Текст книги "Песня сердца"

Автор книги: Сильвия Соммерфилд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Шелби пела и с удовольствием видела, что ее стража, мягко говоря, нервничает. Это только подзадорило девушку, она решила петь до тех пор, пока публика пожелает слушать. Было уже больше девяти, когда она наконец покинула сцену.

Мистер Чарльз с восторженной благодарностью бросился навстречу и завладел обеими ее руками.

– Мисс Вейл, вы неподражаемы. Я не могу, не умею выразить своих чувств. Этот вечер запомнится навсегда, – он вдруг замялся, – как бы я хотел…

– Что же, мистер Чарльз? – Шелби нетерпеливо помогала нерешительному джентльмену договорить, почти уверенная в его намерении. Мистер Чарльз владел всеми театрами до самого Сент-Луиса.

– Я знаю, – он медлил, покусывая губы, – в следующем городе поезд простоит несколько часов.

– Да? – Она продолжала подталкивать его, боясь, что Карл может опередить.

– Я… одним словом, вы знаете, я также…

– Не продолжайте, мистер Чарльз. Я буду бесконечно счастлива сделать остановку и спеть несколько песен.

– Да, – вмешался-таки Карл ледяным голосом, – пожалуй, даже очень хорошо, что вы будете с нами. – Шелби не ожидала такого поворота и насторожилась. Беззащитный, кроткий мистер Чарльз был слишком удачным заложником для Карла. – Я уверен, Шелби очень порадует ваше общество.

– О! Вы не представляете, как я рад. Спасибо. Я без промедления бегу за билетом. Какое счастье, какая удача! Я буду ждать вас на станции. – Уже на бегу он приложился к ее руке и поспешил удалиться, будто боясь, что она передумает.

Шелби услышала рядом довольный смешок. Она сама дала Карлу козырь в руки.

– Вот видите, – нарочито мягким голосом заговорил Карл, – иногда не стоит быть слишком остроумной. Можно попасть в собственную ловушку, не так ли, моя дорогая Шелби? Я уверен, наш милый мистер Чарльз убережет вас от глупостей.

Шелби не ответила. Теперь ей предстояло думать за двоих. А в мыслях и в сердце оставался только Бред. Еще один город – и еще одна остановка, время, так необходимое Бреду. Сомнения прочь – он скоро догонит ее.

Вечером они встретились с мистером Чарльзом на станции. Ровно в десять тридцать поезд мягко тронулся с места. Необоримая усталость навалилась на Шелби, и та, не сопротивляясь ей, устроилась поудобнее в уголке и крепко уснула, не обращая внимания на попутчиков. Между тем Хэнк посматривал на спящую весьма недвусмысленно, мистер Чарльз в умилении не сводил обожающего взгляда. Но если бы Шелби нечаянно проснулась, выражение лица и глаз Карла ее бы, несомненно, встревожило.

Неожиданно для самого себя Карл с исключительным вниманием отнесся к концерту Шелби. Дикая злоба уступила место восхищению. Женщина состоятельная, да к тому же талантливая и красавица – это находка для делового мужчины. Такого счастливого поворота событий он не ожидал, начиная самостоятельную охоту. Энн со своим Джеффри могут убираться ко всем чертям, пускай заботятся о себе сами. А ему завладеть бы Шелби, ее деньгами и ее будущим. Главный выигрыш, как всегда, за ним.

Около трех часов ночи поезд прибыл в следующий город. Карл послал Хэнка занять две комнаты в гостинице. Мистер Чарльз поспешил устраивать концерт. В гостинице Карл отпустил отдыхать своих подручных, и это встревожило Шелби. Провести ночь в гостиничном номере наедине с Карлом Джеймсом было чересчур опасно. Она мысленно призвала все свое мужество.

Карл запер дверь на ключ и театральным жестом опустил его в карман. Затем повернулся к Шелби, настороженно наблюдавшей за ним.

– Не бойтесь, Шелби, я не собираюсь обижать вас. Располагайтесь и отдыхайте. Мне достаточно этого кресла. – Он заметил сомнение в ее глазах и улыбнулся. – Я обещаю не покидать его. Скоро вы должны петь, а… осуществление моих планов оставим до Чарльстона. – С самодовольной усмешкой он опустился в кресло.

Она не верила ни слову, но усталость взяла верх. Шелби завернулась в одеяло, и сон сразу навалился на нее.

