Текст книги "Вуаль. Крыло четвёртое (СИ)"

Автор книги: Соколов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– "Глупенький… У косы не бывает одиночных ударов" – Подумал я, смещаясь влево, глядя под активированным контуром, как описав круг, лезвие спускается сверху, чтобы лишить бедолагу кисти.

Сопротивления плоти я даже не почувствовал, а моё лицо через мгновение вытянулось от удивления. Азиат должен был лишиться кисти и заливать снег кровью, но вместо этого, оргоновое лезвие просто прошло через его руку.

– "Не понял… " – Мелькнула первая мысль, в голове, когда я отступил назад, закручивая орудие жнеца "восьмёркой". – "Староста театрального кружка попался?".

Выронив свой меч, раскосый парень лет двадцати пяти, держась за запястье, верещал от боли. Его недавний противник, отходя в сторону, так же как и я, прибывал в лёгком недоумении, решив не лезть и понаблюдать. Через пару секунд крик прекратился. Широко открыв глаза, на сколько это возможно для азиата, парень начал было удивлённо рассматривать своё невредимое запястье, но видимо вспомнив про меня, поспешил вернуть потерянное оружие.

– Как задорно скверхи пляшут… – Протянул я вслух, наблюдая, как азиат тычет пальцами в рукоять меча.

Что-то мыча, парень схватил меч левой рукой, пытаясь вложить его рукоять в правую, но ничего не вышло. Начав всхлипывать, он помотал рукой, и предпринял ещё одну попытку взять оружие в правую руку, но тщетно. Пальцы не двигались, как и сама кисть.

– "Как интересно…" – Мелькнула в голове мысль, в тот момент, когда я уже сблизился для удара.

Испытывая высшую степень заинтересованности, целью было выбрано плечо. Азиат даже не успел среагировать. Как и в прошлый раз, лезвие косы прошло через цель, не встретив сопротивления. Одежда так же осталась целой в месте удара, но азиат вновь начал орать от боли. Через пару секунд крики прекратились, а парень с ужасом в глазах, выронил меч. Он левой рукой, трепал себя за правый рукав, но конечность висела безвольной плетью.

– "Вот оно что…" – Закончив рассматривать через окулус подопытного, мой взгляд проследовал по паре нитей каналов, тянущихся от мест разрезов к лезвию косы. – "… А огн претворился торшером".

На грязно-зелёном лезвие, возле пятки косы, появилось две ярко-зелёные отметины, очень похожие на кресты, с горизонтальными чёрточками по нижнему и верхнему концам. Фактура отметин напоминала рисунок мелом. Будто по наитию, приблизив к себе лезвие, концом указательного пальца я осторожно коснулся первого "креста". В тот же момент парень взвыл, а с его запястья начала капать кровь.

– "Герметичность кабины создателя этого оружия была явно нарушена…" – Выдав своё заключение, ток оргона из каона "форсунки" был прерван.

Полумесяц лезвия пару раз мигнув исчез, растворяясь фосфоресцирующей дымкой. Через секунду, азиат, забыв о порезе на запястье, радостно двигал рукой, что-то лапочка на ненашенском.

– Отлично… – Успел произнести я одними губами, уходя в сторону от колющего удара.

Наблюдавший всё это время за происходящим азиат, решил перейти к активным действиям, пытаясь воспользоваться ситуацией. Его ошибка, ведь он ни на секунду не выходил из поля моего зрения.

– Полетай – Поддав оргона в контур, уходя в сторону от ещё одного удара, ладонь провой руки оказалась на груди китайца, после чего сработал каон "Таран". – Хорошо пошёл….

Данный каон изначально был предназначен для выбивания дверей и пробивания проходов в стенах, но для боевого применения тоже годился. Его можно было нанесли ещё на третьем крыле, но для его безопасного применения необходимо обладать перчаткой, наручем и налокотником. В противном случае предплечье сложится в гармошку.

Решив, что с меня достаточно экспериментов, оргон вновь наполнил реликвию.

– А теперь стиль «Пляшущая крыса на резаке» – Картинно продекламировал я, как и положено в китайских сагах, активируя контур.

Вертясь волчком, взметая косой снег, резко рванувшись вперёд, без особого стеснения, началась рубка. На шесть секунд я стал продолжением своего оружия, как предписывают практики жнецов. Потрошители ливера вообще свято верят, что не они управляют косой, а коса сама выбирает, как ей рубить. От части они правы, только я называю это использованием инерции, центробежной силы, переносом массы и моментом начального ускорения.

