Текст книги "Очарованный (ЛП)"
Автор книги: Сильвия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Глава 2
Шестью часами раньше . . .
Он был там, в темноте. Наблюдая за ней. Окружая ее.
Его голод обхватил пространство вокруг нее, резкий и кусачий. Ненасытный. Иногда ее это поражало, то каким он был хищным. Она не могла умерить или успокоить ее желания.
Она могла только сдаться. Подчиниться. Им, ему.
Выгибая спину, она протянула руки, на сколько это позволяла шелковая повязка на ее запястьях, и ее веки затрепетали под красной атласной лентой, закрывающей ее глаза. Виктория стояла, обездвиженная, широко раскинув руки, ее кисти сжались в кулачки вокруг ярко зеленых веревок, которые тянулись с потолка. Цвета праздника. Что то большее, чем сентиментальность, это было свидетельством внимания Макса к деталям. Такое же пристальное внимание он уделял ее телу. Он знал ее как изнутри, так и снаружи, каждый изгиб и трещинку, каждую мечту и тайну.
Внезапный, резкий шлепок кнута по ее обнаженным ягодицам, заставил ее зашипеть, как кошка, коей она и была. Ожог затягивался, становясь горячее, заставляя ее корчиться.
– Не двигайся, котенок, – прорычал Макс, его глубокий голос, как хриплая ласка.
Если бы только она могла видеть его. Ее кошачий взгляд мог бы упиваться им, поклоняться ему. Он был таким красивым. Таким восхитительным. Ее маг. ЕЕ.
Воздух был пропитан запахом его вожделения, темный и заманчивый, властный. От него ее соски стали крупными бусинками, грудь опухла, лоно увлажнилось. Ее рот наполнился слюной от желания попробовать его член и она замурлыкала, тихое урчание было безошибочно мольбой о большем. Всегда о большем.
Она была ненасытной, как и он, движимая такой всепоглощающей и жизненно важной любовью, она удивлялась, как она вообще могла жить без нее.
– Макс, – прошептала она, облизывая свои губы. – Ты необходим мне внутри.
Магия между ними росла, его мощная сила, укрепленная даром Знакомой. Ошейник вокруг ее шеи покалывал. Он был невидим для смертных, но для всех остальных в мире магии, он был кричащим и безошибочным символом ее принадлежности Максу. Простая черная лента, которая говорила, что она была в собственности, любима, окружена заботой, защищена. Она веками отвергала это символ подчинения, с тех пор как погиб Дариус. Затем Макс поймал ее в свои сети, и она научилась любить мольбу.
Теперь они были бестиями, которым поручались самые нежелательные задания, Совет наказывал их на каждом шагу. Трудности только укрепили их связь, сделав ее сильнее.
– Я люблю тебя, – выдохнула она, выгибаясь в попытке облегчить мучительное желание, которое поглощало ее. Ее кожа была горячей и покрытой потом, отчаянно желая ощутить его прижатое к ней тело.
Опаляющее прикосновение языка к ее торчащим соскам, заставило ее закричать от безумного желания.
– Я тоже тебя люблю, – пробормотал он, его дыхание увлажнилось у ее вновь запотевшей кожи. Она услышала, как кнут стукнулся об пол, перед тем, как его большие руки обхватили ее бедра.
– Дааа, – она тяжело сглотнула, – Да, Макс.
Как только его разгоряченное лицо уткнулось в ложбинку между ее грудями, его руки скользнули по бокам, обхватывая ее ягодицы, его пальцы мягко мяли ее. Его прикосновения были нежными и трепетными, не смотря на дикую нужду, запах которой она ощущала. Он так сильно любил ее, и этого было достаточно для того, чтобы умерить свою страсть и контролировать ее. В мире не было ничего похожего на занятие любовью с такой дикой интенсивностью и сосредоточенностью. Виктория пристрастилась к наслаждению, которое он дарил с таким мастерством.
– Трахни меня, – прошептала она сквозь сухие губы, – Боже, Макс, мне нужен твой член.
– Не сейчас, котенок. Я не закончил играть.
