все, как будто свистящий ледяной ветер доносил слова до их ушей. – Те, кто падут ниц…

Но его прервал раскатистый смех Норана:

– Неужто ты, великий Кро-Кроах, не видел, что я хотел обмануть тебя с самого начала? Притворяешься всеведущим, а сделал первым из твоих избранных меня, ты горный бес, блуждающий дух, раб колдунов! Умей ты глядеть в сердца, то сразу бы понял каков я, без этой глупой проверки! – Норан со свистом выхватил волшебный меч из ножен. Его дерзкие слова словно рассеяли наваждение, сковывавшее прочих курангов – конечно, те по-прежнему напуганы, но уже не до зубовного стука и дрожи. – Кто хочет жить, положитесь на добрую сталь и силу своих рук! Он не пощадит никого, из слышавших мои слова!

В следующий миг псы бросились вперёд, и на маленькой поляне воцарился хаос.

*****

Дургал взял с собой пятерых самых надёжных родичей, так что с Нораном их было семеро. Да вот беда – из семи двое смертных, пригодных лишь лошадей держать и трое на Детстве. Норан знал, что силы неравны. С самого начала он надеялся лишь, что остальные отвлекут псов войны достаточно надолго, чтобы он успел добраться до самого Кро-Кроаха. Конечно, скрытый козырь Норана, который он добыл в своих странствиях и придерживал на крайний случай, был полностью бесполезен против земных богов и прочих духов. Но волшебный меч мог послужить достойной заменой, если только удастся подойти на расстояние удара! И надежда Норана сбылась – лишь одно из чудовищ бросилось на него. Норан увернулся и проскочил мимо, по дороге разрубив псу плечо.

Ему повезло снова – Кро-Кроах допустил ошибку совершенно смешную для бога войны и воинов. Он отвлёкся на подозрительный шум со стороны. Норан тоже услышал быстро приближающийся из-за спины Кро-Кроаха стук копыт одинокой лошади, но не обратил на него внимания. Сейчас всё его внимание было сосредоточено на враге перед ним. Он ринулся вперёд, нанося чудовищной силы удар с замаха, способный разрубить надвое всадника в доспехах вместе с лошадью.

Лишь когда копьё Кро-Кроаха устремилось ему точно в грудь, Норан сообразил, что земной бог просто притворился отвлёкшимся.

Но всё же Норан был дваждырождённым воином, не привыкшим пасовать перед лицом смерти. Вместо бессмысленной попытки уклонения, он ещё яростнее рванулся вперёд. Меч обрушился на голову Кро-Кроаха в тот самый момент, как громадное копьё пронзило Норана насквозь и вышло из спины. Искры разлетелись снопом во все стороны. Ещё мигом позже, когда бог перехватил онемевшее от удара запястье человека и вывернул с такой силой, что захрустели кости, заставив меч выпасть из разжавшегося кулака, Норан понял, что допустил ошибку, и теперь уже последнюю. Он-то думал, что старинные доспехи и шлем Кро-Кроаха, с которыми бог войны не расставался никогда, были частью его созданного колдовской силой тела, а значит уязвимыми для враждебного такому колдовству меча. А они оказались из простой стали, вот только толщиной примерно в палец!

*****

Оррик понятия не имел, почему куранги и Кро-Кроах с его псами – не узнать варварского идола по описанию было сложновато, выдавал уже один рост, выше любого человека, ниже настоящего великана – начали драться между собой. В тумане он успел расслышать лишь обрывки слов. Но когда Оррик увидел древний меч, золотая вязь на клинке которого сейчас горела внутренним светом, в руке здоровенного куранга, бросающегося на собственного божка, он понял, что надо делать.

Княжеская лошадь доказала все достоинства породы тем, что при виде лжебога и его четвероногих чудищ лишь на миг попыталась взбунтоваться и в страхе броситься прочь. Лошадь и Оррик оказались рядом с борющимися противниками как раз в тот момент, когда Норан выронил Златолист – как раз вовремя, чтобы Оррик ухватил падающий клинок. За лезвие, заточенное до остроты, которую простые мечи не могли удерживать долго. Но сейчас было не до боли в рассечённой ладони.

