Текст книги "Сердце ведьмы даром"

Автор книги: София Эс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6. Сэдрик Файт

Сиола, как всегда, была изящна и элегантна.

Русые длинные пряди, завитые в крупные локоны, мягко обрисовывали ладную фигуру. Аккуратные кукольные губы, искусно подчёркнутые ярко-красной помадой, придавали вид соблазняющий и вместе с тем держали на расстоянии тех, которым эта девушка была не по зубам.

Огромные синие глаза, умело оттененные аквамариновым платьем, целомудренным и вместе с тем кокетливым, смотрели на меня с удивлением и жадным интересом.

Ах да, я же только из душа!

Это объясняет пристальное внимание девушки.

При всей нашей многолетней "близости" я держался с ней официально и строго в рамках этикета. Руки не распускал, непристойностей не позволял, разговоров о большом и светлом чувстве избегал – это за меня успешно делали главы обоих семейств.

Сейчас во время учёбы мы встречались с Сиолой либо где-нибудь в публичном месте (как можно более публичном) на территории академии, либо выбирались в город на очередное светское мероприятие: открытие выставки, посещение музея, ужин в ресторане.

Если по началу я ещё имел желание выстраивать с девушкой отношения, интересоваться ее желаниями, делиться с ней важными для меня соображениям, то теперь меня спасала либо болтовня самой Сиолы, либо отсутствие необходимости говорить – в этом плане мы много времени проводили за просмотром театральных премьер, балетных постановок, концертов и кинофильмов, хотя к подобным жанрам искусства я был абсолютно равнодушен.

Однако, из двух зол выбирают меньшее.

…Мысль мелькнула, я моргнул и разорвал удерживающую взгляды струну.

Сиола засмущалась и отвела глаза в сторону.

За моей спиной скрипнула кровать.

Оп-па… Про близняшек-шестикурсниц я совершенно забыл.

Кукольные губы изобразили нерешительное "О", синие глаза округлились ещё больше прежнего, потемнели и будто сковались льдом.

Маленький наманекюренный пальчик с красными коготками трясущимися движениями попытался обратить мое внимание на происходящее на заднем плане.

Да я, в общем-то, в подсказках не нуждался, все было понятно.

Неясными оставались лишь последующие реакции Сиолы, раньше в таких ситуациях мы не оказывались.

– Рикки?.. – вырвалось сиплое из ее точеного горла.

Я недоуменно приподнял бровь. Анализировать и предугадывать происходящее желание отсутствовало, организм по-прежнему пребывал в сыто-разморенном состоянии.

И это ее "Рикки"!.. Как к псу обращается!

Аррррр!.. Бесит!..

Девушка схлынула с лица, отшатнулась назад, словно уклоняясь, убегая, но тут же дернула себя вперёд, возвращая на место.

– Рикки?! – второе обращение вышло требовательным окриком на повышенном тоне.

Я дёрнул губы в гореусмешке: а вот уже эти интонации были мне прекрасно знакомы, столько лет рядом с Асала́ном Римсом не прошли ни для нее, ни для меня мимоходом.

– Рикки… – звучит разочарованное.

Впрочем, я не ведусь.

Да, я такой, Сиола.

Ты сама пришла, когда я тебя не звал.

Какого дохлого вурдалака ты вообще припёрлась в мою комнату?!

Нарушила установленные правила, вот и получай!

Из солидарности  с моими думами тяжелые капли первых слез сорвались с темных ресниц, завибрировал подбородок, алые губы поплыли кривыми линиями.

Девушка заплакала тихо-тихо.

И это отозвалось болезненной горечью. Даже сквозь очерствевшую броню, плотными костными наростами укрывшую мое сердце, я ощущал давящее смятение эмоций Сиолы.

И мне было ее жаль…

По-хорошему, никто не заслуживает такого бестактного обращения с собой, такого наплевательского отношения к себе и такого лютого невыношения себя же.

Сиола этого не заслуживала. Не она была инициатором нашей гнусной связанности.

Сама девчонка ничем особым передо мной не провинилась, ведь истинные причины моего нахождения рядом с ней от нее, конечно же, скрывались, как и утаивались особенности девичьего организма. Поэтому мое внимание к своей персоне Сиола всегда считала абсолютно искренним.

