Текст книги "Все под контролем: Кто и как следит за тобой"
Автор книги: Симеон Гарфинкель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)
Владеете ли вы своим именем?
Рэм Аврахами [Ram Avrahami] считал, что он владеет собственным именем, но на самом деле его именем владела частная компания с 500 служащими и стоимостью 310 миллионов долларов. Аврахами обратился в суд, чтобы остановить практику компании по продаже его имени без его разрешения, и проиграл. Аврахами хотел изменить основные правила, по которым играет национальная индустрия прямого маркетинга, в которой крутятся триллионы долларов. Вместо этого он лишь усилил ее власть.[157]157
Интервью автору, 18–19 августа 1997.
[Закрыть]
Злоключения Аврахами начались в феврале 1995 года, когда он получил по почте рекламное письмо, приглашавшее его подписаться на журнал US News & World Report. Через несколько недель он решил принять предложение и отослал карточку. В марте он получил счет и отправил чек на 15 долларов.
Два месяца спустя Аврахами получил другое письмо по почте – предложение Smithsonian Institution подписаться на их журнал Smithsonian. Но на этот раз Аврахами не принял предложение, а написал Smithsonian Institution письмо, в котором поинтересовался, откуда они узнали его имя и адрес. Отдел распространения Smithsonian ответил, что они «приобрели [ваше] имя у US News & World Report для однократного использования». Как и многие другие журналы US News & World Report регулярно предоставляет за плату информацию о 2,2 миллиона своих подписчиков другим фирмам, которые занимаются продажами товаров по почте. Как оказалось, имя Аврахами было одним из 100 тысяч имен, которые US News & World Report продал Smithsonian за 8 тысяч долларов.
Аврахами был измучен и утомлен почтовым мусором. Но вместо того чтобы просто выбросить письмо, как поступает большинство американцев, он решил изменить общество. Он провел некоторые исследования и узнал, что в штате Виргиния, где он жил, имеется закон, прямо запрещающий то, что сделал US News & World Report. Согласно разделу 8.01–40 кодекса Виргинии:
Любой человек, чье имя, портрет или образ использованы без предварительного получения письменного разрешения этого человека… в рекламных целях или для продажи, может подать иск против отдельного человека, фирмы или корпорации, использовавших его имя, портрет или образ, с целью прекращения такого использования; он может также подать иск о возмещении любых убытков, нанесенных в результате этого использования. Если ответчик сознательно использовал имя, портрет или образ человека способом, явно запрещенным или объявленным незаконным в данной главе, суд, по своему усмотрению, может назначить штрафные санкции.
Некоторые другие штаты имеют аналогичное законодательство. Эти законы были приняты после известного случая, произошедшего в 1905 году в Нью-Йорке, когда родители ребенка подали иск против Rochester Folding Box Company за печать на 25 тысячах коробок для муки фотографии их ребенка. Компания Rochester не получала разрешения родителей ребенка. Семья предъявила иск за вторжение в личную жизнь, используя в качестве аргумента опубликованную в конце XIX века Брэндисом и Уорреном статью «Право на приватность» [The Right of Privacy]. Но семья проиграла процесс.[158]158
Robertson v. Rochester Folding Box Co., 171 NY 538.
[Закрыть] Причина: в законах Нью-Йорка не было ни понятия «право на приватность», ни права семьи контролировать использование фотографии их ребенка. После оглашения этого решения законодатели по всей стране были настолько оскорблены, что немедленно были приняты законы явно запрещающие практику использования имени или изображения человека в коммерческих целях без разрешения самого человека.
Аврахами обвинил также US News & World Report в «преобразовании», т. е. в захвате и использовании журналом его имени в собственных целях без получения предварительного разрешения. Он пользовался услугами адвокатского бюро Джонатана Дэйли [Jonathan С. Dailey] в Арлингтоне, штат Виргиния.
Это дело казалось новой интерпретацией закона штата Виргиния, но полностью соответствовало значимости персональной информации в Америке конца XX века. Аврахами обратился к суду присяжных, запросив взыскать с ответчика 100 долларов в качестве компенсации и 1000 долларов в качестве штрафа. Конечно, он надеялся, что своими действиями вызовет лавину исков против держателей списков почтовой рассылки, – лавину, которая быстро бы заставила индустрию отказаться от «списка исключений» и получать разрешение потребителя на предоставление его имени другим лицам.