Карл бесцеремонно рассматривал спящую. Красивое лицо обрамляли роскошные золотистые волосы. Из-под одеяла виднелась маленькая кисть изысканной формы с длинными, утончавшимися на концах, чувственными пальцами. В похотливом желании его потянуло отведать этой прекрасной плоти, услужливо включилось опытное воображение, и он почти почувствовал возбуждающую теплоту ее кожи, упругое прикосновение вздымающейся груди. Приоткрытый во сне рот сулил пьянящее наслаждение.

Лежа у костра, Бред ждал рассвета. Мучительно долго тянулось время. Память, как в калейдоскопе, меняла живые картины последних недель его удивительно повернувшейся жизни. Шелби в золотистом сиянии на темной сцене – такой он увидел ее впервые. Шелби – злая и непокорная пленница. Он вспомнил смешинки в ее глазах и мимолетный, но терпкий поцелуй, подаренный ему, связанному и беспомощному. Шелби с Белым Ястребом и Дейвом Реймондом! Он заново пережил ее болезнь. Его тело заныло при воспоминании о близости с нею. Его сердце разрывалось при мысли, что Шелби ждет его помощи и защиты. Вспышка страха за любимую заставила его подняться. Бред подложил в костер полено и уселся рядом. Крепкий, словно беззаботный, сон Джаспера обижал и сердил, его богатырский храп вспарывал ночную тишину. Бред едва сдерживался, чтобы не пихнуть храпящую гору. И когда выдержка изменила и он все же довольно бесцеремонно ткнул спящего Джаспера, раздался сдержанный голос Доббса:

– Не спится?

– И тебе тоже, – раздраженно ответил Бред. Доббс сел по другую сторону костра, и взгляды их встретились. Разгоревшееся пламя отбрасывало яркие отсветы на серьезные лица обоих и наконец осветило широкую, спокойную улыбку Доббса.

– Мы все любим ее, Бред.

– Знаю.

– Она как сестра Джасперу, для меня как дочь. А для тебя…

– Она каждое мое дыхание, каждое биение сердца. Я не могу потерять ее, Доббс. Не могу.

– Мы на верном пути, дружище. Завтра мы будем в городе с железнодорожной станцией. Я верю, что там Шелби даст знать о себе.

Они посидели вместе у костра, потом Доббс заснул, и Бред опять остался наедине со своими мыслями.

Рассвет застал их уже в седле. Бред считался отличным следопытом, но скоро он должен был признать не без ревности, что Джаспер его превзошел. Знаки, неопределенные или кажущиеся несущественными для Брэда, Джаспер без труда объяснял. Бред и восхищался, и сердился – это не осталось незамеченным. Чувство своего превосходства хоть в этом утешало Джаспера. Наконец их глазам предстала долгожданная картина – небольшой городок, к которому вели поблескивающие на утреннем солнце серебристые стрелы железнодорожных рельсов.

Глава 21

Джозеф спокойно посматривал из окна экипажа на улицы Чарльстона. Будущее больше не пугало его. Дочь – его сокровище – замужем за человеком, которого она любит и который достоин ее.

После венчания он остался в Джорджтауне еще на несколько дней. Вечерние беседы с Карсоном за бокалом хорошего вина помогли излечить измученную душу. Джозеф решил навести порядок в своей жизни, в своем доме, покончить с прошлым и убрать из жизни все, что могло напомнить страшный прошедший год. Решение было принято, осталось привести его в исполнение.

Прежде всего Джозеф посетил своего банкира, вежливо-приветливое выражение лица которого быстро сменилось безмолвным удивлением, когда он услышал о цели визита давнего клиента и друга.

– Я вдруг увидел в истинном свете, что произошло. Пора навести порядок, – говорил Джозеф.

– Джозеф… – В глазах банкира засияла радость.

– Я знаю, Уильям. Не нужно продолжать. Старая пословица права. Лучше поздно, чем никогда. Но я ведь не слишком опоздал, слава Богу.

– Не беспокойтесь, мой друг. Я сделаю все, что нужно.

– Я высоко ценю ваше дружеское расположение. Примите, пожалуйста, самые неотложные меры.

– Будьте уверены. А что вы намерены предпринять?

– Я собираюсь навестить Герберта Мейджилла, моего поверенного. – Джозеф улыбнулся, вставая и протягивая руку. – Пора. Дела ждут.