Все же сейчас я поступал, как выдающаяся свинья…

И цирк этот пора было уже прекращать.

Следует извиниться, поддержать, объясниться.

Позаботиться, в конце концов, о девушке в непростом состоянии.

В общем, повести себя по-мужски, а не из роли ненавидящего мир неудачника.

И я только собирался сделать шаг к Сиоле, как она резким движением размазала поплывшую косметику по лицу, выдохнула: "Все кончено", судорожными движениями стянула фамильное кольцо Файтов и, сунув мне в руку, помчала прочь.

До конца коридора, за поворот и дальше вниз по лестнице.

Громыхали каблуки по каменным ступеням, спотыкались на обмягчевших ногах. Рыдания всхлипывали все громче и неслись все дальше.

Ну что, парень, теперь ты счастлив?

Помолвку разорвала Сиола. Можешь ли ты считать себя свободным от обязательств перед родом?

Грёбаный вурдалак, нет!

Слезы, как и слово Сиолы нихренашечки не решали в данных обстоятельствах.

Лишь напрасно причиненная боль и впустую пролитая обида.

Аррррр!..

Попинав себя мысленно и несколько раз по-футбольному расстреляв угловые стойки ворот своей гордости, я сорвался следом за бывшей невестой.

Девчонку важно было остановить, успокоить и отправить по возможности домой.

Ситуацию с помолвкой буду решать позже, нужно только не забыть уточнить у Сиолы, как она вообще догадалась, где меня искать. О том, что я буду в комнате, знало не больше четырех человек, но ни один из них не слил бы меня невесте.

***

Грёбаная ведьма!

Я дымился и разгонялся в ярости до сверхзвуковой скорости.

Ну какая же грёбаная ведьма!

И чего не молчалось ей в закромах своей комнаты?!

Начешуя было распускать свой длинный язык и залазить им в непрошенные уши?!

Аррррр!..

Найду и удавлю!

Достала меня эта пигалица в медкостюме!

Где там Дюк посоветовал ее искать? В библиотеке?!

Книжный червь, на всю голову ужаленный!

Самка рыжебородой болотной жабы!

Стерлядь в консервной банке!

Ведьма ведьмистая!

Аррррр!..

…Сегодня утром звонил отец. Разговор был… Был.

Родитель не то, чтобы меня осуждал или был разочарован во мне. Он не рычал и не кидался угрозами.

Э неее, это не наши, Файтовские, семейные методы!

Просто выстрелил в упор одной фразой, точнехонько в висок: "Я честью семьи за тебя поручился".

Да греби ж тебя в самые темные дали Великой Пустоши! Ну мне-то начешуя эти знания и очередные обязательства?! Ты поручился, а я исполняй?!.

…Воскресное утро как-то сразу не задалось, может, сглазил кто? Например, одна каштанистая стервь с кислотой вместо крови.

О, вот, кстати, и она! На ловца и рыбалка организовалась!

Девица стояла за библиотекарской стойкой у стеллажа с каталогами. Мелкая, вредная, отвратительно наглая. Улыбалась своим широким ртом налево и направо; сверкала темными глазами, так и не понял, какого именно цвета, то ли тёмно-серого, то ли темно-синего.

Ещё одной синеглазки мне не хватало, тут бы с уже знакомой справиться!

И чего эта пигалица так мерзко хихикает на пару со смотрительницей библиотеки?! Что бессовестность лохматая, сделала гадость – на сердце радость?! Всем, поди, уже растрепала о сорванной помолвке наследника Файта?

И шут с ней бы, с помолвкой. Мне впору радоваться произведенному на Сиолу Римс впечатлению: быстрее разочаруется – быстрее откажется от брака. Но…

Но!

Одно дело, когда это решение в моих руках, другое – козни дерзкой ведьмы.

Реванша ей захотелось? Жить спокойно в стенах академии устала? Или все гораздо проще и мелко-пакостная ведьминская месть продолжается?

Меня клинило на ровном месте. Злость закрывала от сознания факты, и я свирепел на глазах, обрастая фантазиями, домыслами и нелепыми подозрениями.

Так…

Так!..

Меняем программу на ходу, а то застоялись мои кони в стойлах, пора выгуливать.

Никаких тормозов, детка, только свобода, только хардкор!

