Текст книги "Склонность к "Венере" (СИ)"

Автор книги: София Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Ожидание ==========

В тот день Атрей влюбился – как ему показалось, окончательно и бесповоротно. Всё враньё, мол, в двенадцать лет нельзя влюбиться по-настоящему – он-то знал, что взрослые только и горазды считать всех, кто младше, ни к чему не способными детьми. А он уже мог любоваться на свой объект обожания – совсем по-взрослому.

Звали избранный «объект» весьма затейливо – Галатея. Кто-то мог бы счесть эту девушку странной: она коротко стриглась, красила волосы в пронзительно-рыжий цвет и мечтала о собственном мотоцикле. А ещё она мечтала заработать как можно больше денег, чтобы хватало на всё, на что только упадёт взгляд. Она была старше и уже училась в другой школе, для тех, кто уже прошёл тест на самоопределение. В этом-то тесте, который ещё только предстоял Атрею через пару дней, и крылась главная загвоздка.

Галатея была Марсом.

Вроде бы никакой трагедии в том не было, в конце концов, это же вам не старые книжки о трагической любви и смерти, которыми их постоянно пичкали в школе. Да только вот психологи, которые регулярно прибегали на занятия и начинали одинаково размахивать руками – иногда Атрей вообще сомневался, что это не один и тот же лысоватый тощий дядька , – в один голос твердили: гармоничным и удачным можно считать лишь союз Марса и Венеры.

Атрей знал, что в тесте нет ничего страшного: никаких каверзных вопросов, как на контрольных, и прочих пугающих вещей там не было. Да и психологи в основном не проводили дополнительных проверок: им хватало и того, что могли ответить дети.

Да, пока что трагедии не было, но скоро она могла возникнуть. Атрей сидел, привалившись спиной к стене, и напряжённо думал. Мысли прибегали в основном не по-детски драматичные и грустные: вот он заговорит с Галатеей, та спросит, как он ориентирован… А ему придётся сказать, что он ещё не прошёл тест. И тогда она будет смеяться. Или вовсе не станет говорить с младшим мальчишкой.

В старых книжках, которые «страдалец» для пущей осведомлённости в таком загадочном предмете, как любовь, тщательно проинспектировал, писалось: чтобы завоевать девушку, нужен подвиг. Но как завоёвывать девушку-Марса, доминантную во всех отношениях личность?! Вряд ли её порадуют какие-то там её портреты, признания в любви, написанные на асфальте, чем там ещё обычно страдают романтические герои? Атрей вздохнул.

А грустные мысли не прекращались, становились ещё печальнее: вот сейчас он в подвешенном состоянии, пусть и может предполагать, кем его назовут после этого теста. Но ведь тест уже завтра, и завтра же его дальнейшая судьба будет предопределена. Марс – средняя школа, затем старшая, затем – престижная работа и, возможно, где-то между всем этим – место для какой-нибудь одной Венеры. Если он попытается войти в контакт с таким же Марсом, его, чего доброго, примут за дурака; два лидера никогда не могут ужиться вместе – так говорили психологи. Они же твердили, что в союзе двух Венер также нет прочности и долговечности: ни одна Венера не может заработать достаточно, чтобы обеспечить семью, да и не в этом их предназначение. Венеры чисто психологически желают лишь иметь семью, детей, любящего супруга или супругу… К тому же, Венеры по природе своей неинициативны: ну никак им не сойтись! Будут вздыхать, намекать, но первый шаг не сделает ни одна.

Атрей снова вздохнул: взрослые мысли оказались совсем не весёлыми. Его-то наверняка назовут Марсом – это точно. И что тогда? При знакомстве с Галатеей – а до того он видел старшую девочку лишь издалека, да пару раз здоровался при встрече – он скажет о своём ориентировании. И… всё. Его автоматически переведут в разряд вечных друзей. Тьфу ты!

Мальчишка откинулся назад и стукнулся затылком о стену. Ладно, что толку думать обо всякой ерунде! Нужно себя нормально вести, в конце концов. Подойти к Галатее, и всё ей сказать. Только вот все возможные линии поведения разбивались о простейшую и, казалось бы, совершенно не интересную вещь: Марс он или Венера? Как представиться? Что сказать этой сильной и взрослой девушке, чтобы она не послала младшего мальчишку в первые же минуты после знакомства?!