– Желаю вам удачи, Джозеф. Если я смогу быть вам полезным, дайте знать. Я прослежу за вашими счетами в банке.

– Превосходно. Еще раз благодарю. Надеюсь, до скорой встречи. Я устрою большой праздник. Еще немного – и моя дочь вернется домой со своим мужем. Мы будем рады видеть вас в нашем доме.

– Сообщите нам. Моя жена и я будем рады поздравить вас.

– Благодарю вас.

Уильям проводил Джозефа Степлтона и, закрыв за ним дверь, улыбнулся – впервые после долгой тревоги за старого друга.

Джозеф отправился к своему поверенному, тоже старому другу.

– Джозеф, дружище, давно же я не видел вас. Я как раз сказал Энн – она заезжала ко мне недавно, – что мы слишком долго не встречались. Чему обязан – делу или удовольствию? Если последнее, я приглашаю вас позавтракать в чудном маленьком ресторане неподалеку отсюда.

Джозеф не удивился, узнав, что Энн посетила Герберта. Ничего удивительного: эта женщина слишком умна, чтобы не обратить внимания на его поверенного. Это укрепило его решимость. От Энн можно ждать любых сюрпризов.

– Я угощаю вас завтраком, но прежде дело.

– Все-таки дело?

– Я решил изменить свое завещание. Взгляд поверенного выразил удивление и любопытство.

– Да. И чем раньше – тем лучше. Герберт сел за письменный стол, подвинул к себе пачку чистой бумаги, взял перо. Обмакнув его в чернила, он вопросительно посмотрел на Джозефа.

Джозеф стал диктовать, спокойно и уверенно, а рука с пером, казалось, застыла, но Джозеф продолжал говорить, и Герберт, улыбнувшись, начал писать.

Когда Джозеф умолк, Герберт Мейджилл откинулся на спинку стула.

– Завещание действительно приняло другой вид.

– Что вы об этом думаете?

– Я не решался сказать вам прежде, но, конечно, я согласен. Извините меня. Мы уже давно и хорошо знаем друг друга, Джозеф, и я желаю вам быть в ладу с самим собой и счастья, которого вы очень заслуживаете.

– Что ж, я уже сделал первый шаг. Теперь мне предстоит сделать следующий.

Было уже за полдень, когда экипаж Джозефа остановился у дома. Скинув пальто на руки радостно встретившего его Робертса, он осведомился у слуги:

– Дома ли моя… миссис Степлтон дома?

– Да, сэр. Она в библиотеке, С нею мистер Бреннер.

– Отлично. – Джозеф улыбнулся в ответ на молчаливый вопрос. – Прикажи горничной миссис Степлтон упаковать все ее вещи. – Он повторил с ударением: – Все вещи. – Она унесет гораздо больше, чем имела, когда вошла сюда. Но драгоценности останутся здесь. Драгоценности принадлежали Марте. – Вели горничной все вещи выставить в холл.

– В холл, сэр? – переспросил смущенный Роберте.

– Да. Миссис Степлтон сегодня отправляется в длительное путешествие.

Джозеф заметил улыбку на лице уходившего лакея и угадал его нетерпение донести эту радостную новость до остальной прислуги.

Джозеф поднялся в библиотеку. У закрытой Двери остановился, взявшись за ручку, и прислушался. Там, за дверью, звучал смех. Энн и Джеффри. Об их отношениях известно теперь достаточно, чтобы избавиться от обоих раз и навсегда.

Джозеф открыл дверь и вошел. Его явно не ждали. Энн и Джеффри стояли слишком близко друг к другу, и появление Джозефа смутило их. Уличенные, они отпрянули друг от друга неприлично поспешно. Энн, искусная актриса, быстро справилась с собой и с сияющей улыбкой направилась к Джозефу.

Он смотрел на приближающуюся женщину и, возможно, впервые по-настоящему понял, что только его безысходное одиночество после гибели Марты позволило этой хищнице так ослепить его. Как он не видел раньше эти ледяные хищные глаза опытной шлюхи! Но сейчас он не испытывал ненависти, он глубоко, до жалости, презирал ее. Этой женщине не дано испытать любовь, и когда красота ее увянет, она останется несчастной и одинокой.

– Джозеф, дорогой, как ты съездил? – Она потянулась губами к его щеке, но Джозеф отстранился. Она вспыхнула.

