Текст книги "Волк погибшей империи (СИ)"

Автор книги: Сидоренко Алексей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

   Последнее, до чего добрался на планшете Сталин, были фильмы. Память у Ивана после столь своеобразного внедрения симбионта стала абсолютной. В итоге все фильмы, которые довелось ему смотреть в своей жизни, в результате процедуры ментоскопирования были переписаны на кристаллы и стали доступны для просмотра. А искины, немного подкорректировав получившиеся информационные массивы и очистив их от ненужных шумов, смогли обеспечить вполне приемлемое качество этих образцов земного искусства. И уж совершенно точно для СССР начала 40-х годов эти фильмы стали недостижимой вершиной совершенства. Для начала Сталин просмотрел рекомендованную Иваном киноэпопею "Освобождение", впечатлился и ужаснулся одновременно. Затем переключился на советские кинофильмы более позднего периода. Ему важно было понять, какой была жизнь в этой стране после его ухода. Как она менялась, какие думы волновали создателей фильмов, что они хотели донести до своих современников. Сталин и сейчас считал кино важнейшим ресурсом идеологической борьбы и культурного воспитания народа. А потому все фильмы смотрел очень пристрастно. И перед ним куда лучше, нежели из официальной документальной хроники, и политических материалов, изученных ранее, разворачивалась картина постепенного, но очень планомерного убийства первого в мире социалистического государства. И что очень ценно, это был взгляд изнутри, с позиции простых советских людей. Он видел, как постепенно, год за годом, менялось их мировоззрение. Как от мечтаний о покорении просторов космоса и научных открытиях люди все больше и больше замыкались в своем маленьком мирке материальных и бытовых проблем. Как все больше и больше ширилась пропасть между простым рабочим человеком и партийно-государственной верхушкой. Как на экране героев труда все больше сменяли герои-прощелыги, способные достать дефицитные товары, пробить себе льготы и так далее, одним словом умеющие "устроиться по жизни". Особой болью резануло сердце, как воспринимали потомки его время и его личные усилия во главе государства. Какой изощренный ум мог настолько исказить действительность? Хотя он понимал и то, что не во всем потомки были не правы в своих жестоких оценках. Много допущено ошибок. И дорого они обошлись стране и народу. Но ведь было не только это. Ведь по сути все благополучие и спокойная уверенность в будущем, которая сквозила в людях до как минимум середины семидесятых годов, покоились именно на том, что создавали они сегодня. Как об этом можно было забыть? И тут же ловил себя на мысли о том, как они сами порой забывали все хорошее, что было до них еще в российской империи, выплескивая с водой из купели ребенка. Теперь он куда лучше понимал Ивана. Посмотрел Сталин и немало образчиков продукции Голливуда. В них его тоже в первую очередь волновал все тот же вопрос. Как и почему простой человек на Западе почувствовал себя более счастливым, чем советский человек. И как ему показалось, он нашел ответ на этот вопрос. И теперь он знал, что и как ему делать. В этом мире все будет иначе.

   Немало возникало у Сталина и вопросов, которые хотелось бы уточнить. Он даже один раз позвонил, если так можно выразиться, Ивану, чтобы их задать. В итоге получилось очень интересно. На планшете достаточно быстро появились новые файлы с ответами на заданные вопросы, а также еще одна иконка, позволявшая задавать новые вопросы в автоматическом режиме.

   Все эти дни, пока Сталин знакомился с информацией, полученной от потомка, никто из прочих руководителей не смог к нему прорваться, несмотря на огромное желание. Своей отточенной в бесконечных аппаратных боях интуицией все руководители государства остро ощущали, что именно в эти дни решается очень многое. И может быть даже в их собственной судьбе. А те, кто был свидетелями появления незнакомца в Наркомате обороны, прекрасно осознавали причины отстраненности Сталина. Осознавали и отчаянно боялись. Первым к Сталину сумел пробиться Берия, которому разведка донесла о панике, разгорающейся в окружении Гитлера. Случилось это на четвертый день в Кремле.