Марсу никогда не стать любимым. Вот у Венеры есть шанс. Если бы его определили как Венеру…

Неожиданная мысль заставила мальчишку вздрогнуть. В книжках писалось, что во имя любви нужно совершить какой-нибудь подвиг. Что такое подвиг в нынешних, а не средневековых реалиях, он представлял себе плохо. Если бы двенадцатилетнего страдальца попросили дать подвигу определение, Атрей выдал бы что-то вроде: «Надо пожертвовать чем-то, что было тебе дорого, чтобы любимому человеку было хорошо, даже если тебе самому будет ой как плохо». Раньше-то как-то проще было: в прошлом рыцари драконов убивали, земли там завоёвывали, а ему чего делать? Драконы давно кончились, чтоб что-то завоевать – вырасти надо, а Галатея тем временем себе какую-нибудь Венеру найдёт… Атрей надулся. Ему не нравилось пребывать в непривычном для него положении влюблённого страдальца: срочно требовалось как-то вернуться в привычное здравомыслящее состояние и додумать промелькнувшую было интересную мысль.

Мальчишка ударил одной ладонью о другую, наконец-то сообразив, как поступить. Подвиг – это обязательно, без него никак. Ведь подвиг – это ещё и что-то необычное, что-то, что до этого ещё никто никогда не делал. А разве когда-нибудь кто-то пытался обмануть тест на самоопределение, пытался выдать себя за представителя другого психологического пола? Подвиги должен совершать Марс. Разве это не подвиг – отказаться от своего настоящего пола, определить себя как Венеру?

Ладони Атрея вспотели от волнения, и мальчишка, недолго думая, вытер их о особо длинную прядь светлых волос, свисавших почти до середины лопаток. Значит, решено! Завтра же, на тесте, он попытается представить себя слабой и ведомой личностью – и отвечать будет именно так. Он не проколется, будет несгибаем и твёрд, не покажет своего волнения, обманет даже психолога, который будет зачитывать результаты и сообщать, куда после следует подойти за справками…

Преисполненный радостного предвкушения, Атрей вскочил и понёсся по школьному коридору. В душе он уже совершил свой подвиг и знакомился с Галатеей, хотя на деле и то, и другое, предстояло ему только завтра…

========== Шанс ==========

На другой день Атрей явился в школу с решительным и гордым видом, в отглаженной рубашке, чем сильно выделялся среди буднично переговаривающихся одноклассников и одноклассниц. Ещё бы: они-то пришли тест проходить, а он – подвиг совершать. Естественно, и настрой будет разный.

Войдя в класс, парнишка по привычке плюхнулся на первую парту: во-первых, с неё лучше видно, что творится у доски, а во-вторых, не маячат в поле зрения ненужные спины и затылки. Устроившись на привычном месте, Атрей принялся грызть ручку: чем дольше не раздавали вопросы теста, тем сильнее его одолевали сомнения.

В конце концов, а так ли сильно ему это надо? Венеры ведь живут совсем не так, как остальные. Они не учатся в старшей школе, заканчивают только среднюю: всё равно они в большинстве своём потом не работают, лишь ведут домашнее хозяйство и занимаются прочими малоинтересными вещами. Пусть внешне они могут и не отличаться от Марсов – в Олимпусе давно была одна мода для всех, благо порой отличить женщину от мужчины или Марса от Венеры по внешности было невозможно. Но жизнь у них другая. Атрей хорошо это знал: им часто про такое на уроках психологии рассказывали.

Очередной лысоватый тощий дядька, походящий на жердь, внимательно посмотрел на вошедшего первым мальчишку и важно поправил очки. Эти психологи всё важно делают – даже ходят жутко напыщенно, щёки раздувают, как воздушные шары.

– Здравствуйте.

