Текст книги "Андроид, человек, андроид"

Автор книги: Скотт Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Вот тут вы ошибаетесь. – Я постарался не выдать удивления. – И сделка с «Грэнджером» была заключена прежде, чем вашими стараниями Вергон снова превратился в андроида?

– Верно. Случилось это после того, как я подверг его ПБИ, и до того, как он вернулся в прежнее свое состояние. Я ему объяснил, что более не имею права своими руками осуществлять подобные операции, все будет сделано роботами, поскольку «Грэнджеру» угодно поставить дело на поток. А он в ответ: достаточно, если я всего лишь присмотрю за процессом… У вас что, аллергия на арахис?

– Не могли кто-нибудь что-то изменить в новом андроиде Вергоне?

Бвер Фвер кивнул:

– Не исключено. Честно говоря, именно этого-то я и боюсь… Шекспир не такой уж плохой писатель для человека… Допускаю, у нового Вергона не все в порядке с рассудком либо подкорректированы его воспоминания. Если вы его найдете и мои опасения подтвердятся, вина падет скорее на «Майнд-боди текнолоджис», нежели на тех, кто перенастроил оборудование.

– Ага, – кивнул я. – Кажется, понимаю.

Взгляд его темных глаз как будто норовил просверлить меня насквозь.

– Кажется или понимаете? Дафф, почему я задаю этот вопрос, как думаете? Хочу, чтобы в процессе поиска вы были осмотрительны и благоразумны. И за эту осмотрительность, за это благоразумие я готов платить достойные деньги.

– Другими словами, если я его найду и он окажется психом, мне надо будет лгать?

– Ну что вы! При чем тут ложь? Просто не спешите оглашать правду, пока мы не обретем уверенность, что имеем на руках убедительные доказательства своей невиновности. Надо будет провести дополнительную диагностику, а это потребует времени… Дульнарийцам шампунь вроде бы и ни к чему… Так какую цифру вы хотели бы увидеть в графе поступлений?

Насчет дополнительной диагностики у меня почему-то сразу возникли сомнения. Доказательства, скорее всего, будут подтасованы, если не сфабрикованы полностью, и никому не придет в голову кого-то в чем-то обвинить.

– Ноль, – ответил я.

– Простите?

– Дорогой Бвер Фвер, я не работаю одновременно на двух клиентов.

– Понял.

– Но вот что я вам скажу. Если удастся найти Вергона и он окажется психом, вы обязательно узнаете об этом.

Он насупился.

– Вы сама любезность… Моя мама-стручок все еще уверена, что никаким модификациям я не подвергался.

– Маме-стручку передайте мои наилучшие пожелания.

– Что-что?

Я ушел, не ответив.

* * *

Следующие два дня мне не дали ничего, кроме неверных поворотов, глухих тупиков и растущей усталости. Решив оставаться на Джеллоне до тех пор, пока не отыщется след, я почти не отлипал от вида в дешевой гостинице – старые привычки с нами прощаются неохотно. Я задавал вопросы многочисленным друзьям, знакомым и работникам Вергона Дона. Мало-помалу нарисовался портрет осторожного, спокойного и рассудительного андроида, который обернулся еще более спокойным, осторожным и рассудительным человеком. Если и было в его жизни хобби, то лишь с недавних пор, когда ему втемяшилось осчастливить трехгрудую женщину. Почти все свое время он отдавал работе.

Ничего дельного не смогли мне сказать даже ближайшие помощники Вергона, они лишь отметили, что в человеческом качестве он стал еще более сосредоточенным. Ежели бедняга и впрямь сорвался с резьбы, куда его могли понести черти? На такой вопрос иногда помогают ответить увлечения, интересы, любимые места. Не имея более перспективной отправной точки, я стартовал с этой.

И лишь на третьи сутки меня осенило: а может, он и не уходил никуда?

Может, он по-прежнему здесь, на Джеллоне?

