Текст книги "Волшебник Темной Улицы (ЛП) "

Автор книги: Шон Томас Одиссей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Добро пожаловать в Юридический союз, – громогласно приветствовал их толстый незнакомец. – Мистер Хлоп, к вашим услугам, секретарь Палаты секретарей и действующий вице-секретарь по вопросам делопроизводства, – по всему мужчина гордился своими регалиями, поэтому Уна почтительно кивнула в ответ. Мистер Хлоп протянул руку, чтобы поздороваться: – С кем имею честь?

– Мисс Уна Крейт, – представилась сыщица, здороваясь за руку.

Имя казалось ей очень знакомым. Где же она его слышала?

– Чем могу вам помочь? – осведомился Хлоп.

– Надеюсь тут найти мистера Рейвенсмита.

– Ах, Рейвенсмита? – секретарь изобразил расстройство. – Боюсь, его тут нет. Но возможно, он появится позже.

– Хм, – разочаровалась Уна. Тяжело вздохнув, она уже собиралась уходить, обдумывая следующие действия, но неожиданно спросила:

– А Адлер Айри здесь?

Лицо Хлопа просияло:

– Конечно же, несомненно. Адлер Айри – один из наших перспективных и выдающихся молодых юристов. Следуйте за мной, пожалуйста.

Импозантный вице-секретарь весьма шустро развернулся на каблуках и направился через фойе, сотрясая пол. Уна и Дьякон проследовали за ним через двойные двери и попали в просторную залу, утыканную разнообразными столами и удобными креслами, многие из которых были заняты одинокими визитерами, склонившимися над книгами. Стены были усыпаны книжными полками до самого шестого этажа. Книги, книги, кругом книги. Шаткие кривые лестницы, некоторые из которых громоздились одна на другую, словно рельсы уносились к самому потолку. У сыщицы даже голова закружилась от одного их вида.

Воспоминания прошлой ночи и какие-то слова Гектора Гримсби вдруг всплыли в памяти Уны. Она заметно возбудилась, обращаясь к секретарю:

– А вы, случайно, не тот мистер Хлоп, который проживает над салоном мадам Айри?

Толстяк удивленно поднял брови:

– Так и есть. А откуда вы знаете? Вы знакомы с моей супругой?

Уна отрицательно покачала головой:

– Я знакома с Гектором Гримсби, который над вами живет. Вы что-нибудь о нем знаете?

– Мужчина сверху? – переспросил Хлоп слегка наморщив лоб. – Никогда не встречался с этим парнем. У нас разные графики, видимо. Как его зовут, вы говорите?

– Гримсби, – повторила Уна. – Он слепой. Раньше выступал в Театре Темной улицы.

Мистер Хлоп покачал головой:

– Не могу сказать, что имя на слуху. В театр часто не хожу, но раз он актер, моя жена может его знать. Она актриса. Нашла себе применение, пока я работаю. Ей доверили роль Великой Феи в «Спуске Освальда». Спектакль я не видел, но, по словам жены, она не просто украсила постановку, а буквально блистает в финальной сцене легендарного спектакля, сражаясь с Освальдом, величайшим из волшебников древности.

К удивлению хозяйки Дьякон театрально взмахнул крыльями, чуть не задев ее по лицу, и стал цитировать монолог Великой Феи:

– Не спи, укравший волшебство! Я отомщу тебе! Наказан будет каждый!

Уна приподняла брови, а ворон вдруг смутился, сложил крылья и попытался успокоиться. Как ни странно, несмотря на шумную выходку Дьякона, никто из присутствующих за столами даже не взглянул в их сторону.

– А вот и он, – сказал мистер Хлоп. Он указал на силуэт человека, стоящего на верху одной из небезопасных лестниц. С замиранием сердца Уна подумала, что речь идет о Гримсби, но даже с этого расстояния она узнала поношенный плащ и потертый цилиндр Адлера. Он вытащил одну из книг на самой верхней полке и начал спускаться по шатающийся лесенке на бешеной скорости. Не успела девушка моргнуть и глазом, как юноша уже очутился внизу, потрепанный старый цилиндр спокойно покоился у него на голове. Адлер поспешно направился к столу.