Суд был назначен на 21 августа 1995 года.
Объяснения перед судом
При поддержке Ассоциации прямого маркетинга, US News & World Report изложил суду свое видение дела, в котором убедительно аргументировал свою правоту. Среди прочих аргументов были приведены следующие:
• журнал заявил, что продажа, сдача в аренду и обмен информацией из почтовых списков рассылки являются «общепринятыми обычаями делового оборота» в Соединенных Штатах. Фактически, заявила компания, даже Управление правительственной печати (издательство правительства США – US Government Printing Office) «постоянно практикует продажу или сдачу в аренду информации из своих списков почтовой рассылки», по цене «приблизительно 85 долларов за 1000 имен». Аналогично «многие департаменты и агентства правительства штата Виргиния, включая экзаменационный совет коллегии адвокатов,[p43]p43
State board of bar examiners. Bar examination – юридический экзамен на право заниматься адвокатской практикой. Представляет собой письменный тест коллегии адвокатов, который должен пройти юрист, чтобы получить сертификат от властей штата и быть принятым в адвокатуру.
[Закрыть] предоставляют свои списки почтовой рассылки компаниям и отдельным людям путем продажи или сдачи в аренду»;
• журнал заявил, что, если Аврахами не хотел получать коммерческие предложения, он должен был зарегистрировать свое имя в принадлежащей Direct Marketing Association Службе почтовых предпочтений, что он, по его собственному заявлению, не сделал;[159]159
На самом деле Аврахами заявил, что он был зарегистрирован в службе – когда проживал в штате Канзас – и посчитал, что служба не работает. «Я попробовал воспользоваться ею, но компании продолжали слать мне коммерческие предложения, – сказал он. – Даже компании, которые я прямо проинформировал о своей подписке в DMA, продолжали слать мне предложения. Это привело меня к выводу, что [у них] нет реальной заинтересованности прекратить отсылку мне предложений».
[Закрыть]
• журнал утверждал, что US News & World Report фактически получил имя Аврахами от Союза потребителей [Consumers Union], издающего Consumer Report, вместе с другими 92 500 именами, которые журнал взял в аренду для своей собственной маркетинговой кампании. US News & World Report в рамках каждой маркетинговой кампании обычно арендует информацию об именах или обменивается ею с 60–100 фирмами. Имя Аврахами – всего лишь одно из миллионов;
• журнал также заметил, что в подписном бланке Consumer Reports есть маленький квадратик, который подписчик должен отметить, если он не хочет, чтобы его имя использовал кто-то еще. Аврахами никогда не ставил метку в этом квадрате. И конечно, говорит компания, когда US News & World Report прислал Аврахами предложение о подписке, он подписался. «Когда мистер Аврахами получает по почте интересующее его предложение, он подписывается, – заявил адвокат журнала. – Когда же он получил предложение, которое ему не интересно, вместо того чтобы выбросить его в мусорную корзину, он подает иск».
Статья 8.01–40 кодекса Виргинии «не предусматривает запрет продажи, сдачи в аренду или обмена списками почтовой рассылки, – заключает US News & World Report. – Законодательство Виргинии в области приватности предназначено для защиты людей, чьи имена и образы были использованы в рекламе без их разрешения, предоставляя им право подать иск». Компания обратилась к суду с просьбой закрыть дело и вынести судебное определение о том, что продажа, сдача в аренду и обмен списками почтовой рассылки с именем Аврахами не нарушает законодательства Виргинии.
Юридические препирательства продолжались до 6 февраля 1996 года, когда ведущий это дело судья вынес неожиданное постановление. К удивлению обеих сторон судья Карен Хененберг [Karen Henenberg] заявила, что рассмотрение данного дела находится вне ее юрисдикции. Аврахами должен был обращаться не в суд системы «права справедливости» [Courts of Equity], сказала Хенеберг, а в суд, действующий по нормам статутного и общего права [Courts of Law]. Этот небольшой юридический нюанс упускается многими блюстителями закона за пределами штата Виргиния. В любом случае, это временно приостановило дело.
