355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Софи Джексон » Фунт плоти » Текст книги (страница 4)
Фунт плоти
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 00:55

Текст книги "Фунт плоти"


Автор книги: Софи Джексон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 5

Последние двенадцать часов Картер только и делал, что злился и придумывал способы превратить жизнь этой наглой училки в кромешный ад. Как она посмела говорить с ним в таком тоне? Это до сих пор не переставало его изумлять.

Так с Картером не говорил никто и никогда.

Никто.

И никогда.

Час проходил за часом, а Картеру было не погасить гнев, который она зажгла. Стоило ему вспомнить ее слова, как его захлестывала очередная волна ярости. Что еще невероятнее и что еще сильнее его злило, так это странное сочетание злости и неодолимого сексуального желания, от которого пробирала дрожь.

Когда она говорила, что здесь ее класс, а не его, между ними будто проскочила электрическая искра. Картер помнил ее тяжелое дыхание. Он и сейчас слышал ее язвительные слова. Она сумела задеть те стороны его личности, которые вплоть до сегодняшнего утра мирно дремали. Картер сам побаивался их пробуждения, поскольку тогда у него напрочь сносило голову и он подчинялся только зигзагам своих инстинктов. Ему вдруг захотелось разложить ее прямо на столе и показать, как надо себя вести с ним. Оставшееся время урока Картер злился на себя. Откуда у него такие мысли по поводу женщины, с которой он был знаком всего час?

А девчонка она действительно крутая. Любой парень, чья кровь не успела остыть, это бы сразу заметил. Каштаново-рыжие волосы с прической на манер Даны-черт-возьми-Скалли, полные алые губы, круглая задница и совершенно бесподобные сиськи. Она хоть знает, какой сексуальной силой обладает? Желание и сексуальный голод, охватившие Картера, были совершенно неожиданными. Они застигли его врасплох, а когда у тебя начинает чесаться между ног – это опасно. Особенно в таких местах, как Артур-Килл.

Картер чувствовал, что должен проучить эту самодовольную сучку мисс Лейн, и побыстрее. Пусть зарубит себе на курносом носике: он не потерпит таких… дерзких речей и поступков.

Картер почесал переносицу, вспоминая ее взгляд, когда она стояла, упершись ладонями в его стол, и напоминала, кто в доме хозяин. И ведь ни капли страха в глазах, ни намека, что она его боится. От нее исходила такая бешеная энергия, что он буквально ощущал эту энергию на вкус. Он даже выполнил ее задание и написал единственное слово, определявшее каждый из проживаемых им дней.

Ей этого не понять. В ее уютном, упакованном мирке такое даже не снилось.

Самое поганое, что остальным ученичкам она, похоже, нравилась. Даже Райли. Когда они курили перед ланчем, Райли лишь посмеивался, слушая, как он брызжет слюной, негодуя в адрес мисс Лейн. Что-то подсказывало Картеру: Мур – на ее стороне и в случае чего будет ее защищать.

– С какой стати я должен уважать эту телку? Поди родилась с серебряной ложкой во рту и никогда ни в чем не нуждалась.

– Но тебе-то она ничего плохого не сделала, – пожав плечами, невозмутимо парировал Райли.

Картер лишь фыркнул и покачал головой. На Райли где сядешь, там и слезешь.

– Согласись, что девчонка она крутая, – сказал Райли.

– Да уж, – ответил Картер и, удивляясь себе, расхохотался.

Райли хлопнул его по спине. Шлепок был неожиданным, и Картер даже вздрогнул.

– Снимочек бы ее сделать. Подрочить на такую – это…

Райли выразительно причмокнул губами и подмигнул Картеру.

* * *

Утром, выпив несколько чашек кофе, Кэт готовилась к занятиям. Ночь прошла относительно спокойно. Она неплохо выспалась и потому могла с большей объективностью взглянуть на всю эту историю с Картером. Вероятно, жизнь его не баловала. Вероятно, ему пришлось жить в таком окружении, которое требовало постоянно быть настороже и отстаивать свои права. Это и на воле тягостно, не говоря уже про замкнутое пространство тюрьмы. Приказной тон не сделает его сговорчивее. Кэт не представляла, как ей найти общий язык с Картером, но она должна попытаться. Обязательно должна. Она представила его за столом: ссутулившегося, пристально глядящего на нее. Все оказывалось труднее, чем она представляла.

