Текст книги "Сколько стоит любовь (СИ)"
Автор книги: Слава Доронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
глава 5
Тася
Я старалась не думать о моральной составляющей поступка, на который решилась весьма быстро для девушки, свысока смотрящих на тех, кто опускался до подобной низости. И, мне казалось, такая участь меня никогда не коснется, а теперь, получается, сама засовывала свою голову в пасть ко льву и шла продавать свою любовь. Но одно отличие все же существовало между теми, кто шел на этот шаг из-за личной выгоды и мной, тоже, кстати, мечтающую ее получить. Я сама приняла это решение, руководствуясь доводами разума. Полностью осознавая, что это на один раз, и как только Лизе сделают операцию, и она пойдет на поправку, я уеду из нашего города и навсегда забуду о совершенном поступке. О котором, я надеялась, не узнает ни одна душа. Кроме матери, естественно. Она сразу поймёт, что я натворила, когда отдам ей в руки часть недостающей суммы. Но со временем она поймет меня и простит. Лично я бы на ее месте так и сделала. Я шла на этот шаг ради них с Лизой.
Сегодня я приехала на работу немного раньше обычного. Дома наспех приняла душ и слегка уложила волосы в струящиеся локоны перед выходом. Зачем? Не знаю. Запретила себе даже думать о том, что будет через час, два или наутро. Ильнур говорил, что у меня ночь на раздумья, но, кажется, я решилась… А потом… потом просто вычеркну этот вечер и ночь из жизни. Получу деньги на руки и отправлю мать с Лизой в Москву. Пусть мама проклинает меня. Но лучше так, нежели ещё одна горе и траур. Уж свой собственный я точно как-то переживу. А может, и переживать ничего не нужно будет особо. Если Ильнур не обманул меня, и этот человек и в самом деле окажется не местным жителем, то мы скоро забудем друг о друге.
Лариса и Марина сегодня тоже выглядели на высоте. Весь персонал будто сошёл с глянца. А я вдруг ощутила себя голой без макияжа, что был на девочках. Попросила у тех косметичку. Накрасила ярко глаза и хотела сегодня никак не походить на ту Таську – скромницу, которая вскоре раздвинет ноги перед мужчиной за деньги и перевоплотится в одну из дешевок, которые продавались влиятельным людям. Я ненавидела Ильнура, презирала всем сердцем и мысленно искала пути для отступления. Но мечты и желание посадить маму и Лизу на самолет, чтобы отправить в Москву, в итоге придавало сил, перечеркивало все страхи. Я, конечно же, с ними не полечу и останусь в городе. Но ненадолго. Ровно до наступления экзаменов. А после уеду из города. Найду работу в Москве, займусь усерднее рисованием. Выживу. Если получится так, как я планировала, то ещё и матери с Лизой буду помогать. Главное, пережить эту ночь. А со своей совестью я как-нибудь договорюсь.
– Ты чего такая бледная? – спросила Лариса, всматриваясь мне в лицо. – Вот возьми румяна. Хоть на человека будешь похожа, а не на мумию. Ильнур три шкуры с нас спустит, если что-то пойдёт не так, как он вчера отрепетировал.
Да, вчера мы снова задержались на работе, переодевались в новую форму и смотрели в толстое озадаченное лицо, то бишь Ильнуровское, который, в итоге, остался доволен проделанной над нами работой.
Интересно, а кого он инструктировал после моего вчерашнего ухода, Лариса или Марину? Или Лилю? Она была постарше и опытнее нас всех. Я, наверное, самая молоденькая и чистая среди собравшегося контингента. Но ненадолго. Буквально через несколько часов стану такой же. А ошибки и просчеты белым ангелочкам не прощают. Таких, как я, которые всегда были правильными, а потом вдруг оступились, не любили еще больше. Поэтому я была готова к тому, что меня втопчут в грязь, прознав о моем поступке. Но плевать!
– Спасибо, – поблагодарила я, закрывая косметичку.
