Текст книги "Расколотые сны"

Автор книги: Сидни Шелдон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Да нет, – попался на удочку дежурный, – не “кадиллак”, а вон та игрушечка.

Он показал на стоявший в углу “роллс-ройс”.

– Точно, – обрадовался Дэвид. – Ну и болван же я. Правда, по-моему, он вроде говорил, что имеет и “кадиллак” – Ничего удивительного, – кивнул дежурный и бросился навстречу въезжавшему автомобилю.

Дэвид небрежной походкой направился к “роллсу” и, убедившись, что никто не обращает на него внимания, скользнул на заднее сиденье и сполз на пол. Вскоре все тело затекло, ноги надсадно ныли, но Дэвид не шевелился, мысленно приказывая доктору Паттерсону поскорее прийти.

В шесть пятнадцать “ролле” слегка покачнулся. Кто-то сел за руль. Послышался рокот мотора, и машина двинулась к выходу.

– Спокойной ночи, доктор Паттерсон.

– Спокойной ночи, Марко.

Автомобиль выехал на улицу и свернул за угол. Выждав еще минуты две, Дэвид глубоко вздохнул и пошевелился. Стивен увидел незнакомца в зеркальце заднего обзора и невозмутимо заметил:

– Если это ограбление, вы ошиблись, молодой человек. У меня нет наличных.

– Давайте на боковую улочку и остановитесь у обочины, – велел Дэвид.

Доктор безмолвно повиновался. Дэвид настороженно наблюдал за его действиями.

– Я отдам вам часы и ту мелочь, которая у меня есть, – предложил Паттерсон. – Кроме того, можете взять машину. Нет нужды прибегать к насилию. Если…

Дэвид неловко, морщась от боли в занемевших мышцах, перебрался на переднее сиденье.

– Это не ограбление. И мне не нужна ваша машина.

– В таком случае что же вы хотели? – раздраженно буркнул доктор.

– Меня зовут Сингер. Моя мать умирает. Я прошу вас спасти ее.

Искорки облегчения в глазах доктора мгновенно сменились вспышкой гнева.

– Какого черта! Запишитесь у…

– У меня нет времени! – вырвалось у Дэвида. – Да поймите же, мама умирает, и я не имею права этого допустить.

Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, он уже спокойнее попросил:

– Пожалуйста. Врачи утверждают, что вы – наша единственная надежда.

Доктор Паттерсон все еще не пришел в себя, но профессионал взял верх над рассерженным человеком.

– Что с вашей матерью?

– Митральный клапан… Не знаю точно. Доктора боятся оперировать. Говорят, что случай безнадежный и только вы можете взяться за это.

Доктор покачал головой:

– Мой график…

– Да плевать мне на ваш график! Это моя мама! Ей плохо! Кроме нее, у меня никого нет!

Последовало долгое молчание. Дэвид зажмурился, боясь, что вновь расплачется. Наконец раздался невозмутимый голос Стивена:

– Я ничего не обещаю, но посмотрю ее. Где она лежит?

– В реанимации Мемориальной больницы Сан-Франциско, – выдохнул Дэвид.

– Будьте там завтра ровно в восемь утра.

– Не знаю, как благодарить… – еле выдавил Сингер.

– Какая там благодарность! Повторяю, ничего не могу обещать. И ненавижу, когда на меня набрасываются из-за спины, молодой человек. В следующий раз звоните, как все цивилизованные люди.

Дэвид, закусив губу, умоляюще воззрился на доктора.

– Ну, что вам еще? Кажется, уже обо всем договорились, – вновь начал терять терпение Паттерсон.

– Видите ли… Еще одна проблема.

– Да неужели?

– У меня…, совсем нет денег. Я студент юридического, и приходится работать, чтобы платить за учебу. Доктор Паттерсон поднял брови.

– Клянусь, – горячо воскликнул Дэвид, – что найду способ заплатить вам, даже если на это уйдет вся моя жизнь! Я слыхал, что операция очень дорогая…

– Вы и представления не имеете, насколько, сынок.

– Мне больше не к кому обратиться. Я…, умоляю вас, не отказывайтесь. Доктор нахмурился:

– Сколько вам еще осталось учиться?

– Я на первом курсе.

– И все-таки утверждаете, что соберете деньги?

– Даю слово.

– Проваливайте ко всем чертям, да побыстрее. Там посмотрим.

