Текст книги "Обещанная ему (СИ)"

Автор книги: Софи Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 12

Виктория

С каждым днем я училась большему, делала успехи и слушала похвалу от Марины Владимировны. Старалась не столько из-за того, чтобы соответствовать Ахмеду, сколько из-за нежелания возвращаться к отцу и Стасу.

За месяц, проведенный рядом с Ахмедом, моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Я перестала прислушиваться к тому, что происходит в доме, перестала ждать, что ко мне в комнату ворвется разъяренный мужчина и наорет, а, может, и применит физическую силу. За последние полгода я, наконец, выдохнула и спокойно спала.

Да, мне предстояло забеременеть, пройти множество процедур и подарить этому мужчине ребенка, но я успокаивала себя тем, что потом у меня будет своя жизнь, отдельная от отца и сводного брата. Я больше никогда и никого не буду бояться, у меня будет образование, и я смогу устроиться на работу. Жить спокойно, в конце концов.

– Виктория, – от занятий меня отрывает один из помощников Ахмеда. – Вам передали, что сегодня в доме будут небольшие деловые переговоры.

Я киваю в ответ, прикидывая, что могу надеть из того, что у меня есть.

– Господи Ахмед попросил вас приготовиться, формат одежды деловой, вечерний. Если у вас нечего надеть, водитель в вашем распоряжении, вот карта, – мужчина ставит карточку на небольшой журнальный столик и отходит.

– Спасибо, Константин, – я киваю и беру карту со столика. – Передай водителю, чтобы был готов через полчаса.

Надеть на деловые переговоры мне нечего. То маленькое черное платье совершенно не подходит из-за чрезмерной откровенности: длина едва доходит до середины бедра, а декольте слишком откровенно. Я знаю, что Ахмед будет недоволен, поэтому быстро переодеваюсь и еду в торговый центр. Иду в те магазины, где была в первый раз со стилистом, и прошу девочек помочь мне с нарядом.

Мы быстро подбираем мне платье: темно-синее, с кружевной отделкой лифа и длинным рукавом. Оно идеально сидит по фигуре: обтягивает бедра и талию, подчеркивает грудь второго размера и доходит почти до колена. Я смотрю на себя в зеркало и вижу сексуальную бизнес-леди. Единственное, что не вяжется – лицо. Я выгляжу слишком добродушно, отзывчиво и мягко, а еще на мне нет и грамма макияжа. Это не вяжется с платьем, но я знаю, как это исправить.

Киваю своему отражению в зеркале и иду переодеваться. На кассе рассчитываюсь за платье, заплатив баснословную сумму, и прощаюсь с вежливыми мненеджерами-консультантами. Это еще один плюс богатой жизни: мне нет необходимости терпеть хамский и неприветливый персонал. В этом магазине продавцы-консультанты зарабатывают столько, что если клиент попросит их станцевать ламбаду, они тут же включат музыку и станут двигаться.

На пути к выходу я посещаю обувной магазин, беру черные лодочки на шпильке и выхожу абсолютно вооруженной к вечеру. Единственное – макияж. Я набираю тот номер телефона, что мне дали в мой первый поход в салон красоты.

– Слушаю, – слышу приветливый голос по ту сторону трубки.

– Здравствуйте, это Виктория Байрамова. Скажите, могу ли через полчаса сделать у вас укладку и макияж?

– Одну минуту, – просит девушка и переключает меня на приятную классическую мелодию.

Я не особо надеюсь, что меня примут. Все же салон красоты относится к заведениям элит-класса и здесь наверняка принимают клиентов по записи на месяцы вперед. То, что они взяли меня в первый раз не значит, что возьмут и во второй.

– Алло, Виктория?

– Да, я здесь.

– Приезжайте, мастера уже ожидают вас.

– Спасибо, – удивленно произношу я и сбрасываю звонок.

