Текст книги "Романтичная леди"
Автор книги: Сильвия Торп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 9
Конец приключения
Услужливый юноша подвез мисс Крессуэлл к гостинице «Белый лев», расположенной на небольшой площади, и Гай, не слушая возражений Каролайн, сразу же направился туда. Но не успели они переступить порог гостиницы, как путь им загородила дородная дама, наблюдавшая за их приездом из окна бара.
Она неприязненно оглядела их.
– Вам нужна «Роза и корона», это дальше по улице, – заявила она вместо приветствия. – Там как раз принимают всякий сброд.
Каролайн опиралась на руку Гая и почувствовала, как тот весь напрягся от гнева.
– Ведите себя пристойно, сударыня! Я желаю повидаться с полковником Моркэмбом, и мне требуется отдельная комната, где моя дама сможет отдохнуть до моего прихода, – резко потребовал он.
Хозяйка гостиницы аж задохнулась от такой наглости. Ее толстые щеки побагровели.
– Боже ты мой! Провалиться мне на этом месте, если я когда-либо слышала подобную дерзость! – воскликнула она. – Дела у него с полковником, как бы не так! Единственное дело, которое его честь мог бы иметь с тобой, дорогуша, – это запереть тебя в тюрьме за бродяжничество, и твою милашку туда же. Видела я, как она выбиралась из телеги Джо Поттера! Навязались бедному простачку, чего уж проще! А теперь выметайтесь отсюда, пока я не позвала мужа или конюха. Уж они-то проводят вас до ратуши, это точно.
Каролайн вцепилась в руку мистера Рэйвиншоу.
– Пожалуйста, пожалуйста, – отчаянно зашептала она, – давайте пойдем в другую гостиницу. Если мы попытаемся остаться здесь, нас ждут одни только неприятности. Я не желаю оставаться здесь после того, как нас тут встретили.
Он раздраженно посмотрел на нее. Она взмолилась:
– Мистер Рэйвиншоу, прошу вас!
– Отлично! – бросил он и, даже не взглянув на хозяйку, развернулся на пятках, и они снова вышли на площадь. – Как только я приведу себя в порядок, мне доставит большое удовольствие вернуться сюда и объяснить этой женщине, как надо обращаться с клиентами, – свирепо добавил он.
Буря не разразилась, и мисс Крессуэлл облегченно вздохнула. Прихрамывая, она старалась поспеть за Гаем.
– Право, не стоит винить бедную женщину, ведь мы действительно выглядим весьма сомнительно. Когда мы доберемся до «Розы и короны», будет лучше, если вы позволите мне первой начать разговор. – Она видела, что он все еще грозно хмурится, и добавила с отчаянной попыткой придать как можно более серьезный характер своим словам: – Вы всегда поступали, как вам хотелось, вам не приходилось искать чьего-то расположения, но я-то знаю по опыту, как много можно достичь просьбой и уговорами.
– Из меня плохой проситель, сударыня, – заметил он с высокомерным презрением. – Это не в моей натуре.
Каролайн прикусила губу, но промолчала, и так, молча, они добрались до дверей другой гостиницы. Гай остановился и посмотрел на девушку с грустной улыбкой.
– Извините меня, – тихо попросил он. – Мои слова непростительны. На сей раз я доверяюсь вам, поскольку уверен, что вы обладаете тактом, в котором я испытываю недостаток.
«Роза и корона» относилась к числу совершенно иных заведений, нежели «Белый лев». Это была захудалая небольшая обветшалая таверна, которая обслуживала только разносчиков, лоточников и наемных рабочих с ферм. Каролайн вступила в переговоры с супружеской парой, хозяевами заведения. То ли ее способность к убеждению в тот день проявилась с наивысшей силой, то ли владелец «Розы и короны» оказался сговорчивее своих более удачливых конкурентов из «Белого льва», сказать трудно, но в результате переговоров мисс Крессуэлл усадили у огня в большой комнате. Ее спутник немедленно отправился улаживать свои дела в местный магистрат. Владелец гостиницы немного скептически отреагировал на упоминание о неотложном деле, но объяснил Гаю, как найти полковника, и заверил, что милая леди может спокойно ждать его возвращения.
