Текст книги "Контактная служба ада/рая"

Автор книги: Соломон Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

  – И какой же цели ты хочешь достичь? – Спросил воздушный владыка.

  – Много каких, – улыбнулась огненная в ответ. – Хочу попутешествовать, мир посмотреть, я ни разу не видела моря, разве только в телевизоре. На яхте покататься, с аквалангом нырнуть у кораллового рифа. Лежать на пляже, на тёплом влажном песке, и чувствовать, как прибой щекочет мне пятки. Разве для этого всего многого надо? По мне, ничего сверхъестественного я не требую от жизни, и мне по силам будет превратить эти мечты в реальность. Как думаешь?

  Ариэль остановился. Ольга удивлённо уставилась на него. Зрачки в его глазах расширились от ужаса и казались провалами в какую-то чёрную бездну. Ресницы и губы задрожали, казалось, он вот-вот расплачется или упадёт в обморок.

  – Ты чего? – Забеспокоилась Ольга. – Что я такого сказала?

  – Хр-р-р. – Прохрипел парень.

  – Да что с тобой такое? – Она встряхнула его за плечи. – Тебе плохо?

  – Беги, – разобрала она по губам. Пакеты вылетели из его рук и упали за её ногами. Возникло ощущение, что попасть они должны были прямо в неё. По земле покатилось зелёное яблоко. Он поперхнулся, кашлянул и, отталкивая девушку от себя, прошипел:

  – Беги, Оля, позови Диму. Беги же! – последние слова он почти выкрикнул.

  Хорошее настроение улетучилось мгновенно. Ольга смотрела на приятеля, и никак не могла сообразить, что происходит. Лицо парня перекосила гримаса боли. Кожа побелела, руки затряслись, по телу прошла судорога. Он даже ростом как будто стал ниже. Посмотрев вниз, она увидела, что ноги Ариэля уже по щиколотку погрузились в землю. На его белых спортивных штанах ниже колен проступили хорошо заметные тёмные пятна. В предрассветном сумраке расползающиеся кляксы казались чёрными.

  – Да не молчи же, что с тобой происходит? – Взмолилась Ольга. Пакеты из её рук тоже повалились на землю.

  – Беги, – прошептал Ариэль и стиснул зубы. Губы его искривились, он схватился за горло и закашлял, отхаркиваясь тёмной вязкой жидкостью пополам с кровью. Из правого угла рта к подбородку потекла маленькая чёрная капля, оставляя на коже грязный влажный след. По телу пробежала судорога, резкими взмахами рук ему удалось восстановить равновесие.

  – Ни за что! – Прорычала Дева Огня, снова приблизившись к Ариэлю и обхватив ладонями его голову. В её глазах разгорались ярко-красные огоньки. – Держись, Властелин Ветров, используй воду, не сдавайся без боя!

  Магический взор через призму стихий огня и воздуха услужливо раскрыл всю картину мучений молодого владыки воздуха. Переплетение коричневатых пылевых вихрей и голубоватых клубов дыма окутывало, пеленало Ариэля, забиваясь в лёгкие через нос и рот при каждом вдохе. Поры кожи, глаза, уши – всё служило для проникновения влажной магической пыли в тело парня.

  – Щиты, быстро! – Крикнула Ольга. – Как учился, все которые знаешь ставь! Да стихиями смотри!

  Из стиснутых зубов Ариэля вырвался сдавленный стон. Ольга уже прикрывала парня и себя щитом своего собственного изобретения. Очень трудоёмкая и энергозатратная формула управления парой огонь-воздух. Обоих постепенно окружала слоистая скорлупа огромного яйца в два человеческих роста. Слои щита нарождались, чередуясь по очереди, и медленно удалялись, теряя при этом вложенную в них энергию. Первым слоем расширялась оболочка очень низкой температуры максимально разряженного воздуха. За ним следовал слой плотного, вполне осязаемого, раскалённого до нескольких сотен градусов воздуха. Затем опять холодный разряжённый, и так далее слои снова и снова повторялись.

  – Ну же, приходи в себя, больше десяти минут я щит не продержу, – простонала Ольга сквозь зубы.