К выходу добираюсь быстро, дохожу к автомобилю и называю водителю адрес салона. Меня встречают едва ли не с королевским почетом: девушка на ресепшн, едва узнав, кто я такая, тут же проводит меня на второй этаж. Меня ждут те же люди, что работали со мной в прошлый раз и это еще больше удивляет меня. У них нет работы? Нет других клиентов или Ахмед настолько влиятелен, что ради его девушки, они бросили все и примчались?

Уточнять я, конечно же, не собираюсь. Сажусь в кресло, прошу сделать мне вечерний макияж к темно-синему платью и укладку. Информирую специалистов о том, что мне предстоит побывать на деловом ужине, а не в баре, и с удовольствием отдаюсь их рукам. У меня остается всего несколько часов до встречи, и мы успеваем, несмотря на мои сомнения. Через два часа я смотрю на себя в зеркало и понимаю, что не прогадала, вспомнив об этой визитке, иначе сама ни за что не выглядела бы так.

Легкий вечерний макияж с темно-коричневыми тенями выгодно подчеркивает мои голубые глаза, а легкий блеск на губах делает их чуть пухлее, чем есть на самом деле. Я однозначно привлекательная сейчас и должна понравиться Ахмеду и его деловым партнерам. Домой я приезжаю как раз вовремя: никого из гостей еще нет. Это дает мне возможность переодеться в платье и надеть туфли. Из украшений у меня только серьги-гвоздики и небольшой кулон, который достался мне от матери. Я сжимаю его и прячу под ткань платья, а после разворачиваюсь и направляюсь к двери, чтобы спуститься вниз.

– Вика, – голос Ахмеда останавливает меня в коридоре на полпути.

Я будто цепенею от его уверенного тона, но все же медленно поворачиваюсь и, вспомнив тренировки у зеркала, мило улыбаюсь. Главное, чтобы не фальшиво.

– Прекрасно выглядишь, – он удовлетворенно кивает, но все же позволяет себе остановить взгляд на мне немного дольше, чем того требует этикет. – Сама выбирала наряд?

– Да, – киваю. – Не подумала, что можно обратиться к той женщине, что одевала меня вначале.

– Ты всегда можешь позвонить ей, – кивает Ахмед. – Но судя по тому, что ты справилась сама, в этом больше нет необходимости.

Он двигается ко мне, и я расправляю плечи, делая так, как меня учила Марина Владимировна. Ахмед подходит ближе и выставляет свою руку, за которую я тут же ухватываюсь.

– Это всего лишь деловые партнеры, – сообщает он. – Тебе достаточно только улыбаться и отвечать на комплименты.

Я послушно киваю и иду за Ахмедом, уверенно ведущим меня вниз. Мы встречаем первых гостей на улице. Ахмед кивает представительному пожилому мужчине, жмет ему руку и представляет меня как свою женщину. Гость, мужчина с небольшой лысиной на голове, с часто бегающими глазками и плотно сжатыми губами, тут же тянет мою руку к лицу и целует ее. Я же держу маску безразличия и лишь сверкаю улыбкой, стараясь быть приветливой, хотя на самом деле хочется вырвать ладонь из его захвата и сбежать отсюда.

Мы встречаем всех гостей на улице, а помощники Ахмеда помогают им пройти в дом и устроиться за столом. Когда за последним прибывшим закрывается дверь, я едва заметно веду плечами, пытаясь сбросить напряжение. Ахмед же ведет меня к двери и едва ощутимо тянет назад, останавливая. Я непонимающе смотрю на мужчину, который слегка улыбается мне и говорит:

– Молодец. Держись так весь вечер.

Глава 13

Виктория

– Орлов отказывается от уплаты, представляешь?

Разговор за столом приобретает смысл. Все давно отужинали, обсудили рабочие моменты и перешли, как мне кажется, к самому главному. Ахмед лишь кивает на слова одного из присутствующих.

– Я знаю, Громов, позже решим, что с ним делать. Как на счет Львовича?