Энн, кажется, еще ничего не поняла, зато сообразительный Джеффри сразу засуетился.

– Не буду вам мешать, – сказал он. – Мне пора – дела. – Он направился было к выходу, но Джозеф остался на месте, загораживая дверь. Вопросительно взглянув на него, Джеффри остановился.

– Не торопитесь, Джеффри, – проговорил хозяин дома сдержанно, но степень его сдержанности граничила с угрозой, – вам придется задержаться. Нам нужно поговорить.

Джозеф сел.

– Сядьте, Энн. Думаю, новости, которые вы услышите, не порадуют вас.

– Джозеф, ради Бога, скажи, что случилось? Ты… – женщина наконец поймала его взгляд, – у тебя такой зловещий вид.

– Заткнись, Энн, – шепнул Джеффри.

– Да, да, Энн, послушайтесь совета, – в первый раз улыбнулся Джозеф. – Я должен поговорить с вами. – Он пристально посмотрел на Энн. – У меня был очень трудный, но плодотворный день. Думаю, вам обоим интересно узнать, что мне удалось сделать.

– Не понимаю, – еще продолжала играть роль любящей жены Энн.

– Все впереди, моя дорогая. Как я сказал, у меня был насыщенный день. Я навестил Уильяма.

Отныне все счета в банке для вас закрыты. Вы более не сможете использовать мое имя и мои деньги. – Энн вздрогнула. – Кроме того, к настоящему моменту все ваши вещи уже собраны.

– Вы не посмеете этого сделать! – крикнула Энн.

Побледневший Джеффри молчал.

– Не посмею? Я подал на развод. А вам придется объяснить Джеймсам, почему вам так и не удалось заставить мою дочь выйти замуж за Карла.

– Вы…

– Да, знаю. Все подробности вашего подлого плана. Именно поэтому я хочу, чтобы вы покинули мой дом. И чем скорее – тем лучше.

– Вы не можете просто так вышвырнуть меня!

– Вы думаете? – Джозеф подошел к ней, подошел так близко, что гневный огонь его глаз обжег ее. Энн отшатнулась. – Что же, попробуйте. Но теперь, когда дочь уже замужем, вряд ли Джеймсы станут помогать вам. Остается только вашему любовнику заботиться о вас.

– Боюсь, – холодно сказал Джеффри, – это мне не по средствам.

– Разве? – позволил себе пошутить Джозеф. – А я полагал, вы очень любите Энн.

Энн бросила яростный взгляд на любовника. Она чувствовала, что ее загнали в угол, и приготовилась защищаться. Джозеф узнал все. Она понимала, что Джеймсы опасны сейчас не меньше. Кроме того, она не сможет теперь выкупить заложенные драгоценности, принадлежащие им.

– Ты так же увяз в этом дерьме, как и я, – не выбирая выражений крикнула она Джеффри, – а думаешь только о себе!

В ответ он только безразлично передернул плечами. Пожалуй, было даже приятно наблюдать Энн, бьющуюся в собственных силках.

– А почему нет? Почему бы философски не взглянуть на вещи? Твоя песенка спета.

– Нет, нет, – завизжала Энн. – Вы не сможете так поступить со мной. Куда я денусь? Что мне делать?

– Полно, Энн, меня это больше не волнует, – голос был тверд и холоден. – Если бы вам удалось осуществить все, что вы задумали, жизнь моей дочери превратилась бы в ад. Вы собирались принести ее в жертву Карлу Джеймсу. Джеффри ваш любовник. Посмотрите, достаточно ли он предан вам, чтобы помочь. – Энн поняла, что проиграла. – У вас нет ни денег, ни сил. Так кто же остался в дураках, Энн? – Джозеф глубоко вздохнул, стараясь обрести равновесие – Я предоставляю вам возможность уйти тихо, забрав все то, что вам удалось накопить. Попробуйте только вмешаться в мою жизнь – и я уничтожу вас.

Энн стояла поникшая, с мертвенно-бледным лицом. Она посмотрела на любовника. Тот в ответ молча покачал головой и безразлично пожал плечами. Какой помощи можно ждать от такого?

– Должен признать, вы правы, Джозеф, – произнес Джеффри бесцветно. – У вас есть чему поучиться. Сожалею, Энн, – бросил он, не глядя на женщину. – Может быть, следующий раз будет удачнее.