Кро-Кроах взревел как раненый медведь и отшвырнул своего истекающего кровью противника шагов на пятнадцать. Но лошадь уже уносила Оррика прочь. Может со Златолистом в руках он и попытал бы счастья против земного божка один на один, да только кто знал, сколько вокруг может быть ещё гигантских псов. В придачу к тем, которые сейчас доедали горстку курангов.

Кро-Кроах нацелил своё окровавленное копьё и замахнулся. Оррик, следивший за ним через плечо, заранее знал, что целиться он будет не во всадника – дваждырождённый ведь может и уклониться. В тот момент, когда копьё начало свой полёт, Оррик заставил похвально послушную кобылу повернуть в сторону.

Его глаза округлились, когда копьё сменило свою траекторию на лету, наводясь на грудь выбранной жертвы. Оррик мог отбить направленную в другого стрелу, арбалетный болт, обычное копьё. Насчёт чудовищного оружия Кро-Кроаха, которое не всякая баллиста вместила бы, никакой уверенности не было. Особенно из неудобной позиции! А без лошади шансы, что на победу, что на бегство, стремились к нулю.

Оррик был очень опытным наездником и умел свешиваться с седла на полном скаку, прикрываясь телом лошади от неприятельских метальных снарядов. Но впервые за свою жизнь он использовал этот приём, чтобы прикрыть своим телом лошадь! Удар был настолько силён, что остриё пробило его грудь насквозь и ушло в лошадиную шкуру – неглубоко, но достаточно, чтобы животное рвануло пуще прежнего. На миг казалось, что Оррик сейчас покатится по земле – но так только казалось. Он заорал от боли, когда копьё Кро-Кроаха вырвалось из его спины, возвращаясь к хозяину, но удержался на лошади и взгромоздился обратно в седло. И Златолист он тоже не выронил. К тому моменту, как Кро-Кроах замахнулся снова, расстояние было уже слишком велико – лошадь с наездником всё больше скрывали деревья. И копьё сбилось в полёте, зацепив одно из них, воткнувшись в другое. Псы бросились было вслед – но поздно, серая кобыла Оррика оставляла их всё дальше позади.

*****

Норан был серьёзно ранен, но не убит. Как и подобает опытному дваждырождённому, он думал быстро и сразу понял, что без волшебного меча ничего не сможет сделать Кро-Кроаху. Так что единственным способом спасения жизни оставалось бегство. Ему повезло, впервые за сегодня – когда охваченные ужасом кони, поскакали прочь, не разбирая дороги, один из них сперва зацепился упряжью за ветку, потом, когда эта ветка обломилась, свернул примерно в ту сторону, куда отлетел Норан. Несмотря на внушительную дыру в груди, Норан вскочил в седло несущегося коня прыжком, который сделал бы честь любой пантере. На то, что случилось с людьми, ненадолго ставшими его товарищами по заговору, он даже смотреть не стал. Если на него до сих пор не бросился ни один из псов войны, значит, они и так уже принесли всю пользу, какую могли принести.

Кро-Кроах стёр струйку серебристо-ртутной жидкости, стёкшей по лбу из-под пробитого шлема, и поглядел вслед Норану, который успел отъехать слишком далеко для броска копья, прежде чем внимание бога курангов вернулось к нему. Холодный расчёт говорил, что псы не способны догнать лошадь, на которой умчался дваждырождённый со Златолистом, так что тот, считай, уже ушёл. Вот Норан – другое дело. Кро-Кроах свистнул в два пальца – словно звук зимней вьюги пролетел по лесу, призывая его гончих обратно к нему. По крайней мере, сегодня он избавится от предателя.