– З-Здравствуйте, – заикнулся Атрей. Мальчишка до жути боялся, что сейчас его начнут о чём-нибудь спрашивать, и уже жалел, что первым влетел в кабинет. Пусть бы этот словно клонированный лысоватый дядька доставал кого-нибудь другого, а не лез!

– Не стоит беспокоиться, – психолог заулыбался. И улыбка у них тоже одинаковая – важная такая, как все они. – Этот тест – не более чем формальность. За всё время, пока он использовался для определения психологического пола, не было зафиксировано ни одной ошибки.

Атрей сглотнул. Этого ещё не хватало – болтливый дядька! Вот бы поскорее от него отвязаться, ответить на вопросы и совершить свой подвиг. К счастью, в кабинет уже повалили другие ученики, и психолог отцепился от сидящего за первой партой мальчишки. На столешницы быстро легли нужные листы – будущий «рыцарь» даже не успел заметить, когда лысоватый дядька что-то успел достать. Мужественно куснув ручку ещё разок, он уставился на лист. Всего десяток вопросов, и ответы очевидны.

«Смогли бы вы отказаться заводить ребёнка, если бы это угрожало вашей карьере?»

Глупый вопрос, если вспомнить, что большинству учеников было по двенадцать лет: разве надо в таком возрасте думать о том, что там будет в далёком-далёком будущем? Но тут ответ простой – Венера ни в коем случае не должна отказываться от возможности иметь ребёнка. Какая карьера, если может появиться новый член семьи, новый человек? Сам Атрей особой любви к малышам не испытывал: братьев и сестёр – да и отца с матерью, если уж по-хорошему – у него не было. Ко всем в школьное общежитие приходили родственники. К нему же не приходил никто.

Так, вот, отлично, уже почти вжился в роль Венеры! Им ведь по статусу положено ныть и себя жалеть. Все остальные давно писали, а Атрей всё никак не мог себя заставить быть героем, как положено. Кусал ручку, собирался писать – и тут же отдёргивал руку, боясь оставить хоть какой-то след на бумаге. Вот она – трусость поганая!

– И почему же вы не пишете? – спросил незаметно приблизившийся психолог, до того мирно ходивший туда-сюда по рядам. Атрей нервно сглотнул: не хватало ещё, чтобы он заметил, как дрожат спешно спрятанные под парту руки и как сильно изгрызена ручка. Он же психолог – вдруг сообразит?

– Я… ну, думаю, – как показалось мальчишке, он весьма удачно выпутался из ситуации. Но лысоватый дядька лишь вновь поправил очки, слегка щурясь:

– Не нужно думать, отвечайте интуитивно. Так, как вам кажется правильным с самого начала. Только тогда тест можно считать действительно объективным. Пишите, пишите.

Теперь этот стоящий над душой дядька не собирался отходить: навис знай себе над Атреем, с интересом вглядываясь в ещё пустой листок с ответами. Вдохнув поглубже, мальчишка решился, прижал изгрызенную ручку к бумаге и принялся строчить – так быстро, как только мог, чтобы только психолог убрался и поверил.

Следовало отмечать все ответы, ставя себя на место ведомого и слабого существа. Лишь на последнем вопросе Атрей запнулся. До того мальчишка уверенно писал, что готов кому-то подчиняться, хотя на деле его от подобного коробило, любит готовить и вообще является по всем параметрам идеальной Венерой, без малейших отклонений от намеченного курса.

Последний вопрос был самым прямолинейным, и в то же время – самым странным. Гласил он: «Кем вы себя считаете – Марсом или Венерой?». Следовало бы написать добивающий аккорд, вписать себя как Венеру, но здесь Атрей остановился. Его ответы, конечно, хороши, но если он после этого ещё и сам определит себя как Венеру, они будут отдавать откровенной фальшью. Сглотнув, мальчик отметил: «Не знаю». Лучше уж так.

Ноги словно сделались ватными, пока он шёл к столу психолога, дабы отдать ему свой листок. Не становилось спокойнее и после, пока он сидел в коридоре, ожидая завершения проверки всех тестов. Наконец, они снова вернулись в кабинет, Атрей всё же услышал долгожданное: «Венера», пусть и сказанное с некоторым сомнением в голосе.

