Текст книги "Мертвая академия. Печать крови"
Автор книги: Сильвия Лайм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Сердце в груди стучало все медленнее. Сумеречные потоки начали становиться ярче. Неожиданно, совершенно не прикладывая никаких усилий, Дэйн увидел нити Тьмы, что струились повсюду, огибая кресла, камин, стол, за которым сидели они с друидом. И он мог поклясться, что магия вокруг него впервые в жизни становится почти материальной.
– Даллар, – тихо проговорил он, не отрывая глаз от темной стихии, – ты не представляешь…
– Молчи, Дэйн! – рявкнул друид. – Я почти закончил. Тем более я все равно не слышу, что ты там бубнишь.
И тогда ректор Мертвой академии вдруг понял, насколько близок оказался от смерти. Он сам едва различал собственный голос. С обескровленных губ срывался шепот.
И в следующий миг Даллар резко схватил бутыль с зельем и плеснул его на рану некроманта.
Глухой стон, больше напоминающий рычание, проник сквозь плотно сжатые губы некроманта. Он откинул голову назад на спинку кресла, ощущая, как разъедающее плоть пламя заструилось по венам вместо крови.
А еще он наконец-то чувствовал себя всего. Целиком. Руки, ноги, грудь, ту часть лица, которая уже много лет не ощущала прикосновений. Теперь повсюду была боль.
Но Дэйн был рад. Потому что это означало, что он жив.
Через пару минут он вновь пришел в себя. Слабость все еще оставалась сильна, но жесткая воля возвращала разум на место.
Он взглянул твердым прямым взглядом на друга и хрипло проговорил:
– Спасибо.
А через мгновение тихо кашлянул, натягивая рукав на предплечье, где рана уже приобрела вид черно-алого засохшего пятна.
– Надеюсь, в этот раз я долго тебя не побеспокою, – бросил он спокойно и ровно.
А затем встал с кресла, слегка покачнувшись.
– Сядь обратно, – устало ответил друид. – Ты потерял много крови. Прекрати вести себя, как будто ничего не произошло.
Но Дэйн даже головы не повернул. Он подошел к окну и раздвинул пошире шторы, впуская в кабинет больше света. Он хотел видеть солнце.
Ему нравилось наблюдать рассвет. Единственная маленькая слабость, которую он себе позволял, четко осознавая ее причину: страх. Страх, что однажды он уже не сможет видеть эти золотые искры света. Янтарный диск не отразится в его серых глазах. И ощущение тепла на коже останется лишь в воспоминаниях.
И хоть сейчас было уже далеко не утро, он распахнул створки окна, впустив свежий воздух в помещение, позволяя солнечным лучам осветить бледную кожу.
– Со мной все в порядке, Даллар, – бесцветно бросил ректор Мертвой академии.
И сейчас, когда он находился к другу спиной, казалось, что и впрямь ничего не произошло. Высокий некромант стоял ровно, расправив широкие плечи и гордо задрав подбородок. Вся его фигура источала уверенность и силу, несмотря на то что друид знал: его товарищ едва держится на ногах.
– Ты неисправим, Дэйн, – покачал головой ректор Живой академии.
– В моих венах течет некромантия, – проговорил тот, медленно поворачиваясь. – Я гораздо сильнее обычных смертных, уж ты-то должен знать.
– Сумеречная магия сохраняет твое тело, – поморщился друид, – но она же тебя и убивает. Я много раз тебе об этом говорил.
– Убивает меня проклятие, а не магия, – покачал головой Дэйн, возвращаясь в кресло рядом с другом и продолжая спор, который они уже так много раз вели. – А некромантия сделала нашу империю сильнейшей среди соседей.
– Она же нас и погубит, помяни мое слово, – сокрушенно ответил Хемиан и вдруг встрепенулся: – Кстати, я слышал, у тебя первокурсница вчера подняла драугра? Очередное проклятое дарование?
Раздался тихий и довольно презрительный смешок друида.
– Выставишь ее на играх Превосходства? – продолжал он.
Дэйн мгновенно нахмурился. Фиалковые глаза Ларианы Ирис вновь вспыхнули перед мысленным взором, возвращая к насущным проблемам.