Игнорируя последнее замечание хозяина, мистер Рэйвиншоу вполголоса предупредил Каролайн:
– Я постараюсь поскорее управиться, но мне понадобится некоторое время, чтобы убедить полковника Моркэмба в правдивости моей истории, поэтому не тревожьтесь, если вам покажется долгим мое отсутствие. – Он с опаской оглядел комнату и добавил обеспокоенно: – Жаль, что я не могу взять вас с собой. Мне совсем не нравится оставлять вас одну в этом месте.
Каролайн, осторожно потирая опухшую лодыжку, посмотрела на него и устало улыбнулась:
– Не беспокойтесь обо мне, сэр, ручаюсь вам, я нисколько не привередлива в мелочах и не слишком избалована комфортом. Здесь в углу, у огня, мне будет очень хорошо. Честно говоря, не думаю, что я смогу сейчас куда-нибудь идти.
Мистер Рэйвиншоу нашел массивное здание, окруженное красивым садом, – местный магистрат. Дворецкий, открывший парадную дверь, похоже, не сильно отличался от хозяйки «Белого льва» в оценке непрошеного посетителя, и сначала посоветовал тому зайти с черного хода, а когда посетитель стал проявлять слишком большую настойчивость, пригрозил позвать слуг, чтобы прогнать его.
Гай приготовился в случае необходимости силой расчистить себе путь, и, возможно, дворецкому сильно повезло, что в самый напряженный момент тучный, румяный джентльмен вышел в холл. Почтенный господин пожелал знать (и в голосе его как-то странно сочетались оживленное любопытство и раздражение), по поводу чего возник сыр-бор.
Гай отмахнулся от дворецкого и, сняв слегка помятую шляпу, поинтересовался у тучного господина:
– Полковник Моркэмб?
Полковник, щурясь на непонятное препятствие, возникшее перед ним, кивнул. Гай мрачно продолжил:
– Полагаю, сэр, именно вы олицетворяете здесь закон и стоите на страже порядка? Если это так, то очень печально, что вы совсем не предпринимаете попыток избавиться от опасных негодяев, наводнивших эти места.
Полковник Моркэмб, изумленный до крайности необычным приветствием, открыл рот, чтобы приказать выгнать нарушителя покоя, но тут же закрыл, замер и уже внимательнее пригляделся к неожиданному посетителю. Будучи наблюдательнее своего дворецкого, он заметил, что, несмотря на тяжелые испытания, выпавшие на долю одежды незнакомца, его наряд сохранил былое великолепие, а в голосе и манерах сквозила неискоренимая привычка повелевать, странно контрастировавшая с его потрепанным видом.
– Не знаю, сэр, какое дело привело вас ко мне, – заговорил полковник как можно мягче, – но дела явно не стоит обсуждать в прихожей. Может, пройдем в мой кабинет?
Гай последовал за полковником в кабинет. Болезненно-хрупкая дама, сидевшая возле камина, с удивлением и некоторой тревогой посмотрела на посетителя. Мистер Рэйвиншоу поклонился ей.
– Должен просить у вас прощения, сударыня, за появление в таком виде перед вами, – начал он учтиво. – Обстоятельства послужат мне оправданием. – Он перевел взгляд на полковника: – Мое имя Гай Рэйвиншоу, на меня напали и ограбили в ваших местах.
Леди потрясенно вскрикнула, его манеры подействовали на нее убедительно. Полковник коротко представил Гаю свою жену и затем попросил его подробнее рассказать, когда и где произошло ограбление.
– Вчера в полдень, – не колеблясь, сказал Гай. – Я вез свою будущую жену из Лондона к ее родственнику. Мне указали на якобы самый короткий путь. К несчастью, я еще и ошибся дорогой, а поскольку уже наступили сумерки, остановился у небольшого домика, чтобы уточнить, где же нахожусь. Прежде чем я успел понять, что случилось, меня ударили по голове, и когда я очнулся, то обнаружил, что заперт в комнате под присмотром вооруженного головореза, сообщившего мне, что они пленили и мою спутницу. Просмотрев содержимое моих карманов, они узнали, кто я, и собрались получить за нас выкуп.
Полковник издал какой-то нервный хлюпающий горловой звук и прошелся по комнате, чтобы успокоиться. Миссис Моркэмб взволнованно попросила:
– Умоляю вас, сэр, продолжайте! Как же вам удалось спастись?
