Текст книги "Канонир Кейд. Дилогия"

Автор книги: Сирил Джадд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Дальше пути не было. Они остановились у входа, напряженно вслушиваясь в тишину. Ни один звук снаружи не просачивался сюда сквозь многометровую толщу скальных пород. Слышал ось лишь их собственное дыхание да скрип мелкого гравия под подошвами сапог-пескоходов.

Они ждали. Тони не сводил глаз с озаренного рассеянным светом фонаря лица Анны. Он попытался экранировать свои мысли и эмоции, чтобы не мешать ей, но это ему плохо удавалось. Тогда он сосредоточился на одном: на своей любви к ней и ее любви к нему.

– Я что-то слышу! – внезапно прошептала девушка.– Страх… Недоверие… Снова страх… И еще любопытство. Так, я поняла, кажется. Они не боятся нас, я имею в виду, нас с тобой. Мы им даже чем-то нравимся. Страх вызывают люди, только мне не совсем ясно, люди вообще или какие-то конкретные личности?

Она умолкла, опять прислушиваясь.

– Люди вообще, – сказала она, энергично кивнув в подтверждение.– Они хотят поговорить с нами, Тони, только я не знаю…– Она забавно наморщила лоб, концентрируясь, потом вдруг уселась прямо на каменный пол, как будто у нее не осталось больше сил сохранять вертикальное положение. – Тони, вернись наружу и отошли охранников обратно в поселок,– сказала Анна после продолжительной паузы.

– Ни за что! – с чувством ответил доктор.

– Ступай, я прошу тебя! Пожалуйста. Скорее! Они пытаются…– Голос ее потух, морщины на лбу разгладились, руки бессильно опустились.– Ну вот, теперь ты все испортил,– сказала она безнадежным тоном.– Ты их напугал.

– Каким образом?

– Ты не поверил, что они не причинят мне зла.

– Энеи, родная, да как же мне можно поверить неизвестно кому? Как я могу оставить тебя тут одну, да еще и охрану отослать? Ты хоть соображаешь, чего от меня требуешь?

– Это ты заставил меня прийти сюда,– устало сказала Анна.– Это ты говорил, что, кроме меня, никто с этим не справится. Вот я и пытаюсь справиться, а ты мне мешаешь. Очень тебя прошу, сейчас же встань и отошли людей в поселок. Или пускай хотя бы отойдут за пределы восприятия. Думаю, до пескохода будет достаточно. Сделай это, Тони!

– Ну, хорошо, хорошо,– с досадой согласился Хеллман, но уходить не спешил.– Могу я узнать, кто они такие?

– Они…– Выражение лица Анны сделалось задумчивым и почти одухотворенным.– Марсианские гномы. Живые, мыслящие существа. Только они мыслят по-другому, не так, как мы.

– Как Санни?

– Не совсем.– Она беспомощно всплеснула руками, не находя слов.– Они мыслят более отчетливо, что ли. Хотя ты прав, наверное. Они очень похожи на Санни, только… только они старше.

– И много их здесь обитает?

– Довольно много. Вряд ли я сумею всех сосчитать. Но со мной “разговаривает” только один из них.

– “Разговаривает”? – Хеллман встревожился.– Как же так, Энеи, ты же сама говорила, что не умеешь воспринимать мысли? И с Грэхэмом у тебя ничего не получилось, хотя ты очень старалась.

– Ах, Тони, я сама не понимаю, как у меня это получается! Я только знаю, что они хорошие и не сделают нам ничего дурного. Не бойся, они не способны на грязный трюк. А сейчас, умоляю тебя, пойди и убери подальше этих охранников.

Ему ничего больше не оставалось, кроме как подчиниться.

 ГЛАВА 24

– Уберите от меня этого психа! – испуганно завопил Грэхэм.

Мими Джонатан стрелой метнулась из кабинета в больничную палату. Хенк стоял к ней спиной, нависая своей массивной фигурой над койкой, на которой лежал раненый журналист.

– Вы не знаете и не понимаете Марса,– глухим от сдержанной ярости голосом ронял он тяжеловесные слова.– Вы никогда не видели Кольцевых Скал в сумерках, когда их вершины почти сливаются с ночным небом. Вы никогда не проходили пешком сотню миль по пустыне, любуясь причудливой игрой света в россыпях минералов. Вы…

– Миссис Джонсон! Уведите его отсюда, Бога ради! Этот парень совсем свихнулся.