Аврахами против учреждения, раунд 2
Аврахами вновь подал иск 28 марта 1996 года, на этот раз в суд общего права, с просьбой навсегда запретить US News & World Report использовать его имя. Он потребовал в качестве возмещения ущерба по одному доллару за каждое использование его имени и за общий доход, полученный US News & World Report от использования его имени, плюс 5 тысяч долларов штрафа.
В этот момент в деле всплыл один важный факт. Как и многие люди, желающие отследить использование персональной информации, Аврахами несколько изменил написание своего имени, когда подписывался на US News & World Report. Вместо Ram Avrahami он подписался как Ram Avrahani.
Небольшое искажение в написании имен является стандартной практикой в индустрии почтовых рассылок для отслеживания перемещения и использования персональной информации. Когда дело Аврахами рассматривалось в суде б июня 1996 года, Кэтрин Хани [Catherine Hagney], вице-президент по работе с клиентами US News & World Report, рассказала во время дачи показаний, что она постоянно включает имя Catherine Cagney со своим домашним адресом в списки рассылки, сдаваемые журналом в аренду другим компаниям. «US News & World Report избегает предоставлять информацию компаниям, которые пытаются продавать порнографию или вовлечены в другую сомнительную деятельность, – сказала она. – Мы используем эти имена-метки чтобы убедиться, что нас не обманывают и не используют нашу информацию для других типов рассылки».
Пять дней спустя суд вынес постановление, что, написав свое имя с небольшими искажениями, Аврахами создал фиктивную личность, на которую он не имеет никаких прав по законам Виргинии. Из-за этой «фиктивности» судья Уильям Ньюман [William Т. Newman] отказал Аврахами в удовлетворении иска и закрыл дело.
Решение не было неожиданным. Во время слушания судья Ньюман был благосклонен к защите и сух по отношению к Аврахами. Например, судья позволял адвокатам US News & World Report копаться в фактах личной жизни Аврахами, не имеющих отношения к сущности дела. Представители US News & World Report задавали Аврахами вопросы о его религии, иммиграционном статусе, не использовал ли он судебный процесс для привлечения внимания к себе особ женского пола. Более того, судья Ньюман пресекал многочисленные попытки со стороны адвоката Аврахами продемонстрировать размах, с которым персональная информация, помимо имен и адресов, продается и покупается журналом.
Аврахами обратился с апелляцией в Верховный суд Виргинии, но апелляция была отклонена.
Проговорив почти год о важности данного дела, активисты приватности быстро принизили значение отрицательного решения. «Суд специфично отнесся к некоторым необычным обстоятельствам дела, – сказал мне основатель Junkbusters Джейсон Кэтлит. – Если бы Аврахами вместо [изменения имени] использовал специальную метку в адресе, типа „комната 7С“, он мог бы выиграть».
Кэтлит надеется, что другие используют опыт Аврахами:
«Люди по-прежнему могут подавать аналогичные иски в других штатах с таким законодательством, и даже в Виргинии. Сам факт того, что Ассоциация прямого маркетинга вложила огромные ресурсы в создание мощной защиты, говорит о том, что ее юристы верили в возможность выигрыша Аврахами. Я думаю, это лишь вопрос времени, когда кто-либо другой выступит с более хорошо подготовленным иском, и индустрия, в которой крутятся триллионы долларов, будет вынуждена изменить свои основные правила. Это будет так, как будто права владения каждым месторождением нефти в мире внезапно перейдут к живущим рядом с ним людям».[160]160
Из личной переписки (электронная почта), 4–5 августа 1997.
[Закрыть]
Стоимость имени в Нью-Джерси
Возможно, Кэтлит прав. Конечно, Ассоциация прямого маркетинга устроила аналогичную общественную кампанию с высокими ставками в 1996 году, когда сенатор от Нью-Джерси Ричард Коди [Richard 3. Cody] пытался провести билль, сделавший бы незаконной продажу имен и адресов людей без их согласия.
Коди выступил с законодательной инициативой не из-за единичного инцидента. Когда я брал у него интервью, он сказал, что просто устал от компаний, которые «продают мое имя, адрес и демографические данные без моего согласия. [Они] не имеют право продавать мое имя еще кому-то, кто будет ко мне приставать».[161]161
Интервью автору, 22 февраля 1996.