  Пыль и пар вытолкнуло из яйца, спалив и осыпав вокруг что-то серовато-чёрное, сверкающее наподобие угольной пыли. Единственное слабое место щита – его подземная часть, терзаемая лишь термическими волнами, не спасала, земля продолжала неумолимо пожирать ноги Ариэля. Вокруг по земле расходились алые круги раскаляющейся и замораживающейся почвы. Пепел от сгоревшей травы разлетелся по сторонам, разнося запах гари. Резкая боль в ступнях, словно идёшь по крапиве босиком, заставила Ольгу громко вскрикнуть. Её ноги также начали погружение в землю.

  – Ариэль!!! – Замычала она, превозмогая жуткую боль, усиливающуюся с каждой секундой.

  Владыка воздуха, наконец, смог овладеть собой. Накрыв ладони подруги своими руками, он зажмурился. Земля под ногами обрела некое подобие мягкости и постепенно стала превращаться в кисель.

  – Заморозь слой воды под моими ногами, – прошептал парень, не открывая глаз.

  Не задавая лишних вопросов, Ольга подчинилась. Его голова начала медленно подниматься, внизу послышалось противное хлюпанье. Внезапно огненная ощутила облегчение, и её ноги прочно стали на слой льда, поднимающийся испод земли. Тёплая, заботливо подогретая девушкой вода омыла ноги обоих до колен и схлынула в разные стороны, освобождая от грязи небольшой пятачок льда, на котором прочно стояли четыре ноги. Через мгновение раздалось шипение, когда грязные потоки добрались до раскалённого слоя щита и окутали владык паром. Ариэль открыл глаза и стал озираться по сторонам. Пар, рассеиваемый порывами ветра, открывал пакеты, лежавшие достаточно далеко, чтобы быть затронутыми локальным буйством стихий. Над пакетами, рассматривая их содержимое, на корточках сидел мужчина в коричневых джинсах и синей джинсовой куртке. Когда клубы пара окончательно развеялись, он поднял глаза и встретился взглядом с Ариэлем

  – Браво, – улыбнулся он, поднимаясь и хлопая в ладоши, словно награждая аплодисментами актёров, сыгравших потрясающий спектакль ему одному. Ольга повернула голову в сторону раздававшихся хлопков. Мужчина перевёл взгляд на неё, и улыбка его стала ещё шире. Прекратив аплодировать, он засунул руки в карманы и извлёк оттуда длинную толстую сигару. Обкусив один конец и сплюнув в траву, он сделал шаг вперёд.

  – Просто нет слов! Виртуозное исполнение! Сомневаюсь, что я сам смог бы придумать что-либо столь совершенное и действенное! Я всегда знал, что из тебя будет толк, девочка моя. – Он сделал ещё один шаг по направлению к подросткам и немного наклонившись, прикурил от раскалённого слоя щита Ольги.

  – Объединить силы с другим владыкой для усиления своего заклинания за его счёт – молодец! Ты хорошо усвоила мои уроки, – он посмотрел на Ариэля и затянулся. – А ты вообще меня удивил уже второй раз. Первый, когда решился на самоубийственную атаку против меня. Признаться, я был не прав, столь резко отреагировав на попытку защитить Олю. Но как ты быстро разобрался в единственном уязвимом месте моего заклятья – просто мастерски. И это после всего лишь месяца обучения! Браво, браво и ещё раз браво! Щит можете снять, не напрягайтесь. Я не намерен вам вредить.

  Убрав руки с головы Ариэля, Ольга повернулась к мужчине, выпустившему пару колец дыма, и щит, испустив последний слой, рассеялся.

  – Ты что, он нам зубы заговаривает, – прошептал Ариэль, окружая себя защитой воздуха.

  – Отнюдь, – возразил мужчина. – Я не собираюсь причинять вам вред. Думаю, вам надо продолжить обучение. Мы можем забыть всё, что случилось здесь и при встрече с владыкой водной стихии.

  – А как же твоё правило, что за попытку нападения на тебя наказание – смерть? – Дрожащим голосом спросил Ариэль.

  – Для тебя я готов сделать исключение из этого правила, – ответил мужчина и одарил юношу ещё одной улыбкой.

  – В твоём последнем правиле сказано, что из твоих правил исключений нет, – нахмурилась Ольга.

