Текст книги "Он пишет мою книгу! (СИ)"

Автор книги: Софи Бриошь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

– Привет. К тебе не прорваться. – В палату, куда меня перевели из реанимации, заглянул мой отец.

Он так и не успел тогда вместе с мамой и Мариной навестить меня. Всех выгнали, меня повезли по разным кабинетам, где совершали манипуляции разного рода: от пощипываний до мрт-съёмки.

Я молчала. Отец присел рядом. Взял меня за руку.

– Юлька, ты, главное, ни о чём не переживай. Всё будет хорошо. Ты нас так напугала, а сейчас уже не страшно. Ты не прилетела, на телефон не отвечала. Я давай Лидии перезванивать. А я у неё в чёрном списке или как… Не дозвонился. Уже думал взять другой телефон у кого-нибудь, но Маринка мне позвонила и всё рассказала. Телескопический трап рухнул. Рукав к самолёту. А ты как раз шла по нему. Погибших, слава богу, нет. Но сильно пострадавших много. Но ты не переживай, – видно было, что отец сильно волнуется и изо всех сил старается, не подавать виду, – главное, что жива. А на ноги мы тебя поднимем! Я говорил с врачом, с Робертом, – отличный, кстати, мужик, – кости целы. Ушибы, но ничего критического.

Предположительно, на нервной почве у тебя сейчас это всё. – Папа развёл руками, не находя или боясь слов.

Я и сама уже эту версию слышала от докторов.

Переломов нет, защемлений нервов не нашли.

Почему пациент, то есть я, не говорит и не шевелит руками – неясно.

На полном серьёзе меня допытывали, не притворяюсь ли я.

Я, не притворяясь, заплакала.

Мне было страшно. А меня обвиняли во лжи…

Так, наверное, себя чувствует изнасилованная женщина на допросе в полиции: ей плохо, ей страшно, её тело как чужое, а ей задают вопросы, в том числе и на тему, а не сама ли она это всё устроила… Ужас.

Первые два дня после выхода из комы меня так лихорадило от страха, что Роберт Германович назначил мне успокоительные в уколах. Я вырубалась и только так успокаивалась. Вот такой каламбур, да.

Сейчас мне в какой-то степени легче. Я не боюсь. Я в депрессии.

Но разве это кто-то понимает…

Папа молча погладил меня по руке. А ведь мы никогда не обнимались, подумала вдруг я. Ни с ним, ни с мамой. В нашей семье не были приняты "телячьи нежности". Хорошие отношения, но без лобзаний и объятий. Я жила 25 лет и даже не задумывалась о том, что живу, по сути, в мире без объятий и поцелуев. В мире без любви...

Макс.

С ним у нас не платонические, конечно, отношения. А какие?

Когда-то мы целовались при каждой встрече. И в губы, и не могли оторваться по несколько минут друг от друга. Когда-то нам хотелось спать в обнимку и дотрагиваться друг до друга при каждом подходящем и неподходящем случае.

Когда это стало растворяться, уходить из наших отношений?

Поцелуи стали беглыми, дежурными при встрече. Секс привычным. Удобный сон первичным.

Никого ничего не напрягало. Мы по-прежнему были, как мне казалось, близкими людьми. Ведь это только в начале отношений бушуют страсти, а потом наступает штиль спокойных, ровных реакций друг на друга. Это ведь здорово, когда кто-то просто есть в твоей жизни и тебя не штормит. Я считала, что это и значит быть родными. Макс, похоже, считал так же.

Мы отдалялись, вдруг прошибло меня озарением, а считали, что сроднились…

Нет, нет. Я подумаю об этом завтра. Снова чего-то испугалась я.

Папа заглянул мне в глаза:

– Юлька, ты, главное, не сдавайся. Это нервное. Психологическое, что ли. Ступор какой-то включился. Как включился, так и отключится. Вернётся всё. И заговоришь, и руками замашешь. Тебе же книжки твои писать надо, истории рассказывать. Ты же мне говорила, что пишешь, а так и не прислала ссылку, где почитать.