[Закрыть]
DMA атаковала билль Коди, использовав свою стандартную тактику защиты, заявив, что национальная индустрия прямого маркетинга с оборотом 600 миллиардов долларов может просто оказаться не у дел, если имена нельзя будет покупать и продавать, как многие другие товары. «Статистические данные говорят нам, что более половины взрослого населения Америки приобретает товары таким способом, – утверждает старший вице-президент DMA Конни Хитли [Connie Heatley]. – Люди могут говорить, что не любят получать непрошеную почту, но большинство людей поступает по-другому». Конечно, именно так, как поступил Рам Аврахами, подписавшись на US News & World Report.[162]162
Интервью автору, 14 февраля 1995.
[Закрыть]
Билль Коди – интересное примечание к делу Аврахами, но в конечном счете это не имело никакого значения. Предложение Коди так никогда не было принято. Оно было раздавлено, как букашка.
Имя как собственность
Между сенатором Коди и DMA существует некоторый промежуточный уровень. Вместо того чтобы разрешать или запрещать продажу имен, каждое имя может быть лицензировано, чтобы его владелец получал отчисления за каждое его использование. Но такая система в конечном счете принесет больше вреда, чем пользы.
«Приватизация [персональной информации] может закончиться тем, что в выигрыше окажутся не частные лица, а компании, получившие от них эту информацию», – говорит Памела Самюэльсон [Pamela Samuelson], профессор авторского права из Калифорнийского университета в Беркли. Если рассматривать персональную информацию как предмет права собственности, говорит она, то произойдет следующее:
«Когда кто-нибудь берет вашу информацию, если только вы передаете хотя бы часть прав на свою информацию, они получают права на все. Мне кажется, что, если вы не установите пределы, в которых люди будут иметь возможность передавать эту информацию, вы не сможете достигнуть результата, к которому вы стремитесь в первую очередь, – обеспечить целостность персональной информации и право на защиту от некоторых видов злоупотреблений».[163]163
Интервью автору, 15 апреля 1997.
[Закрыть]
У этого подхода, конечно, есть и другие проблемы. Если людям платить за использование их имен, то таких людей нужно каким-то способом находить, чтобы выплатить деньги. Практически система «плати-если-отправляешь-мне-почту»[p44]p44
В оригинале – «pay-as-you-mail».
[Закрыть] потребует создания массивной базы данных, содержащей информацию об имени, адресе и банковских реквизитах каждого жителя Соединенных Штатов. Эта база данных сама по себе огромный источник персональной информации, который будет доступен любой организации, занимающейся прямым маркетингом.
Другая проблема заключается в размерах самих выплат. Когда Союз потребителей [Consumers Union] продал 92 тысячи имен US News & World Report, он получил приблизительно 8 тысяч долларов. Имена и адреса просто стоят очень дешево. В случае с Союзом потребителей стоимость составила приблизительно 8,6 цента за каждого подписчика. Если на самом деле выплачивать людям «авторские отчисления», то надо говорить о проценте, который получают авторы книг, журнальных статей и компьютерных программ за свою работу, – от 5 до 15 %. Так сколько же стоит ваше имя? Грубо говоря – копейку.
Используя эту цепочку логических рассуждений, Кэтлит показывает, что существующая сегодня цена в 8 центов за имя является искусственно заниженной, потому что рынок перенасыщен информацией об именах и адресах потребителей. Объединившись, считает он, потребители могут ограничить поставки имен и поднять их в цене, так же как члены нефтяного картеля ОПЕК подняли цену на сырую нефть в 1970-х годах. Одним из путей создания дефицита является запрет продаж имен без явного разрешения потребителей.
Ассоциация прямого маркетинга заявляет, что запрет на продажу имен приведет к разрушению индустрии с оборотом в миллиарды долларов. Это лицемерие. Торгующие по почте фирмы имеют массу других возможностей распространять информацию о своих каталогах. Они могут воспользоваться рекламой в газетах, журналах и на телевидении. Они могут создать web-сайты. Они могут предоставлять скидки новым клиентам, если те закажут каталог по телефону 800-й серии. Они могут за плату размещать свою рекламу в выписках по кредитным картам или в заказах других фирм. Индустрии, ворочающей миллиардами долларов, не грозит упадок, даже если завтра будут ограничены нарушающие приватность рыночные технологии.