– Как ты узнал про нее? – мрачно спросил ректор Мертвой академии.
Даллар усмехнулся:
– Скрываешь своих маленьких гениев? Успокойся, у одного из моих преподавателей сын поступил к тебе на первый курс. Вот и разболтал мальчишка. Так что насчет игр? Я думаю, в этом году у нас есть все шансы победить.
Серые глаза высшего некроманта вызывающе сверкнули, а губы едва заметно изогнулись. Он снова был самим собой.
– Я не имею права выставить первокурсницу, если с твоей стороны не будет такого же игрока.
Друид улыбнулся:
– У меня есть чем тебя удивить, Дэйн. И я готов предоставить пару твоей девчонке.
Ректору Мертвой академии эта идея не слишком нравилась. Но он был уверен в победе собственной команды. Уже много лет у ЦИАНИДа не существовало конкурентов. Некроманты и демонологи по праву считались сильнейшими магами империи.
А значит, Дариане на играх ничто не будет угрожать.
И все же на сердце вдруг стало неспокойно.
Люциан встряхнул светлой головой, вспоминая, что вообще не имеет права думать о юной магиане в таком ключе. Она ничем не отличается от других. Следовательно, и его ничто не должно останавливать.
– Хорошо, – быстро бросил Дэйн. Но где-то глубоко-глубоко в подсознании мелькнула мысль, согревающая почти демоническим теплом: «Став игроком академии, Лариана Ирис будет к тебе еще ближе».
Хемиан удовлетворенно улыбнулся.
– А как зовут твое дарование? – спросил друид.
– Боюсь, ты не поверишь… – снова немного помрачнел Дэйн.
– Ну уж, не томи, – усмехнулся друид.
Некромант выдержал легкую паузу, приготовившись к удивлению на лице товарища, а затем протянул, неосознанно наслаждаясь мелодичными слогами имени:
– Лариана Ирис.
Друид на миг нахмурился, будто вспоминая. А затем сдвинутые брови взлетели вверх, выражая крайнее изумление.
– Не может быть! – воскликнул он, но Дэйн в ответ лишь кивнул, поморщившись.
Через мгновение, успокоившись, ректор Живой академии добавил:
– Что ж, это удивительное совпадение, что она здесь, у тебя. Что решила стать некромантом. Впрочем, жаль, конечно.
– А ты уверен, что это совпадение? А не рок? – вдруг, резко подавшись вперед, спросил ректор ЦИАНИДа.
Напряженная тишина повисла между мужчинами, когда черные и серые глаза встретились, мрачно вглядываясь друг в друга.
Друид первым отвел глаза и улыбнулся.
– Ты вечно преувеличиваешь. Твоя Лариана – просто талантливая девочка.
Дэйн резко выдохнул и отвернулся. Словосочетание «твоя девочка» слишком сильно резануло воображение. Он потер переносицу, пытаясь хоть как-то отвлечься.
– Я чувствую, что это не так, – проговорил он через мгновение. – А ты всегда был склонен преуменьшать опасность. Впрочем, сейчас я как никогда прежде надеюсь, что ты окажешься прав. Иначе нужно было убить ее еще в младенчестве…
От этих слов у него самого перехватило горло, а кулаки непроизвольно сжались.
Фиалковые глаза. Запах карамели и диких яблок…
– Годы не сделали тебя мягче, Дэйн, – говорил друид, не замечая, что с другом творится что-то странное. – Хотя когда-то именно ты решил сохранить ей жизнь.
«Дышать, нужно просто дышать…»
Мысль о том, что когда-то он мог причинить вред этой девочке, пронзила насквозь будто каленым прутом.
Рот. Маленький, приоткрытый рот. Прерывистое дыхание, припухшая ранка на губе…
– Дэйн, что ты делаешь? Дэйн, твоя рука! – воскликнул Хемиан.
И некромант наконец опомнился, опустив взгляд. Его пальцы сжимали острый ритуальный клинок. И по бледной ладони змеились багряные дорожки.
– Дэйн, это правая рука, – тихо сказал ректор Живой академии, напряженно вглядываясь в то, как его друг медленно разжимает кисть, а клинок со звоном падает на пол.