– Сегодня рано утром, сударыня, я увидел, как трое мужчин верхом покинули дом, без сомнения уверенные, что их пленники никуда не денутся. Мне же удалось вырваться из комнаты, где меня держали, и освободить мисс Крессуэлл. Но так как ни моего экипажа, ни лошадей не нашлось, мы отправились пешком в поисках помощи.
– Силы небесные, негодяи совсем распустились, – не удержался полковник Моркэмб. – В доме больше никого не было, сэр? Других пленников?
Гай покачал головой:
– Только мисс Крессуэлл и я, сэр. А почему вы спрашиваете?
– Трое мужчин в масках похитили еще одну молодую леди всего два дня назад. Вытащили ее из кареты, сэр, средь бела дня на дороге в Финчли. Похоже, те же самые бандиты.
Гаю удалось не выдать себя. Услышав это известие, он даже глазом не моргнул.
Миссис Моркэмб нетерпеливо перебила мужа:
– Мистер Рэйвиншоу, вы сказали, что вашей невесте удалось спастись вместе с вами? Но где же она?
– Она ожидает меня в деревне, сударыня, – ответил Гай, поворачиваясь к ней. – Ей не повезло – она слегка подвернула ногу, пока мы сюда добирались. Поскольку хозяйка «Белого льва» нас на порог не пустила, мне пришлось оставить мисс Крессуэлл в «Розе и короне», и мне от этого немного не по себе. Могу ли я рассчитывать на ваше участие?
– Конечно, сэр, от всей души! Бедное, бедное дитя! Какое ужасное испытание! Вы должны немедленно привезти ее сюда. Я прикажу подать карету и велю приготовить бедняжке комнату.
Она заспешила отдавать распоряжения, а Гай обратился к полковнику.
– Сударь, не имея документов, я не могу подтвердить свою личность, – заговорил он без обиняков. – Но если вы пошлете информацию о случившемся со мной в Лондон, ручаюсь вам, все доказательства будут немедленно представлены вам. Я сожалею о необходимости вводить вас в расход подобным образом, но негодяи не оставили мне ни пенни в кармане. У меня не осталось ничего ценного, дабы предоставить вам в залог.
– Дорогой сэр, не волнуйтесь! – заверил его полковник Моркэмб. – Это позорное дело произошло на подконтрольных мне землях, и моя помощь вам всего лишь скудная компенсация. Насколько я вас понял, вы упомянули также о краже вашего экипажа и лошадей, не так ли?
– Да, четыре серые лошади из моего выезда украдены. Одна из самых великолепных упряжек в стране. Скажу вам, сэр, деньги и кое-какие украшения всего лишь пустяковая потеря, но мои лошади – это невосполнимая утрата. Я многое дал бы, лишь бы вернуть их себе.
– Может, и вернете, мистер Рэйвиншоу, сдается мне, украв ваш экипаж, бандиты сами себя перехитрили. Драгоценности и деньги легко припрятать, но упряжка из четырех лошадей – это уже совсем иное дело. Я составлю подробный список всего украденного у вас и у молодой леди. Это облегчит поимку воров.
Они все еще занимались составлением списка, когда вошел слуга и объявил, что карета ждет у двери.
Гай тут же поднялся.
– Простите меня, полковник, но денежный вопрос может подождать. Я не успокоюсь, пока мисс Крессуэлл не окажется под крышей вашего дома.
Прибыв через пятнадцать минут в «Розу и корону», он обнаружил, что беспокоился не напрасно. Ни хозяина, ни хозяйки не было в комнате, а Каролайн пыталась отклонить все более и более бесцеремонные знаки внимания со стороны мускулистого типа, одежда которого и инструменты в сумке, лежащей у ног, говорили о том, что он лудильщик. Гай окинул сцену взглядом, схватил лудильщика за шиворот, стащил со скамьи и сбил с ног. На незадачливого ухажера посыпался град горшков и кастрюль с полки.
Раздавшийся грохот заставил хозяина бросить дела в саду и примчаться на шум. Он обнаружил ошалело озиравшегося лудильщика, сидящего на полу среди обрушившихся на него полок, и странного незнакомца, явно намеревавшегося сбить того с ног при первой же попытке встать с пола. На скамье сидела рыжеволосая девушка, закрыв побледневшее лицо руками.
