Текст книги "Песнь Зачарованного Леса (СИ)"

Автор книги: Софи Линдгрен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Храм – дивное, необъяснимое явление. Говорят, мудрейшие люди царства возводили его ещё в незапамятные времена. Это был необычный храм, ведь он не был предназначен для молитв и медитаций. Он обладал истинным познанием, и когда-то был местом всенародных собраний. С тех пор прошло множество лет. Храм и дорога к нему позабыты, а людей, построивших его, давным-давно нет в живых. Во всяком случае, их никто не видел…

В Храме Тысячи Звёзд давно уже не было посетителей, но он возвышался над живописной долиной, в которой находился, и чудный, неземной камень, из которого он был построен, спокойно сверкал на солнце. Да, именно спокойно: в этом блеске не было ничего вычурного, всё здание не выглядело бедным или чересчур роскошным – вся постройка излучала истинное, непритворное величие. Храм не был ровной формы, но был идеален во всём одновременно. Ничто не может лучше описать Храм Тысячи Звёзд, кроме самого Храма.

Именно такую величественную картину на фоне уже садящегося солнца увидели наши путешественники. Небо, окрашенное во все оттенки алого солнца и синего ночного неба, только подчёркивало вид Храма, точно его спроектировал какой-то нечеловеческий, всеведущий Зодчий. С минут десять глядели наши герои на Храм и всё никак не могли налюбоваться. Первым подал голос Эдис:

– Предел мечтаний одиноких, Оплот и мёртвых, и живых, Рождение истин всех глубоких, Душа народа, смерть и жизнь…

– «Песня тысячи звёзд» – В один голос сказали Эйри и Тимрон.

– Это и есть тот Храм, который нам предстоит пройти… – Сказал Никита, обращаясь к Боде, который и сам уже всё понял.

– Да. – Проговорила Уайрпул. – И сейчас от всех нас зависит мир между нашими странами, – она посмотрела на Тимрона и Эдиса, – и душами… – Закончила она, взглянув на Никиту и Богдана Масловых.

***

Пёстрые краски заката мало-помалу уступали место тёмным ночным тонам. В небе одна за одной зажигались пока ещё бледные звёзды, а лес точно затихал – готовился к ночному отдыху. Изредка перекликались уже пробудившиеся ночные птицы, и рычали что-то на драконьем языке своим детёнышам мамы-шипастые драконы где-то вдалеке. Еле слышно достигал ушей шум соседней деревушки. Весь этот гул составлял собой своеобразную, суетливую вечернюю тишину, прекрасную и разнообразную.

Наши герои теперь сидели у костра, скорее всего в последний раз за это долгое путешествие. Каждый из них понимал это, и поэтому все старались не тратить время зря. Эдис всё крутился вокруг Уайрпул, а Тимрон, как бы ему не было это неприятно, старался не смотреть в их сторону и занял себя общением с братьями Масловыми. Бодя пару раз пытался взобраться по ступеням к воротам Храма, но он будто отталкивал Маслова-старшего. «Время ещё не подошло» – сказала ему Эйри, прежде чем полностью перенести своё внимание на эсколадца.

Прошло около часа, и Эйри заглянула в книгу, которую ей дал Раулиж в дар как ученице Зимбы. Эта книга принадлежала автору Пророчества. Темноволосая долго рассматривала книгу, листала страницы, и выражение её лица быстро менялось от удивлённого к серьёзному, от серьёзного к весёлому или задумчивому и наоборот. Наконец Никита решил поинтересоваться:

– Что это за книга, Эйри?

Эйри ответила ему после небольшой паузы:

– Это книга прадеда учителя Зимбы, Пророка. Тут очень много таинственных вещей, есть заклинания… Но она так неестественно тонка, будто кто-то намеренно вырвал страницы. Это что-то вроде…

– …дневника? – Тимрон наконец решился заговорить с Эйри.

– Да. Здесь написано, например, что весь наш мир —один сплошной Зачарованный Лес, Уайрпул. А ещё там сказано, что я – «Хранительница ключа от врат милости и прощения». Даже не знаю, что это может быть.

– Дневник, по-моему, принадлежит вам, – сказал Масловым Эдис, – вот, тут сказано: «Передать Избранным».