Желая узнать ученика получше, Кэт попросила его личное дело. Записи лишь подтверждали ее предположения. Картер был просто образцом правонарушителя. Полтора года назад ему дали три года за хранение кокаина (вторая степень тяжести). С пятнадцати лет он регулярно попадал за решетку, проведя там чуть ли не полжизни.

Школу он бросил в семнадцать, хотя коэффициент его развития был выше среднего. Картер брал призы в спортивных состязаниях. В характеристиках отмечалась его любовь к чтению. В списке его любимых писателей значились Сэлинджер, Стейнбек и Селби-младший[1]1
  Хьюберт Селби (1928–2004) – американский писатель, малоизвестный в России. Писал о преступном мире Нью-Йорка. – Здесь и далее прим. перев.


[Закрыть]
. Картер обладал блестящим интеллектом, что не преминул продемонстрировать на первом же уроке у нее, назвав предложенное задание примитивным. Кэт и сейчас с раздражением вспоминала ту сцену.

Формально Кэт имела право удалить его со своих занятий. Но тогда Картер остался бы победителем, а она – побежденной. Нет, Кэт Лейн, отказываться, убегать и игнорировать неприятное – это путь в никуда. Никто больше не заставит ее убежать. Картер не возьмет над ней верх, хотя ее злил сам факт, что он затеял эту глупую и ничем не оправданную войну.

И все же, вопреки обещаниям, даваемым самой себе, Кэт хотелось, чтобы сегодняшнее занятие как можно быстрее осталось позади. Она ходила взад-вперед перед окном, когда дверь открылась. Первым в класс вошел Джейсон. Увидев Кэт, он расплылся в улыбке. Следом появился улыбающийся Райли и приветствовал ее поклоном. Кэт едва удержалась, чтобы не засмеяться, однако уже в следующую секунду ей стало не до смеха. В класс вошел Картер. Ее сердце моментально сбилось с ритма. Ни с кем не здороваясь, Картер прошел к своему месту, довольно грубо оттолкнув Кори.

Их глаза все-таки встретились на долю секунды, и Кэт сразу позабыла про обещания самой себе. Ее снова захлестнуло волной необъяснимого раздражения. Она направилась к своему столу, стараясь думать только о теме сегодняшнего занятия.

– Я рада снова видеть всех вас в этом классе. Сегодня мы начинаем заниматься поэзией. Ей мы уделим всю неделю, после чего перейдем к изучению пьесы Шекспира.

Кэт стояла, прислонившись к столу. Ее кожу кололи тысячи крошечных иголочек. Она видела реакцию Картера на выбранное ею стихотворение, отчего до крови закусила губу. Кэт старалась сосредоточиться на объяснении, но ей почему-то отчаянно хотелось скорчить рожу, показать язык или сделать еще что-нибудь, не подобающее для ее возраста и профессии.

Что это с ней сегодня?

Кэт сделала глубокий вдох:

– А теперь мне хотелось бы спросить: что все вы знаете о поэзии?

В классе стало тихо. Райли, как обычно, сосредоточенно разглядывал потолок, словно там был написан ответ. Джейсон и Кори таращились на нее, как на трехглавого дракона. Сэм уперся глазами в стол, радуясь тому, что сегодня в классе тихо. Он терпеть не мог стычек.

Джейсон медленно поднял руку. Совсем как первоклашка.

– Поэзия – это когда слова в рифму?

– В основном – да. – Кэт вознаградила его улыбкой. – Стихотворение, которое мы изучаем, состоит из рифмованных строк. Однако бывают стихи без рифмы.

– Поэзия – это сплошь всякие там охи-вздохи про любовь, – посетовал Райли.

– Вы правы, Райли, но только отчасти. В том, которое я вам прочла, о любви нет ни слова. Или вы не согласны?

– Согласен, – усмехнулся Райли.

Услышав голос Картера, что-то пробормотавшего себе под нос, Кэт сразу повернула голову в его сторону:

– Простите, Картер, но я не расслышала ваших слов.

Картер опустил руки на стол, метнув в нее сердитый взгляд.