– Ты, когда накрасишься, совсем на себя не похожа… – восхищенно произнесла Лариса, всматриваясь в мое лицо. Показала большой палец, мол, все отлично, забрала косметичку и пошла в зал.
А я и хотела быть сегодня не похожа на себя обычную. Ещё бы нанесла слой краски, чтобы чувствовать себя под двойной бронёй. Жаль, ее потом тяжело отмывать. В целом, как и мой скорый позор…
Весь вечер прошёл в обычных заботах. Облаченные в новую униформу, мы щеголяли по залу и разносили заказы. Улыбались и все, абсолютно все, интуитивно ждали часа «х». Кто-то мечтал, о том, чтобы получить крохи внимания от прибывшей делегации, говорили, их будет трое или четверо человек, а кто-то, то есть я, просто предвкушал скорое окончание этого вечера. Я мечтала после как все случится, а потом и завершится, открыть купальный сезон в реке и смыть, таким образом, с себя весь позор и прикосновения чужого и незнакомого человека.
Ильнур появился в зале в обществе трех человек, которые были облачены в дорогие деловые костюмы. Я изо всех сил старалась не смотреть в их сторону, но взгляд сам выцепил самого молодого среди них, и я рассматривала мужчину, вспоминая о словах нерусского мерзавца, что уважаемый человек приедет вместе с сыном. И среди этих людей только один выглядел молодо. Очень молодо и вполне симпатично. Я даже на секунду усыпила свою совесть, что, если Ильнур сдержит слово и запихнет меня в вип комнату к этому мужчине, мне будет не так противно, как если бы это был старый Багров или ещё какой-то местный отморозок. Одна ночь, и мы больше никогда не встретимся. Случайная интрижка и операция сестры…
Заметив на себе пристальный взгляд голубых глаз мужчины, я непроизвольно одернула короткую юбку. Высокий, широкоплечий с чувственным ртом и симпатичным лицом с волевым подбородком. Мужчина смотрел в мою сторону вместе с Ильнуром. Не знаю, почему не отводила глаз, смотрела в их сторону, как завороженная. Прекрасно ведь понимала, что сейчас Ильнур пытается меня ему разрекламировать, заметив интерес в его глазах. Уголок рта незнакомца поднялся, и он слабо кивнул, окинув меня бесстрастным взглядом, но от которого, тем не менее, я покраснела до кончиков волос. Только под тем слоем румян и косметики, что я нанесла на свое лицо, моего смущения никто бы и не заметил.
Затем мужчины расселись за столиком, а Ильнур оказался возле нас чуть ли ни в ту же минуту.
– Ты! – зашипел на меня, тыкая мне в грудь пальцем. Глаза горели так, словно он выиграл миллион в лотерею. – Иди, прими у них заказ, а через час, чтобы была в вип комнате.
Приват, он хотел сказать, но вип звучало не так пошло на публику. Марина и Лариса переглянулись, а я шумно выдохнула и кивнула, размышляя над тем, что у меня был еще час, чтобы сбежать из этого гадюшника.
Вдохнув и выдохнув несколько раз, я досчитала до десяти, чтобы справиться с волнением и ненужными эмоциями, и направилась к столику, ощущая дрожь не только в ногах, но и всем теле. Трое мужчин, два из которых были весьма преклонного возраста, сидели на кожаных креслах возле продолговатого стола и разговаривали между собой.
Я подошла и замерла, ожидая, когда смогу предложить им закуски и выпивку. Молодой человек поднял лицо, и наши глаза встретились. Мой подбородок непроизвольно вздернулся вверх, и я смерила его ненавистным взглядом. Потому что презирала таких, как он. Он считал, что мог купить все за деньги. Но сильно в том заблуждался. И да, я решилась продать свое тело, но это ровным счетом ничего не значило!
Несколько секунд мы испепеляли друг друга взглядами. Я мечтала расчленить его, посылала проклятия и слала флюиды неприятия, чтобы он передумал и дал откат своему кивку головы. Переключил внимание на Марину или пышногрудую Лилю, но нет, в его глазах зажегся огонь. Он с интересом смотрел на меня и поднял уголки губ.