***

Добравшись до дома, Дэвид весь вечер не находил себе места в полной уверенности, что сейчас нагрянет полиция и арестует его за попытку киднэппинга, угрозу нанесения телесных повреждений и Бог знает за что еще. Но опасения оказались напрасны. Все, кроме одного. Покажется ли завтра в больнице доктор Паттерсон?

Войдя в палату, Дэвид застыл на пороге. Над матерью склонился доктор Паттерсон. Рядом с почтительным видом стояли врачи и медсестры отделения. Значит, все-таки пришел!

Дэвид с тревогой уставился на Паттерсона. Что он скажет?

Паттерсон выпрямился и, ни к кому в особенности не обращаясь, сухо приказал:

– Немедленно в операционную! Каждая минута дорога!

Когда подбежавшие санитары принялись перекладывать больную на каталку, Дэвид хрипло спросил:

– Она не…

– Посмотрим.

Операция продолжалась шесть часов. Все это время Дэвид прождал в комнате для посетителей. Наконец к нему вышел доктор Паттерсон. Дэвид немедленно вскочил:

– Она не…

Он не договорил. Боялся.

– Все прекрасно! Ваша матушка – сильная женщина. Она выживет.

Дэвид разом обмяк, словно с плеч свалилась свинцовая ноша.

Какое облегчение!

«Спасибо, Господи, за то, что смилостивился над мамой!»

– Послушайте, – неожиданно заметил доктор Паттерсон, – я даже не знаю, как вас зовут.

– Дэвид, сэр.

– Итак, Дэвид – сэр, знаете ли вы, почему я согласился оперировать?

– Нет…

– По двум причинам. Состояние вашей матери было крайне тяжелым. Сама смерть бросила мне вызов, и я его принял. Люблю натягивать нос старухе с косой. А вторая причина – вы.

– Не…, не понимаю, сэр.

– Когда я был моложе, вечно выкидывал что-то подобное. И если бы моя мать была в опасности, поступил бы точно так же, как вы. Весьма изобретательно, молодой человек. Ну а теперь скажите, вы серьезно собирались найти способ заплатить мне?

Сердце Дэвида упало.

– Разумеется, сэр, когда-нибудь…

– Почему не сейчас?

Дэвид с трудом проглотил слюну:

– Но как?!

– Предлагаю сделку. У вас есть водительские права?

– Да, сэр.

– Прекрасно. Мне надоело самому водить этот драндулет. Станете доставлять меня на работу каждое утро и заезжать в шесть-семь часов вечера, чтобы отвозить домой. Через год будем считать, что вы отдали долг.

Они ударили по рукам. За весь год Дэвид ни разу не опоздал и не пропустил ни единого дня. Он всеми силами старался отблагодарить доктора за вновь обретенное здоровье матери. Чем больше он узнавал Паттерсона, тем сильнее уважал. Несмотря на вспыльчивость и взрывной темперамент, Стивен был самым бескорыстным человеком на свете, делал много добра, с размахом занимался благотворительностью и посвящал свободное время пациентам бесплатных лечебниц. По пути на работу и домой Дэвид и Стивен оживленно беседовали. Паттерсон искренне не понимал, почему Дэвид специализируется в уголовном праве.

– Зачем это вам, Дэвид? Собираетесь помогать всякой сволочи выходить сухими из воды?

– Нет, сэр. Бывает, что и порядочные люди становятся жертвами обстоятельств. Я постараюсь им помочь.

Через год Паттерсон крепко пожал Дэвиду руку на прощание и заверил, что теперь они квиты. Они не виделись много лет, но Дэвид постоянно читал в газетах и слышал по телевизору о докторе Паттерсоне:

"Доктор Стивен Паттерсон основал бесплатную клинику для детей, больных СП И Дом”.

«Доктор Стивен Паттерсон сегодня прибыл в Кению на открытие Медицинского центра Паттерсона…»

«Сегодня заложен первый камень Паттерсоновского приюта для…»

Казалось, Паттерсон ухитрялся быть одновременно в десяти местах, отдавая свое искусство и деньги нуждавшимся в помощи, больным и несчастным.

Голос Сандры вывел Дэвида из задумчивости:

– Дэвид! Что с тобой?

Он поспешно отвернулся от телевизора:

– Только что арестовали дочь Стивена Паттерсона по обвинению в серийных убийствах.

– Какое потрясение для отца! Ужасно!