  – Я это правило установил, я его и отменяю, – спокойно ответил мужчина, не сводя взгляда с Ариэля.

  – Ты никогда не отменяешь своих правил, Зелон, – упёрлась огненная.

  – Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, – вздохнул земной. – Лет двадцать назад я бы просто пробил вам головы острыми камнями и забыл, как недобрый сон. Но с годами мысли в голове меняются. И вот я разговариваю с вами, извиняюсь, можно сказать. Мне ничего не принесёт ваша смерть, кроме ситуации, в которой всё придётся начинать с начала. А я уже не молод. По меркам владык – просто старик. Кому мне передать свои знания, как не своим же ученикам?

  – У нас теперь другой учитель, – твёрдо сказал Ариэль.

  – Да? И кто же этот неразумный чародей? – Рассмеялся Зелон.

  В ответ на вопрос раздалось молчание. Ариэль и Ольга переглянулись, отрицательно покачали друг другу головой и хмуро уставились на земного.

  – Что ж, ваше право мне не доверять, не смотря на то, что с вами я всегда был искренен и правдив. Заставлять я вас не буду, и вполне возможно не смогу. Убеждать тоже не собираюсь. Дам вам на размышление... нет, не скажу сколько времени. Это будет для вас неожиданностью. Если вы всё же решите вернуться – знаете, как меня вызвать. Но учтите, если вы до истечения положенного мной срока не решите – назад дороги не будет. – Зелон развернулся, выбросил недокуренную сигару и неторопливо пошёл, насвистывая какую-то знакомую мелодию.

  – А если мы решим остаться с нашим новым учителем? – Спросила Ольга. Ответа не последовало. Тёмный силуэт растворился в предрассветных сумерках.

  – Тогда он нас просто убьёт, – обречённо вздохнул Ариэль.

  – Нет, не убьёт, – уверенно сказала Ольга. – Если сейчас не убил, то потом тем более не сможет.

  – Там видно будет, – отрезал воздушный, подходя к валявшимся на земле пакетам. – Пошли уже. Учителя кормить.

  – Да, учитель без нас совсем пропадёт. – девушка подошла, подняла с земли яблоко, обтерев его о полы своего испачканного в последних злоключениях платья, откусила, набив полный рот.

  Владыки нервно рассмеялись, собрали продукты и отправились в свой новый дом. На душе у обоих скребли кошки.

  Стараясь не шуметь, владыки с пакетами, полными едой отправились на кухню. Распихав провизию по полкам навесного шкафчика, они, иногда перешёптываясь, принялись готовить завтрак. Пока Ариэль готовил бутерброды с маслом, колбасой и сыром, Ольга занялась яичницей. Из комнаты, в которой отдыхал их новоиспечённый учитель, донёсся тихий протяжный стон.

  – Ты слышала? – Прошептал Ариэль.

  – Да, – так же тихо ответила Ольга. – Надо пойти посмотреть, что с ним.

  – Зелон нам запрещал даже в свою комнату заходить, не то, что будить, – с сомнением пробормотал парень себе под нос, но бутерброды резать перестал.

  – Он же сам нам сказал, чтобы мы его разбудили, значит, в комнату заходить тоже разрешил, – настояла на своём огненная. – Просто посмотри, всё ли у него в порядке.

  – Ладно, иду, – сдался воздушный, – но будить не буду.

  Он на цыпочках вышел из кухни. Ольга посмотрела на крадущегося владыку с лёгкой усмешкой в глазах, сняла яичницу с плиты и поставила кипятиться чайник. Через минуту на кухню вернулся Ариэль. Вид у него был такой, словно кто-то умер.

  – Ну что? – не оборачиваясь, поинтересовалась девушка.

  – Спит, – хриплым голосом сказал он.

  Словно в насмешку над этими словами, вновь раздался тяжёлый стон и на этот раз более длительный и громкий. Ольга повернулась и взглянула на Ариэля.

  – Ты что такой бледный? – Заволновалась она. – Что-нибудь с Димой?

  – У него глаза открыты, – послышалось в оправдание.

  – Ну и что, многие спят с открытыми глазами, чего тут такого на столько жуткого, что можно побледнеть?