"Женские романы, тебе неинтересно будет", – передразнил якобы меня. – Да мне всё про тебя интересно! Моя дочь – писательница! Ты думаешь, я не горжусь? Да я на работе всем растрындел и все восхищаются! Да, а ты как думала? У одного сын бездарь, у другого дочь третий раз замуж скачет, двое детей от двух браков, ни образования, ни ума… а у меня дочка книжки пишет!

Папа даже плечи расправил.

Папка… Работящий, простой человек. Автомеханик и дальнобойщик. После развода и переезда в другой город, открыл свой бизнес по перевозкам и ремонту фур. Бизнес открыл, но бизнесменом так и не стал. Всё такой же открытый, не высокомерный человек.

Одевается упорно по принципу "удобно", а не "модно". Не видит разницу между рубашками за несколько тысяч и рубашками попроще. А вообще предпочитает им лёгкие свитера.

Если честно, я тоже не всегда вижу в чём разница. Во всяком случае, не настолько, насколько пытается убедить меня ценник.

Мы с папой во многом похожи.

А вот с мамой они очень и очень разные…

Не успела подумать я о ней, как в палату вошла мама.

Увидела отца и демонстративно не поздоровалась. Осталась стоять у порога.

– Привет, Лида. Я уже ухожу, – отец как ни в чём не бывало кивнул маме. Мне было безумно жаль, что папа побыл со мной так мало. За эти несколько минут он дал мне больше, чем за всю жизнь.

– Ладно, Юлька, – пожал мою прохладную руку своей большой, тёплой, слегка шершавой крепкой ладонью, – я ухожу. Но я рядом! Знай – я рядом!

Не могу быть уверена на сто процентов, – папа загородил от меня на мгновение маму, – но, кажется, она фыркнула.

– Одни слова! "Я ухожу, но я рядом", "Дочь писательница! Я горжусь!" – после его ухода мама передразнивала отца и, даже делая скидку на её обиду, я разозлилась.

Как бы я хотела однажды ей ответить! Но не могу. И сейчас, и вообще.

– Юлечка, ты как себя чувствуешь сегодня? Всё хорошо? Вот и славно. – мама доставала из сумки какие-то продукты, соки с трубочками, и разговаривала, судя по всему, сама с собой.

Закончив с вещами, присела на место, где только что сидел отец.

– Юлечка, ты понимаешь – это всё нервное. Наносное. Ты можешь и должна говорить и полноценно двигаться! Врачи не нашли проблему в теле. Вся проблема у тебя в голове, – почему-то мама мне сейчас напоминала учительницу. – Ты сама, конечно, этого не хочешь, я верю, но ты придумала себе всё это немтырство! Не знаю как, что, но врачи ясно дали понять – психическое! Выдумки, то есть!

Я смотрела, как мама распаляется. Начала за здравие, а уже почти кричит на меня. Всё, как всегда. И, как всегда, я молчу в ответ.

– И книжки эти твои! Это из-за них всё! Голову нагружаешь не пойми чем! Мозг устал придумывать ерунду и вот результат! Я сколько говорила – не трать время на глупости! И Максимушка говорил!

Нет, ты всё по-своему! Ну ничего, сейчас поправишься, – мамина интонация менялась как скорость на американских горках, – и всё. И никакой ерунды. Даже хорошо, что ноутбук не нашли. Сломался, наверное, во время крушения и выкинули при разборе завала.

У меня душа ухнула на пол сквозь матрас и пружины медицинской кровати.

Ноут. Пропал! Там вся моя жизнь! Я вся – там!

Глава 5

Мама ещё долго вещала с трибуны всезнающей родительницы – я её не слушала.

Я научилась её не слышать. Иначе с ней жить невозможно. Вот и папа не смог… Никто не верил ему, а мама и до сих пор не верит, что он ушёл ОТ неё, а не К ДРУГОЙ женщине.

Другая, во всяком случае постоянная, настоящая женщина появилась у него года через два после развода. А уходил он просто потому, что устал жить с мамой.

Я люблю её. Несмотря на все наши недопонимания, на разные взгляды на мир – люблю. Потому что жалею.

Или потому что ментальная пуповина и правда существует и крепко держит детей и матерей.

Иногда я думаю, что мама тоже любит меня, только когда меня есть за что пожалеть. Разбила колени в третьем классе? – ах ты моя кровиночка-доченька-ягодка-заинька.

