Текст книги "Очарованный (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Сильвия Дэй
Очарованный

Магия представителей Знакомых

Глава 1.

Охотник наконец-то приехал.

Виктория внимательно изучала его через скрытое устройство наблюдения за ее приемной.

Городской костюм от Армани, который он носил, не скрывал в нем хищника. Высокий и темный, охотник двигался с привычным высокомерием, которое заставляло ее мурлыкать. Он не смотрел по сторонам, полностью сосредоточившись на моменте, когда они будут вместе в одной комнате. Наедине.

Как только она потерла руки, гортанный рык наполнил воздух. Высший Совет был готов снова связаться с ней. Она улыбнулась и привела себя в порядок, это было в характере таких, как она. Охотник был могущественным, она смогла почувствовать это даже через стены разделяющие их.

Это было свидетельством ее собственной отваги, что за ней Они послали такого мага, как он. Она ничего не могла сделать, как только быть польщенной. В конце концов, она нарушила законы по намерениям, сознательно подстрекая самых сильных, которые украли у нее Дариуса. И здесь было ее "наказание", ходящее по ее офису сексуальными, длинноногими шагами. Их выбор не мог еще больше взволновать ее.

Он сверкнул разрушительной улыбкой секретарше, прежде чем она закрыла за ним дверь. Затем он перевел свое внимание на Викторию и снял солнцезащитные очки.

О, мой.

Она скрестила одетые в шелковые чулки ноги, чтобы облегчить внезапную боль между ними.

Пронзительно серые глаза, так сурово красиво оценивали ее, что она почти склонилась к тому, чтобы покинуть свое место и потереться об него. Эта крепкая челюсть . . . эти скульптурные губы . . .

Но, конечно, она не могла это сделать. Сначала ей надо было увидеть раскроет ли он то, кем он был, или станет притворяться. Высший Совет до сих пор не осознал, как много силы завещал ей Дариус. Они до сих пор не осознали, как далеко зашла ее осведомленность.

Ее взгляд переместился на обрамленную кристаллами миниатюры на ее столе и на человека с распутными ямочками на лице, который с любовью улыбался ей. Отблески золота в его волосах, взгляд Дариуса, красиво запечатленные маслеными красками, принесли знакомую боль утраты и душевные страдания, которые укрепили ее решимость.

Потеря его жизни наполнила ее необходимостью возмездия.

Встав на ноги, Виктория протянула ему руку. Охотник неторопливо взял ее, ощутимая сила в его прикосновении, выдала его.

– Мистер Вестин, – выдохнула она, сдерживая приятную дрожь. Ей надо будет поблагодарить Совет за этот подарок, когда она с ним покончит. Он был таким темным – его кожа, его блестящие черные волосы, его аура. Секс воплоти. Она могла почувствовать его запах, ощутить его с его близостью. Было очевидно, почему он был успешным охотником. Она уже была мокрой и готовой.

Макс Вестин слишком долго держал ее за руку, его обрамленный густыми ресницами взгляд ясно заявлял о его намерениях иметь ее, укротить ее. Как и все котята, Виктория любила поиграть, так что, убирая руку, она потерла его ладонь кончиком своего пальца.

 Его глаза почти незаметно расширились, крошечный знак  того, что она сможет добраться до него, если действительно приложит усилия.

Конечно, ей было суждено сделать лишь это. Совет посылал за ней только Своих лучших, самых дорогих Охотников, и она знала, как Их дразнило, когда Их элита сталкивалась с жалким провалом. Это было единственным, что она могла сделать, чтобы предотвратить чувство беспомощности – дать Им жесткое напоминание о том, как велик был Дариус, и что Они потеряли с его ненужной жертвой.

–Мисс Сэнт Джонс, – голос Вестина был грубой лаской. Все в нем было немного грубым, немного жестким. Примитивное создание. Такой же, как она.

Виктория махнула в сторону кресла напротив ее стеклянного стола. Расстегнув пуговицу на пальто, Макс сел в кресло. Его темно синие брюки обтягивали крепкие бедра и впечатляющую выпуклость между ними.