Мими цепко схватила Хенка за локоть, но тот не сдвинулся ни на дюйм.

– Редклифф! – рявкнула она металлическим, командирским голосом.

Вздрогнув от неожиданности, Хенк повернул голову.

– Простите, мисс Джонатан,– сказал он смущенно.– Поверьте, я не собирался его трогать!

– Твоя несчастная жена лежит в соседней комнате,– сказала Мими с тщательно отмеренной дозой укоризны,– а ты тут позволяешь себе затевать ссору с беспомощным больным человеком! Тебе не стыдно, Хенк?

– Ничего я не затеваю! – огрызнулся Редклифф.

“Так, еще сопротивляется. Попробуем удалить от объекта раздражения”.

– Ступай в спальню к Джоан,– приказала Мими, легонько подталкивая его к двери.– Посиди там, расслабься. Сейчас я приду, и мы все обсудим.

Хенк нехотя подчинился. Было слышно, как он протопал через кабинет, вошел в спальню и тяжело плюхнулся в пластиковое кресло.

– Благодарю вас, миссис Джонсон,– с трудом прошептал Грэхэм, у которого невыносимо разболелась грудь.– Он готов был прикончить меня на месте!

– Мисс Джонатан,– холодно поправила Мими.– И я не нуждаюсь в вашей благодарности!

Она отвернулась и стала рыться на полках аптечного шкафчика, надеясь найти что-нибудь успокоительное для Хенка. Среди медикаментов попадались знакомые названия, но она не знала точной дозировки. С треском захлопнув дверцу, Мими помянула в сердцах Тони и Анну, позволивших себе покинуть рабочее место как раз в тот момент, когда необходимо их присутствие.

Снаружи донесся приглушенный рев двигателей заходящего на посадку самолета. Интересно, кто бы это мог быть? Мими встала, нацедила себе полчашки воды из кувшина, потом махнула рукой и долила чашку доверху. Какая тут, к чертям, экономия, когда весь мир вокруг рушится! Незаметно для себя Мими Джонатан привыкла отождествлять мир с маленьким поселком Сан-Лейк-Сити. Наверное, такие же чувства, только более обостренные, испытывала и покойная Джоан Редклифф. Она поднесла к губам чашку и с удовольствием отпила глоток. Пусть запасы воды в окрестностях колонии были невелики, но это была настоящая вода, а не та хлорированная мерзость, которую пьют в земных городах.

Зажужжал интерком в спальне. Мими кинулась туда, мимоходом заметив, что Хенк продолжает сидеть с остекленевшим взглядом и ни на что не реагирует.

– Привет, Мими,– прозвучал в трубке возбужденный голос Харви Стиллмена.– Получил наконец ответ от Белла. Цитирую:

ПО ПОВОДУ НАНЕСЕНИЯ ПОБОЕВ ДУГЛАСУ ГРЭХЭМУ СООБЩАЮ, ЧТО ВЫЛЕТАЮ ЛИЧНО ВО ГЛАВЕ СЛЕДСТВЕННОЙ ГРУППЫ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ НАДЛЕЖАЩЕГО РАССЛЕДОВАНИЯ. ПРИМЕНЕНИЕ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО ОБОРУДОВАНИЯ ПО-ПРЕЖНЕМУ СЧИТАЮ ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫМ.

Подписано: ХЭМИЛТОН БЕЛЛ, КОМИССАР.

– Как вы считаете,– спросил Харви,– что он опять затеял? Может, он задумал повесить на нас и нападение на журналиста? И почему он так упрямо отказывается применить “ищейку”?

– Понятия не имею,– сухо сказала Мими.– Ответь мне лучше, чей это самолет только что сел на нашем аэродроме?

– Бреннера. Он совсем обнаглел – даже не потрудился запросить разрешение на посадку!

– Ничего удивительного,– горько усмехнулась Мими.– Очевидно, он уже считает его своей собственностью. И вероятнее всего, он совсем не так далек от истины.

Она слышала в трубке, как Харви смущенно откашливается. Зря она так обошлась с парнем, он-то ни в чем не виноват.