– У нас в классе действует очень простое правило, – нарушила затянувшееся молчание Кэт, – если вы хотите что-то сказать, вы говорите это четко и внятно. Так, чтобы было слышно всем. Понятно? – Вопрос она сопроводила самой сладкой улыбкой, на какую была способна.

– А иначе что?

Кэт склонила голову набок, разглядывая Картера. Симпатичный парень, это у него не отнимешь. Только весь пропитан гневом. Злость так и лезет изнутри.

– А иначе вы покидаете класс. Я же говорю: все очень просто. – Кэт подошла чуть ближе и тем же спокойным тоном продолжила: – Я уже говорила вам, Картер. Это мой класс. Здесь мои правила. Вы делаете то, о чем вас просят. Всего лишь просят. – Она позволила себе улыбнуться с легким ехидством. – Надеюсь, такое объяснение вы не сочтете слишком примитивным.

– Сочтет, – пробубнил Кори, прикрыв рот рукой.

Прежде чем Кэт успела произнести хоть слово, Картер что есть силы хватил кулаком по столу. Потом отпихнул стул, и тот столкнулся со столом позади. Джек наврал: стулья здесь не были привинчены к полу. В классе снова стало тихо, но это была звенящая тишина, чреватая взрывом.

Дежурный надзиратель Уэст отошел о стены.

– Шуточку узнал? – прорычал Картер, обращаясь к Кори и злобно глядя на надзирателя. – Может, вслух расскажешь? – Картер шагнул к столу своей жертвы. – Слыхал про простые правила? У меня свои правила: разинул пасть, вякай до конца.

Он был страшен и одновременно великолепен. Кэт стояла как зачарованная. Потом спохватилась: это ведь опять конфликт.

– Картер, успокойтесь! – Она шагнула в его сторону.

Но Картер склонился над струхнувшим Кори:

– Посмеяться надо мной решил?

– Картер, прекратите! – потребовал Уэст, с опаской поглядывая на Кэт.

– Картер, садитесь на свое место! – жестким тоном произнесла Кэт, пряча охвативший ее страх. – Вы не малолетние дети, чтобы объясняться вручную. Остыньте.

– И правда, чувак, – промямлил Кори. – Остынь.

Картер, стоявший сбоку от Кори, вдруг опрокинул стол, с силой толкнув его снизу. Деревянная крышка стола шумно ударилась о пластик панели, которыми были обшиты кирпичные стены класса. Звук получился странным, чем-то похожим на погребальный звон.

Все повскакали на ноги. Схватив дубинку, Уэст бросился на Картера, не дав тому добраться до парализованного страхом Кори. Райли мгновенно заслонил собой Кэт.

Ручища Райли мешала Кэт смотреть, и она поднялась на цыпочки. Как раз в этот момент надзиратель Уэст что есть силы толкнул Картера к стене. В класс вбежали еще трое охранников, вызванные Рейчел: ассистентка нажала «тревожную кнопку». Картера Кэт не видела. Его заслонили охранники. Она лишь слышала, как он сопит и ругается, принимая на себя их пинки и удары. Охранники тоже ругались, потому им было никак не надеть на него наручники.

– Эй! Запястье мне еще пригодится! – крикнул Картер одному.

Тот мгновенно ткнул его лицом в стену. С садистской улыбочкой охранник еще сильнее заломил Картеру руку. Картер взвыл от боли.

– Что вы делаете? – закричала Кэт.

Она нырнула под руку Райли, пронеслась мимо злорадно посмеивающегося Кори и растолкала сердитых охранников.

Картер лежал на полу. Его левая щека была почти вдавлена в стену. Появление Кэт он встретил с нескрываемой неприязнью. С такой же неприязнью сама Кэт смотрела на охранника, явно пытавшегося сломать Картеру запястье.

– Я все видела! – задыхаясь от ярости, крикнула она. – Вы пытались сломать ему руку. Вам мало того, что он в наручниках?

– Мисс Лейн, у нас есть должностная инструкция, – сердито возразил охранник. – Вы здесь какой-то месяц, а мы – не первый год. Всего насмотрелись. Эти жеребцы понимают только силу.

Охранник рывком поставил Картера на ноги.

Из левой ноздри бунтаря текла кровь, заливая верхнюю губу.