Уайрпул передала дневник Никите. Тот взял его в руки, и книга чуть заметно мелькнула золотистым свечением, тут же погаснув. Бодя взял её, с интересом покрутил в руках, пролистнул и отдал брату. Никита же держал дневник бережно, точно какое-то сокровище, как-будто боялся ненароком уронить книгу. Эдис широко улыбнулся, глядя на эту картину, и Эйри быстро передалось его хорошее настроение. Принц же был угрюм и молчалив как никогда, частенько отворачивался от костра и смотрел на сверкающие звёзды. Ему было тревожно, неспокойно, и он раз за разом сжимал руку на рукояти меча, стараясь подавить в себе это чувство. Это не могло укрыться от цепкого взгляда Эйри, поглядывавшей на принца с тревогой. Тимрон же ничего не замечал за нахлынувшей волной переживаний. Эдис иногда запевал, и тогда Эйри поддерживала его, надеясь растормошить своего друга детства. На вопросы Тимрон отвечал невпопад, а предложенное ему Богданом мясо взял с третьей попытки, долго и задумчиво его потом жуя.

Наступила ночь. У всех были свои мысли на уме, и всё же каждый сумел заснуть. Что-то разбудило путников одновременно, около полуночи. В воздухе стоял далёкий трубящий звук рога.

– Это Храм зовёт… нас… – сказала Эйри, стоя у подножия Храма Тысячи Звёзд.

Глава 8 и последняя: Миссия в Храме Тысячи Звёзд

Когда последний из наших путников ступил на порог Храма Тысячи Звёзд, врата сами открылись, точно приглашая заглянуть. Внутри было темно. По сравнению с ослепительным блеском золота снаружи, пустота внутри казалась чёрной дырой. Никто не решался войти. Тогда Эдис шагнул в темноту, и его осыпало искрами, которые тут же погасли. Храм признал его.

Следующим шагнул Тимрон, едва взглянув на руку эсколадца, протянутую Эйри. Он решительно скрестил руки на груди, а вокруг него появилось красноватое свечение, осветившее на миг Храм, точно вспышка фотоаппарата. Эйри сделала этот шаг сама, не принимая ничью помощь. Когда она ступила, чуть придерживаясь за стену, на пол Храма, стены изнутри точно покрылись голубой сияющей сеткой. На ней то зажигались, то гасли маленькие огоньки. Братья же Масловы шагнули одновременно, не сговариваясь, и Храм принял свой настоящий свет. На его стенах тускло горели факела. Когда Тимрон взял один, двери за спинами путников захлопнулись.

– Пути назад нет. – Эйри выразила общую мысль.

– Тогда полный вперёд! – Бодро воскликнул Никитос, и всем от этого стало легче. Наши герои двинулись по коридору. Тимрон с интересом разглядывал Храм, то и дело поднося факел то к одной стене, то к другой. На них были странные рисунки и буквы, изредка напоминающие наскальную живопись. Иногда, впрочем, надписи были на вполне различимом современном языке, и Эйри, Тимрон и Эдис переводили их братьям. Вдруг они упёрлись в разветвление.

– Здесь написано «Дорога Избранных», – прочла Уайрпул надпись над левым коридором, – Сюда пойдёте только вы двое.

Братья Масловы переглянулись. Было страшно идти в этот коридор одним, зная, что там их ждут сложные испытания. Это оба поняли без слов.

– А тут написано «Дорога Смерти». – от гробового голоса принца, прочитавшего надпись над правым коридором, всем стало не по себе.

– Значит, это наша дорога… – с какой-то грустью в голосе сказал Эдис.

Путники молча обнялись, попрощались одними взглядами и разошлись. Каждый ушёл своей дорогой…

***

Тимрон уже который раз пожалел о том, что не прошёл вперёд. Теперь он двигался позади этой парочки и вынужден был терпеть мучения, наблюдая их беззаботный разговор из-за спины. Эдис пытается её успокоить. Что ж, сам принц поступил бы так же, будь он на его месте, на заветном месте возле подруги детства…

Уайрпул поддерживала разговор с Эдисом вяловато. Она часто оглядывалась на Тимрона, что не доставляло удовольствие её собеседнику. Тем не менее Эдисо Оретт ди Рокарас Ааретти пребывал в бодром состоянии духа, и это поддерживало Эйри. Казалось, эсколадцу неведом страх перед неизвестным. Хотя глубоко в душе девушка и понимала, что это ни так, но ей всё-таки больше по душе поведение Тимрона, готового простить слабину кому угодно, кроме себя.