Как и опрошенные мною люди и нелюди, исчезновение Вергона Дона я объяснял его высочайшей квалификацией: он же гений в инженерном деле, такому ничего не стоит обмануть охранные сканеры в любом космопорте или нуль-портале. Но ведь и без сканеров риск велик. Нет, самое логичное для него – оставаться на Джеллоне, пользуясь всеобщей уверенностью в том, что он способен с легкостью перебраться куда угодно.

Ну а коли он здесь, то в какую сторону мог податься?

Скорее всего, он предпочел уютное дли андроидов место. Сразу приходит мысль о большом городе с плотными электросетями и высокоскоростными некс-линками. Я уже составлял список нечистых на руку знакомцев, надеясь через криминальное подполье мегаполисов выйти на верный след, как вдруг сообразил: тяну пустышку.

Нет, не в большой город отправился Вергон. Слишком уж он сметлив для такого простого хода. Он спрятался там, где никто не додумается искать андроида.

Тем самым он существенно облегчил мою задачу, ведь Джеллон – технологически развитая планета, диких мест на ее поверхности раз-два и обчелся. Провести долгий срок в отрыве от цивилизации андроид может в пустыне Харло, у трех морей Кинл или в джунглях Нельсани. Все это порядочная глушь, без проводника туда лучше не соваться. Если верна моя догадка, дело за малым – найти этого самого проводника.

Я закачал в наладонник список турагентств и всяких прочих гидов-индивидуалов и вышел на запруженную народом улицу. Шагал мимо лавок со всевозможными товарами, с горластыми представителями всех известных рас, дышал воздухом, густым от пряностей и масляного чада. Уже одолел полдороги до ближайшего нуль-портала, когда безошибочно почувствовал: следят.

В плотнейшей толпе, где и руку-то с трудом поднимешь, я ухитрился повернуть за угол и там вскоре юркнул в какую-то темную нишу. Решил постоять и поглядеть, не растеряется ли, не выдаст ли себя соглядатай. И дождался.

Из-за угла появился человек, мускулистый и светловолосый, в черном свободном плаще. Не увидев меня, он сразу припустил бегом.

Когда блондин почти поравнялся со мной, я бросился наперерез из своего укрытия. Мы едва не столкнулись лбами. Он застыл как вкопанный, но на лице при этом не дрогнул ни один мускул.

– Привет, дружище, – схватил я его за руку. – Надо бы нам словечком перекинуться.

Он рывком высвободился – с такой легкостью, словно пальцы у меня из бумаги, – и пустился наутек, шустро лавируя в толпе. Такую скорость выжал, что едва ли не пол-улицы оставил позади, пока я воздуху в легкие набирал.

– Да погоди ты! Вернись!

Не самые оригинальные слова, согласен. Однако ничего умнее я придумать не успел.

* * *

Лишь через три недели я забрел в бамбуковую хижину на краю Гоноа, крошечной деревеньки, одной из пяти приютившихся у подножия гор Нельсани. Снаружи ливень рубил растения на манер мачете. Даже когда за мной захлопнулась дверь, рев буйной стихии не утих ни на децибел.

Усталый и злой, я был готов сдаться. Вот уже неделю готов, но все же находил в себе волю идти к очередной цели. Беда в том, что целей почти не осталось. В пустыне Харло я обыскал каждый бархан, потом обшарил все три моря Кинл, а теперь и джунгли Нельсани большей частью прочесаны.

В хижине я увидел стойки с охотничьим оружием, стеллажи с альпинистским снаряжением. С потолка свисали обычные для здешних мест конусовидные лодки. Из динамиков в углах комнаты лилась популярная музыка, каковой на Джеллоне служит режущая уши смесь дзыньканья и лязга. Спасибо дождю хотя бы за то, что он худо-бедно заглушал эту какофонию. В помещении стоял густой пряный дух джунглей, он впитался абсолютно во все и, уподобившись хамоватому гостю, не собирался восвояси.

Никого не увидев, я раздвинул репеллентные плащи и антигравитационные мокасины и обнаружил стойку заказа экскурсий. Она тоже пустовала. Но за стойкой я углядел комнатку, вход в нее был занавешен бусами. От шедшего оттуда едкого запаха с легкой примесью лимона у меня заслезились глаза.