И разом стало легче дышать, будто что-то, сжимавшее глотку, отпустило. Все одноклассники с одноклассницами шли, спокойно обсуждая свои результаты, а Атрей широко улыбался: ну вот, подвиг во имя любви он теперь точно совершил. Осталось только как-нибудь случайно познакомиться с Галатеей.

========== Иная жизнь ==========

До вечера повстречаться с объектом любви Атрею не удалось: нужно было собирать вещи, дабы из своего нынешнего общежития переезжать на новое место жительства.

Занятия в новой школе должны были начаться лишь с осени; до того предстояло хорошенько привыкнуть к новой форме проживания. Ещё давно мальчишке объясняли, что Венеры – да и Марсы тоже – живут в период обучения в средней школе в небольших квартирках, специально выделяющихся паре-тройке учеников. Они живут все вместе до тех пор, пока не закончат школу, а после они переезжают к родителям, либо – в случае отсутствия жилья – оно предоставляется государством. Венера не будет являться владельцем выделенной квартиры: как только бездомная до того Венера выйдет замуж или женится, её мигом переселят к супругу или супруге. Ну, так, по крайней мере, Атрею рассказывали.

Поглубже вдохнув, он остановился перед дверью. Вещей у него было немного – всего-то один рюкзак да не поместившаяся зубная щётка. Конечно, Венерам положено нагружаться ненужными тряпками по самое не могу, но какая разница? Если будут возмущаться, можно будет сказать, что у него просто не было на большее денег – что, кстати, было почти правдой. Он вот уже месяц копил деньги, дабы совсем по-взрослому сводить Галатею в какое-нибудь кафе или там в кино, и потому не тратил получаемые пособия ни на одежду, ни на школьные завтраки, мужественно живя на одних обедах. Вот бы теперь отыскать работу – чтобы уж точно иметь возможность демонстрировать свою самостоятельность. Пусть Венере и не нужно вроде бы выпячивать подобные качества, но ведь быть рыцарем – единственный способ завоевать сердце Прекрасной Дамы! Так в книжках написано.

– Ой, ты тоже будешь здесь жить, да? Здравствуй! – воскликнул кто-то за спиной, и Атрей едва не выронил зубную щётку. Тем временем выскочившая, как чёрт из табакерки, девчушка подбежала к двери. Она-то действительно выглядела типичной молоденькой Венерой – кроткий взгляд, гладко причёсанные волосы, и рюкзак за спиной лопнуть готов от, безусловно, «нужных» вещей. Кажется, она была не из их школы – наверное, девочку сюда прислали с какого-нибудь другого района.

– Здравствуй. А ты, значит, тоже сюда? – Атрей как можно шире улыбнулся и чуть посторонился. – Проходи!

– Ну… хорошо, – почему-то веснушчатые щёки девочки покраснели. Смотрелась она забавно – вся белая, как простыня, а щёки красные.

– Ты чего? – удивился Атрей. Соседка по квартире пожала острыми плечиками:

– Да ничего! Я постоянно краснею. Сама не знаю, с чего так… Кстати, меня зовут Алкеста. А тебя как?.. – решила побыстрее сменить тему девочка, и мальчишке оставалось лишь тряхнуть головой: нет, странная у него соседка, очень странная.

– А я – Атрей.

– Приятно познакомиться! – похоже, девочка не врала, она действительно была рада встрече с новым соседом. – А то я боялась, что поселят кого-нибудь жутко противного, и придётся целых два года, до самого выпуска, терпеть!

Два года. Атрей передёрнулся. Не то чтобы он так сильно любил учиться, но какой странной сейчас казалась эта маленькая цифра! Всего два года – и прощай, школа, здравствуй, взрослая жизнь. Нет, он и сейчас уже взрослый, но… А тот, кого определили, как Марс, будет учиться ещё пять лет. Не считая ещё трёх на получение специальности. Два года против восьми лет… Да ладно, разве это плохо?