*****

– Поведай мне – твоя Яннария и вправду страна тронутых умом, или ты один такой уродился? – Нельяна просунула всю руку в дыру, которая теперь имелась на спине кольчужной рубашки Оррика. Да и в дыру на груди, напротив первой, влезал палец.

К тому времени, как Оррик завершил рассказывать княжне, как ему удалось отобрать у врага Златолист, раны на нём, конечно, уже не было. Теперь в их лагере имелась пара дюжин дваждырождённых служителей Восьми, владеющих исцеляющими чарами. Ну, или молитвами, если угодно. Пусть все они были на Детстве, такого количества хватало, чтобы двое-трое всегда стояли готовыми залечить раны предводителей войска, даже если это должно было отправить в постель их самих.

Так что Оррик уже вновь был здоров и бодр:

– Ну, мой родной край слывёт родиной людей отважных, да и сам я потомок славных предков с обеих сторон, – Оррик не стал уточнять число поколений между славными предками и собой. – Боюсь, однако, что мой покойный отец поглядев на меня счёл бы, что я слишком люблю собственную шкуру, которая для того и дана мужчине, чтобы ей рисковать, а то бы и вовсе схватился за голову от сына, который ездит на кобыле и получает ранения в спину.

– Надо же, – Нельяна даже чуть раскраснелась от гнева. Она с грохотом бросила кольчугу на стол, занимавший середину главной комнаты добротного сельского дома, брошенного хозяевами и ставшего её пристанищем на прошлую ночь. – Не знала я, что копья ловят собственной шкурой от любви к ней.

– Я, помнится, говорил тебе – воин должен делать то, что должно. С открытыми глазами и ясной головой. Для дваждырождённого мало просто выполнять в бою заученные действия, как простые солдаты – он должен мгновенно оценивать происходящее и взвешивать свои шансы. Если бы лошадь была слишком серьёзно ранена, чтобы скакать во весь опор, я бы умер почти наверняка. А ваши княжеские лошади хоть и живучи, но всё же навыков, которыми далеко не всякий дваждырождённый владеет, у них нет. И хоть недолго удерживать скорость при пробитом лёгком ни одна из них не сможет. Зато на моей собственной спине почти нет мест, попав в которые копьё могло бы меня с одного удара смертельно ранить или заставить свалиться на землю. Разве что если б перебило хребет у самой шеи. Выбор получается несложный, правда?

– Но ты ещё молвил раньше, что Златолист не даст нам победы, – Нельяна бережно, практически благоговейно коснулась лежащего перед ней оружия. Таких мечей, с прямым лезвием, сужающимся посередине и расширяющимся к концу, больше не делали у саклибов, рукоять его за многие годы сильно поистёрлась, но на самом клинке едва ли можно было найти даже одну царапину. – И всё же…

– Я говорил, что Златолист – не чудодейственное средство, которым любой сопляк мог бы разом победить Кро-Кроаха, а тем паче его армию. Но, помнится, я ещё говорил, что он может дать преимущество – выражение лица Оррика неожиданно стало мрачным. – А увидев этот меч в руках варвара, я сразу подумал – очень скоро любое преимущество будет нужно нам как воздух. На пути обратно я проверил свойства меча одной из своих техник. Златолист в руках пришедшего в гармонию с ним владельца мог бы развеивать чары Кро-Кроаха, если б тот пользовался чарами, что важнее – на довольно большом расстоянии от себя он развеивает и сверхъестественный страх. Ты понимаешь теперь, что значит отсутствие этого меча за стенами Мерани?

Нельяна на миг задумалась, глядя на золотые узоры, покрывающие клинок, потом вдруг опустила оружие и разом побледнела:

– Кро-Кроах поведёт войско на штурм.

– И я так думаю. Вряд ли он ещё не догадался о свойствах Златолиста. Такого ужаса, чтобы защитники сами разбежались со стен, ему внушить вроде бы не под силу. Судя по рассказам и по тому, что перед ним чувствовал я. Но воины, у которых дрожат руки и трясутся поджилки, много не навоюют, какие бы хорошие стены их не защищали. Скорее всего, божок начнёт уже завтра, но поведёт дело без спешки, в надежде, что горожане разошлют птиц за помощью, а мы попробуем на помощь придти – и попадём в ловушку. В общем, Нельяна, зови сюда тех, кто хорошо знает все окрестности Мерани. Надо думать, что тут можно сделать.