Шарахнул по входной двери библиотеки своей тяжелой лапой и зарычал, чтобы все убирались.

Смотрительница, невысокая пышная и какая-то абсолютно домашняя женщина, пробовала возражать, однако, куда ей против родового тарана Файтов.

Мы ж, если чего решили, прём на пролом, не взирая на желания окружающих и здравый смысл. Мой отец с его поступками тому прекрасный пример! Привет, папа, я – такой же, как ты. Ответственно несу память рода в ничуть неповинные народные массы. Ты доволен, горд, счастлив?

Напуганные грозным вторжением студенты спешно покинули обитель знаний, оставив меня и ведьму тет-а-тет.

В глазах девчонки бушевал мутно-серый океан. Стальные волны захлёстывали рассудок, поднимая к сизой поверхности белое пенящееся возмущение.

Тебе бы бежать, девочка, но какого ж отчаянного вурдалака ты стоишь и компостируешь мне мозг, прожигая в нем плеши своей желчью.

– Прикрою, а то сквозит, – щебечет ведьма и, отпустив меня взглядом, направляется к закрытым дверям библиотеки.

Закрытым!..

Аррррр!..

Сбежать надумала, селедка шипастая?

Не на того ты зуб наточила, не тому свинью ушастую подложить вздумала, не тем…

– А ну стоять! – громовым раскатом обрушаюсь на смертницу и жду ее покаяния.

Слышишь, ведьмочка? Древние гневаются за грехи твои тяжкие. Пришла пора платить по счетам, накопительная ты наша.

А девчонке все нипочём. Язык, что помело, метёт и метёт без остановки. Глаза сверкают зло, решительно, коварно.

Ой, глупая!..

Ведь ты же гребешь против системы. Кто я и кто ты?! Я – практически состоявшийся маг, потомок древнейшего рода, гордость и оплот всего континента. А ты?..  Я даже имени твоего не помню, если вообще когда-то его знал!

Ты вот все скалишься, и раздражение во мне крепчает.

Ну не зубы же тебе дробить и морду чистить?! Это совсем про слабость и несостоятельность, а я уж не настолько беспомощен.

– Ууу… Уууддд…

А что собственно я собирался с ней сделать?! Удушить? Удавить? Самому удавиться и оттого удивиться?!

Тьфу!

Удосужиться удрать от нее подальше, тем самым удружив ей, чтобы не удручалась и не удумала удишиться самой?!

Очешуеть, какая чушь плодиться в моей голове в присутствии этой девчонки.

Между тем эта невыносимая заноза продолжает стрекотать и подбешивать все сильнее, по итогу и вовсе припечатывая меня словами: "..чем вас, магов, только пичкают, если об основах забывают?!"

…Силы вырвались внезапно и закрутились вокруг нас, образуя воронкообразный вихрь. Сам не понял, что стало тому причиной, кажется, это все ее несмолкающая болтовня. Проточила-таки мою оборону!..

Или особо наглые глаза, так и прожигающие аристократическую темную черепушку.

Хорошо ещё, что природное повеление девчонка не использует, встречались-проживали, повтора не хочется.

Ведьмины бы прелести да в благие цели!

Мои, кстати, тоже…

Энергия плескалась, полосуя токами окружающее пространство. Я сверлил девицу возмущенным взглядом и пытался вернуть себе контроль, втянуть силу, погасить остаточные магические следы.

Девчонка с застывшим выражением лица и, хвала Великой Степи, наконец-то, закрытым ртом замершим истуканом пялилась на творящееся безобразие. Пора бы с ним завершать, преподавательский состав академии, наверняка, уже оповещен о запрещённом выбросе магсил в зале библиотеки.

Прошел миг, другой, я все держал ведьму взглядом, продолжая возмущенно пыхтеть, но больше уже на самого себя, чем на вредную стерлядь: сила не только не желала усмиряться, она всем моим действиям вопреки, наоборот, шла в разнос. Распаляясь и выворачиваясь.

А девчонка вдруг вздрогнула и будто ожила в глазах. Проморгалась, прищурилась, явно прикидывая очередную каверзу, и двинула в мою сторону, покачиваясь тугим стеблем в бедрах.

Что, родная, белый свет топтать надоело, захотела внести разнообразие надгробной эпитафией?!