Она вздрогнула, когда его горячий рот сомкнулся вокруг ноющей вершинки ее груди. Задыхаясь, она извивалась в его руках.
– Будь ты проклят . . . Ты убиваешь меня.
Звуки «Boston Pops», играющих праздничные песни, лились из динамиков стерео в гостиной, смешиваясь со звуком крови, стучащей в ушах. На улице, не снижая темп, продолжал падать снег, укутывая город первозданной чистотой. Это было красиво, но обманчиво. Волосы на затылке Виктории приподнялись и тонкая струйка пота стекла по ее виску. Темная, коварная магия подстерегала их. Свист ветра стучащего в окно, доказывал это.
Мы ждем, прошептал ветер.
Насмешливый вызов Триумвирата подавал голос через бурю.
Но здесь, внутри огромной квартиры Макса она была защищена коконом желания и любви. Вместе их магия была мощной силой, которой приходилось считаться. До сих пор они были непобедимы. Но не один из демонов, с которыми они сражались, не был так близок к Источнику зла, как Триумвират.
Думай обо мне, прорычал Макс, его пальцы сжались на ее нежной коже.
Его слова эхом отозвались в ее голове, проявление глубокой душевной связи между Мастером и Знакомой. Их связь должна быть сильнее и глубже, если они хотят иметь хоть какую-то надежду на успех сегодня вечером.
Всегда, прохрипела она, обхватывая его тонкую талию, своими длинными ногами.
– Всегда, только ты.
Его сила обвила ее, приподнимая высоко в воздухе, словно поддерживая сбруей. Повязка упала с ее глаз, она заморгала, ее взгляд приспосабливался к кошачьему, ночному видению, которое позволяло ей лицезреть ее любовника во всей красе.
Макс стоял между ее раздвинутыми бедрами, его темные волосы стали влажными от пота, и прилипали к его высокомерному лицу. Его глаза были темными и горящими, кожа золотой, его мускулы стали видны от резкого сексуального напряжения.
Как только его голова опустилась, и его губы приблизились к ее трепещущему лону, глубина его желания наполнила ее разум яростным рычанием, которое заставило ее дернуться в ее оковах.
У моей прекрасной кошечки красивая киска, пропел он. Мягкая, сладкая и вкусная.
Затем, его рот был между ее ног, его язык скользил по ее скользким складкам и гладил ее набухший клитор. Она выгнулась в его руках, ее тело дрожало от восхитительных мучений.
Изумленными, слегка приоткрытыми глазами, Виктория наблюдала за тем, как прекрасный мужчина пожирал ее в беспомощном восхищении. Их любовь добавляла эротизма каждому моменту. Максу нравилось иметь ее таким образом, его так сильно притягивал ее вкус, что он ежедневно вылизывал и посасывал ее, голодное рычание вибрирующие напротив ее нежной плоти, делало его удовольствие очевидным. Его наслаждение стимулировало ее, пока не доводило до предела, разрывая на части.
Ее сила росла вместе с экстазом, которым он распоряжался с греховным мастерством, увеличивая ее, наполняя квартиру до тех пор, пока деревянные потолочные балки и палубные полы не заскрипели от усилий сдержать эту силу.
– Позволь мне прикоснуться к тебе, – умоляла она, ее руки нервно сжались и опустились в не воле . Она с легкостью могла освободить себя, но она не делала этого. Это делало ее подчинение еще более ценным для него. За это он лелеял ее, а она обожала его за то что он видел в этом ее Силу, а не слабость.
Я хочу тебя именно так.
Она задохнулась, когда его губы закружили вокруг ее клитора и он всосал его, наслаждение накатывающимися волнами проходило по ее телу. Его язык ритмично гладил твердый комочек нервов, что заставляло ее киску отчаянно сжиматься, в молчаливой мольбе быть наполненной.
– Макс . . .
Его голова наклонилась, и он выше приподнял ее, его язык толкался глубже, жестко трахая и быстро растворяясь, исследуя ее глубины.