Какая-то из надписей на стене мелькнула, точно привлекая внимание принца. Тимрон остановился и прочёл её. Ровные буквы, украшенные завитушками, вытянулись в слова: «Не бойся. Эсколадец умрёт». Эта надпись разозлила принца, ведь он не хотел Эдису смерти. Королевский сын, не задумываясь, проткнул надпись мечом, и она исчезла. Убедившись, что никто не увидел этого, Тимрон двинулся дальше.

Наконец Эдис, Эйри и Тимрон вышли в большой круглый зал с массивными синими колонами. На полу, в самом центре красовалась ровная восьмиконечная звезда, а вместо лампы с потолка сияли звёзды, постоянно перемещающиеся в нём, как будто плавали в киселе. Это зрелище могло приворожить кого угодно, а наших путников из знатных родов, как ценителей искусства, и подавно.

Посреди зала, в центре звезды, стояла красивая резная чаша на высокой подставке, похожей на колону. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы понять, что и чаша, и подставка сделаны из чистейшего золота.

Аккуратно ступая по плитам пола, Эдис подошёл к чаше, предварительно оглянувшись на своих друзей. Те тоже подошли. Эсколадец заговорил:

– Дай руку, брат мой. Мы ведь с тобой не враги. Не враги, Ваше Высочество? – Он подошёл к принцу и протянул ему руку для рукопожатия.

– Не враги, Эдисо. И никогда, надеюсь, ими не будем. – Тимрон выпрямился, посмотрел Эдису в глаза и пожал его руку.

Затем Эдис сказал что-то Эйри и нагнулся к ней, чтобы либо сказать ей что-то на ухо, или… Впрочем, Эйри отошла от него и подошла вплотную к Тимрону.

– Берегите себя, Ваше Высочество. Вы ещё нужны стране живыми…

Не помня себя, принц схватил Уайрпул за руку и сказал приглушённо:

– И ты береги себя, прошу.

Эдис вначале смотрел на них, а теперь – на чашу. На ней было сказано «Испей, эсколадец!». Хотя идея что-либо пить здесь ему однозначно не нравилась. Эйри отстранилась от Тимрона и ушла в свой коридор. Эта комната с испытанием предназначалась только для него и Эдиса.

Тимрон тоже заметил надпись на чаше и посмотрел на спутника. Тот кивнул, зачерпнул жидкости из чаши в пригоршню и нервно сглотнул. С минуту ничего не происходило, а потом лицо Эдиса побледнело, затем посинело, а после – покраснело, он начал истошно кричать, упал на пол и скорчился, точно от резкой боли в желудке. Тимрон бросился было к нему на помощь, но эсколадец оттолкнул его.

– Стой! Это ловушка! Храм, он… Вселяется в меня… Спасай… тесь… Ваше Высочество! – он закашлялся, хрипя, а после его глаза приобрели странный оттенок, а лицо точно вытянулось.

Принц отшатнулся от испуга, ведь это зрелище было поистине ужасающим. Следующим действием Тимрона было парирование рубящего удара мечом.

– Эдис! Остынь! Что ты делаешь? – Кричал, сам не свой, принц, парируя всё новые и новые удары.

– Эдиса уже без пяти минут нет! – сказал ещё недавний весёлый эсколадец голосом, от которого кровь застывала в жилах. – Узнаёшь меня?

Тимрон отразил несколько колющих ударов, стараясь не тратить много сил на разговоры. В его планы не входила смерть друга, поэтому приходилось лишь защищаться.

– Я – то, что ты подавлял в себе всё это время! То лучшее, что в тебе было! Желание убить Эйри и уже заполучить власть и одобрение отца, а потом убрать этого мерзкого эсколадца с дороги и заполучить Эйри. Я – жажда власти, присущая всем власть имущим, как ни парадоксально. Я твоя алчность, твой эгоизм, дорогой мой! – С этими словами «нечто» подмигнуло принцу, отчего, как ему показалось, у него в желудке свернулся последний ужин.

Тимрон всё так же молча отражал удары, пока голос провоцировал его:

– Ну же! Прояви себя! Скажи одно слово, и оба королевства будут у твоих ног, а по правую руку от тебя и твоего трона будет восседать Эйри! Мы вдвоём свернём горы. Соглашайся!