На выпускном в школе никто не пригласил на танец? – гады они все и сволочи бестолковые, а ты моя принцесса-красавица-умница.

В больнице лежишь после аварии в аэропорту? – по церквям, по знахарям мир обойду, вымолю, утки вымою, слёзы выплакаю…

Но когда мне хорошо, мама словно не рада. В школе на концерте спела – не зазнавайся. С отцом в рейс съездила, вернулась счастливая – ну и чему радуешься? Чумазая хуже пацанки.

Книги писать стала – опять не слава богу!

Как она ещё Макса приняла – удивительно просто. Сразу почему-то им прониклась. "Сынок", и всё тут.

В дверь палаты кто-то постучал и оборвал ход моих мыслей.

– Привет, иц ми, – Макс заглянул с глупой виноватой улыбкой.

– Заходи, заходи, дорогой, – мама, секунду назад строгая, вдруг расцвела как от вселенского счастья, – Юлечка тебя заждалась!

Да?

Я прислушалась к своим ощущениям: ничего похожего на "заждалась" не нашла.

Макс зашёл с цветами. С букетом "бабушкино счастье". Я увидела их и меня вдруг накрыла такая тяжёлая тоска… Спазм сжал горло.

Почему он покупает каждый раз эти икебанообрзные символы безвкусицы? Первые пару раз, – на заре наших отношений, – я вежливо благодарила, но потом – потом я все уши ему прожужжала, что обожаю герберы. У меня зонт с герберами. У меня брошь-гербера. Это круглогодичные недорогие цветы. Почему он сейчас опять пришёл с веником, который я терпеть не могу? Неужели Макс настолько игнорирует, всё, что я чувствую и говорю?

Я и так ранюсь о всякую ерунду, а сейчас, в больнице, вообще стала как оголённый нерв. Да, да, конечно, дело, в этом. Не в Максе и цветах.

Мама метнулась встречать Макса. Не удивилась бы, если волшебным образом у неё в руках оказался свежеиспечённый каравай – уж так она была рада дорогому гостю. Впрочем, она всегда его так встречает.

– Боже, какие цветы, – замурлыкала мама, забирая букет и взглядом выискивая, куда его пристроить в палате. В утку, куда ещё, мам. В самую уткину печень воткни, а то что всё в мою да в мою…

– Юль, ну что, ты как? Палата классная, Макс осмотрелся, – телек, свой туалет, гостевой диванчик. Круто. Николай Петрович оплатил?

– Да, он самый. Думает, что деньгами от совести откупится, – у мамы талант всё видеть в удобном для её точки зрения свете.

– Ну и отлично. Деньги лишними не бывают. Глядишь и квартиру купит.

– Ага, как же, купит он! – мама махнула рукой с таким возмущением, словно секунду назад не рассуждала про "откупается от совести".

Я смотрела на неё, на Макса. Я и так нечасто и не слишком энергично с ними спорила, а сейчас, потеряв возможность говорить, я словно лучше увидела и услышала многие моменты.

– Так, деточки, вы поворкуйте, а я схожу, поищу вазу, – мама выпорхнула из палаты.

– Ну, ладно, Юль. Я рад, что ты в комфорте, всё хорошо. Поправляйся, давай. Я часто не смогу заходить, сама понимаешь: биржу надолго оставлять нельзя без внимания, – Макс неуклюже пожал плечами.

"Макс, ты что такое говоришь?" – хотелось закричать мне. Но я молчала. Не гордо и не многозначительно.

– Я, наверное, пойду. Но я рядом если что. На связи.

Как же отличалось его "рядом" от папиного. Макс откровенно сбежал…

Слёзы сами потекли из моих глаз.

Не успел парфюм Макса выветриться из помещения, как в палату залетела Маринка.

– Лапуля моя, здравствуй, – нарушая все границы личного пространства, подруга кинулась ко мне с целовашками. Всегда меня поражала Маринкина способность быть органично приятно-бесцеремонной.

– Ой, а что это за солёные щёчки? Что случилось? Уж не Макс ли тебя расстроил? Попался мне навстречу. Весь из себя стремительный, – Маринка нахмурилась. – И не говори мне, что я к нему предвзято отношусь. Я к нему отношусь так, как надо! Ты мою точку зрения знаешь.