Глава 7

Штурм Мерани действительно начался следующим утром. Многочисленное войско курангов, с их накидками из звериных шкур, чёрными щитами, наборными доспехами, в которых металлические пластины крепились под грубой тканью, султанами из конского волоса или вороньих перьев на шлемах, затопило южные подступы к городу подобно мутному грязевому потоку. С юга стена была наиболее низкой, туда-то Кро-Кроах и решил направить свой удар. К остальным её участкам, кроме прикрытого рекой западного, он послал лишь достаточно воинов, чтобы беспокоить защитников и не давать им стянуть все силы в одно место.

А сил у защитников стольного города было отнюдь не мало – был он всегда обилен населением, а с приближением неприятеля многие люди из окрестных сёл и городищ стянулись под защиту его стен. В поле городское ополчение было бы опрокинуто первым же натиском варваров, но чтобы стрелять и метать камни со стен, отталкивать штурмовые лестницы и бить по головам тех, кто пытается по ним взобраться, вполне годилось. Куранги, однако, пока не торопились лезть на стены или тащить таран к воротам. Под прикрытием заранее заготовленных больших щитов, прикрывавших сразу несколько человек, они двигались вперёд. Одни засыпали городской ров фашинами и землёй из корзин, другие стреляли из луков и метали дротики, стараясь не дать неприятелю поднять головы. Шаманы курангов призывали облака тумана, на время скрывавшие движения штурмующих, и мороки, устрашавшие защитников, либо отвлекавшие их внимание. Но хоть опытных стрелков, хоть чародеев среди варваров было недостаточно, так что их штурм захлебнулся бы кровью с самого начала – если бы не Кро-Кроах.

Кро-Кроах, зловещий исполин, окутанный дымкой даже под прямым лучами ещё тёплого солнца ранней осени, то держался позади, на огромном серо-седом коне, выдыхавшем облака холодного пара, то пешком обходил ряды штурмующих там, где они начинали осторожничать. Броски его копья отрывали руки и головы простым смертным, подбирая тяжёлые камни, он метал их с такой силой, что от зубцов стен летела каменная крошка, нацеленные в него стрелы и болты, причиняли меньше вреда, чем комариные укусы. Его свита казалась демонами из Бездны – рослые воины с лицами цвета пепла, в доспехах, украшенных звериными клыками и человеческими костями, чудовищные серые псы размером чуть ли не с лошадь. Везде, где бы он ни появлялся, усердие варваров удваивалось. Но самым худшим был испускаемый им давящий страх. Кро-Кроах действительно не мог рассеивать воинства одним лишь своим присутствием, но это присутствие кратно усиливало всякий естественный испуг, подтачивало силы защитников, заставляло дрожать руки и поджилки, грозило создать распространяющуюся как лесной пожар панику из малейшей искры.

Паника и охватила бы их в скором времени, дай их предводители хоть немного слабины. Но епископ Мераньский и воевода Данслав, взявшие на себя руководство обороной от имени малолетнего князя Радвича, оказались достойны своего положения, неустанно обходя стены, распоряжаясь обороной, укрепляя дух горожан и немногочисленных оставшихся дружинников. Данслав в особенности не жалел себя, устремляясь на всякий участок стены, к которому подходил Кро-Кроах и не пригибал головы ни на миг, бравируя своей решимостью перед лицом смертоносных метательных снарядов.

В один из моментов, когда накал штурма ненадолго спал, а боевые кличи, лязг оружия и стоны раненых поутихли, так что можно было что-то расслышать, Кро-Кроах в очередной раз заметил Данслава на стене перед собой и крикнул, обращаясь к нему:

– Не зазря ли ты выкидываешь свою жизнь, воевода, сражаясь за богов, которые не соизволят снизойти к тебе на помощь?

