Текст книги "Если к вам постучали, ждите перемен (СИ)"

Автор книги: София Чайка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

   Интуиция ее на этот раз не подвела.

   Не успела она переодеться, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял ее любимый дядюшка.

   – Привет, малышка. Я уже стал беспокоиться. Почему ты не брала трубку?

   Аня не сразу нашлась с ответом. Не скажешь же дяде, что спала у соседа. Вернее с соседом.

   – Я в душе, наверное, в это время была. Вот и не слышала. – Старательно избегая внимательного взгляда мужчины, проговорила девушка. – Проходи, дядь Слав, на кухню. Я кофейку сварю.

   Она варила кофе в турке – дядя не признавал кофейных автоматов – и украдкой поглядывала на крепкую молчаливую фигуру.

   Когда Аня была маленькой девочкой, она с удовольствием залезала на дядины колени, прижималась к его широкой груди и уверенно заявляла, что когда-то обязательно выйдет за него замуж.

   А этот крупный мужчина громко хохотал на всю комнату и отвечал своим красивым басом, что, когда Анютка вырастет и станет красавицей, он уже будет старым и толстым, и ей даже не захочется смотреть в его сторону.

   Когда Аня стала старше, она, конечно, поняла, что за близких родственников замуж не выходят. Но девушка упорно искала человека, который бы напоминал ее кумира.

   Она нашла его в лице Булыжника. Во всяком случае, ей так показалось. Именно поэтому Аня так долго хранила верность этому парню, не обращая внимания на других юношей.

   Если бы не ужасное предложение Бориса, все так бы постепенно, размеренно и продвигалось к их с Булыжником свадьбе.

   Хотя, ее интерес к другому мужчине мог зародиться уже тогда, когда она шантажом заставила своего соседа пойти с ней в "Черный кулак".

   Или даже раньше, когда Иван подглядывал за ней в окно. Ведь если бы он этого не делал, Ане бы не пришла в голову бредовая идея, выманить именно этого мужчину на свидание.

   Да, много чего произошло за последние десять дней. Поздно было теперь докапываться до причин тех или иных событий.

   Неоспоримым оставался только тот факт, что Аня влюбилась в своего привлекательного соседа, и даже не заметила когда. И это было главным.

   Только девушка не знала, как сообщить обо всем этом своему дяде.

   Она тяжело вздохнула, налила кофе в чашку и поставила ее перед своим гостем, отгоняя от себя назойливые воспоминания о зеленой чашке из соседней квартиры, которую девушка обнаружила сегодня утром у своей постели. У их постели.

   – Детка, что-то ты сегодня слишком задумчивая, тихая какая-то. У тебя все в порядке?

   – Угу. – Аня присела на табуретку у противоположного края стола и принялась чертить какие-то невидимые замысловатые фигуры кончиком пальца на блестящей крышке. Господи, теперь она уже никогда не сможет смотреть на стол спокойно!

   – А учеба как? – Мужчина поднес чашку ко рту, и в его больших руках фарфоровая вещица казалась еще меньшей, чем была на самом деле.

   – Нормально.

   Аня односложно отвечала на расспросы и думала, что привело дядю Славу в гости так рано. По идее, он не должен был беспокоиться о ней. Ведь только вчера утром она разговаривала с ним по телефону. Зачем же он ее искал? Девушку так и подмывало спросить в лоб о причине его появления, но она сдержалась. Вдруг дядя обидится?

   – Тогда скажи мне, детка, почему ты не на занятиях? Мне кажется, что сейчас самое учиться лечить больных.

   – Почему? – Главное, не врать. У нее это дело с самого детства не получалось. – Я... Ну... А! Так я ж проспала и на первую пару не успела.

   – Проспала, значит. – Дядя Слава провел пятерней по темному ежику, и Аня вдруг заметила первые седые волоски в его волосах. Дяде было уже сорок два. Только сорок два. Эх, нашлась бы для него хорошая женщина!

   – Ну да. Легла поздно. Не спала. Почти.

   – А твой друг – почему он тебя не разбудил?

   – Друг? – Откуда он узнал? Может, дядя имеет в виду Булыжника?