Не понимая, но и не интересуясь причиной ссоры, хозяин начал пронзительно возмущаться по поводу разбитой посуды и поломанных полок. Мистер Рэйвиншоу, чей неистовый пыл несколько остыл после яростного и не совсем обоснованного удара, надменно оборвал его крик:
– Весь урон, нанесенный вам, будет оплачен прежде, чем я покину дом полковника Моркэмба. Счет пришлите туда.
Хозяин, судя по всему, собирался продолжить спор, но его жена, встревоженно прибежавшая из кухни, схватила его за руку.
– Делай все, как говорит джентльмен, Мэттью, – увещевала она мужа шепотом. – Господин приехал из ратуши в собственном экипаже полковника забрать молодую леди.
Настроение хозяина немедленно переменилось, но мистера Рэйвиншоу это абсолютно не волновало. Взглянув на Каролайн и увидев ее побелевшее лицо и дрожащие от испуга губы, он без дальнейших церемоний подхватил ее на руки и понес к ожидающему их экипажу.
Мисс Крессуэлл перенесла это без возражений, будучи всецело поглощена попытками устоять перед внезапным и почти непреодолимым желанием прижаться к надежному широкому плечу и не разрыдаться.
Столь очевидное проявление внимания к себе так поразило девушку, что она молчала все время, пока Гай усаживался рядом с ней в экипаже и пока они ехали по деревенским улицам. Видимо, события прошедших дней сказались на ней много больше, чем она могла предположить. Мысли же ее спутника занимали совершенно другие вещи.
– Мне пришло в голову, что уже дважды за последние дни я дерусь в вашем присутствии. И ни разу не попросил у вас прощения. Я исправляю свою ошибку: нижайше прошу вас простить меня.
Мисс Крессуэлл попыталась принять спокойный вид и унять дрожь в голосе, отвечая как можно беззаботнее:
– Не стоит придавать этому никакого значения, сэр. Я уже говорила вам: я не боюсь жизненных осложнений. Признаюсь, мне даже доставило огромное удовольствие то, как здорово вы расправились с этим гнусным типом. А теперь расскажите, как прошла встреча с полковником Моркэмбом. Вы вернулись намного быстрее, чем я смела надеяться.
Он передал ей свою беседу, уточнив все до деталей, чтобы в их рассказах никто не заметил расхождений.
– Я придерживался правдивых фактов везде, где возможно. И вам то же советую, поскольку в нашем положении лучше не слишком далеко отклоняться от истины, если нет особой необходимости.
– Думаю, вам удалось весьма искусно смешать вымысел и правду в своем изложении событий, – согласилась Каролайн, но уточнила с некоторым сомнением: – И все-таки почему сказали, будто мы помолвлены?
– А как иначе мог бы я объяснять тот факт, что мы с вами путешествовали вдвоем, даже без возницы? Никто, как я думаю, не поверил бы в наше родство. Полагаю, у вас была возможность достаточно узнать меня за это время и не сомневаться, что я не воспользуюсь своим мужским преимуществом.
– О да, естественно! Я не хотела… – Она горестно прервала себя, нервно сплетя пальцы. – Я только подумала… как-то слишком неловко для… нас… обоих.
– Не нахожу никакой неловкости и убежден, что вы просто слишком возбуждены и утомлены. Помните, мы, скорее всего, никогда больше не встретимся с этими людьми.
Она не ответила. Он успокаивающе пожал ей руку:
– Ну же, сударыня, ведь это была ваша затея занять место мисс Линли. Почему же вас ужасает необходимость побыть в этой роли еще несколько часов?
К счастью для душевного спокойствия Каролайн, на этом месте их беседа прервалась, так как экипаж остановился у дверей дома полковника Моркэмба и в суматохе встречи она получила возможность оправиться от волнения. Полковник и его жена встретили прибывших в холле, причем миссис Моркэмб обрушила на девушку настоящий шквал доброжелательности.
– Бедняжечка моя, что только вам не пришлось испытать! – воскликнула женщина. – Вы так устали и измучились! Я велела приготовить для вас спальню и немедленно отведу вас туда.
– Совершенно верно, совершенно верно! – радушно вторил ей муж. – Мы счастливы помочь вам, моя дорогая, не надо больше ни о чем беспокоиться.