Я думаю, что защитники приватности предлагают рассматривать персональную информацию как объект права собственности, надеясь, что увеличение стоимости работы с персональной информацией приведет к прекращению этой практики. Это окольное и, скорее всего, нерабочее решение очевидной проблемы. Проблема состоит не в том, что люди ничего не получают от продажи их имен; проблема в том, что имена и адреса людей продаются без их разрешения. Согласно данным проведенного в 1996 году Harris-Equifax опроса о соблюдении приватности потребителей,[164]164
Harris-Equifax, Consumer Privacy Survey, 1996.
[Закрыть] 73 % американцев желают, чтобы их имена были удалены из коммерческих списков рассылки, и только 44 % знают, что соответствующие процедуры существуют. Если куплю-продажу имен людей не приемлет большинство населения, то такая практика должна быть упорядочена, ограничена или запрещена законом.
Владеете ли вы своими ногами?
Вы можете не владеть своим именем, но трудно поверить, что вы не владеете своими волосами, своими руками или ногами. На протяжении многих столетий нуждающиеся в деньгах женщины продавали свои волосы изготовителям париков. И если кто-нибудь отрежет вашу руку или ногу, вы можете подать иск за телесные повреждения.
Право собственности на генетическую последовательность, хранящуюся в каждой клетке нашего тела, также кажется очевидным. В конце концов структура вашей ДНК – исключительно ваша. Она определяет цвет ваших глаз и волос, черты лица, пол, расовую принадлежность и бесчисленное количество других характеристик, сочетание которых – и есть вы. Как же вы можете не владеть своей генетической информацией?
Генетическая информация зачастую является тем, чем стоит владеть – по крайней мере, ее частью. В генетическом коде отдельных людей скрыты специфичные мутации, на основе которых исследователи-биотехнологи могут разрабатывать новые медицинские тесты и лекарства. Особенно это касается людей с редкими мутациями, людей, которые много курят и не болеют при этом раком или инфицированы ВИЧ и не болеют при этом СПИДом.
Некоторые люди имеют генетические особенности, которых лучше не иметь, – и они предпочитают хранить их в секрете от других. Например, имеют гены, которые делают организм предрасположенным к раку или некоторым другим болезням. В последние годы люди, у которых обнаружены различные типы генетических заболеваний, подвергаются дискриминации со стороны работодателей или страховых компаний. Для этих людей право владения означает право хранить свой генетический профиль в тайне, так же как право владения картиной дает вам право поместить ее в чулан, чтобы никто больше ее не видел. Право владения означает некий вид контроля.
Но генетическая информация не похожа на картину. Вы наследуете свои гены от родителей – половину от матери, половину от отца. Брат и сестра имеют около 25 % общих генов. А однояйцовые близнецы, частота появления которых в Северной Америке составляет три человека из тысячи, имеют полностью идентичные наборы генов. «Если вы знаете что-то о себе, то вы знаете что-то о ваших родителях и о ваших родственниках, – говорит доктор Лайза Геллер [Dr. Lisa Geller], много лет занимавшаяся биомедицинскими исследованиями до прихода в расположенную в Бостоне фирму Fish & Richardson по вопросам законодательства в области интеллектуальной собственности. – Чья это информация и кто имеет право ее знать?»[165]165
Интервью автору, август 1997.
[Закрыть]
Двойные неприятности
Болезнь Гентингтона[p45]p45
Другое название – хорея Гентингтона.
[Закрыть] – ужасное уродующее заболевание, вызывающее непроизвольные движения, деменцию[p46]p46
Приобретенное слабоумие, которое проявляется в ослаблении познавательной способности, обеднении чувств, изменении поведения, сильном затруднении при использовании знаний и прошлого опыта.