Она облизнула губы. Ням-ням . . .

Одна сторона его рта изогнулась в знающей улыбке. Макс Вестин был хорошо осведомлен о том, насколько он был неотразим, что делало его неотразимым для нее. Уверенность было качеством, которое она держала в большом почете. Таким было прикосновение зла, и у Вестина оно однозначно было. Эта темная аура выдавала края темной магии, которую он обходил. Она сомневалась, что Совет держал его на привязи лучше, чем ее.

Уже очень симпатизируя ему, Виктория села в свое кресло, ставя ноги под черной юбкой-карандаш так, чтобы показать их наилучшим образом.

– Музей приносит свои искренние извинения за потерю вашего ожерелья, – начал он.

Ее улыбка стала шире. Он не собирался говорить ей, кем он был. Как приятно.

– По мне вы не похожи на куратора музея мистер Вестин.

– Я здесь по поручению страховой компании музея. Очевидно, что потеря такого масштаба требует расследования.

– Это, конечно же, обнадеживает.

Наблюдая за ним из-под занавеси ресниц, Виктория отметила энергию, что выдавала его беспокойный характер. Его твердые, полные губы намекали на греховное наслаждение. Ей нравились греховные, энергичные мужчины. Это был жестковат на ее вкус, но это могло измениться при правильном убеждении. Они все, в конце концов, поддавались. Это была единственная часть игры, которая расстраивала ее – подчинение.

– Вы кажетесь удивительно спокойной, – пробормотал Вестин, – Для женщины, которая только что потеряла бесценное украшение.

Пальчики Виктории скрутились. Его голос был таким глубоким и слегка хрипловатым, как будто он только что вылез из постели. Это было восхитительно, как и все остальное в нем. Он был такой широкоплечий, но худой, с каждым движением он создавал изящную вибрацию отточенных мускулов.

– Самоедством ничего не достичь, – сказала она, небрежно пожав плечами, – Кроме того, вы здесь чтобы найти ожерелье и вы выглядите . . . способным. За что мне беспокоиться?

– Что я не смогу его восстановить. Выше доверие в мои способности льстит мисс Сэнт Джонс, и оно не неуместно. Я очень хорош в том, что я делаю. Тем не менее, иногда что-то, не то чем кажется.

Это было предупреждение, просто и ясно.

Задумавшись, она встала и прошла к стене из окон за ее рабочим столом. Не смотря на то, что она повернулась к нему спиной, Виктория чувствовала жар его взгляда, ласкающий ее по всей длине. Она перебирала пальчиками жемчужины, украшавшие ее шею, и смотрела на городскую линию горизонта.

– Если мне будет необходимо, я просто приобрету другое. Все можно купить за определенную цену, мистер Вестин.

– Не все.

Заинтригованная, Виктория обернулась, с удивлением обнаружив, что он приближается. Он занял место рядом с ней, его взгляд был обращен на вид, но его внимание было полностью сосредоточенно на ней. Она ощутила мерцание его силы охватившее ее, ища ее слабые стороны.

Не в силах сопротивляться опасности, она потерла плечо напротив него и вдохнула богатый, мужской аромат его кожи – смеси тысяча долларового одеколона и безупречного Макса Вестина. Ее дыхание стало поверхностным, сердцебиение зашкаливало.

Теряя свой взгляд на будущее, Виктория отошла. Прошло много времени с тех пор, как она потакала могущественному мужчине. Слишком много. Другие Охотники были хитрыми и соблазнительными. У Вестина было все это и еще волшебные мышцы.

– Макс, – тихо позвала она, торопясь познакомиться поближе, используя его имя.

– Хмм?

Она посмотрела через плечо. Он следовал за ней. Преследовал ее. Напоминая ей, что здесь хищником был он.

Ох, он мог быть веселым. Если хотел поиграть.

– Поужинай со мной.

– У меня, – согласился он.

Она подошла к бару и достала две стеклянные бутылки молока, осознанный выбор, показавший ее осведомленность. Конечно ж,е он знал, как она работала. Но знал ли почему?