– Добрый вечер. Что-то желаете? – о нет, я не собиралась ему улыбаться в ответ, но говорила мягким и спокойным голосом и никак не показывала своего настоящего отношения ко всей этой ситуации.
– Да, принесите воды, – отозвался мой «покупатель» по-прежнему не сводя с меня голубых глаз. Интересно, Ильнур успел ему сказать, что я буду стоить недешево? Могла ли я рассчитывать, что получу деньги после… всего этого, как и обещал этот пузан?
– Хорошо. А вам? – двое взрослых мужчин скользнули по мне глазами и отрицательно качнули головой, продолжая разговор.
Я развернулась и на дрожащих ногах отправилась прочь. Когда вернулась с подносом в руках, за столиком вместе с ними уже сидел Ильнур. Все четверо вели оживленную беседу и я, поставив воду, не стала мешать, скрылась из виду от греха подальше. Но ненадолго. Потому как подальше уже от этого самого греха держаться, точно не получится…
– Скажи, что это было? – Лариса поставила руки в бока. – С чего это вдруг ты и приват-комната? Когда это ты успела подсуетиться? Ты же вроде у нас как невинная овечка?
– Тебе послышалось, – процедила я сквозь зубы и прошла мимо.
Меня вдруг затрясло от гнева. Я хотела сохранить это все в секрете, но старый нерусский черт решил унизить меня по полной. Прекрасно знал, что девчонки мне потом все кости перемелют и разнесут по городу слухи. Но до слухов мне не было никакого дела. Уж что-что, а это меня совсем не пугало, как совесть, которая точила меня изнутри. Но помимо меня была ведь еще и мать. Навряд ли ей придутся по вкусу такие разговоры и пересуды, как низко пала её старшая дочь.
И нет, ресторан Ильнура не был притоном. Но именно такие параллели я сейчас проводила в своей голове, ощущая себя марионеткой. Казалось, что все это происходит со мной не по-настоящему. Однако я сама приняла такое решение, никто меня к нему не склонял и не принуждал. И на месте того приезжего мужчины мог бы быть жирный и старый Багров или ничуть не лучше выглядевший Коваль, прокурор-тряпка, смотрящий на нас так, словно все мы были мусором под его ногами. Помимо воли тело забила сильная дрожь, когда в подсобке появился взбешенный Ильнур. Его ноздри раздувались как у быка, и он смотрел на меня, будто я была красная тряпка.
– Кажется, мы обо всем договорились, или ты решила соскочить?
– Мне нужны деньги. Где гарантии, что ты мне потом нагло не посмеешься в лицо?
Нет, конечно, он так не сделает, репутация у Ильнура была отменная: не бандит, и слов на ветер не бросал, и охрана у него была внушительная. Спорить с ним – себе дороже. Мне не нужны сломанные ребра. Но страх и неуверенность диктовали свои условия.
– Тасенька, тебя ждут. На втором этаже последняя дверь направо. Деньги утром завезут мои ребята. Возьмёшь на завтра выходной. И если мальчику понравится, и он захочет продолжения, заплачу сверху.
– Тебе какая выгода от этого? – голос дрожал, а руки тряслись. В любом случае, если не пойду в приват-комнату, подносы носить тоже уже не смогу, все будет дребезжать и падать. Адреналин зашкаливал и, наверное, я только сейчас поняла, что обратной дороги нет.
– Не твоего ума дела, детка. Иди, – он кивнул в сторону выхода. – Твоё дело маленькое. Не убудет от тебя, потерпеть одну ночку. Не заставляй человека ждать, – фальшиво-приторным голосом говорил Ильнур.
Так мне хотелось кинуться ему в лицо и выцарапать ему глаза. Не убудет… Конечно, не убудет! Только после выходного я больше не вернусь в эту шарагу. И вообще не вернусь на эту ночную работу. Полы мыть в больницу пойду, на вокзал листовки раздавать, но в этот притон больше ни ногой! И только пусть попробует кинуть меня на деньги!