– Он подарил маме семь лет спокойной жизни. Как несправедливо, что подобное случается с людьми, подобными Стивену. Он прекрасный человек, Сандра, и не заслужил такого удара. Судя по словам шерифа округа Санта-Клара, его дочь – настоящее чудовище.

Он взглянул на часы и спохватился:

– Черт! Я опаздываю!

– Но ты не позавтракал!

– Не до еды тут! Я слишком расстроен. Подумать только… И сегодня четверг…

– Ты станешь партнером, в этом нет ни малейшего сомнения.

– Место для сомнения всегда остается, родная. Каждый год один из тех, кто мечтает взлететь на самый верх, кончает в помойке и с обломанными крылышками.

Сандра обняла мужа:

– Да им чертовски повезло, что заполучили такого адвоката!

Дэвид нагнулся и поцеловал Сандру:

– Спасибо, крошка. Не знаю, что бы я делал без тебя.

– Не волнуйся, ты в жизни от меня не избавишься! И позвони, как только узнаешь новости, не забудешь?

– Конечно, нет! Сегодня мы обязательно закатимся куда-нибудь отпраздновать мой успех.

Полузабытые слова острым кинжалом пронзили мозг. Много лет назад он вот так же бросил другой женщине:

– Сегодня мы обязательно закатимся куда-нибудь отпраздновать наш успех. А вместо этого он убил ее.

***

Офисы фирмы “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли” занимали три этажа небоскреба “Транс-Америка Пиремид” в деловой части города. Сослуживцы встретили Дэвида Сингера понимающими улыбками. Даже обычные приветствия сегодня звучали как-то иначе. Все сознавали, что перед ними – будущий партнер фирмы.

По пути в свою маленькую клетушку Дэвид остановился перед заново отделанным кабинетом, предназначавшимся для одного из новых партнеров. Он не устоял перед искушением заглянуть внутрь. Просторная комната с дорогой мебелью и личным туалетом. Из окон открывается изумительный вид на залив. Дэвид постоял несколько минут, упиваясь чудесной панорамой.

Не успел он войти в свой офис, как секретарь вскочила.

– Доброе утро, мистер Сингер, – мелодично пропела она.

– Доброе утро, Холли.

– Мистер Кинкейд передал, что хочет видеть вас у себя в пять часов, – широко улыбнулась секретарь. “Значит, мы победили! Ура!"

– Прекрасно.

Холли подошла ближе и прошептала:

– Должна сказать вам, что утром пила кофе с Дороти, секретаршей босса. Она уверяла, что вы стоите первым в списке.

– Спасибо, Холли, – кивнул Дэвид, расплывшись в улыбке.

– Хотите кофе?

– С удовольствием.

– Покрепче и погорячее?

Дэвид кивнул и направился к столу, заваленному папками, контрактами и отчетами.

Сегодня все решится. Наконец-то!

«Мистер Кинкейд передал, что хочет видеть вас у себя в пять часов. Вы стоите первым в списке…»

Дэвида так и подмывало позвонить Сандре и все рассказать, но что-то его удержало. Лучше подождать, пока все не станет ясно.

Следующие два часа он трудился, не поднимая головы, и разбирал текущие материалы. В одиннадцать вошла Холли.

– В приемной доктор Паттерсон. Просит разрешения поговорить с вами. Но ему не назначено…

– Доктор Паттерсон? – удивился Дэвид.

– Да, но…

Дэвид медленно поднялся:

– Просите.

При виде осунувшегося лица доктора Дэвид изо всех сил попытался скрыть, насколько он потрясен. Паттерсон за одну ночь превратился в изможденного старика.

– Здравствуйте, Дэвид.

– Доктор Паттерсон! Садитесь, пожалуйста! Доктор с трудом опустился в кресло.

– Сегодня утром я видел тот выпуск новостей, где показывали… Не могу передать, как огорчен случившимся.

Паттерсон устало кивнул:

– Да, такого удара я не ожидал. Теперь мне нужна ваша помощь.

– Сделаю все, что могу, – горячо заверил Дэвид. – Все на свете.

– Я прошу вас защищать Эшли. Только через несколько секунд до Дэвида дошел смысл его просьбы.

– Я… Это невозможно! Я не занимаюсь уголовным правом.

Доктор Паттерсон посмотрел в глаза молодому адвокату:

– Эшли не преступница.

– Но вы не поняли, доктор Паттерсон. Я много лет веду гражданские процессы. И могу рекомендовать превосходного…

– Мне уже звонили лучшие защитники в стране. Все добиваются чести защищать Эшли.