– Ладно, у меня все,– пробормотал радист.– Конец связи.

– Пока, малыш,– сказала она в трубку, мысленно ругая себя за допущенный срыв. На ее посту непозволительно показывать другим, что надежда потеряна. Да и почему потеряна? “Пока дышу – надеюсь” – так, кажется, сказал кто-то из древних.

– Хенк, как ты себя чувствуешь? – мягко спросила Мими, повернувшись к неподвижной фигуре в кресле.

– Спасибо, все нормально,– безжизненным голосом ответил он, даже не шелохнувшись.

Она знала, что с ним далеко не все нормально, но ничего не могла поделать до возвращения доктора. На всякий случай она заглянула в палату. Грэхэм успокоился и дремал. Мими возвратилась в кабинет и присела за стол.

Бреннер ворвался в помещение без стука.

– Мне сообщили, что вы находитесь здесь, мисс Джонатан,– отрывисто заговорил он, даже не поздоровавшись.– Я бы хотел, чтобы вы прошли со мной в ваш офис. Нам необходимо обсудить кое-какие деловые предложения.

– Я никуда не пойду,– сухо ответила Мими.– Если угодно, готова выслушать вас прямо здесь.

Бреннер пожал плечами и без приглашения уселся напротив.

– Надеюсь, мы здесь одни? – пробурчал он.

– Отнюдь, мистер Бреннер. В соседней комнате находится молодой человек, сходящий с ума от горя по своей погибшей жене, для которого легче тоже расстаться с жизнью, чем покинуть Марс. А в больничной палате спит другой человек, которого ночью кто-то жестоко избил.

– Понятно. Значит, будем считать наши переговоры ограниченно конфиденциальными,– неуклюже пошутил Бреннер, выкладывая на стол принесенный им “дипломат”.– Мисс Джонатан,– сказал он, конспиративно понизив голос,– вы здесь единственная, кто хоть что-нибудь смыслит в бизнесе. Мне говорили, что у вас настоящая деловая хватка.

Он раскрыл “дипломат” и демонстративно вытянул из бокового кармашка толстую пачку купюр. Не глядя на нее, Бреннер ногтем указательного пальца провел по кромке. Банкноты со скрипом зашелестели. Верхняя была достоинством в тысячу долларов, а всего в пачке на первый взгляд насчитывалось порядка сотни бумажек.

– У меня такое ощущение, что кое-кому из ваших колонистов в скором времени придется довольно туго, – сочувственно произнес наркоделец, доверительно наклоняясь над столом и легким щелчком подталкивая пачку поближе к собеседнице.

– Вы даже не представляете, как вы близки к истине, мистер Бреннер,– кивнула Мими, не сводя глаз с его лица и не обращая внимания на переместившуюся ближе к ней пачку.

– Но вовсе не обязательно, чтобы страдали все. Вы понимаете мою мысль? – осведомился Бреннер, как бы случайно подталкивая деньги еще на несколько дюймов вперед,– Ваша колония попала в безвыходное положение, мисс Джонатан. Будем смотреть правде в глаза. Вас ожидает неминуемое банкротство и вынужденная распродажа имущества с молотка. А я готов предложить вам несравненно более выгодные условия, которые позволят вам не только сохранить лицо, но и вернуться на Землю не с пустыми карманами.

– Боюсь, я пока не совсем понимаю смысл вашего предложения, мистер Бреннер,– учтиво произнесла Мими.– Однако желала бы поблагодарить вас за проявленные участие и доброту.

– Давайте не будем играть словами,– улыбнулся Бреннер, и Мими на мгновение показалось, что за его улыбкой блеснул злобный оскал тифа-людоеда.– Я буду с вами предельно откровенен. Если дело дойдет до аукциона, ваша собственность скорее всего и так достанется мне. Она мне нужна позарез, и я не постою за ценой, чтобы обойти конкурентов. Но я такой человек, который не привык полагаться на случайности. Аукцион – дело темное и рискованное, да и вам ни к чему доводить дело до распродажи. Куда лучше прямо сейчас договориться полюбовно, чем потом переживать позор банкротства. Вы согласны со мной, мисс Джонатан?

– Надеюсь, вы понимаете, что я не обладаю полномочиями единолично заключать такого рода сделки? – сказала она.