– Есть кто-нибудь? – позвал я.

Меж бусами просунулась голова: терракотового цвета кожа, сверху – блестящая лысина, снизу – густая борода. Вот он появился весь, в камуфляжной жилетке, сжимая в жилистых руках бухту желтой веревки. Я заметил розовый зубчатый шрам на правом плече и серебряную проседь в бороде, но гадать насчет его возраста не взялся. Запросто может оказаться и тридцать, и пятьдесят.

– Добро пожаловать на Нельсани, господин хороший, – пустил он дымок из ноздрей, отчего еще пуще запахло лимоном. – Чего изволите? Может, экскурсию? Давайте сегодня запишемся, а как только…

– Вообще-то я ищу кое-кого.

– Правда?

– Я ищу андроида. Это Вергон Дон, весьма известная личность. Слышали о таком?

Терракотовокожий таращился так, словно к нему обращались на незнакомом языке.

– Есть основания полагать, что он находится на этой планете, – продолжал я. – В глухом углу, вдали от цивилизации. Может, вам доводилось с ним встречаться? Или вы хотя бы что-то слышали?

Лысый бородач молчал, только пялился на меня и загадочно моргал.

– Приветствуется любая помощь. Его жена очень волнуется.

С таким же успехом я мог обращаться к истукану. А не придушить ли этого типа? Вряд ли получилось бы – детина был изрядного сложения, но отчего же не попытаться?

– Вы меня хоть слышите? – повысил я голос.

– Да слышу, слышу. Просто решаю: а стоит ли вам помогать?

Мигом надежда моя отрастила крылья. Неужто я наконец сдвинулся с мертвой точки?!

– Так вы виделись с Доном?

– Разве я это сказал? Но посодействовать вам в моих силах.

– Это каким же образом?

Он повесил на крюк веревку и снова повернулся ко мне.

– Зависит от того, насколько важна для вас моя информация.

Я заскрежетал зубами.

По выражению его лица я понял: это не жульничество. Он сам верит, что способен помочь.

– А откуда мне знать, что ваша информация чего-нибудь стоит?

– Чтобы это выяснить, – пожал он плечами, – придется заплатить. Короче, вы думайте, а мое дело маленькое. Уж извините, господин хороший, мне работать надо…

– Ладно, согласен.

Я перевел сумму на его счет и услышал: он кое с кем знаком, и этот кое-кто меня кое к кому отведет. Пришлось опять раскошелиться. Кое-кто, оказывается, он сам. Еще одна скромная сумма, и мне было велено ждать его снаружи через десять минут.

* * *

Посвятив три часа горному туризму, мы наконец проломились через стену кроваво-красных лоз тасида и очутились на поляне. Дождь шел только на протяжении первого часа, а другие два побаловали нас таким пеклом, что впору удивляться, отчего не спаялись наглухо веки. Одежда моя – и это не менее чудно – осталась мокрой, хоть выжимай. Проводник мне продал самые лучшие противоливневые доспехи из его ассортимента, но, похоже, я просто выбросил деньги на ветер.

Перистые ветви грибообразных деревьев очень скупо пропускали солнечный свет, который отражался от зеркального экстерьера поставленной в центре прогалины палатки. Солнечные панели, сообразил я. А ведь разумно. Ничего, что свет чахленький – на одного андроида заряда батареи хватит.

Проводник (велевший звать его Акифом Эниксом, и это, пожалуй, единственное, что было им сказано за всю дорогу в ответ на мои бесчисленные вопросы) указал на жилище. Я лишь молча кивнул – не до комментариев, тут отдышаться бы. А он вроде даже ничуточки не взопрел. Сколько ж лет надо лазать по этим горам, чтобы получить такую закалку?

– Вергон, вы здесь? – окликнул я.

Полог, хоть и не сразу, но откинулся. И вот он передо мной Вергон Дон собственной персоной, во плоти. А если точнее, в силиконо-пластмассовой смеси. На нем, как и у моего гида, камуфляж, только глухой, закрывающий тело до последнего квадратного дюйма. И не такой уж он высокий и представительный, как на голографических снимках.

– Как вам удалось… – андроид осекся, увидев Акифа. – Ах, вот оно что. И сколько же он заплатил?

– Достаточно, – буркнул проводник.

– Все же хочется знать, какова цена вашей лояльности.

– Раньше надо было об этом спрашивать.

– Пожалуй, – кивнул Вергон. – Выходит, рано или поздно все упирается в деньги.

Акиф промолчал, стоя с непробиваемым видом. Вергон повернулся ко мне.

– Это она вас наняла?

Я кивнул.

– Сразу так и подумал. А вторая мысль – вы убийца, подосланный «Грэнджер холдингз». Но в этом случае я уже был бы мертв. Кто вы?

– Меня зовут Декстер Дафф.

– Что ж, мистер Дафф…

– Просто Дафф.

– Хорошо, пусть будет просто Дафф. Догадываетесь, почему я здесь?

Я внимательно смотрел на него. На сумасшедшего вроде не похож, хотя по этой части я не спец – в прошлом случалось ошибаться. Да и как определить, свихнулся андроид или нет? Вергон, по его словам, прячется от «Грэнджер холдингз». Ну а что если «Грэнджер холдингз» пытается вернуть беглеца по причине его неадекватных действий, которые привели к резкому снижению стоимости фирмы?

Но была еще одна версия, над ней я скрипел мозгами уже несколько недель.

– Не возьму в толк, чем способна заинтересовать андроида женщина вроде Джинджи. Да и всякая другая женщина, если на то пошло. Вероятно, вы хотели узнать, каково это – любить по-настоящему. А получив желаемое, обнаружили: любовь – вовсе не то, что про нее напридумывали. Даже, возможно, вы совершили неприятное открытие: супруга не испытывает к вам нежных чувств. Так уж вышло, что я знаю Джинджи. Мы много лет знакомы. Она не из тех, кто способен влюбиться. Когда вы это поняли, разочарованию не было предела. И вы решили, чтобы не терпеть более душевную пытку, снова стать андроидом.

Какое-то время он молча буравил меня взглядом – вот так же ученый, наверное, разглядывает образец под микроскопом.

– А вы, Дафф, проницательный человек, – услышал я наконец.

– Если бы… Просто учусь на собственном печальном опыте. Когда-то я тоже запал на нее.

– У Джинджи редкостное обаяние, – кивнул Вергон. – В целом вы рассудили верно, хотя вовсе не разбитая любовь – причина моего ухода.

– Вот как?

– Да. Здесь я потому, что вскоре после свадьбы Джинджи вознамерилась меня убить.

А вот эта версия мне в голову не приходила.

– Но зачем? Вергон Дон – ее счастливый лотерейный билет. Вы дали ей богатство и известность.

– «Вергон энтерпрайзис» – ее счастливый билет. Да и вовсе не деньги нужны моей жене и не слава. Ей подавай власть.

– Все же не понимаю, для чего…

И тут до меня дошло. Вергон Дон может сделать Джинджи богатой, зато «Вергон энтерпрайзис» может ее сделать богатой и могущественной. Проблема в самом Вергоне. Фирма принадлежит ему. Но Джинджи теперь его жена, и…

– Я все понял. Джинджи теперь ваша жена, и если она от вас избавится, то получит наследство. Очень солидный куш!

– Вот именно. Я бы, конечно, упростил ей задачу, если бы остался андроидом, ведь очень немногие планеты дали нам те же права, что и биоразам. Уж она бы нашла способ меня выключить. Но когда я стал человеком, ей пришлось не на шутку задуматься. А у меня появилось необходимое время для подготовки побега.

Я сокрушенно покачал головой. Ведь знаю эту женщину как свои пять пальцев, почему же не разгадал ее замысел?

– Чувствую себя дурак дураком, – признался я.

– И зря, – утешил меня Вергон. – К стыду своему, я тоже ни о чем не догадывался, пока не стал человеком. Будучи андроидом, я объяснял ее необычное поведение иррациональностью человеческих эмоций. Когда же сам обзавелся человеческими эмоциями, обнаружил, что она-то их напрочь лишена – ну, может, за исключением алчности и сластолюбия.

– Получается, не стоило мне сюда приходить, – вздохнул я.

– Что да, то да. Вполне возможно, что вы привели «хвост».

Вспомнился шедший за мной несколько недель назад андроид. И позднее не раз возникало ощущение слежки, хотя мне и не удавалось засечь топтуна.

– Так вы считаете, что «Грэнджер холдингз» не ищет вас?

– Нет, не считаю, – ответил он. – И это все усложняет. Сюда я перебрался потому, что не нашел способа развестись, но мое отсутствие спровоцировало «Грэнджер» на атаку. Теперь я в крайне затруднительном положении. Мое бегство – это честная попытка защитить свыше миллиона работников «Вергон энтерпрайзис». Но они пострадают и в том случае, если контроль над фирмой достанется моей жене.

«Моей жене». Уж не знаю, почему меня жалила ревность всякий раз, когда я слышал из уст андроида эти слова. Да, конечно, работа есть работа, и нынче мне за нее платят как никогда, но разве дело в деньгах? Сколько бы ни платили, я не причиняю зла невиновным, если без этого можно обойтись.

Но так ли уж невиновен Вергон Дон? Так ли уж невиновен я сам? Оба мы втрескались в женщину, для которой любовь – пустой звук. И этим, пожалуй, заслужили наказание. Что бы ни случилось с нами – поделом.

Все же я сочувствовал этому андроиду, как, пожалуй, еще никому никогда не сочувствовал.

– Чем смогу, помогу, – пообещал я.

Глядя мне в глаза, он сказал:

– Хочу с ней поговорить. Может, и удастся на чем-нибудь поладить… если в ней осталась хоть капля порядочности.

– Ладно, попробуйте, – согласился я не без скепсиса. – Вы вернетесь со мной?

– Конечно.

Он достал ком-ком и вызвал гондолу, чтобы нас сняли с горы. Через двадцать минут мы уже направлялись к космопорту. Акиф провожал нас взглядом, и на лице его закоченело то же самое, что и при первой встрече, стоически-непокаянное выражение лица.

* * *

За нуль-порталами власти наблюдают куда бдительнее, чем за космопортами. Исходя из этого соображения, мы и разработали план; было решено покинуть планету на корабле. Вергон облюбовал вечерний рейс, который отправлялся из ближайшего порта. До него гондола нас не довезла, высадив на своей стоянке, от которой мы ехали три часа в багги. И вот наконец вошли под своды космовокзала, в неумолчный шум толпы.

Потом мы торчали в баре, а за несколько минут до отправления рейса в Премиум Пальфации Вергон купил два билета, и мы поспешили к стойке регистрации, пристроившись в очередь за двумя волосатыми и вонючими срендийцами. Все равно что стоять возле синего коврика, впитавшего в себя ведро формальдегида.

Андроид повернулся ко мне:

– А ведь вы были в нее влюблены.

– Был.

– Почему не женились?

Я пожал плечами.

– Не успел – она сбежала. Наверное, сочла меня недостаточно богатым и влиятельным.

– Значит, вам очень повезло.

Я хохотнул, на что Вергон отреагировал удивлением – похоже, его слова не были шуткой.

– Одного не могу понять, – сказал я. – Бвер Фвер говорит, в процедуре обратного превращения произошел какой-то сбой. Вы-то сами хоть знаете, что там за проблемы? Он считает, у вас теперь мозги не в порядке, но по вашему поведению этого не скажешь.

Мы уже добрались до стойки, и Вергон приложил ладонь к пластине билетного контроля. У андроидов нет таких отпечатков, как у людей, но каждый имеет индивидуальную комбинацию цифр. Машина согласно пискнула и произнесла его имя, время отправления борта и номер выхода на поле. Перед нами продвигалась пожилая человеческая чета, оба с любопытством повернули головы. Ну, начинается. Теперь он опознан, и мне предстоит мандражировать до самого взлета.

Пройдя проверку личности и билета, Вергон уже был готов направиться в туннель безопасности на просвечивание. Глянув на меня, он сбавил тон до шепота:

– Мне известна только одна проблема…

Но дослушать до конца откровение моего спутника не получилось. Протрещал электроразряд, и у Вергона взорвалась грудь, разлетелась роем огненных брызг.

Весь объятый голубым пламенем, он повалился на пол. В один миг огонь сожрал андроида, не оставив ничего, кроме пыли.

Кругом орали, метались, топтали друг друга в панике. Шок мой не продлился и секунды; я повернулся и увидел убийцу. Он уже задал стрекача, мой давешний знакомец, белесый андроид. Сейчас на нем был оранжевый с красным просторный плащ местного монаха.

Я кинулся вдогонку. Двигался-то он куда резвее, но допустил ошибку: оглянулся на меня. Аккурат в этот момент под ногу ему подвернулся скромный хлопотун робовеник. А еще через долю секунды верхом на злодее сидел я, прижимая к его подбородку лазерный пистолет. Лицо блондина оставалось совершенно бесстрастным, как будто он смотрел не на разъяренного частного сыщика, а на кухонный комбайн в процессе изготовления сыра.

– Говори, на кого работаешь! – взревел я.

Почувствовав, как нагревается под моими ладонями грудь убийцы, и увидев, что он закрыл глаза, я все понял и откатился, прежде чем рвануло.

* * *

Очнулся я в больнице при космопорте. Два блестящих медробота лечили мои раны, дюжина полицейских в зеленых мундирах дожидалась снаружи. Я получил небольшую контузию и несколько неприятных порезов на лице и руках, но в целом, можно считать, отделался легко. За четыре часа удалось кое-как убедить полицию, что к смерти Вергона моя скромная персона отношения не имеет. Зато потом блюстители порядка оказали мне ценную услугу, выведя через черный ход – на другом маршруте меня подстерегали орды репортеров.

Но вот наконец космопорт позади, и я иду под жгучим солнцем в крошечную закусочную, временно оккупирую оборудованную ком-комом кабинку в дальнем углу. Пахнет там чем-то вроде мочи и дыма, и наяривает музыка из динамиков – даже через стеклянную дверь в мой закуток проникает кошмарное дребезжание нельсанийских арф.

Через десять минут на моей странице появляется Джинджи. Она сидит в отделанном плюшем салоне гондолы, серебристый наряд сверкает, будто он расшит бриллиантами. Камера ее снимает из низкой позиции, отчего три груди кажутся внушительной горной грядой.

– Ты его убила.

Она как будто удивилась.

– Миленький, это как понимать? Ты нашел Вергона?

– Джинджи, прекрати. Не поверю, что ты до сих пор новости не посмотрела.

Она повернулась и включила что-то для меня невидимое. Помолчала минуту, тяжело вздохнула.

– Какая жалость. Он для меня был всем.

Чего-чего, а жалости в ее голосе я не услышал.

– Да черта с два он для тебя что-то значил! Вергон стоял на твоем пути, и ты его прикончила.

– Дафф, это очень серьезное обвинение. И у тебя есть доказательства?

– Ну, кое-чем я разжился.

– Весьма в этом сомневаюсь, – возразила она с высокомерной улыбкой. – Недоказуемо то, что не является правдой.

– Джинджи…

– Ну все, поговорили. У меня важные дела, знаешь ли: надо спасать фирму от враждебного поглощения. Теперь я стою во главе «Вергон энтерпрайзис», и можешь не сомневаться, дела этого предприятия скоро пойдут в гору. – Она посмотрела мне прямо в глаза: – Потому что я иду только к вершине, и самой прямой дорогой. Уж кому, как не тебе, Дафф, это знать.

– Джинджи! Какого черта…

– Да, я такая, люблю быть сверху. – Высокомерие в ее улыбке сменилось кокетством. – Нанеси мне визит, и я тебе это напомню. Давай завтра встретимся глаз против глаза…

– С глазу на глаз, дурища! – Я отключился.

Меня трясло от бешенства, хотелось рвать и метать. Джинджи победила. И это еще не худшее!