– Прочь! Уходи! – От постоянных ударов меч сыпал искрами в такт возгласам Тимрона. – Мне не нужна алчность! Мне не нужна власть! И неужели ты подумал, что я захочу заполучить Эйри, даже если ей по душе Эдис? Мог бы я после этого утверждать, что люблю её?

В глазах Алчности сверкнула ярость.

– Ах, так?! Вот, значит, как ты лихо со мной обошёлся! Получай!

Тимрон, пытаясь защититься от шквала ударов, всё же нанёс свой. Зал осветила вспышка ослепительно-белого света. В следующее мгновение Тимрон узнал в лежащем на полу в крови прежнего, чуть бледного Эдиса. Его губы расплылись в улыбке, хоть он, по всему видимому, умирал. Тимрон наклонился над ним, чтобы помочь, перевязать рану, но эсколадец остановил принца рукой и сказал:

– Не надо. Я знал, на что иду. Знал, что умру.

– Нет, Эдис! Не губи себя! Позволь…

– Прекратите зря тратить время, Ваше Высочество! В Пророчестве ясно сказано: мне не жить.

– «Там друг иль враг в бою умрёт…» Но ведь алчность и эгоизм – вот кем был мой враг!

– Да, и ты справился с ним. Теперь я точно знаю, что тебе можно доверить и моё родное королевство. Вы будете отлично править новым, объединённым королевством. А ещё… Могу отдать Вам свою королеву. Она ведь… Любит Вас, как и Вы её. Прощайте, Ваше Величество. Ей сейчас наверняка нужна ваша помощь…

– Нет! – воскликнул Тимрон, чуть не рыдая от боли внутри. – Ты не должен был умереть! – Тело Эдиса рассеялось маленькими огоньками и слилось со звёздами на потолке. – Прощай… Я знаю: ты точно друг…

***

Масловы уже довольно долго шли по коридору. Он то становился совсем узким, и тогда приходилось протискиваться по одному, то очень широким, и тогда Никита даже держался за Богдана, чтобы не потерять его в темноте. Коридоры были извилистыми. Братья то и дело наталкивались на поворот, пока наконец их руки не упёрлись в дверь. Открыв её, Масловы на мгновение зажмурились – глаза уже отвыкли от света. Вокруг раскинулась большая поляна, где-то вдалеке шумел ручей, а рядом был высокий холм, на котором росли чудно переплетённые между собой деревья. Свежий воздух ударил в головы братьям, и им сразу же захотелось забыть о всех проблемах. Никита машинально сунул руки в карманы и обнаружил там записку. Он показал её брату, и тот прочёл её вслух: «На вершине холма вас решение ждёт, лишь тогда путь наверх вас к нему приведёт…». Дальше записка была оборвана.

– Значит, наверх? – Спросил Бодя, заранее зная ответ.

– Да. Но, по-моему, это надолго. – Никита упёрся взглядом в верхушку холма. – До вершины топать и топать.

– Быстрее выйдем – быстрее дойдём. Не ворчи, Никитосина.

Бодя разозлился. Ещё бы, всё время до этого Никита генерировал гениальные идеи, а вот теперь начал ворчать. Богдану показалось, что так сильно он ещё никогда не злился.

Начался долгий, почти нескончаемый подъём по холму. Никите сильно хотелось пить, было жарко, как в пустыне. Каждый шаг отдавал в голову, а ноги нестерпимо горели и гудели. Для Боди же путь казался почему-то гораздо более лёгким. Никитос воскликнул:

– Бодя, подожди! Ноги болят! И пить так хочется!..

Раздражению старшего брата не было предела. Бодя сжал кулаки, подавляя в себе его, а затем глубоко вздохнул. Вроде-как отпустило.

– Потерпи, Никита. Перевяжи шнурки на ботинках. Я думаю, где-то здесь должна быть вода.

Но они всё шли и шли, а воды нигде не виднелось и следа. Волшебное воздействие Храма всё больше ужесточало Богдана. Если младший брат и раньше частенько раздражал его своим поведением, то теперь его отчего-то раздражало всё: и походка Никиты, и его уставшее, вспотевшее лицо, и тихий шёпот, то и дело оповещающий о том, что брату трут кроссовки или хочется пить. Он пытался успокоится, взять себя в руки, но потом раздражение перестало его пугать, стало чем-то естественным. И когда Никита спросил у Маслова-старшего, не видно ли ему воды, тот набросился на младшего с нечеловеческим возгласом. Никитос от ужаса не успел даже вскрикнуть. Пальцы старшего брата уже сомкнулись на его горле.

