Текст книги "SUPERSTAR. Мечты сбываются"

Автор книги: Синди Джеффериз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

7
Разбитая дружба

Хлою переполняли эмоции. Когда они вернулись домой, родители наконец-то начали смотреть на ситуацию ее глазами! Мама продолжала зачитывать отрывки из проспекта, и с каждой минутой школа нравилась ей все больше.

– Наши студенты получают возможность найти себе применение в музыкальной индустрии и помимо исполнительской карьеры. Многие из них после школы поступают в университеты, – довольным голосом сообщила она Хлое. Ну ладно. Пусть она держится за свою мечту о высшем образовании для дочери, если ей так хочется. Сейчас у Хлои есть дела поважнее. Она должна позвонить Джесс.

Потому что Джесс на интервью все-таки не пригласили. Вторым семиклассником оказался мальчик, Дэнни Джеймс. К тому же он не поет. Он всего-навсего играет на барабанах!

Хлоя не знала, что сказать Джесс. В конце концов она струсила и так и не позвонила в этот вечер. Это было слишком тяжело. Она надеялась, что ей будет легче сказать об этом подруге глядя в глаза, когда они утром вместе отправятся на занятия. Но утром по дороге в школу легче не стало. Джесс пришла в ярость и очень сильно обиделась.

– Подумать только, ты узнала об этом сразу после школы, а мне ничего не сказала, – причитала она. – Самое меньшее, чего можно было бы ожидать от лучшей подруги, так это звонка. Тогда у меня было бы время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Абсолютно все знают, что мы вместе записывались. Сегодня мне будет просто кошмарно плохо в школе! – Она была права, и Хлоя чувствовала себя ужасно.

– Я никому не скажу, – робко предложила она. – Это не обязательно знать всем. Меня все равно, наверное, не возьмут.

– Но меня уже точно не возьмут, так ведь? – Джесс решительно шагала впереди, а Хлоя уныло плелась за ней, не зная, что ответить.

Это будет трудно, но Хлоя решила, что ради Джесс она точно никому в школе сегодня ничего не скажет. Может, завтра Джесс будет чувствовать себя лучше. Но сама Хлоя знала, как ужасно ей было бы, если бы на интервью пригласили не ее, а Джесс.

Однако оказалось, что у нее не было ни малейшего шанса сохранить все в тайне. Классный руководитель объявил о достижении Хлои, не успев взять в руки журнал. С этого момента к ней без конца подходили с вопросами люди, среди которых были даже ученики старших классов и незнакомые учителя.

На перемене ее окружила толпа взволнованных детей; Джесс исчезла из виду. Весь этот день подруга ходила с другой компанией девочек, и им так и не удалось поговорить. После школы Хлоя побрела домой в одиночестве.

На следующее утро она ждала, что Джесс зайдет за ней, но подруга так и не появилась. Время шло, в конце концов Хлое пришлось бежать сломя голову, но все равно она опоздала. Джесс уже была в классе. Когда Хлоя пыталась поймать ее взгляд, она отворачивалась. Это было ужасно. Подруги должны были обсуждать, что надеть для визита в Рокли Парк. Но каждый раз, когда мысли Хлои возвращались к предстоящей поездке и она чувствовала, что ее опять захлестывают эмоции, она вспоминала о Джесс: радость улетучивалась, и душа Хлои напоминала вялый сдувшийся шарик грусти.

– Не переживай, Джесс все равно не выдержит и придет, – сочувственно говорила мама. Хлоя не была в этом уверена. Но все равно она ни за что не отказалась бы от своего Счастливого случая. Одним из самых больших ее желаний было помириться с Джесс, но если бы ей пришлось выбирать, она не колеблясь предпочла бы Рокли Парк. Означает ли это, что она плохой друг? Может, ради Джесс ей стоило отказаться от своего Счастливого случая?

Накануне интервью она целый вечер мыла голову и пыталась решить, что наденет утром. Если бы только не ссора с Джесс! Она бы точно знала, что надеть. Всю неделю с ней все хотели дружить, но она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой. Неужели это и есть слава? Если так, ей придется научиться быть пожестче.