Данслав отродясь за словом в карман не лез:

– Да уж лучше сражаться за богов, кои могут оставить меня по моим грехам, чем за поганого идола, который зовёт себя богом, а сам даже какой-то стены одолеть не может, без своры своих псов на битву выйти не решается.

Кро-Кроах ответил, метнув в Данслава своё копьё, но тот с похвальным проворством укрылся за зубцом стены и пропавший зря бросок лишний раз доказал верность его аргумента.

Увы, такие маленькие победы не могли свалить гору страха с плеч защитников. Они ободряли лишь настолько, чтобы предотвратить повальное бегство. А по мере того, как слабела воля, слабела и стрельба – всё меньше бойцов отваживались хоть ненадолго высунуться из-под прикрытия. Возможно, куранги взошли бы на стену ещё до вечера, если бы Кро-Кроах подгонял их сильнее, но он казался удовлетворённым уже тем, что за день удалось засыпать ров во многих местах – на ночь он отвёл армию, хоть и оставил дозоры, чтобы мераньцы не попытались под покровом темноты растащить насыпанное.

Однако же, за ночь силы защитников восстановились в большей мере, чем силы нападавших. Всё-таки, целителей у них было достаточно, чтобы залечить даже часть тяжёлых ран у простых ополченцев – любой дваждырождённый священник Восьми владел чародейским исцелением, тогда как среди варварских шаманов оно встречалось не так уж часто. К тому же, с вечера расползся слух, что княжна Нельяна уже идет с большим войском выручать своего младшего брата и свой город.

*****

Войско Нельяны нельзя было назвать большим, особенно его отборную часть, которая даже будучи в сёдлах уместилась на одной поляне. Но теперь её дружина ничем не напоминала убогий отряд, следовавший за ней, когда они с Орриком встретили друг друга. Нет, лица отчасти остались теми же, да и новобранцы были столь же разношёрстны – старики и почти дети, мужчины и женщины, в основном потомки воинов в нескольких поколениях, но немало и людей, с которым воинам ещё недавно было бы позором сидеть за одним столом. Но с расстояния они теперь не отличались от всякой иной отборной дружины – все носили блестящие кольчуги и отполированные конические шлемы, расшитые плащи и отороченные мехом цветастые накидки. Все были вооружены до зубов – в руках копья, на поясах прямые саклибские мечи, у сёдел луки со стрелами, колчаны с дротиками или увесистые булавы. Все сидели на хороших – или великолепных – конях. Все уже показали себя не в одном бою. Почти все были дваждырождёнными. Мало какое испытание могло устрашить таких бойцов.

И всё же предстоявшее им сегодня испытание было суровым. Поэтому Оррик ещё с вечера набросал Нельяне общие очертания пафосной речи, которая должна была укрепить их боевой дух, напомнив им, что они сражаются за могилы их дедов, славу их отцов и храмы их богов.

Но Нельяна опять решила обратиться к воинам на свой лад:

—Друзья мои! Сколько раз вы уже доказывали делом свою доблесть среди леса копий и бури мечей! Вас ли нужно ободрять перед славнейшей из битв? Вам ли растолковывать, что мы защищаем? Скажу лишь одно – да не замедлит сегодня ничто вашего натиска. Покуда битва не окончена и я не протрубила сбор, да будет зарублен на месте своими же товарищами всякий, кто осадит коня, чтобы брать пленных или захватывать добычу! А теперь вперёд!

Нельяна подчеркнула свои слова воздев своё копьё к небесам и более полусотни копий тут же повторили её жест. От одобрительных криков у Оррика чуть зазвенело в ушах. Видно, княжна всё-таки разбиралась в своих саклибах получше него. Но и неудивительно – Оррик с самого начала держал дистанцию ото всех кроме Нельяны, чтобы потом не терзаться, если вдруг придётся бросить их на убой.