– Бодя, хватит! Что ты делаешь? Мне больно! – Прохрипел младший, вцепившись в руки Богдана и отчаянно пытаясь защищаться и глотать воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Надоел! – Богдан говорил ужасным голосом, а в его глазах точно отражалась вся мировая злоба. – Того тебе, этого! Ты всегда ведёшь себя так! Я жалею, что попал сюда именно вместе с тобой! – С этими словами он потянул Никиту на себя, а потом резко толкнул. Сквозь триумф злобы крик Маслова-младшего пробился в глубины Бодиного сознания. Глаза точно открылись заново. Бодя вдруг понял, что он натворил. Оглянулся. Никиты нигде не было, и старший брат очень испугался.

– Никитос! Некит! Ты где?

– Бодя? Это вправду ты? Ты это… Больше меня убить не хочешь?

– Ясное дело, хочу. Но только не до смерти же. Где ты? – Богдан старался ориентироваться на голос.

– Я тут! – Голос раздавался из ямы неподалёку. – Помоги выбраться!

Бодя заглянул в яму, куда свалился Никита. Яма была неглубокая, но вся из песка, и Богдан, попытавшийся было его вытащить, тут же в неё провалился.

Братья попытались было выкарабкаться, но яма точно становилась глубже и глубже. Наконец их взору открылась каменная пещера.

Богдан решительно стал на камень, а вот его брат замешкался и чуть было не провалился в яму, ведь яма продолжала уходить вниз. Никиту вовремя подхватил старший Маслов. Пути назад не было.

Никита немного перепугался обвала и схватил брата за руку. Бодя посмотрел на него и понял: что бы там между ними плохого не было, всё равно они – братья, и в этом испытании должны быть вместе до конца. Крепко держа руку Никиты, он двинулся вперёд через узкий проход пещеры. Иногда попадался широковатый обрыв, и Богдан помогал Никитосу перебраться через него, а иногда Боде позарез нужна была помощь маленького ростом Никиты. Например, в конце тоннеля была узкая щель, в которую мог протиснуться лишь младший из братьев. В ней лежал ключ от двери, завершающей тоннель.

Открыв её, ребята оказались в комнате, выдолбленной в камне. Посреди пустой комнаты с одним только скромным канделябром на потолке стоял стол. На нём лежала старого вида книга. Как только братья попытались дотронуться до неё, книга точно заговорила:

– Избранные! Вы прошли испытание, доказав, Храму Тысячи Звёзд и себе самим, что сила братьев – в их единстве. Ключ к развязке этой войны – в ваших сердцах… Отправляйтесь скорее, вашим друзьям нужна ваша помощь…

***

Эйри вышла в комнату, отдававшую чем-то родным и до боли знакомым. Комната напоминало ей её любимую комнату в родном доме – библиотеку. С болью и жалостью посмотрела она на эти книги, точные копии тех, домашних, сгоревших, провела по ним рукой. Вспомнила она, как ещё маленькой девочкой играла тут с отцом в прятки, как, будучи уже постарше, часами наблюдала за библиотекарем семьи, Ирин Соиле, которая с бережной любовью чистила их от пыли и перекладывала с места на место, как украдкой заглядывала в мамины любимые романы, не понимая в них ни слова. Тут же лежала их с Тимроном «тетрадь вечной дружбы», в которой были их детские рисунки и трогательно-смешные надписи. Тяжёлый стол из дерева отдавал тёплым, почти домашним теплом.

Неожиданно в комнату вошла красивая русоволосая женщина. На её гордо приподнятой голове красовался серебряный венец, а одета она была в светло-голубого цвета платье. Она была прекрасна, безукоризненна. Она была матерью Эйри Уайрпул…

Она лёгким, должно быть, уже привычным движением извлекла с полки книгу, заложенную пером, открыла, достала закладку и принялась читать. Эйри любовалась постоянно сменяющимся во время чтения выражением лица матери, то поднимающей удивлённо брови, то улыбающейся, то совсем погрустневшей.

В библиотеку тихо зашёл статный мужчина. Уайрпул сразу его узнала: это был её отец, самый сильный, красивый и вообще самый замечательный мужчина из всех. Он тихо подошёл к жене со спины и приобнял её. Женщина вздрогнула и резко обернулась, оказавшись лицом к мужу, который смотрел на жену с таким благоговением и любовью, не вызывавшей сомнений. Он улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ.