В животе у нее что-то бурлило и переворачивалось. За чаем она почти ничего не ела. Хлоя попыталась перед сном еще раз прорепетировать песню, которую выбрала для прослушивания. Но, стоя перед зеркалом, она даже не могла толком вспомнить слова. А ведь она всю неделю помнила их назубок. Просто нервы, успокаивала она себя. Завтра все будет хорошо. Она на это надеялась. И еще она должна отодвинуть в сторону отношения с Джесс. Сейчас у нее другая задача. И нужно сделать это как можно лучше.

Она свернулась калачиком под одеялом и позволила радостному возбуждению веселыми пузырьками опять подняться на поверхность. Это просто фантастика! Она постарается запомнить каждую секунду на случай, если потом сможет поделиться этим с Джесс. Скорее всего, ей не достанется место. Но она должна верить в то, что способна его получить, что получит стипендию в Рокли Парк и воплотит в реальность свою зазеркальную мечту. Эта вера тугим комочком затаилась у нее в груди.

Она была так взвинчена, что казалось, никогда не уснет. Ей хотелось влезть в черные джинсы и белый топ и запеть. Она была готова, прямо сейчас!

Дверь ее спальни. бесшумно отворилась, и в комнату вошла мама.

– Я увидела, что у тебя горит свет. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Просто волнуюсь, – кивнула Хлоя.

– Еще бы! Но если ты хочешь выступить наилучшим образом, необходимо поспать. – Мама выглядела крайне обеспокоенной. – Ах, Хлоя! – Она подошла и села на краешек кровати. – Я очень надеюсь, что мы поступаем правильно, разрешая тебе поехать туда. – Хлоя села в постели и обняла ее.

– Не переживай, – уверенно заявила она, – все будет хорошо.

Мама вздохнула и обняла ее в ответ.

– Ты говоришь в точности как папа, – сказала она, – он всегда и во всем видит только хорошую сторону. Ах да! Чуть не забыла. Вот это совсем недавно принесли к двери. Это тебе, – она протянула ей маленький пластиковый пакет, – я не знала, передать тебе сразу или подождать до утра. Поскольку ты до сих пор не спишь, почему бы тебе не открыть этот пакет сейчас?

– Что это?

– Я не знаю. Открой. – Мама наблюдала, как Хлоя возится с клейкой лентой.

– Это от Джесс! – Внутри была маленькая бутылочка блестящего розового лака для ногтей. И еще там была записка. «Удачи!» – говорилось в ней, и подпись: «С любовью, Джесс». Хлоя просияла. – Я должна позвонить ей! – объявила она, выбираясь из кровати. Прямо в пижаме она слетела вниз и набрала номер подруги, но конечно же, Джесс уже легла спать.

– Передайте ей огромное спасибо! – сказала Хлоя маме Джесс. – И скажите, что мы скоро увидимся.

Она опять запрыгнула в постель. Ее переполняли эмоции. Завтра лак будет ее талисманом. Она накрасит им ногти, и все будет в порядке.

8
Рокли Парк

Утром у Хлои от волнения слишком дрожали руки, поэтому она не смогла накрасить ногти и в последний момент сунула флакон в карман пиджака. Каждый раз, когда ей становилось трудно справляться с волнением, она нащупывала его, и это помогало успокоиться.

Она совершенно забыла, что они берут с собой Дэнни, другого семиклассника из их школы, потому что его мама не могла отпроситься с работы.

– Мы уже опаздываем, – суетилась Хлоя, когда они затормозили у многоквартирного дома, в котором жил Дэнни. Но Дэнни не заставил их ждать. Он уже стоял на улице и, увидев Хлою, тут же подбежал к машине.

Прижимая к груди барабанные палочки, он забрался на заднее сиденье, где уже сидели Хлоя и Бен. Братишка, встревоженный появлением незнакомца, неодобрительно покосился в его сторону.

Дэнни был одного роста с Хлоей, каштановые волосы падали ему на лоб, и он старался никому не смотреть в глаза. Хлоя обратила внимание на выражение его лица и подумала, что он похож на перепуганного кролика. Хотя, если уж на то пошло, она выглядела не лучше.

