Текст книги "Герой нашего времени"

Автор книги: Славомир Схуты

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

пятница

Предполагалось, что это кайфовый рецепт подпорогового серфинга в домашних условиях, ну, понимаете, родной дом, все родное кругом, бим-бом. Дома и стены помогают, все дороги ведут домой, всюду хорошо, но дома лучше, традиция, слитая с современностью, рациональные средства с иррациональными, общепринятое и экстравагантное, вкусный микс, добрый крепкий чай с искусственной челюстью, три бутылки сиропа от кашля со спиртом, safrol tea. косячки, уголки, реланиум, прединол, сарептская горчица, куриные сосиски, пирожные без крема и много, много солнечного польского телевидения. Безопасные пищевые добавки, которые помогают бороться с весенней ослабленностью защитных сил. Пепси-фаза-мульти-тотал-отвал. Джонни Токсик, экстрамутант, приветствует и приглашает.

Я лелеял надежду, что химически индуцированное мистическое переживание доведет мой генотип до следующего этапа, в котором человек избавится от тенет плоти и станет чистым сознанием, сохраняемым при жизни под стеклянным колпаком с помощью умных растворов, содержащих минеральные соли, витамины, кальций, тонизирующие субстанции, глицерин и бисакодил.

Увы, не получилось. Произошло неконтролируемое замыкание в проводах. Боль стала интегральной частью этого безумия. Я чувствую, как она перемещается, пульсируя, точно созревающий нарыв. Она так распирает кумпол, что на заднице лопаются сосуды, точь-в-точь как в глазу. Все становится цвета крови.

суббота

Ты в гипер-мега-стор-шопе. Вьешься, как краснорожий ксендз на похоронах вельможи. Кланяешься. Уговариваешь. Дрочишь. Дискутируешь. Демонстрируешь. Дергаешься. Выигрываешь время. Выглядишь как модель. Стреляешь глазами. Ты хорош собой, высокий, привлекательный. Ты в новой мафии. Перед тобой четыре стопки рекламных листовок. Но не надейся, что ты будешь тут стоять, как идеальный болт. Что сунешь в корзинку какой-нибудь старухи пачку никому не нужных листовок и будешь стоя кемарить с открытыми глазами. Нет, это слишком оптимистический вариант.

Ибо Бася завещала: «Без минимум четырех счетов не возвращайтесь».

Да пошла она, извините за выражение, говнюха. В понедельник Басе будет сказано:

«Бася, ну не удалось, мы распространили почти все, все рекламные листовки, мы очень старались, но не удалось, такой был неудачный день, все торопятся, все только глядят, чтобы схватить что ярче блестит, и рысью, быстро-быстро туда, где что-то дают, какой-нибудь мегахит. Ну, понимаешь, какая-то в воздухе непонятная враждебность, что-то в этом духе».

Но Бася вовсе не такая дура, как кажется, она тоже не стебанутая по темечку. Бася первым делом придет и проверит, как выглядит рекламная компания. Как мы подготовились к ней физически, психически и духовно. Бася с исключительной суровостью оценит наше поведение с точки зрения потенциальных клиентов банка. Но Бася сделает это не явно. Бася скрытно встанет где-нибудь, невидимая, как бойцы невидимого фронта, и всесторонне оценит наш рекламный потенциал.

Бася в точности знает, как в этом мегасторе выглядят рекламные акции других отделений Гамбургер Банка. Знает, что их менеджеры не так преданы гамбургерскому центральному отделению, как она, и не приходят на акцию, чтобы контролировать своих сотрудников, потому результаты подразделений, которыми они руководят, оставляют желать лучшего, и поэтому, когда наступит апокалиптическое сокращение штатов, Бася будет последней в списке на увольнение. Так исполнятся слова пророка, первые станут последними, а задних пинать в зад не будут.

Это вовсе не значит, что Бася ходила туда и подглядывала из-за угла, потому что она не такая. Да ее вообще не интересуют сотрудники других отделений, пусть они ничего не делают, пусть себе лодырничают, пусть не получают премий, пусть видят свою работу в ж. Просто у Баси есть знакомые среди сотрудников охраны, и эти знакомые сотрудники охраны позволяют ей посмотреть кассеты внутренней службы наблюдения. Бася с точностью до секунды может сказать, что такого-то числа Арек и Магда из третьего отделения, вместо того чтобы раздавать листовки, как и надлежит товарищам по оружию, бездельничали и трепались фиг знает о чем.