Он неожиданно подался вперед и схватил Дэвида за руку:

– Но их интересует не моя дочь, а известность, которую получит процесс. Все они добиваются только денег и славы, а на Эшли им плевать. Но мне не все равно. Кроме Эшли, у меня никого нет.

«Спасите мою маму… Кроме нее, у меня никого нет…»

– Я действительно хочу помочь вам, и потому…

– После окончания университета вы работали в фирме, специализирующейся по уголовному праву… Сердце Дэвида сжалось.

– Это верно, но…

– Несколько лет вы защищали преступников.

– Верно, но потом, честно говоря, сдался и перешел в другую фирму. Это было давно и…

– Не так уж давно. И вы не раз упоминали, как вам нравится эта работа. Почему вы стали заниматься гражданским правом?

– Это не важно, – после долгого молчания пробормотал Дэвид.

Доктор Паттерсон вынул написанное от руки письмо и протянул Дэвиду. Тот не развернул листок. Он и без того знал, что в нем содержится.

"Дорогой доктор Паттерсон!

Нет слов, которыми можно было бы выразить, чем я обязан вам и как ценю ваше великодушие. Если когда-нибудь вам понадобится моя поддержка, уверяю, что не придется долго меня просить”.

***

Дэвид тяжело вздохнул.

– Вы поговорите с Эшли? Адвокат нехотя кивнул:

– Разумеется, поговорю. Только вряд ли из этого что-нибудь выйдет.

Доктор Паттерсон поднялся:

– Благодарю вас.

Дэвид проводил его взглядом и долго смотрел на закрывшуюся дверь.

***

"Почему вы уволились и занялись гражданским правом?

Потому что совершил ошибку и погубил невинную женщину, которую любил. Потому что поклялся никогда больше не играть ничьей жизнью. Никогда.

Я не могу защищать Эшли Паттерсон”.

Дэвид нажал кнопку переговорного устройства.

– Холли, позвоните мистеру Кинкейду и спросите, не сможет ли он принять меня сейчас.

– Будет сделано, сэр.

***

Мистер Кинкейд милостиво согласился поговорить с Дэвидом, и уже через несколько минут тот входил в роскошный кабинет босса. Кинкейду было лет шестьдесят. Характером, складом ума и внешностью он вернее всего напоминал унылый серый монохромный отпечаток дешевой газетной фотографии.

– Оказывается, – приветствовал он Дэвида, – вы весьма нетерпеливый юноша, не так ли? По-моему, наша встреча должна была состояться не раньше пяти.

– Знаю, Джозеф. Я пришел совсем по другому вопросу.

В самом начале своей карьеры Дэвид сделал почти непоправимую ошибку, обратившись к шефу как к “Джо”, и старика едва не хватил удар.

– Никогда не смейте называть меня Джо! – вопил он.

– Садитесь, Дэвид.

Дэвид придвинул к столу кресло.

– Сигару? Настоящие кубинские.

– Нет, спасибо.

– Что же привело вас сюда?

– Только сейчас у меня был доктор Паттерсон. Кинкейд нахмурился:

– А, тот самый, о ком сегодня кричали все телестудии. Какой позор! Бедняга! И что же ему понадобилось?

– Просил меня защищать его дочь.

– Что?! Но вы не занимаетесь уголовными делами.

– Я так ему и сказал.

– Что же, в таком случае… Кинкейд немного подумал.

– Знаете, совсем неплохо иметь такого клиента, как доктор Паттерсон. Он человек очень влиятельный, и мы могли бы вести все его дела. Он связан со многими медицинскими организациями, которые…

– Дело не в этом.

– А в чем же? – удивился Кинкейд.

– Я обещал, что поговорю с его дочерью.

– Понятно. Что ж, думаю, ничего плохого в этом нет. Побеседуйте с ней, а потом мы найдем самого лучшего защитника.

– Так я и намеревался.

– Вот и прекрасно. Значит, договорились. Повидаете мисс Паттерсон, и потом решим, как быть дальше. Встретимся в пять часов.

– Хорошо. И спасибо, Джозеф. Возвращаясь к себе, Дэвид недоуменно хмурился. Почему, спрашивается, доктор Паттерсон настаивает на том, чтобы именно он защищал Эшли?