Я украдкой посматриваю на этого самого Громова. Он моложе всех присутствующих здесь. На вид ему не больше двадцати пяти, но густая щетина может быть обманчивой. Он держится уверенно и даже немного дерзко. Осматривая остальных, понимаю, что многие пасуют перед Ахмедом и внимательно ловят каждое его слово. Этот же парниша другой. У меня ощущение, что он работает на Ахмеда всего ничего и просто не знает его возможностей, но ведь это не так. Доверие между мужчинами витает в воздухе. Ахмед безоговорочно слушает Громова и лишь кивает, не переспрашивая и не уточняя, что неоднократно делал с другими.

Парень поправляет манжеты рубашки и даже расстегивает верхнюю пуговицу на воротнике, вздыхая полной грудью. Я почему-то уверена, что никому другому из присутствующих такой привилегии больше не дадут.

– Мы решим с ним проблемы позже, Илья, – Ахмед называет паренька по имени. – Все же у Орлова есть время. А вот у Львовича оно истекает послезавтра.

– Этот не отказывается, но говорит, что ему нужно больше времени. Часть денег у него есть и он готов ее отдать в срок.

– Я давал ему это время, – спокойно говорит Ахмед и берет со стола стакан, отпивая из него терпкий напиток. – Сколько он просит?

– Три недели.

Парень чуть вскидывает голову, и я понимаю, что он держится не просто уверенно, а даже немного дерзко. Я все жду, что Ахмед осадит его, скажет, что он забылся, но ничего из этого не происходит. Мужчины переговариваются, пока остальные нервно сидят и ждут своей очереди. Тот самый лысеющий мужчина, что целовал мои руки на улице, стирает пот со лба белым платочком, да и дышит слишком прерывисто и нервно.

Я обвожу взглядом остальных присутствующих и вижу в их глазах страх. Единственное, чего я не понимаю – этого самого Илью Громова и Ахмеда. Почему одному он позволяет все, а других держит в напряжении?

– Что ты скажешь, Леонид?

Ахмед переводит взгляд на мужчину, сидящего слева. На нем надет темно-синий костюм, голубая рубашка и галстук. Он пришел позже всех и сейчас, кажется, нервничает больше остальных. Хотя… судя по частоте протирания пота со лба у того самого полулысого старичка, не больше всех.

– На заводе с Багиром проблемы, – он говорит так тихо, что я едва различаю слова. – Произошла утечка товара и мы не знаем, куда он делся.

– Испарился, значит, – обманчиво спокойно говорит Ахмед.

Под его тоном оппонент расслабляется и чувствует себя более уверенно. Даже выдавливает из себя расслабленную улыбку и откидывается на спинку кресла. Я же отворачиваюсь, смотря в другую сторону. Знаю, что он рано расслабился, потому что Ахмед вдруг резко подается вперед, и я вынужденно смотрю в их сторону. Вижу, как он хватает мужчину за галстук и тянет на себя.

– Три дня, – хмуро говорит он, не разрывая зрительного контакта с провинившимся. – Я даю тебе три дня, чтобы найти товар, Соболь.

Ахмед убирает от него руки и мужчина тут же усаживается обратно на стул, опуская на него тяжелый вес своего тела.

– Остальных даже слушать не хочу, – бросает Ахмед. – Предлагаю перейти к более веселой части вечера. Отчеты пришлете мне в офис.

На мгновения мне кажется, что все присутствующие вмиг выдохнули, испустив облегченные возгласы. Я же сижу тихо и лишь отрешенно смотрю на все происходящее. Зачем Ахмед показывает все это мне, я не знаю, но чем больше узнаю мужчину, тем больше страха рождается внутри, и тем сильнее мне не хочется рожать и отдавать ему ребенка. Что будет видеть его сын в этом мире: жесткие черты лица мужчины, его рык и недовольство? А кто подарит малышу ласку, ведь в первые годы жизни так важно воспитывать ребенка, пусть и мальчика, в любви.

Весь вечер я не могу найти себе места от обрушившихся мыслей. Они, одна за другой, заставляют меня думать о предстоящей беременности. Постепенно, раз за разом, я учусь быть другой, стараюсь измениться, но не знаю зачем. Чтобы соответствовать Ахмеду? Чтобы ходить вот так по дому, пить шампанское со стакана и общаться с людьми, которые мне не знакомы? Зачем все это? Почему я должна?