Сильно кончая, Виктория закричала, ее спина изогнулась в тот момент, когда оргазм похитил ее зрение. Магия, словно рябь на воде, исходила из нее, вливаясь в Макса, пока его также как и ее дико трясло.
Но он не остановился.
Его губы, язык и зубы продолжали ею пировать, рычания вырывались из его горла, пока он испивал ее до дна. Шелковые занавеси его волос терлись об внутренние стороны ее бедер, добавляя подавляющий шквал нахлынувших на нее чувств. Это было бы слишком, если бы не его любовь, которая сдерживала ее от вихря и не давала сойти с ума.
– О Боже, Макс, – всхлипнула она, вздрагивая от толчков.
Она никогда не думала, что секс может быть таким . . . горячим пока она не встретила Макса. Он вытворял с ее телом такие вещи, она никогда не думала, что на такое способна. Он не допускал между ними никаких барьеров, никакого сопротивления.
Макс освободил ее запястья, и она вяло опустилась в его руки, ее щека упала на его плечо, и ее губы касались его кожи.
Его вкус был афрозадиаком, поддерживая ее горячей и мокрой. Голодной.
Он аккуратно поставил ее на ноги, затем нежно, но настойчиво надавил ей на плечи.
– Пососи мой член, котенок.
С изяществом и благодарностью она опустилась на колени, рот наполнился слюной от желания попробовать его и от ощущения этого тяжелого предмета с выпуклыми венами, скользящего по ее языку. Она отчаянно нуждалась в этом, ее горло сжималось в ожидании.
Он взял увесистую длину, крепко сжимая рукой, и направил покрасневшую, блестящую головку в ее раскрытые губы.
– О да, – простонал он, его грудь вздымалась. – Ты выглядишь такой красивой, когда делаешь мне минет, малышка.
Горячий и пульсирующий член Макса неумолимо скользил в ее влажный ротик. Ее руки обхватили его ягодицы и притянули ближе, ее горло работало над тем, чтобы принять его и глубже заглотнуть.
Одну руку он сжал в кулак у основания члена, чтобы не толкнуться в нее слишком глубоко. Другой рукой он обхватил ее щеки, чувствуя как ее рот поклоняется его члену.
– Боже, – выдохнул он, она сжимала его ягодицы своими ладонями, в то время как ее язычок порхал над чувствительным местом под головкой. – Помедленнее котенок.
С влажным причмокиванием Виктория выпустила член, ее губки изогнулись в кошачьей улыбке. Наклонив голову, кончиком языка она очертила пульсирующую венку, затем покружила над его едва сдерживающейся рукой. Она отступила, переместившись выше, она нежно посасывала, ее эмоции запутались с ее физическим стремлением.
–Черт, – прорычал он, его бедра задрожали. – Соси его малышка. Не играйся.
Прикоснувшись губами к крошечному отверстию на головке, она слегка развела их, затем поглотила его резким наклоном головы.
Его рука отпустила ее щеки и схватила за затылок, держа ее обездвиженной, он трахал ее рот быстрыми, мелкими толчками. От восторга она стонала, ее бедра крепко сжались, борясь с ноющей пустотой в ее киске.
– Соси жестче, котенок.
Ее щеки втянулись, глубоко втягивая, и его яростный триумфальный крик поднялся вверх через воздуховод, борясь со звуками ветра и вызова Триумвирата снаружи.
Дрожа, он горячо и густо кончил, сливочная жидкость его семени стекала по ее языку в горло. Его рука от поглаживания основания его члена, передвинулась к ее губам, жестко и быстро наполняя ее ждущий и готовый рот его спермой.
Сила которую она, кончая, давала ему, возвращалась к ней, горячее и намного мощнее, поток силы был настолько мощным, что она едва ли смогла принять его, если бы не дар Дариуса. Она чувствовала Макса внутри своего разума, его любовь текла сквозь нее защитным объятием, его наслаждение было для нее такой же необходимостью, как необходимость дышать.
Он высвободился из ее сосущего рта. В следующее мгновение, прохладный, ребристый бархат мягко коснулся ее спины, и Макс был на ней, коленом широко раздвигая ее ноги, чтобы его бедра могли устроиться между ними. Она замурлыкала почувствовав скользкую головку его члена тыкающегося в узкий вход ее киски.