Знаю. И не спорю. Только не потому, что не могу. Потому что согласна.

– Ну что это за причина такая: не жениться, потому что ещё не встали на ноги! – Маринка, с тех пор как эта тема у нас с Максом зазвучала, начала на него ворчать. – А как мы с Игорьком? Расписались, ушли к бабушке его жить. И ей радость, что не одна и нам свой угол. Зато вместе! А сейчас квартиру решили в ипотеку брать, так Зоя Алексеевна плачет, не поверишь! Не хочет нас отпускать. Вот думаем, теперь, как быть. – Маринка вздохнула. Бабушку мужа она любила как родную и неожиданно возникшая проблема по расселению, разрывала ей сердце.

– А Максим твой пока на ноги встаёт, как бы на рога ни встал! Да, да, не смейся! Это ему с тобой повезло, а другая б уже давно организовала гимнастику!

Я живо представила картинку с рогатым Максом в гимнастической позе и мне стало смешно. Ну, Маринка. Ну, умеет она меня встряхивать!

– Юлька! Я ж самое главное забыла сказать! Я сейчас читаю твою новую историю – божечки мои, это супер! Обожаю все твои романы, но этот, чувствую, будет бомбический, как никогда! Какая же ты умничка! Как же это Макс и мама твоя понять не могут! Дай мне свои волшебные ручки, я тебе массаж сделаю, что бы поскорее ты дальше печатала, – Маринка схватила мою руку и, продолжая тараторить, начала разминать мою кисть и пальцы. – Ты такая молодец, Юлька, что проды вперёд выложила. Никто из читателей даже не понял, что тебя нет на сайте: через день новая глава и всё интереснее и интереснее. Много у тебя там ещё в запасе?

У меня от услышанного закружилась голова.

В запасе? Проды через день? Но я ничего не размещала на сайте впрок…

Глава 6

Степан

– Стефан, зая, я, кажется, забыла свой купальник в отеле! – Галя захныкала и было понятно, что просто так она не успокоится.

Я посмотрел на часы: если прямо сейчас развернём такси, то ещё есть шанс, что не опоздаем на самолёт.

– Шеф, друг, гони обратно, успеем.

Таксист, мужик по виду давно не холостой, удивлённо покачал головой, крякнул в усы и резко нырнул в ближайший разрыв для разворота.

– Зая, ты у меня лучший, – Галка набросилась на меня с поцелуями.

– Лучший, ага, – улыбнулся я, – Стефан The Best. Галь, ну не зови ты меня так, ок? Я ж просил. – просил, и не один раз. И не десять...

– Но это так круто. Звучно. Мне нравится. – Галя захлопала ресницами и послала мне воздушный поцелуй. Видимо, я должен понять её ответ и жест как…Как я должен это понять?

– Мне нравится быть Степаном. Клёвое ж имя. Крепкое, мужское, – я пожал плечами, – а Стефан – это как-то не про меня. Может где-то за бугром какой-нибудь Стефан и чувствует себя мужиком среди Томасов и Карлов, но я себя в полукедах полуПитером чувствую, уж извини.

– Ну и глупости. Я вот всерьёз подумываю паспорт сменить. Что за имя такое – Галя? – подругу аж передёрнуло, – сколько раз я маман ругала: ну надо же было назвать современную девочку в честь бабки из прошлого века!

– Спокойствие, только спокойствие! – я подмигнул Галинке, – Спокойствия хотели твои родители! Штиля в семье. А ты вон какая бурная, даже имя не помогает.

– При чём тут..., – не поняла Галя, в очередной раз удивив меня своим незнанием, – Да ну тебя! – отмахнулась, – вот Гэлла – как тебе? Гэлла Ольховская. Звучит?

– Ага. Интересная примерка. Нигде не жмёт? И Степан Ольховский рядом с Гэллой плоховато будет смотреться, тебе не кажется? – засмеялся я.

– Стефан и Гэлла Ольховские. – не унималась Галя, – очень круто. Прям Голливуд!