Глава 12

А в это время в крохотной камере-одиночке тюрьмы округа Санта-Клара задыхалась Эшли, оцепеневшая от свалившегося на нее несчастья. Она даже не пыталась понять, каким образом здесь оказалась, но временами неистовая радость заливала ее: тюремные решетки по крайней мере надежно отгородили ее от тех, кто сотворил с ней это.

Она отгородилась стенами камеры, словно заключила себя в кокон, стараясь отвратить неизбежное, защититься от непередаваемого ужаса, который стал неотъемлемой частью ее существования. Сама жизнь превратилась в кошмар наяву. Кошмар, от которого нельзя ни избавиться, ни проснуться. Кто же он, ее невидимый враг? Тот, по вине которого весь мир считает ее подлой убийцей"?

Она вновь и вновь восстанавливала в памяти цепочку странных таинственных событий, с которых все началось: кто-то проникает в квартиру, роется в ящиках комода…, она просыпается в грязном гостиничном номере и обнаруживает, что неизвестно как очутилась в Чикаго…, кровавые буквы на зеркале…, и вот теперь обвинения в зверских преступлениях, о которых она понятия не имеет. Должно быть, против нее плетется смертельный заговор, только неизвестно, кто за ним стоит. Сегодня утром в камеру зашел охранник.

– К вам посетитель, – объявил он и отвел Эшли в комнату для свидания, где уже ожидал отец. Потухшие глаза Стивена были полны боли.

– Милая…, не знаю, что и сказать.

– Я не делала тех мерзостей, в которых меня обвиняют, – прошептала Эшли.

– Знаю, детка. Это трагическая ошибка, но мы все исправим. Можешь не сомневаться.

Эшли благодарно смотрела на отца, не в силах понять, как могла когда-то посчитать его преступником.

– Не волнуйся, – продолжал Стивен. – Все будет хорошо, вот увидишь. Я уже поговорил с адвокатом. Есть такой Дэвид Сингер, один из самых способных и порядочных людей, которых мне доводилось встречать. Он скоро повидается с тобой. Прошу, расскажи ему все без утайки. Это очень важно.

Эшли беспомощно пожала плечами.

– Папа…, но я не знаю, что сказать, – заплакала она. – Никак не пойму, что происходит.

– Ничего, мы докопаемся до истины, девочка. Я никому не позволю тебя обидеть. Никому и никогда! Ты слишком много значишь для меня, малышка. Мы с тобой одни на свете.

– Да, папа. Больше у меня никого не осталось, – прошептала Эшли.

***

Отец просидел с ней едва ли не полдня, и после его ухода мир Эшли снова сузился до маленькой каморки, в которую ее заперли. Она легла на койку, вынуждая себя отрешиться от беспощадной реальности.

«Скоро все кончится, и я пойму, что это был всего лишь сон… Только сон…, только сон…»

Эшли закрыла глаза и провалилась в темную пропасть.

***

Разбудил ее голос надзирательницы:

– К вам посетитель.

Ее снова отвели в комнату для свиданий, где неловко переминался с ноги на ногу Шейн Миллер.

– Эшли, – пробормотал он, со страхом воззрившись на девушку.

Сердце Эшли забилось сильнее:

– О, Шейн!

Никому в жизни она не была так рада, как Шейну, доброму и верному другу. В глубине души почему-то крепла уверенность в том, что он найдет способ освободить ее, упросит власти отпустить Эшли на свободу.

– О, Шейн, как хорошо, что ты пришел!

– Неплохо выглядишь, Эшли, – смущенно пробормотал Шейн, почти брезгливо оглядывая убогую обстановку. – Правду говоря, не ожидал встретиться с тобой при таких обстоятельствах. Когда я услышал новости…, просто поверить не мог… Ты согласна объяснить, что случилось? Что заставило тебя пойти на это, Эшли?

Краска медленно отлила от лица девушки.

– Что заставило меня… Так ты думаешь, что я…

– Не важно, – поспешно перебил Шейн. – Забудь. И я не желаю ничего слышать. Ты не должна говорить ни с кем, кроме своего адвоката.

Эшли потеряла дар речи. Он считает ее виновной!

– Почему ты пришел?

– Поверь…, мне вовсе не хочется приносить дурные вести…, и я тут ни при чем…, это компания…, попросили сообщить, что ты уволена. То есть…, разумеется, мы не имеем права допускать, чтобы доброе имя фирмы… Достаточно и того, что газеты уже упомянули, где ты работаешь. Надеюсь, ты понимаешь? Я ничего против тебя не имею и не желал бы, чтобы ты считала, будто… Никаких личных мотивов…

Но Эшли уже отвернулась и попросила увести ее.