   – Вот именно. Смазливый взрослый друг, которого зовут Иваном.

   – Дядя Слава, я... – Он покалечит Ваньку, если узнает, что она занималась с ним сексом. Так. Нужно срочно что-то придумать. Наверное, Булыжник наябедничал. А еще мужик называется. Больше некому.

   – Не нужно ругаться, малышка. Ты же знаешь, я этого не люблю. – Дядя одним глотком осушил чашку и посмотрел на племянницу в упор. – Он спит с тобой?

   – Вы спите с моей дочерью, Тома?

   И что, спрашивается, должен ответить Иван на прямой вопрос Феоктистова?

   Если бы этой ночью или утром Аня дала ему свое согласие на брак, то Иван сейчас бы попросил у ее отца официального разрешения жениться на ней. Или поставил бы того перед фактом. А так у Ивана были связаны руки. Он не хотел, чтобы Анюту принуждали к замужеству. Она должна решиться на это сама, добровольно.

   Что и говорить – Иветта постаралась на славу. Мужчина кожей ощущал насмешливые взгляды и слышал перешептывания сотрудников о нем и студентке Феоктистовой. Наверное, все они считают, что Иван завлек непокорную девчонку в свои сети ради карьеры, и ждут реакции отца. Они даже не подозревают о том, что профессор сам предложил ему свою дочь в жены. И когда Ивана официально пригласили на ковер, коллеги стали искать любой повод, чтобы оказаться поближе к профессорскому кабинету.

   Иван поправил на носу очки, за которыми сегодня прятались красные от недосыпания глаза, и вздохнул. Неужели придется врать?

   Если он ответит утвердительно, то Аня уже через несколько дней может стать его женой. Он то не против. Но как все это воспримет его строптивая возлюбленная, Иван не знал. Этот сценарий мог ей совсем не понравиться.

   – Вы не расслышали мой вопрос, молодой человек? Мне повторить?

   – Нет. Я не сплю с ней.

   – Гмм. – Профессор задумался, постукивая кончиками изящных пальцев по своим тонким губам – хорошо, что Аня на него мало похожа. Но замешательство Феоктистова продолжалось не долго. Видимо, свое решение он уже принял давно. – Это уже не имеет принципиального значения. Вы просто обязаны жениться на ней. Девушка скомпрометирована. О ней шепчутся по всей больнице. Скоро информация дойдет до деканата. Так что теперь не существенно, был ли на самом деле совершен сам акт. Или акты. Или вы берете ее замуж, или...

   – Или что?

   – Или вам придется подыскивать себе другую работу. Поймите меня правильно. Вы, вне всякого сомнения, талантливый врач. Но я, прежде всего, отец. И моя первейшая забота – моя дочь!

   Иван разозлился не на шутку. Надо же, Феоктистов вспомнил, что у него есть дочь, о которой нужно заботиться. Да еще выражения какие подобрал – "прежде всего, отец", "первейшая забота". Демагог чертов!

   – Можете не беспокоиться, моя жена – не ваша забота! – резко выкрикнул Иван и выскочил из кабинета.

   – Так что вы решили? – крикнул ему вдогонку профессор.

   – Я буду искать работу.

   – Дядя Слава, – девушка заглянула в их фирменные карие глаза с золотистыми крапинками, – если бы такой вопрос мне задал Феоктистов, то я бы направила его... Но вам признаюсь.

   – Ну что же, спасибо за доверие. Но об отце ты так зря сказала. Родителей, детка не выбирают. – Мужчина взял маленькие ладошки девушки в свои руки, и те утонули в них, как в огромных теплых варежках. – Давай, признавайся.

   Аня набрала в легкие побольше воздуха и вымолвила скороговоркой, чтобы не передумать на полуслове:

   – Я спала со своим соседом. Две ночи. Но я не от нечего делать с ним... Ну, ты понимаешь. Он мне очень нравится. Ванька такой красивый, такой добрый, такой внимательный, такой...

   – Ого! Кажется, моя племяшка серьезно увлеклась. Даже не верится, девочка, что ты дала себя соблазнить. Пусть даже ТАКОМУ парню. Мне казалось, что это Булыжник – твоя мечта.