Мать и отец, смеясь, закружись в импровизированном вальсе. Эйри, не отрываясь, смотрела на родителей. Вдруг они остановились.

– Откуда этот запах? – Спросил отец Эйри.

– Что-то горит! – Взволнованно воскликнула его жена. – Пожар!

Они кинулись к дверям, но их заблокировало, а запах дыма уже пробивался в комнату вместе с едким чёрным дымком. Они ломились, стучались, но всё бесполезно; Им на помощь поспешила было какая-то из служанок, но закашлялась, и родители её больше не услышали…

Эйри плакала. На её глазах умирали её родители, её родной дом и имение, в котором она выросла. Тем временем её точно перенесло назад во времени, и она увидела людей, устроивших мастерский       поджог. И это были…

– Правильно, Микколо и Райконо де Сарнес, к вашим услугам! – С насмешкой проговорил вышедший из угла Мик.

Комната приобрела свой настоящий облик, зажглись свечи в канделябрах, а безоружные братья стали прямо перед Уайрпул. Девушка заметила, что руки у обоих связаны за спиной.

Вдруг она услышала голос Тимрона, вложившего ей в руки свой меч со словами:

– Бей их! Пора отомстить настоящим предателям за всё!

– Да, вперёд! Руби! – Говорили появившиеся из неоткуда Масловы.

Эйри крепче сжала в руках меч. Перед глазами пронеслась страшная картина смерти родителей. Она уже занесла меч и тут…

– Я вас прощаю. – Эйри передала клинок владельцу. – Оттого, что я убью вас, родители не вернуться, деревня не возродиться из пепла. Время давно ушло, и пора жить дальше. Я вас прощаю, и никогда больше в моей душе не найдётся места для зла на вас. Я прощаю всех, кто преследовал меня и тех, кто оклеветал меня. Прощаю вас за всё.

Комната осветилась голубоватым свечением:

– Хранительница, ты выполнила свою миссию. Ключ, который ты хранишь – Прощение. Время никогда не стоит на месте, оно как горная река всё перетекает сплошным потоком. Месть не повернёт времени вспять, она не поможет получить счастье. Именно три составляющих, которые вы нашли и победили в себе – эгоизм, алчность и ненависть – мешают объединить эти страны и жить мирно. Вам осталось выполнить вашу последнюю миссию – прекратить войну…

***

Шла схватка. Мечи и трупы летели направо и налево. Командиры отдавали приказы, короли обеих государств хмуро восседали, готовясь, в случае чего, сразиться меду собой. Чёрным вороном легла война на это поле, не было ни единого местечка, куда бы она не коснулась своим страшным крылом. Казалось, зелёное прежде поле станет навеки кроваво-красным от бесконечных убийств. В этой войне мало кто мог остаться в выигрыше.

Вдруг вспышка света словно раздвинула два враждующих лагеря, а в центре появились наши путники. Эйри кивнула братьям. Бодя заговорил, и его голос эхом раскатился по всему полю:

– Одумайтесь, люди! Вы друг другу не враги! Проклятия практически и не существовало!

По полю пронёсся недоверчивый шёпот. Из-за чего же все они тогда сражаются?

– Это была обыкновенная ссора двух братьев, которая вследствие жадности и эгоизма обоих переросла в ненависть. Сейчас единственное, что может спасти вас от уничтожения – прощение, щедрость и бескорыстность. – Закончил Никита, переглянувшись с друзьями. Те одобрительно закивали.

В строях кто-то со звоном отбросил оружие. Вслед за ним – ещё и ещё люди выбрасывали оружие, бежали друг к другу и обнимались. Короли также обнялись вначале между собой, а потом Фарнац обнял сына, представив его Энритосу III. Всё наполнилось праздником. Люди обнимались, говорили друг с другом, точно родные. Невидимые оковы проклятия спали, и теперь всё вокруг успокоилось, прекратило воевать. Жизнь налаживалась, и ясно становилось одно: война сюда вернётся нескоро…

Остаётся лишь сказать пару слов о том, как Богдан и Никита, после славной пирушки, хвальбы и веселья, всё-таки вернулись домой. Сам Зимба приказал поставить большой чан с водой, долго читал длинные заклинания, зачем-то проверив, есть ли у них дневник Пророка.

Обнявшись и попрощавшись с Эйри и Тимроном, ребята, чуть не плача, подошли к Зимбе.