   – А ты почему такой лентяй, Лаврентий, – ошарашил Сталин всесильного наркома, едва переступившего порог кабинета вождя. Отчего Берия чуть не споткнулся и застыл на полдороги к столу.

   – Да ты проходи, проходи, присаживайся. И все же ответь. Вот знакомлюсь я с информацией нашего потомка и вижу. Лаврентий Павлович, лучший менеджер всех времен и народов. Отвечал за то, руководил этим, обеспечивал то, се, пятое, десятое. И ведь со всем блестяще справлялся. А что на деле?

   Берия после этих слов немного расслабился, сразу бить не будут, да и тон Сталина был скорее веселым и даже задорным. Давно он Хозяина таким бодрым не видел.

   – Расслабься Лаврентий, ничего плохого про тебя наш потомок не поведал. Очень даже уважительно он к тебе относится. Да и объективная информация из будущего говорит о том же. Одна у тебя беда. Не политик ты. Управленец и организатор замечательный. А вот с политикой у тебя плохо. Хлопнул тебя Хрущев почти сразу же после моей смерти. Вот такие пироги.

   – Этот клоун?

   – Клоун клоуном, только все это маской оказалось. А за этой маской такое пряталось, что мало никому не показалось. Впрочем, ладно, это не проблема. Я тебе потом дам со многим ознакомиться и подумаем, что нам теперь со всем этим делать.

   – Значит, все же потомок из будущего. А год?

   – Две тысячи пятнадцатый, хотя там история намного запутаннее и интереснее. Он к нам не сразу попал, он еще и с наследием древней галактической цивилизации столкнулся и каким-то чудом взял останки этой цивилизации под контроль. И теперь нам надо подумать, что со всем этим делать.

   – Принудить его, как я понимаю, нереально?

   – Нет, даже и думать о таком забудь, можем только все испортить. Он и так нам совершенно добровольно, не считая помощи на фронте, столько ценнейших подарков надавал, что теперь наша задача всем этим грамотно воспользоваться и не упустить свой шанс. Я за три дня, почти не спав, только бегло ознакомился с наиболее важной информацией. А там ее целым институтам годами разгребать.

   – А стоит ли доверять этой информации, товарищ Сталин?

   – А на этот вопрос ты мне ответишь, Лаврентий Павлович. И изучать ее будешь здесь. Вон в той моей комнатке отдыха. Вот тебе планшет, смотри, как им пользоваться. Если раздастся звонок, неси планшет мне.

   Теперь на пару дней в государстве фактически пропал Берия. Точнее его каждое утро видели входящим в кабинет Сталина, а глубоко ночью из него чуть ли не выползающим от усталости, но все дела Наркомата на эти дни был переадресованы заместителям. По Москве поползли слухи, один страшнее другого. Слишком много в государстве за последние дни стало происходить непонятного. Начиная от каким-то чудом стабилизировавшегося фронта и до странного поведения первых лиц государства.

   – Ну вот, стал выглядеть, как нормальный руководитель в кризисный период. Землистый цвет лица, впалые щеки, красные от недосыпа глаза, – пошутил Сталин, когда Берия доложил, что с основным массивом информации ознакомился и готов к разговору. – Ну, готов ответить на свой собственный вопрос о достоверности информации?

   – Готов, товарищ Сталин. Думаю, информация достоверная. И убедил меня в этом не только ее объем и разнообразие. Я просто не могу себе представить, сколько денег должна была бы стоить подобная мистификация и просто не вижу для нее достойных целей.

   – Не только денег. Ты фильмы смотрел?

   – Очень мало, надеялся сделать это позже.

   – Понимаю. Но если бы ты их посмотрел, то понял бы, что сняты они в СССР, а актеры в них тоже наши. И снять их так, чтобы мы не заметили, просто невозможно.

   – Тогда будем исходить из того, что информация подлинная. А что товарищ Зорин попросил у нас за свои подарки? Нужно ему что-либо?