  – У него глаза очень широко открыты, чуть ли из орбит не вылезают.

  – И это всё, что тебя напугало? – Усмехнулась Ольга. – Трусишка зайка серенький.

  – Нет, когда я входил, я точно видел, что глаза у него красновато-белые. Ни зрачков, вообще ничего, одни белки. Тогда я подошёл ближе, чтобы убедиться, что мне это не померещилось. И вот когда я убедился, глаза начали темнеть, посерели и почернели полностью. Меня мороз до костей продрал, пока я смотрел в них, как в два бездонных колодца. У него как будто совсем глаз нет, только две дырки в голове, как пещеры, и куда они ведут, я даже представить себе не могу. Да и не хочу представлять. Смерть на меня из его глаз смотрела, вот.

  – Ты ж сам говорил, что он бессмертный, по твоим словам у смерти нет над ним власти. Чего же ты испугался?

  – Над ним то может и нет, а вот надо мной уж точно есть.

  Чайник, наконец, закипел. Стон повторился, менее продолжительный, но после сказанного и увиденного Ариэлем более зловещий. Ольга выключила газ и посмотрела на белую испуганную физиономию маленького мальчика.

  – Завари кофе, – распорядилась она, отходя от плиты и снимая фартук.

  – А ты куда? – Нахмурился парень. Отпускать подругу и оставаться одному ему явно не хотелось.

  – На смерть посмотрю, – бросила девушка, с осуждающей усмешкой на лице выходя из кухни.

  – Учителя разбудить, – добавила она, увидев, что Ариэль собирается убедить её остаться.

  Ариэль насыпал растворимый кофе в чашки, добавил сахара на свой вкус и разлил кипяток. Предчувствие чего-то ужасного не покидало его ни на секунду. Он пытался гнать от себя мрачные мысли, но на смену им приходили ещё более страшные. Из комнаты учителя не доносилось ни звука. Он прислушался, перестав болтать чайной ложечкой в чашке. Наступила полная тишина. Стук сердца барабанной дробью отзывался в ушах.

  – Оля, – тихо позвал он. Произнесённое вслух имя подруги, отражаясь от стен кухни и коридора, залетело в комнату Дмитрия и там пропало, словно не в жилое помещение попало, а в вакуум.

  – Оля, – уже громче повторил попытку владыка воздуха. Результат оказался таким же. С трудом, пересиливая себя, он сделал шаг в направлении выхода из кухни, и остановился прислушиваясь. Донеслось невнятное бормотание. Почему-то это не было похоже на попытку разбудить человека. На лбу выступили капельки холодного пота.

  – Оля, – услышал он загробный голос, произнёсший имя своей хозяйки.

  Преодолев ужас, поглотивший казалось всю его суть, Ариэль быстрым шагом, переходящим на бег, чтобы не дать себе остановиться, влетел в комнату учителя. Тот по-прежнему сидел в своём мягком кресле, только голова, которая покоилась на спинке, теперь чёрными провалами уставилась на стоящую в шаге от кресла девушку. Подойдя ближе к Дмитрию, Ариэль взглянул в лицо своей подруги и с трудом устоял на ногах. В её глазах клубилась та же тьма, что и у сидевшего напротив учителя. Парень подошёл и коснулся её руки. Ему показалось, что он дотронулся до трупа. Её холодная безжизненная рука качнулась и беспомощно повисла. В жутком контрасте с чёрными провалами глаз, на её бледном лице появилась радостная улыбка. Она еле заметно кивнула.

  – Давай, – согласным тоном произнёс её голос, доносившийся как из водосточной трубы.

  – Что с вами? – Срываясь на визг, воскликнул Ариэль. Ответа не последовало. Ольга продолжала улыбаться, ёе улыбка стала ещё шире.

  – Очнись, очнись, – парень накинулся на тело, лежащее в кресле и начал трясти его за плечи. Никакого видимого эффекта это не принесло. Повторив эту же процедуру с девушкой и получив такой же результат, Ариэль сделал два шага назад, закрыл глаза и прислонил ладони к вискам.

  – Если он меня не убьёт, то она точно поджарит, – пробормотал он, и на Дмитрия с Ольгой прямо с потолка обрушился настоящий ливень.