   – Тут такое дело. – Аня смущенно кашлянула, глядя в насмешливые, озабоченные, но добрые глаза дяди. – Понимаешь, это я его соблазнила. Пришла к нему вечерком домой, и...

   – Так, – дядя Слава крякнул и даже слегка покраснел. – Дело становится все более интригующим. Мне не верится, что мы с тобой это обсуждаем. И почему вдруг тебя потянуло на подвиги? Ты вроде... гмм... девушкой была. Или Борька все же не дождался до свадьбы, а тебе не понравилось? Вот ты напилась и отправилась к своему соседу проверять, все ли так бездарны.

   – Да нет. То есть, все совсем не так. – Не станет она выгораживать ябеду. – Это Борька все придумал. Сказал, что хочет меня, но больно делать не станет.

   – Убью подлеца! – Яростно вымолвил дядя и сжал кулаки, а так как в них находились Анины ладошки, девушка вскрикнула. – Извини. Я же его предупреждал, если сделает тебя женщиной до свадьбы – пришибу!

   Аня была поражена. Булыжник соловьем заливался перед ней, только чтобы своего добиться. Интересно, что еще он от нее скрыл?

   – Так это ты ему запретил? Почему?

   – Пойми меня правильно, малышка. Я надеялся, что ты в своем университете познакомишься с каким-нибудь хорошим человеком и смотреть в сторону Булыжника больше не станешь. Он, возможно, парень неплохой – во всяком случае, раньше был – но тебе не пара. Но, как оказалось, я тут слегка промахнулся. Мне даже в самом страшном сне не могло присниться, что ты ради этого нахального увальня решишься с другим мужчиной переспать. Этот Иван кем работает?

   – Врачом. – Аня не знала, как воспримет эту новость ее дядя, и нетерпеливо заерзала на табурете. – А еще преподавателем.

   – Врачом говоришь. – Мужчина задумчиво потирал большим пальцем свой подбородок, а его племянница волновалась. Ей очень хотелось, чтобы дядя одобрил ее выбор.

   – Он хороший врач, правда. Его все в больнице хвалят. И человек хороший. Иван меня замуж звал.

   – Смелый парень. А ты что ответила?

   – Я пока думаю. – В душе она уже все решила. Но мужчинам знать об этом было пока рановато. Аня хотела иметь поле для маневра.

   – Ну, если время терпит... – протянул дядя, подозрительно щурясь.

   – Терпит, дядя, терпит. Мы осторожненько.

   – Господи, если бы нас сейчас слышала твоя мать, она бы мне уши надрала и внимания на мой солидный возраст не обратила. – Дядя Слава встал и потянулся во весь свой немалый рост. – Ладно, детка, ты учись хорошенько, но и размышляй о замужестве быстрее. Я пока в контору поеду, деньги делать, а чуть позже с Булыжником потолкую. По-мужски.

   Аня проводила дядю, и подумала, что ей тоже хочется этому предателю пару ласковых сказать. Но в этот раз она в бар не поедет. Это слишком рискованно.

   Аня поговорит с ним на безопасной территории. В автомастерской.

   Девушка оставила автомобиль на тротуаре возле мастерской и уверенно направилась к комнате управляющего. Она бывала здесь достаточно часто, была хорошо знакома с отцом Булыжника – Михаилом, и собиралась именно у него разузнать, где сейчас находится его сын.

   Аня уже собралась постучаться, когда услышала гневный голос Борькиного отца.

   – Дурак! Оболтус! Размазня! Хозяин хочет поговорить с тобой и приказал дождаться его. Я только что говорил с ним по телефону. Он очень сердит.

   Кажется, дядя Слава действительно очень сердится, если не стал переносить разговор с Булыжником на более позднее время. Хорошо, что она не стала откладывать поездку.

   Аня понимала, что подслушивать нехорошо, но не могла заставить себя отойти от двери.

   – А что я? Я ничего такого не сделал. – Девушка еле-еле расслышала невнятное бормотание своего бывшего жениха.

   – Ты зачем к нему пошел жаловаться, недоумок? Он бы сам не догадался, что его племяшка путается с взрослым мужиком, если бы ему не сказали. Я же просил тебя выполнить все условия Славки и дождаться свадьбы.