– Вы видите, что у него кровь идет? – спросила Кэт.

– Потечет и перестанет, – отмахнулся охранник.

Он толкнул Картера, чтобы вывести из класса, но твердая рука Кэт уперлась охраннику в грудь.

– Подождите!

Кэт подлетела к своему столу, выхватила из сумки пакет бумажных платков. Взяв несколько штук, она вернулась к Картеру, чье лицо выражало едва ли не миллион всевозможных эмоций.

– Ничего со мной… – попытался возразить он.

– Заткнитесь и не мешайте!

Это было сказано с такой безапелляционностью, что Картер послушно закрыл рот. Кэт принялась вытирать бумажным платком окровавленную ноздрю, губу и подбородок.

От его взгляда у Кэт вспыхнул лоб. Затем тепло охватило щеки, нос и губы. Она старалась не обращать внимания на бешено колотящееся сердце, но не могла не замечать каждого движения Картера. Его дыхание попеременно окутывало ее руку то прохладным, то жарким воздухом. Если она задевала побитые места, Картер дергался, а у нее сжималось горло.

Кэт старалась не причинять Картеру лишней боли. Она продолжала убирать кровь с его лица, пока оно не стало выглядеть заметно лучше. Каким бы придурком ни был Картер, он не заслужил такого жестокого обращения. Оглядев его лицо еще раз, Кэт заметила синяк на щеке, под самым глазом.

Ей вдруг ужасно захотелось дотронуться до этого синяка. Желание было совершенно алогичным и ничем не оправданным. Кэт чувствовала, что ее рука движется сама собой. Бумажный платок – не лед, который бы сейчас не мешало приложить к синяку. Как ни странно, синяк еще больше подчеркивал красоту его скулы. Кэт хотелось осторожно, самыми кончиками пальцев, прикоснуться к припухлости и хотя бы немного унять разгоравшуюся боль. Нет, этого она себе не позволила.

– Готово, – пробормотала она, вытирая свой перепачканный в крови большой палец.

Картер нахмурился. Он открыл рот, но ничего не сказал. Только хмыкнул, когда трое охранников вывели его из класса.

Кэт со вздохом швырнула красно-белый бумажный комок в мусорную корзину.

Глава 6

Перевернувшись на другой бок, Кэт выключила сигнал будильника, не дав ему зазвенеть. Она проснулась давно, больше часа назад.

Да и спала ли она вообще? Наверное, лишь дремала. Всю ночь Кэт ворочалась с боку на бок, мысленно выстраивая линию поведения с Картером. Его второе занятие в классе окончилось скандалом, и это еще мягко сказано. А она ведь пыталась сохранять спокойствие. Честное слово, пыталась. Но ее усилий было недостаточно. Картеру опять удалось ее разозлить.

Кэт не понимала, почему именно Картер выводит ее из себя, заставляя терять самообладание. В конце концов, он ничем не отличался от остальных учеников. Нет, неправда. Он был намного воинственнее и агрессивнее, чем они, и к тому же гораздо обаятельнее. При этой мысли Кэт поежилась. Как она ни старалась видеть в нем только ученика, ей было никуда не деться от мужчины, сводившего ее с ума.

Кэт устало потерла лицо. Она прекрасно знала о строгих рамках отношений между ней и учениками. Правила тюремного распорядка не допускали никакого сближения. Кэт слишком дорожила своей работой, чтобы идти на риск. Она профессионал, и никто, даже Картер, не заставит ее забыть об этом.

Но Картер в гневе был удивительно красив. Его кожа начинала светиться, морщины, вызванные ненавистью к окружающему миру, разглаживались, лицо становилось гладким и, как ни странно, безмятежным. В такие моменты он превращался в самое удивительное создание, которое ей доводилось видеть.

Вчера, когда Картер опрокинул и шмякнул об стену стол, Кэт до смерти испугалась. И в то же время не могла отвести от него глаз. Замирала от восхищения, любуясь внутренним зверем Картера, сумевшим ненадолго вырваться из клетки. Зверь этот удивительным образом оживлял и будоражил ее. Эту сторону личности Картера она желала и ненавидела с одинаковой страстью.