Знал ли Вестин, что с последним вздохом Дариуса, он перенес свою магию на нее, делая ее более могущественной, чем обычные Знакомые? Знал ли Вестин, что она была любима своим магом, и что это была та любовь, которая теперь давала ей возможность делать собственный выбор?

До дара Дариуса, она была, как остальные Знакомые. Высший Совет назначал пары среди ее вида и их магических коллег, независимо от их желаний. Некоторые Знакомые были несчастливы со своими партнерами. Ей повезло с первого раза, найдя любовь к Дариусу, которая превзошла время. Теперь, из-за этой любви, она была слишком сильна, чтобы быть взятой без ее собственного желания. За два века с тех пор, как она потеряла его, не одному магу не удалось завладеть ею. Вестин не окажется лучше. Она когда-то любила и глубоко. Для нее никогда не будет другого мага.

Покачивая бедрами и предлагая соблазняющую улыбку, она вернулась к нему.

– Как насчет того, чтобы у меня?

– Нет, – он взял бутылку из ее протянутой руки, его пальцы сознательно скрутились вокруг ее и остались там. Задерживая ее на месте, – Виктория.

Ее имя, всего одно слово, но произнесенное с такой одержимостью, что она почти ощущала ошейник вокруг ее шеи. Охотники не держали Знакомых, они ловили и передавали их малым магам. Она больше никогда не позволит, чтобы ее распределили таким образом.

Так они стояли, касаясь, присматриваясь друг к другу. Она склонила голову и позволила показаться своему интересу, не то чтобы она могла скрыть его сосками, твердыми и очевидными под ее зеленой шелковой блузкой. Ее грудь поднималась и опускалась, почти задыхаясь, ее кровь горела и от его близости, и от его темного соблазнительного аромата. Он был таким высоким, таким твердым, таким впечатляющим. Только лишь локон темных волос, ниспадавший на его лоб, смягчал его чисто мужские черты. Если бы он не был охотником, она бы ползала по всему его телу, она так сильно хотела его.

Когда его взгляд упал на выпуклость ее груди, его рот изогнулся в плотской улыбке.

– Бьюсь об заклад, я готовлю лучше, – тихо прохрипел он. Его пальцы поглаживали ее, посылая искры осознания через нее.

Она надулась.

– Ты не узнаешь, если не придешь.

Он отстранился, мгновенно пропало его очарование.

– У меня или мне придется отказаться.

Виктории захотелось быть в ее кошачьем обличии, так она могла бы его слегка ударить ее хвостом. Макс Вестин определенно привык, получать то, что хотел. Он был Доминантом, таковыми были все Охотники. Жаль, что и она была такой же.

– Жаль, – и она действительно имело это в виду, ее разочарование было болезненным. Его место не было вариантом. Кто знал, какими чарами он там пользовался? И какие у него были игрушки . . .? Это было бы тоже самое, как войти в клетку.

Она проигнорировала дрожь, рожденную ее мыслями.

– Вы передумали? – его удивление было ощутимо.

Человек, безусловно, редко слышал "нет".

– Я попросила вас об ужине, мистер Вестин, а вы наложили ограничения на мое приглашение. – Она махнула рукой в сторону двери, в жесте освобождения, чтобы рассердить его.

Ответ его обеспокоил.

Когда он не сделал ни одного движения, чтобы уйти, она замурлыкала вслух, мягкий урчащий звук, который заставил мышцы на его челюстях дернуться.

Так . . . сильное притяжение было взаимным. Это заставило ее чувствовать себя лучше относительно длительного ожидания, что бы заиметь его.

Спокойным, неторопливым движением, Вестин поднял бутылку и выпил, от работающих мышц его горла у нее пересохло во рту. Она заметила предполагаемую угрозу в его движениях.

Затем он поставил пустую бутылку на край ее стола, и подошел к ней, застегивая пальто, перед тем, как пожать ее руку. Его прикосновение обжигало, даже учитывая, что его кожа была холодной и влажной от конденсации. Его взгляд таким же ледяным, как и его пожатие руки. Она знала, он перегруппируется и вернется.