За такими размышлениями Атрей вошёл в небольшую квартирку. Похоже, кроме Алкесты, соседей не предвиделось: всего две маленькие комнатушки, одну уже заняла новая соседка. Она, вытряхнув содержимое рюкзак на кровать и открыв небольшой встроенный шкаф, принялась аккуратно пристраивать свои вещи на полках. Неплохо было бы заняться тем же, но Атрей ограничился тем, что зашёл во вторую комнату – совершенно необжитую, какую-то пустую, несмотря на то, что в ней теснились кровать, шкаф, письменный стол – и сунул рюкзак в шкаф. Просто так, не разбирая. В конце концов, потом разберётся.

В коридоре послышались торопливые шаги: Алкеста, видимо, решила посмотреть, как устраивается сосед. Атрей захлопнул дверцу шкафа и обернулся.

– О, ты уже всё разобрал? Вот здорово! Я так быстро не умею, – пригорюнилась веснушчатая девчушка. – Я просто спросить хотела… Ты уже решил, куда записываться будешь?

– В смысле? – удивился Атрей, делая шаг к собеседнице и надеясь, что та не станет проверять его шкаф. Та, в свою очередь, похлопала светлыми ресницами:

– Ты что, не знаешь? А нам в школе рассказывали… В академии мы не просто так учимся. Мы выбираем что-то, что нам больше по душе или что мы лучше всего умеем, чтобы потом это стало нашей работой, понимаешь? Ой, что я несу, конечно же, понимаешь – как ты можешь не понимать?..

Говорила Алкеста негромко, но быстро – так быстро, что Атрей с трудом улавливал смысл её болтовни. Примерно такие же звуки, наверное, издают мелкие птички колибри.

– Нам не рассказывали, – покривил душой Атрей, понимая, что скорее всего просто прослушал. Как же, он же Венерой стал не для того, чтобы так жить всё время – ну, пойдёт он к Галатее, познакомится с ней, они друг друга полюбят, а потом он расскажет о своём подвиге – и всё! Что такого-то?

– В общем, там специальностей-то немного… Можно пойти шитьём заниматься, вязанием и вышиванием, можно учиться готовить. Ещё творческие специальности есть. Их три – либо музыкой заниматься, либо рисовать, либо литературой заниматься, но туда обычно никто не идёт – сложно. На всех творческих, имею в виду. А ещё можно дополнительно на танцы записаться или на фигурное катание, но это уже не серьёзно. Я, наверное, шить буду, больше ничего не умею. А ты куда пойдёшь?

Алкеста смотрела на собеседника кроткими, но совершенно счастливыми глазами: похоже, она не видела, как чуть передёрнулся Атрей. И вот этим чем-то надо будет заниматься? Ну, первые-то две сразу к чертям пусть катятся – смешно же думать, что у него шить или готовить получится, да и не любил он это дело. В конце концов, мальчишка брякнул единственное, что пришло в голову:

– А я рисовать, наверное. Ну, немного умею…

– Вот здорово! А покажешь, как ты рисуешь? Ну пожалуйста! – завела Алкеста. Атрей вздохнул, понимая, что сегодня ему уже точно не вырваться. Да и потом, разве стоит? До прежнего дома далеко, шанс застать Галатею вовремя крайне низок. Значит, завтра, лучше всего с утра…

Приняв решение завтра же караулить объект вечной любви возле той беседки в парке, мимо которой она постоянно ходит на учёбу, Атрей поплёлся следом за соседкой, уже готовой перевернуть квартиру вверх дном в поисках карандаша и бумаги…

========== Бесстрашный рыцарь ==========

Несмотря на то, что на небе светило яркое солнце, на улице было прохладно. Наверное, из-за сильного ветра, раскачивающего ветви больших деревьев и деревца поменьше. В другое время Атрей, вот уже час ожидающий «случайной встречи» со своей великой любовью, взвыл бы от скуки, но сейчас-то было совсем другое дело! И потому будущий рыцарь глубокомысленно смотрел вдаль, боясь не заметить Галатею. Хотя можно ли не заметить этот морковно-рыжий пожар на голове, почти всегда стоящий дыбом?