Возможно, Картер сильно провинился перед законом. Возможно, он получал извращенное удовольствие, доводя тюремщиков до белого каления. Однако это не повод, чтобы охранники ломали ему руки. Такого Картер не заслужил.

Кэт решила: придя на работу, она первым делом разыщет Энтони Уорда и все это выскажет ему в лицо.

Увы, начальника тюрьмы в то утро на месте не было. Опечаленная этим и пребывающая в растрепанных чувствах, Кэт пошла в свой класс и стала готовиться к занятиям. Она забивала себе голову любой чепухой, стараясь не думать о том, появится сегодня Картер или нет. Теребила край блузки, следя за собственной душевной борьбой. Желание снова увидеть Картера значительно перевешивало обратное. Не выдержав, Кэт выругалась вслух.

– Что, не с той ноги сегодня встали?

Звонкий голос вошедшей Рейчел очистил голову Кэт, но ровно на пять секунд. Затем поединок возобновился. Кэт виновато улыбнулась. К счастью, Рейчел не стала допытываться, почему это мисс Лейн ругается в пустом классе.

– Его удалили. – Рейчел бросила сумку на свой стол.

– Что? – встрепенулась Кэт. – Кого удалили?

– Картера, кого же еще! Уорд сказал, что это перешло всякие границы. Картер опасен для других и для самого себя.

– Черт! – не выдержала Кэт. – И как он на это отреагировал?

Рейчел криво усмехнулась:

– По-картеровски: зарычал и обложил всех, начиная с Уорда. И с таким-то поведением он рассчитывает на условно-досрочное?

Кэт удивленно наморщила лоб. Ей и в голову не приходило, что Картер мог думать об освобождении раньше срока.

– А когда будут рассматриваться заявления?

– В конце месяца.

Кэт удивлялась себе. Почему это должно ее волновать? Откуда в ней вдруг появилось желание помочь Картеру? Она знает этого человека каких-то два дня. При его общительности и разговорчивости, они и десятка фраз не сказали. Плюс его манера цедить сквозь зубы. Но где-то глубоко внутри (где именно – Кэт не представляла) она чувствовала: есть в Картере что-то, выделяющее его из числа остальных ее учеников. Что-то, небезразличное ей и, главное, иррациональное и необъяснимое.

Эти взрывы на пустом месте. Язвительная ухмылочка, после которой любому здравомыслящему человеку хочется выпить чего-нибудь покрепче. Кэт наперечет знала все контрдоводы, однако ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось помочь Картеру.

В конце концов, это ее долг.

Кэт резко тряхнула головой.

– Что вы надумали? – полюбопытствовала Рейчел.

Кэт улыбнулась, чувствуя правильность своего решения:

– Думаю, мистеру Картеру придется выдерживать мое общество чаще, чем бы ему хотелось.

* * *

– Сильнее!

Картер что-то проворчал.

– Я сказал: сильнее! Я ничего не почувствовал!

Картер снова что-то проворчал, теперь уже громче. Его кулак врезался в красный пластиковый щит, которым тюремный тренер Кент Росс прикрывался от ударов.

– У меня трехлетняя дочка бьет сильнее! Девчонка! Еще раз!

Картер сощурился. Костяшки его пальцев стали одного цвета с бинтами, которыми были обмотаны кисти рук. Взвыв от ярости, он принялся дубасить красный щит, вкладывая туда всю свою злость, ненависть, желание и прочие эмоции, бушевавшие в нем. Его кулаки обрушивались на пластик щита с такой силой, что Росс невольно стал пятиться.

Секунд через тридцать скорость ударов замедлилась. Горячая волна адреналина разлилась по затейливо татуированным плечам Картера, потом по не менее затейливо татуированным бицепсам и потекла вниз, к кистям рук, стонавших после этого фейерверка ударов. Картер тяжело дышал ртом. Когда Росс объявил, что на сегодня хватит, Картер был готов расцеловать неказистую физиономию тренера.

Он любил тренировки. Это была единственная часть «программы по управлению агрессивностью», которая доставляла ему удовольствие. После одной особо примечательной выходки Картера тюремный психиатр посоветовал Россу поработать с этим норовистым зэком и помочь ему сбросить часть внутреннего напряжения.