   – Я и выполнил. Ведь это не я сделал из нее бабу. Она сама постаралась.

   – Фекла до этого сама бы не додумалась. Она с тебя, дурака, пылинки сдувала. Спал бы со своей Крысой скрытненько, эта глупышка ничего и не знала бы. А через два года у тебя в руках была бы эта автомастерская и особнячок в престижном районе города. А теперь все пропало! Если бы ты не пошел жаловаться к хозяину, то, возможно, мы бы как-то девчонку уговорили. Но теперь... Почему ты со мной не посоветовался?

   Да, слушать правду из уст отца своего бывшего жениха было не очень приятно. Это было ужасно!

   И она собиралась связать свою жизнь с этим дураком, оболтусом и размазней!

   Аня тихонько покинула здание и пошла к своей машине.

   Пусть дядя Слава сам с ними разбирается. И чем жестче, тем лучше.

   Ей хотелось видеть Ивана. Сейчас же.

   Аня заглушила мотор своего автомобиля на автостоянке около больницы. Она поискала в бардачке салфетки, но, как всегда, не нашла и вытерла свои глаза ладошкой. Хорошо, что милостью природы она могла пока не пользоваться косметикой. А то туш точно уже растеклась бы по щекам.

   Она опять плакала. И опять из-за мужчины.

   Но в этот раз причиной ее слез был не Иван, и, конечно же, не Булыжник. Этот парень не стоил ни одной из ее слезинок.

   Это любимый дядя Слава довел Аню до такого слезливого состояния.

   Оказывается, он не только обеспечил ее будущее, не предупредив саму девушку об этом, но и молча надеялся, что ей самой хватит ума найти себе достойного спутника жизни.

   Девушка любила дядю, как отца, во всяком случае, несравнимо сильнее, чем своего настоящего родителя. Невозможно представить, как сложилась бы ее жизнь, если бы дядя Слава не был рядом с ней все это время, если бы не поддерживал и не оберегал.

   Конечно, она была не самой послушной воспитанницей.

   Скорее, совсем не послушной, острой на язык, вызывающей в одежде и поведении. Но, что бы Аня не вытворяла, в какие бы переделки не попадала, мамин брат всегда был терпеливым и понимающим. Нет, не потакающим, а именно понимающим. Дядя умел добиться своего не прибегая к грубой силе.

   И теперь Ане очень хотелось, чтобы он не только любил ее, но и гордился ею.

   Дядя Слава оказался прав – Булыжник ей не подходил. Совсем. А теперь вызывал только раздражение и злость.

   А вот Ванька...

   Она решила сделать это.

   Аня решила выйти замуж за Ивана и собиралась сообщить ему об этом немедленно.

   Да. В список ее прегрешений следовало добавить "импульсивная". Но Ивану придется принять ее такой, какая она есть, вместе с многочисленными недостатками.

   А она со своей стороны тоже постарается сделать какие-то шаги навстречу. Ладно, она даже ногти выкрасит каким-нибудь приемлемым лаком. Бордовым. Но с этим можно было подождать хотя бы до вечера.

   А вот со своей новостью Аня ждать не собиралась.

   Она дернула дверь кабинета Ивана, но та оказалась запертой. К сожалению, девушке придется идти на кафедру.

   Тут бы Анюте очень пригодился номер его мобильного телефона, но она так и не удосужилась его узнать. Наверное, девушка подсознательно ждала, пока Иван сам его предложит, а ведь могла предположить, что мужчины весьма недогадливые существа, когда дело доходит до таких важных мелочей.

   Но, возможно, все дело в том, что они остро чувствуют, как знание подругой номера их телефона привязывает мужчину к ней, как, к примеру, поводок.

   Девушка почти бежала по коридорам больницы, раздосадованная вынужденной задержкой осуществления ее планов, когда сзади за куртку ее ухватила чья-то рука, и женский голос ехидно произнес:

   – Куда торопимся, Феоктистова? К папочке?

   Аня обернулась и смерила презрительным взглядом рыжеволосую женщину.

   "Грымза".