*****

Штурм возобновился, едва полностью рассвело. На этот раз куранги тащили к стенам десятки лестниц разом, в надежде взобраться на стену хоть где-нибудь. На их несчастье, воевода Данслав прекрасно понимал, что стоит лишь нескольким варварам оказаться наверху, они разметут и так уже подавленных страхом ополченцев, как ветер разметывает сухие листья. По его приказу жители Мерани натащили на стену не только камней, чтобы кидать на врагов, но и увесистых брёвен, способных ломать штурмовые лестницы. На случай, если это не поможет, он собрал оставшихся княжеских дружинников и прочих настоящих бойцов в несколько маленьких отрядов. Они должны были спешить туда, где курангам удавалось зацепиться хоть пальцем за верх стены. И хотя варвары лезли вперёд и вверх с неестественной для них отвагой, не обращая внимая на изломанные тела собственных убитых и нечеловеческий вой покалеченных, оборонительные приготовления Данслава позволяли сдерживать их натиск.

Но пока лучшие воины мешали врагу закрепиться на стене, они не могли защищать ворота. С южной стороны ворот у Мерани было двое, на самом юге, недалеко от речного берега и с юго-востока. Решительный удар Кро-Кроах направил на первые. Два десятка дюжих варваров подтащили к ним наскоро обтёсанный ствол векового дерева на кожаных лямках, пока другие прикрывали их щитами – убогая защита, которая не спасла бы от летящих стрел и камней, если б не Кро-Кроах, остановившийся прямо перед воротами. Простые смертные, более-менее владеющие оружием, но не закалённые в настоящих битвах, не спаянные ни чувством боевого братства, ни жёсткой дисциплиной, в его присутствии решались высунуться только лишь чтобы выстрелить не целясь или поспешно метнуть камень куда ни попадя. От гулких ударов тарана задрожала, казалось, вся стена, да что там, весь город – хотя на самом деле дрожали те, кто их слышал.

Но сам Кро-Кроах в это время прислушивался к совершенно другим звукам. Он не показывал этого, но его внимание было нацелено на лес позади лагеря курангов. Туда, где прятались в засаде конница курангов и пехота племён, которым он доверял в наибольшей мере, а потому решил поберечь от кровавого штурма. Кро-Кроах нутром чуял, что мераньская княжна не сможет удержаться от попытки помочь родному городу. К этому должны были толкать её и чувства, и разум – если центральный город княжества падёт, все прочие посыплются как переспелые яблоки, прежде чем она успеет сколотить армию, способную потягаться с курангами в поле. Но попытавшись зайти штурмующим в спину, она встретит засаду. И даже если сумеет не попасться, то засада всё равно послужит заслоном.

Так что лишь когда из леса у него за спиной донеслись, сквозь шум битвы, звуки курангских рожков, подающих бойцам сигнал к нападению, мысли Кро-Кроаха действительно обратилось к городу.

*****

С северной стороны Мерань поутру сторожило едва ли полтысячи варваров, медные шапки, да ватага из бродяг без племени, прибившихся к войску Кро-Кроаха в надежде пограбить. Надежда, похоже, не сбывалась – если только кто-то из горожан не решит попробовать бежать через северные ворота. Вождь медных шапок только и говорил о том, что они непременно попробуют, в надежде удержать хотя бы своих соплеменников на месте. Остальные почти наверняка поспешат к южной стене, как только поймут, что она взята. Так или иначе, все только и прислушивались к звукам штурма. Выставленный сторожить отряду спину дозор тоже входил в число этих «всех». Во всяком случае, этот дозор никакого сигнала подать не успел, а основной отряд услышал стук копыт накатывающихся на них сзади всадников слишком поздно. Последним, что увидел вождь, был нацеливший на него окровавленное копьё саклибский всадник в блестящей кольчуге и алом, под цвет крови, плаще – а вождь был одним из немногих, кто не побежал сразу.