Сначала мама и папа Хлои пытались беседовать с Дэнни. Пожалуйста, прекратите, мысленно умоляла их Хлоя. Вы ставите меня в неловкое положение. Она сгорбилась и попыталась не слушать, но это было невозможно. Они продолжали говорить о том, как Хлоя чуть ли не с пеленок мечтала стать поп-певицей. Но Хлоя кожей чувствовала, что Дэнни не увлекается поп-музыкой.

– Мне нравится «Нирвана», – сообщил он, когда мама спросила его, кто из поп-певцов ему нравится больше всего, – это рок-группа.

– Кажется, один из ее участников умер много лет назад? – спросил папа Хлои.

– Да, – ответил Дэнни.

На этом они сдались. Вскоре они выехали на шоссе. В салоне наступила тишина. Бен заснул, а Хлоя сосредоточилась на том, чтобы унять нервную дрожь. Она украдкой поглядывала на Дэнни. Тот подергивался и беспрестанно выбивал легкую дробь, и это страшно раздражало. Может, он репетирует свое выступление. От этой мысли она разнервничалась еще сильнее. Хлоя пристально посмотрела на него, и мальчик на несколько минут угомонился, но вскоре опять принялся за свое.

Хлоя взяла флакон с лаком и несколько раз открутила и закрутила крышку. Она наклоняла ее в разные стороны, наблюдая за тем, как густая розовая жидкость, сверкающая крохотными серебряными блестками, покрывает изнутри прозрачное стекло. Она будет звездой. Она будет сверкать. Будет. Если бы только не этот страх, тошнотой подступающий к горлу.

Школа Рокли Парк находилась далеко от… чего бы то ни было. Они дважды останавливались и изучали карту, прежде чем удалось разыскать нужный адрес. Но вот они уже поворачивают и въезжают в ворота, и Хлоя наконец-то видит саму школу. Она находится в конце длинной, покрытой гравием подъездной дорожки и похожа на какое-то старинное поместье – высокие окна здания, огромный сад. Рабочий на тракторе косил осеннюю траву, которая взлетала в воздух, прежде чем дождем осыпаться позади машины. Перед зданием школы было припарковано множество автомобилей. Они все выглядели новыми и сверкающими, не то что их развалюха с треснувшим бампером. Несколько недель назад папа влетел в ограждение стоянки у супермаркета.

Они припарковались и выбрались из машины. Дэнни и Хлоя взглянули друг на друга и опять отвели глаза. Они были недостаточно хорошо знакомы, чтобы поделиться друг с другом радостью.

– Ну что ж, пошли. – Папа Хлои взял ситуацию в свои руки и зашагал впереди всех по хрустящему желтому гравию к открытой настежь двери. Они вошли в огромный холл. Голоса и шаги суетящихся вокруг людей эхом разносились по зданию. Стрелки на стенах указывали сразу во все стороны. Музыкальные технологии – сюда, танцевальная студия – туда. Репетиционные аудитории, столовая, зрительный зал. Папа подошел к стоящему в вестибюле столу, чтобы узнать, куда идти. Выяснилось, что у Дэнни сперва прослушивание, а Хлое вначале предстоит интервью.

– Дэнни, если хочешь, я могу пойти с тобой, – предложил мальчику отец Хлои.

– В этом нет необходимости, – возразила сидящая за столом дама. – В зал вас все равно не пустят. Вы с женой и малышом могли бы подождать, пока дети освободятся. В фойе вы найдете журналы и напитки. Вам там будет удобно. А теперь, – она посмотрела на Дэнни, – ты, мальчик, обожди здесь минуту, а вы, юная леди, поднимайтесь-ка наверх. Первая дверь направо. Сообщишь свое имя женщине за столиком. Потом спускайся ко мне, и я скажу тебе, где будет проходить прослушивание.

Все происходило слишком быстро. Хлоя была не готова. Но мама с папой обняли ее, пожелали удачи и уже направлялись с Беном в фойе. Паниковать было бесполезно, теперь она должна все делать сама. Хлоя пересекла огромный холл и стала подниматься по лестнице. Ее кроссовки безбожно пищали. Что ей там говорили насчет двери? Она оглянулась, но женщина в холле уже что-то объясняла другим посетителям. Ее увидел только Дэнни.

– Удачи! – крикнул он, и по зданию разнеслось эхо.