– Разумеется. Я слышал, что у вас тут всем заправляет Совет. Но вы ведь тоже член Совета и можете, если пожелаете, выступить в поддержку моего предложения.

– Если пожелаю,– утвердительно кивнула Мими.

– Вот именно,– снова улыбнулся магнат.– Поэтому я и решил сперва заручиться вашим согласием.– При этом он значительно постучал пальцем по пачке банкнот.– Ну сами посудите, чего вы добьетесь, оставаясь на Марсе? Надеяться, что “все как-нибудь образуется”, бесполезно, уверяю вас. Ваша коммерческая репутация окажется безвозвратно утраченной. Никто не захочет иметь дело с людьми, задержавшими договорные поставки на целых полгода. Поверьте моему опыту, миссис Джонатан: вас ничто уже не спасет!

– Даже если отыщется пропавший маркаин?

– Ну, тогда конечно…– Бреннер развел руками и весело рассмеялся, но Мими успела заметить тень тревожной неуверенности, скользнувшей по его лицу. Впервые с начала кризиса у нее возникло подозрение, что это вовсе не подставка. Она решила прощупать собеседника чуточку глубже.

– А вдруг мы уже нашли пропажу и вора и теперь дожидаемся только комиссара Белла, чтобы сдать ему все с рук на руки?

Лицо Бреннера мгновенно сделалось непроницаемым.

– В таком случае с вами случится какой-нибудь другой казус. А если колония снова выпутается, произойдет что-то еще. Вы не подумайте, что я угрожаю, нет, у меня и в мыслях такого не было! Просто у вашей общины слишком нестабильное финансовое положение. Фундаментально нестабильное, я бы сказал. Оборотные средства и резервы у вас минимальные, цели туманные, мотивы непонятные. Ни один солидный предприниматель не станет ничего у вас заказывать, зная о том, что на производстве в Лаборатории заняты люди, не получающие зарплату и вольные в любой момент покинуть рабочее место. Идеализм, знаете ли, плохо вписывается в деловые расчеты.

– До сих пор он нас не подводил, – заметила Мими.

– До сих пор – да,– согласился Бреннер.– Но мы отвлеклись, мисс Джонатан. Я говорил, кажется, что нуждаюсь в ваших услугах в качестве защитника моих интересов перед остальными членами Совета. У вас трезвая, умная голова. Вы прекрасно понимаете, что даже если вы найдете и вернете мой марками, представив Беллу вора в придачу, вам все равно не отмыться от той грязи, которую вылил в своем репортаже этот заезжий писака. А ведь это еще только начало. Дальше будет больше.

Произнося последнюю фразу, он многозначительно подмигнул, возможно имея в виду, что сказанное относится и к новым пачкам тысячедолларовых купюр, если она сейчас согласится принять взятку.

– Как я поняла, вы желаете приобрести всю недвижимость, которой владеет наша колония, не так ли, мистер Бреннер? В таком случае хотелось бы услышать от вас и конкретное предложение. Сколько вы дадите?

– А сколько вы хотите? – парировал магнат.

“Сейчас я тебя проучу! – мстительно подумала Мими.– Я в эти игры научилась играть, еще когда ты под стол пешком ходил”.

– Хорошо, давайте по-другому,– предложила она вслух.– Вы называете две ориентировочные цифры. Если не ошибаюсь, вы и меня собирались купить вместе с недвижимостью?

– Не понимаю, с чего вы это взяли, мисс Джонатан? Разве я сказал хоть полслова о взятке? – с видом оскорбленного достоинства запротестовал Бреннер, в то же время пододвигая пачку еще ближе к Мими.– Здесь сто тысяч долларов. В любое назначенное вами время и место я готов доставить еще четыреста тысяч. Назовем эти деньги авансом или задатком – как хотите. Что касается недвижимой собственности колонии, то я предлагаю за нее пять миллионов.

– Плюс задаток? – невинно спросила Мими.

– Плюс задаток,– недовольно подтвердил Бреннер, которому больше ничего не оставалось.

– Но этих денег едва хватит для возвращения на Землю. Чем продавать за такую мизерную цену, мы лучше разнесем в пух и прах все оборудование и взорвем здание Лаборатории.