– Мистер Айри! – позвал юношу Хлоп.

Адлер замер на полпути, оглядываясь по сторонам.

– У вас посетители, – сказал мистер Хлоп, а затем обратился к девушке: – Великодушно прошу прощения, у меня перерыв на обед. Приятно было познакомиться, мисс Крейт.

Пол качнулся, словно от небольшого землетрясения, когда мистер Хлоп крутанулся вокруг своей оси и быстро зашагал прочь, скрывшись за двойной дверью. Девушка едва это заметила. Она была слишком поглощена тем, что рассматривала татуировки на красивом лице Адлера: то, как они слегка изгибаются, когда юноша пытается подавить улыбку. Он быстро встал, придвинул второй стул к столу и протянул руку. Уна не была уверена, потому как комната была слабо освещена, но юноша, кажется, подмигнул ей, пока она шла через зал. Внезапно во рту пересохло.

Никто не поднял головы. когда Уна прошлась по узорчатому ковру и заняла место, приготовленное Адлером для нее. Здесь вообще никто ни с кем не разговаривал. Все будто бы уснули над книгами, все кроме Адлера Айри, который занял свое место, облокотившись на стол, и подпер ладошкой щеку.

– Я вас ждал, – ответил Адлер.

Глава 17.

Айри Адлер

– Ох уж эти кошки-мышки, – произнес Адлер Айри, не боясь нарушить тишину, царящую вокруг, и помешать посетителям Юридического союза. – Пришли, чтобы проверить и меня, не так ли, мисс Крейт? Думаете, что я или моя сестра могли бы украсть тот кинжал из музея и позже использовать в покушении на Волшебника?

Уна выдержала паузу, разглядывая юношу. Он был непосредственный, умный и в то же время вел себя по-мальчишески.

Поправив шляпку, Уна сказала:

– Мистер Айри, у вас ирландский акцент, а ваша сестра и матушка говорят на чистейшем британском, как и большинство жителей Темной улицы.

Адлер закатил глаза:

– Спасибо бабуле за то, что Исидора избавилась от своего ирландского акцента. Наш отец, мир праху его, сам ирландских кровей, если проследить до пра-пра-прадедушки, который первым ступил на Темную улицу. Папа умер, когда нам не было и восьми. Вот тогда бабуля по материнской линии переехала к нам. Она пыталась научить нас так называемому «правильному английскому». Она внушила Исидоре, чтобы та собиралась в Академию благородных девиц, как только достигнет нужного возраста. Слышала бы ты Исидору до вмешательства бабули. Поверь мне, ее акцент был куда сильнее моего.

Уна понимающе кивнула, чувствуя, как грудь сжимается при упоминании смерти отца Адлера. Она как никто другой знала, как тяжело терять родителя. Но Адлер просто пожал плечами. Он это сделал как-то... Как-то особенно...

«Ну, разве он не мил...» – подумала Уна, но тут же встрепенулась, вспомнив о том, что этот симпатичный малый может запросто быть злодеем, напавшим на дядюшку.

– Ну, хоть это выяснили! – спешно перевела тему Уна. – Больше всего меня интересует вчерашний день.

Адлер придвинулся ближе:

– В музей я ходил не за кинжалами, если ты на это намекаешь. Я появился там в десять утра, когда музей открылся. Расписался на входе и сразу отправился в библиотеку, где в загашниках они прячут очень редкую юридическую литературу.

Уна обвела взглядом полки, где хранилась невообразимая куча книга, и иронично заметила:

– Этой библиотеки вам не хватает, мистер Адлер?