– Тебе тоже, – она произнесла это слишком тихо, вряд ли он ее услышал. Она продолжила взбираться по покрытым красной ковровой дорожкой ступеням. Ей казалось, она идет на казнь, а не к воплощению своей заветной мечты.

Наверху тоже звучали голоса. Ей навстречу спускались какие-то люди. Слава богу! Теперь она сможет спросить у них, куда идти. Но когда Хлоя увидела, кто это, то поняла, что не сможет обратиться к ним! Перепрыгивая через ступени, к ней приближались самые знаменитые близнецы в стране! Хлоя не верила глазам. Только в прошлом месяце она видела их фото в своем журнале – они рекламировали зимнюю одежду. Ошибки быть не могло. Она сразу узнала эту восхитительную кофейного цвета кожу, темные глаза и длинные, струящиеся по плечам волосы. В реальной жизни они были так же красивы, как и на страницах журнала. Поп и Лолли, по-настоящему богатые и знаменитые модели, спускались по той же лестнице, по которой поднималась Хлоя. И хотя они и были ровесницами Хлои, их она ни о чем не могла спросить!

Поднявшись наверх, она увидела убегающий вдаль длинный коридор. Девочка остановилась в нерешительности, и тут из открытой двери рядом с ней донесся чей-то голос:

– Имя?

– О! – Хлоя обрадованно вошла в комнату. – Хлоя Томпкинс.

Женщина провела пальцем по списку, нашла имя Хлои и поставила рядом с ним галочку.

– Ты певица, не правда ли? – сказала она. – Садись вон там. Когда они будут готовы, они тебя позовут.

Хлоя села на стул между девочкой приблизительно ее возраста, одетой в черное, и мальчиком намного старше ее в рваных джинсах с торчащим из дыры коленом. Ее никто еще не называл певицей. Она подумала, что, возможно, когда-нибудь она ею станет!

Девочка в черном обернулась к ней. Хлоя улыбнулась, хотя девочка не выглядела дружелюбно.

– Что ты собираешься петь на прослушивании? – надменно поинтересовалась она.

Хлоя застенчиво ответила ей.

– А ты? – в свою очередь спросила она.

Но девочка презрительно скривилась.

– Тебе какое дело? – недобро произнесла она. – Людям ничего нельзя рассказывать заранее.

Хлоя была раздавлена. Она сунула руку в карман и сжала в кулаке флакон. Остался ли у нее хоть малейший шанс?

9
Интервью

– Не имеет никакого значения, знает ли кто-нибудь, что ты поешь, – это вмешался стоявший рядом мальчик в дырявых джинсах. Хлоя взглянула на него с благодарностью. – Я играю на гитаре Freebird, – тихо добавил он, – а на нее ты не обращай внимания.

– Хлоя Томпкинс? Входи, пожалуйста. – В открытых дверях стояла женщина. Хлоя поспешно встала. Она не заметила вытянутых перед ней длинных ног девочки.

– Осторожно! – завопила девочка. Хлоя споткнулась о ее выставленные ноги. – Мои колготы! Ты могла их порвать. – Она подтянула ноги под себя и уничтожающе посмотрела на Хлою.

– Ничего, – сказала женщина, заводя Хлою в комнату для интервью, – не расстраивайся.

Но Хлоя была очень расстроена.

В небольшой комнате за длинным столом сидели три человека. Они выглядели довольно дружелюбно, но Хлоя оцепенела от ужаса. Она долго смотрела на них, как будто была не в состоянии сойти с места. Потом до нее дошло, что один из них что-то ей говорит.

– Присаживайся, – повторила сидящая посередине женщина. Хлоя села.

– Я миссис Шарки, директор школы Рокли Парк, – продолжала женщина, – это миссис О’Фланнери, наш медработник, она следит за музыкальным здоровьем девочек.

Миссис О’Фланнери была очень молодой, значительно моложе миссис Шарки и даже моложе мамы Хлои. Она была одета в синюю униформу, что делало ее немного похожей на медсестру. Она улыбнулась, но не успела Хлоя сообразить, что она должна улыбнуться в ответ, миссис Шарки опять заговорила.

– Это мистер Пенардос, заведующий танцевальным отделением, – сказала она. Хлоя запаниковала.