– И отправитесь прямиком за решетку! – злорадно ухмыльнулся маркаиновый король.– Существует некое постановление за подписью комиссара Белла, должным образом зарегистрированное в Судебной Палате Марсопорта, согласно которому вам запрещено поступать подобным образом. Нарушение данного постановления будет караться тюремным заключением для всех колонистов Сан-Лейк-Сити. Вы слышали меня? Всех!

– Мы не получали такого документа и не можем по закону нести ответственности,– сухо возразила Мими.

– А комиссар заверил меня, что соответствующая бумага была им отправлена в ваш адрес. У меня нет оснований сомневаться в его словах. А если дело дойдет до суда, как вы думаете, кому будет больше веры?

– Боюсь, такой вопрос выходит за рамки компетенции Совета,– пустила в ход последний козырь выбитая из колеи Мими.– Нам придется вынести его на всеобщий референдум. Можете убрать ваш задаток – я не продаюсь! Но я готова бесплатно защищать ваши интересы на заседании Совета – и на референдуме! – если вы увеличите сумму до десяти миллионов. При этом вы все равно остаетесь в выигрыше, потому что построить такой же производственный комплекс, как наша Лаборатория, обойдется намного дороже, а все, что вы сможете купить в других местах, значительно уступает по оснащенности и мощностям. Инженерное обеспечение всегда было для нас первоочередной задачей.

– Пять с половиной миллионов – мое последнее слово! – сердито буркнул Бреннер, швыряя деньги обратно в чемоданчик.– Я вовсе не такой богач, каким считают меня некоторые безответственные личности. Последнее время резко выросли издержки по линии сбыта нашего основного продукта, так что…

А Тони Хеллман тем временем обливался потом, пробираясь к выходу из пещеры в кромешной темноте. Единственный фонарь он оставил Анне и теперь брел на ощупь. Чтобы преодолеть какие-то пару сотен метров до входа, ему потребовалось около десяти минут. Еще пять минут занял подъем по крутому склону на вершину холма, где ждали наблюдатели. Самым сложным оказалось уговорить их отойти хотя бы к вездеходу. На обратный путь понадобилось чуть меньше времени, так как доктору помогал слабенький карманный фонарик, позаимствованный у Теда, и все равно прошло не меньше двенадцати минут, прежде чем он увидел впереди неяркий отблеск второго фонаря. Последний поворот, последние несколько шагов – и вот он уже стоит на площадке перед развилкой.

Внезапно Тони застыл на месте и напрягся. Рядом с Анной находился кто-то еще. Неизвестный вскочил на ноги и тоже напрягся, готовый в любой момент броситься наутек. Все еще сидящая на холодном полу девушка мелодично рассмеялась, и доктор сразу расслабился. По крайней мере, с ней все было в порядке. В следующее мгновение он с изумлением ощутил легкое прикосновение, сменившееся нежным поглаживанием, но не по голове, а внутри ее. В этом проникновении не чувствовалось враждебности или угрозы, а было лишь выражение доверия и дружбы.

В немом удивлении Хеллман уставился на удивительное существо на противоположном краю площадки. Плотная, в складках, коричневая кожа, мощный бочонкообразный торс, большие оттопыренные уши, тонкие длинные конечности. Ростом существо было не выше подростка и совершенно определенно обладало телепатическими способностями. Первой и вполне объяснимой реакцией доктора было отвращение при виде этой пародии на homo sapiens, но дружеское поглаживание у него в мозгу не прекратилось и только усилилось, когда отвращение сменилось интересом, затем восторгом и страстным желанием пообщаться.

– Анна,– тихо спросил он,– мы можем разговаривать?

– Только негромко. Его уши чрезвычайно чувствительны.

– Кто он такой? Сколько их? Где Санни? Бога ради, Анна, узнай у него, что с ребенком?

Анна снова рассмеялась серебристым грудным смехом, какого он прежде никогда не слышал.

– Это тот самый марсианский гном,– ответила она.– Здесь еще четверо его собратьев. Санни тоже с ними.

– Он в порядке?

– Да. Они утащили малыша, чтобы помочь ему, а не причинить вред. Его организм в чем-то нуждается, только я пока не поняла, в чем именно.