Было немного дико видеть во время рубки, как лезвие проходит сквозь конечности, но они остаются на месте. Впрочем к впечатлительным меня сложно отнести. Наградив «подопытного» пятёркой ударов, отключив восприятие, сосредоточившись на цели, запрыгнув на косу, я меньше чем за пару секунд оказался рядом с азиатом, которого приласкал «Тараном». Рубящий удар через колени, а потом «крест». Не то, чтобы я был склонен к садизму, но мне захотелось кое-что попробовать. Крутанувшись на месте, делая оборот вместе с косой, полоснул в аккурат по шее, в тот момент, когда противник уже заваливался в снег.

Склонившись над визжащим азиатом я поводил рукой перед его лицом, и убедившись, что он останется жив, запрыгнул вновь на косу, рванув в центру полигона, где меня со скучающим видом ожидал Лонгвей.

На половине пути, косу дёрнуло, а скорость ощутимо упала. Поначалу не поняв причин, я хотел ещё немного открыть «Форсунку», но отголоски воплей сзади, «намекнули» не спешить. Стоило мне повернуть голову назад, стали закрадываться подозрения, что создатель этого оружия был явно скверх.

Оказалось, что нити каналов, идущих от мест ударов к лезвию не могут бесконечно растягиваться за счёт увеличения трат оргона. У них есть предел и они довольно крепкие, судя по тому, что я волочил за собой двух азиатов, как на буксире.

Мне оставалось около пятидесяти метров до Лонгвея, когда моё чутьё забило тревогу. Уж очень он был расслабленным и безмятежным, будто корова в Индии. Окулус тут же пришёл в действие. От увиденного я невольно дрогнул, догадываясь, что сейчас должно произойти. Не размениваясь на пустяки, Лонгвей решил закончить всё одним ударом. Вокруг парня, который почти полностью опустошил свой резерв, перетекали просто тонны эфира, часть которого уходила в мёрзлую землю, а другая половина устремлялась вихрем вверх, сосредотачиваясь облаком в паре десятков метров от земли. Даже моих скудных знаний магических техник хватало для того, чтобы наверняка утверждать, что это будет нечто мощное.

– Вот прям мчу на форсированном ходу… – Буркнул я себе под нос, окончательно остановившись, спрыгнув с косы.

Опираясь на оружие, как нерадивый землекоп на лопату, мой взгляд был устремлён на перетекающие потоки эфира. Зрелище было довольно красивым.

– Давай, Мышкин! – Крикнул Лонгвей, постукивая боковой стороной своего меча по ладони. – Или ты испугался?

Я ничего не ответил, продолжая стоять на месте, размышляя на тему героизма, непонятной чести, тупого благородства, «высшей» справедливости.

Конечно, как и положено воину, трижды «герою», четырежды «избраннику судьбы», первому «любимцу госпожи Удачи», подогреваемый верой в высшую справедливость и прочую муру, сейчас сама вселенная должна говорить мне: «Айзек, душка! Сойдись ты уже с ним в убийственной атаке и пусть победит сильнейший! Всё или ничего! Раз на раз!». И я бы так и сделал, правда, если бы в детстве мне добрый дедушка читал китайские саги о воинах, которые грудью бросаются на град стрел, с левой бьют дракону по зубам, а играя на флейте поворачивают течение рек… Подобные вещи, даже репетировать, желания не было, да и в детстве вместо сказок я читал технические справочники по воле «Злого дедушки», но самое печальное для Лонгвея, совсем в другом – я космопират, а не герой, ска!

– Трус! – Крикнул азиат, а на его лице появилась довольная ухмылка.

Никак не реагируя, я продолжал стоять, опираясь на древко косы. Лонгвей говорил что-то ещё, но вступать с ним в разговор у меня не было никакого желания. Всё моё внимание было приковано к его эфирному телу, вернее к тому, как его покидают остатки магии. Удерживать технику в подготовленном состояние, особенно такую масштабную, довольно хлопотное и затратное занятие. Он бы уже её использовал, если бы не одна «маленькая» проблема. С самого начал я заметил, что эфир не заходит дальше определённой границы, и за время его трёпа никаких изменений не произошло. Граница осталось прежней, а это говорит о двух вещах – фиксированная область поражения, либо кто-то отрыл рот на тот «кусок», который не сможет проглотить. Лонгвей не может расширить область своей техники, и сдвинуть её так же не может. Варианта здесь всего два: применить подготовленную технику, либо ослабить контроль, чтобы растерять весь эфир.

– Что, Лонгвей? Открыл рот, но «чихнуть» не можешь? – Спросил я, стоя у самой границы области действия техники. – Можешь сейчас признать поражение или подождём пока пасть порвётся? Мне без разницы….