– Но я не танцую, – поспешно запротестовала она. – Я пою популярные песни! Вы, должно быть, перепутали меня с кем-то другим. – На какую-то долю секунды она испугалась, что ей прислали чужое приглашение на прослушивание. Может, ей вообще здесь не место!

– Не беспокойся, – сказал мистер Пенардос, – твоя кассета у мистера Плейера, ты к нему потом пойдешь на прослушивание. А мы просто хотим поговорить. – Он развеселился, но Хлоя понимала, что он не смеется над ней, а разговаривает с ней дружески.

– Ты только что поступила в школу Бикон Компрехенсив, – сказала миссис Шарки. Хлоя кивнула. – Какой у тебя опыт выступлений на сегодняшний день? – продолжала директриса.

– Ну… – Хлоя отчаянно пыталась вспомнить хоть какое-то выступление, – я играла Марию в последней рождественской пьесе в начальной школе, но там не было песен.

– Что, совсем не было рождественских песенок?

Хлоя покраснела.

– Песенки были, только я их не пела, – слова вдруг полились потоком, – миссис Пендл, наша учительница, постоянно говорила, что я стараюсь выделиться. Мой голос не сливался с другими. В конце концов я просто открывала и закрывала рот, делая вид, что пою. Я не хотела, чтобы меня ругали. – Миссис Шарки и миссис О’Фланнери многозначительно переглянулись.

– А выступления вне школы? Церковный хор? Что-нибудь в этом роде? – Хлоя покачала головой. Она чувствовала себя несчастной. Она не хотела рассказывать о миссис Пендл. Что это вдруг на нее нашло?

– Ну тогда ты, может, поешь тайком? – поинтересовался мистер Пенардос. Он не дразнил ее. Скорее, его голос звучал сочувственно.

– Ну, – замялась взволнованная Хлоя, – полагаю, это в какой-то степени моя тайна. – Мистер Пенардос сделал пометку в лежащем перед ним блокноте и ободряюще улыбнулся.

– Продолжай, – попросил он.

– Мы с подругой обожаем петь, – доверительным тоном произнесла Хлоя. – Мы постоянно репетируем в моей комнате. Но мы должны вести себя тихо, потому что у меня есть маленький братик. А еще мы танцуем, – добавила она, – но мама купила мне письменный стол, за которым я должна делать уроки, и теперь в моей комнате почти нет места. Ах да! Я совсем забыла! Я пою в хоре в «Багси Мэлоун», но мы еще не выступали. Мы пока репетируем. Это будет наша школьная рождественская постановка.

– А у тебя есть к нам вопросы? – спросила серьезно миссис Шарки, что-то записывая в блокноте.

Хлоя была готова к этому вопросу, потому что мистер Уоткинс накануне предупредил ее, что у нее должны быть заготовлены собственные вопросы, что она сможет произвести на них хорошее впечатление, если не будет сидеть, как квашня, а что– нибудь у них спросит. Но она забыла обо всем, что собиралась у них спросить. Еще секунда – и будет поздно. Они подумают, что она полная бездарность.

– А…

– Да?

– А я… не буду от всех отличаться? – выдала она перепуганно. – То есть я хочу сказать, может, здесь все богатые и не такие, как я? Ну… Когда я приеду сюда, это будет нормально, что я на стипендии и все такое?

Сверлящий взгляд ледяных глаз миссис Шарки пронзил Хлою насквозь.

– В этой школе имеют значение только талант и труд, – похоже, она по-настоящему рассердилась, – ни за какие деньги невозможно купить ни первое, ни второе. И кроме того, это вопрос того, если вы сюда приедете, а не когда, юная леди. Спасибо за то, что приехали, желаю вам удачи на прослушивании. Вы можете пригласить сюда Тару Фитцджеральд.

Хлоя опомнилась только по другую сторону двери. Она забыла сказать «спасибо» или «до свидания», или вообще что-нибудь. Зато она отчетливо понимала, что ужасно опозорилась на интервью. Они подумают, что она безнадежна и к тому же обожает хвастаться.

Мальчик уже ушел, но девочка, Тара, все еще была там. Она встала, чтобы зайти в комнату на интервью, но отшатнулась от Хлои.

– Фу! Не приближайся ко мне. – Она с отвращением смотрела на карман черного пиджака Хлои.