   – Люди ему нужны. Он собрался осваивать новую планету, и для этого ему нужны люди. Сотни тысяч. Причем, скажу сразу, набирать он их хочет не только у нас, но и среди эмигрантов. Да и спецконтингентом наших лагерей интересовался.

   – Люди, это интересно. Люди у нас в принципе есть. А новая планета это еще интереснее. Надо подумать, кого из моих выделить на такое дело.

   – Ты, Лаврентий, губу особо не раскатывай. Есть у меня подозрение, что своих агентов мы туда не засунем. Надо поподробнее будет этого Зорина расспросить о методах подбора, что-то он на эту тему говорил. А что насчет спецконтингента?

   – Поручу кому-нибудь еще раз прошерстить списки. Уголовники ему явно не нужны, значит имеет в виду политических. Ученых ему отдавать нельзя, мы их лучше в шарашках ипользуем, а контру пусть забирает, нам же потом проще будет. А то один раз уже слиберальничали, а они после отсидки что устроили?

   – Хорошо, только внимательно смотри.

   – А что мы у него за людей попросим?

   – А это предмет отдельного разговора. Он как раз на свой корабль приглашал с экскурсией. Вот съездим, посмотрим и побеседуем. Заодно и здоровье поправим. Ты как, Лаврентий, не против помолодеть немного и от болячек избавиться? Не помешают нам при таких перспективах пару десятков лет дополнительной активной жизни?

   – Даже так? А не боитесь, товарищ Сталин, подвоха?

   – Во-первых, товарищ Сталин ничего не боится. Во-вторых, товарищ Сталин не собирается устанавливать себе никаких симбионтов. Вот здесь риск имеется и немалый. А в-третьих, если бы он нас со свету сжить хотел, давно бы это сделал. Знаешь, что он мне предложил так походя? Предложил ликвидировать всю фашистскую верхушку. И сделал это так, как будто это вообще не проблема. Предложил мне подумать о том, кто мог бы занять их место в Германии. И я почему-то уверен, что он с немцами это сделает, независимо от того, что я или ты по этому поводу думаем. Так что готовься очень оперативно к резкому изменению там обстановки. Такую ситуацию нельзя прощелкать.

   – О, дает! А ведь что ни говори, товарищ Сталин, а этот Зорин молодец. Он же за нас всю работу делает.

   – Молодец-то он молодец. Но есть мнение, что нам бы с этим товарищем Зориным побыстрее все вопросы решить. И пусть отправляется свою империю где-нибудь подальше созидать. Уж больно он активный и совершенно неуправляемый. А если ему завтра взбредет в голову США уничтожить? Он их тоже любит немногим больше Гитлера. Видимо, стоит ему позвонить и напроситься на серьезный разговор.

   В этот момент лежащий на столе Сталина планшет выдал короткий тренькающий звук. Сталин посмотрел на экран.

   – О, легок на помине.

   – Товарищ Сталин, приветствую, это Зорин. Можете уделить мне пару минут?

   – Конечно, товарищ Зорин, здравствуйте. А мы как раз с Лаврентием Павловичем о Вас говорили.

   – Надеюсь, не матом? Товарищ Сталин. У Вас найдется несколько надежных людей, которых можно было бы отправить в Швейцарию прямо сейчас. Вопрос весьма важный и срочный, они должны быть там уже завтра. Доставку беру на себя, за пару часов доброшу.

   Сталин с кривой усмешкой посмотрел на Берию. Типа, что я тебе говорил.

   – Люди-то найдутся. У Лаврентия Павловича люди на все случаи жизни имеются. А в чем проблема и почему такая срочность?

   – Дело в том, что в Цюрихе сейчас находится с тайным визитом один из руководителей фашистской Германии Мартин Борман. По моей информации в его руках находятся все финансы Рейха, в том числе и примерно двести тонн золота, размещенные в хранилищах швейцарских банков. Думаю, Вы согласитесь, что такие средства смогли бы стать неплохой начальной компенсацией со стороны Германии за причиненный СССР ущерб.