– Угу, голый уд. Беги давай, за купальником. Приехали. Три минуты на всё про всё, а то на самолёт опоздаем. – Галина примерка моей фамилии – это не та тема, котрую мне бы хотелось развивать.

Галка ускакала в отель, мы с таксистом вышли из машины подышать воздухом.

Таксист закурил. Я размял плечи.

– Ну ты брат, даёшь. Первый раз вижу, чтоб парень такси разворачивал из-за бабских шпилек. – видно было что мужика распирает от желания высказаться на счёт произошедшего.

– Подумаешь. Недалеко ж отъехали. Зачем блага цивилизации: телефоны, машины, интернет, – если не пользоваться ими при необходимости. Сейчас необходимость возникла. Время позволяет. А к тому же стал бы я ей говорить, что уже поздно возвращаться, она б стала уговаривать, я бы нервничал, она бы истерила. И купальником этим мне потом весь мозг в самолёте и после прополоскала. "Итальянский, так долго искала, идеально сел, дорогой, волшебный, единственный" – оно мне надо? Из-за тряпки нервные клетки у девушки уничтожать да и у себя тоже. Глупо. Тем более, – я опять взглянул на часы, – время ещё есть. Могли только сейчас в такси и сесть. Специально ж заранее вызвали на случай форс-мажора.

А сейчас Галина заберёт купальник и будет как минимум ближайшие несколько часов счастлива, а значит и мне хорошо.

– Убедительно, – таксист внимательно выслушал и посмотрел на меня с уважением. – Вы молодые, другие, конечно. Умнее нашего поколения. Я б уже со своей женой матом перекрикивался в подобной ситуации. И она б дурой была и я козлом, и вспомнили б ещё что было при царе Горохе и разводиться собрались.

Таксист докурил и метко запульнул бычок в мусоросборник.

Подошёл ко мне и протянул руку для пожатия.

– Спасибо тебе, Степан.

– На здоровье, – я с улыбкой ответил на крепкое рукопожатие таксиста, – только я не понял за что.

– За образец. С юмором, спокойно общаешься со своей женщиной. Столько поводов для ругани, а ты как танк. Непробиваемый. Кем ты работаешь, если не секрет?

Я засмеялся.

– Да не, какой я танк? Я вольный художник. Дизайнер и таргетолог.

– Таргетолог...Таргетолог... Не слышал о таком. Как астролог, что ли? – мужик почесал затылок, пытаясь активировать зону памяти в голове, но всплывший "астролог" картину не прояснял.

– Почти. Тоже иногда со звёздами общаюсь, – я вспомнил свою постоянную клиентку: владелицу модной, как ей кажется, одежды. – Но вообще это сейчас так рекламщиков зовут, которые в интернете рекламу настраивают чётко на ца.

– Понятно, что ничего не понятно. "Цу" знаю. – ценные указания, а "ца" – это что за цапля? – зачем таксисту эта информация не понятно, но мне не жалко, расскажу.

– Целевая аудитория. Люди, максимально подходящие под потенциальных покупателей. Зачем тратить деньги на рекламу, которая не актуальна для тех, кто её увидит? Напрягать всех подряд своей агитацией в надежде на "а вдруг"? Это и дорого, и малоэффективно. Таргетолог изучает продукт, вычленяет подходящую ца и настраивает рекламу так, что она видна только ей. Только целевой аудитории. Чем профессиональнее таргетолог, тем более точную аудиторию он собирает для просмотра той или иной рекламы.

– Умно. А по телеку одни прокладки, тьфу! Какой я ца для прокладок, вот скажи? Гипнотизируют меня, не иначе, хотят чтобы уверовал, что и мне надо! А я уже почти. Ещё немного и поверю!

Мы с таксистом засмеялись.

– Ой, бегу, бегу! – Галка мчалась в сторону машины, сжимая драгоценный лоскут ткани, – поехали скорее, что вы стоите, прохлаждаетесь! Опоздаем же, зая!

Ну как можно злиться на женщин?

– Никогда не надо слушать, что говорят цветы, надо просто смотреть на них и дышать их ароматом, – я открыл Галине дверь в автомобиль, подмигнув при этом таксисту, который только покачал головой в ответ.