Мощным толчком, он глубоко вошел в нее, его по прежнему твердый член толкался сквозь ее опухшие складки, пока он не вошел в нее до конца.
–Макс! – его имя было криком остановившим дыхание на ее губах, ее пальчики сжались от восторга, что он пульсировал в ней, подводя ее к ее пределам, самым восхитительным способом.
–Непослушный котенок, – проурчал он, уткнувшись в ее щечку. – Ты почти прикончила меня своим ртом.
– Я люблю твой член, Макс.
– Столько сколько ты сможешь взять, – Он поднял голову и его взгляд обещал впереди много часов удовольствия. – Я всегда дам тебе столько, сколько ты сможешь взять, котенок.
– Дай мне это сейчас, – промурлыкала она, – Жестко и глубоко.
С кулаками сжатыми на одеяле, Макс услужил ей, пригвоздив ее к матрасу горячей длиной его великолепного члена. Он шептал непристойные слова ей на ушко, описывая, как она ощущалась вокруг него, как он любил ее горячую киску и жадные крики о большем.
Виктория вцепилась в его спину, ее длинные ноги обхватили его толкающиеся бедра, ее киска сжималась при каждом выходе и дрожала при каждом погружении. Ненасытно смакуя жесткость его страсти.
В том, как он брал ее, было отчаяние, первобытное желание погрузиться в нее так глубоко, как только было возможно, чтобы их никогда нельзя было разделить. Сегодня ночью они столкнуться с самым большим врагом в их жизни, и возможно они не смогут выжить.
– Я люблю тебя . . . такая красивая . . . моя . . .
Как только его эмоции наполнили ее разум и сердце, слезы потекли вниз по ее вискам, намочив ее волосы. Она обняла его потную, скользкую спину и еще шире раздвинула ноги, рыдая от дурманящего наслаждения его обладания ею, неистово содрогаясь от оргазма, сильнее, чем что-либо испытанное ей раньше.
Вслед за ней последовала и его кульминация, его сперма била опаляющим струей, его член дергался внутри нее, с каждым мучительным пульсированием. Их совместная магия увеличилась, сотрясая каждый предмет в квартире. Окна заскрипели, застучали, едва сдерживая единую силу, которую они создавали. Для этой ночи.
Виктория заплакав, прижалась к Максу. Она не потеряет его. Она не может потерять его.
Если пришел конец, то это будет ее жизнь за его.
Она удостовериться в этом.
Глава 3
Полночь, час колдовства.
Он собирался умереть.
Горячая струйка крови из ноздри Макса, уверила его об этом. Он чувствовал, что его вены опалены кислотой, грудь горела от каждого рваного вздоха, череп был словно зажат в тиски. Каждая капля его защитных чар чувствовалась физически, как одно целое и они не прекращались, окружая его с двух сторон.
– Виктория! – прокричал Макс, его защита, пульсируя, извивалась, оповещая о быстром приближении конца. Она должна была развернуться и бежать, прежде чем его сила ослабит и сделает ее уязвимой.
Беги!
Как только его зрение стало тускнеть, и он боялся впасть в беспамятство, всплеск силы, слишком мощный, чтобы выдержать его, прошел сквозь него с обжигающей быстротой.
Виктория. Она ощущалось настолько глубоко внутри, словно ее душа вошла в его теле. Ее способность увеличивать его силу, окружила и прошла сквозь него, укрепляя и защищая его от повреждений.
Как только его цель опустилась на колени, и победа была в его руках, внутренний холод разлился в груди Макса и охватил его сердце. Ледяной узел стал туже, затем незаметно потек по его венам. Внезапная нехватка Виктории в его голове, была как крик в тишине, колющая и ужасающая.
Повернув голову, он начал искать ее и нашел распростертую на асфальте с тлеющим отверстием в ее прекрасной груди.
– Виктория, НЕТ!
Ее любящий голос с мягким, хриплым мурлыканьем прошептал в его голове. Я люблю тебя.