   Теперь, когда она рассмотрела эту особу ближе, то поняла, что ее ревность была напрасной. Не мог Ваня променять Аню на эту вылинявшую куклу. Во всяком случае, не после того, что между ними произошло.

   Видимо, в ком-то закоулке сознания девушки жило маленькое сомнение в верности Ивана. И теперь Аня вздохнула с облегчением, что оно исчезло без общепринятых в подобных ситуациях выяснений отношений. Почти без выяснений.

   – Отцепитесь, женщина, – Аня решительно вырвалась из костлявых пальцев. – Куда хочу – туда иду. Это не ваше дело.

   – Как вы позволяете себе разговаривать с преподавателем?! – взвизгнула от возмущения "грымза". – А пожалуюсь вашему отцу.

   – Так вы еще и преподаете? И когда только успеваете? Наверное, в перерывах между приставаниями к коллегам с поцелуями. – Аня получила огромное удовольствие, наблюдая, как женщина залилась краской и начала хватать ртом воздух от негодования. Пусть не протягивает загребущие ручки к ее Ванечке. – Вам не на что обижаться. Ведь вы мне не представились. Я не знакома со всеми преподавателями. Откуда мне было знать, кем работает особа, пытающаяся раздеть меня прямо в коридоре. С таким же успехом вы могли оказаться гардеробщицей. А что касается вашего "пожалуюсь вашему отцу" – валяйте, если это доставит вам удовольствие, но вряд ли будет иметь последствия. А мне пора идти.

   Аня повернулась, чтобы продолжить поиски, но цепкие коготки впились в ее предплечье.

   – Ищите своего любовника? А он здесь больше не работает. По вашей милости, между прочим.

   – Что?! – Аня была настолько поражена, что даже не стала отрицать близких отношений с Иваном. – Как это не работает? – На этот раз девушка сама оттеснила женщину в сторону и почти прижала к окну, заметив, что у той широко распахнулись до сих пор прищуренные глаза, и в них зародилось что-то очень напоминающее испуг. Значит, именно этим преимуществом стоит воспользоваться. – А ну-ка, выкладывайте все, что знаете. Надеюсь, что вы достаточно часто подслушиваете чужие разговоры, чтобы знать, что Аня Феоктистова – невоспитанная и неуправляемая девчонка. Но не стоит забывать одну важную деталь – я дочь вашего шефа. Можете начать рассказ с сегодняшнего утра. Я слишком тороплюсь.

   Провозгласить о своём решении покинуть работу в клинике оказалось легче, чем на самом деле сделать этот шаг.

   Иван просто не мог оставить пациентов без обследований, а другого доктора, владеющего его навыками и образованием, руководству больницы следовало еще найти.

   Приходилось ждать и продолжать общаться с некоторыми людьми, которых даже видеть не хотелось.

   Иван твердо решил уйти.

   Он как раз вернулся из операционной и устроился за столом, чтобы сделать необходимые записи в журнале, когда дверь в его кабинет распахнулась, а затем так же быстро захлопнулась. Более того, она оказалась запертой на ключ.

   И все это произошло благодаря Ане.

   Она повернулась к нему и улыбнулась – обольстительной, интригующей и даже немного коварной улыбкой.

   Иван почувствовал, что его естество не осталось равнодушным к такому приглашению. Как не вовремя.

   Но он всегда реагировал на нее именно так. Хотя нет. С каждой новой встречей Иван реагировал на нее еще сильнее, активнее.

   – Сюрприз! – Аня повесила куртку на вешалку и двинулась к нему уже знакомой ему со времен "Черного кулака" походкой, не спуская с мужчины глаз и словно гипнотизируя.

   – В самом деле, – хрипло произнес Иван и попытался прокашляться. – Ты должна была сейчас быть в постели – моей постели – и смотреть сладкий сон. Обо мне.

   – Зачем рассматривать сны, – юная искусительница подняла одну бровь и хохотнула, – если можно заняться этим наяву.

   – Ань, я на службе. – Даже самому Ивану произносимые им слова казались неубедительными.

   Он постарался сделать строгое лицо, но ему это очень плохо удавалось, особенно тогда, когда девушка подошла к нему вплотную и втиснулась между его колен. Нужно было подумать о чем-то раздражающем. Например, об Иветте.