Место для выжидания Атрей избрал весьма удобное – ту самую беседку, мимо которой пролегала дорожка. Конечно, место было сколь удобное, столь же и ненадёжное – отсюда не было видно длинную дорогу, которая также вела к выходу из парка. Но ведь Галатея же всегда ходила по короткой, правильно? Значит, лучше всего поджидать её именно здесь.

Мальчишке казалось, что ещё немного – и он сгрызёт эту идиотскую беседку от накатывающего нетерпения. Вчера он полночи готовился к предстоящей встрече, размышляя, кто мог бы понравиться такой, как Галатея. Наслушавшись советов от кинувшейся помогать Алкесты и ничего в итоге так и не решив, Атрей нацепил всё ту же белую рубашку, слегка помявшуюся за время транспортировки. Подумаешь, складки какие-то! Их на свету не сильно видно, да и вообще, кто там на его рубашку смотреть-то будет?.. Что бы там в книжках ни писали, а Галатея всё-таки Марс. Ну не станет она обращать внимание на какую-то там одёжку! Главное-то другое. Правда, что именно другое, мальчишка толком сказать не мог.

Наконец, послышались знакомые шаги, и из-за поворота показался «объект». Вроде бы пара лет разницы всего, а насколько же она казалась старше! Крупная, широкоплечая, высокая, совсем уже взрослая. Атрей смотрел на свой «объект» с таким восторгом, что едва не упустил момент, когда следовало бы покинуть беседку. Очнулся он лишь тогда, когда девушка, пройдя мимо, уже собралась покинуть пределы видимости и привычно направиться к выходу из парка.

Пулей вылетев из беседки, Атрей бросился следом, пытаясь придумать, что же скажет, когда догонит свой «объект вечной любви». В книжках указаний по этому поводу как-то не было – только рассуждения в духе «Ты познакомься, а дальше, если подвиг совершишь, само пойдёт». И как это – само? И как это – «познакомиться»? Это вам что – денег с карточки снять, что ли?

Увлёкшись своими мыслями, мальчишка не заметил, что Галатея остановилась, и еле успел притормозить. Правда, при этом он неловко зацепил девушку рукой за локоть, из-за чего та тут же обернулась и недоумённо уставилась на младшего мальчишку.

– Эм… Привет. То есть, здравствуйте… Или привет всё-таки, – окончательно запутавшись в словах и не зная, как обращаться к «объекту», Атрей примолк. На щёки наполз румянец, и «рыцарь» мигом обозлился сам на себя. Да что он так, в самом деле! Этот тест же не заколдованный, что после него сходу начинаешь себя вести как типичный представитель той или иной половины человечества. Ну правда же!

– Привет, – в глазах Галатеи, конечно же, не было никакой неземной любви: так, лёгкое любопытство. Наверное, она так же смотрела бы на собачку, кинувшуюся лизать ей руки – со смесью интереса и недоумения. Вдохнув пару раз, Атрей выпалил:

– Я… Это… Давно за тобой наблюдаю, да.

– Да я знаю, – пожала плечами Галатея, отводя глаза. Атрей поперхнулся дальнейшими словами и нашёл в себе силы лишь глупо переспросить:

– Как – знаешь?

– Ну, я же не слепая. Ты в этой беседке уже неизвестно сколько сидишь – каждый раз, как с учёбы иду, на тебя натыкаюсь. Тебе что-то нужно? Или как? – спокойная, отрешённо-вежливая манера речи «объекта» и её непроницаемое лицо отнюдь не способствовали появлению излишней уверенности. Сглотнув, Атрей вытер вспотевшие ладони о рубашку:

– Ну… ты такая… в общем… Как тебя зовут?

– Галатея, – всё то же спокойное недоумение. Девушка то ли не догадывалась, что от неё надо малолетнему «рыцарю», либо очень уж хорошо прикидывалась.

– А… А я Атрей. Слушай, может… может, сходим куда-нибудь вместе? Ну… как-нибудь потом. Если ты, конечно, не занята, да и вообще, и…

Словарный запас стремительно иссяк, язык завязался морским узлом, а последнюю часть фразы мальчишка пробормотал еле слышно. Хорош рыцарь, что сказать! Да он бы лучше десять драконов убил, чем лично заговаривать со своей вечной любовью.