– Чует моё сердце, мы ещё встретимся. – Сказала Эйри Тимрону. Тот кивнул и ответил:

– Я бы и сам рад встретится с ними при более мирных обстоятельствах, да видно судьба у них такая – спасать.

Зимба окунул братьев в чан, их точно сгребло сильными руками, закружило, взболтало, а в следующую минуту они, мокрые насквозь, стояли дома в своём душе…

Послесловие: Эйри и Тимрон

В лесу было свежо, прохладный ветер трепал Эйри волосы, а коням – гриву. Тимрон уговорил Уайрпул съездить проехаться на лошадях, как в детстве, и теперь они оба, верхом, стояли на холме, готовясь к спуску. В волосах её красовался жасмин – подарок Тимрона. Принц, кстати, вел себя робко, то и дело упираясь взглядом коню в гриву. Наконец он заговорил:

– Эйри?

– Да? – Эйри обернулась и улыбнулась ему, отчего у принца в голове всё смешалось.

– Эйри, в общем я… Я ведь должен был убить тебя, ты знаешь?

Эйри грустно потупила взгляд: она знала.

– Должен был, но не смог. Я долго смотрел на тебя, пытаясь найти причину это сделать, я то и дело поднимал на тебя руку с клинком, затем её убирая. Я не мог… Не мог убить, потому что… Люблю тебя.

Щёки Эйри вспыхнули, и она стала ещё живее и красивее.

– Когда появился Эдис, – продолжил принц, – я понял, что умру. Он сразу увлёк твоё внимание, и…

– И я сразу дала понять ему, что люблю тебя. Он просто общался со мной, Тимрон. Ты ведь убил его с этими мыслями? – Эйри раздражённо развернула Арведа, и начала спускаться со скалы.

– Нет, я не хотел его смерти! – Воскликнул принц, склонив грустно голову. Всё потеряно…

– Догоните, Ваше Величество! – Эйри весело ткнула Тимрона ладонью и ускакала вниз. Тот устремился за ней, и оба, смеясь по-детски, снова забыли о всех проблемах.

Эх, славная будет у ЛилЭсколада королева!

Предисловие: Братья Масловы

Мокрые насквозь братья очень напугали свою маму, но они это объяснили тем, что нечаянно (!) облились из душа, чему она не очень-то поверила. Зато дневник Пророка, к большому удивлению обоих, оказался совершенно сух.

На следующий день Никита открыл его. На первой странице было сказано:

«И вот, завожу этот дневник, ибо Книга Пророчеств уже окончена, и в неё ничего уже не должно быть добавлено. Но кажется мне, что это далеко не последнее зло в нашем мире, и далеконе последнее приключение Избранных…

Всю свою жизнь посвятил я поиску зла в нашем мире, иэтот дневник посвящаю ему же»

Прочитав такое, братья переглянулись. Видимо, они не в последний раз были в параллельном мире? Им ещё многое предстояло узнать…

Послесловие от автора

Дорогой Никита, Бодя или любой другой читатель, взявший в руки эту книгу и теперь вынужденный с ней попрощаться!

Да, продолжение следует, и в нём будет куда больше загадок, интриги и… какой-то правды, что ли?.. Я пока лишь разрабатываю сюжет, но уже знаю, что вместе с Масловыми в этот раз в Уайрпул (спойлер: весь мир – один сплошной Зачарованный лес) попадёт ещё один реальный персонаж. Кто это – даже мне пока не совсем известно. Но одно я знаю точно – я постараюсь сделать вторую часть лучше, намного лучше. Тебя я, дорогой читатель, прошу лишь об одном: распространяй книгу, не жадничай, прочёл сам – дай почитать и другому. Спасибо.

Книга написана в честь Дня Рождения Никиты Маслова и будет подарена ему, поэтому тебе, дорогой Никитка, желаю солнца на душе, здоровья, радости и больших успехов во всём!

Софи Линдгрен,

Она же

Лена Накевхришвили

Оглавление

Глава 1: Руна на дубе, ванна и трубы.

Глава 2: Зачарованный Лес.

Глава 3: Алэй Нинур

Глава 4: Пока гремит гроза...

Глава 5: Королевский сын.

Глава 6: Осада Хикэсколада

Глава 7: Все пути ведут в Эсколад

Глава 8 и последняя: Миссия в Храме Тысячи Звёзд