– Подойди и дерись, как настоящий воин! – Взвыл парнишка, на что я лишь усмехнулся, задрав рукав своего отпадного бронированного кигуруми, посмотрев на запястье левой руки, где у меня находились «невидимые часы».

Ещё пятнадцать секунд решили исход «боя», а моё мнение о Лонгвее немного улучшилось. Из двух вариантов он выбрал третий. Он не отменил и не использовал технику, доведя себя до полного истощения эфирного тела. Потеряв сознание, Лонгвей плюхнулся в снег, получив откат.

Пробежавшись взглядом по присутствующим, мне ничего не оставалось, как поднять руки в победоносном жесте. Несколько секунд стояла оглушительная тишина, после чего по моим ушам ударили не менее оглушительные аплодисменты. Они стали ещё оглушительней, когда на трибуну вышел главный судья, он же распорядитель княжеского собрания, объявив о моей победе.

С осознание того, что ещё двадцать секунд и с истощением, только духовного тела, валяться мне, освободив азиатов от Ганьюй, я проследовал на трибуну.

– Поздравляю, княжич. – Шепнула Аврора, а Морозов, похлопал меня по плечу, после чего женщина запустила руку во внутренний карман кителя, доставая два одинаковых конверта. – Вот этот… Злобин!

– Да, Аврора Александровна. – Будто из неоткуда возник заунывный прихвостень, справа от Морозова.

– Зачитаешь, после патриарха. – Коротко сказала Невская Злобину, протягивая второй конверт Морозову, который прикосновением обратил его в пепел.

– «Вот откуда у него это?» – В очередной раз удивился я старику Фа, который вышел с довольным портретом, будто не его сына уносят с полигона на носилках.

– Не буду говорить лишних слов, вы сами всё видели. – Довольно необычно начал свою речь патриарх, опустив этикет обращения. – Воинское состязание, в рамках которого была проведена дуэль двух родов завершено. Послушник культа Тяньжань, Станислав, одержал достойную победу, доказав своё воинское мастерство….

– «Ах ты сука из провинции Шаньдун!» – У меня не было слов, с трудом удавалось сдерживать эмоции. – «Послушник, ска! (:»%:%» *много мата*?*;?%)

– Как патриарх культа Игуаньдао, нарекаю… – продолжил старик Фа, сохраняя суровость моськи на уровне шпателя, делая театральную паузу. – Княжичу Станиславу из рода Мышкиных присуждается звание «Первого воина культа Игуаньдао»! Подобное происходит впервые. Никогда ещё «чужак»….

– «Чтоб меня скверхи дрючили… Жнеца-затейника по мою требуху. Первым воином? Наверное опиум по мозгам ударил…».

Старик Фа продолжал говорить, а моё «забрало» постепенно начало опускаться. Я даже не понял, как мой резерв вновь стал полным от того, что веретено, подстёгиваемое порывом холодного бешенства в разы ускорило свой бег.

– Ус-по-кой-ся… – Медленно сквозь зубы, разделяя буквы, произнесла стоящая справа от меня Невская. – Не реагируй… Просто молчи.

– Я спокоен, Аврора. – Повернув голову, сразу стало понятно, что сейчас порвать старика Фа на куски, это не только моя прихоть.

Около минуты, старик распалялся про ценности культа, и нёс какую то ахинею, а мне хотелось свернуть ему шею, и чтобы он скорее перешёл к наградной части. И он перешёл….

– … Таким образом, завтра, во временной резиденции семьи Тяньжань состоится торжественная церемония передачи реликвии первому воину Игуаньдао. У меня всё… – Закончил старик Фа, и не обращая внимания на мой дёргающийся глаз, хлопнув в ладоши и кивнув, последовал «на выход».

– Дамы и господа, минуточку внимания. – Вывел меня из раздумий голос Авроры, которая оказалась у микрофона, стоило мне отвести взгляд на секунду в сторону удаляющегося старика. – Ещё раз хотелось бы поздравить княжича Станислава Мышкина с победой, и пользуясь случаем, зачитать императорский приказ.

– Я, великий князь, – без предисловий начал Злобин зачитывать бумагу, как только оказался у микрофона. – Иоан VII рода Рюриковичей, за особые заслуги, связанные с укреплением авторитета Российской империи, и неоценимый вклад в политическую стабильность её отдельного субъекта, присваиваю роду Мышкиных звание «Уважаемого рода», со всеми титулярными привилегиями. Приказ от….

У меня зазвенело в ушах, а плохое настроение мгновенно улетучилось. Даже Злобин был под впечатлением. После того, как был озвучен императорский приказ, он просто смотрел на меня стеклянными глазами, приоткрыв рот.