Адлер провел пальцем по корешку своей книги, на которой Уна легко прочитала название: «Юридический путеводитель: лазейки в законе».

– Музейные раритеты датируются сотнями лет, они старее книг библиотеки Юридического союза, – пояснил Адлер. – Поэтому музейный фонд более ценен.

– Более академичен? – уточнила Уна.

Адлер выпрямился в кресле, но не ответил. Глубину вопросу юноша оценил, как показалось сыщице. Он вопросительно уставился на два красных документа в руках девушки. Уна уже о них и думать забыла. Адлер продолжал молчать, алые полумесяцы в уголках его глаз едва заметно изогнулись, словно он пытался сдержать улыбку. Невозможно сказать из-за чего, но именно в тот момент Уна решила довериться юноше. Несколько легкомысленно, но какой выбор у нее остался? Рейвенсмита могут и не найти, а ответы нужны сейчас. Кроме того, Адлер изучал адвокатское дело.

– Расскажи мне, как эти документы работают, – девушка протянула через стол уведомление о выселении и долговой сертификат. Юноше потребовалось некоторое время, чтобы внимательно ознакомиться с бумагами, прежде чем вернуть их.

– Хм, – нахмурился он. – Я скоро вернусь.

Адлер подошел к стеллажу неподалеку, пробежал пальцами по корешкам книг, затем вытащил увесистый фолиант с полки и с ним вернулся обратно.

– Что это? – поинтересовалась Уна.

Адлер пролистал страницы.

– Это журнал регистрации всех предприятий и предпринимателей на Темной улицы. И вот... «Ростовщики Болвано». Похоже на то, что у них законный бизнес, зарегистрированный в Совете Темной улицы, – на минуту он остановился, а потом добавил, – и здесь говорится, что «Болвано» владеет другая компания под названием «Золотая лига дураков».

Начинающий юрист вернулся на несколько страниц назад, пробежал пальцем по спискам и снова замер:

– А «Золотая лига дураков» принадлежит еще одной компании.

– Дай угадаю! – предложила девушка. – Корпорации «Белладонна»?

Адлер захлопнул книгу.

– Угадала! «Болвано» – говорящее название, мисс Крейт, потому что, кажется, твоего дядю вынудили занять денег у корпорации «Белладонна» окольным путем. А теперь Кровавый Мартин наконец-то нашел способ, как построить «Остров Неги». По слухам, он чертовски старался сделать это на протяжении многих лет, но на Темной улице не было крупного незанятого куска земли. До сих пор, по крайней мере. Я слышал, что он собрался импортировать песок с какого-то экзотического пляжа и хочет, чтобы место выглядело как тропический остров, представь себе.

Перед глазами Уны всплыли пальмы и круглая крыша хижины, нарисованные на вывеске перед Домом с Маятником.

– Только представь эту ужасную безвкусицу! – добавил Адлер. – Прямо плевок посреди Темной улицы.

Дьякон откашлялся:

– Определенно, Совет Темной никогда не одобрит подобное. Это нарушит колорит улицы.

– Уже утвердили! – ответил юноша, указывая на верхнюю часть письма с официальной печатью Совета. – Кровавый Мартин заполучил симпатии всех членов Совета. На протяжении многих лет он методично им вдалбливал, что Маятник слишком непрезентабелен и ужасно выглядит, с его покосившейся башней и запущенным садом.

– Как по мне, так пальмовые заросли куда как ужасней, – вставил словечко ворон.

– Ты хочешь сказать, что все эти документы законные? – громко спросила Уна, озираясь по сторонам в поиске тех, кого могла потревожить. Но она никого не побеспокоила. Все в помещении занимались своими делами, склонив головы над разными книгами.