[Закрыть] и в конечном счете приводящее к смерти. Для нее не существует эффективного лечения. Вызывающая эту болезнь мутация происходит из Европы и распространилась в Америке после ее колонизации. В отличие от большинства других генетических заболеваний, ген, вызывающий болезнь Гентингтона, является доминантным: ребенок с вероятностью 50 % наследует этот ген от больного родителя. Но развитие болезни также сильно отличается: одни люди заболевают в 30 лет, другие – в 50. Одни люди умирают в течение 10 лет после появления симптомов, другие живут 20 лет. А некоторые люди, носители гена, умирают в результате несчастного случая или других болезней еще до того, как появятся симптомы.
Болезнь Гентингтона занимает особое место в летописи генетических заболеваний: в 1983 году группа исследователей из Бостона разработала тест, который может показать, имеет ли человек данный генетический дефект и, как следствие, угрожает ли ему эта болезнь.
В 1995 году Journal of Genetic Counseling опубликовал озадачивающее письмо, описывающее случай с однояйцовыми близнецами.[166]166
A. Heimler and A. Zanko, «Huntington Disease: A Case Study Describing the Complexities and Nuances of Predictive Testing of Monozygotic Twins», Journal of Genetic Counseling Л (1995): 125–137. (Letter and replies Journal of Genetic Counseling 5:47–50.)
[Закрыть] В семье близнецов были случаи заболевания болезнью Гентингтона. Проблема, которая встала перед авторами письма, заключалась в том, что один из близнецов изъявил желание протестироваться. Другой не желал знать, является ли он носителем болезни. Это одно из первых заболеваний, которые диагностируются генетическими методами.
Сегодня можно привести множество доводов «за» и «против» генетического тестирования на предрасположенность к некоторым заболеваниям. С одной стороны, если вы являетесь носителем смертоносного гена, вы можете более правильно спланировать свою жизнь. Вы можете, например, купить дом без лестниц. Вы более свободны в опасных увлечениях или выборе рискованной, но высокооплачиваемой работы. Если вы хотите иметь детей – вы можете их усыновить или исследовать зародыш во время беременности и прервать ее, если плод является носителем смертельной мутации.
С другой стороны, некоторые люди предпочитают не знать, что они являются носителями смертельного и неизлечимого генетического дефекта. Для некоторых людей лучше не знать о присутствии гена, чем знать о нем и мучиться вопросом, насколько тяжелой будет болезнь и наступит ли она вообще. Существует и угроза генетической дискриминации: что если вам откажут в работе или страховке лишь потому, что однажды вы можете заболеть и умереть? В последние годы зарегистрировано сотни случаев генетической дискриминации.[167]167
По отношению к генетическим тестам страховые компании избрали средний вариант. В настоящее время ни одна страховая компания не требует от желающего застраховать жизнь или здоровье проходить обследование на генетические заболевания – частично потому, что эти тесты достаточно дороги, – но, если заявитель прошел такое обследование, страховая компания запрашивает результаты. Они опасаются обратного отбора, при котором люди, знающие, что они являются носителем генетического заболевания будут использовать экстравагантные политики страхования, в то время как те, кто уверен в чистоте своего генетического здоровья будут обходиться без страхования. Наложение этих двух факторов может привести к тому, что страховые выплаты компаний будут все больше и больше расти на фоне уменьшения количества здоровых людей, выплачивающих им страховые премии. Результатом может стать катастрофический упадок страхового бизнеса.
[Закрыть] Если вы являетесь носителем определенного гена, вы вряд ли захотите, чтобы эта информация попала в ваш медицинский файл. Простейший способ избежать этого – не тестироваться вообще.
Невозможно протестировать одного из однояйцовых близнецов, не протестировав де-факто другого. И когда первый близнец предложил скрыть информацию от своего брата, живущего в другом конце страны, исследователи отнеслись к этому иронически: как такая информация может быть надолго скрыта от брата? С другой стороны, с точки зрения медицинской этики, одинаково плохо как тестировать человека без его согласия, так и отказывать в тесте тому, кто об этом просит. Эта дилемма встала перед исследователями, поскольку одна и та же генетическая последовательность принадлежала двум разным людям.
К счастью, все разрешилось просто. Второй близнец согласился получить генетическую консультацию и в конечном счете протестироваться. Близнецы были одновременно проинформированы о результатах теста в двух офисах – один в Бостоне, другой – в Сан-Франциско. Исследователи даже учли трехчасовую разницу во времени между двумя городами.