– Именно так, сэр, – подтвердил Гай. – Теперь у мисс Крессуэлл нет никаких поводов для волнения. – Он взял руку Каролайн и поцеловал ее. – Идите с миссис Моркэмб, дорогая! Вы были очень храбры, но теперь неприятности закончились.
Каролайн поспешно отвернулась, чтобы скрыть внезапно набежавшие на глаза слезы. Она позволила хозяйке отвести ее в уютную спальню, где обходительная, средних лет горничная уже ждала их. В течение следующего часа обе женщины с удовольствием суетливо и шумно ухаживали за девушкой, буквально окутав ее заботой и лаской. Каролайн уже очень давно никто не баловал, не утешал и не ободрял. Она не могла сдержать своей признательности за их заботу. Потом ее все же оставили одну, уложив на удивительно удобную кровать. На больную ногу наложили успокаивающий компресс и опустили шторы, чтобы яркий дневной свет не мешал ей спать. Но заснуть ей все равно не удалось. Доброта миссис Моркэмб заставила ее чувствовать себя виноватой; она испытывала невероятную неловкость, оказавшись в столь ложном положении.
В ее чувствах царила полная неразбериха. Каролайн ничуть не переживала из-за нарушений правил приличия; вместо этого она с легкостью притворилась невестой Гая Рэйвиншоу.
– Это настоящее безумие! – громко и очень твердо произнесла вслух девушка, почувствовав, что ей пора строжайшим образом призвать себя к порядку. Она перебрала в уме отвратительные черты характера мистера Рэйвиншоу, как это делала Летти Фентон всего несколько дней назад: резкий, властный, настоящий тиран, совершенно не признающий чужого мнения. Ей не составило труда припомнить разговор с подругой, но это не помогало. Перед ней он успел показать себя совершенно в ином свете. Ей казалось, что девушке ее лет и ее положения баловаться романтичными мечтами в высшей степени нелепо, но сердце не повиновалось голосу рассудка. Ведь ясно как божий день, что Каролайн Крессуэлл и Гай Рэйвиншоу живут в разных мирах и, как только их безумное приключение подойдет к концу, могут вообще никогда и не встретиться снова. Каролайн залилась горькими слезами, но, наплакавшись, в конце концов крепко уснула и на какое-то время избавилась от тяжелых мыслей.
На следующий день Каролайн уже вполне успокоилась, держалась внешне очень спокойно, правда, не стала возражать, когда миссис Моркэмб настояла, чтобы она провела утро в кровати. От хозяйки она узнала о возвращении посыльного из Лондона. Посыльный подтвердил, что все распоряжения мистера Рэйвиншоу выполняются в точности и карета за ним и его спутницей прибудет к дому полковника уже вечером. Каролайн разыграла радость, которую она, впрочем, вовсе не испытывала. Сердце ее тоскливо сжалось от мысли, что их приключение подошло к концу. Дальше – возвращение к ее прежнему, тоскливому существованию или… брак с мистером Горацием Фиркином. После полудня миссис Моркэмб с шумом вошла в ее комнату и объявила, что за ними прибыла карета. Горничная внесла за ней уйму картонных коробок и саквояж. Каролайн недоверчиво поглядела на них.
– Тут одежда, которую вам прислали из Лондона, моя дорогая, – радостно возвестила миссис Моркэмб. – Это очень хорошо, поскольку, как мы ни старались привести ваше платье в порядок, ничего из ваших вещей спасти не удалось. Тут многое прислали прямо от модистки. Как я понимаю, ваша мама решила порадовать вас. И она совершенно права! Я всегда считала – ничто не способно поднять настроение женщине лучше нового платья.
Каролайн молчала и с все возрастающим беспокойством наблюдала, как горничная освободилась от своей ноши и начала открывать коробку за коробкой. На одной крышке мисс Крессуэлл испуганно прочла имя самой дорогой модистки в Лондоне. Любая девушка с претензией на хороший вкус не могла бы не восхититься изысканными вещицами, одна за другой появлявшимися из коробок. Но восторг Каролайн значительно умерялся тревогой. Она не знала, каким чудом мистеру Рэйвиншоу удалось раздобыть для нее всю эту новую шикарную одежду, но ее не покидало чувство, что на этот раз он зашел слишком далеко.