– Любую тьму можно приручить, – монотонно проговорил некромант, остекленевшими глазами смотря на кровь, – кроме той, что внутри…
– Дэйн, – испуганно позвал друид, но тот не ответил, продолжая смотреть только на свою алую ладонь.
– Я не чувствую боли, – через мгновение бросил тот, словно говорил о погоде или овсянке в столовой. Хотя на самом деле это означало одно: то, чего он боялся много лет, все же произошло.
– Ритуал не удался… – понял Хемиан, глядя в льдистые озера глаз товарища.
Он тоже был ошарашен. Но один из сильнейших друидов империи даже примерно не мог представить то, что чувствовал сейчас его друг. Дэйн Люциан, высший некромант, человек, которому доступны чуть ли не все грани сумеречной науки. Человек, заживо превращающийся в нежить…
Глава 10
КРУТОЙ ПРИКИД, ИЛИ ЧЕРВИ ДЛЯ ДЕМОНОЛОГА
Я не видела Леонара целую неделю. Поговаривали, что в ночь с десятого на одиннадцатое число месяца Огня кто-то встретил принца по дороге в ректорский кабинет. Потом оттуда якобы полыхнуло огнем и серой. Из щелей донесся вой умертвий, царапающих острыми когтями дорогое дерево двери. И больше Леонар Альвис, наследный принц Туманной империи в академии не появлялся.
И я вас спрашиваю, куда он мог деться?! Ведь его исчезновение приходится как раз на то самое время, когда ректор Люциан вернул меня из сумеречного мира.
Стойкое ощущение, что это я виновата в пропаже бедного принца, никак не исчезало. Ну зачем, зачем я сказала Люциану, что была не одна?
С другой стороны, не мог же он его убить, в конце концов? Или мог?
При воспоминании о ректоре меня в очередной раз бросило в дрожь. Главу нашего учебного заведения я тоже не видела целую неделю. Но каждый раз на занятиях мне казалось, что я чувствую спиной обжигающий взгляд серых глаз. Конечно, стоило просто обернуться, чтобы понять: это лишь мое больное, разыгравшееся воображение. Какое дело высшему некроманту до простой магианы? Да еще и из крестьян…
Но я не могла приказать мыслям в голове умолкнуть. Они никак не слушались, раз от раза поднимая из ила прошлого яркие, обволакивающие образы. Острые, до боли дерзкие картинки перетекали одна в другую, заставляя меня дорисовывать события, которых никогда не было.
Тихий пронизывающий голос, вызывающий дрожь в каждой клеточке тела. Мраморно-серый взгляд, от которого слова застревали в горле. Губы, которые оказались еще мягче и пьянили еще сильнее, чем я могла себе представить.
Как я решилась поцеловать его? Ректора академии? Это до сих пор не укладывалось в голове. Но даже сейчас помню: желание сделать это было слишком велико. Лихорадочная волна мыслей, полных горячей лавы и в то же время лишенных чего-либо вообще, не давала покоя. Прохладное дыхание мужчины на моей щеке делало воздух вокруг лишь еще жарче. И взгляд… Серый взгляд, темнеющий с каждым мгновением, вспыхивающий голодом и первозданной тьмой. Тьмой, которую зажег мой поцелуй.
Я не могла не чувствовать, как Люциан напрягся всем телом… и не отстранился. Не могла не заметить его замершего дыхания, ставшего через секунду тяжелым и почти рваным. И от этого у меня подгибались ноги, а внутри словно что-то обрывалось, безостановочно падая.
Хотелось дотронуться до него, заставить обнять себя, быть ближе, глубже… Зарываясь пальцами в волосах цвета пепельно-белой стали. И я представляла, как касаюсь ладонями обнаженной груди под его расстегнутой рубашкой. Как он едва заметно вздрагивает, чувствуя мои движения. Как завороженно следит за мной мрачнеющим взглядом.
Но все это было лишь фантазией. Больной, ненормальной, безнадежной фантазией.
Кроме того, в голове все еще звучали холодные слова: «Это место плохо влияет на рассудок…»
Они звенели, не переставая, в моей голове. И как бы мне ни хотелось поверить, что та ночь была дикой, пьянящей, волшебной не только для меня, похоже, я ошибалась.