И что в такой ситуации должна сделать Бася? Подготовить соответствующий рапорт и переслать в центральное отделение? Наверно, да, так как заботиться о благе и репутации фирмы – долг каждого сотрудника. Так должна поступить Бася, но она так не сделает. Вот такая она благородная. Такой она кристальный человек. Так сильно она любит молодежь.

И что? Да ничего. Первое и самое главное – это ослабить способность клиента к оценке своих возможностей. То есть потрошить лохов, не давая им опомниться.

– Послушай… тебе сколько лет? А ты хотел бы иметь такую классную кредитную карточку? Представляешь, как здорово иметь такую карточку? Ты можешь ею расплачиваться, можешь снимать деньги в банкомате, можешь показывать знакомым. А ты знаешь, что это очень современно, на Западе это уже стандарт? У всех диск-жокеев из музтиви, у всех знаменитых моделей есть такие, не говоря уже о Бритни Спирс, потому что у нее она была еще перед рождением, можешь мне поверить. И только в Польше такая отсталость, невежество и суеверие. Ну так что, берешь или нет? Сегодня по случаю рекламной кампании карточка бесплатно при условии открытия накопительно-расчетного счета. Где твоя мама? Приведи ее, пусть подпишется вот здесь. Добрый день, пани, вот, пожалуйста, детская карточка для банкомата. Круглосуточный доступ к карманным деньгам, разве плохо? Ах, вы в настоящее время вообще не даете сыну (дочке), ненужное вычеркнуть, денег? Поскольку таковых не имеете? Какая жалость, что за страна! Но знаете, счет может пригодиться впоследствии. Ах, пока вы с благодарностью отклоняете? А может, все-таки? Все-таки нет? Ну что ж, несмотря на это, приглашаю вас в отделения нашего банка, когда у вас будет возможность ознакомиться с нашими предложениями, да, мы тоже вас благодарим.

– Дура какая-то, – говорит Гоха, – могла бы открыть счет, чтобы отвязаться, раз уж остановилась и отнимала наше время. И что? Стоим уже четыре часа и ничего не открыли. Мирек, у тебя тут нету каких-нибудь знакомых? Слушай, позвони, поспрашивай, откроем фиктивные счета, а потом в конце месяца можно будет их закрыть.

воскресенье

Просыпаешься утром и не понимаешь, что происходит. La bomba parano. Смотришь и ничего не видишь. Нажимаешь на какие-то синие контакты, и постепенно до тебя доходит вся смола. Пост-авто-мото-фото-фета-фарш. Беспамятство вытекает капля за каплей. Кап. Кап. Плюх. Ты изливаешься через отверстия.

Ты лежишь, разбросавшись на засаленном диване, – бог и творог в одном флаконе. Священное Писание в картинках сочится из каждого отверстия твоего тела. Это давно ожидаемые генотипические рвотные спазмы. Ты избавляешься от неудобного балласта, чтобы через минуту он возвратился. По-настоящему никаких камней на гору ты не вкатываешь. Это совсем другой миф. По-настоящему, ты сбегаешь с горы, но кто-то назло тебе опять ставит тебя на самую вершину. Ты отчаянно повторяешь неудачные попытки спуститься. В очередной раз.

Славный день. Биоритм не фиксируется. Погода хорошая. В самый раз для смерти в стиле мотылька.

суббота

Мутагенная рекламная кампания тотальной гангрены и индивидуальных чирьев. Польша только для болячек. Листовки валяются всюду, как конфетти. Люди небрежно бросают их в корзинки, даже не взглянув на наши старания и кривляния. В попе они это видели. Они вылезли на предвечерние закупки и не желают тратить ни минуты на приставания нахальных пророков сектора мелкорозничных банковских вкладов. За неимением лучшего используем более или менее утонченные методы убивания времени, болтаем, сплетничаем, вспоминаем. Гоха улыбается:

– Помнишь вечеринку? Помнишь? Не забыл еще? Ты тогда конкретно выдал…

– А-а… ну да, была вечеринка корпоративная, вся такая наивная, вечеринка что блондинка.

У Госи даже слюни потекли от воспоминаний, так она здорово оттянулась без мужа. Закуси было столько, что ею можно было завалить всю голодающую Африку. Пробки, палочки, зубочистки, салфетки-платочки, лед для водки в ведре. Комбинация New Age и сексуачьной разнузданности.

Кто-то рассказывает анекдоты. Кто-то еще чего-то. Хорошо. Симпатично. Свобода нравов. Ощущаешь свободу? Свободу нравов. Come-on baby light my fire.