Картер растянулся на голубом синтетическом мате. Он еще не отдышался. Костяшки пальцев сильно болели от ударов по щиту. Продолжала болеть и щека, которой охранник вдавил его в стену после памятной заварушки в классе мисс Лейн. Вся одежда насквозь пропотела.

– А ты хорошо боксировал, – похвалил Росс, нагибаясь над распластанным телом Картера и подавая ему бутылку с водой.

– Ты меня чуть не укокошил. – Трясущейся рукой Картер взял бутылку.

Потом сел: измученные мышцы отозвались бурей протеста. В три огромных глотка он одолел половину бутылки, потом побрызгал себе на разгоряченную спину, чтобы хоть немного унять боль.

– Бросал бы ты курить, – заметил ему Росс. Картер лишь засмеялся. – Правда, такого напора, как сегодня, я у тебя не видел, – продолжал тренер. – Всю свою злость в кулаки вложил. Что-то случилось?

С Россом Картер тренировался больше года, и у них сложились вполне приятельские отношения. Картеру нравилось, что тренер не пытается выделываться, не строит из себя начальство, а на тренировках спрашивает по полной. Но то, что не давало покоя Картеру, далеко выходило за пределы их обычных разговоров о спорте, и потому он сомневался, стоит ли отвечать на вопрос. Даже если бы он посчитал Росса подходящим собеседником для подобных разговоров… Как перескажешь словами весь этот долбаный карнавал мыслей, мелькавших в голове?

Честно говоря, Картер сам удивлялся, что тогда, в классе мисс Лейн, всего лишь хватил столом об стену. Никогда еще его не захлестывала такая обжигающая ярость. Если не дать ей выхода, его бы просто разорвало. Потому он и схватил стол Кори, переправив туда весь поток ярости. Идиотская, конечно, затея. Но в ту минуту он совершенно не управлял собой.

Однако Картера цепляло совсем другое. Цепляло с той самой минуты, как охранник вывел его из кабинета Уорда, где начальник тюрьмы распинался об «инциденте». Следствием «инцидента» было удаление Картера с уроков мисс Лейн. Не на время. Насовсем. Такому неуравновешенному типу, как он, нельзя посещать занятия, особенно когда их ведет женщина. Не сказать, чтобы Картеру это не понравилось. Его это дико разозлило.

Цирк, да и только. Днем раньше он бы обрадовался, узнав, что больше не надо таскаться на занятия. А теперь… теперь он был готов умолять Уорда позволить ему и дальше ходить на английскую литературу. Картер себя не понимал. Где-то в самой глубине души ему хотелось сидеть в классе, слушать лирическую болтовню о поэзии и вещах, которые ему давным-давно известны. Хотелось сидеть в переднем ряду, глазеть на мисс Лейн и пытаться ее напугать.

Ну и зараза эта мисс Лейн! Картер толком не знал, радует ли его такое положение вещей или мешает. Виделись они всего ничего, почти не говорили, однако ему было не выкинуть из памяти ее лицо. Уж больно это лицо… симпатичное.

Сам же вляпался в дерьмо, а теперь разобраться не может.

Картер фыркнул, допил остатки воды и метко швырнул бутылку в мусорный контейнер, где она шумно приземлилась. Росс сел рядом с ним.

– Я слышал, что у вас вышло… в классе, – дипломатично начал он.

Лицо Картера мгновенно помрачнело. Росс поднял руки:

– Парень, я ничего не собираюсь комментировать.

Картер уткнулся в мат. Росс ждал.

– Это просто… – начал Картер. – Если по чесноку, в гробу видал я эти уроки. Я ведь не дебил, и книжечки могу почитывать без всяких уроков… А ходить туда я согласился, чтобы… упростить досрочное освобождение. – (Росс молчал.) – Но эта женщина… – Картер осекся. Ему хотелось откусить собственный язык. – Короче, не знаю, – быстро прибавил он, произнося эти слова больше для себя, нежели для сидящего рядом тренера.

Картер сделал самое честное признание, поскольку, как ни странно, он действительно не знал. Не знал, почему хочет вернуться в класс мисс Лейн, почему она, не говоря ни одного грубого слова, заставляла его съезжать с катушек. И уж тем более он не знал, с чего это она взялась тогда вытирать его окровавленную морду.