– Следующего раза не будет, по крайней мере в этом городе, – улыбнулся Джозеф, – ни для нее, ни для вас. У меня много друзей. Завтра перед вами захлопнутся двери всех домов. Я полагаю, вам, Джеффри, нужно поискать другое место, где вы могли бы вести такую же бесполезную жизнь паразита.

Джеффри побледнел, но, молча проглотив брошенное оскорбление, вышел, аккуратно затворив за собой дверь.

Энн и Джозеф остались одни. Он увидел слезы в ее глазах, но то были слезы бессильного отчаяния и жалости к себе.

– Джозеф, ты не сможешь… – Энн разрыдалась и пошла к нему, протянув руки навстречу. Но Джозеф помнил искаженное скорбью личико Уинтер.

– Ваши вещи будут ждать вас в прихожей. Экипаж доставит вас, куда вы пожелаете. Через час вас не должно быть в моем доме. Надеюсь, у вас хватит сообразительности покинуть город. Джеймсы не производят впечатления забывчивых людей.

– Пожалуйста, Джозеф…

– Не старайтесь понапрасну. Приберегите свои способности для кого-нибудь другого. У меня выработался иммунитет к вашим чарам. Прощайте, Энн.

Мольбы вмиг сменились яростью. Джозеф не знал всего, он не понимал, что Джеймсы действительно ее не простят. Панический ужас охватил Энн. В крайнем отчаянии, словно животное в предсмертной тоске, она собралась, как для последнего прыжка, гордо выпрямилась и, кинув злобно-презрительный взгляд на Джозефа, вышла из комнаты.

Джозеф с облегчением вздохнул. Знать бы еще, что Шелби в безопасности. Скоро она вернется домой, и наконец они все вместе отпразднуют и его освобождение от Энн, и свадьбу Уинтер, и отблагодарят милую Шелби.

Джозеф подошел к окну в тот момент, когда Энн, не бросив прощального взгляда на дом, села в экипаж. Он вернулся к своему столу – не терпелось заняться списком гостей, которым уже пора готовить приглашения. Джозеф решил устроить пышное торжество.

Раздался тихий стук в дверь, и вошел Роберте с телеграммой в руке. Джозеф торопливо прочел краткий текст и озабоченно нахмурился. Доббс – вполне сдержанный джентльмен и не стал бы попусту впадать в панику. Если он тревожится, значит, на то есть причины.

«Мистер Степлтон,

Шелби увезли двое парней. Бред Коул, Джаспер и я преследуем их. Не ваши ли это люди? Если вы никого не посылали, мы в трудном положении. Пожалуйста, ответьте немедленно по указанному адресу, нас беспокоит ее безопасность.

Доббс».

Джозеф судорожно скомкал телеграмму и швырнул ее на стол. Он быстро черкнул ответ и поручил Робертсу отправить его немедленно.

«Доббс!

Я больше никого не посылал. Сделайте все, что в ваших силах, чтобы найти Шелби. Не останавливайтесь перед расходами. Вы отвечаете за ее безопасность.

Джозеф».

Джозеф бессильно откинулся на спинку стула, подавленный сознанием, что любимое и великодушное существо принес в жертву собственным интересам.

Бред, Джаспер и Доббс ехали по улицам незнакомого города, пытливо всматриваясь в лица прохожих. Бред осадил вдруг свою лошадь.

– Доббс! – воскликнул он. – Вы правы. Вот афиша. Шелби уже пела здесь, – он почувствовал, что заколотившееся сердце вдруг остановилось, – вчера вечером.

– Так я… – всполошился было Джаспер.

– И я также… – посмеиваясь, перебил его Доббс. – Давайте найдем этот театр. Шелби, услышав раз, невозможно забыть. Кто-нибудь да укажет нам, где ее искать.

Сердце Брэда опять забилось с неистовой силой. Может быть, Шелби совсем рядом. Но пустой театр оказался запертым. Раздраженный Бред приступил с расспросами к первому встречному и, напугав человека, не получил вразумительного ответа.

– Бред, – Доббс попытался привести его в чувство, – так вы всех распугаете.

Бред, опомнившись, пробурчал извинения. Им долго не везло. Оказалось, не весь город побывал на концерте. Но наконец они получили желанный ответ.