У Марцина классные темные очки, он хотел бы отжарить Изу, она ему нравится, но обычно у него не хватает гражданского мужества подойти, поговорить, в обычные дни он не решается, потому что как бы это выглядело – он менеджер, она кассирша, но сейчас, после пятой, непреодолимые различия характеров как-то стираются и Марцин обещает Изе, что жалеть она не будет и что он даже сделает ее своей заместительницей. Отдастся она? Я на месте Изы согласился бы. В конце концов, однова живем. От подобной пенетрации не умирают.

Но Изе чего-то не хочется. Почему-то ей такая идея не нравится. Иза не просто декорация с большими сиськами, Иза считает, что Марцин – сластолюбивый елдак, приставучий хрен и зловредный мудак. Как она может такое говорить? Да пусть бы он был даже самый последний козел, но тут ведь речь идет об эволюции, речь идет о доминировании в стае, тут речь идет о высокой концентрации капусты. Иза, от тебя что, убудет? Впервой тебе что ли?

– Ну дай пощупать, – требует Марцин, доведенный уже до такого белого колена, что у него даже очки на морде дрыгаются, он и галстук уже расслабил, и тот болтается, как филе минтая. – Дай подержаться за сиськи.

О, у Изы выдающиеся буфера. Есть чем финишную ленточку рвать. Да и на ноги глянуть приятно. Ого!

– Ездили мы автобусом на рынок в Рабке продавать кассеты с музыкой диско-поло, – говорит Марцин, усиленно ища легкого доступа к сиськам. – Каждый день нас так возили на этот рынок, в каждой руке по сумке кассет, а там вокруг мужики с кассетами на лотках. Иза, представляешь атмосферку? Проезд, само собой, бесплатный и плюс – можешь поверить? – хот-дог, а сейчас я где? Где я сейчас? Будешь со мной хорошей, и тебе будет хорошо, ну дай пощупать!

«Мой шеф такой елдафон, ну что мне делать?» – Иза бросает по сторонам отчаянные взгляды.

– Иза, расскажи историю с фальшивой сотней, – прошу я, потому что тема эта неизменно берет за душу.

– О! – Иза отбрасывает руку Марцина на свалку истории и, отдвинувшись за демаркационную линию, с жаром повествует. – Я тогда сидела на кассе, господи, как я люблю работать на кассе. Просто выразить не могу, как я люблю работать с клиентом, никакую другую работу я так не люблю, и вот раз как-то сижу я, считаю деньги, смотрю: фальшивая сотня и сделана так неумело, что определяется с первого взгляда, говенный ксерокс, халтурная работа, подделывал какой-то портач. Сижу и думаю: как я могла взять такое? Ну, известно, поляк задним умом крепок, и я продолжаю думать, что же теперь делать, свои выложить или пустить ее в оборот.

– Только не говори, что пустила, – смеется Анджей.

– В путь-дорогу нам пора, знаем, где меж ног дыра! – во все горло поет разохотившийся Марцин, прямо чувствуется, как у него все швы пошли.

– А что мне было делать? Выплачивать? Ты бы сам что сделал? Знаешь, сколько нам платили? Еще хуже, чем здесь. Просто зло берет, все думают, если ты в банке, то бог знает какие деньги загребаешь и вообще живешь у Христа за пазухой, но не мне вам рассказывать, как на самом деле. Конечно, я не хотела этого делать, все думала, но наконец высмотрела женщину, с виду не бедную, одетую, накрашенную и какую-то рассеянную, ну и всучила ей эту сотню, дай ей Бог короткой жизни, а женщина ушла и не вернулась, но руки у меня тогда дрожали, как перед первым причастием.

– Пока яйца еще есть, солопу привет и честь! – ревет Марцин так, что нейродатчики вытекают у него из ушей, как воск.

– Ни хрена себе, идешь в банк, а тебе втюхивают фальшивую сотню, уссаться можно, – ржет Анджей, который явно эту историю с сотней раньше не слышал.

– Ты, жопа, я хочу, чтоб ты знала: твоя формальная ситуация представляется туманно, ищи себе другую работу! – орет Марцин в воздух. Похоже, в системе мониторинга у него произошло короткое замыкание, но никто не обращает внимания на его вопеж.

Сидим мы, значит, рассказываем всякую хрень. Кто когда какого мудака обслуживал. Как люди по другую сторону прыщи себе выдавливают, потому что им на улице кажется, что это зеркало, а не окно. Всякие дурацкие были-небылицы прямиком из жизни с приправой из идиотизма клиентов.