*****

Когда полуразбитые южные ворота распахнулись под ударами тарана, курангов подвела жажда крови и наживы, усиленная присутствием их бога войны, разжигавшим все подобные чувства в сердцах его последователей, точно так же, как его вид раздувал страхи в сердцах врагов. И теперь, не видя перед собой больше никаких преград, сотни воинов, которые уже толпились вокруг, в ожидании этого момента, поспешно ринулись внутрь, толкаясь и давя друга на пути.

Но руководители обороны заранее подготовились к тому, что ворота будут пробиты. Пробежавшие через каменный коридор куранги обнаружили все улицы и проходы вокруг ворот перекрытыми баррикадами из повозок. А на баррикадах их поджидал самый мотивированный резерв защитников.

В Мерани, как и в большинстве людских государств, жило некоторое количество окололюдей. В самом стольном городе имелся целый гномский квартал, а в окрестностях – пара деревень полуросликов. Саклибы ещё имели некоторую надежду, что в случае поражения их лишь ограбят и изнасилуют, возможно уведут в рабство, но тем, кто не был человеком не приходилось сомневаться, что они поголовно пойдут под нож. Сражаться на стенах, где зубцы и бойницы были рассчитаны на рост человека, гномам и полуросликам было очень неудобно, но теперь им выпала возможность показать себя и они воспользовались ею в полной мере. В курангов, не успевших принять хоть какое-то подобие строя и сомкнуть щиты, полетел рой стрел, болтов из самострелов, которыми предпочитали пользоваться гномы, дротиков, даже простых камней с крыш. Тем, кто рванулся вперёд невзирая на раны и опасность, полыхнуло в лица чародейское пламя, недостаточно жаркое, чтобы сразу изжарить человека, но достаточно, чтобы ослепить или подпалить одежду. Позади них сверху упала тяжёлая решётка, пришпилив нескольких варваров к полу с омерзительным влажным шмяком. Из надвратного помещения на тех, кто успел протиснуться вперёд перед её падением, посыпался раскалённый песок.

Кро-Кроах счёл, что ему неуместно будет смотреть на это побоище со стороны. Широкими шагами он устремился к проёму ворот, намереваясь разломать решётку собственными руками. Но в паре десятков шагов от неё резко остановился и даже отшатнулся на полшага назад, врезавшись в невидимую стену.

– Это сила безымянных богов! – воскликнул он, обращаясь к окружавшей его охране из избранных. – Не иначе сам их мераньский епископ в башне! Что вы встали?!? Таран никуда не делся, пробейте решётку, зарубите этого попа и откройте мне путь!

*****

– Открывайте ворота княжне, во имя Восьми и спасения собственных голов!

Скорость была сейчас предельно важна. Даже если большая по численности – но не по силе – часть войска Нельяны сейчас успешно отвлекала курангов, новости о появлении её отряда с севера должны были быстро обежать кольцо осады и дойти до Кро-Кроаха. Может не так быстро, как могли бы, уцелевшие не будут гореть желанием лично докладывать своему суровому богу о том, как они сбежали от врага, но всё равно быстро, опасно быстро. Будь у них армия побольше, или не будь у врага Кро-Кроаха, то сейчас можно было бы двинуться за этими беглецами вдоль стен, беря во фланг увлёкшееся штурмом войско курангов. Но с настолько малыми силами, против воодушевлённых присутствием своего божества варваров, они скорее завязнут в массе, чем сломают их боевой дух внезапным натиском с неожиданного направления. Наилучшие шансы давало нападение на самого божка войны. Кро-Кроах, однако, представлялся весьма осторожным ублюдком. Если он вовремя узнает о появлении отборного конного отряда там, где не ожидал, то в первую очередь почти наверняка постарается дополнительно обезопасить свою личную шкуру. Так что сейчас была дорога каждая минута – минута, которая запросто могла быть упущена, если стражники на северных воротах сейчас потеряли голову от страха, не узнали Нельяны даже без шлема и побоятся открыть вооружённому отряду путь в город своей властью…