– Что? – Хлоя опустила глаза. На правом кармане красовалось ярко-розовое пятно. Какое-то мгновение она не могла взять в толк, что бы это могло быть. Она осторожно дотронулась пальцем до пятна. Оно было липким. Только не это! Лак для ногтей!

Все утро Хлоя крутила крышку флакона. Должно быть, она разболталась и начала протекать! Что же теперь делать? И что скажет мама? У Хлои был один-единственный пиджак!

Перед прослушиванием ей было необходимо привести себя в порядок. Но было ли у нее время? Какой ужасный день!

10
Провал

На мгновение Хлоя разозлилась на Джесс за то, что она сделала ей такой идиотский подарок. Потом ей стало за себя стыдно. Конечно же, Джесс ни в чем не виновата. Кроме себя самой, винить ей было некого.

– Вот, возьми! – Женщина за столиком протягивала ей пачку салфеток. – Тебе лучше пойти в туалет и привести себя в порядок.

Хлоя благодарно схватила салфетки и прижала их к липкому пятну. Забыв спросить, где находится туалет, она выскочила за дверь и помчалась по пустому коридору. Где же этот туалет? Ей необходимо было попасть туда как можно скорее, или за ней по всему полу будет тянуться след из сверкающих ярко-розовых капель.

Наконец из-за угла появился какой-то человек. Это было довольно крупный пожилой мужчина с седеющими дредами на голове. Его поношенные кроссовки бесшумно ступали по ковровой дорожке. Хлоя терпеть не могла спрашивать, где находится туалет. Ей казалось, она сейчас умрет от стыда. Но у нее не было выбора. С ее пиджаком было просто необходимо что-то сделать.

– Простите, – начала она, – вы не знаете, где находится дамская комната? – У нее в горле стоял комок, из-за чего ее вопрос прозвучал неотчетливо. Такие комки обычно появляются в горле, когда человек пытается не заплакать.

– Конечно, знаю, – спокойно произнес он, как только она повторила вопрос, – прямо по коридору, вниз по лестнице, через вращающуюся дверь справа от тебя – и слева будет дверь комнаты, которую ты ищешь. – Казалось, он даже не заметил ни ее огорчения, ни проблемы с ее пиджаком.

Хлоя вихрем промчалась по коридору и лестнице, распахнула красную дверь и ворвалась в туалет. Только здесь она перевела дыхание. Ей казалось, что она сейчас задохнется.

Салфетки прилипли к карману, ее руки тоже были липкими. Хлоя не знала, как быть. Две девочки постарше поправляли перед зеркалом волосы. Они отошли в сторону, пропуская ее к умывальнику.

– О боже! Что это с тобой? – спросила одна из девочек.

– В чем это у тебя пиджак?

Хлоя предпочла бы решать свою проблему самостоятельно. Комок в горле по-прежнему мешал ей говорить, но ей не хотелось, чтобы ее сочли грубой.

– Лак для ногтей, – пробормотала она, пытаясь отклеить от кармана салфетки.

Девочки оказались добрыми. Они старались изо всех сил. Но без жидкости для снятия лака никто не смог бы помочь, а жидкости как раз ни у кого и не было. Вода совершенно ничего не смывала. Девочки помогли ей снять пиджак и подержали его, пока она осторожно засунула руку в карман и хорошенько закрутила крышку. Пока она пыталась отмыть руки, они давали ей советы. Единственное, что им оставалось сделать, это накрыть пятно несколькими слоями бумажных полотенец и сложить пиджак пятном внутрь, чтобы Хлоя не перепачкала остальную свою одежду. Все это время комок у нее в горле продолжал расти. Но дольше оставаться в туалете она не могла. Она должна была попасть на прослушивание, невзирая ни на что. Теперь она была твердо уверена, что не сможет спеть ни одной ноты. Осторожно держа перед собой пиджак, она направилась к двери. Когда она уже собралась ее открыть, дверь толкнули с обратной стороны и в туалет вошла Тара. Секунду она пристально смотрела на Хлою.

– Ага! Это ты, недотепа! – наконец произнесла она. – С дороги, тупица!