– Что, обязательно потом? Может, сейчас и сходим?

Настала пора Атрею покраснеть до кончиков ушей и ещё сильнее вспотеть от волнения. Она вот так просто согласилась, не зная ни возраста своего кавалера, ни того, Венера он или Марс, ничего? Вот так просто согласилась идти с ним куда-нибудь прямо сейчас? Выглядело это, как в тех самых книжках, скупых на слова: стоило лишь один раз заговорить – и всё? Поэтому там было не написано, как правильно знакомиться, и всё такое?

– Сейчас? Ну, если ты хочешь, можно сейчас. Хочешь в кафе? Тут недалеко есть одно… – нужно было стать хоть немного увереннее, вести себя так, как если бы он был ровесником Галатеи или даже старше. Она, конечно, Марс, но в книжках написано, что уверенных в себе больше уважают и любят…

– Хорошо! Только ты подожди, я домой забегу и переоденусь, ладно? Ты жди здесь, никуда не уходи. Скоро вернусь! – и девушка устремилась к выходу из парка. Атрей не возражал: в конце концов, за те несколько минут, что она будет отсутствовать, можно будет хорошенько подготовиться к предстоящему свиданию. В том, что это самое настоящее свидание, как у взрослых, сомнений не было. Да они и сами-то взрослые, вон, уже даже психологический пол определён у обоих. И деньги есть – правда, немного, но ничего. В конце концов, о каких там деньгах может идти речь, когда тут такая любовь – с первого взгляда и до гробовой доски?

========== Конец сказки ==========

Холодный ветер забирался за шиворот, так и норовя сдвинуть окрылённого своими мечтами мальчишку с дороги. Хотелось петь, танцевать или, на худой конец, просто попрыгать на месте, что мальчишка и делал весьма увлечённо. Это потом, когда Галатея вернётся, надо будет из себя строить взрослого и уверенного в себе, а сейчас можно делать что угодно. В конце концов, что такого? У него тут мечты сбываются, причём так легко, сходу, как говорится, с первой же попытки!

Атрей не особо обращал внимание на красноречивые взгляды прохожих, на то, что со стороны выглядит дураком. Получилось! Да и почувствовать себя рыцарем он смог сполна, вон, сначала решился обмануть психологов, дабы получить пометку «Венера» в документах, затем набрался сил и подошёл к Галатее…

Мальчишка ещё раз подпрыгнул и взмахнул руками, как если бы собирался взлететь. Он смутно представлял себе, что делать дальше: в тех самых книгах о рыцарях и подвигах мало времени было уделено непосредственно общению с Прекрасной Дамой. Именно так, с двух больших букв. Там всё больше говорилось о том, что совершить, чтобы эта самая дама рухнула к твоим ногам. А дальше сразу свадьба, пир на весь мир и прочие прелести жизни. Всякие там свидания и прочее в тех книжках не котировались, и приходилось этот аспект взрослой жизни изучать по старым и не очень романтическим фильмам. И снова везде было одно и то же: посмотрели друг на друга, увидели, полюбили – и всё, дальше только любовь, свадьба… В общем, по тому же шаблону, что и в книжках. И нигде важной информации под названием: «Как говорить с объектом вечной любви», «как правильно общаться, чтобы быть возлюбленными, а не друзьями». И странное слово-то само – любовь. Красивое, конечно, но смысл, смысл-то в нём где? Поэты и писатели раньше говорили, мол, любовь их вдохновляет, и много о ней писали. Да и среди современных творцов таких полным-полно. Вот дал бы кто-то определение любви – хорошее такое, чтобы сразу было ясно, чем она там от дружеской симпатии и простого интереса отличается…

Время шло, но бесстрашный рыцарь, подпрыгивающий на холодном ветру, всё так же терпел. В конце концов, не просто же так раньше имелся стереотип, что женщины любят опаздывать и заботиться о своей внешности? Правда, Галатея – Марс, и ей не положено вроде бы себя так вести. Вот будь она Венерой – другое дело. Но Атрей предпочитал не задумываться об этом: лучше верить старым книжкам, чем всяким там лысеющим психологам, которых так просто оказалось обмануть.