Поднимаясь наверх, я не чувствовала ног. Тело била крупная дрожь, я часто-часто дышала, не в состоянии сделать глубокого вдоха и, мне казалось, что от волнения и напряжения, что сдавило виски, я лишусь сейчас чувств. Когда коснулась руками холодной металлической ручки двери, я вдруг поняла, что это все по-настоящему, а там за дверью…
Вдруг меня ждал зверь или садист?
Вспомнила о том, что, вернувшись домой, увижу заплаканное лицо матери и Лизину улыбку вспомнила, что сестра уже несколько месяцев не могла, как все нормальные дети бегать и играть, потому что любая активность и волнения были сейчас под запретом, и решительно опустила ручку. Сделала шаг и погрузилась в темноту. Приглушенный свет от торшера растекался по комнате переливом, и я заметила мужчину, что стоял в конце комнаты у окна. Он стоял ко мне спиной и, услышав, как дверь открылась, слегка обернулся. Я прикрыла за собой дверь, но с места больше не сдвинулась. Тряслась, как осиновый лист, а в голове шумело от переживаний и всех волнений.
Мужчина повернулся и какое-то время рассматривал меня все тем же пристальным взглядом. Поднял уголки губ и сделал несколько шагов навстречу, остановился, сохраняя между нами дистанцию.
– Как тебя зовут? – прозвучал мягкий баритон. Однако его голос, подобно удару хлыста, заставил меня вздрогнуть.
– Таисия.
Мужчина опустил глаза, скользя взглядом по моей фигуре, а мне захотелось покрыться ледяной коркой, чтобы его обжигающий взгляд не оставлял горячие отметины на моем теле.
– Идём, – сухо и абсолютно бесстрастно произнес он и направился на выход.
Я недоумевала, куда и зачем он меня ведёт. Но спросить элементарно боялась. Да и что это изменит? Я пришла к нему по доброй воле. И была счастлива покинуть это место. Может быть, и мужчине было неприятно здесь находиться? От одной мысли, что меня поимеют на диване в этой маленькой комнате, где пересовокуплялась половина города, я бы чувствовала себя ещё ниже.
Наверняка мы поедем в гостиницу и займемся сексом в его номере на большой кровати. Все лучше, чем эта каморка. А у меня пока будет небольшой запас времени, чтобы успокоиться. Или сбежать. Вроде, с виду он не походил на извращенца. Но я ужасно боялась ошибиться…
глава 6
Тася
Мы вышли из здания через главный вход, завернули за угол и оказались на парковке. Я старалась не поднимать головы, чтобы ни с кем не встречаться глазами и не видеть осуждения во взглядах людей. Мне казалось, что все они видели, до какого позора я опустилась, и думали, что девчонка распустилась и растеряла последние крохи совести.
Он остановился у большой черной машины, сработала сигнализация, и я, не дожидаясь приглашения, открыла дверь и забралась внутрь. Меня уже откровенно лихорадило, и зуб не попадал на зуб от волнения. Но я изо всех сил держалась и старалась не показывать этих нелепых чувств, до которых ему не было никакого дела.
В салоне приятно пахло кожей и дорогим парфюмом. Если бы я выбирала себе мужчину по запаху, то этот бы подошёл стопроцентно. Незнакомец забрался внутрь, но вставлять ключ в замок зажигания не торопился. Я не смотрела в его сторону, но чувствовала его проницательный взгляд на себе. Медленно повернула голову и встретилась с его глазами, которые в темноте казались чёрными. В них я увидела неприкрытое вожделение. Мужчина внешне был очень симпатичный. Ухоженный, от него приятно пахло свежестью с цитрусовыми нотками. Я глядела в его лицо, примечая, что у него над правой бровью имелся небольшой шрам в виде звездочки. Но как известно эти самые отметины украшали мужчин… Что же, возможно, он в них и не нуждался, потому как и без того обладал обаянием и красотой.
– Ты замёрзла? – ровным голосом спросил он, спустя минуту тишины.