На глаза Хлои навернулись слезы, и она бочком протиснулась мимо Тары. Неужели она со всеми держится так беспардонно? Но на саможаление времени у нее уже не оставалось. Она должна была отправляться в холл, чтобы попасть на прослушивание. Хлоя зашагала по коридору, миновала вращающиеся двери и спустилась по лестнице. Это все было так несправедливо!

Навстречу шла группа уже почти взрослых танцоров, все во взмокших футболках и свободных брюках. Они громко разговаривали, шутили и смеялись. Хлоя прижалась к стене узкого коридора, чтобы пропустить их. Она не могла спросить дорогу. Ком в горле стал таким большим, что она вообще ничего и ни у кого не смогла бы теперь спросить.

Когда они прошли, она в отчаянии бросилась бежать по коридору в поисках выхода. Одна из дверей выглядела многообещающе, но потом она заметила над ней красную лампочку и надпись: «Не входить, когда горит красный свет».

Хлоя пошла дальше и наконец очутилась у лестничного пролета из нескольких каменных ступеней. К своему изумлению, поднявшись по ступеням, она оказалась в вестибюле. Девочка с облегчением подошла к столу.

– А, Хлоя Томпкинс, – сказала женщина, – мистер Плейер уже давно тебя ждет. Ты опаздываешь. Иди вон туда. Там увидишь дверь, на которой будет написано: «Вокал». Скорее.

Пару секунд спустя Хлоя уже была в комнате для прослушивания. Она отчаянно сглатывала, пытаясь избавиться от гигантского кома в горле.

– Это миссис Джоунс. Она будет твоим аккомпаниатором, а я Джереми Плейер, преподаватель вокала. – Было не похоже, чтобы мистера Плейера рассердило вынужденное ожидание. Женщина у рояля слегка улыбнулась Хлое и отвела глаза.

– Ты бежала? – спросил мистер Плейер. Хлоя кивнула.

– Ну тогда давай немного подождем, прежде чем начать, – сказал он, – можешь положить пиджак вон на тот стул. – Хлоя осторожно положила пиджак на обитый бархатной тканью стул и поправила уже готовое вывалиться изнутри бумажное полотенце.

– Готова?

Хлоя хотела сказать «нет». Она хотела объяснить насчет кома и пиджака и ужаса, охватившего ее всецело, но не смогла. Ком вообще не давал ей говорить, поэтому она просто кивнула. Мистер Плейер повернулся к пианистке, и она заиграла вступление.

Хлоя старалась. Она старалась изо всех сил, но ноты убегали от нее и ей никак не удавалось их догнать. Она вступила поздно, ее дыхание было ужасным, а ком в горле все разрастался. Мистер Плейер покачал головой и сочувственно посмотрел на Хлою.

– Должен подтвердить, что голос, присланный на кассете, действительно принадлежит тебе, – сказал он. – Я в этом уверен, но ты так волнуешься, что не показываешь все, на что способна. Может, попробуем еще раз?

И они попробовали еще раз, но вышло почти так же плохо. Тогда они перешли к гаммам. Гаммы были несколько лучше, но все равно значительно хуже, чем когда она пела их для мистера Уоткинса. Хлоя понимала, что подводит сама себя. Она знала, что если бы только этот ком растаял, ее голос зазвучал бы намного лучше. Если бы только она не теребила подарок Джесс и не испортила пиджак! Если бы только все не пошло наперекосяк чуть ли не с того момента, как она сюда приехала!

Наконец-то все закончилось.

– Может, это просто не твое, – доброжелательно произнес мистер Плейер, – не все могут петь соло, даже если у них действительно огромный потенциал. Не позволяй своим родителям давить на тебя и толкать на сцену, если ты сама этого не хочешь. Лучше начни петь в хоре. Это совсем не так страшно, как соло.

Он подождал, пока она сгребала со стула пиджак, а затем придержал для нее дверь. Когда она выходила, он ласково похлопал ее по плечу.

– Не расстраивайся, Хлоя. Спасибо, что приехала. До свидания.

Хлоя кое-как вывалилась из комнаты и повернула за угол. Прямо перед собой она увидела распахнутую дверь, через которую струились лучи осеннего солнца. Она сдавленно всхлипнула, выбежала наружу и в отчаянии бросилась на траву.