   – И Вы полагаете, что господин Борман вот так запросто захочет с ними расстаться? – В голосе Сталина звучала неприкрытая ирония. Зорин все больше производил на него впечатления какого-то безбашенного авантюриста.

   – Ну что Вы, товарищ Сталин. В обычной ситуации он бы только посмеялся, и даже убедительные методы допроса специалистами товарища Берии не гарантировали бы результата. Но через пару дней может сложиться уникальная ситуация, при которой господин Борман сам добровольно и с большим удовольствием подпишет все необходимые бумаги на смену владельцев золотых депозитов. Да и сам Мартин Борман фигура крайне интересная и очень неоднозначная. Он может быть Вам очень полезен при определенных обстоятельствах.

   – И что же это за ситуация, товарищ Зорин? И чем нам может быть так интересен господин Борман, кроме как распорядитель финансов Рейха?

   – Не хотелось бы говорить об этом прямо сейчас, товарищ Сталин. Не из соображений безопасности, а, скажем, из-за суеверия. Чтобы не сглазить. Кстати, не хотели бы Вы с товарищем Берией послезавтра посетить мой корабль с неофициальным визитом? Там мы бы как раз разрешили все вопросы, в том числе и этот. Обещаю, что без Вашего согласия, ничего предпринято не будет. Обещаю очень приятный сюрприз. Но ваши люди в Швейцарии должны быть к этому моменту на месте и в состоянии полной готовности. А инструкции Вы сможете передать им лично с борта моего корабля. Связью я их обеспечу. Что касается Бормана, то когда-то мне еще до начала моих приключений попалась на глазах информация о том, что в тот день, когда Гитлер начал войну против СССР, Борман произнес некую загадочную фразу: "Все. Небытие победило бытие". Есть основания полагать, что он активно выступал за союз СССР и Германии против Англии и США. Потом, если будет возможность, расскажу Вам о неких конспирологических теориях, существовавших в мое время, о том, что на протяжении всей человеческой истории идет тайная борьба двух типов цивилизаций, суши и океана. Или евразийской и атлантической. И судя по всему Борман относится к числу сторонников первой. В отличие от Гитлера, решившегося на союз с силами второй. Есть даже основания полагать, что Борман имел какие-то тайные связи с СССР, но с кем конкретно, не знаю.

   Сталин удивленно посмотрел на Берию. Тот не менее удивленно отрицающее покачал головой.

   – Хорошо, товарищ Зорин. Считайте, что заинтриговали. И мы, пожалуй, согласимся на Ваше приглашение. А когда Вам нужны люди и где?

   – Замечательно. Тогда Вас я заберу, если Вы не против, в полдень послезавтра с Вашей дачи в Волынском, приземлюсь на том же месте. Можете взять с собой, кого посчитаете нужным, но прошу ограничиться десятком людей, чтобы все комфортно поместились в челноке. А то большему по размерам аппарату у вас будет трудно приземлиться, чтобы что-нибудь не поломать из строений. А что касается людей, то хотелось бы забрать их там же через несколько часов.

   – Что скажете, товарищ Берия?

   – Я думаю, товарищ Сталин, группа старшего майора НКВД Судоплатова прекрасно справится с любым заданием.

   – Павел Анатольевич? – раздался из планшета голос Зорина, – этот точно справится. Прекрасный выбор. Лаврентий Павлович, человек пять достаточно. Желательно все со знанием немецкого. Пусть люди будут в штатских костюмах, чтобы не привлекать к себе внимания на улицах Цюриха. Оружие могут брать любое, но чтобы не таскать его открыто. Взрывчатка точно не понадобится. Рации тоже не нужны, связь предоставлю и гораздо более компактную. Ну и, разумеется, комплекты не вызывающих вопросов документов. Сколько Вам потребуется времени для решения всех вопросов, Лаврентий Павлович?