– Зая, ты опять про меня что-то говорил? Духи мои не нравятся? – машина тронулась, Галя тоже не стала буксовать.

– Нравятся. И духи, и купальник – всё нравится. Это и говорил. – я от души улыбнулся, чтобы у Гали не осталось никаких сомнений.

– Ну ладно, – снисходительно протянула она и вдруг резко взвизгнула.

– Что такое? Что-то опять забыла?

– Да. Вернее нет, но... – глаза подруги выражали вселенскую тоску кота из мультфильма про Шрэка. – Стефан, я забыла в зеркало посмотреться.

– А мне кажется, ты забыла, что я просил не называть меня Стефаном. Эта забывчиваость тебя не смущает?

Начинаю понимать таксиста с его "перекрикиванием матами". Во всяком случае, пару слов в голове сами собой образовались.

– Ну ты что, зая. Это же плохая примета. А нам лететь.

– А больше всего ненавидят того, кто способен летать, – пробормотал я, зная наперёд, что Галя не поймёт цитату. – Ничего, улетим. В крайнем случае – упадём. А падение – это тоже полёт. К тому же свободный.

– Типун тебе на язык! Как можно шутить на такую тему! – Галя не поддерживает мой юмор. Никогда. Она его или не понимает или совсем не понимает.

– Счастлив, кто падает вниз головой: мир для него хоть на миг – а иной, – процитировал я всплывшие в памяти строки. – Всё с ног на голову – разве это плохо? По-моему, весело!

Глава 7

В аэропорту Галя ненадолго отвлеклась от суеверий.

Вообще, она неплохая девчонка, мы вместе около года. Познакомились на одной большой тусовке у общих знакомых. Я вообще не настроен был на продолжение – потусили ночь по приколу и клёво. Но Галка настойчиво не потерялась. Ну ладно, не особо напрягся я. Почему бы и нет.

Но жить вместе всё-таки мы не стали. Тут её настойчивость не помогла.

Встречаться это одно. Жить вместе – для меня это совсем другое. Это уже про семью, детей, женитьбу – обязательно, – вообще про всё такое, что для меня важно и по принципу "ну ладно, пусть будет" не должно решаться. Не в моей жизни. Друзья многие так женились. По инерции или по залёту. А я хоть и произвожу впечатление незамороченного балбеса, но на серьёзные темы очень даже заморочен. Одна из таких тем – создание семьи.

Галя периодически закидывает тему о женитьбе. То фамилию мою примерит, то в интернете найдёт программу "Каким будет ваш ребёнок", вставит наши фото, и шлёт мне без ума по вацапу этих монстриков, сдобренных порцией счастливых смайлов.

Ну один раз можно поржать. Но не каждые же свои селфи оплодотворять моими фотографиями!

– Зая, давай сфоткаемся, – Галка, словно мысли мои прочитала и тут же вытянула руку-штатив и стала ловить удачный кадр с нашими лицами.

– Галь, ну у нас весь отпуск с этими кадрами. Сейчас-то зачем? – отмахнулся я.

– Как зачем? Ты же моя гордость, мой самый красивый Стефан! – Галя повёрнута на моей якобы красивой внешности и фамилии. Хотя по мне ничего особенного: внешность и внешность. Не воду с неё пить. Фамилия тоже обычная. Ольховский. Был бы Ивановым – тоже бы не грустил.

– Вся наша красота для социальных сетей. К тому же, везде ведь свои гео метки стоят. Это, чтобы ты знал, очень важно! – Галя продолжала гнуть свою линию и руку с настроенным на фотографирование смартфоном.

"Ну да, куда уж важнее", – мысленно ухмыльнулся я.

– Ну, сфоткай тогда, – произнёс вслух и оглянулся, – фишку какую-нибудь в этом аэропорту. Что-то такое, что только тут есть. Надпись города, в конце концов.

– Точно, зая! Как я забыла. Ты гений! – вот что не отнять у Галки, так это её способность делать любого гением на своём фоне.

Галя ушла искать интересные локации для фотосъёмки.

В туалет, конечно, пойдёт. "Там зеркала, зая, разве не понятно!"

А я достал ноутбук, пролистал почту, ответил на несколько важных писем, просмотрел новости и решил почитать.