Зато он точно знал: ему это понравилось. Понравилось, как она убирала бумажным платком кровь с его носа. Просто находиться рядом с ней. Наконец-то он сумел ее рассмотреть. У него в постели перебывало достаточно симпатичных женщин, а уж тех, на кого он пялился, было в разы больше. Но мисс Лейн чем-то отличалась от них. Невысокого роста, но очень фигуристая и почти без косметики. Картер не сомневался: сиськи у нее – от Бога, а не из косметической клиники.

Он обожал телок с большими сиськами, а у нее они были просто суперскими.

Пока мисс Лейн вытирала ему кровь, он только и думал, как бы их потрогать.

Его клоунада со столом напрочь отсекла все. Даже возможность ее видеть.

Дерьмовее не бывает.

Теперь и УДО может накрыться медным тазом.

* * *

– Доброе утро, мисс Лейн, – приветствовал Уорд вошедшую к нему Кэт. – Прошу, присаживайтесь.

– Доброе утро.

– Итак, чем могу служить? – Начальник тюрьмы положил руки на подлокотники кресла.

Кэт в очередной раз приказала своим нервам успокоиться. Надо говорить без прелюдий.

– Я слышала, что инцидент с Картером может негативно отразиться на решении о его условно-досрочном освобождении.

– Не может, а отразится, – резко ответил Уорд. – В ближайшие полтора года воли ему не видать. Отсидит весь срок как миленький.

Кэт задело злорадство в тоне начальника тюрьмы.

– Насколько я понимаю, Картеру вскоре предстоит встреча с сотрудницей пробационной службы, которая занимается его делом, – сказала она, стараясь говорить как можно учтивее. – (Уорд кивнул.) – И я также понимаю, что решение коллегии зависит не только от хорошего поведения Картера.

Уорд изумленно вскинул брови. Такого поворота он явно не ожидал.

Начальник тюрьмы подался вперед, переместив локти на крышку стола:

– Мисс Лейн, вам-то какая печаль?

– Я взяла на себя смелость договориться о встрече с Джеком Паркером, консультантом Картера. Мы с ним встретимся во второй половине дня. И еще я бы очень хотела переговорить с той сотрудницей, когда она приедет в тюрьму. Я знаю, что вы или Джек можете устроить мне встречу с ней. Я…

Уорд поднял руку, прерывая Кэт:

– Мисс Лейн, прошу прощения, но я еще раз спрашиваю: почему вас это так заботит?

Кэт с усилием сглотнула:

– Я хочу обучать Картера.

Уорд на мгновение оторопел.

– Вы и обучали его. Вы, насколько я знаю, делали все, чтобы вовлечь его в учебный процесс. Однако Картер не оценил ваших усилий. После недавнего… инцидента я распорядился отстранить его от занятий. Он даже не пытался найти с вами общий язык. Пусть пеняет на себя. Я не могу рисковать безопасностью преподавателей.

Кэт мысленно напомнила себе о необходимости быть терпеливой и не поддаваться на провокации Уорда.

– Возможно, с вашей точки зрения все выглядит именно так. Но я вполне допускаю, что была недостаточно терпелива с ним. – (Вот так-то, начальственная дубина!) – Я хочу помочь Картеру всеми доступными способами. – Кэт чувствовала, что под пристальным взглядом Уорда вот-вот покраснеет. – Я слышала, что другие преподаватели быстро отказывались работать с ним и требовали убрать его с занятий. У него не остается никакого выбора. Мне думается, если бы… у меня была возможность заниматься с Картером в индивидуальном порядке, опасность подобных конфликтов существенно уменьшилась бы.

Этот довод Кэт еще до встречи с Уордом обдумала со всех сторон, и он казался ей очень убедительным. Другие ее ученики побаивались Картера и, невольно или намеренно, провоцировали его на срывы. Если они будут заниматься только вдвоем, опасность провокаций исчезнет.

Уорд откинулся на спинку кресла. Он был явно заинтригован.

– Мисс Лейн, я хочу убедиться, что правильно вас понял, – скороговоркой произнес он. – Итак, вы хотите обучать Картера… в индивидуальном порядке… и тем самым повысить его шансы на условно-досрочное освобождение?

Кэт широко улыбнулась.