Изредка мимо проходили люди, и все они смотрели на прыгающего мальчишку: кто-то – с недоумением, кто-то – с любопытством, кто-то – с доброй, мечтательной улыбкой. Наверное, последние вспоминали самих себя в его возрасте, свои собственные подвиги и чувства. Ну, или что-то в этом роде.

Ещё один порыв ветра заставил Атрея поёжиться. Полчаса прошло. Где же Галатея? Она ведь обещала прийти, как только переоденется. Жила она недалеко – однажды мальчишка отследил свой «объект» до самой квартиры, и это заняло у него не больше десяти минут. Ладно, может, она встретила кого-то, заболталась… Нужно просто ещё немножко подождать.

Ветер становился холоднее, но мальчишка упрямо ждал. Теперь он уже не прыгал – устал. Нет, теперь Атрей просто топтался на одном месте, лишь периодически нарезая круги вокруг пресловутой беседки. За то время, что он ждал Галатею, мальчишка успел от скуки запомнить каждый скол на перилах, каждое неровно лёгшее пятно краски на подпорках. Радостные мысли становились всё более редкими гостями, и с течением времени исчезли совсем.

Час. Вот уже час он стоит возле беседки и ждёт, дожидаясь, когда же явится объект вечной любви. Нет, она, наверное, просто не может решить, что надеть, как женщины из старых комедий, или ещё что-то… Правда, представить себе Галатею, которая вела бы себя, как типичная девица из старых фильмов и книг, Атрей мог с трудом: она ведь была не такой, совсем не такой! Над её причудами не посмел бы смеяться ни один Марс, да и вела она себя скорее как любой другой представитель доминирующей половины населения. Сильная, уверенная… Нужны ли его подвиги подобной Прекрасной Даме?

Атрей снова поёжился, разглядывая прохожих. Их становилось всё меньше, как меньше становилось и улыбок: всё чаще мимо шли те, в чьих лицах не отражалось ничего, кроме равнодушия. Они устали и спешили домой с работы или с учёбы. А Галатея всё никак не приходила, и от этого становилось тошно.

Что, если с ней что-то случилось?! Скажем, она шла к дому, а тут… Машина сбила, грабитель напал, да хоть похитили какие-нибудь злодеи, как в шпионских фильмах! Атрей нервно икнул: слишком уж живо ему рисовались подобные ужасы. Настолько стало страшно, что он тут же сорвался с места, намереваясь бежать к дому своего «объекта».

Но вдруг она придёт как раз тогда, когда он будет её искать?! Ведь в этом случае Галатея может решить, что он издевался или, чего доброго, решил её не дожидаться вовсе. И тогда она точно обидится – и будет совершенно права! Дама сказала – ждать. Значит, нужно ждать, а не выдумывать глупости.

Страшные мысли боролись с размышлениями о рыцарстве, и в итоге победили: мальчишка бегом припустился к дому Галатеи, теша себя надеждой, что, если она и в самом деле уже направляется назад, то они непременно встретятся по дороге, а потом уж всё пойдёт по привычному, накатанному множеством старых книжек маршруту.

Атрей подбежал к дому и огляделся, почти сразу же заметив знакомый пожар рыжих волос. Похоже, Галатея его не заметила, да и не собиралась замечать: она увлечённо болтала с какой-то незнакомой девушкой, периодически пересмеиваясь. Приблизившись, Атрей услышал лишь обрывок фразы:

– … И представляешь, согласился ждать! Глупые малолетки, вечно ко мне лезут. Надоели – сил нет! Вот не знаешь, почему они именно ко мне липнут?!

Атрей съёжился, не веря в то, что эти слова сказала его «Прекрасная Дама». Тем временем девушка обернулась и заметила «рыцаря». Но не стала извиняться, как в тех самых книжках, не устыдилась, лишь, хихикнув, сказала подруге:

– Вот он, кстати! Ну надо же, и правда ждал, что ли?! Во дурак!