– Потерпи еще немного, – просит Ахмед под конец вечера. – Совсем скоро они уйдут.

Он кладет руку мне на талию и чуть прижимает к своему почти каменному телу, гладит меня ладонью, вызывая дрожь и чуть склоняется, запечатляя поцелуй на моей щеке. Эти чувства новы для меня и я с трудом скрываю смущение, ведь прежде он никогда не позволял себе чего-то подобного. Я понимаю, что это сделано для других, что на самом деле ни мне, ни тем более ему, это не нужно, но все равно нервно вздрагиваю и дышу в несколько раз чаще, чем обычно. Со мной происходит что-то необъяснимое, чему я никак не могу найти определения.

– Я на минуточку, – улыбаюсь Ахмеду и скрываюсь за дверью кухни, стараясь отдышаться.

– Что? Не нравятся гости? – вздрагиваю, когда слышу голос Марко совсем рядом.

Он держит в руках поднос с желе и ставит его на стол рядом, а я лишь киваю и устало упираюсь спиной о стену.

– Нормально, но я так устала.

Позволяю себе снять с ног туфли и с диким восторгом опускаю ступки на прохладный пол. Наверное, в этот момент на моем лице написано нереальное блаженство, потому что Марко смеется и сочувствующе смотрит на меня.

– Еще немного, – он подмигивает мне, но вмиг его лицо меняется и он смотрит куда-то в сторону.

– Вика, идем, – Ахмед мимолетом смотрит на мои туфли, поджимает губы, но ждет, пока я обуюсь и пойду за ним.

– Общаться с персоналом на кухне, пока в доме гости – не лучшая идея, – с укором произносит Ахмед.

Я лишь вздыхаю и киваю, не зная, что сказать в свое оправдание, да и нужно ли мне что-то говорить. Сбежав на кухню, мне хотелось отвлечься от необходимости держать лицо перед мужчинами, от потребности делать вид идеальной хозяйки дома, девушки, что представляет Ахмеда. Я не должна ударить в грязь лицом, но в какой-то момент это отходит на второй план. Единственное, что приходит в голову: я не могу оставить ребенка этому мужчине. Не могу родить маленькую крошку и отказаться от нее, лишь бы у Ахмеда был наследник. А что если он решит, что малыш ему больше не нужен? Что потом?

Мне безумно страшно об этом думать и в какой-то момент я понимаю, что больше не источаю радушие, не являюсь внимательной хозяйкой, я просто погружаюсь в себя и прекращаю обращать внимание на все происходящее вокруг. Видимо, Ахмед это понимает, поэтому провожает гостей. Прощается с ними, крепко держа меня за руку и едва за ними закрывается дверь, ведет меня в гостиную, усаживает на диван и садится по другую его сторону.

– Расскажешь, что случилось?

Сейчас он говорит по-другому: без требовательного тона и без приказа в голосе. Я не могу поверить, что он может быть другим, немного внимательным и спокойным, что его голос может быть бархатным, с легкой хрипотцой, а не злой и раздраженный.

– Не против? – киваю на туфли и дождавшись, его разрешения, стаскиваю их с себя.

Запрокидываю ноги на диван и чуть сжимаю ладонями. Знаю, что со стороны выгляжу не очень, но я совершенно не привыкла к туфлям на каблуках. Мне ужасно больно и неприятно, поэтому я хочу облегчить это чувство как можно быстрее. Провожу руками по ступням и поднимаю взгляд на мужчину. Он смотрит на меня как-то странно. Его взгляд проходится по моему лицу, по телу, и останавливается на ногах.

Я не сразу понимаю, что происходит, но чувствую его сильные руки на своих ступнях. Уверенные пальцы проходятся по коже, даря блаженство. На некоторые мгновения наши руки пересекаются, и мы встречаемся взглядами. Ахмед тянется ко мне, касается рукой моей щеки и нежно проводит по ней ладонью, спускаясь к шее. Я цепенею под его руками, закрываю глаза и чувствую, как тело покрывается мурашками. Мое дыхание прерывистое, сердце стучит, как бешенное, а мужчина рядом ведет себя совершенно по-другому. Нежно, ласково, так, что я невольно тянусь рукой к его лицу и провожу пальцами по щеке. Он дергается и придвигается ближе, нависает сверху и целует.