Уорд скептически на нее посмотрел, затем покачал головой:

– Этого я разрешить вам не могу.

Кэт раздраженно закусила внутреннюю поверхность щеки.

– А можно вас спросить почему?

Уорд язвительно усмехнулся и расправил плечи:

– Я не могу позволить вам находиться наедине с Картером.

– Почему же наедине? На занятиях будет присутствовать охранник. Если нужно, двое.

Начальник тюрьмы тяжело выдохнул:

– Мисс Лейн, я не стану вдаваться во все тонкости, но мы приняли вас для преподавания группе заключенных и в установленное для этого время. У вас есть утвержденное расписание занятий. А индивидуальное обучение в нашей тюрьме не практикуется. – Уорд поднял руки, всем своим видом демонстрируя фальшивое сочувствие. – В вашем контракте это не прописано. И потом, наше учреждение не может платить вам сверх оговоренной суммы.

Кэт снова улыбнулась начальнику, но уже без всякой учтивости. Она знала, что Уорд обязательно поднимет вопрос денег. Однако Кэт было все равно, заплатят ей за работу или нет. Как правило, она старалась не говорить о благосостоянии своей семьи, чтобы не ставить людей в неловкое положение. Но в разговоре с Энтони Уордом она решила изменить этому правилу. Будучи дочерью успешного сенатора и внучкой другого, не менее успешного сенатора, Кэт никогда не знала финансовых затруднений.

Скривив губы, она наградила Уорда таким взглядом, что начальник тюрьмы заерзал в кресле.

– Мистер Уорд, я это делаю вовсе не ради денег, – сказала она, и каждое ее слово было как плевок в его лощеную физиономию.

– Должен признаться, мисс Лейн, вы меня немало озадачили, – после недолгой тягостной паузы сказал Уорд. – У меня сложилось впечатление, что вы с Картером на дух не переносите друг друга. И вдруг – такая забота. Позвольте узнать: чем она продиктована?

– Я учительница. Моя работа и мое призвание – преподавать. Неудивительно, что я хочу заниматься с Картером. Ему непросто находиться в классе вместе с другими учениками, поэтому единственным решением остаются индивидуальные уроки. – В ее глазах блеснули свирепые огоньки. – Я уверена, что смогу ему помочь. Что я от этого получу? Картер станет более образованным человеком, только и всего. И потом, – Кэт решила уколоть самолюбие Уорда, – если он освободится досрочно, разве это не облегчит вам жизнь?

Кэт знала о взаимной неприязни между Картером и начальником тюрьмы.

Уголки рта Уорда чуть дрогнули.

– И все же, мисс Лейн, я вынужден сказать вам «нет». Возникнет слишком много вопросов. Дополнительная охрана стоит денег. Вы готовы работать бесплатно, но среди охранников таких альтруистов не найти.

– Зато среди них есть потенциальные садисты. Раз уж мы заговорили об охранниках: тот, кто пытался сломать Картеру руку, понес какое-либо наказание?

– Сломать руку?

– Представьте себе. Я видела, как кое-кто из них так заламывал ему руку, что только чудом не сломал запястье. Я была просто в шоке.

Пусть, пусть этот Уорд поймет, что его охранникам не все позволено. Кэт знала, что охранник, зверски обошедшийся с Картером, не получил даже выговора, хотя все его зверства были зафиксированы камерами наблюдения в классе.

– Понятно, – пробормотал Уорд. – Разумеется, мы стремимся не допускать проявления насилия к заключенным. Я разберусь.

– Вот и хорошо.

Если Кэт выросла в такой семье, у нее есть влиятельные друзья на самом верху. Достаточно одного ее звонка, чтобы этой истории дали нужный ход. И тогда не поздоровится не только охраннику-садисту, но и самому Уорду. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове начальника тюрьмы. Он откашлялся и поджал губы.

– Ну хорошо. Допустим, я удовлетворю вашу просьбу, – произнес он таким тоном, будто делал Кэт величайшее одолжение. – С чего вы взяли, что Картер оценит ваше… великодушие и согласится на индивидуальные занятия? Про таких говорят: упрямство прежде них родилось. Я не припомню, чтобы Картер на что-либо согласился с первого раза, не помотав нам душу своими возражениями.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю