Текст книги "Контракт (ЛП)"

Автор книги: Скарлетт Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9 (Настоящий момент)

В темноте непонятно, сколько сейчас времени. Я не могу спать. Я не могу перестать думать о мерзком ошейнике на моей шее.

Я должна найти какой-то способ снять его. Пальцами я пыталась найти хоть что-то, что сможет мне помочь, но ничего.

Каждая минута приближает меня к завтрашней схватке. Что будет сказано в контракте? Какие требования выдвинет мой похититель?

Это не имеет значения. Я ни за что не подпишу этот грязный листок бумаги. Я никогда добровольно не отдам свою свободу.

Мысленно я возвращаюсь к тем инициалам: J.S. Что-то подсказывает мне, что я где-то уже видела их.

Яркой вспышкой в комнате загорается свет.

Выругавшись, я зажмуриваюсь, от боли прижимая лоб к прохладному полу. Когда она наконец стихает, я осматриваюсь, прищурив глаза.

В комнате появилось что-то новое. Тележка с подносом на колесах, покрытая черной тканью. Она находиться в тех пределах пространства, где мне разрешено двигаться.

Иду к ней очень медленно, ожидая контрольного толчка, предупреждающий о том, что я зашла слишком далеко. Осторожность – мое единственное спасение.

Приближаясь, я чувствую восхитительные, аппетитные запахи, доносящиеся из-под ткани. Когда же я в последний раз ела?

Добравшись до подноса, я опускаю один угол ткани и замечаю тарелку горячих овсяных хлопьев, накрытых крышкой из прозрачного стекла. Два маленьких отверстия в ручке испускают притягательные ароматы, не давая им остынуть

Дотрагиваюсь до крышки. Все еще теплое. Значит, принесли это сюда совсем недавно. И почему я не заметила?

Под тарелкой нахожу записку. Читаю, “В качестве жеста доброй воли”. Дальше нарисована стрелка, указывающая на другую сторону. Переворачиваю записку.

На полочке ниже лежит контракт. Можешь подписать, когда будешь готова. 

– J.S. 

Теперь мне не хочется есть. Опускаю ткань на место и бегу сломя голову к столбу. Ухожу в другую сторону, чтобы не дай бог не соблазниться едой. Я никогда не была большим едоком. Бывали дни, когда мне хватало одного рогалика.

Но тело лучше меня знает, что ему нужна еда. Голод отдает тяжестью в моей голове. Я бью кулаком по животу, чтобы прекратить урчание, и попытаться не думать о еде.

Это работает примерно минуту. Тогда до меня снова доносятся запахи ждущего меня завтрака.

Всего один кусочек, говорю я себе и встаю, объясняя это тем, что еда придаст мне сил.

Осторожно подхожу к тележке и качу её к центру комнаты. Снимаю ткань, намереваясь использовать ее, как одеяло, и набрасываю себе на плечи.

Несмотря на разнообразие еды: яйца, вафли и фрукты, я выбираю яблоко.

Хватаюсь за ручку и поднимаю… но хмурюсь. Крышка не поддается. Сначала, я подумала, что это мог бы быть перепад давлений, даже с отверстиями для выпуска воздуха – как то, когда Вы готовите закупоренный горшок риса. Но тогда я замечаю нежно – голубую заметку, отмеченную на ящике внизу.

Сначала открой меня. 

Умно. Он не даст мне еды, пока я не посмотрю контракт. Делая вид, что его не существует, мне не станет легче. Возможно, если я прочитаю контракт, то узнаю, с чем имею дело.

Жизненно важная информация.

Открыв ящик, раздается щелчок. Крышка внезапно открывается. Я замечаю тонкие металлические стержни, удерживающие ее. Но, мой взгляд падает не на еду, а на листки бумаги.

Вынимаю его. Крошечная надпись, написанная от руки. Строки совершенно прямые, слова расположены, как армии идущих муравьев. Я подношу его к лицу и начинаю читать:

ДОГОВОР ПОРУЧИТЕЛЬСТВА:

Я, Лилли Райдер (пробел, который уже заполнен моим именем), заключаю данный договор, соглашаясь с нижеследующим:

1. Существует задолженность по образовательному кредиту, порядка 180,000.00$ (сто восемьдесят тысяч долларов и ноль центов), и,

2. На данный момент и в ближайшем будущем нет возможности оплатить вышеуказанный долг, поскольку финансовое положение не позволяет этого сделать.

Поэтому, выплата полной долговой суммы возлагается на J.S. (далее “Гарант”), которому переходят все мои права, как кредитора, привилегии, приоритеты, средства и суждения.

Это сделано с тем, чтобы:

1. Все неоплачиваемые мною счета будут взяты гарантом на себя, который, действуя от моего имени, гарантирует мне никаких дальнейших финансовых затрат, и,

2. Возникший долг между мной и Гарантом будет выплачен посредством выполнения трудового договора (далее “КОНТРАКТ”), заключающийся в нижеследующем:

КОНТРАКТ 

(название использовано для своей выгоды и занимает две регулярных линии пространства)

Цель:

i. Настоящее соглашение устанавливает параметры профессиональных отношений на срок ____ дней

__ октябрь __, 2013, между

1. J.S., (именуемый в дальнейшем “Работодатель”) и,

2. Лилли Райдер, (именуемый в дальнейшем “Сотрудник”)

ПРИНИМАЯ ВО ВНИМАНИЕ, ЧТО Работодатель желает получить услуги Сотрудника в награду за погашение долга (и), задолженности, и,

ПРИНИМАЯ ВО ВНИМАНИЕ, ЧТО Сотрудник соглашается предоставить все такие услуги на положениях и условиях, изложенных в этом документе

(“КОНТРАКТ”).

2. Занятость:

a. Сотрудник обязан в любое время, и в меру своих возможностей выполнять все обязанности, требуемые Работодателем.

b. Сотрудник обязан соблюдать все правила и процедуры, письменные и устные, как будет сказано Работодателем и описано далее.

      3. Компенсация и проживание

a. Сотрудник отказывается от права на денежную компенсацию. Вместо этого все оказанные услуги будут засчитываться в счет долга Гаранту.

b. Работодатель обязуется предоставить Сотруднику все удобства, необходимые для поддержания текущего здоровья. Это будет сделано за счет Работодателя и включает в себя такие важные вещи, как еда, вода, проживание, и т.д.

      4. Срок использования:

a. КОНТРАКТ автоматически аннулируется через пять(5) лет, или,

b. До тех пор, пока Гарант не посчитает, что услуги предоставленные Сотрудником, эквивалентны ценности суммы денег, которую Сотрудник должен Работодателю (180,000$) согласно следующему условию:

i. Преждевременное прекращение КОНТРАКТА должно быть оговорено обеими сторонами.

       5. График работы:

a. Сотрудник доступен для исполнения договорных обязательств в любое время дня, семи дней в неделю, включая выходные и праздничные дни.

b. Сотрудник имеет право на сорок два (42) часа сна в любой семидневный период.

      6. Описание обязанностей:

a. Сотрудник будет нанят в качестве “Личного помощника”, текущие обязанности и ответственность которого изложены в “Приложении A” к настоящему документу, который является основной частью этого соглашения.

b. Эти обязанности время от времени могут пересматриваться, по усмотрению Работодателя, заранее уведомляя об этом сотрудника. Однако этим можно подвести итог в следующей широкой рекомендации:

i. Обеспечение полного и абсолютного личного удовлетворения Работодателя.

Я, __ Лилли Райдер __ (снова, мое имя уже заполнено) соглашаюсь с условиями, установленными в данном соглашении, отныне известный как “КОНТРАКТ”.

7. Подписывая этот документ, я заявляю, что делаю это по собственной воле. Я никоим образом не была принуждена. Как свободный гражданин Соединенных Штатов Америки, я понимаю, что КОНТРАКТ не является нарушением моих конституционных прав, в частности Тринадцатой Поправки. Я отказываюсь от всех будущих прав оспаривать законность этого документа, включая, но не ограничиваясь:

      1. По решению суда

      2. Под властью адвоката или прокурора.

8. Подписывая этот документ, я также заявляю, что я:

      1. Не являюсь носителем венерических заболеваний и в хорошем здравии.

Подпись: _x ____________

Дата: _x ________________

В нижней части контракта я вижу маленькую приписку:

Короче говоря …

(Я переворачиваю страницу),

ТЫ МОЯ.

Раздражение и отвращение вздымаются во мне, пропитанные сильным чувством недоверия. Мне даже не надо смотреть на “Приложение A”, чтобы понять, чего он хочет. Личное удовлетворение может означать только одно.

Он хочет меня, как свою секс рабыню.

Однако, любопытство взяло надо мной верх. Я открываю “Приложение A”.

Приложение A: обязанности и ответственность личного помощника

      1. Быть доступным в любое время, чтобы удовлетворить любое желание, сексуальное или иное, J.S.

Только это. И ничего больше.

Почему я? 

Кто такой J.S.? 

Как он меня нашел?

Очевидно одно. Похищение планировалось в течение долгого времени. Я не случайная жертва.

Это – кто-то, кого я знаю. 

Или, кто-то, кто знает меня.

Глава 10 (Настоящее время)

Я никогда и никому не рассказывала о взятых мною кредитах. Черт, я знала, что они были огромны. Но, они были важны для меня, чтобы учиться в школе. Они были причиной, по которой я приняла предложение о продлении моей летней стажировки на полный рабочий, и взяла академический отпуск на год, чтобы заставить себя работать. К сожалению, когда клиент вышел из дела, он оставил меня без работы …

Дерьмо.

Мелкая дрожь пробегает по моей спине, но она не имеет никакого отношения к мерзкому ошейнику на моей шее. Этот человек – J.S. —он наблюдал за мной. Следил за мной. В ожидании удобного момента для атаки.

Как долго?

– Покажи себя! Кричу я, убегая.

–Черт тебя подери! Покажись мне, кто бы ты ни был! Я сердито махаю контрактом в воздухе.

–Ты хочешь, чтобы я подписала это? Да лучше я умру! Вот, что я думаю о Твоих проклятых условиях!

Одним движением я разрываю бумагу на части, сминаю и следую к краю моей границы, чтобы бросить её так далеко, как только могу. Оборачиваюсь – разъяренная, сердитая, растерянная, неповинующаяся – и топаю назад к столбу.

На полпути гаснет свет.

—Еб твою мать! Я проклинаю всё, когда сталкиваюсь с подносом в темноте. Боль стрелой пронзает мое колено. В яростной вспышке я сметаю все тарелки с едой на пол. По моему телу растекается удовлетворение, когда я слышу, что фарфор разбивается.

Я нахожу мраморную колону и сажусь возле нее. Я обшарила все вокруг, пока мои руки не наткнулись на ткань. Я натягиваю ее на плечи.

Итак, J.S. Он думает, что лишил меня всей моей власти, но как бы ни так. Он лишил меня моего мнения, моей свободы, и думает, что этого будет достаточно, чтобы отдать мое тело?

Да ну нахуй. Сначала ему придется убить меня.

Он никогда не сможет лишить меня силы воли, моей непокорности.

– Мой ответ – нет, Ты чертов придурок! – кричу я. Я дрожу от адреналина.

–Ты слышишь меня? Я ОТКАЗЫВАЮ ТЕБЕ!

Первый день моего протеста.

Глава 11 (Настоящее время)

Они говорят, что одиночное заключение хуже ада.

Они никогда не были в моей ситуации.

Прошло семь дней, с тех пор как я проснулась в этой комнате. Семь дней, с тех пор как я была похищена и брошена в эту забытую Богом тюрьму.

Я знаю лишь, сколько мне принесли блюд. Семь. И каждый раз свет загорался только на час. После этого я снова погружалась в темноту.

Я отказалась есть первые два блюда. Мое слабеющее тело не могло сопротивляться третьему. В нем была записка от J.S.:

Твои силы на исходе. В конце концов, ты сдашься. 

Я нашла ее только после того, как съела скудную тарелку с едой.

Ее даже “тарелкой” назвать было нельзя. Это были два яйца, кусок сгоревшего тоста и один листик сельдерея.

Поддаться желанию поесть, было ошибкой. От небольшого количества еды проснулся ненасытный голод, который в конечном итоге мешал мне спать. Если раньше мой голод сопровождался болью, сейчас же, когда язык ощутил вкус хлеба, он превратился в дикий огонь, который невозможно погасить.

На следующий день, когда доставили еду и снова включился свет, я нашла новый контракт, лежащий рядом с тарелкой. Теперь уже было другое примечание:

Подпиши, когда будешь готова. Знай, мое терпение на исходе. Мне не нравится твое состояние. Ты недоедаешь. Пока ты не подпишешь, я ничего не смогу сделать. 

– J.S. 

P.S: Пожалуйста, обрати внимание на исправленный пункт в конце Приложения A 

Руководство читать так:

Приложение A: обязанности и ответственность личного помощника 

      1. Быть доступным в любое время, чтобы удовлетворять желания, сексуальные или иные, J.S. 

      2. Поддерживать массу и форму тела, в соответствии с показателями на 1-ое октября 2013, допуская отклонение в 2-3%. 

Игнорируя примечание, я извожу себя своим жалким положением.

После этого это стало сражением чистой силы воли.

Мой похититель знал, что я голодала. Он знал, что еды, которой он меня обеспечивал, было достаточно, чтобы поддерживать жизненноважные процессы тела. Он знал, что, попробовав крошечный кусочек, во мне проснется ненасытный голод.

На следующий день я обнаружила полный поднос еды. Точно такой же, какой был в первый раз, но гораздо больше. Единственный прожектор светил на него.

Мне не нужен был свет, чтобы узнать, что находится там. Оттуда доносился такой ароматный запах, и в этот момент я проснулась.

Там была супы и пасты, пироги и пирожные, замороженные фрукты и нарезанные овощи. Морепродукты – омар, лосось, креветки и моллюски – в масляном соусе. Потрясающая кукуруза в початках, блестящая, со сливками, телятина, стейк и полдюжины других видов мяса.

Тарелки с рисом и суши, цыпленок терияки, и карнитас. Была даже целая тарелка глазированных в карамели шоколадных трюфелей.

Этого было достаточно, чтобы накормить деревню. Запахи были настолько аппетитными, что даже человек, сидящий на диете, не смог бы устоять.

Встав на дрожащих ногах, у меня текут слюнки, загорается остальная часть огней. Я моргаю через боль и замечаю, что путь к еде прегражден одним листком бумаги.

Контракт.

Еще одно сообщение:

Ты голодна. Еда, которую ты видишь, находится в двух футах за пределами границы твоего ошейника. Подпись, и она твоя. 

Двадцать четыре дюйма. 

Я падаю на пол и кричу.

Самое большее, что мне достанется – это иллюзия свободы, а не обещанная еда. В тот момент я увидела, какой отчаянной стала моя ситуация. Каждым пунктом моей жизни управлял сумасшедший. Он бы продолжил подкармливать меня, соблазняя облегчением, которое может бы быть, когда я нацарапаю подпись на пустой линии того грязного листка бумаги.

Я отползаю назад к столбу и прижимаю запутавшуюся ткань к груди. Свет погас.

В тот день я даже не получила свой положенный завтрак.

Глава 12 (Настоящее время) 

Две недели. Две недели я потратила на это.

Я не нежилась на солнце, ветер не развевал мои волосы уже полмесяца. Я ни с кем не виделась и не слышала ни одного голоса, кроме своего собственного на протяжении четырнадцати бесконечно долгих дней и ночей.

Иногда, я пою, только для того, чтобы убить угнетающую тишину. Так и сойти с ума недолго.

Каждый день я просыпаюсь ради двадцати четырех дюймов, наполненных едой. Ежедневно меня снабжают одним и тем же: яйца, тост и сельдерей. Ем я на противоположной стороне столба, сдерживая соблазн.

Мое тело высыхает. Мне всегда холодно. Малейшее движение причиняет мне боль. Я воняю.

Порой я сомневаюсь, что приняла правильное решение. Сражение, которое продолжается глубоко внутри меня – является моим собственным решением.

Если я подпишу контракт, я отдам свою жизнь. Но, если я ничего не сделаю, разве я всё равно не отдам свою жизнь?

Я так одинока. Мой единственный друг – кратер в яме моего живота.

Лишь голод сообщает мне, что я все еще жива.

Жуткое существование. Грязь и пот затвердели на мне, как вторая кожа. Иногда, я подползаю к краю границы и смотрю на еду. Если я протяну руку, я почти могу дотронуться до нее.

Единственная вещь, не дающая сделать мне это – всего один листок бумаги.

Один маленький кусочек бумаги, требующий одну небольшую подпись.

Неужели то же самое чувствует военнопленный? Чувство безнадежности, которое управляет жизнями тех людей из Гуантанамо?

Или, что-то куда хуже этого?

Мой упрямый отказ взять ручку убивает меня. Я тысячу раз фантазировала о том, что же произойдет, когда я подпишу его: царапаю свою подпись на бумаге. Огни распространяются. Мой похититель показывает себя, и поздравляет меня с принятием своей участи. В фантазиях у него нет лица. Границы ошейника расширены. Я получаю свою еду, а потом —

Нет.

Идея быть чьей-либо собственностью, чьим-либо домашним животным, продолжать носить этот ужасный ошейник, противна мне. Это – камень преткновения, который моя совесть не может преодолеть. Я не буду служить жалким существом к извращенным фантазиям некоего больного фрика.

Это нелепо. Если бы не ошейник, я бы подписала контракт еще несколько дней назад.

Острый удар пульсирующего голода проходит по телу, стоит мне только сделать вдох через нос. Я дрожу и крепко обнимаю себя.

Сколько еще я смогу сопротивляться? Мой сахар в крови слишком низкий. Малейшие движения листьев отчаянно вызывают у меня головокружение.

Я закрываю глаза и вспоминаю обстоятельства, которые привели меня в Калифорнию в мое первое место ….

Глава 13 (7 месяцев назад)

Март. Мертвой хваткой та зима затянулась в Нью-Хейвене на три месяца, не показывая никаких признаков потепления.

Я делю комнату с двумя девчонками: Фей и Соней. Мы встретились с ними на первом курсе во время ориентационной недели , когда все трое мы застряли посреди ливня и нашли убежище под одним и тем же ивовым деревом. В то время как наша тяжелая учебная нагрузка и внеурочные обязательства не могли нас разлучить, мы были близки к тому, чтобы поступить в Йельский университет.

У меня есть полдюжины учебников, разбросанные передо мной. Каждая страница помечена моей личной смесью розового, желтого, оранжевого, красного, и синего маркера. Соня называет мой стиль изучения OCD. Я называю его, “имея систему” …, хотя специфика той системы, кажется, изменяется каждый день.

Я улыбаюсь этой мысли и возвращаюсь к своим книгам. В отличие от Сони или Фей, я связана обязательствами полного обучение в колледже. Соня получила бесплатный поездку; у Фей есть богатые родители. Я не обладаю ни тем, ни другим, таким образом, каждый семестр, который я провожу здесь, стоит мне дорого.

Вот почему каждый семестр до сих пор, я брала максимальные четыре курса, затем подала прошение в правление, чтобы добавить пятый. Мне отказали на первом году обучения, но предоставляли каждый семестр после. Так как мне удалось сохранять мой средний балл респектабельным, я обманула администрацию в разрешение мне добавить и шестой курс в этом году.

В то время как курс номер шесть точно был последней каплей переполняющей чашу, это было чертовски близко. Я выживала меньше чем на пяти часах сна в течение большей части моего третьего курса. Фей и Соня выразили свое беспокойство, и дошли до того чтобы организовать вмешательство – проведя меня контрабандой на автобус и взяв меня с собой на самую крупнейшую тусовку года – ежегодный футбольный матч университетов Гарвард – Йель. Но, я думаю, что справилась вполне прилично.

Несомненно, я не могла иметь никакого подобия общественной жизни. Прошлый раз у меня был секс с моим бывшим, больше чем восемнадцать месяцев назад. (То что они говорят о спортсменах, кстати, является ложью. Он может быть непревзойденным на поле, но в постели у него была стойкость восьмидесятилетнего старика.) Однако, если это означает получение моего диплом быстрее, и за меньшие деньги, я сделаю все для этого.

Двери открываются со стуком, и впускают порыв ветра, который разбрасывает мои бумаги. Фей вбегает в комнату, с ее другом, Робином. Он следовал за нею как тень, так как она согласилась на отношения после встречи его в ее исследовательской группе на прошлый День благодарения. Соня и я, обе думаем, что он собирается сделать ей предложение. В то время как я действительно вижу, как хорошо Фей и Робин вместе, я думаю, что Фей слишком молода, чтобы выходить замуж.

С другой стороны я всегда была циничным романтиком.

– О Боже, я так сожалею! Фей восклицает, когда она видит, что я собираю листы.

–Давай я помогу тебе.

Она садится на корточки. Робин тут же около нее. Он бросает мне застенчивую улыбку и затем сосредотачивается на полу.

Я никак не могла понять, почему он так боится меня. Соня однажды сказала мне, что я излучаю “пугающую энергетику”. Но только потому, что у меня есть основа, и я могу постоять за себя, не делает меня страшным человеком! Фактически, обе моих соседки по комнате смеялись и сказали, что рассматривают меня как самую хорошую девочку, которую они когда-либо встречали – после того, как они прошли через мою жесткую внешность.

На той неделе я считала обязательным для себя улыбку каждому незнакомцу, которого я видела. Конечный результат не был необычным.

– Так, что со всем волнением? Я спрашиваю, после того как мы собрали все.

Фей сдувает волосы.

–Ты слышала? Завтрашний Daily News просто пошел в печать. Они

объявят о финалисте этого года Премии Баркера. Робин получил для нас эксклюзивную копию.

Я наклоняю голову в сторону.

– И?

– И? Ты – одна из них, дорогая!

Я в шоке.

–Что?

Премия Баркера – самая престижная, предоставляемая студентам на факультете психологии.

Каждый год преподаватели представляют одно имя от своей всей регистрации как кандидата. Десятки студентов соперничают за каждое драгоценное место. Они должны написать работу, которая показывает взаимодействие проблем исследования психологии и общества в целом.

Это – главным образом упражнение в творческом письме – не отличающееся от эссе в колледже. Почти все материалы, предоставленные в конечном итоге, были отвергнуты. Есть только двадцать преподавателей, что означает двадцать номинированных мест.

Из них приемная комиссия выбирает пять самых многообещающих записей. После этого они предаются огласке и выставляются на голосование среди преподавателей всего колледжа.

—… Но я даже не подавала заявку! Возмущаюсь я.

–Как такое возможно?

Глаза Фей искрятся. “Робин нашел эссе, которое ты написала и выбросила в мусор. Прочитав несколько параграфов, он пришел к выводу, что это что-то поистине блестящее”.

Робин не отводит глаз, приклеенных к полу, слегка усмехаясь. “Извини”, пробормотал он, пожимая плечами и пытаясь выглядеть виноватым.

По этой причине он отказывался смотреть на меня все это время!

—Хорошо, говорю я, качая головой.

–Но я не понимаю. То, что я написала, было куском мусора. Я потратила на него ночь прежде, чем поняла, что это была колоссальная пустая трата времени. У эссе даже не было заключения!”

—Ну, после того, как я прочитал его, я показал его Соне. Фей бросает озорной взгляд на меня.

–И она тоже посчитала его одним из самых лучших. Отчасти, мы, гм, поимпровизировали над заключением … и затем представили его от твоего имени.

Я смотрю на нее с недоверием.

–Вы, что?

– Ты была так занята, что мы решили не обеспокоить тебя, говорит она быстро.

–Мы думали, что для тебя это будет приятная неожиданность. Визжит она.

–И ты это сделала!

Я ошеломлена.

–Фей, я не … я не знаю, что сказать.

Даже при том, что она и Соня сделали это без моего ведома, я нисколько не чувствую себя оскорбленной. Я больше того боялась, но Фей, Робин и Соня оценили мое эссе куда лучше меня. И я абсолютно восхищена, не только потому, что какой-то преподаватель выбрал мое эссе для номинации, но и долбанная приемная комиссия, решила, что то, что я написала за одну ночь, было одно из пяти лучших сочинений!

– Кто назначил меня?

– Профессор Хиклер! восклицает она.

Я смотрю на нее, как на безумную.

– Хиклер? Я никогда не встречала преподавателя, который бы ненавидел меня больше, чем он. Он дал мне самый низкий балл в прошлом семестре. И это никак не из-за нехватки усилий с моей стороны.

Фей хихикает.

– Ты же всё равно получила высший балл в его классе. Она подмигивает.

–Я знаю. Я видела рейтинг.

– Так, ты и Соня пошли к нему, с моей статьей … и что вы сказали? Студенты, как предполагается, подают прошение об их участии индивидуально.

Она не соглашается со мной.

– Мы придумали жалостливую историю о том, как ты заболела свиным гриппом и слегла.

– Но на той неделе я была в классе!

– Я знаю. Поэтому я и выбрала профессора Хиклера. История была настолько правдоподобна, что он нарушил правила.

– Поверить не могу”, бормочу я.

–Фей, вы удивительные! И ты, и Робин удивительные! Где Соня? Она знает?

– Пока нет. Подмигивает Фей.

–Ты первая, кто узнала об этом, не считая редакторов Ежедневника. Она делает паузу, затем добавляет театральным шепотом, “Из того, что собрал Робин, ты – главный кандидат”.