"Не жила по-умному, так и преставилась"?

Однако, знаешь, чушь все это, что умным мужчинам нравятся глупые женщины! Каждый выбирает по своему подобию.

Поэтому не будь дурой и свали к вурдалака скорее!

Я уже чувствовал как инерционные силы воронки прижимают меня к центру все яростнее. Ещё немного, и развертывание всей сети вращения будет завершено.

…Ведьма оказалась совершенно неправильной. Вместо того, чтобы наслаждаться бесславным концом злейшего врага, она легко и свободно прошла сквозь магические потоки, чтобы…

Ачешуеть…

Либо бессмертная… либо безмозглая… Хотя в ее случае это, наверное, синонимичные понятия.

Беспрепятственно (как ей удалось преодолеть родовую магию?!) пройдя сквозь плотные слои воронки и придвинувшись ко мне вплотную, девчонка стиснула тонкими длинными пальцами мой полувер, потянула на себя, и я повелся (интересно же, что задумала эта на всю голову неопределенная).

Склонился над ней, с сожалением отмечая, как с треском уходят из-под контроля последние линии силового поля, и…

Ведьма просто врезалась в меня своими губами. Впилась намертво, почище шиаторских пиявок.

Какого?..

Прежде, чем я успел облечь в слова, что именно с нами происходит, и сообразить, куда весь этот беспредел следует безопасно направить, мой внутренний источник силы откликнулся на добровольно открытую ведьминскую силу и принялся ее тянуть, с каждым глотком затыкая образовавшиеся от внезапного выброса родовой энергии бреши, заполняя пустоты и усмиряя разбушевавшиеся потоки.

Девчонка держала меня губами, а я глотал и глотал ее силу, возвращая себе контроль над ситуацией.

Свернулась воронка, рассеялись остаточные эманации.

Я уже дочищал пространство от следов несанкционированного выплеска силы, когда ведьма оторвалась от меня, оттолкнулась и злым обвинительным взглядом уставилась в мои глаза, по второму кругу обрушивая на меня очередное свое стрекотание.

Эй, пигалица?! Это не я присосался к тебе минутой ранее, это ты, с какой-то одному вурдалаку ведомой стати, решила, что тебе подобная наглость позволена.

И кто из нас здесь зол?!

Кто истинная причина всего происходящего?!

А эта Великой Степью обиженная разумом блаженная спокойно отвела взгляд и начала с будничным интересом осматриваться…

Аррррр!.. Да ты издеваешься, шмакодявка!

– Госпожа Стэр! Господин Файт! Что у вас здесь происходит? – в библиотеку гремучей цветовой смесью влетела куратор Мэдхали. Изумрудные волосы, темно-бардовый защитный костюм, малиновые маска и перчатки на руках (из лаборатории, видимо, мчалась) и мерцающие синевой беспокойные глаза.

Ещё одна синеглазка по мою голову…

Эта мысль стала последней каплей в чаще моего сопротивления обстоятельствам, и, воспользовавшись мудростью древних "не можешь изменить, возглавь", я отпустил все напряжения, позволив себе, наконец, смиренно расслабиться.

Внутри сытым довольным зверем ворочалась сила, и совершать новый подвиг не желалось никак.

Достаточно.

Пусть сегодня всё идёт своим чередом, обдумывать, строить и корректировать планы по захвату своей свободы и безопасности буду уже завтра.

Глава 7. Малина Стэр

Я была в ординаторской, когда раздался экстренный вызов по внутренней линии.

– Чего это? – удивленно-настороженно поинтересовалась Белка, а вообще-то, Белиора Лашш, ведьма с пятого курса, в чьей родословной все уважающие себя предки развивали целительские навыки на благо репутации семейного дела.

И их семейные дела действительно расцветали буйными садами на просторах нашего континента.

Известные клиники Лашш-корр были высокотехнологичными учреждениями, с лучшим профессиональным персоналом и самыми престижными исследовательскими программами. Но прежде, чем попасть в элиту элит каждому смертному, даже если он из рода Лашш, приходилось изрядно потрудиться во благо своей репутации.