Ей все же пришлось встать и безропотно подчиниться горничной. Она с радостью обнаружила, что опухоль на лодыжке спала и на ногу уже можно было опереться без боли.
Изящно скроенное платье из итальянского крепа смотрелось великолепно. Зеленый цвет наилучшим образом оттенял цвет ее лица, подчеркивал красоту волос и, хотя не нашел полного одобрения со стороны горничной, был, по мнению Каролайн, необыкновенно красив. К платью прилагалась длинная накидка из зеленого бархата и шляпка с высокой тульей, украшенная перьями цвета бронзы. Но поскольку перед тем, как покинуть спальню, миссис Моркэмб предложила гостям до отъезда кое-какие закуски, вся эта роскошь была оставлена в комнате, и горничная проводила девушку вниз.
Каролайн трепетала от мысли, что сейчас вновь увидит мистера Рэйвиншоу, но вскоре обнаружила, что зря так волновалась. Когда он вошел с полковником в комнату, где для гостей накрыли стол с легкими закусками, в его поведении не было ничего, что могло бы заставить ее почувствовать хоть малейшее неудобство.
Уже в карете, когда прощание с добродушными Моркэмбами осталось позади, Каролайн рискнула заговорить о предмете, который беспокоил ее. Тщательно отрепетировав про себя несколько раз все слова, которые она желала ему сказать, девушка глубоко вздохнула и словно с головой нырнула в заготовленную речь.
– Мистер Рэйвиншоу, – начала она решительно, – это платье на мне…
– …очаровательно! – прервал он ее. – Вы выглядите восхитительно, мисс Крессуэлл. Я знал, что могу положиться на Джейн, поскольку ее вкус при выборе нарядов всегда безупречен.
Каролайн, выбитая из колеи этим замечанием, только осторожно переспросила:
– Кто такая Джейн?
– Моя родственница, – последовало объяснение. – Я вчера послал ей письмо в Лондон и попросил её подыскать вам какую-нибудь подходящую одежду. Как сумел, я описал ей ваши предполагаемые размеры и указал необходимый цвет. Сдается мне, она прекрасно справилась с моим поручением.
Каролайн тревожно посмотрела на своего спутника:
– Надеюсь, сэр, вы объяснили вашей родственнице, как могло случиться, что я оказалась в такой ситуации?
Он удивленно поднял брови:
– Едва ли мне удалось бы сделать это в письме, хотя я заверил Джейн, что все обстоятельства будут ей подробнейшим образом изложены, как только я получу возможность навестить ее. Без сомнения, она сильно заинтригована, но вам не следует бояться. Эта женщина не из тех, кто станет распускать сплетни по всему Лондону.
– Надеюсь, это так, – с жаром выпалила Каролайн. – Но даже если она и ничего не скажет, что же она должна обо мне подумать?
– Конечно, не то, чего вы, очевидно, опасаетесь, – усмехнулся Гай. – Ибо в таком случае, сударыня, я не стал бы обращаться за помощью ни к одному из членов своей семьи. Это было бы крайне неуместно.
Объяснение мистера Рэйвиншоу заставило Каролайн вспыхнуть, но ей не хотелось сдаваться, и через несколько минут, проведенных в полном молчании, вернув себе самообладание, девушка предприняла новую попытку:
– Я не хотела бы, чтобы вы сочли меня неблагодарной, но, думаю, вы поступили не очень тактично. Разве не понятно, что я не могу принять от вас такой подарок?
– Не можете? – В голосе его слышался смех. – Тогда скажите, как же нам теперь быть.
– Вы прекрасно понимаете, теперь ничего уже не исправишь, – возмутилась Каролайн. – Но как все объяснить моей тете, когда я явлюсь домой, разодетая в пух и прах?
– Неужели вам было бы проще объясняться с ней, если бы вы приехали домой в потрепанном и заляпанном грязью платье? Ведь она думает, что вы гостили у родни в поместье. Пусть это будет подарком от них, так и скажите вашей тете.
– Наверное, вы правы, – с сомнением согласилась Каролайн. – Разумеется, время от времени кузина Эстер делает мне подарки, хотя никогда еще не дарила такого великолепия. – Она подавила вздох. – Ох, если бы мне только не приходилось каждый раз давать полный отчет обо всех своих действиях!