И она будет ждать.

Виктория снова потерла пальцем его ладонь, прежде чем отпустить его.

– Скоро увидимся Макс.

Макс вышел из отеля Сэнт Джонс и яростно ругнулся. Стиснув зубы, он отбивался от эрекции, которая угрожала смутить его на переполненном тротуаре.

Виктория Сэнт Джонс была неприятностью.

Он узнал об этом в тот момент, когда Совет вызвал его. Укрощение диких, было задание для малых магов и новичков. Просьба сперва поразила его, а затем заинтриговала. Однако, когда он встретил свою добычу, он понял.

Хитрая и игривая Виктория, двигалась с естественной грацией кошки. Короткие черные волосы и раскосые зеленые глаза, делали ее пьянящим искушением. Он видел ее фото сотни раз и не чувствовал ничего больше, чем просто уважение к красивому лицу. Однако, при личной встрече, Виктория разрушала всю чувственность и жар. На его вкус она была немного худощава, более гибкая, чем пышная, но эти ноги . . .

Эти невозможно длинные ноги . . . Скоро они будут обернуты вокруг его бедер, в то время, как он будет глубоко в нее толкать свой член. Но это будет нелегко. Она ясно дала понять это своей улыбкой.

Она знала, кем и чем он был, это означало, что слухи о ее силе были правдивы. Она не была обычной Знакомой.

Он покачал головой. Дариус был дураком. Знакомым была нужна сильная рука мага, иначе они становились дикими. Виктория была ярким примером. Она уже была слишком дикой, на каждом шагу бросая вызов Высшему Совету.

Ему она также бросила вызов.

Одинаково заинтригованный и увлеченный, Макс мысленно пробежал по всей информации, которую он собрал до встречи с ней. Виктория была одной из самых выдающихся фигур своего вида. Ее проницательные деловые отношения подняли ее от франчайзинга мотеля до владелицы одной из крупнейших сетей высококлассных отелей в стране. До смерти ее мага, она была уважаемым членом магического сообщества. Ее дикость после смерти Дариуса, укрепила позицию Совета в том, что пары должны были создаваться с учетом умственных способностей, а не с учетом сердечных дел.

Порой, любовь появлялась в любом случае, как это произошло с Викторией, но с вмешательством Совета это происходило куда реже.

Макс обогнул угол и свернул в боковой переулок. Используя свою силу, он пересек дистанцию через город до своего пентхауса в мгновение ока. Он беспокойно прошел по цементным полам, промытых кислотой, каждый нерв был на пределе. Он не сомневался, что Виктория Сэнт Джонс сама украла собственное ожерелье. Для человека было невозможно совершить такую кражу.

Охрана музея была слишком продвинутой. Виктория совершила это, зная, что наглость такого поступка, приведет за ней другого Охотника. Совет неустанно работал, чтобы сохранить существование их вида от человечества. Ее дерзкое пренебрежение их законов должно было быть остановлено прежде, чем их раскроют.

Но почему она так себя вела? Это было то, что он не мог понять. Должна была быть причина, почему отсутствовал маг. Она была слишком хладнокровной, слишком расчетливой. Да, ее нужно было слегка держать в узде, но она не была бесконтрольной.

Прежде чем он ее отпустит, он был полон решимости узнать, каковой была ее мотивация.

Жестко выдохнув, Макс оглядел свой дом, растянутый верхний этаж был облачен тишиной и защищен чарами. Нежно серые стены и темные диваны, некоторые его сабы называли холодными и скучными, но он находил такой декор успокаивающим, поглощающим энергию места с легкостью дышащий жизнью. Было бы проще укротить ее здесь, где все инструменты его ремесла были доступны для его пользования. Но даже когда он думал об этом, он понимал, что понадобиться что-то другое, чтобы добиться успеха там, где другие потерпели поражение.