Белка была яркой брюнеткой с зеленющими глазами и совершенно неведьминским характером, ибо ни природного ехидства, ни вредности, ни бессовестного любопытства в ней ни рождением, ни воспитанием не привилось. Зато она являлась крутейшим анастезиологом и микрохирургом, и даже сейчас ее уже жаждали заполучить в свои ряды не только семейные предприятия, но и конкурирующие компании. Белка же  выслушивать признания ее уникальности выслушивала, предложения о статусной и щедро оплачиваемой работе получать получала и слала всех лесом, продолжая работать в медкорпусе академии.

С юной госпожой Лашш мы не то, чтобы были подругами (после истории с Вилкой я с осторожностью определяю категории в отношениях), скорее, близкими коллегами. Именно она помогла мне обосноваться с комфортом на первой практике, она же пригласила продолжать стажировку в стенах хирургического отделения. Ну а когда меня волею куратора Дикинса направили сюда на отработку… Белка только радостно потирала руки, да и я, признаться, была уж точно не в обиде. Заниматься увлекающим тебя делом, да ещё и за чужой счёт – ха, это ли не истинное проявление ведьминского характера!

Единственный момент, Белка на все неожиданности реагировала настороженностью и напряжённостью – говорю же, что наше бессовестное сестринское любопытство обошло ее стороной, – вот и сейчас моя коллега, оторвавшись от распития чая с любимыми конфетами, круглыми тревожными глазами смотрела на выход из ординаторской. Будто сейчас откроется дверь и нам на головы посыпятся все ужасы, разбуженные сигнальным вызовом.

– Спокойствие, только спокойствие, – хмуро ответила я, поднимая телефонную трубку, висящую рядом с дверью.

– Смотровые с третьей по шестую, – раздался голос администратора.

– И чего там? – уточнила я.

Ну не бежать же рысью ради всяких глупостей, тем более, что в наших стенах они случаются постоянно. Можно и красивым степенным шагом дойти. И никто не умрет от этого.

Тяжёлый вздох администратора оборвал мои мысленные рассуждения.

Эх, похоже, нужно ноги в руки и мчать…

– Первый курс магов. Боевка. Испытывали взрывчатые вещества. К сожалению, как обычно – на себе. Стэр, ты и микрохирурга захвати, там разорванных капилляров считать не пересчитать. Дети же…

– Цветы жизни, – добавила я свое выстраданное, – их либо в землю, либо… Лучше сразу в землю!

– И не говори, – очередной вздох администратора сменили гудки в трубке.

– Смелей, вперёд, детвора зовёт! – подмигнула я натянутой, как струне, Белке. – Там все, как ты любишь: множественные разрывы и толпы жаждущих обезболивающего. Наведешь на них иллюзию тропических островов с желтыми песочными пляжами и голубым морским простором или рождественскую вечеринку закатишь в их головах, и будет детям праздник.

– А ты-то чего так воодушевилась? – снова насторожилась коллега.

– Мне тонко намекнули на оторванные конечности! – от удовольствия я даже глаза в потолок завела. – Профессор Тимлок мне как раз статью по этому профилю заказал, вот теперь есть и материал, чтобы проверить свои наработки, – мечтательно протянула я, отмечая, как одобрительно и понимающе загорелись глаза у Белки.

Ценный материал для исследования, это каждому целителю понятно, на дороге не валяется, и разбрасываться им не приходится.

А уж когда он в добровольно-принудительном порядке попадает нам в руки!.. Ммммм!.. Здесь сама Великая Степь, не меньше, о своем нежно любимом чаде позаботилась.

…Спешно свернув чаепитие, мы двинули к смотровым, где кричали, корчились и стонали шестнадцать юных первокурсников. Дежурная сестра из магичек уже поставила дополнительные звуковые пологи, иначе бы в муках от криков корчились и все обитатели приемного покоя.

На вызов администратора подскочили ещё два дежурных хирурга, один терапевт и анестезиолог. В двенадцать рук и шесть глоток мы скоренько разобрались с жертвами взрывного дела и удовлетворенно-предвкушательно разбежались по операционным. Нам, пытливым умам, поле для новой деятельности только в радость.

Заминка произошла только по части распределения анестезиологов.

Нас, оперирующих хирургов было трое, анестезиологов двое, но Белка-то ещё и рвалась сшивать всем предоставившим такую возможность сосуды.