   – Через шесть часов люди будут в Волынском. – Берия с вопросом в глазах посмотрел на Сталина и, дождавшись его кивка, продолжил. – Да, ровно в восемь часов они будут готовы и на месте. Какие от меня нужны инструкции?

   – Пока никаких, товарищ Берия. Кроме готовности вылететь на необычном аппарате в Швейцарию, не задавать лишних вопросов, устроиться там в гостинице и ожидать распоряжений лично от товарища Сталина.

   – Договорились, товарищ Зорин. У Вас все?

   – Да, до встречи, Иосиф Виссарионович и Лаврентий Павлович.

   Связь прервалась. Два самых могущественных в СССР человека некоторое время молча смотрели друг на друга.

   – Ну что я тебе говорил, Лаврентий? Что ни день, то новая авантюра. Хотя и политес старается соблюсти. Ишь как сказал, "ожидать распоряжений лично от товарища Сталина". При этом пока даже не намекнул, какие именно распоряжения должен будет отдать товарищ Сталин. То же мне любитель сюрпризов. А вот товарищ Сталин сюрпризы и неожиданности очень не любит. Но в данном случае попробуем поиграть по его правилам. Тем более, что двести тонн золота, если это не блеф, действительно станут для нас хорошим подспорьем. Это же примерно двести миллионов долларов. Неплохой куш.

   – Да уж. Лишь бы все то не оказалось дурацким розыгрышем. Хотя пока все действия Зорина были на удивление эффективны. Товарищ Сталин, разрешите идти, мне необходимо подготовить и проинструктировать людей, а времени крайне мало.

   – Конечно, иди, Лаврентий. А я позвоню Власику, чтобы все на даче организовал.

*****

   Сталин на секунду затормозил перед опущенной аппарелью челнока, украдкой оглянулся на стоящих за ним членов немногочисленной делегации, затем решительно взошел на борт инопланетного аппарата, пожимая руку встречающему на входе Ивану. Сопровождало Сталина всего четверо человек. Вождь советского народа совершенно не собирался расширять количество посвященных сверх необходимости. Посему компанию Сталину составили только категорически настоявший на своем присутствии начальник личной его охраны Власик, пара дюжих бойцов этой же службы и, разумеется, Берия.

   Отец народов, готовившийся стать в этой истории первым человеком, который сможет посмотреть на родную планету со стороны, волновался. Хотя и пытался скрыть это волнение за внимательным рассматриванием интерьеров челнока. Внутри аппарат практически ничем особенным не выделялся. Обстановка напоминала устройство самолета, только повышенной комфортности. Бросилось в глаза и полное отсутствие иллюминаторов. Широкие и очень толстые кресла с высокими спинками, обшитые кожей неведомого животного, достаточное, но мягкое освещение салона. Впереди проход в рубку, заполненную непонятными приборами, но тоже не слишком отличную от привычной кабины. Два кресла пилотов. Что удивило, это полное отсутствие рычагов управления и раздавшийся из ниоткуда голос.

   – Приветствую Вас на борту, товарищ Сталин и все остальные товарищи. Прошу рассаживаться по креслам и не волноваться. Как только вы усядетесь, из спинок выдвинутся ремни фиксации. Это необходимая техника безопасности. Надеюсь, полет Вам понравится.

   – Кто это говорил, товарищ Зорин. – Сталин, пытавшийся определить источник звука, обвел взглядом салон, но ничего не обнаружил.

   – С Вами говорил искин этого челнока, мое имя Курьер, товарищ Сталин.

   – Приятно познакомиться, Сталин. Это те самые разумные машины, о которых Вы говорили, товарищ Зорин?

   – Да, товарищ Сталин, Курьер это именно так, хотя вопрос, можно ли называть искины машинами, спорный. Скорее это некие искусственные организмы, наделенные определенным подобием человеческого разума. Я потом передам Вам более подробную информацию по этой теме. Ну что, товарищи, поехали?