   – А твоя рыжеволосая "грымза" сказала мне, что ты уволился. Аня приподняла его лицо и стала нежно гладить по щекам и подбородку.

   Кажется, эта девушка научилась читать его мысли. Не успел он вспомнить о своей бывшей любовнице, как...

   – Погоди. Когда ты успела поговорить с Иветтой? – Его руки сами поднялись и неожиданно оказались на тонкой талии, а затем погладили красивые ягодицы.

   – Иветта? Хмм. Это имя ей подходит. – Девушка прижалась к его губам, и Иван чуть не забыл, о чем спрашивал.

   – Что она тебе рассказала? – Иван произносил каждое слово, одновременно вдыхая воздух между поцелуями. Такими сладкими и абсолютно неподражаемыми.

   – Кто?

   Действительно.

   Он расстегнул ее джинсы и засунул руки во внутрь, сжимая упругие полушария.

   А Аня сама подняла вверх свою футболку, и прижала его голову к своей груди. Иван послушно и весьма охотно начал ласкать языком розовые соски, пока те не затвердели, а налившиеся холмики не поднялись навстречу его рту.

   Она так возбуждала мужчину, так манила своей безыскусной жаждой его ласк, что терпение Ивана начало катастрофически заканчиваться.

   – Девочка, нужно прекратить все это, пока я не овладел тобой прямо на этом стуле. – Он нашел вход, и его палец, противореча словам, начал продвигаться вглубь по узкому проходу.

   – Ммм. На стуле мы этого еще не делали. – Она начала движение навстречу. – Я хочу попробовать.

   – Ты меня убиваешь! – Но палец уже оставил влажную пещеру, а непослушные руки принялись стягивать с девушки джинсы вместе с маленькими трусиками.

   Аня нетерпеливо отбросила их в сторону и уселась на его колени. А затем со словами "Как я люблю медицинскую форму!" девушка освободила из трусов его напрягшийся жезл.

   Мимолетная ласка, когда Аня провела горячей маленькой ручкой по его плоти вверх и вниз, исторгла стон из его груди.

   Но девушка не давала ему возможности поразмышлять, задуматься. Он был слаб перед ее обольстительным телом.

   Аня медленно осела на нем, и он заполнил ее до отказа.

   Иван едва успел неимоверным усилием повернуть стул с двумя седоками так, чтобы спинка упиралась в стол, когда девушка начала свой "танец".

   Руки девушки прижимали его голову к ее нежной груди, а его руки, крепко сомкнувшись на талии, помогали Ане двигаться.

   Но когда жаркая, бешеная скачка достигла накала, Иван вдруг остановился, давая возможность девушке закончить первой.

   – Нет! Я хочу вместе с тобой!

   – Боже, нет!

   Он только успел выкрикнуть эти слова, когда Аня сжала его своими бедрами.

   У Ивана не было шансов устоять.

   Он нежно поглаживал кончиками пальцев ее затылок и вдыхал чудесный женский запах. А девушка тяжело дышала ему на ухо, бессильно склонив голову Ивану на плечо и привалившись к нему всем телом.

   Эта девочка творила с ним все, что хотела. Но все ее действия безумно и странно нравились Ивану, даже тогда, когда его разум был с ними не согласен. Вот как в этот момент.

   – Ань, что это сейчас было? – Его руки пробежались по ее грациозной спине и замерли на соблазнительных ягодицах, погладили их и нежно сжали. А затем они неохотно оторвались от притягательных окружностей и легли на талию, подальше от соблазна. Хотя, для Ивана все тело этой девушки было сплошным соблазном.

   Аня тихонько рассмеялась, и ее теплое дыхание обдало его ухо изысканной лаской.

   – Это было согласие.

   – Согласие?

   – Да. Таким способом я согласилась стать твоей женой. Ты же мне предлагал? Надеюсь, тебе понравилось.

   Понравилось?!

   Да он никогда не был так удовлетворен!

   Оказывается, секс с любимой женщиной – совершенно исключительное занятие. Это – и творчество, и исследование, и медитация, не говоря уже о примитивной гимнастике, которая превращалась в искусство.