Чтобы завладеть Викторией, требовался особый подход. Каким-то образом, ее сила была увеличена, он чувствовал ответственность, которую она несла, была чем-то большим, чем неожиданность. Это объясняло, как все эти годы ей удавалась не быть захваченной. Ему придется взять ее не только в сексуальном плане, а во всех отношениях. Она должна была перейти в подчинение, так же как это делали все хорошие Знакомые, но он должен заставить ее это захотеть. Ей придется с готовностью подчиниться – телом и душой – для того, чтобы надеть на нее ошейник, так как ее сила не давала захватить ее без ее согласия.

Когда Макс думал обо всем, что сделает с ней, магия горячими волнами текла через его кровь. Он не мог отрицать, что мысли об ее укрощении, наполняли его нетерпением. Не перед заданием, как это было раньше в его частные время, а перед женщиной над которой ему придется работать. Одна лишь мысль о полном подчинении Виктории, делала каждый его тела мускул тверже. Весь огонь, который он увидел в ее глазах, и ее неосторожное пренебрежение того, как он был силен – не от незнания, а для увлекательности игры. Впервые, была отдаленная возможность поражения, и это как ничто и никогда, разожгло его аппетит.

Максу было интересно, с кем ее свяжут, когда он закончит с ней. Она всегда будет сильнее других Знакомых, и он отказывался ломать ее. Сломленному Знакомому не хватало жизнеспособности, чтобы быть по настоящему полезным.

Волосы на его затылке встали дыбом, осведомляя, предупреждая его о вызове, прежде чем Они заговорили.

Вы встретились с дикой? – спросил Совет. Сотни голосов говорили в унисон.

– Она не дикая, – поправил он, – Пока нет.

Ее нельзя укротить. Многие пытались. Многие потерпели поражение.

Он замер насторожившись.

– Вы попросили поймать ее. Это то, что я согласился сделать. Я не убью ее, даже не попытавшись. Если вам необходимо убийство, вам нужно найти кого-то другого.

Нет другого Охотника с такой силой как у вас, – пожаловались они, - Вы знаете это. 

– Тогда позвольте мне попытаться спасти ее. Она уникальна. Лишиться ее было бы большой потерей, – проведя рукой по волосам, Макс перевел дыхание. – Я сделаю все необходимое, если до этого дойдет.

Мы принимаем ваше предложение.

От этого он должен был почувствовать успокоение. Но он не чувствовал.

– Вы решили, куда я должен буду отвезти ее, как только она будет укрощена?

Конечно.

Его челюсти сжались на такой туманный ответ, нежелательная вспышка собственничества, но тем не менее. Отношения "Доминант – саба" были особенными для каждой пары, и требовали глубокого доверия, которое нелегко передавалось другому лицу. Впервые он попытается это сделать, и он не был уверен, что ему приятна эта мысль.

– Тогда, идите. Оставьте меня, я должен все спланировать.

Когда эфемерное присутствие Совета исчезло, было сильное желание с помощью его силы вызвать Викторию, и незамедлительно начать укрощать ее. Но он умерил его. Его стремление было болезненным и неудобным. Он любил охотиться, наслаждался укрощением, но не был склонен торопить события. Настоящее доминирование требовало время, но что-то в визите Совета говорило ему, что у него его нет. Самое большее, у него было несколько недель.

Макс зарычал, когда его член затвердел в ожидании. Несколько недель с Викторией.

Он был готов начать.

   Глава 2.

Беспокойная и раздраженная Виктория, крутила на пальце ожерелье из сапфиров и бриллиантов, украденное ею из музея, и думала, удалось ли ей, наконец, толкнуть Высший Совет достаточно далеко. Небольшое расследование о Максе Вестине показало, что обычно его жертвами не становились представители ее рода, становились Другие, те, которые перешли в черную магию и не могли быть спасены. У него в заслугах было спасение тысячей, разрушением нескольких , кто мог нанести ущерб своим злом.