– Да, конечно, – хором сказала молодая пара. – Она выступала здесь вчера вечером. Мы тоже купили билеты. Это, без сомнения, необыкновенная певица. Да, мы с женой не слышали ничего подобного раньше. Ее голос…

– Я знаю, – не замечая своей бесцеремонности, перебил Бред, – мне нужно знать, где она сейчас, где хозяин театра? Где, наконец…

– Если вы позволите вставить хотя бы одно слово, я вам отвечу, – слегка обиженно ответил местный почитатель таланта Шелби.

– Извините, – осекся Бред, – я не хотел… в общем, расскажите нам все, что вы знаете.

– Я знаю, что ее уже здесь нет.

– В театре?

– Нет. В городе. Она уехала вечерним поездом. А ее друзья…

– Друзья? – опять не сдержался и перебил Бред.

– Да. Трое мужчин, с которыми она путешествует, и мистер Чарльз, хозяин театра.

– Куда они отправились?

– Этого я не знаю.

– Может быть, в соседний город, в пятистах милях отсюда, – вступила в разговор молодая женщина. – Возможно, тот, другой, парень знает.

– Какой парень?

– Он приехал в город с нею вместе, – охотно вспоминал муж. – Но в вагон он со всей компанией не входил. Да, конечно, он остался в городе. Его можно найти скорее всего в салуне.

– Спасибо… огромное спасибо, – уже на бегу кричал Бред, Доббс с Джаспером бросились за ним.

Редкие посетители сидели за столиками и у стойки бара. Бред оценивающе переводил взгляд с одного на другого. Который из них?

Его внимание привлек мужчина средних лет, одиноко сидевший облокотившись о столик локтями, погруженный в свои, очевидно, невеселые мысли. Тяжело печатая шаг, Бред прошел к его столику и остановился.

– Я хотел бы поговорить с вами, – ответил он на вопросительный взгляд незнакомца, стараясь справиться со жгучим желанием убить его немедленно.

– А кто ты такой, парень, и почему я должен с тобой говорить?

– Потому что жизнь женщины висит на волоске. И если мне придется вышибить из тебя правду, будь уверен, я это сделаю. Ты один из тех, кто похитил Шелби с моего ранчо. Я хочу знать, где она.

– Шелби, – полушепотом повторил Дакота.

Бред услышал дорогое имя, едва прошелестевшее на губах незнакомца. Вдруг накатила горячая волна ненависти ко всему, что отняло у него дорогое существо, что угрожало покою, счастью, жизни этой женщины. Не помня себя, он схватил Дакоту за горло.

– Шелби. Да, Шелби. Ты пришел ко мне в дом и увел девушку, пользуясь ее беззащитностью. – И не найдя более подходящих средств для выражения своего гнева и презрения, Бред «грамотно» выругался. – Если ты сейчас же не ответишь, где она, я разорву тебя в клочья.

– Отвяжись. – Он словно не видел Брэда.

– Где она?

– Вы включились в игру с опасными парнями. Эта девушка, по-видимому, много значит для одного из них.

Три яростных вопля прозвучали в ответ. Доббс воскликнул возмущенно. Бред выругался. Джаспер глухо зарычал, как громадное, раненое животное, и подступил к Дакоте. Но ярости и одного Брэда было уже достаточно.

– Постойте! Придержи его! – примирительно сказал Дакота, указывая глазами на рычащего Джаспера. – Не делайте глупости. Я совершил дьявольскую ошибку и хочу ее исправить.

Бред почувствовал расположение, даже доверие к этому человеку.

– Я – наемный похититель, – начал свои объяснения Дакота. – Меня наняли…

– Кто?

– Человек по имени Карл Джеймс. Я выполнял для него кое-какую работу и раньше. Он хорошо платит.

– Где они сейчас?

– На пути к Чарлстону, я полагаю.

– Что значит «я полагаю»?

– Если вы изволите отпустить меня, я скажу то, что вы от меня ждете. Одно бесспорно: вы не сможете преследовать их верхом. А поезд отходит через пару часов.

Бред разжал наконец руки и медленно опустился на стул. Джаспер и Доббс сели рядом.

– Я думаю, будет лучше, если ты расскажешь все, что знаешь, – сдержанно сказал Бред.

Дакота рассказал, что было ему известно, но Джаспер и Доббс не могли взять в толк, зачем этим людям понадобилась Шелби.

– Итак, Карл Джеймс появился здесь? – переспросил Доббс.