– О-хре-неть! – Проговорил я по частям, убеждаясь в щедрости императора, и начиная прикидывать возможности. – Полцарства получены, меч завтра заберём, а принцессу я и сам найду… Шикоз!

Где-то на трибунах ипподрома

– Какой интересный парень. Всё же Петтер был прав, как не печально это признавать. Моя ошибка….

– Мэтр, не думала, что вы умеете признавать свои ошибки. – Запустив пальчики в нетронутые за всё время состязания сладости, девушка стянула зубами сразу два шарика сладкого сыра со шпажки. – Жаль, что остыли….

– Я всегда признаю свои ошибки, а ты, дорогая, даже не хочешь их видеть. – Мужчина поправив шляпу, прищурившись, проводил взглядом княжича, который скрылся под оборудованным на первых рядах навесом. – И ты на диете, сама говорила… Непостоянство опасно….

– Вы намекаете, мэтр, что я плохо работаю? – Потупила взгляд девушка, усмехнувшись уголками губ.

– Не намекаю, просто советую присмотреться к княжичу и своевременно отправлять отчёты, даже по малейшей мелочи. Наладь контакты с княжичем Мышкиным. Надеюсь на твои навыки… Войди в его круг, разузнай о нём… Не мне тебе рассказывать, ты девочка смышлёная. – Хоть голос пожилого мужчины источал добродушие, взгляд был строгим. – Работай острожно. Тебе месяц на подготовку, чтобы к нему подобраться….

– Зачем месяц? – Удивилась девушка, взяв ещё одну шпажку с жаренным сладким сыром. – Я и так радом с ним….

Два дня спустя. Ранне утро.

– Знаешь, Ставр, ты меня конечно прости, – Красный, как вываренный рак Токарев, руки которого сейчас подрагивали, сжал до хруста кулаки, шумно выдохнув. – Может, я чего-то не понимаю, но уже сутки прошли после церемонии, но нашего парня нет. Может уже нужно начать волноваться? Или за Стасика, только я один волнуюсь? Ставр? Может мне со своими ребятками съездить к этому старому раскосому хорьку и Стаса домой привезти? Ну не нормально это!

– Я тоже волнуюсь, Фёдор, не меньше чем ты. – Спокойно сказал глава рода Мышкиных, посмотрев на Эвелину, которая едва заметно кивнула. – Но так же, я доверяю своему сыну. Он звонил вчера вечером и сказал, что с ним всё хорошо.

– Да мало ли! Может… – Токарев не договорил, из-за того, что в прихожей хлопнула дверь и раздался быстрый топот.

– Князь, княгиня, командующий… – Быстро зачастил Рика ввалившись в гостиницу, поочерёдно всем кивнув, после чего застыл, как изваяние. – Все на «К»… Круто! Ой! Тоже на «К»… Извините! Автомобиль княжича во двор въехал. Вы сами просили доложить….

– Пошёл вон… – Устало произнёс Токарев, расстёгивая защёлку обвеса, затянутую на груди. – С глаз, Рикошет, уйди….

– Понял…Принял. – Быстро сказал Сергей, исчезая в арке прихожей, провожаемый злым взглядом Токарева.

– Ставр, вот ей богу… Повлияй на него, по отечески, или я его сам за уши оттреплю, и не посмотрю, что он наследник рода!

– Уважаемого рода, Фёдор. – Поправил старого вояку Ставр. – И это не моя заслуга, и не заслуга Эвы. Вырос парень, Токарев… Пойми, прими и помоги.

– Да забываю… Смотрю на него, а он ещё вчера с Танькой Жилиной лягушкам глаза колоть на старый колодец….

Токарев прервался, услышав стук двери в коридоре прихожей, после чего дёрнул головой.

– Двое… Шаги Стаса и…

– Денёчек! – Громко поприветствовал княжич всех присутствующих, входя в гостиницу.

– Сейчас я тебе… – Токарев уже хотел исполнить своё обещание по поводу ушей, но остановился, не успев сделать и шага, приоткрыв рот.

Непоколебимый Ставр закашлялся, а Эвелина широко открыв глаза, чуть не выронив чашку, поспешила поставить её на столик, сложив руки на коленях.

– Добрый день. – Скромно произнесла черноволосая кареглазая девушка в красивом длинном платье, поклонившись в знак приветствия присутствующим.

– Мам, Пап, дядя Фёдор… Позвольте вам представить. – Переглянувшись с девушкой, что держал за руку, княжич продолжил. – Это моя жена, принцесса Мэйли из семьи Тяньжань….

Конец четвёртой книги