Знание наполнило ее беспокойством. Была ли она теперь Другой? Учитывая, что Макса редко отправляли за тем, кого совет не хотел бы видеть мертвым, видимо она была таковой. Он был легендой, героем, и был на пороге выдвижения в Совет. Она бы знала об этом, если бы была активным членов их сообщества, а не изгоем. Что оставляло ее с вопросом, на который она годами пыталась ответить – была ли смерть ее конечной целью? Действительно ли она желала смерти, теперь, когда умер Дариус? Она была достаточно сильна, чтобы бороться против хомута на ее шее, но она была не достаточно сильна, чтобы бороться с Максом, магом со значительной силой. И все же она сознательно подстрекала его стремление.

Настороженная ходом своих мыслей, она сделала то, что делала всегда – сосредоточила внимание на действие, а не на реакции. Так как она не могла идти нога в ногу с Максом и победить, ей придется добраться до него другим путем.

Ей придется соблазнить его, заставить его заботиться о ней. Было логично, что это нанесло бы Совету жестокий удар. Это на самом деле было бы максимальной местью. Совет так редко кого-нибудь выдвигал. Вообще-то, последний кто удостоился такой чести, был Дариус, и он отказался от Них, потому что это означало, что он мог потерять ее. Отвергая безопасность слабой власти, он оставался солдатом, и Они наказали его самым безжалостным назначением. Что привело к его смерти. Она позаботится, чтобы Совет пожалел об этом.

Она не могла дождаться, чтобы начать.

Чертов Макс Вестин был так упрям! Если бы он пришел на ужин, так как она хотела, она могла бы сейчас тереться об это прекрасное мужское тело. Она могла бы лизать его кожу, щипать его плоть, трахать его мозг.

Отомстить за ее любимого Дариуса, единственным способом, который она знала.

Макс был идеальным Охотником, которым она могла спровоцировать Совет. Виктория могла легко представить его, привязанным к ее кровати и распростертым для ее удовольствия. Все эти пульсирующие мышцы и чувственная сила. Золотой маг Совета пойманный в собственной ловушке.

Она тяжело выдохнула, внезапный укол вины, слишком тревожный чтобы размышлять об этом. Встав, Виктория расстегнула пуговицы на своей шелковой пижаме без рукавов. Она приготовилась перевоплотиться в кошачью форму, когда ее остановил звук дверного звонка. Неторопливо передвигаясь по золотистому, деревянному полу, она понюхала воздух.

Макс.

Неожиданное наслаждение согрело ее кровь.

Открыв дверь, она на мгновение онемела. В Армани, Макс Вестин был разрушительным.

Сейчас, одетый в джинсы с низкой посадкой и обтянутой футболке, в кожаных сандалиях на босую ногу, он был . . . Он был . . .

Она замурлыкала, мягкая вибрация наполнила воздух между ними опьяняющим обещанием.

Трусливый ублюдок. Он знал, что ее естественный инстинкт при виде его босых ног заставит ее перевоплотиться, и тереться об них, кружась у его ног, откровенно показывая ее готовность. Борясь со своей природой, Виктория подняла руку и прислонилась к дверному косяку. В такой позе ее рубашка задралась, показывая ее живот и нижний изгиб ее груди. Он выстрелил недолгим оценивающим взглядом на то, что она показала, а затем подвинул ее в сторону и зашел в дом, как будто у него на это были все права.

Когда он проходил на кухню с бумажными продуктовыми пакетами в руках, свечи, что она расставила по всей комнате, вспыхивали на его пути. Музыкальный центр заиграл, выпуская какофонию бессмысленных звуков прежде, чем остановился на классической волне. Богатые звуки струнных инструментов затопили комнату, вытекая из верхних вентиляционных отверстий потолка ее современной квартиры, готовя сцену для ночи, которая, она знала, будет незабываемой.

Она последовала за ним на кухню, где он положил пакет на столешницу и начал вынимать то, что было в нем. За ним, сковорода, магическим образом освободившись от навесной стойки, переместилась на плиту.

– Маг раскрыл себя, – тихо сказала она.

Макс улыбнулся.

– Я точно тот, кем я сказал, я являюсь.