Я уже немного освоилась с жизнью в ЦИАНИДе, и теперь даже колкие презрительные взгляды высокородной молодежи не слишком задевали мое самолюбие. Да и, честно говоря, одногруппники явно начали ко мне привыкать. Особенно когда разница между нашими социальными положениями еще сильнее размылась в свете неожиданной новости. На следующий же день после моего приезда в академию ввели форму! Для меня это событие стало не просто сюрпризом, а настоящим праздником! Кроме того, форму не нужно было покупать, она выдавалась каждому по списку. В нее входили два платья: легкое летнее из черного шелка с кроваво-красной строчкой и более теплое из насыщенного темно-синего бархата, шитого серебром. Были еще чулки, колготки, туфли, сапоги, плащ и брючный костюм. О смене нарядов можно теперь вообще не думать!
Я практически пела от радости. Конечно, подавляющему большинству магиан это нововведение показалось кощунственным. Как же так, ведь теперь похвастаться новыми нарядами будет совершенно невозможно! Но после того как парочка недовольных схлопотала по выговору от самого ректора, все как один стали молча придерживаться правил. А я таким образом узнала, что господина Люциана боятся здесь как чуму или саму смерть. А может, и сильнее.
В следующий же вечер после того, как нам выдали одежду, я поняла, что внешний вид наряда придется немного изменить. И тут же сбегала на кухню к Мадлене, чтобы попросить у нее нитки с ножницами. Старшая повариха снова мне поулыбалась, выдав все что нужно. А затем, узнав, что я собралась делать, даже добавила отрез дешевого прозрачного сатина и батон колбасы, чтобы работалось веселее.
С такими сокровищами да на радостях я управилась за одну ночь. Сшила хлипенький, но вполне приличный подъюбник, а длину платьев аккуратно подрезала, вернув вниз кружевную бахрому.
Теперь мой наряд отличался от других, хоть и не слишком сильно. Мягкая ткань благодаря подъюбнику слегка топорщилась, создавая небольшой симпатичный конус, выделяя бедра и талию. Подол заканчивался несколько выше, беззастенчиво демонстрируя скрытые прежде колени. А еще в самом низу появился небольшой скрытый кармашек для разного рода мелочей.
Для чего мне все это было нужно? Нет, не для того, чтобы как-то выделиться среди дворянской молодежи. Показать, что я лучше, интереснее и красивее, чем любая высокородная. Совсем не для этого. Мне хотелось думать, что я просто пытаюсь отвлечься, хочу сделать наряд удобнее. Хотя на самом деле где-то в глубине души я просто до стона в груди, до судорожно сжатых пальцев надеялась однажды привлечь один-единственный взгляд серых глаз…
Одногруппницы, когда меня увидели, поворчали, что на мне наряд сидит совсем не так, как на них, но быстро успокоились, не найдя причины «такой вопиющей несправедливости». Оказалось, им всем тоже очень хотелось укоротить «это монашеское безобразие».
К слову сказать, с того раза, когда я случайно подняла какого-то драугра, отношения с девушками у меня не слишком потеплели. Я старалась держаться тише ила, ниже могилы, как тут принято говорить, но иногда замечала, как некоторые магианы поглядывали на меня с опасением. Как будто я – совершеннейший несмышленыш и вообще не понимаю, что делаю.
Это немного обижало. В группе у меня быстро нашлись свои недоброжелатели, и я не видела ничего удивительного в их агрессии. Но была и подружка, которая абсолютно не обращала внимания на мое происхождение, несмотря на то что сама была дочерью знатного и очень богатого маркиза. Ее звали Фирузанна Надирен.
Для сегодняшней лекции я надела легкое черное платье. И в полном боевом облачении поспешила на очередное занятие. Сегодня по плану оно должно было проходить на полигоне номер шесть. Магиане уже высыпали на улицу и медленно расходились по местам своих занятий. Оказывается, практика на свежем воздухе здесь случается гораздо чаще, чем учеба в аудиториях. Именно поэтому сама академия не столь велика по размерам, как мне когда-то представлялось.
Согласно плану территории, нужно сначала пройти по прямой от учебного корпуса, затем повернуть направо и миновать густую аллею. В этом месте я очутилась впервые, поэтому смотрела во все глаза на крупные вековые деревья, растущие вдоль узкой тропинки. Здесь росло много цветов, но даже, несмотря на них, природа выглядела мрачновато. Вполне в духе ЦИАНИДа.
Небо сильно перекрывали густые кроны, а травяной ковер кое-где был окрашен в оранжевые и красные тона крохотных декоративных цветочков. Повсюду стояли скамейки, и здесь явно можно было отлично гулять по вечерам. Если, конечно, есть с кем.
И вдруг боковым зрением я заметила, как в тени деревьев мелькнули фигуры в темно-бордовой одежде. Это были цвета другого факультета. Если форма некромантов была насыщена черными и серыми тонами, то демонологи щеголяли в костюмах оттенка свежей или запекшейся крови. Очень примечательно, на мой взгляд.
Сегодня впервые у нас с ними предполагалась совместная лекция. Предмет назывался «Принципы атакующих заклинаний». Я была немного удивлена, что у некромантов с этими любителями пентаграмм может быть что-то общее. Кстати, всего за одну прошедшую неделю я подхватила распространенный в академии недуг – презрение к другому факультету. Теперь я, как и каждый приличный «укротитель нежити», фыркала при слове «демонология» и закатывала глаза, стоило кому-то начать чертить на земле концентрические кольца.
Думаю, дело здесь в том, что подход к сумеречной науке у нас был немного разный. Если некроманты пользовались словесной и мануальной техникой колдовства, буквально чувствуя Тьму кончиками пальцев, то демонологи могли долго рисовать что-то, копошась в пыли, а затем полосовать себя ножом, добывая кровь для ритуала. Отсюда с обеих сторон рождались насмешки и пренебрежение. Хотя в целом и те и другие могли использовать все вышеуказанные принципы с разной степенью успешности.
– Эй, кроха, куда так спешишь? – раздался у меня над ухом знакомый до отвращения голос.
Я даже не успела понять, кому он принадлежал, как этот кто-то схватил меня за локоть и грубовато дернул в сторону от тропинки.
Резко повернув голову, я встретилась со знакомым высокомерным взглядом.
– Ивейн, – протянула, скривившись. – Какая встреча…
– Кроха, я не слышу радости в голосе, – фыркнул он, прижимая меня спиной к широкому дереву.
Лопатки ударились о твердый ствол, слегка вышибая воздух из легких.
– Ивейн, у тебя омлет вместо мозгов?! – возмутилась я, пытаясь его оттолкнуть. – Мне больно.
– Ах, прости, кисонька, – неприятно ухмыльнулся он, отпустив меня. А я почувствовала легкий, едва ощутимый запах алкоголя. – Только как это ты обращаешься к герцогу? Наследнику трех провинций от Шалеон до Нуагры? Лучше улыбнись мне поласковее, и, может быть, я разрешу тебе поработать банщицей в моем поместье. Мм… Хочешь потереть мне спинку?
Из-за плеча демонолога раздался дружный хохот. И тут я впервые заметила, что Ивейн не один. В отличие от меня. И, как назло, по тропинке через аллею больше никто не шел.
– Ты пьян, что ли? – нахмурилась я, сложив руки на груди. – Что, на четвертом курсе разрешают пить перед лекциями?
С обеих сторон от парня нарисовались еще два магиана в багряных одеждах. Все они выглядели отглаженными и свежими. У всех волосы были тщательно причесаны, а манжеты на рукавах красовались дорогими запонками. Только вот лица, как одно, светились румянцем от алкоголя.
– Тоже хочешь выпить? – приподнял бровь Ивейн, развязно усмехнувшись.
– Вот уж уволь. Судя по тому, как от тебя разит, напиток вы пили не лучшего качества, – фыркнула я, разворачиваясь, чтобы уйти.
Но он снова резко схватил меня, прижимая за плечи к дереву под дружное одобрение дружков.
– Не стоит дерзить, кроха, – прошептал он, обдавая винным перегаром. – Меня это только больше заводит. Люблю норовистых кобылиц.
– Ивейн, ты не в себе! – вскрикнула я, пытаясь оттолкнуть его.
Но он держал крепко.
– Давай поцелуй эту фурию! – подсказал кто-то сбоку.