Дело уже шло к драке, а ведьмы все никак не желали договориться, но тут мой подопечный лишился пульса и решил-таки исход конфликта: я умыкнула ворчащую Белку себе, аргументировав ей вынужденный выбор тем, что работы по профилю в предоставленном экземпляре нам хватит на двоих за глаза. К тому же в смотровых оставались ещё жертвы собственной неосторожности, поэтому практиковать нам обеим полнехонький день, освободиться бы к вечеру.

Медкорпус отпустил уже заполночь. Маги-первокурсники попались упертые и лечиться нужным образом отказывались. Да и взрывное устройство вышло с магической начинкой, раны вели себя совершенно своевольным, подчас вовсе непредсказуемым образом.

В комнату общежития я буквально вползала.

На входе меня встретила домовушка, тетка Ыгая, и сразу уточнила, желает ли мое ведьмачество поздний ужин.

Ведьмачество желало в душ и спать, но домовушка была женщиной упертой, оттого и настояла на стакане молока с живительным медом.

Последнее было не столько фигурой речи, сколько точным определением сути: живительный мед поднимал на ноги любого обесточенного, обессиленного и даже интерес к жизни утратившего. Действие нектара было временным, скорее, мобилизующим, нежели в действительности напитывающим, и употреблять его рекомендовалось исключительно в крайних случаях.

Мой случай крайним не был.

На мой взгляд так точно.

По мнению тетки Ыгаи, со стороны все выглядело несколько хуже, но я настояла на своем: молоку – да, живительному меду – нет.

Соседки Вилки в комнате не наблюдалось, наверное, ещё гуляла где-то или заночевала у одного из своих кавалеров. За ней это последнее время частенько водилось, ну дак мне и лучше. Меньше народа – больше кислорода. И учебе никто не мешает.

С той памятной подставы с моими вещами Вилка вела себя смирно, в друзья не набивалась, на рожон не лезла. К моему имуществу руки свои тоже больше не протягивала и горьких обвинительных слов в мой адрес не произносила.

Уж не знаю, что или кто на нее повлиял, может, домовые тогда вмешались или честь в ней ведьминская очнулась, но подрывная деятельность в стане врага была прекращена. Да и не вышло бы у нее ничего, домовой народ если уж что под опеку берет, ни за что из внимания не выпустит, такая у них природная суть.

После насыщенного дня и стакана теплого молока спала я крепко, потому и тяжёлый стук в дверь расслышала не сразу.

С трудом оторвав голову от подушки, глянула в окно – часов пять утра, должно быть, – и сунулась обратно под одеяло, ещё и воздушным пологом сверху прикрылась, чтобы не отвлекаться на всяких ранних пташек, двери спросонья попутавших.

Но неспящий долбящий все не унимался.

Рядом с кроватью появился бывалый домовик дед Эш и тихонько так зашептал мне в уши сквозь все одеяльно-пологовые кордоны. Может он суть происходящего от нутра к нутру передавать, минуя материю, пространство и время.

– Линка, ты это, просыпайся давай… Там Твое Бешенство заявилось… Странный он какой-то, двери уж полчаса как выносит, но все тихо, без криков и ругательств. Может, онемел вдруг? Или проклятие какое словил, благоверный-то твой?..

– Чего?!

Вынырнув из-под укрытия, я уставилась в широкое лицо с маленькими черными глазами-бусинами и пышными, чуть желтоватыми усами. В кулуарах академии этого добродушного домовика прозвали Бармалеевичем, был такой герой в народном эпосе деминатосов. Надо сказать, тоже весьма неоднозначно относился к детям и их присутствию в своей жизни.

Ну а то, что усы домовика желтизной отливают… Любил, любил, что уж поделать, дед Эш посмолить папиросину в период трудового затишья. Да не простую, а с той самой табачной травой, которой ещё первый древний баловался. Так, по крайне мере, домовик всем интересующимся рассказывал, но секрет, откуда же в его распоряжении та самая табачная трава, никому не открывал, отбрехиваясь дежурным: "Там, где было уже нет, а где будет, я не скажу, ибо нечего на святое руку немытую поднимать".

И вот ночь – не ночь, утро – не утро, а стоит передо мной дед Эш и в дверь продолжает исправно стучаться Его снобско-злобское величество, аристократизмом Файтов по всему организму пропитавшееся.