Хуже всего то, что на долю секунды, лишь на крошечную толику мгновения я допустил мысль: а не воспользоваться ли ее приглашением?

Еще никогда в жизни мне не было так тошно.

Только теперь я понял, почему вообще взялся за это дело. Наверное, спятил – иначе не объяснить потаенную веру в то, что мне удастся вернуть Джинджи.

* * *

Возвратясь на Версатию, я решил с головой уйти в работу, то есть в проверку гостиничной охраны, дабы выбросить из головы Джинджи и все с нею связанное. Какое там! Сам не заметил, как пристрастился следить за войной между «Вергон энтерпрайзис» и «Грэнджер холдингз», причем болел за вторую фирму – авось Джинджи получит крепкого пинка и скатится с горы кувырком. Пусть победившая сторона уволит тысячи и тысячи работников, главное, что с ними заодно будет выброшена на панель одна прожженная стерва!

Я уже давно считал себя атеистом – слишком много дерьма навидался в жизни, чтобы верить в существование всемогущего бога, – но события, случившиеся вскоре, изрядно поколебали мою убежденность. Словно кто-то внял молитвам оскорбленного частного сыщика – через месяц контроль над «Вергон энтерпрайзис» уплыл из рук Джинджи. Это был настоящий крах, из которого она вышла с несколькими миллионами кредитов в кармане. Несколько миллионов – звучит, может, и солидно, но ведь это меньше сотой доли процента от стоимости ее имущества до того, как с ней разобрался «Грэнджер». Она, конечно, не слезала с вид-экранов: грозилась новыми тяжбами, обвиняла судей в несправедливости, но маститые юристы в один голос твердили: ей уже ничего не отыграть.

Что еще удивительнее, «Грэнджер» не развалил поглощенную фирму, а наоборот, расширил. Вместо увольнений – повышение зарплат. Были заключены выгодные контракты по строительству нуль-порталов на планетах, недавно вступивших в Союз Миров – как будто «Грэнджер» заранее подготовил эти сделки, но заморозил их до окончания войны.

Был бы жив Вергон, его бы, несомненно, такой «проигрыш» несказанно обрадовал. Конечно, если он вообще был способен радоваться.

Вот тут-то я и сообразил наконец, что случилось на самом деле.

* * *

Дождь лил струями, точно кнутами хлестал плотные нельсанийские джунгли. Переступив порог хижины, я откинул капюшон. Непогода непогодой, но в магазинчике кипела жизнь – в проходах толпились посетители, осматривая-ощупывая снасти. Акифа я нашел у прилавка, он как раз вынес коробку с обувью для косматой срендийки и ее столь же косматого дитяти. Я вежливо подождал, пока они не ушуршали прочь.

– А денек-то, смотрю, задался, – сказал я.

Акиф с пластмассовой улыбкой продавца повернулся на голос. Как только он узнал меня, улыбка сошла.

– Вот уж кого не ожидал еще раз здесь увидеть.

– Да неужели? – ухмыльнулся я. – Стало быть, вы обо мне не слишком высокого мнения.

– Что это значит?

– А вот что, Вергон.

Надо ему отдать должное – не моргнул даже. И тем самым лишь подтвердил мое подозрение. В заполненном покупателями и гулом их голосов магазинчике мы стояли и пялились друг на друга. По крыше лупил дождь. Я говорил негромко – даже ближайшая компания, обсуждавшая достоинства гравидосок, не смогла бы подслушать.

– Только, пожалуйста, не отпирайтесь, а то обижусь.

Он долго молчал, но в конце концов кивнул.

– И как же вам удалось узнать?

– Помогла парочка ваших проколов, – ответил я. – Во-первых, имя. Акиф Эникс, правильно? Аки феникс, воскресающий из собственного пепла. С этим вы малость перемудрили.

– Пожалуй.

– А во-вторых, наше совместное восхождение. Вы, помнится, даже не запарились.

– Ах, ну да. Как же я не догадался заказать потовые железы!