А Бася сидит, как заинька, зыркает своими хитрыми глазками и рассказывает всем, какую она проводит кадровую политику, почему ее отделение самое лучшее из всех и каким образом она добивается таких замечательных результатов. Если время от времени не нарушать права работника, то это значит, что руководитель не слишком усерден в работе, не без удовлетворения говорит она.

Бася, значит, сидит, этакая королева-крольчиха. Ведет себя солидно и достойно. Громко и внятно излагает свое мнение в связи с широко понимаемой современностью, желая тем самым подчеркнуть жирной чертой свою недюжинную, офигенно интеллигентную, потрясающую и потершуюся в лучшем обществе индивидуальность.

Мы курим в сортире, и Эдек поделился со мной половинкой порции. Приныкал он ее на случай какой-нибудь оказии, так что она, наверное, совсем выветрилась, но попробовать можно. Через минуту вечеринка неожиданно раскручивается. Для меня. Слышу голоса и вижу волоса. Или голосы и волосы? Так меня забрало и повело, что я уж не соображаю, чувствую себя трезвым, как хрен, в меня вошло, прошло, вышло, разъебало, вбило, выбило, въебало, дыра в голове, как покуришь крак, точно воронка в земле, что, не знаешь, мудак? Знаю. Но уже не сдерживаю свою страсть. Костыли у меня взбесились и несут меня, точно кобеля на случку. Я все выдаю из себя. Пою. Сбрасываю рубашку, срываю галстук, выпираю округлые ягодицы, кружусь, представляю наши коммерческие предложения всем незаинтересованным, раздаю направо и налево гамбургеровские карточки для банкомата, рыночный оргазм! О-о… да, да, я еще долго чувствовал настоящий мятный вкус.

– Я тоже тогда нажралась в хлам, но ты был вообще… Ты хоть что-нибудь помнишь? Ладно, хватит, – говорит Гоха, так как воспоминания вечеринки отозвались у нее изжогой. – Так чего делать будем? Уже без двадцати. Смываемся?

– Подожди хотя бы до без пятнадцати, – отвечаю я.

понедельник

– Как это, всего два счета? У меня это в голове не умещается. Всего два личных счета? В чем дело? Разве мы не самые лучшие на рынке? Разве наш сберегательно-расчетный счет не дополнен целым рядом продуктов и банковских услуг? Разве каждодневное управление семейным бюджетом с ним не становится легче? Разве он не является идеальным счетом? Разве у нас нет многофункциональной сети банкоматов? Разве мы не алчем царства Божия? Разве святилище банка не является истинным домом Божьим?

Во-первых, вменяется несоблюдение дисциплины рекламной кампании. Во-вторых, вменяется небрежение принципами проведения рекогносцировки клиента. В-третьих, неиспользование полученной от клиента информации для подготовки индивидуальных предложений и создания инструментария, исследующего удовлетворенность и лояльность клиента. В-четвертых, неприменение знания психологии в процессе управления связями с клиентом. В-пятых, неиспользование возможностей влияния на восприятие марки посредством предоставления нового опыта, укрепляющего связь клиента с маркой. Summa summarum, Бася будет вынуждена использовать более суровые критерии оценки эффективности сотрудников.

Отделение-е, смиирно! Хватит бить баклуши. Прежде всего эффективность! С сегодняшнего дня основным инструментом борьбы с усталостью будет плетка. Вот так!

Бася просто не может понять, в голове у нее это не умещается.

– Ох, кажется мне, что очень скоро мы поговорим по-другому, по-другому вы запоете, потому что, если вам это интересно, завтра приезжает директор, – сообщает Бася с солидной щепотью любезного садизма. – Мирек, вымой свой велосипед, а всем остальным провести уборку на столах, чтобы никаких карточек, бумажек, ручек, листовок, носовых платков – короче, ничего такого, и еще прошу поддерживать порядок в служебном помещении, чтобы я там не видела кружек с недопитым чаем, недоеденных бутербродов, никаких крошек, грязных следов, кучи одежды на вешалке и тому подобного, все должно блестеть, я ясно выражаюсь? Мирек! До тебя что-нибудь дошло? Да? О чем я только что сказала?

– Чтобы поддерживать чистоту?