– А я следующий! – раздалось с другой стороны.
Мне стало жарко от стыда и гнева.
В следующий миг Ивейн прижался ко мне влажными скользкими губами, вдавливая грудью в древесный ствол.
От отвращения стало дурно. Я с силой толкнулась ему в грудь, заставив отлепиться, и с размаху ударила по лицу.
– Вот строптивая кобылка! – бросил один из дружков, смеясь.
Звонкая пощечина оставила яркий алый след. Хищные глаза демонолога начали наливаться яростью.
В следующий миг он медленно приблизился, расширенными зрачками обещая кровавую расправу.
– Эй, что тут у вас? – раздался твердый голос сзади.
И я вздохнула спокойнее. Этот голос принадлежал человеку, которого я не очень-то хотела видеть в своих защитниках. Но, по крайней мере, его владельцу я доверяла.
– Лео? – вяло бросил Ивейн, облокотившись рукой о дерево над моей головой.
Оба его дружка тут же перестали смеяться.
Наследник Туманной империи, слегка прищурившись, подошел к нам. Он переводил мрачный взгляд с меня на парней и обратно. А затем, встряхнув светлыми кудрявыми волосами, так не подходящими некроманту, ненавязчиво спросил:
– Что тут у вас происходит?
Ивейн фыркнул, не подумав даже отодвинуться от меня.
– А ты разве не видишь? Малышка попросила научить ее целоваться. Вот решаем, кто из нас самый опытный…
– Что??? – округлила глаза я, тут же забыв о всяком страхе. Хотелось поставить наглецу еще и фингал.
– Так тут и решать нечего, – твердо бросил Леонар, взяв меня за руку и дернув к себе. – Целоваться так, как наследный принц, не умеет никто в империи.
Сделав неловкий шаг, я упала в объятия некроманта, почти проклиная тот день, когда решила укоротить собственное платье.
– И куколка эта моя, – вдруг жестко добавил он.
Я только и успела увидеть, как сверкнули его зеленые глаза, напоминая блеск отравленных кинжалов.
– Я ясно выразился? – спросил он, крепко обхватив меня за талию и мягко удерживая на месте. Совсем не так, как минуту назад демонолог.
– Вполне, – хмуро ответил Ивейн, сжав челюсти.
Оба его товарища молчаливо глядели в сторону, словно их этот разговор вообще не касался.
В следующий миг Леонар уверенно развернулся и повел меня в сторону дорожки. Демонологи так и остались далеко за деревьями.
– Отличная, кстати, погода сегодня! – уже через пару минут весело бросил он, задорно подмигнув, будто ничего не произошло. – Давно хотел узнать, как тут поживает соседка в мое отсутствие?
Свободной рукой он взял мою кисть и поднес к губам.
– Честное слово, я тоскую без твоего общества, куколка!
Я вымученно улыбнулась, освобождаясь от объятий принца. В этот момент из его безупречного сливового камзола, который, кстати, был далек от академической формы некромантов, выпала яркая женская лента.
– Спасибо тебе, конечно, за помощь, но у тебя явно и без меня куколок хватает, – ответила я с усмешкой, поднимая ленту и глядя на новый, едва заметный засос у него на шее. – Держи, ловелас, ты обронил.
На странное поведение принца я не злилась. Потому что слишком отчетливо видела разницу между гадкими приставаниями Ивейна и шутливым поведением наследника.
Леонар слегка покраснел. Едва заметно. Затем уголки его губ приподнялись, пока он забирал украшение.
– Надо же. Я все еще ношу ее с собой… – задумчиво протянул он и неожиданно с силой сжал мягкую ткань. На пару секунд задержал на ней искрящийся чем-то темным и непонятным взгляд, а потом спрятал ленту в нагрудный карман.
И уже через миг передо мной снова стоял все тот же Леонар Альвис. Веселый, дерзкий и самоуверенный.
– Кстати, я все хотел спросить, – невозмутимо начал он новый разговор. – Ты куда пропала из башни Воронов после нашей прогулки? Я искал тебя, пытался понять, что за заклятие ты читала. Но все бесполезно. И уже через час мне влетело от ректора по самые некромантские пятки. Про тебя он так ничего и не сказал. Но стоило мне заикнуться, мол, где там моя симпатичная соседка, Люциан впал в дикую ярость. Я думал, он меня на месте убьет. Только под конец мне вспомнилось, что я – все-таки принц и убивать меня он точно не станет.