– Во всем же остальном – очень толково, – похвалил я. – Ни за что бы не догадался, если бы не следил за борьбой между «Грэнджер холдингз» и «Вергон энтерпрайзис». Как только я понял, что именно такой результат устроил бы вас более всего, стало ясно, почему «Грэнджер холдингз» купил «Майнд-боди текнолоджис», ну и заодно до меня дошел смысл упомянутой Бвером Фвером технической проблемы. Оказывается, это и не проблема вовсе. Просто вам не удалось стереть все следы без остатка. Вы ведь сделали двух андроидов. Вы сделали двух Вергонов.

– Нет, – сказал он. – Был лишь один Вергон Дон, и его убили. Так было надо, иначе прахом пошел бы мой замысел. Перед вами Акиф Эникс. Это и есть моя личность.

– Но у вас сохранилась память Вергона?

– Да. Что касается намерений и целей, они остались прежними. Моя личность изменена только в физическом аспекте. Внутри я все тот же Вергон.

– Все тот же Вергон, который тайно держит контрольный пакет акций «Грэнджер холдингз»?

– Верно.

Я кивнул, восхищаясь изощренностью и смелостью плана. Ай да Вергон! Догадавшись, что Джинджи вознамерилась его убить, он решил: единственный способ остановить ее – это погибнуть на самом деле, чтобы фирма перешла в якобы чужие руки и наследница осталась не у дел. При разводе Джинджи отсудила бы, как минимум, половину его имущества, и это погубило бы «Вергон энтерпрайзис».

– Отчего ж вы сами ее не прихлопнули? – спросил я. – Ведь это был бы самый легкий выход.

– Легкий выход? – переспросил он. – Пожалуй. Но не такой я андроид, чтобы совершать столь тяжелый грех. И как бы плохо ни поступила Джинджи, мне по-прежнему небезразлична ее судьба. Потому-то я и оставил ей кое-какие деньги. А ведь легко мог разорить дотла и загнать в долги. Нет, дурного я ей не желаю. Всего лишь хочу, чтобы она не делала зла другим.

– Знаете, а ведь это похоже на любовь.

– Называйте, как хотите.

Он достал из-под прилавка наладонник, потыкал пальцем в крошечную черную клавиатуру.

– Ну, и сколько вам нужно?

– Вы о чем? – опешил я.

– Полагаю, вы пришли, чтобы получить плату за молчание.

– А-а… Нет, я пришел не за этим. Всего лишь хотел удостовериться. Отличная работа! За вашу тайну можете не беспокоиться.

– Спасибо, – кивнул он. – Теперь я ваш должник.

– Только одного никак не возьму в толк, – посмотрел я ему в глаза.

– Чего именно?

– Почему вы не остались человеком? Могли ведь и не андроиду передать свою личность. Или считаете, что быть андроидом лучше, чем человеком?

– Нет, дело не в этом. Быть человеком мне вообще-то понравилось, хотя репортерам я говорил иное. И в том, чтобы андроид превращался в человека и наоборот, я не вижу ничего плохого.

– Ну так?..

Акиф Эникс выглядел задумчивым, а я мог лишь гадать, в какой мере он на самом деле задумчив, а в какой кажется. Мозг андроида работает в миллион раз быстрее моего, любой ответ он способен выдать за наносекунду все же прочее для отвода глаз. Или я не прав, и бывают проблемы, над которыми можно ломать голову и секунду, и миллион секунд, вот только результат будет одинаков?

– Не уверен, что могу толком объяснить свое решение, – проговорил он.

– А вы попытайтесь.

– Пожалуй, лучше закончить этот разговор простенькой пословицей: счастье в неведении.

Мой собеседник не уточнил, что он имеет в виду – как раз в этот момент подошел с вопросом любитель катания на гравидосках. Да я бы и спрашивать не стал. Андроид, как ни крути, создание бесчувственное. Ему не дано понять, как это больно, когда тебя бросает тот, кого любишь. Я даже немного завидовал Вергону по этой части. Он-то, поди, верит, что любил когда-то Джинджи… вот только воспоминания его уже не ранят.

И если бы не леденящий ужас от одной лишь мысли о расставании моей сущности с моим же телом – как знать, может, я бы попросил, чтобы он и меня переделал в андроида.