– Чтобы соблюдать чистоту! И не спорь со мной! Здесь я приказываю. А ты, Госька, купи пирожных и хорошего кофе, пусть директор видит, что наше отделение можно ставить в пример как образец, и пусть только кто-нибудь пожалуется директору, пусть только кто-нибудь скажет, будто ему что-то не нравится, я тут же буду знать, кто это. Думаете, директор мне не скажет? Директор мне все рассказывает.

Одно утешение – пятница. Пятница? Какая, к черту, пятница? Тоже мне шуточки. Пятница будет, но только через четыре дня.

понедельник

– Мирек, – говорит Бася, – сделай мне чаю, ну, ты сам знаешь, какой, с тремя ложками сахара.

– Бася, с тремя? – переспрашиваю я, делая вид, будто забочусь о ее фигуре.

– А что такое? Чего спрашиваешь? Раз я сказала три, значит, три, я всегда кладу три ложки сахару, и в бедра у меня ничего не идет, видно, такая у меня от природы конституция.

Ага, угу, три, ты не придешь к системе, система придет к тебе, придет, войдет и в бедра не пойдет.

– Дура глупая, в бедра ей не идет, – шепчет мне Гоха в задней служебной комнате. – Не идет, потому что не во что идти, ты же видел ее. У нее же нет бедер, когда она рожала, ей кесарево делали, а ты что, не знал? Как бы она родила со своими тощими голяшками, ты только посмотри на нее…

Я смотрю на нее, и мне не хочется. Госе же, напротив, хочется. Зазывно улыбаясь, Гося дотрагивается до моих брюк в районе промежности. Я не знаю, что делать. Мне не хочется. У Гохи положительный энергетический баланс, и ее коэффициент массы тела BMI больше 25. Мне это не нравится. И мне не хочется. Ее тело не соответствует современному канону. Мне хочется порекомендовать ей препараты, ограничивающие переработку жиров в пищеварительном тракте. Жизнь – это не забава, а тяжелый труд. Нелегко быть профессионалом. А только у профессионала есть шанс получить повышение. Я знаю это, потому что это знает Бася. Потому что это так. Но даже если она не знает, она все равно знает. Не спрашивайте почему. Не задавайте глупых вопросов.

понедельник

Ради Бога, не раздражайте Басю. Потому что у Баси будут дрожать руки и она не побьет рекорд в «охоте на уток». А она уже так близка к этому! Она за минуту подстрелила два десятка, а это очень неплохой результат. Ведь всего два часа назад она подстреливала за минуту не больше десяти. Стопроцентный рост эффективности деятельности. Но завистница Гоха, которая в рабочее время украдкой рассылает всюду свое резюме, имеет на этот счет полностью противоположное и тайное, предназначенное только для высказывания в задней комнате, мнение:

– Да я за минуту подстреливаю пятьдесят уток, а эта дура глупая хвастается мне, что подстреливает по десять, по двадцать. Ты слышал, что она сказала? Она что, трахнутая, что ли?

– Слышал, – киваю я, – чего не слышать, все слышали.

– Наверно, опять сегодня уйдем в восемь. – Гоха вопросительно смотрит на меня, как будто не знает сама.

– Ну да, – говорю я, потому что не согласиться с предыдущим высказыванием совершенно невозможно, – в восемь.

– А знаешь, когда уходят в других отделениях? – Гоха смотрит на меня, словно ей страшно хочется сказать, но она боится. – В шесть пятнадцать.

– Ну да? – изумленно переспрашиваю я, хотя точно знаю, что так оно и есть.

– В шесть пятнадцать, – повторяет Гоха и все так же не сводит с меня глаз.

– Ни фига себе, – говорю я, чтобы что-то сказать.

– Ее надо поставить в супермаркете за прилавок, – говорит Гоха. – Видел чешский фильм «Женщина за прилавком»?

Видел. И меня это просто возмущает. Иолу тоже возмущает. И Анету. Всех нас возмущает Каждый рабочий день у нас кончается на полтора часа позже, тогда как в нормальных отделениях Гамбургер Банка, если такие есть, трудовые людские ресурсы уходят позже всего лишь на десять минут. О, мать их, как это нас – меня, Гоху, Иолу, Анету – возмущает. В принципе нам нужно что-то с этим делать. Но как? Что? Ничего. Не удастся. Сделать.

Бася нас держит в кулаке. Бася – крупная шишка. Шах-ин-шиш. Бася в знакомстве со всеми важными и влиятельными. Она дружна с самим генеральным директором, с которым она чуть ли не на «ты». Говоря о нем, она даже не титулует его «пан директор». У нее, блин, такие связи, что просто anus mundi вспухает.