Я книжный червь. Читаю всё подряд и при каждом удобном случае. Люблю иногда побегать с ружбайкой в какой-нибудь компьютерной игре, погонять или полетать на хорошем стимуляторе, но основной мой кайф – чтение.

И это самая главная пропасть между мной и Галей. Она даже Cosmopolitan, – библию всех девушек, – не читает! Даже в своих любимых социальных сетях посты чаще всего только как картинки пролистывает. А вдруг там фигня написана, а она лайкает?

– Ой, ну и что? – отмахнулась Галка, когда я однажды её об этом спросил.

Только начал погружаться в чтение…

– Зая, что делаешь? – Галя подошла со спины, обняла и почти нырнула в мой ноутбук.

– Галка, чёрт. Мы уже миллион раз обсуждали: не люблю я, когда ко мне в ноут или в телефон заглядывают. – я уже начинал терять терпение. Никогда мы не проводили столько времени вместе. И, пожалуй, не стоит и дальше практиковать.

– Обсуждали, знаю. Но ведь мне любопытно! Вдруг мой красавчик уже кадрит другую красотку! – Галины аргументы всегда из разряда "ну и что".

– Ты меня типа поймать всегда пытаешься? Не расстраиваешься, что я не оправдываю твои ожидания? – мне стало смешно. Меня почему-то всегда смешит такая ревность и попытки "контролировать" и "бдить" о которых многие с гордостью рассказывают. По-моему, это стрёмно.

– Да ну тебя! Вечно ты надо мной посмеиваешься! – Галя надула губы, демонстрируя обиду. Не всерьёз, а чтобы я поизвинялся. Это у неё один из любимых ритуальных танцев. Игра в обиженную девочку. – Если у тебя вышка, а у меня нет, то я глупее тебя, что ли? Ничего подобного! Образование вообще ничего не значит!

– А что значит? – мне уже весело. Сейчас Галя организует умную мысль. Иногда выдаёт похлеще, чем пятилетние дети. Не просто перлы – перловка из Галины сыпется!

– Главное, чтобы человек был хороший! – с уверенностью выдала Галина.

– Ага, зубы ты лечить, значит, лучше будешь у хорошего человека, а не у того, кто имеет образование стоматолога?

– При чём тут это? Я про другое. Образованный – не значит, что умный. А без образования человек ничем не хуже!

– Ох, Галя, какая же ты у меня... хорошая! – я рассмеялся, не желая больше поддерживать разговор, в котором мягкое сравнивают с тёплым в пользу вкусного.

Галка обрадовалась комплименту и тоже поспешила сменить тему.

– Так что ты там опять читал, когда я подошла? Ты столько читаешь, милый, что уже сам мог бы начать книжки писать!

– О, нет. Чукча читатель, чукча не писатель, – без ложной скромности отмахнулся я. – Писать у меня потребности нет. Да и вряд ли смогу.

В это время всех пригласили на посадку.

Пока я убирал ноутбук в сумку, Галя убежала в первые ряды очереди. Что за необходимость?

В итоге она уже протягивала наши билеты и мне пришлось быстрым шагом двигать вперёд, чтобы не задерживать всех.

Случайно задел какую-то девушку.

Извинился, но она, по-моему, не услышала. Идёт вся в своих мыслях. Сама с собой разговаривает, шепчет что-то. Молитву, что ли?

Прошли на телескопический трап и у меня затрезвонил телефон.

Черт, это важный звонок, надо ответить.

– Галь, ты иди пока, я быстро, – Галя закатила глазки, пришлось объяснять, – это по работе. Не хочу в самолёте, когда все вокруг сумки расталкивают и рассаживаются, говорить по телефону.

Галя ушла в самолёт, а я какое-то время стоял посередине телескопического трапа, обсуждал с заказчиком крайне важные для него моменты.

Увидел ту девчонку с "молитвой". Она шла с опущенной головой, я не успел её разглядеть. Но когда она поравнялась со мной, хотел извиниться ещё раз, тем более заказчик как раз ушёл в затяжной монолог и можно было ненадолго "сбежать из телефона".

Но вдруг всё вокруг задрожало, затряслось, погас свет, закричали люди, я понял, что падаю, удар…