   Но Иван ответил по-мужски лаконично:

   – Очень.

   – Хмм. Возможно, ты так беспокоился о том, что сломается стул, что не все до конца прочувствовал? Можем повторить.

   – Ты – ненасытна, неуправляемая, безжалостная девчонка, – усталым голосом проворчал Иван. – Я даже не предполагал, что, сделав тебя женщиной, я выпущу джина из бутылки. Хотя, даже той ночью ты не оставила мне выбора, решила все сама.

   Но при этом он продолжал собственнически прижимать девушку к себе. Потому что, это была ЕГО девушка.

   – Ну и что, что я не дала тебе выбора. Зато я даю свое согласие. Неужели это такая неожиданная новость?

   – Это – чудесная новость. И как только я найду новую работу, мы сразу же обвенчаемся.

   – Когда найдешь? – Аня сразу напряглась в его объятиях. – Но ведь ты можешь искать ее достаточно долго. И мы все это время станем жить в грехе?

   – Нет, с сегодняшнего дня наше близкое общение ограничится поцелуями и объятиями. Никакого греха. Я тебя слишком уважаю для этого.

   – По...поцелуями? – Девушка выпрямилась на его коленях, и вместе с ней поднялся его член. А Иван застонал от неожиданной боли и желания. – Я не согласна. А что будет, если я забеременею?

   – Тогда мы срочно поженимся. А пока нам придется вести монашеский образ жизни. – Мужчина тяжело вздохнул. Он очень сомневался, что с Аней это сработает. – Я не могу быть уверен, что ты снова не застанешь меня врасплох, без защиты.

   – А ну-ка, дорогуша, посмотри мне в глаза, – девушка приподняла его лицо в своих ладонях. – Неужели я похожа на женщину, способную жить, как монахиня, после того, что мы с тобой проделывали?

   – Ань, – ее имя прозвучало в устах Ивана так жалостливо, что он несколько раз кашлянул, чтобы его голос звучал уверенным и спокойным. – Будешь страдать не только ты. Видеть тебя и не быть в тебе – это очень большая жертва для меня. Но, поверь, так будет лучше. Притормозим слегка.

   – Хмм. – Аня встала с его коленей и с задумчивым выражением на лице принялась натягивать на себя крошечные красные трусики. А те движения бедер, которые она при этом совершала, заставляли сердце Ивана колотиться, тело – напрягаться, а мысли – путаться.

   Как можно быть уверенным в собственном решении, когда один вид этой девушки заставлял его протягивать к ней руки, касаться ее, желать ее.

   – О чем ты сейчас думаешь? – спросил он Аню, стараясь отвлечься от ее соблазнительного тела, и начал приводить в порядок свой костюм.

   – Я думаю, что ты мог пойти к моему отцу и сказать, что передумал. Тогда ты останешься работать в больнице, и мы поженимся.

   – Нет. – Он не станет ни о чем просить этого напыщенного болвана.

   – Ну почему? Это вполне приемлемое решение. Хочешь, я с тобой пойду? Заодно получим благословение. Феоктистов с радостью сплавит меня тебе.

   – Нет. Ты еще маленькая и многого не понимаешь.

   – Ну конечно! Сексом заниматься – не маленькая, а советовать – годами не вышла! Слушай, а может твоя "грымза" права, и на самом деле ты не хочешь на мне жениться? В нашем городе ты можешь себе работу и не найти. Уедешь и все – прощай Анюта навсегда!

   Как это он пропустил тот момент, когда девушка начала по-настоящему злиться. А теперь ее пылающие от гнева глаза пытались прожечь в нем дыры. Но даже в таком "огнеопасном" состоянии она была восхитительна.

   – Малыш, тебе совсем нельзя позволять думать, и особенно делать выводы. Что еще ты навыдумывала обо мне? Я – человек слова и обязательно женюсь на тебе.

   – Ага. Знаю я таких обязательных. И мне не понравились твои объяснения. Придумай другие. Даю тебе еще один шанс.

   Аня стояла перед ним подбоченясь и упрямо ждала каких-то слов. Но что еще он мог сказать?

   – Аня, ты же умная девочка, пойми...