Глава 9

  Вокруг простирается, клубится мрак. Увидеть это невозможно, как вообще мрак может клубиться? Это нельзя почувствовать, но можно ощутить. Лёгкий ветерок принёс свежий запах сырой земли. Под ногой хрустнула ветка, и всё вокруг вновь накрылось одеялом тишины. Щеки коснулся гонимый ветром пожелтевший сухой дубовый листок. Касание столь мимолётное, что в следующую секунду уже не верится в то, что оно было на самом деле. Почему именно дубовый? Как это можно почувствовать? Никак. Но оказывается можно ощутить. Вкус крови во рту. Собственной крови – это даёт некоторое облегчение. Порыв ветра пробуждает чувство холода. Или ощущение? Теперь уже трудно разобраться. Мурашки пробегают по коже и исчезают так же быстро и неожиданно, как появились. Всплывает ощущение пути под ногами. Первый же шаг разрывает одеяло тишины шуршанием листьев и хрустом панциря какого-то жука. Первый шаг на этом пути приносит смерть. Возникает ощущение подошвы огромного сапога над головой. Второй шаг. Раньше это было сороконожкой. Даже к смерти можно привыкнуть. Третий шаг. Мокрица. Мерзкая тварь, так ей и надо. Смерть может приносить удовольствие. Подошва сапога над головой уже совсем близко. Четвёртый шаг, пятый, шестой. За спиной кровавые следы. Без смерти нет движения. Без движения нет жизни. Жизнь без смерти уже невозможна, как дыхание без воздуха. Седьмой шаг. Под ногой человек. Умирает молча. Сапог припечатывает к земле. Очень тяжёлый. Смертельно тяжёлый.

  Умирать было больно. Но не страшно – сказывается привычка. Глаза, ранее бесполезные, теперь начинают оправдывать своё существование. Ощущение пути дополняется чувством. Впереди видны следы. Шесть отпечатков подошв сапог. Первый шаг, он же седьмой уже сделан. Снова в начале пути. Вернувшееся зрение услужливо спешит показать свою значимость. Вековые дубы, осыпающие листьями небольшую просеку впереди, поражают величием. Серебристый лунный свет проникает повсюду, стволы и листья не решаются встать у него на пути. Тени здесь нет места. Кто сказал, что самое трудное – сделать первый шаг? Его бы сюда. За спиной чуть больше полуметра. Впереди чуть меньше ничего. Зрение как всегда лжёт. Веки опускаются. Второй шаг. След в след. Ни листьев, ни жуков-сороконожек, ни людей, ни сапога над головой. Третий шаг. Смерть не обманешь. Подошва сапога натыкается на сопротивление, но слишком слабое, чтобы остановить путника. Боль уже привычная.

  Второй раз круг замкнулся. Путь по-прежнему впереди. Цель требует, что бы её достигли. Смерть идёт по пятам. Смерть за плечами. Странная игра, но правила нарушать нельзя. Семь шагов – смерть. Три шага – смерть. Смерть за спиной. Последний шаг – шаг назад. Смерть под каблуком сапога. Сапог смерти давит насмерть. Но я бессмертен. И я победил.

  Ощущения и чувства водопадом хлынули со всех сторон. Окружающий мир становился вполне реальным. Открыв глаза, я увидел, как в лунном свете, по-прежнему не признающем преград, засеребрились полу распахнутые ворота. Высокая решётка огораживала небольшую поляну в древнем дубовом лесу. Аккуратными рядами стояли оградки, могильные камни, обелиски, кресты. Ближе к центру поляны располагались склепы. Перед моим взором раскинулось старое кладбище. Мёртвым клеймом оно чернело в золотисто-серебряном великолепии. Не смотря на то, что вся земля вокруг решётки была усыпана жёлтыми листьями, внутри границ кладбища она была абсолютно чёрной. Ни чахлого кустика, ни завядшей травинки, ни обломка сухой веточки не появлялось на безжизненной почве. Даже громадные деревья предпочитали вечную борьбу со своими собратьями за лишний лучик света попытке отвоевать его у заброшенных могил. Вид у кладбища был опрятный и ухоженный. Ни одного покосившегося креста или треснувшей плиты. Но и цветов, венков и траурных лент здесь по-видимому никогда не было.