Макс заревел на бурю. Его руки стали опускаться, его потребность быть с ней, движущий им импульс, который он не мог отрицать.
Но она не позволит ему сдаться.
Ее сила воли расправила его руки и увеличила поток серой магии, который он направил на падающего брата. Его дрожащие руки вытянулись вперед и магия потекла с кончиков его пальцев белыми, горячими потоками, выгибаясь в воздухе словно молния, глубоко погружаясь в разрушающееся тело среднего из братьев Триумвирата.
Защита вокруг него уплотнилась, защищая его от ударов, которые били его спереди. Его тело и магия больше не принадлежали ему. Они были собственностью силы, намного мощнее, чем он. Что-то странное и новое проникло глубоко в его кости, обнимая его скорбь и ярость.
Приумножая их и посылая наружу ударной волной мощи, такой разрушительной, что она пошатнула его собственную защиту и прорезала центр братства Триумвират как лезвие гильотины.
Их крики эхом прокатились по улице, усиливаясь как вопли предвещающие смерть, громовой стрелой разрывая небо на части. В одночасье Триумвират взорвался ослепительной вспышкой, ставя Макса на ноги и сотрясая землю под ним. Здания качались с такой силой, что грозило их разрушением, и животные по всему городу протестующе завыли, создавая внезапную какофонию звуков. Собаки скулили и завывали. Кошки визжали. Птицы покинули свои теплые гнезда, буйно хлопая крыльями и каркая.
Затем улица погрузилась в молчание. Единственный звук, который нарушал тишину, был далекий звон бубенцов и измученное рыдание Макса.
На коленях он упал на снег, пустота внутри разрывала его, зияющая дыра с которой он знал, не сможет справиться. Он нуждался в Виктории. Он не сможет жить без нее.
Он провел в одиночестве века, сосредоточившись на своей главной миссии, следовать велению Совета до конца своих дней. Виктория привнесла свет в его жизнь, согрев теплом своей страсти, заполним пустоту его сердца любовью.
– Будь ты проклята, – хрипло сказал он, подползая к ней, пока обломки падали вниз, смешиваясь с хлопьями снега. – Ты не можешь оставить меня здесь одного.
Макс поднял ее и притянул к себе на колени. Произнося заклинания одно за другим. Пробуя все, что он знал, черную и белую магию, все что угодно чтобы излечить ее и вернуть назад к нему.
Но она не двигалась, ее грудь не поднималась и не опускалась, вдыхая воздух, ее ресницы не трепетали над изумрудными глазами, которые он обожал.
– Котенок . . ., – прорыдал он. – Ты не можешь оставить меня одного . . . ты не можешь оставить меня . . .
Качая ее, Макс прижался дрожащими губами к ее лбу и почувствовал, что рассудок покидает его, как песок в песочных часах.
– Исцелите ее! – его приказ пробил ночь, добираясь до Совета, который все видел и слышал. – Исцелите ее, или я буду охотиться за вами, – прошипел он. – За каждым из вас. Я убью вас всех. Клянусь.
Мы говорили тебе что это произойдет, ликуя, сказали Они. Потеря ее это наказание за твою надменность.
Челюсть Макса сжалась. Он прищурил взгляд, посмотрев на Викторию, которая выглядела красиво и необычно спокойно. Ее кожа побледнела и переливалась словно жемчуг, ее густые ресницы заострились от слез и тающего снега. Она светилась. Мягко, тихо. Внутренним сиянием.
Застыв, Макс понял, на что намекало это сияние. И что оно означало.
В ней по-прежнему жила магия. Магия Дариуса.
Ты не получишь ее, прорычал Макс, ярость затмила сокрушающее его горе. Она моя.
За проникновение в Царство мертвых предусматривались дисциплинарные меры и наказание. Ужасное наказание.
Ему было плевать.
Он станет запятнанным, клейменным. Кто-то будет охотиться за ним, как за преступником. Спокойствие станет эфемерным, по сравнению с ценой за его голову.
Макс не колебался. Это все стоит того. Если у него будет Виктория.
Разрезав запястье магической лентой, он держал руку над ранами в груди Виктории.