Я кивнула, меня до сих пор потряхивало, но признаваться, что трясусь от страха, весьма глупо. Ощущала себя так, будто все мои чувства оцепенели. Он вставил ключ в замок зажигания, завел двигатель, поколдовал над какими-то кнопками на приборной панели, наверное, этих самых кнопок на клавиатуре моего старого ноутбука было меньше, сколько в его навороченной машине, и на меня подул теплый воздух.
– Сейчас согреешься, – прозвучало просто, но я уловила скрытый подтекст.
– Куда мы поедем? – спросила я, заглядывая в его лицо. Мой голос был каким-то холодным, бесцветным, и именно так я себя и чувствовала в это мгновение.
Нет, я не боялась его, это было что-то другое. В нем будто была скрыта опасность. И сила. Он был немногословен, но я чувствовала, что он не садист и насильник, больно мне делать не станет. По глазам видела. Хоть те и казались сейчас черными, но злости в них и всей той грязи, что я видела изо дня в день среди почитателей «Престижа» не замечала. Он был уверен в себе. И вёл себя непринужденно, расслабленно и, заметив мои разглядывания, снова поднял уголок губ и отвернулся.
Машина плавно тронулась с места, и мы выехали с парковки.
– Мы поедем в гостиницу. В мой номер, – я почувствовала, как по моей спине пробежал холодок.
Он все время молчал и, наверное, так даже лучше. Потому что я ничего не хотела о нем знать. У нас в городе была лишь одна приличная гостиница, за городом. В десяти минутах езды от ресторана. Пешком идти далеко, но сомневаюсь, что такие, как он, вообще ходили пешком…
Как я и предполагала, мы направлялись в эту гостиницу. Туристы любили это место, чуть ниже располагался величественный монастырь, практически, на берегу реки. В церковные праздники к нам приезжало много паломников, и абсолютно все восхищались открывавшейся перед глазами красотой и природой, называя наш город маленькой жемчужиной.
Машина въехала в огороженную кованым забором территорию и остановилась у одного из маленьких и аккуратных домиков. Неподалеку от него располагалось главное административное здание. Мы выбрались на улицу. А я, как и в ресторане, предпочла опустить голову вниз и не встречаться ни с кем взглядами, хоть людей было и не так уж много. Город у нас был небольшой, и уже, скорее всего, завтра разнесется плохая молва о моем поступке. Перетереть свежие сплетни за утренним чаем или кофе и перемыть кости какой-либо опустившейся глупышке, обозвать ее потаскухой – любимое занятие многих высокоморальных тетенек. Но я об этом думать сейчас не собиралась. Как могла, глушила эти мысли о том, сколько будет косых взглядов в мою сторону и нелицеприятных слов… Все стерплю и вынесу. А потом все об этом забудут. Появятся новые темы для обсуждения.
Мужчина открыл ключом дверь и повернулся ко мне лицом. По-хорошему следовало спросить его имя, он как-никак станет моим первым мужчиной, но я ничего не хотела о нем знать. Достаточно того, что он приятной наружности, и после этой ночи наши пути навсегда разойдутся. Я вошла внутрь, и он закрыл за нами дверь. Прошел через всю комнату и остановился у окна. На улице уже давно опустились сумерки, и единственным источником освещения в комнате был свет из окна от высоких фонарей. Причудливые тени падали на кровать и пол от этого освещения. Мужчина положил ключи от машины и телефон на стол, что стоял у окна и снял с себя пиджак.
– Подойди, – чувственным и низким голосом произнёс он. Иллюзия нереальности происходящего владела мной до этого самого момента. Я решительно сделала несколько шагов навстречу и остановилась перед ним.