  Створка ворот зловеще скрипнула, чуть приоткрываясь, словно приглашая стать первым и единственным живым гостем этого царства мёртвых. Я нерешительно оглянулся в надежде за спиной найти причину отказаться от опасного приглашения. Просека за спиной больше не существовала. Огромные стволы под порывами еле заметного ветерка печально поскрипывали, оплакивая обречённого безумца, дерзнувшего бросить вызов их вечному врагу. Отбросив последние колебания, я вздохнул и шагнул в ворота.

  За спиной раздался металлический лязг – створки закрылись бесшумно, лишь в последний миг давая понять, что назад дороги нет. Как только моя нога коснулась мёртвой земли, я почувствовал, что очень голоден. В нагрузку к чувству голода, от которого с непривычки ненадолго помутилось в голове, добавилась нестерпимая жажда. Привычными движениями мои руки метнулись к внутреннему нагрудному карману кожаного пиджака в поисках небольшой фляжки, но карман был пуст. Ревизия всех остальных карманов моей одежды, странной, не привычной и в то же время неуловимо знакомой, была не утешительной. Серебряная бляшка на ремне злобно оскалилась в ответ на мой недоумевающий взгляд.

  Титаническим усилием воли мне удалось восстановить контроль над своим организмом, и я пошёл вдоль мрачных могил, озираясь по сторонам. Ни табличек с годами жизни на крестах, ни фотографий на мраморных плитах, ни имён на обелисках не было. Здесь были похоронены проклятые. Даже память о них не должна была остаться. И чем больше злодеяний совершил обладатель куска земли на этом кладбище, тем ближе к центру располагалось его последнее пристанище.

  Постепенно кресты и плиты уступили место склепам. Попадались даже семейные. Всё чаще я стал ловить на себе ненавидящие взгляды местных подземных обитателей. Пару раз промелькнуло ощущение узнавания. Возможно, некоторые из проклятых знали меня лично. Были и такие, которые за своё теперешнее существование винили меня. Продвигаясь всё ближе к центру, я стал замечать, что у меня появляется компания. То слева, то справа беспокойные духи покидали отведённую им территорию и устремлялись мне вслед. Шаг пришлось ускорить. Склепы становились всё более величественные и грозные. Цель моего опасного путешествия быстро приближалась. За спиной послышалось шипение и невнятное ворчание. Оглянувшись, я заметил, как из земли вырастают тени. Чтобы создать препятствие свету в этом месте требовалось лишиться тела. Близко подпускать к себе таких гостей было слишком опасно. Не останавливаясь, я попытался сотворить заклинание, отпугивающее духов. Как ни странно, эффекта не было никакого. Я чувствовал, что не лишился магической силы, но заклинание не то что не сработало, а даже не построилось. Магическая энергия не подчинилась моим управляющим формулам, до сего дня, если это у них тут день такой, меня не подводившим. Внутренне я весь похолодел. Духи проклятых мгновенно почувствовали бессилие моей магии и ринулись ко мне с удвоенной скоростью. Ждать их я не собирался и со всех ног побежал в глубь кладбища. Обогнув большой украшенный сценами пыток склеп, я выбежал на обширную площадь из чёрного мрамора, в центре которой возвышался огромный по сравнению со всем ранее мной здесь виденным мавзолей. Именно он являлся сердцевиной проклятого кладбища. Я ни чуть не удивился, почувствовав, что цель моего пути скрыта в его глубине. Добежав до низкого прохода, я обернулся. Духи не решились продолжать преследования. Ни одна тень не упала на чёрный мрамор площади.

  Приступ голода и жажды повторился с удвоенной силой. Чтобы не потерять равновесие, я прислонился спиной к мраморной стене мавзолея, составлявшей с площадью, по-видимому, единую глыбу. Придя в себя через пару минут, я повернулся и начал спускаться в глубь строения. С границы площади донёсся разочарованный вой.