Нежно касается губами моих губ, заставляя поджимать пальчики на ногах и впиваться руками в его рубашку. Эти ощущения новы для меня, и я окунаюсь в них с головой. Сильнее сжимаю шелковую ткань в руках, издаю протяжный стон и слышу:

– Доверься мне, девочка.

Глава 14

Виктория

Это утро другое. Солнце светит ярче, воздух пропитан счастьем, даже тишина и та какая-то не такая. Я обвожу взглядом комнату, несколько минут смотрю в потолок и понимаю, что на моем лице блуждает слишком счастливая улыбка. Я нахожусь в комнате Ахмеда, но его самого нет.

Бросив взгляд на часы, стоящие на прикроватном столике, понимаю, что уже почти обед. Видимо, мужчина решил дать мне отдохнуть и позволил поспать подольше, пропустив завтрак.

Я жадно осматриваю его комнату и боюсь закрыть глаза. Вдруг это все исчезнет, и я вдруг пойму, что ничего не было.

Откинув одеяло, понимаю, что мне ничего не приснилось. Я сплю без одежды. Простыни смяты, постель все еще пахнет им. Мой мозг все еще отказывается воспринимать происходящее, но я уже чувствую изменения. Понимаю, что я больше не та, что прежде, что внутри что-то изменилось. И это не касается физического состояния. Скорее морального и духовного.

Перевернувшись на бок, подтягиваю подушку Ахмеда ближе. Провожу ладонью по прохладной шелковой ткани и склоняюсь ближе. Подушка пахнет его духами и им самим. Аромат слегка горьковатый и приторный, маленькие нотки муската забивают нос, но я лишь делаю вдох поглубже, желая насладиться им подольше. Со мной что-то не так. Я чувствую это, но не могу объяснить.

Еще вчера я боялась Ахмеда, вздрагивала едва ли не каждый раз, когда он появлялся рядом, усилием воли пыталась не показывать этого, а уже сейчас провела с ним ночь и все никак не могу осознать это. Не могу в полной мере понять, что заставило меня изменить о нем мнение, что подтолкнуло к немому появившемуся ниоткуда восхищению.

Правду говорят, что первых мужчин запоминаешь надолго. Я уверена, что навсегда. Знаю, что это не любовь, да и откуда ей взяться, учитывая все, что случилось и в каких обстоятельствах я оказалась. Просто это… что-то, что не поддается описанию. Я просто чувствую внутри тепло и какое-то предвкушение, а еще понимаю, что больше не боюсь его. Что после этой ночи, знаю истинного Ахмеда.

В голове то и дело всплывают картинки всего случившегося: хриплый вибрирующий шепот мужчины, его ласковые руки, едва касающиеся моего тела и нежность, окутывающая меня с головы до ног. Я как угодно представляла себе то, как стану женщиной. Даже думала о возможной операции, но все случилось так… наверное, именно о таком я мечтала, когда читала любовные романы.

Ахмед стал идеальным мужчиной, тем, кто подарил мне безграничную нежность и удовольствие. Я сотни раз слышала от знакомых, что впервые всегда ужасно, что после первой ночи любви с мужчиной не хочется никогда его видеть, но у меня все случилось не так. Или же мне попался опытный, знающий женские капризы, мужчина.

Зарывшись лицом в подушку Ахмеда, позволяю себе полежать так еще несколько минут, и только после этого встаю с кровати и иду в душ. Подставляя тело под горячие струи, тщательно смываю с себя сон и выхожу, обмотавшись полотенцем. Вниз к завтраку я опаздываю, но успеваю к обеду и незамедлительно пользуюсь этой возможностью. Одеваю свои самые лучшие вещи, подходящие для случая: кремовые брюки и синюю блузку, на ноги надеваю лодочки на каблуке и спускаюсь вниз.