Гай понимающе посмотрел на свою спутницу. Каролайн волей-неволей пришлось немного приоткрыть завесу над своей жизнью и описать ему хитроумный заговор, с помощью которого Дженнифер удалось убежать с капитаном Уайльдом. Гай, открытый к сопереживанию (хотя многие легко отказали бы ему в этом качестве), без труда в ярких красках представил жизнь, на которую была осуждена девушка в доме дяди и тети. Его решительный нрав позволил ему придумать план, как изменить подобную ситуацию, но упоминать о нем было еще не время. Поэтому он постарался обратить все в шутку:
– Это – неизбежный результат, сударыня, вашего опрометчивого поведения, в котором вы не далее как вчера обвиняли мисс Линли.
– Если уж мы коснулись этой темы, сэр, – тут же отреагировала Каролайн, – я хотела бы спросить вас: что же будет, если полковник Моркэмб арестует вашего кузена? Я могу быть безрассудной, но не могу без волнения думать, что он может рассказать, если его арестуют.
– Тут вам нечего опасаться, – уверенно успокоил девушку Гай. – Если Пелем обладает хоть крупицей здравого смысла или инстинктом самосохранения, он давно избавился от свидетельств против него, то есть от моего экипажа и лошадей. Думаю, он сейчас уже далеко отсюда. Ну а если он опрометчиво решил остаться в Англии, вы можете мне поверить: мой кузен ничего не расскажет. – Гай вздохнул и добавил намного мягче: – Не смотрите так тревожно, мисс Крессуэлл. Даю вам слово, Пелем не причинит вам ни малейшего вреда.
Каролайн с легкостью поверила ему, и она перестала размышлять на мучавшую ее тему. Для нее дорога в Лондон оказалась на удивление короткой. Вот уже карета застучала колесами по оживленным улицам столицы. Теперь наступило время возвращения в свой собственный мир, каким бы неуютным и недобрым он ни был.
Она заранее попросила остановить карету на некотором расстоянии от дома дяди, чтобы ее появление не вызвало никаких вопросов, но Гай решительно отказался.
– Высадить вас неизвестно где и затем уехать, оставив вас ковылять дальше пешком? – холодно отреагировал он. – Ну уж нет, сударыня! Я благополучно доставлю вас до вашей двери.
Каролайн оставалось только смириться и надеяться, что никто из ее родственников в этот момент не подойдет к окнам. Было бесполезно пытаться объяснить Гаю, что она давно привыкла ходить одна. Мистер Рэйвиншоу обращался со своей спутницей так, как если бы она имела полное право ожидать от него проявления галантности, и это ей, несомненно, нравилось. Но вряд ли ему в голову приходило реально оценить истинное положение, которое она занимала в семье Крессуэлл.
Вот, наконец, карета остановилась перед знакомым подъездом. Мистер Рэйвиншоу вышел и подал ей руку, чтобы помочь спуститься. Каролайн взглянула на него и попыталась улыбнуться.
– Спасибо вам за все, – сказала она еле слышно. – Мне искренне жаль, что я поставила вас в столь затруднительное положение. Если бы я видела в этом хоть малейший смысл, я пошла бы с вами объясняться с леди Линли.
– Вы храбрая девушка, мисс Крессуэлл, – с улыбкой покачал головой Гай, – но не думаю, будто ваше появление принесет мне пользу, вам же оно доставит только боль. Нет, полагаю, я сам справлюсь с леди Линли, так же как и вы добьетесь большего успеха здесь. Нам обоим предстоит уйма объяснений, не так ли?
Каролайн кивнула, не зная, что сказать на прощание. Гай колебался, как если бы он собирался произнести еще что-то, но, очевидно, передумал и, поклонившись, отпустил ее руку. Печально улыбнувшись, он сел в карету и уехал.
Каролайн проводила экипаж задумчивым взглядом до тех пор, пока тот не скрылся из вида, подняла саквояж и направилась в дому, но тут же остановилась в величайшей тревоге. Парадная дверь была открыта настежь, на пороге маячила служанка Бекки, с горящими от возбуждения глазами, а за ее спиной миссис Крессуэлл и Софи, не в силах сдвинуться с места, сгорая от любопытства.