Леонар широко и открыто рассмеялся. Я тоже не смогла сдержать улыбку, хотя при упоминании ректора будто холодные ладони сжали сердце, перекрывая доступ крови тонкими жестокими пальцами.
– Так куда ты пропала? – повторил вопрос Леонар, когда я вдруг задумалась.
– Провалилась, – медленно протянула в ответ. – В сумеречный мир.
– Не шути так, куколка, – резко выдохнул он, и улыбка сползла с его лица.
– А ты не называй меня куколкой, – добавила я. – К тому же это не шутка.
В этот момент мы подходили к месту занятий. И уже второй раз получалось так, словно сам наследник империи провожает меня до лекции. Некоторые женские взгляды одногруппниц стали почти осязаемо злыми.
– Лучше скажи, куда это ты пропал на целую неделю? – Я решила не обращать внимания на тех, с кем по умолчанию не найти общего языка. – Господин… Люциан сильно наказал тебя?
Мне было стыдно. Да, все еще стыдно, что из-за меня ему влетело.
– Да брось, – отмахнулся Леонар. – Ничего особенного. Поучусь немного с друидами, понюхаю грифоньего навоза, – усмехнулся он. – Разве это наказание? Жалко только, что такую милашку, как ты, теперь придется видеть очень редко. Но ты ведь будешь меня ждать?
В этот момент я уловила веселый взгляд своей единственной подруги. Фирузанна ехидно поглядывала на меня с принцем и многозначительно шевелила бровями.
Мой тяжелый вздох был ей ответом. Но оказалось, ее намеки, как и гневные взоры одногруппниц, меня все же слегка заводили.
– Я очень рада, что ты не слишком расстроен, – в свою очередь начала я тираду, чувствуя легкое кипение в крови. – Тем более что с друидами вы явно нашли общий язык, – кивнула я на ленту в его кармане, продолжая, – так же я очень благодарна, что ты избавил меня от своего дружка-алкоголика…
И когда принц удивленно сдвинул брови, добавила:
– Ивейна!
Леонар с усмешкой кивнул в знак понимания, а я смогла закончить свою длинную речь:
– Но ты можешь мне объяснить, откуда у наследного принца империи такое внимание к обыкновенной крестьянке?
Леонар вдруг стал невероятно серьезен. В светло-зеленых глазах мелькнула совсем не юношеская тоска.
– Знаешь, Лариана, – негромко проговорил он, чтобы не слышали другие магиане, – в этой академии очень мало по-настоящему интересных людей. Мало тех, кто готов прямо высказать то, что думает. И я понимаю, Ивейн сегодня повел себя, как скотина, да и в жизни он не далек от этого определения. Но он как раз из таких. Из тех, кто не лебезит, не заискивает, не трясется от одного моего присутствия. Я знаю, что в случае необходимости он прямо выскажет мне то, что думает. Не испугается сказать, что я не прав. И если будет нужно, прикроет даже от моего отца.
Честно говоря, мне было трудно представить, что в Ивейне Ларане есть что-то хорошее. Но зато теперь мне становилось ясно, почему принц, явно обладающий более высокими моральными качествами, чем сын герцогини, водит с ним дружбу.
– У большинства здешних магиан родители – придворная знать, – продолжал Леонар спокойно. – Приближенные к короне или те, кто стремятся таковыми стать. Каждому из них что-то нужно. И через меня многие из них надеются что-то получить. Кроме того, завоевать расположение принца – значит завоевать расположение будущего правителя. Обеспечить себе место под солнцем.
Леонар скривился:
– Я почти не вижу настоящих улыбок. Не слышу искренних слов. Ни одного, Лариана. Я устал от этого смертельно, – закончил он, глядя куда-то вдаль.
А мне стало настолько не по себе, что я чуть было не обняла принца.
– Что ж, я готова быть твоей отдушиной, второй после Ивейна, – кивнула и, немного скривившись, добавила: – Если только нам с ним не придется часто видеться, а ты будешь считать себя исключительно моим другом и не более того. Договорились?