   Поначалу полет Сталину ничем не запомнился. Смотреть было не на что. При старте навалилась небольшая тяжесть, что-то типа перегрузки, которую по разговорам испытывали летчики, но быстро прошла. Точнее, как пояснил Зорин, была полностью скомпенсирована механизмами кресел. Самое удивительно было в том, что сам Зорин не ушел в кабину, а остался в салоне вместе с гостями. На удивленный вопрос Сталина о том, кто же ведет челнок, ответил, что он и ведет, только управляет им с помощью искина через беспроводную связь, которую назвал мыслесвязью.

   – Это нетто вроде передачи мыслей на расстояние от человека к человеку, только немного сложнее. Кстати, мы уже вышли за пределы атмосферы, не хотите посмотреть, как выглядит Земля из космоса?

   – Хотелось бы, только не понятно, куда именно смотреть.

   – Сейчас все будет, только прошу подготовиться и не удивляться. Сейчас стены челнока станут прозрачными, и вы все увидите. Не пугайтесь, эффект может оказаться поразительным, не хотелось бы начинать экскурсию с посещения медицинского отсека.

   Поначалу Иван думал ошарашить гостей внезапным включением экранов, но потом решил, что лишние риски со здоровьем высших лиц СССР ему совершенно не нужны. А эффект и так был сумасшедший. Когда салон челнока буквально растворился в пространстве, став полностью невидимым, возникло ощущение, что кресла, плотно зафиксировавшие гостей, просто повисли в пустоте космоса. В этот момент у всех, даже у Сталина, несмотря на предупреждение сердце буквально ушло в пятки. Волнение выдавали и пальцы, до белизны вцепившиеся в подлокотники кресел, и странная смесь ужаса и восхищения на лицах. У Ивана даже мелькнула мысль зафиксировать это изображение и потом подарить Сталину в виде фотокартины. Вот только непонятно, как вождь, великий и неустрашимый, отнесется к такому подарку. Уж больно интересное у него сейчас выражение лица. Такое в кабинете не повесишь. Еще интереснее было наблюдать за парнями из охраны вождя. В эту службу набирались люди совершенно определенных качеств и характеристик, включая самое, что ни на есть пролетарское происхождение. И представьте себе молодых парней, которые и слова космос то наверное никогда в жизни не слышали, а до сих пор глубоко в душе подозревали, что где-то там на небе за облаками живет господь-бог в виде этакого благообразного старичка. А уж побывать в космосе, это им и в страшном сне не снилось. Как впрочем и всем остальным присутствующим. И вот теперь эти по большому счету наивные пацаны с разинутыми ртами и каким-то детским восторгом крутили головами по сторонам. Не остался спокоен и Сталин, внимательно рассматривавший удаляющуюся планету, которая со стороны все больше напоминала, висящий в пустоте шар. Какая же она маленькая и хрупкая в бездонной черноте космоса, думал он. Мы тщимся в бесплодных попытках доказать друг другу свою крутизну и право властвовать, а на самом деле, мы меньше, чем песчинка в пустыне, чем капля в океане. На секунду показалось, что все, чему он посвятил свою жизнь, не стоит и выеденного яйца в сравнении с этим безмолвным величием. Но нет. Он все делает правильно. Человек рожден, чтобы повелевать и этими просторами, осваивать новые и новые миры. Вон Иван говорил о какой-то галактической цивилизации. Тогда его не слишком заинтересовал этот вопрос в виду его невеликой актуальности. Теперь же это и казалось самым важным. Если кто-то уже смог освоить сотни миров, смогут и советские люди. Пусть на это и потребуются годы и столетия. И его, Сталина, задача указать им эту великую цель. А Зорин своей нуждой в людях ему в этом поможет. Надо только правильно донести эту информацию до людей. Да и в международной политике грамотно использовать этот фактор. Все равно кучу странностей, произошедших на фронте, бесконечно долго скрывать не получится. Слишком много людей видели странные летательные, да и не только летательные аппараты. Вон немцы на Украине до сих пор в себя придти не могут после Острога. А асы Люфтваффе уже просто наотрез отказываются пересекать советскую границу. Как бы ни орал Гитлер, а финал известен заранее на сто процентов. Уже неделю, как ни один самолет не вернулся на базу.