Может быть, у него в столице осталась невеста, может быть, он менял девчонок, как перчатки, может быть, эта случайная связь и ночь, подобная этой, повторялись в его жизни часто, и ему того было вполне достаточно. Однако, я – не он, и для меня, как ни крути, это все значило много больше. Я лишь интуитивно понимала, что мне необходимо делать, потому что мужчины у меня никогда до него не было. А, следовательно, и опыта тоже не имелось, как доставить удовольствие такому искушенному и красивому любовнику. Но я готова была импровизировать…
Мужчина коснулся пальцами моего лица и провел по скулам, спустился по шее вниз к вырезу рубашки и погладил нежную кожу. Я широко распахнула глаза и уставилась в его лицо. Прикосновения мужчины, совершенно мне чужого и незнакомого… казались противоестественными, но были приятными. Умелыми пальцами он расстегнул пуговицы на моей рубашке, пока во мне боролся калейдоскоп чувств: смесь глубокой покорности, бьющей через край гордости и яростного, необузданного желания сбежать от него.
– Ты по-прежнему вся дрожишь, – заметил мужчина, снимая с меня одежду.
Рубашка приземлилась на пол. Я медленно подняла свои глаза к его лицу. Сильные руки легли мне на талию, и я снова подумала о том, что с моей стороны было очень благоразумно нанести пудру на свое лицо. Хотя, сомневаюсь, что в полумраке он бы заметил моё смущение и страх. Его дыхание опалило кожу, и по спине прошли мурашки, когда он коснулся моего рта и оставил на губах поцелуй. Он не был настойчив, но все его движения были уверенными. Наверное, он раздевал не одну девушку до меня…
Но внезапно он отстранился, заглядывая мне в лицо, и подвел к кровати. Согласиться отдаться человеку, который меня не любил и ничего ко мне не чувствовал, все-таки большая глупость. В жизни еще не была так напугана, но делала вид, что ничего не боюсь.
Мысленно я была готова к тому, что он словно хищник, распробовавший вкус своей добычи, захочет большего, повалит меня на мягкий матрас и быстро мной овладеет. Но нет, я сделала поспешные выводы. Я ничего не знала о единении тел между людьми. И до этого дня даже и не задумывалась о подобном. Не проецировала свои мысли в фантазии. А зря…
– Ты такая тихая и задумчивая, – заметил мужчина. – Мне это нравится.
Только я знала наверняка, что ему было все равно, какое у меня было настроение и настрой. Впрочем, мне тоже было абсолютно все равно, что творилось на душе у этого человека. Но я всегда и всему пыталась найти оправдание. Даже Ильнуру, называя его мерзавцем, понимала, что он погряз в жестоком мире, где лицемерие и проданные возможности крепко держались за руки. И благодаря ему я стала игрушкой в его нелепых играх. Он собирался получить свою выгоду, ублажить городских и влиятельных гостей, подложив меня под одного из них, а я получу в итоге ничтожный процент и пустоту в душе. Смотрела в мужское лицо и успокаивала себя мыслями, что на его месте мог бы оказаться совсем другой человек, после ночи с которым я бы ощущала себя конечной дрянью, грязной подстилкой. А так… почему бы не представить, что меня действительно влекло к мужчине, не поддаться его умелым рукам и ласкам? Кажется, я он знал, что хотел от меня получить. А я мечтала поскорее получить деньги и забыть обо всем.
За всем этим бессвязным потоком мыслей в моей голове, пока я уговаривала себя, что не совершаю ничего плохого и все могло быть в разы хуже, мужчина избавил меня от остатков одежды. Я осталась в одном белье, а он оглядывал меня потемневшим взглядом, в котором я видела море похоти и желания.
Внезапно он отошел от меня, вложил руки в карманы брюк и указал глазами на большую кровать:
– Ложись, – уверенно скомандовал он, и в его глазах загорелся азарт, а меня пробрала волна дрожи и ужаса.
Мне не потребовалось повторять дважды. Я присела на край кровати и, оттолкнувшись ногами от пола, оказалась едва ли не посередине нее. Мужчина не сводил с меня глаз. Жег ими, и я поймала себя на мысли, что хотела узнать, о чем он думал в этот момент. Нравилось ли ему то, что он видел? И что он замыслил?
Лёгкая улыбка мелькнула на его губах.
– Ильнур говорил, что ты очень покладистая и сможешь меня удивить… Попробуешь?
Хотелось ответить колкостью, но я сдержалась. Утвердительно качнула головой, но что должна была делать и чем удивлять, не понимала.