– Следователь по страховому мошенничеству. Я тебя проверила.

– Я раскрыл каждое дело.

– Это я узнала, – сухо сказала она, – Ты преисполнен решимости спасти мир от злодеев, как магических, так и других.

– Это так плохо? – он тихо бросил вызов, – Когда то и ты занималась этим.

Он вынул пинту натуральных сливок, и она облизнула губы. Восприимчивый, какими были все Охотники, он достал миску из шкафа одним движением запястья и налил ей порцию. Виктория расстегнула последнюю пуговицу на рубашке. Через секунду рубашка и ее штаны на шнурках были на мраморном, кухонном полу. Она подождала пару секунд, давая ему быстро взглянуть на то, что он позже наполнит собой, а затем изменила форму. С подвижной упругостью ее кошачьих ног, она сделала высокий прыжок на разделочный стол и присела над миской.

Макс провел рукой по ее мягкой, черной шерсти.

– Ты прекрасна, котенок, – проурчал он сладким голосом.

Она промурлыкала в ответ.

Как только она слизала сливки, Виктория свернула свой хвост вокруг его запястья. Его огромная рука остановила ее, но с ним она чувствовала себя в безопасности, необычно для не захваченного Знакомого, рядом с магом, который нуждался в руководстве.

Охотники были самыми могущественными среди магов и не нуждались в увеличении силы, обеспечиваемой Знакомыми. Они держали магический мир в чистоте, выслеживали и имели дела с любыми отклонившимися от нормы извращениями, которые шли против приказов Высшего Совета.

Другими, как она.

Грубые кончики его пальцев нашли точки за ее ушами и почесали. Она расплавилась на столешнице.

– Позволь мне закончить ужин, – пробормотал он, – И потом мы поиграем.

Макс отвернулся присмотреть за плитой, и она боролась с желанием последовать за ним. Она легла на столешницу, положив подбородок на ее лапки, наблюдая за его мышцами на спине пока он нарезал овощи и обжаривал рыбу. Изучая его, она отметила черные, как смоль волосы, которые сияли жизненной силой, и крепкий, гордый изгиб его задницы. Она вздохнула.

Она скучала по надежному мужчине в ее жизни. В последнее время одиночество ощущалась хуже, чем когда-либо, и в этом она винила Совет. Они должны были подождать пока вторая ведьма или маг – Знакомый в паре могли присоединиться к ним против Триумвирата, но Они не смогли умерить свой пыл. Не желая потерпеть поражение в таком важном задание, Дариус потерял свою жизнь, чтобы добиться успеха. И она потеряла свою вторую половинку.

С тяжелым грузом на сердце, Виктория спрыгнула на пол и покружила у ног Макса, мурлыча и облизывая себя, чтобы привлечь его внимание. Как не удивительно, он был слишком занят, заботясь о ней, что бы получить бессмысленный секс. Слишком занят, готовя для нее, и смягчая ее музыкой и светом свечей.

Ее утомленная душа с жадностью впитывала внимание.

Перемещение через вечность без партнера, брало свое. Она не могла встречаться с людьми, и она была изгнана из своего сообщества. Не было никого, кто бы ждал ее или беспокоился о ней.

У нее была полноценная работа, и ее успех был источником глубокой гордости, но часто ей хотелось свернуться в клубок на диване, рядом с мужчиной, который заботился бы о ней. Любил ее. Макс не был этим мужчиной, но он был первым из всех магов, посланных за ней, кто нашел время добиться ее. Часть ее ценила его усилия. Другая ее часть понимала, что у него были скрытые намерения.

И так, она добивалась его в ответ, она терлась о его мощные икры, с мягким, изысканным мурлыканьем.

Дорогой к поражению, таким образом, начинались отношения со всеми ее Охотниками. Она обещала им наслаждение с каждым касанием между их ног, ее феромоны наполняли воздух до тех пор, пока они не сходили с ума от желания иметь ее. Благодаря дару Дариуса, она могла изменять ее запах от запаха подчинения, до запаха плотских желаний, примитивного вызова нуждам Охотника – быть доминантом. Это было тоже самое, что размахивать красным плащом перед разъяренным быком.