  Длинная лестница, наконец, закончилась огромным залом, занимающим площадь, не меньше самого мавзолея. Серебряный свет сюда не проникал, но и кромешной тьмой здесь не пахло. Голые стены, высокий потолок, словно стоишь внутри пирамиды, и ровный пол с небольшим возвышением в центре. На возвышении покоился большой удобный гроб. Я ужаснулся этим своим мыслям. С каких это пор гроб для меня стал удобным? Но отвести взгляд от него я не мог. Если уж суждено мне будет когда-нибудь упокоиться в земле, то только в этом гробу. Чем-то он меня притягивал. Осторожно ступая, стараясь не издать ни одного шороха, я подошёл к произведению искусства неведомого плотника. Рука сама собой коснулась поверхности и погладила крышку. Чутьё подсказывало, что под ней находится самый жуткий страх проклятого кладбища.

  Собравшись с силами, не известно на что рассчитывая, я взялся за крышку гроба. Неожиданно она поддалась, не потребовав от меня и грамма усилий, и без единого скрипа открылась. Взглянув в гроб, я потерял всякое самообладание и стал ртом хватать воздух, которого стало слишком мало в моих лёгких. Сложив руки на груди, в гробу спокойно спал молодой парень в чёрном джинсовом костюме.

  Я смотрел на своё лицо и не мог отвести взгляд. Таким свежим, бодрым и сочным я не видел себя даже в зеркале. Свежим? Сочным??? От этих мыслей я пришёл в ужас. Надо было бежать отсюда, а я не мог даже пошевельнуться. Руки задрожали. Голод и жажда возвращались, и теперь их сила будет непреодолима. Кончиком языка я почувствовал, как у меня стали удлиняться и заостряться клыки.

  – Не-е-ет! – Закричал я. Парень в гробу открыл глаза и уставился на меня сонным недоумевающим взглядом. Не в силах более контролировать себя я метнулся вперёд, и мои клыки вонзились в его шею. Слабая попытка оттолкнуть меня не дала ровным счётом ничего. Рот наполнился сладковато-солоноватой тёплой жидкостью, разом утоляя и голод и жажду.

  – Прочь! – Взревел я, оттолкнув от себя вампира с такой силой, что он долетел до противоположной стены гробницы и, со всего размаха врезавшись спиной в мрамор, сполз на пол. Быстро применяя заклятья, я очистил кровь от вампирьего яда и регенерацией затянул раны на прокушенной шее.

  – Да, друг мой, – простонал Влад, поднимаясь на ноги. – У нас жизнь далеко не сахар.

  – Ты сам выбрал свою участь, – сказал я, вылезая из гроба. – Тебе и расхлёбывать.

  – Мне, конечно. Кому же кроме меня можно доверить такое дело? Тебе я бы ничего такого доверять не стал. Разве что... – Улыбнулся он, слизывая кровь с окровавленных губ.

  – Тьфу! – сплюнул я, передёргиваясь от омерзения.

  – Брось, сам не удержался. Нечего тут из себя невинность строить, – его клыки приняли нормальный размер, и он стёр мою кровь с подбородка тыльной стороной ладони.

  Я подошёл к нему вплотную и повернул голову чуть вбок, открывая ему ту часть шеи, которая была совсем недавно прокушена и теперь краснела потёками ещё не свернувшейся крови.

  – Прекрати, – он стиснул зубы и отвернулся. – Сам теперь знаешь как это тяжело.

  – Знаю, – согласился я. – Но не оправдываю.

  – А я и не оправдываюсь.

  – Собственно, ты мне нужен по другому вопросу, – начал я, он повернулся и взглянул мне в глаза.

  – А с чего ты решил, что я буду отвечать на твои вопросы? – Он смотрел на меня, разыгрывая неописуемое удивление. Надо заметить, получалось у него очень натурально.

  – Если честно, то я подумал, что ты для разнообразия просто возьмёшь да и ответишь, – равнодушно, как мне казалось, ответил я. – Тем более эти ответы тебе ничем не навредят.

  – Но и не помогут, – в сказанном прозвучали вопросительные интонации. Это хороший знак.

  – Как знать, – вздохнул я и спокойно выдержал его взгляд.

  – Ты меня заинтриговал, – наконец сдался он. – Раз уж ты решился на создание проекции моей э... души, назовём это так, то речь пойдёт о вещах серьёзных, важных и, несомненно, неотложных. Я готов, задавай свои вопросы.