Мне кажется, что между нами все изменилось. Вспоминаю нежный шепот Ахмеда, ласковые слова, что он говорил мне на ухо и то, как он успокаивал меня, обнимал, сжимая в объятиях. Я не могу избавиться от этих картинок, то и дело сменяющих друг друга, и пока иду в гостиную думаю о том, что возможно могла бы поговорить с мужчиной. Пусть не сейчас, но чуть позже могла бы поднять тему отцовства. И пусть мне все же нужно провести ЭКО, но ведь я могу остаться с ним рядом. Могу быть матерью его ребенка, а ему женой. Я научусь.

– Доброе утро, – я показываюсь в гостиной как раз вовремя.

Ахмед уже сидит во главе стола, одна из прислуг ставит на стол последнюю тарелку и покидает нас, закрывая за собой дверь.

– Доброе, – отстраненно произносит Ахмед, но я не обращаю на его тон никакого внимания, все еще витая в облаках. – Выспалась?

– Да.

Меня съедает смущение, но я больше не чувствую страха. Уверенно подхожу к столу, сажусь на свое место и приступаю к еде, украдкой посматривая в сторону Ахмеда. Он ест и ведет себя так, будто ничего не произошло, и я благодарна ему за это. Не знаю, смогла бы я обговорить все случившееся, поэтому чрезмерно рада, что мужчина не поднимает тему прошедшей ночи.

Я настолько увлекаюсь своими мыслями, что даже не сразу замечаю его пристальный взгляд на мне.

– Ты другая, – комментирует Ахмед. – Больше не дрожишь при мне и делаешь это совершенно искренне.

– Я…

Замолкаю, не зная, что сказать. Поднимаю голову и, встретившись с мужчиной взглядом, опускаю веки вниз и смущенно улыбаюсь, чувствуя, что краснею.

– Больше не боишься меня?

– Нет, – улыбаюсь, кажется, во весь рот.

Я почему-то чувствую себя счастливой. Уверенной в том, что у меня обязательно получится убедить Ахмеда оставить меня рядом. Доказать ему, что я могу быть достойной его. Мне не хотелось этого раньше, но едва поняла, какой он на самом деле… почему нет? Зачем мне лишать себя ребенка, а малыша матери, если я могу поступить по-умному и, так сказать, приручить этого мужчину?

За мыслями проходит обед. Я не успеваю заметить, как моя тарелка становится пустой, а Ахмед встает, чтобы уйти. Я никогда прежде его не проводила, но сегодня встаю вместе с ним и иду к выходу. Он замечает меня у двери. Поворачивается и как-то пристально всматривается в мое лицо. Я же позволяю себе сделать шаг, и еще, еще, приблизившись почти вплотную. Набравшись смелости, поднимаю руку и касаюсь его щеки, приподнимаюсь на цыпочках и тянусь, чтобы поцеловать мужчину, но в этот момент мою руку грубо перехватывают и чуть толкают назад, заставляя меня отшатнуться. Мои глаза распахиваются, и я невольно смотрю на вмиг потемневший взгляд Ахмеда.

– Прости, я не подумала, что это может быть неприятно.

Я виновато улыбаюсь, не понимая, что произошло с мужчиной и почему он вдруг решил оттолкнуть меня.

– Вика, я думаю, что ты немного неправильно все поняла, – он проводит рукой по лицу и, наконец, отпускает мое запястье. – Вчера ночью я лишь сделал то, что должен был. Вскоре тебе предстоит ЭКО. Ты должна была быть готова перед процедурами.

Я непонимающе моргаю и не могу произнести ни слова. Он сделал это лишь для того, чтобы я была готова к оплодотворению? Лишь для этого?

– Но… я не понимаю, ты был так… так нежен и…

– Я хотел, чтобы ты не вспоминала этот день, как худший в жизни, но не стоит строить иллюзий, – Ахмед тянет руку к моей щеке и нежно проводит по ней пальцами. – Слез не нужно, ты знала, на что соглашаешься.

Он уходит, а я остаюсь стоять и смотреть ему вслед…