   – Прошу всех посмотреть вперед и немного направо. Сейчас чуть выше нас в этом секторе покажется корабль, несущий дежурство на орбите. Именно с него стартуют истребители, наводящие ужас на немецких летчиков и танкистов. Прошу любить и жаловать рейдер крейсерского класса "Викинг". Корабль, с которого началась моя эпопея.

   Все как по команде повернули головы, пытаясь что-то рассмотреть в полнейшей пустоте. Но вот на черном фоне появилась сначала маленькая звездочка, потом она превратилась в пятнышко, а еще чуть позже перед взором ошарашенных гостей предстал он. Монстр километровой длины, ощетинившийся многочисленными стволами орудий и турелей ПКО, произвел на всех колоссальное впечатление. А на его черном борту сиял огромный уже знакомый Сталину герб. Герб Новоросской империи. А ведь неплохое имя придумал Иван. Можно его очень даже неплохо использовать во внешнеполитических раскладах. Мысль в голове Сталина мелькнула и пропала. Все внимание было опять посвящено фантастическому кораблю, что сейчас медленно проплывал мимо челнока. А еще Сталин задумался, не сглупил ли он, взяв с собой лишних людей. В их преданности он ничуть не сомневался, но и лишние глаза все же лишние. Из размышлений его вывел вопрос Берии.

   – Товарищ Зорин, это цель нашего визита?

   – Нет, Лаврентий Павлович, на этом корабле конечно найдется место для нашей маленькой компании, но все же хотелось бы показать Вам нечто иное. А этот корабль можно будет посетить на обратном пути или позже, если возникнет такое желание. Эх, я бы Вам еще и станцию с удовольствием показал, вот уж где чудо из чудес космических технологий. Длина этого корабля всего девятьсот восемьдесят метров. А диаметр станции полторы тысячи километров. На ней даже свои поля, горы и леса с реками имеются. Только для е посещения дня три бы надо, она за пределами Солнечной системы висит. Для этого пространства она вызывает слишком сильные гравитационные возмущения.

   – Что ж, возможно мы и найдем необходимые три дня, товарищ Зорин. Хотя работы очень много, но мы постараемся. – Страсть Сталина к любой новой информации была столь же легендарной, как и его работоспособность.

   – Было бы прекрасно, товарищ Сталин. Уверен, у меня найдется, чем Вас удивить.

   – Куда уж больше, – почти про себя буркнул Берия, также разглядывающий уже удаляющийся корабль во все глаза. – а куда мы теперь?

   – Теперь, товарищи, нас ждет Луна и мой флагманский корабль "Ковчег" на орбите с ее обратной стороны.

   – А почему с обратной?

   – "Ковчег" гораздо крупнее "Викинга", шесть километров в диаметре, в отличие от рейдера на нем нет систем маскировки, для кораблей такого класса они малоэффективны, слишком большая масса, которую от детекторов не скроешь. "Викинг" с земли даже в самый сильный телескоп не увидишь, скрыт во всех возможных диапазонах сканирования, включая оптический. Это только наш челнок способен его рассмотреть с помощью спецтехники. А вот "Ковчег" таким образом не спрячешь. Стоит ему высунуться из-за Луны, как он засверкает в лучах Солнца больше, чем Венера.

   Казалось гости уже исчерпали лимит на удивления, вдоволь насладившись видами как родной планеты, так и ее ближайшего спутника, вид которого с расстояния всего в несколько километров, хоть и выглядел безжизненным, но завораживал. И все же любое путешествие рано или поздно подходит к концу. Челнок, пробив невидимую силовую завесу приземлился в огромного размера ангаре, где стояло еще несколько сравнимого размерами с челнок аппаратов. Спустившись по аппарели, гости успели поудивляться отсутствию каких-либо створок, отсекавших внешний вакуум от корабля, как тут им предстало не менее удивительное зрелище. Их встречали две фантастической красоты женщины, облаченные в комбинезоны, лишь подчеркивающие женственность их фигур.