Темно красный цвет его крови смешался со снегом и закапал на ее обугленную плоть. Смесь зашипела на ее коже, и поднялся дым.
Макс закрыл глаза и нараспев начал читать заклинание.
Виктория проснулась, задыхаясь и увидела, что лежит на поле из желтых цветов. Воздух был наполнен запахом лилий и согретой солнцем травой, и бабочки в бесчисленном количестве порхали в воздухе. Поднявшись и присев, она осмотрелась вокруг с большой осторожностью, стараясь примирить красоту летнего и заснеженного переулка, где она была всего мгновение назад. Она посмотрела вниз, заметив простую льняную сорочку, в которую была одета, аккуратно сшитую и без украшений. Ее рука поднялась к ее неискаженной груди, и она нахмурилась.
Где сейчас был Макс? И где была она?
Мужские руки привлекли ее внимание.
Ее взгляд поднялся и остановился на любимом лице, которое она думала, никогда больше не увидит.
– Дариус.
–Привет, Вики. – Его красивый рот изогнулся в любящей улыбке. Солнечный свет переливался в его золотых волосах, от этого у нее остановилось дыхание и сдавило грудь. Ее любимые ямочки появились на его щеках и принесли собой поток заветных воспоминаний.
– Где мы?
Она приняла руку, которую он ей протянул, позволяя ему поднять ее на ноги.
– Мы вместе, – просто сказал он. – Хотя, я всегда был с тобой.
Дариус переплел их пальцы. – Прогуляйся со мной.
– Я умерла?
Его голова наклонилась в сторону, словно он прислушивался к чему то, что она не могла услышать. Его красивые черты приняли вдумчивый вид, и он поджал губы. Затем он расслабился и потянул ее за собой, забыв дать ей ответ. Или решив просто не отвечать.
По мере того, как они гуляли, она стала вспоминать место, где они находятся – юг Франции. Одно из многих мест, которое они посетили и которым наслаждались как пара.
– Ты был здесь все это время? – спросила она.
– Нет. Время от времени я переключаюсь сюда.
– Переключаешься?
Он посмотрел в ее сторону со знакомым блеском в глазах.
– Я пытаюсь не забывать свой родной язык.
Цветы, измельчаясь под их ногами, наполняли воздух сладким манящим ароматом. Это был своего рода рай, но боль и тоска заставили опуститься уголки ее рта.
Макс. Ее страх за него имел первостепенное значение в ее голове.
– Где мы, Дариус?
– Ты знаешь, где мы. – Он смотрел прямо перед собой, не показывая ничего кроме классической элегантности своего профиля.
– Значит для меня все кончено?
– Возможно. – Жестом руки он указал ей присесть на скамью в виде полумесяца, затем обхватил дерево. Дерево, которого не было там секунду назад.
– У тебя по-прежнему есть магия, – сказала она.
– Она живет в нас.
Виктория села, ее пальцы беспокойно теребили край ее сорочки. Настойчивость внутри нее росла с каждым сделаным ею вздохом, вызывая нестерпимую необходимость действовать. Для нее часы тикали двойное время, создавая резкий контраст с непередаваемым облегчением, которое она чувствовала в Царстве мертвых.
Дариус сел рядом с ней и взял ее руку в свою.
– Когда я в первый раз увидел тебя, – тихо сказал он, – Я знал что для меня ты станешь единственной женщиной. Чувства светились во мне, мгновенно осознавая происходящее. Я был уверен в необходимости разделить с тобой мир, зная, что ты сделаешь меня счастливее, чем я когда-либо был или мог быть без тебя.
Ее глаза защипало, когда ее зрение стало мутнеть от слез.
– Я чувствовала тоже самое.
– Я всегда знал, что ты любила меня.
– Да . . .
– Я также знал, что не был твоей родственной душой.
Виктория застыла, Дариус улыбнулся, но его прекрасные черты были искажены печалью.
– Что ты такое говоришь?
– Ты была всем, что мне необходимо Вики, но я не мог быть всем необходимым для тебя, моя рука была недостаточно твердой. Ты была довольна со мной, но ты не процветала.