***

По дороге в Сан-Хосе Дэвид Сингер старательно репетировал все, что нужно сказать Эшли Паттерсон. Он вытянет из нее все, что сумеет, а затем поделится информацией с Джессом Куиллером, одним из лучших адвокатов-защитников в стране. Если кто-то и сумеет помочь Эшли, так это Джесс.

***

Наконец он у цели. Припарковав автомобиль, Дэвид направился в здание полицейского участка. Секретарь приветливо кивнула, приглашая его пройти в кабинет шерифа. Дэвид представился и протянул Даулингу визитную карточку.

– Я адвокат. Приехал, чтобы увидеться с Эшли Паттерсон.

– Она ждет вас.

– Меня? – удивился Дэвид.

– Конечно, кого же еще!

Шериф обернулся к новому помощнику и кивнул.

– Сюда, пожалуйста. – Помощник повел Дэвида в комнату для свиданий. Через несколько минут надзирательница привела Эшли. Дэвид потрясение взирал на нее. Он видел Эшли лишь однажды, несколько лет назад, когда исполнял обязанности водителя у доктора Паттерсона. В то время она показалась ему привлекательной девушкой и не лишенной ума. Теперь же она превратилась в настоящую красавицу. Вот только глаза…, бездонные озера, полные застывшего страха. Она молча подвинула стул и села напротив Дэвида.

– Здравствуйте, Эшли. Меня зовут Дэвид Сингер.

– Отец предупредил, что вы приедете, – нерешительно пролепетала она.

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Эшли кивнула.

– Но прежде чем начать, хочу заверить вас: все, о чем вы скажете, останется между нами. Но мне необходимо знать правду.

. Дэвид нерешительно огляделся. Он не хотел заходить слишком далеко, но, чтобы убедить Джесса взяться за дело, следует разузнать как можно больше и по возможности добиться правды.

– Вы действительно убили этих людей?

– Нет! – возмущенно вскинулась Эшли. – Я ни в чем не виновата!

Дэвид вынул из кармана блокнот и, пролистав, нашел нужную страничку:

– Вы знали Джима Клири?

– Да. Мы собирались пожениться. У меня не было причин расправляться с ним. Я любила Джима. И он меня тоже.

Дэвид внимательно присмотрелся к Эшли и снова обратился к блокноту:

– Как насчет Денниса Тиббла?

– Мы с Деннисом работали в одной компании. Я действительно видела его в ночь убийства, но, клянусь, не имею никакого отношения к тому, что случилось. В это время я была в Чикаго.

Дэвид чуть поднял брови.

– Вы должны мне верить! Между мной и Тибблом не было ничего общего.

– Пока оставим это. В каких отношениях вы были с Жан-Клодом Параном?

– Полиция уже допрашивала меня. Я в жизни о нем не слыхала. Как я могла зарезать человека, которого даже не видела? Господи, неужели не понимаете? – едва не заплакала Эшли. – Они арестовали меня, а настоящий преступник на свободе! Я никого не убивала.

Она горько всхлипнула.

– А как насчет Ричарда Мелтона?

– Я с ним не знакома, – срывающимся голосом пробормотала Эшли.

– И последнее. Не станете же вы отрицать, что знали помощника шерифа Блейка?

– Конечно, нет. Я сама попросила его провести ночь в моей квартире, потому что боялась. Кто-то преследовал меня и угрожал. Я легла в спальне, а он – в гостиной, на диване. Утром…, утром в переулке обнаружили его тело. Но зачем мне убивать человека, который согласился помочь?

Губы ее снова задрожали. Дэвид окончательно растерялся. Что-то здесь не так! Либо она говорит чистую правду, либо чертовски хорошая актриса!

Дэвид встал.

– Я еще не ухожу. Мне нужно поговорить с шерифом. Он вышел в коридор и быстро направился к кабинету Даулинга.

– Ну что, говорили с ней? – спросил тот.

– Да. И по моему мнению, вы натворили дел, шериф.

– Что вы имеете в виду, мистер Сингер?

– Слишком торопились найти и арестовать виновного. Эшли Паттерсон даже не знакома с некоторыми из своих предполагаемых жертв.

Легкая улыбка коснулась губ шерифа Даулинга.

– Так она и вас обвела вокруг пальца? Нас, во всяком случае, девчонка успела одурачить.