Странный коричневый карлик опустился на пол пещеры рядом с Анной, забавно подобрав свои тонкие, паучьи ножки. Поколебавшись мгновение, Тони шагнул вперед и тоже сел почти вплотную к ним.

В голове замелькали полузабытые детские страшилки, по спине забегали мурашки, но ничего не случилось. Никто не собирался пить его кровь и рвать на части острыми клыками. И все же от соседства с уродцем доктору было как-то не по себе. Заставив свой голос звучать нормально, он спросил Анну:

– Но ты хоть представляешь, какого рода потребность испытывает организм Санни?

– Это как-то связано с едой. В мой мозг проецируются образы, схожие с первым глотком воды после длительной жажды. Что-то очень хорошее и необходимое, вроде соли или витаминов. Вкус, во всяком случае, замечательный.

Тони мысленно пробежался по списку всех известных ему биохимических соединений в человеческом организме, но быстро отказался от такого метода: во-первых, все это напоминало гадание на кофейной гуще, а во-вторых, откуда обыкновенному человеку знать, что считается главным деликатесом у живых марсиан?

– Ты не пробовала общаться с ними на языке знаков?

– Я не знаю даже, с чего начать,– пожала плечами Анна.– Язык жестов предусматривает какую-то изначальную общность, тождественность определенных символов с той и другой стороны… Знаешь, Тони, по-моему, они готовы отдать нам Санни прямо сейчас, если мы убедим их, что позаботимся о его нуждах.

Доктор протянул руку, помедлил секунду и легонько похлопал карлика по плечу. Убедившись, что он привлек внимание марсианина, Тони повернулся к Анне и прошептал:

– Скажи ему, что мы очень хотим узнать, как это сделать.– Он прикоснулся пальцами к своим глазам.– Покажи нам наглядно, понятно? – сказал он, обращаясь к гному и одновременно пытаясь мысленно передать свою просьбу в его мозг.

Минут десять они занимались тем же самым, варьируя совместные усилия в различных комбинациях, но все было безрезультатно. Внезапно карлик сорвался с места и ужом проскользнул в правый проход.

– Похоже, он что-то понял,– с сомнением проговорил Тони.– Или это у них такая манера прощаться?

– Понял, понял,– кивнула с улыбкой Анна.– Все в порядке. Он скоро вернется.

Прошло несколько минут. Оба молчали. Хеллман почти физически ощущал гнетущий груз тишины на своих плечах. В этом жутком месте было невыносимо находиться сколько-нибудь продолжительное время.

– Все будет хорошо, Тони,– заговорила Анна, почувствовав, видимо, его состояние.– Я ведь тоже сильно перепугалась, до коликов, когда он в первый раз вылез на свет. Я сидела и смотрела на стену, мысленно разговаривая с теми, кто там внизу, а этот вдруг бесшумно возник прямо у меня за спиной. Я, наверное, слишком сконцентрировалась на остальных, поэтому не заметила его приближения.

Доктор задумчиво прислонился спиной к стене. Итак, его безумная теория получила первое реальное подтверждение: на Марсе действительно обитает раса разумных существ, обладающих к тому же телепатическими способностями. Причем при полном отсутствии на планете останков низших форм живых организмов, из которых она могла развиться. На этот счет у него были кое-какие соображения, не получившие пока, правда, материального подкрепления, но в глубине души он знал, что пришел к правильным выводам, поскольку любое другое толкование фактов было бы уж совсем невероятным.

Маленький человечек выполз из узкого прохода, волоча за собой что-то большое и громоздкое. Большой черный ящик, на боковой стороне которого крупными буквами было написано:

ВНИМАНИЕ: ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ!

МАРКАИН

БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ НЕ ВСКРЫВАТЬ!

ПРОИЗВОДИТЕЛЬ: ФАРМАЦЕВТИЧЕСКАЯ

КОРПОРАЦИЯ БРЕННЕРА.

 ГЛАВА 25

Тони галантно помог Анне выбраться из кабины пескохода. Она рассеянно кивнула в знак благодарности, не сводя глаз со своей драгоценной ноши. Розовое личико Санни выглядело довольным и счастливым. Анна легонько подбросила малыша вверх, поймала, прижала к груди и что-то заворковала, с обожанием вглядываясь в улыбающуюся детскую рожицу.