  Я победно улыбнулся. Возможно, удастся получить откровенный разговор. Собираясь с мыслями, я представил, какие муки сейчас испытывает мой собеседник в аду и содрогнулся. Врагу такого не пожелаешь. Ну что ж, посмотрим.

  – Расскажи мне о спасении моей дочери и Мерлина, – голос мой заметно дрогнул.

  – А что тебе об этом известно? – Уточнил Влад.

  – Версия самого Мерлина, – ответил я. Влад пожевал губами, очевидно обдумывая, что мне говорить, а о чём умолчать. К сожалению откровенного разговора не получалось.

  – Интересно было бы её послушать. Но это в другой раз, за кружечкой тёплой крови, – он метнул на меня ехидный взгляд, но вовремя успел сделать шаг назад, и мой кулак просвистел в паре сантиметров от его носа. Он примирительно поднял руки ладонями вперёд и состроил обиженную гримасу.

  – Ну ладно, не буду больше. Нервы у тебя ни к чёрту. Предприятие я тебе скажу, было практически безнадёжным. Ты знаешь, что это такое – вытаскивать душу из ада. Но я – совсем другой случай. Большинство заклинаний, которыми я могу там пользоваться, на них не действуют, впрочем, для них я тоже не совсем удобная мишень. Но когда с тобой чья-то душа, начинаются совсем другие карусельки. По правде говоря, если бы не Мерлин, мне было бы намного проще выбраться. Когда я заметил облаву – думал мне конец. Они там такую силищу собрали, что смотреть страшно было. Я уже собрался удирать со всех ног, когда Мерлин представление начал. Этот спектакль я не пропустил бы ни за что. Демонов – толпами косил. Ну, я не удержался, конечно, подлетел ближе. И схватку с Бальтазаром рассмотрел превосходно. Болел я за Мерлина, думаю, это и так понятно. Когда их клинки столкнулись, я понял, что Мерлину крышка. Что уж там он сотворил, я не разобрался, но то, что его самого это задело, было видно даже мне. Правда, самому Верховному повелителю тоже досталось. Но слуги его из строя вышли далеко не все. Тогда я подал знак, призывая всех вампиров. Армия внушительная, надо заметить. А собрал я её – ты не поверишь – для одной единственной цели. Уничтожить. План был прост. Если меня обнаруживают, то я её призываю и потихоньку сматываюсь. Пока всех вампиров перебьют, меня уже и след простынет. Если же нет, то всё равно на границе ада я бы их призвал и в атаку отправил. Мерлину крупно со мной повезло. Ну а дальше, я думаю, наши с ним версии отличаться не будут. – Он посчитал, что закончил и выжидающе уставился на меня.

  – Ты как всегда о самом важном пытаешься умолчать, – покачал я головой. – То, что ты вампиров своих всех положил, это дело хорошее, но не о том я тебя спрашивал. Скажи мне, как ты научился призывать армию в нужный район ада?

  – О, Дима, да ты никак на ад войной идти собрался? – Он рассмеялся. – Дело это безнадёжное, поверь мне.

  Он немного помолчал, ожидая следующего вопроса, но я продолжал молча смотреть на него.

  – Хорошо, – сдался Влад. – В конце концов, я всё равно собирался тебе это сказать. У моей последней ученицы была уникальная способность. Её душа могла послужить порталом в любую точку ада. Процесс довольно сложный и требовал серьёзной подготовки с её стороны, но был вполне ей по силам.

  – Ты говоришь о владыке воды? – Уточнил я.

  – Верно. К сожалению, когда я видел её в последний раз, она была мертва.

  – А как на счёт других владык? Тех двоих, которых ты отправил ко мне в больницу?

  – Видишь ли, когда я встретил водную, она ещё водной не была. Прежний владыка воды был жив. Но и способность эту я нащупал совершенно случайно, уже после того, как в ней проснулась власть над водной стихией. Я задумывался над этой проблемой и пришёл к такому мнению. У ада нет власти над детьми дьявола, так же как и над ним самим. Более того, поражённая им душа сама получает некую долю власти над адом. Так что те владыки, что убили мою ученицу, тоже могли бы научиться открывать путь в ад для всех желающих. Жаль, что назад по этому пути не выбраться.