– То есть как?

– Сейчас поймете, мистер.

Он открыл папку и вынул несколько листочков бумаги.

– Это копии докладов коронера, ФБР, Интерпола, заключения по поводу отпечатков пальцев и анализов на ДНК, полученных с мест преступлений. Пятеро мужчин были убиты и оскоплены, и каждый, каждый, имел перед смертью половые сношения с женщиной. Кроме того, удалось сделать соскобы вагинальных выделений. Полиция занималась розыском трех различных женщин. Но когда сотрудники ФБР свели все отчеты в один, оказалось, что и отпечатки, и ДНК принадлежат одной-единственной, а именно – Эшли Паттерсон. Свидетельства и улики неопровержимы, уж поверьте мне. Сами знаете, не бывает на свете двух людей с одинаковыми пальцевыми узорами и формулами -ДНК.

– Ч-что? – потрясенно пролепетал Дэвид. – Вы уверены?

– Зачем бы я стал вас обманывать? Разве только Интерпол, ФБР и пятеро коронеров со всех концов страны сговорились подставить вашу клиентку! Кстати, один из убитых – муж моей сестры. Эшли Паттерсон будут судить за предумышленные убийства и, конечно, осудят. У вас что-нибудь еще?

– Да, – выдохнул Дэвид. – Мне необходимо еще раз увидеться с Эшли Паттерсон.

Его вновь отвели в комнату для свиданий. Едва дождавшись, пока Эшли переступит порог, Дэвид гневно выкрикнул:

– Почему вы солгали мне?

– Что? Ничего не понимаю. Я вовсе вам не лгала.

– Да имеющихся против вас улик достаточно, чтобы вынести вам смертный приговор без суда и следствия! Я же сказал, что хочу услышать правду!

Эшли гордо выпрямилась.

– Это и есть правда. Больше мне нечего сказать, – спокойно объявила она.

Дэвид сокрушенно покачал головой.

«Она в самом деле верит тому, что говорит! Неужели классический случай безумия? Просто спятила и принялась резать мужчин, с которыми спала. Как же мне все объяснить Джессу Куиллеру?!»

– Вы согласны побеседовать с психиатром?

– Я не… Да. Если вы так считаете.

– Я обо всем договорюсь.

Выруливая на шоссе, Дэвид облегченно вздохнул. В конце концов, он выполнил обещание, повидался с Эшли. Если она действительно уверена в собственной невиновности, значит, попросту спятила. Нужно передать ее Джессу. Тот сошлется в суде на душевную болезнь, предъявит необходимые документы, и на этом все будет кончено.

Сердце его сжалось при мысли о Стивене Паттерсоне.

***

А Стивену в это время приходилось нелегко. То и дело к нему подходили коллеги, пытавшиеся выразить соболезнования.

– Какой ужас, Стивен! Уж вы-то ничего подобного не заслужили.

– Какой ужасный удар! Если чем-нибудь смогу помочь вам, стоит…

– Ну и современная молодежь! Просто не знаю, что временами находит на этих деток! Эшли всегда казалась такой тихой, послушной…

И под всеми фальшивыми фразами и лицемерными утешениями подразумевалось лишь одно: “Слава Богу, что это не мой ребенок!"

***

Вернувшись на работу, Дэвид поспешил в кабинет мистера Кинкейда. Тот соизволил поднять голову и кивнул:

– Ну…, правда, уже начало седьмого, Дэвид, но я ждал вас. Виделись с дочерью доктора Паттерсона?

– Да, Джозеф.

– И нашли ей защитника? Дэвид развел руками:

– Пока еще нет, Джозеф. Прежде всего ей необходима консультация психиатра. Утром я снова еду в тюрьму. Джозеф Кинкейд недоуменно поднял брови.

– Вот как? Откровенно говоря, удивлен, что вы рискнули впутаться в это дело. Мы, естественно, не можем допустить, чтобы наша адвокатская контора была замешана в такой мерзости, как этот процесс.

– Я еще ни во что не впутался, Джозеф. Просто многим обязан ее отцу. Когда-то я дал ему обещание.

– Надеюсь, не в письменном виде?

– Нет.

– Значит, так называемые моральные обязательства? Дэвид вскинул голову, хотел сказать что-то, но тут же осекся.

– Совершенно верно. Именно моральные обязательства.

– Что ж, когда вы окончательно отделаетесь от мисс Паттерсон, приходите, и мы поговорим. Ни слова насчет партнерства.