Сам доктор отнюдь не собирался подбрасывать свою ношу, напротив, он обращался с ней так бережно, как никогда не стал бы обращаться с тем же Санни. Маркаиновый контейнер был завернут в его рубаху и платье Анны. Хеллман искренне надеялся, что этой изоляции хватит, чтобы не позволить частицам маркаиновой пыли просочиться наружу, но не собирался рисковать, лишний раз подвергая тряске содержимое заполненного на две трети пластикового мешка в ящике.

Они оставили пескоход на границе поселка и срезали наискосок, чтобы пробраться к дому Кендро по возможности незамеченными.

– Но как мы все это объясним, Тони? – в очередной раз задала Анна больше всего тревожащий ее вопрос.

– Понятия не имею! Сколько раз можно повторять? – Он сам испытывал безотчетную тревогу перед неминуемыми объяснениями по поводу спасенного ребенка и найденного маркаина, и эта тревога делала его излишне раздражительным.– Поговорим сначала с Мими, Джо и Ником, а там видно будет.

– Я вовсе не это имела в виду,– прервала его девушка.– Что мы скажем Полли и Джиму? Джиму это очень не понравится, и он не отстанет, пока мы не расскажем ему все до конца. А мне очень бы не хотелось…

– Плевать я хотел, понравится ему или нет,– прервал ее доктор,– но Кендро будет вести себя так, как я ему скажу! О маркаине они все равно узнают – эту отраву я не рискну оставить в доме без принятия мер предосторожности. Мы с тобой кое-чем опрыскаем этот контейнер, а позже я придумаю способ, как его заампулировать, пока у нас половина народу в наркоманов не превратилась. А вообще-то ты права: разумней всего держать язык за зубами и под любым предлогом уклоняться от расспросов.

Они обошли дом сбоку и поднялись на порог. В гостиной Кендро одиноко скучал Джо Грейси.

– Благодарение Богу! – с чувством прошептал он, увидев живого и невредимого Санни.– Джим! Полли! Быстрее сюда!

Прибежавшие из детской с красными от слез глазами супруги Кендро первые несколько минут не могли произнести ни слова, осыпая бурными ласками чудом вернувшегося к ним сыночка. Выждав, пока утихнут их неумеренные восторги, доктор заговорил:

– Слушай меня внимательно, Полли. Прежде чем я разрешу вам накормить Санни, я должен сообщить кое-что не совсем приятное. Ты уже догадываешься, наверное, что родила особенного ребенка? Мы знаем, например, что он свободно дышит марсианским воздухом и не нуждается в катализаторах вроде оксиэна. Но это еще не все. Мне удалось выяснить, что для нормального функционирования организму Санни необходимо вещество, как и марсианский воздух, смертоносное для обыкновенных людей. Это – маркаин.

Лицо Полли побелело. Джим поначалу принял слова Тони за шутку и рассмеялся, но смех его быстро увял, а улыбка сменилась выражением хмурой озабоченности.

– Как может такое быть, док? – спросил он, тщательно подбирая выражения.– Откуда вы об этом узнали? От тех, кто похитил Санни? Мне кажется, мы с Полли имеем право знать правду!

На помощь, как всегда, пришла Анна.

– Право вы имеете, но узнаете обо всем в свое время,– безапелляционно заявила она.– А если кому-то это не нравится, ничем не могу помочь. Или вам мало того, что вы получили назад своего ненаглядного в целости и сохранности? Вот и прекрасно! Тогда не донимайте доктора своими дурацкими расспросами, он сам все объяснит, когда сочтет нужным.

Джим открыл рот, подумал и снова закрыл. Полли все же рискнула задать еще один вопрос:

– Доктор, а вы уверены?

– Абсолютно. Как уверен и в том, что на Санни маркаин не окажет такого же воздействия, как на тебя или любого другого. Но маркаин ему нужен точно так же, как кальций или фтор. Без него он погибнет.

– Как нам необходим оксиэн,– задумчиво проговорил Джим.– В каком-то смысле это справедливо…

– Полагаю, ты можешь теперь без опаски кормить малыша грудью, Полли,– продолжал Тони, игнорируя реплику Джима.– В твоем молоке маркаина пока достаточно. Разумеется, это не означает, что тебе придется и впредь принимать наркотик. Я придумаю, как давать его Санни другим способом.