Поэтому как бы мне не хотелось забраться обратно в свою уютную нору и спрятаться там ещё, как минимум, часа на два, но разобраться с Его Бешенством значилось сейчас первоочередной задачей. Игнорировать его и дальше было чревато непредсказуемостью. В ещё одну недельную осаду входить страсть как не хотелось: у меня две интереснейшие плановые операции  приближались.

И все же, что он здесь делает?

С тех самых пор, когда достойнешая ведьма дала отпор марозоте первостатейной, магом и надеждой континента по ошибке зовущейся, не освещал боле господин Файт своим древнейшим ликом мою обитель.

Отчего же сейчас приперся?!

Витая в этих мыслях, запутываясь в складках одеяла и ругаясь на недостаточный сон, я дотащила себя до двери и широко распахнула ее.

– Ну?! – грозно прошипела в полумрак общего коридора, впрочем, за порог комнаты не перешагивая.

По эту сторону дверного проема моя территория была, ее домовики особым образом зачаровали. Именно их магию Файт со всем своим арсеналом в прошлый раз так и не смог одолеть. И, если кто направит на меня что недоброе, бросит слово, предмет ли или заклинанием швырнет, то не пройдет зло через барьер комнатный, останусь цела и невредима я, коли сама с дурной головы не высунусь.

А я не высунусь, оттого за пороговой линией и слежу. Поэтому и уверена в своей безнаказанности и безопасности.

Его Бешенство и впрямь стояло по ту сторону дверного полотна. Глаза в пол, руки в кулаки сжаты да на стену справа от прохода возложены. На первый взгляд маг как маг, ничем от себя прежнего не отличимый, разве что напряжённый какой-то, ну и не адекватный, раз сюда приперся.

– Чего надо? – ещё один шипящий вопрос в  мрачную тишину коридора.

В ответ снова молчание, только Его Бешенство сильнее напрягся, руки аж подрагивать стали и энергией во все стороны от него зафонило, как от бомбы, что вот-вот рвануть должна.

Ааааа, так вот оно что!

На пороге моем оказывается обретается маг с угрозой разворота силы в полную мощь, да и ладно бы это был простой, самый обычный маг…

Нет, у нас же отпрыск именитого рода, аристократ в дцатом колене, магией древних под завязку напичканный.

Странно все же, что прежде у Файта проблем с контролем я не замечала, да и зачем он на пороге инициации, в раздражённом состоянии, пришел ко мне. Ему бы к куратору или на полигон, на худой конец, ведь если сила рванет, сам-то Файт не пострадает, максимум, магическое истощение заработает, а вот окружающие разлетятся пухом и прахом.

А уж учитывая наши с ним взрывоопасные отношения! Он сейчас не просто тикающая бомба, а ещё и в бочку с бензином добровольно брошенная. Осталось лишь чиркнуть спичкой и прости прощай.

Дохлому же вурдалаку тебя на растерзание, грёбаный ты Файт!

Так, Лина…

Солнце мое разноликое…

Ведьминским вредный характер – на привязь, ведьминские сопереживание и жизнелюбие – грудью вперед.

Ай, как не хочется-то…

И ведь как славно жили!.. Он маг – недомаг, я ведьма – истинно ведьма. А теперь что за окрошка получается?!

Интересно, если я дверь осторожненько так закрою и сделаю вид, что ничего о происходящем в коридоре не знаю, выстоит ли магия домовиков супротив спонтанной инициации мага? Убережет ли светлый народ спокойным сном спящих студентов или сейчас в моих руках буквально жизни всех обитателей нашего общежития.

– Нет, Линка, тут уж ты сама, – раздался за моей спиной голос деда Эша. – Если этот рванет, мы точно не удержим.

– А кто удержит? – ведьмы народ не только упрямый, но ещё и пытливый очень. Особливо когда речь о нашем комфорте заходит.

– Только род мог бы… наверное, – сомневающееся протянул домовик.

– На так пусть он в род и идёт! – мгновенно оживилась я, уже предвкушая скорое разрешение возникшей ситуации без моего в ней участия.

– И пошел бы, если бы мог, – расцепив зубы, подало голос Его Бешенство. – Заканчивай привередничать, ведьма, и давай уже целуй!