– Это не так уж плохо, – Макс смягчил тон, что заставило ее изогнуться в удовольствие. – В подчинение тоже есть наслаждение.

Задетая тем, что он оставался таким абсолютно безучастным, Виктория побрела прочь, высоко подняв хвост и гордо держа голову.

Подчинение. Это не подходило для нее. Она была слишком волевой, слишком независимой, чтобы склониться перед мужскими требованиями. Дариус это знал. Он принял это, и ради нее он сделал исключение, чтобы они могли жить в гармонии.

Виктория перевоплотилась, и голой растянулась на диване. С его места на кухне, Максу было достаточно повернуться, и он смог бы увидеть ее. Его самообладание беспокоило ее, как беспокоил тихий ветерок его приказов, и стальная решимость в этих серых глазах. Он не был мужчиной, бегающим вокруг своего члена.

Она вздохнула, и стала ждать, когда он к ней подойдет. Ни один мужчина или маг не мог долго сопротивляться голой, лежащей и готовой женщине.

Тяжело оперевшись на столешницу, Макс посмотрел вниз на разделочную доску и выдохнул свое разочарование. В этот момент он не хотел ничего больше, чем показать прекрасной обнаженной женщине на диване, все, что он мог сделать с ней. Для нее. Это потребовало намного больше сдержанности, чем он обычно применял, чтобы не бросить нож в раковину и не заняться именно тем о чем он думал. Жесткий, тяжелый трах помог бы ей на время забыть печаль, которую он в ней чувствовал.

Его глаза закрылись, когда он сосредоточился на слабом намеке ее печали. Связь между Знакомыми и магами всегда начиналась с этой тоненькой нити осознания. Было рано, слишком рано для того чтобы между ними была связь, но она была. Пока ее было не достаточно, чтобы разглядеть причину ее несчастья, но Макс знал, это страдание было не новым. Это уже какое-то время терзало ее.

Как ни странно, сейчас эти глубокие познания о ней привлекали его. Больше чем ее красота. Вожделение, подстрекаемое нежностью, было новым ощущением для него, которое он медленно смаковал, словно он впервые пробовал на вкус прекрасное вино. Мягко и нежно оно подогревало его кровь, в точности как ликер.

Продолжая готовить, он задержался на ощущение своего котенка, поощряя связь, которую он использует, чтобы привести ее с края обратно в загон.

– Ужин готов, – через некоторое время выкрикнул он.

Виктория уставилась в потолок, раздумывая, как Макс мог быть таким равнодушным к ее наглому предложению секса. Раздраженная, она сказала:

– Я хочу есть здесь.

– Делай, как тебе нравиться, – легко ответил он. Она услышала, как от стола отодвинулся один из обеденных стульев, и секундой позже звон серебра об фарфор. Разинув рот, она приняла вертикальное положение.

– Мммм . . . , – глубокий звук наслаждения Макса, заставил ее кожу покрыться мурашками. Затем богатый аромат жареной рыбы и сливок добрался до ее ноздрей, и это заставило ее живот заурчать.

Она встала и протопала в кухню, где она обнаружила только один сервированный комплект – один, перед которым сидел Макс. С руками на боках, и оскорбленными кошачьими чувствами, она отрезала,

– Как насчет меня?

– Теперь ты намеренна ко мне присоединиться?

– Я планировала.

Отодвинувшись от стола, он встал во весь рост, уменьшая ее, разница была более заметна, так как она была обнажена. Он предложил ей свой стул, его явное равнодушие к ее голому телу, заставило ее сжать кулачки. Виктория шлепнулась на сидение с мелодичным выдохом. Это было совсем не тем, чем она планировала его развращать.

Он потянулся за вилкой с длинными зубцами. Поражая словно копьем кусок почти сырой рыбы, Макс окунул его в сливки и поднес к ее губам. Пораженная, она уставилась на него.