   – Все. Твое время истекло. Не хочешь жениться и не надо. Без тебя обойдусь.

   – Эй! – Что происходит?

   – Будь здоров, Иван Грозный. И... можешь меня не провожать, а то еще увидит кто-нибудь.

   Он вскочил со стула так быстро, как только мог, го тут же пожалел, что не сделал этого раньше.

   Быстрая, как молния, девушка схватила куртку, мгновенно открыла дверь и исчезла за ней.

   Иван никак не мог сообразить, чего она от него хотела. Ведь он же не отказался от своего предложения?!

   Его сумасбродная возлюбленная должна ему все объяснить. Вечером.

   Но, ни этим, ни следующим вечером, ни неделю спустя Ивану так и не удалось поговорить с девушкой.

   Она исчезла.

   И даже университет не посещала. Прогульщица.

   Иван чувствовал себя ужасно. Он беспокоился и очень скучал.

   Мужчина даже похудел и перестал узнавать себя в зеркале.

   Ему кусок в горло не лез, потому что он все время думал только о ней, Ане.

   Он вздрагивал от малейшего шума на лестничной площадке и торопился к двери, в надежде, что она передумала и вернулась. К себе.

   К нему.

   Но проходили дни, а девушка так и не появилась. А тишина за стеной просто доводила Ивана до бешенства.

   Он даже пересилил себя и отправился к Феоктистову, но тот с холодком в голосе сообщил ему, что в последнее время не общался с дочерью и адрес ее дяди не знает.

   Иван ломал голову над тем, что он может еще предпринять в сложившейся ситуации. Но измученный ожиданием мужчина понимал, что даже если он унизится и отправится на поклон к Булыжнику, тот, скорее всего, лишь рассмеется ему в лицо.

   В эти дни Иван понял, что любовь приносит не только радость.

   Любовь!

   Он не сказал, что любит ее!

   Вот дуралей!

   А ведь Аня, видимо, ждала именно этих слов.

   Теперь Иван точно знал, что должен сказать своей любимой девушке.

   Но сначала нужно было эту девушку разыскать.

   – И долго ты собираешься от него скрываться? – Аня на мгновение отвлеклась от увлекательного занятия – поедания шоколадных пирожных – взглянула на своего дядю, пожала плечами и продолжила слизывать крем. – Он, наверное, беспокоится.

   – Переживет. А если беспокоится, то так ему и надо. Пусть немножко помучается от неизвестности. – Хотя девушка и сама очень скучала за своим возлюбленным, но не собиралась сдаваться на его милость без боя.

   – Я знал, что ты – упрямое создание, но твоя жестокость для меня сюрприз. – Дядя Слава только что пришел с работы, уселся на кухне напротив своей племянницы и в очередной раз пытался ее образумить. – Может ты... это... ну...

   – Нет, я не беременна.

   – Даже не знаю, хорошая это новость или плохая. В любом случае, твой парень, возможно, места себе не находит из-за неизвестности.

   – Превосходно. Лучше и быть не может. Не все же мне страдать из-за мужчин. Аня облизала пальцы и потянулась за следующим пирожным.

   – Вот поэтому я и не женился до сих пор. Никогда не знаешь, какой сюрприз тебе преподнесет твоя избранница.

   – Дядя Слава, может, ты женишься на своей домработнице? Она так хорошо готовит! Ммм. Я таю от удовольствия вместе с шоколадом.

   – Боюсь, что мужу Валентины Павловны не понравится мое предложение руки и сердца его жене. Понимаешь, в шестьдесят пять лет мужчины становятся ужасными собственниками.

   – Хоть одной женщине повезло.

   – Ты еще долго собираешься прогуливать пары? Пропустишь много.

   Очевидное беспокойство в голосе дяди немного смягчило Анин голос, когда она ответила ему.

   – Три дня. Еще три дня, и мой "нервный срыв" – кажется, так наш участковый доктор назвал мое состояние – благополучно закончится.

   Если она сама выдержит так долго.

   Аня очень хотела видеть Ивана.

   Аня зашла в свою квартиру и огляделась.

   Она не вытерпела и вернулась раньше, чем собиралась.