– Да. Я уже сказал, что он встретил здесь нас с… нею. Карл… у него, кажется, свои собственные планы. Они что-то решили относительно Шелби. Не понимаю, какой дьявольской выдумкой она добилась его согласия на концерт. Она очень умна. Карл наврал мне, сказав, что она должна стать его женой. Я думал, так оно и есть, пока не увидел ее и…

– И услышал ее пение? – продолжил Бред более миролюбиво.

– Я полагаю, именно оно и заставило меня задуматься о том, что же я делаю. И вот я сидел здесь и соображал, как выручить ее. Не пойму только…

– Что?

– Зачем с ними уехал хозяин театра.

– Черт возьми! – воскликнул Бред, впервые улыбнувшись. – У Шелби есть план! Она будет петь где-нибудь еще. Все понятно, она ждет меня. Они будут останавливаться в каждом городе.

– Вы счастливый человек, – спокойно сказал Дакота. – Эта девушка – клад. Вот увидите, она еще посмеется над Карлом.

– Не сомневаюсь. Я мог бы рассказать пару забавных историй из моего недалекого прошлого. Сколько времени до отправления поезда?

– Около двух часов.

– Начальник станции должен знать расписание. Возможно, у него я еще что-нибудь узнаю, – заторопился Доббс. – Мы с ней всегда без слов понимали друг друга. Пойдем со мной, Джаспер.

Джаспер нехотя повиновался, не спуская недоверчивых глаз с Дакоты.

– Думайте, думайте хорошенько, Доббс. Мы не должны ошибиться. Этот Джеймс – парень слишком грубый, и друзья его, судя по тому, что мы узнали, не лучше. Нам нельзя терять время.

– Я сделаю все, что в моих силах, – твердо обещал Доббс. – Она дорога мне не меньше.

Бред смутился, но прежде чем он успел извиниться, Доббс мягко положил ему руку на плечо и ободряюще улыбнулся. Без лишних слов Бред знал, что его поняли и простили. Он повернулся к Дакоте:

– Теперь, полагаю, вы расскажете мне все. Слушая Дакоту, Бред понял гораздо больше, чем было сказано. Во-первых, характер этого человека совершенно не подходил для избранной им профессии. Во-вторых, он имел хорошее образование и скорее всего был благородного происхождения. А третье, было ясно, что он тоже влюблен в Шелби.

– …так мы и привезли ее к Джеймсу. Сначала я относился к этому делу как к очередному заработку – нужны были деньги. Но когда я получше узнал ее, стал догадываться, что Джеймс налгал мне с три короба.

– Почему же не помогли ей скрыться?

– Было слишком поздно, и это гложет меня с тех пор. Вот я и сидел здесь, думал, как вызволить ее.

– И что было бы, – голос Брэда зазвучал угрожающе сдержанно, – если бы вам удалось ее спасти?

Глаза их встретились.

– По правде сказать, не знаю. Но я не уверен, что не постарался бы удержать ее.

– Вы опоздали, мой друг.

– Такова история всей моей жизни, – горько усмехнулся Дакота.

Бред не успел ответить – вернулись Доббс и Джаспер.

– Мне удалось много узнать, – улыбнулся Доббс. – Поезд делает три остановки в течение пяти дней пути. Я разговаривал со сведущими людьми. Оказывается, наш владелец театров имеет целую сеть этих заведений, по крайней мере шесть. Поезд останавливается в двух городах, в которых есть его театры. Если я не потерял чутье, мы должны найти ее в Беннете.

Воспоминания согрели Брэда. В Беннете он увидел Шелби впервые.

– Нужно ехать наперерез. Может быть, мы успеем до их отъезда. Мы, пожалуй, попадем еще на концерт, – хмыкнул Бред.

– Мистер Коул, – сказал Дакота, – я хотел бы поехать с вами. Вам может понадобиться помощь, и я, по крайней мере, получу возможность загладить свою вину перед леди.

Бред ответил не сразу. Доббс и Джаспер поняли, что связывает обоих мужчин, и не вмешивались в решение Брэда.

– Будь по-вашему.

Дакота встал и протянул ему руку, но Бред отказался пожать ее.

– Может быть, – объяснил он, – когда мы найдем Шелби и вернем ее домой невредимой, я пожму вашу руку. Но до тех пор я не подам вам руки.

– Вполне справедливо, – тихо проговорил Дакота, – и предельно ясно.