   – Как и обещал, товарищ Сталин, представляю моих жен, Лия и Джил. Прошу любить и жаловать. Между прочим, последние живые представители древней цивилизации Джоре, которая на пике своего могущества населяла несколько сотен звездных систем в нашей галактике.

   – Очень рад познакомиться, ... милые дамы, – Сталин едва заметно запнулся, думая как ему обратиться к этим неземным красавицам. Впервые мелькнула мысль, что аморфное обращение "товарищ" в данном случае совершенно неуместно. Нет, все же было что-то в имперском этикете такое правильное. Сталин мысленно поставил в памяти отметку как-нибудь подумать на эту тему.

   – А почему товарищ Зорин, Вы скрывали от нас до сих пор таких красавиц. Мне было бы очень приятно показать им нашу Москву и Кремль. Это упущение надо обязательно исправить. А то сами мотаетесь туда-сюда, а девушки скучают в одиночестве. – Сталин был сама любезность.

   – Обязательно исправим, товарищ Сталин, только Вы зря обвиняете девушек в скуке. Между прочим на и личном счету немало уничтоженных фашистских танков и самолетов. А Джил лично вывезла из Брестской крепости более пятисот раненых героев и оказала им медицинскую помощь.

   – Даже так, тогда мне вдвойне приятно видеть не только прекрасных дам, но и союзников по борьбе с общим врагом. А где сейчас спасенные люди?

   Сейчас все уже находятся в полном здравии на этом корабле. Чуть позже, я попрошу Вас с ними встретиться и определить на дальнейшее место службы.

   – Хорошо. Какой у Вас план, товарищ Зорин?

   – План предлагаю такой. Сейчас Лия и Джил проведут с товарищем Власиком и бойцами небольшую экскурсию по кораблю, а я хотел бы Вам с товарищем Берией предъявить обещанный сюрприз, после чего можно будет присоединиться к остальным или обстоятельно побеседовать.

   Сталин на секунду задумался, но потом решительно пресек возражения Власика и согласился с предложением.

   – Ну что же, показывайте Ваш сюрприз, товарищ Зорин.

   – Для этого пройдем в рубку, товарищ Берия, Вы с нами. А Вас, товарищ генерал, – Иван обратился к насупившемуся Власику, прошу не обижаться. Все, что будет необходимо, товарищ Сталин до Вас доведет, а за его безопасность, раз уж он решился на эту поездку, можете не переживать.

   Сюрприз оказался Сюрпризом с большой буквы. Именно так. В этот самый момент, когда Сталин и Берия, увлеченно задавая множество вопросов, изучали рубку "Ковчега" и общались с отвечающим на эти вопросы Арием, представшим перед гостями в виде голограммы, облаченной в парадную офицерскую форму Империи, Гитлер проводил в своей резиденции и главной ставке "Вольфшанце" в Восточной Пруссии расширенное совещание, на котором присутствовали практически все высшие руководители Германии, НСДАП и Вермахта, кроме пребывавшего в Цюрихе Бормана. Совещание было посвящено неожиданным изменениям в положении на фронтах и массовой гибели немецкой бронетехники и авиации. Германию и все ее руководство лихорадило уже несколько дней, и Гитлер давно порывался собрать всех у себя, но решил дождаться главных свидетелей начала катастрофы Гудериана и Гота, которым из-за проблем с техникой пришлось добираться от Минска чуть ли не на перекладных. Наконец все были в сборе и стояли навытяжку перед фюрером, отчаянно потея от страха. А фюрер, прекрасно ощущая этот животный ужас, исходивший от генералов и товарищей по партии, буквально питался им и все больше и больше ударялся в истерику.

   – А позвольте узнать, товарищ Зорин, откуда Вам стала известна эта наверняка совершенно секретная информация? – Поинтересовался как обычно въедливый нарком, поблескивая знаменитым пенсне.