– Нет, – возразила она, наклоняясь, что бы взглянуть ему в лицо. – Это не правда.
– Это правда. – Он обхватила ее щечки, его большой палец гладили линию подбородка. – Вот почему я отдал тебе свою силу. Я хотел, чтобы у тебя был выбор. Я хотел дать тебе возможность сделать правильный выбор в следующий раз.
– Я сделала правильный выбор в первый раз, – настаивала она. Я всегда буду заботиться о тебе, всегда буду любить тебя.
– Я знаю. – Печаль покинула его голубые глаза, озорные огоньки, в которые она была влюблена, заменили ее. – То что было у нас, было идеальным . . . но сейчас у тебя есть что то более идеальное. Мне бы хотелось быть именно таким человеком для тебя. Не смотря на это, я благодарен за то, что у нас было. Я знаю у нас было что-то замечательное.
– Да. Так и было. – Виктория взглянула на цветочное поле вокруг них. – Что будет дальше?
– Теперь, ты решай. – Он сжал ее руку. – Остаться со мной или прожить оставшиеся восемь жизней.
Она ударила его плечом.
– Это миф.
Дариус улыбнулся.
– Разве? – подразнил он вставая.
Виктория встала на ноги и посмотрела на него.
– Ты счастлив?
– Конечно, – его ямочки сверкнули, – Я всегда с тобой. Ни о чем другом я не могу просить.
– Ты хочешь, чтобы я осталась?
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, – сказал он низким, теплым тоном. – Независимо от того с кем, со мной или с Вестином. Он любит тебя. Почти также как я. Пока мы разговариваем, он борется за то чтобы вернуть тебя.
– Я люблю его. – У нее потекли слезы.
– Я рад Вики.
– Тебя я тоже люблю.
– Я знаю, что любишь.
Он опустил свою золотую голову, приблизившись к ее рту. Его движения были медленными, но такими душераздирающе знакомыми. Прикосновение его губ смягчило часть ее сердца, которая долгое время не знала покоя. У нее не было возможности попрощаться, его слишком быстро оторвали от нее. Это отсутствие конца преследовало ее веками.
Виктория сжала в кулачки льняную рубашку Дариуса и отчаянно поцеловала его. Не с такой страстью, которую она чувствовала к Максу, но с не забытой любовью которую они когда то делили. Это было горькое расставание, но это чувствовалось абсолютно правильным. Теперь ее жизнь была рядом с Максом. Как и ее сердце.
– Спасибо, – прошептала она. – Без тебя я бы не смогла спасти его.
– Увидимся на оборотной стороне, любовь моя, – нежно ответил Дариус. – До тех пор, держись подальше от неприятностей.
Она попыталась открыть глаза, но вместо этого погрузилась в темноту.
Виктория проснулась от ощущения снега, падающего на ее лицо. Тепло покачивало ее с правой стороны, и она повернулась к нему, застонав, когда жгучая агония прожгла ее грудь.
– Котенок? – Даже на расстоянии, нельзя было ошибиться в болезненном удивление голоса Макса.
– Привет. – Она прижалась щекой к его мокрой рубашке. – Скучал по мне?
– Не дразни меня, черт тебя дери. Я мог бы убить тебя за то, что ты заставила меня пройти через это. – Он прижал ее ближе, его большое тело дрожало от переполнявших его эмоций. – Что за дерьмовый трюк, вывернуть человека на изнанку. Особенно на Рождество.
– Мне так жаль, малыш. – Ее рука свернулась на его боку.
Хорошо заботься о ней Вестин.
Голос Дариуса прошел через нее, с ощутимой нежностью.
– Я буду, – хрипло заверил Макс.
Повернув голову, Виктория увидела Дариуса стоящего в нескольких шагах от них. Прозрачный и светящийся, он смотрел на нее теплыми, любящими глазами.
Теперь живи для себя, тихо увещевал он. Ты прожила достаточно веком ради меня.
Она кивнула.
Махнув, он исчез.
А с щелком пальцев Макса, остались Виктория и Макс.