Дэвид открыл дверь и встревоженно нахмурился. В квартире темно и тихо. Где жена?!

– Сандра?

Молчание.

Дэвид уже потянулся было к выключателю, как Сандра появилась на пороге кухни. В руках торт с зажженными свечками.

– Сюрприз! Праздновать, так…

Но, увидев хмурое лицо Дэвида, остановилась.

– Что-то не так, дорогой? Не удалось? Взяли кого-то другого?

– Нет-нет, – ободряюще пробормотал он, – все в порядке.

Сандра поставила торт и подошла ближе.

– И не пытайся меня обмануть. Какой уж тут порядок?

– Просто…, просто небольшая задержка.

– Кинкейд не захотел с тобой говорить?

– Дело не в этом. Садись, детка. Мне нужно кое-что тебе сказать.

Они устроились на диване, и Дэвид обнял жену:

– Случилось кое-что неожиданное… Ко мне приезжал Стивен Паттерсон.

– Паттерсон? Зачем?

– Просил защищать его дочь на суде.

– Но, Дэвид, ведь ты не… – изумленно возразила Сандра.

– Именно, – перебил Дэвид. – Но когда-то занимался уголовным правом.

– Это было давно. Ты объяснил ему, что скоро станешь младшим партнером фирмы?

– Нет. Он был крайне настойчив. Почему-то уверен в том, что только я могу помочь Эшли. Конечно, это совершенный вздор. Я пытался предложить кого-то вроде Джесса Куиллера, но Паттерсон и слушать не желает.

– Значит, ему придется нанять другого адвоката.

– Разумеется. Я пообещал поговорить с мисс Патер-сон и сделал это.

Но Дэвиду, очевидно, не удалось успокоить Сандру.

– Мистер Кинкейд знает об этом? – взволновалась она.

– Еще бы! Я ничего от него не скрыл. Должен признаться, он не в восторге. “Мы, естественно, не можем допустить, чтобы наша фирма была замешана в такой мерзости, как этот процесс!” – передразнил он.

– Значит, ты видел дочь доктора Паттерсона? И какая она?

– С медицинской точки зрения совершенно безумна. Очевидно, свихнулась на сексуальной почве и окончательно спятила.

– Я не доктор, – пожала плечами Сандра. – Что все это значит?

– Видишь ли, она искренне уверена в своей невиновности.

– И что тут странного?

– Видишь ли, шериф Купертино показал мне результаты анализов. Она умудрилась оставить отпечатки пальцев, где только возможно, особенно на ножах и бутылках, которыми приканчивала бедняг. Да и анализы ДНК совпадают. Никогда не думал, что серийный убийца способен так наследить!

– Что ты собираешься делать?

– Я позвонил Ройсу Сейлему. Это психиатр, которому Джесс безоговорочно доверяет. Сейлем работает на его контору. Я попрошу его обследовать Эшли и передать заключение отцу. Доктор Паттерсон, если захочет, может собрать консилиум или передать заключение защитнику, который возьмет на себя это дело.

– Понятно, – вздохнула Сандра, вглядываясь в расстроенное лицо мужа. – Кстати, Дэвид, мистер Кинкейд упоминал о партнерстве?

– Нет, – покачал головой Дэвид.

– Ничего! – утешила жена. – Еще не вечер!

Доктор Ройс Сейлем оказался высоким худым мужчиной с бородкой а-ля Зигмунд Фрейд.

"Может, это просто совпадение, и он вовсе не намеренно пытается походить на Фрейда?” – уговаривал себя Дэвид.

– Джесс часто о вас говорит, – кивнул доктор Сейлем. – Он к вам искренне привязан.

– И я к нему.

– Случай Паттерсон кажется весьма интересным. Очевидно, все эти убийства – дело рук психопата. Собираетесь сослаться в суде на душевную болезнь?

– Собственно говоря, – признался Дэвид, – не я веду дело. Просто, прежде чем найти защитника, я обязан получить заключение психиатра. Уж очень грязная история.

Дэвид коротко рассказал об основных фактах.

– Она заявляет, что невиновна, но все улики указывают на нее как на преступницу.

– Что ж, попробуем проникнуть в душу леди, а там будет видно.

***

Сеанс гипноза должен был состояться в окружной тюрьме, в комнате для допросов. Обстановка здесь была самая простая – прямоугольный деревянный стол и четыре жестких стула.