Леонар заразительно улыбнулся, резко придвинувшись и обняв меня за плечи.
– Другом? Куколка, а ты уверена, что не пожалеешь о таком выборе?
Он ехидно приподнял брови, прожигая меня веселым взглядом зеленых глаз.
Я мягко, но настойчиво отодвинулась, а потом, взявшись за краешки подола, неумело потянула юбку в разные стороны, с усердием делая самый смешной в мире реверанс.
– Ваше высочество! Как вам погода нынче над империей? Кажется, небо восхитительно лазурно! – прогнусавила я, изображая ту самую блондинку, что не так давно приставала к принцу. И добавила: – Ах, вы так прекрасны, а ваши ботинки так чудесно начищены!
Леонар скривил губы.
– Ладно, я все понял, – ухмыльнулся он уголком рта. – Клянусь, я готов пойти на все, лишь бы больше не слышать и не видеть ничего подобного.
Я удовлетворенно улыбнулась, возвращаясь к своему нормальному виду. Тем более лекция должна была вот-вот начаться, преподаватель уже был на месте.
На этот раз нашим мастером оказался подвижный, довольно молодой мужчина, которому вряд ли исполнилось больше тридцати. Худое привлекательное лицо, яркие умные глаза. Даже в преподавательской мантии, подпоясанной широким тугим ремнем, он казался очень ловким. Движение каждой мышцы под темной тканью было плавным, но четким и быстрым.
– Мое имя – Ксавиан Зантарен. Я буду учить вас такой важной науке, как принципы атакующих заклинаний, – начал говорить он звонко и уверенно, оглядывая весь курс, сбившийся в разрозненные кучки. – Как вы уже наверняка поняли, наши лекции не ограничатся лишь теоретическим материалом, и на каждом занятии мы будем практиковать навыки. Поэтому для нас выбран именно шестой полигон.
После этой короткой вступительной речи преподаватель повернулся спиной к нам, а к полю – лицом. Поднял руки вверх и произнес какое-то заклятие.
В тот же миг каждое дерево впереди него (а на этом полигоне их росло немало!) слегка засветилось, и мы увидели нечто необычное. Оказывается, прямо за толстыми древесными стволами, покрытыми древней почерневшей корой, прятались таинственные существа.
По мановению пальцев мастера они зашевелились, высовывая из укрытия длинные носы или острые морды.
– Это чучела, – легко объяснил Ксавиан, бросив управление куклами, которые мигом попрятались обратно. – Они сухие, набитые опилками, ватой и камнями. А еще в них нет жизни. Поэтому я легко могу натравить любое из них на каждого из вас.
Толпа магиан нервно зашепталась. А на лице преподавателя проскочила довольная улыбка, когда он продолжил:
– На каждом занятии мы будем отрабатывать простейшие атакующие заклинания, общие и для некромантов, и для демонологов. Поэтому встаньте в две линии напротив меня: слева – красные, справа – черные. Так, Леонар, Ивейн, какого дохлого упыря вам здесь надо?
Ксавиан Зантарен посмотрел прямо мне за спину, заставив весь поток устремить взгляды туда же. Я почти подпрыгнула на месте, осознав, что сзади объявился гадкий демонолог.
Оказалось, так и есть. Принц с герцогским сынком стояли в паре шагов и тихо перешептывались. Ивейн бросил на меня мрачный взгляд и безразлично отвернулся. Отвечал Леонар:
– Мастер Зантарен, у нас с моим многоуважаемым другом свободное время. Что плохого в том, чтобы повторить азы одной из главнейших наук в темной магии?
При слове «главнейших» принц округлил глаза и многозначительно воздел руку к небу. Ивейн кашлянул в кулак, чтобы скрыть смех.
– На меня ваше словоблудие не действует, магиан Альвис, – строго ответил преподаватель. Но все же я успела уловить, как смягчились уголки его губ. Он явно не имел ничего против выскочки-принца и его дружка. А может, они вообще его веселили. Все же не так уж сильно они отличались по возрасту, молодой мастер и два магиана третьего и четвертого курсов. – Встаньте вон там в стороне и не мешайте практике.