Кендро-старший все никак не мог отвлечься от пришедшей ему в голову аналогии.

– Если ему не нужен оксиэн, значит, ему нужно что-нибудь другое, верно? – пробормотал он, вопросительно глядя на Хеллмана.

– Верно,– подтвердил доктор,– только оксиэн…– Он вдруг замолчал, и Анна в тревоге повернулась к нему с широко раскрытыми глазами.– Мне необходимо срочно переговорить с Джо,– сказал Тони, справившись с волнением.– И с Ником тоже. Анна, попробуй разыскать Ника по интеркому. Пускай срочно идет сюда. У меня появилась потрясающая идея.

Утащив Джо Грейси в уголок гостиной, доктор сказал ему:

– О Кендро можешь больше не беспокоиться, старина, а вот за мной следи в оба! Я сейчас чувствую себя Александром, Наполеоном, Эйзенхауэром и Великим ханом Татарии одновременно.

– Трясет тебя действительно как юродивого,– согласился агроном, окинув критическим взглядом Хеллмана, которого и вправду трясло от едва сдерживаемых эмоций.– Так что у тебя на уме, дружок?

– Потерпи минутку.– Тони обернулся к Анне:– Ты нашла его?

– Да, сейчас придет. Господи, что с тобой происходит?

– Скоро вы все узнаете,– пообещал доктор.– Вот только Ника дождемся, чтобы мне два раза не повторять.– Он заходил по комнате из угла в угол, обдумывая будущую речь. По идее, все должно получиться!

Когда появился недоумевающий Ник Кантрелла, Хеллман усадил его за стол рядом с Джо Грейси, а сам остался стоять.

– Теперь слушайте меня внимательно,– начал он.– Предположим, я дам вам образец живой ткани, содержащей определенный процент кислородного энзима. Не сотые доли, заметьте, а проценты! Насколько это продвинет нас вперед по сравнению с… Короче говоря, имея в руках такой образец, сможете вы наладить в Лаборатории самостоятельное производство оксиэна?

– Ты хочешь сказать, на вирусной основе? – прошептал в благоговении сразу ухвативший суть Джо Грейси.– Не кристаллический энзим, а готовая к выращиванию чистая культура?

– Совершенно верно!

– Если мы будем располагать такой тканью, это позволит обойтись без доброй половины предварительных стадий обработки изначального сырья и девяноста процентов соответствующего оборудования по сравнению с ныне действующим Институтом Келси в Луисвилле.

– Ну что, Ник,– обратился к инженеру доктор,– хватит у твоих ребятишек смекалки наладить обработку биомассы, процесс криссталлизации и “выпечку” таблеток?

– Без проблем! – откликнулся Кантрелла.– Это элементарно. Между прочим, у меня уже имеется солидная теоретическая база – я тут кое-что почитал после нашего последнего разговора на эту тему.

– Да о чем вы вообще толкуете, друзья?! – не выдержал Джо.– Тони, я готов допустить, что ты раздобудешь где-то один образчик нужной нам ткани, но ты отдаешь себе отчет в том, что налаженному производству потребуются новые и новые фрагменты, поскольку выращенная биомасса под воздействием даже нормального радиационного фона быстро мутирует и теряет свои полезные свойства?

– Это уже моя забота,– ухмыльнулся доктор.– Я почти уверен, что смогу добыть столько образцов, сколько потребуется для бесперебойного производства десяти миллионов таблеток оксиэна в год.

Он прошел в детскую и сказал играющей с малышом Полли:

– Извини, милая, но я должен вас ненадолго разлучить. Я заберу Санни в больницу, мне нужно обследовать его легкие. Не волнуйся, это займет всего несколько минут. Анна! – Тони повернулся к двери, но Анна уже стояла рядом, принимая ребенка из рук матери. Доктор подхватил завернутый в одеяло контейнер с маркаином, и они направились к выходу.

– Что это ты затеял, Тони? – с подозрением осведомился агроном.

– Узнаешь чуть позже,– хладнокровно ответил Хеллман, огибая стол.– Не уходите, пока я не вернусь! – крикнул он уже с улицы, закрывая за собой дверь.