Адлер наклонился вперед, стул под ним захрустел, словно хворост под ногами:

– Еще как! – заверил ее начинающий юрист. – Все очень просто. В случае смерти твоего дяди право собственности на Маятник перешло бы к тебе, если бы ты все еще считалась его ученицей, но так как ты отказалась от этого места, а нового подмастерья не выбрали, тогда Кровавый Мартин как главный владелец «Ростовщиков Болвано» юридически получает право распоряжаться личным имуществом Волшебника – то есть он может забрать все вещи Волшебника в качестве компенсации займа, который делал твой дядя. Ловко они все провернули, если хочешь знать мое мнение.

– Так как я отказалась от права считаться ученицей, то Кровавый Мартин становится владельцем дома? – переспросила Уна, чувствуя, как сердце куда-то уходит.

– Да. Именно так, – подтвердил Адлер. – И подумай вот над чем, если маятник Темной улицы перестанет качаться в полночь...

Он поднял бровь и взглянул на сыщицу, ожидая реакции. Уна все поняла.

– Если маятник остановится в полночь, – девушка замолчала, тряхнув головой, недоумевая, почему она раньше не подумала об этом, – если маятник остановится в полночь, тогда Темная улица прекратит свое вращение и будет постоянно открыта в Нью-Йорке.

Адлер щелкнул пальцами.

– В любом случае, это лишь гипотеза. Все эти нью-йоркцы хлынут потоком через Ворота, чтобы посмотреть на волшебный мир, а Кровавый Мартин воспользуется чертовски удобным случаем, чтобы привлечь туристов в свой новой отель-казино. Таков финал истории, если все сложится.

– Что ты имеешь в виду, «если все сложится»? – переспросила Уна.

Уловив направление мыслей Адлера, Дьякон сказал:

– Ну да, никто не знает наверняка, что произойдет, когда маятник остановится. Маги древности заставили улицу вращаться, чтобы защититься от атаки фей. Таким образом, если феям когда-либо удастся прорваться через Стеклянный портал, то у них будет лишь минута в день, чтобы его пересечь. Маги также вложили громадное количество волшебства и в Маятник, поэтому Волшебник может подключаться к этой силе и использовать ее не только, чтобы отразить нападение армии, но и защитить сам Дом, обеспечивая непрерывную работу маятника внутри него. Как объяснял Самулиган прошлым вечером, Дом выполняет важную функцию в поддержании Темной в нужном направлении, пока та движется по Дрейфу. Именно по этой причине Дом был построен в самом центре Темной улицы.

– Неужели сейчас есть время для уроков истории, Дьякон? – возмутилась Уна.

Ворона задели ее слова.

– Думаю, что да. Видишь ли, существует определенная вероятность, что после остановки Маятника в полночь улица просто соединится с Нью-Йорком на неопределенное время. Более того, именно на это рассчитывает Кровавый Мартин. Но также существует вероятность, что, как только дом разрушится, магия исчезнет, и Темная улица просто выпадет из Дрейфа, оставляя нас без связи с миром людей. Негде будет пополнять запасы еды и провизии. Будем дрейфовать, как лодка по морю, и люди начнут голодать.

Долгое время они втроем сидели молча. Это звучало слишком ужасно, чтобы быть правдой.

Наконец Дьякон произнес:

– Конечно же, это только две версии. Если бы было время, можно было придумать и другие сценарии. Давайте не будем забывать, что даже если план Кровавого Мартина сработает, и улица остановится, а Маятник разрушится, то тогда не будет источника, к которому мог бы подключиться Волшебник, чтобы защитить нас после падения Стеклянного портала. И так как будут открыты оба портала, то мир людей станет полностью уязвим для нападения фей.

– Это смахивает на авантюру, в которую с удовольствием ввязался бы Кровавый Мартин, – отметил Адлер.

Пустой желудок Уны будто завязали в узел при мысли о том, что если Кровавый Мартин преуспеет в воплощении своего плана, то все жители Темной могут оказаться в смертельной опасности. И единственный вариант разрушить замысел – найти нападавших на дядюшку до полуночи и узнать перевоплощающее заклинание.

Затем еще одна идея пришла в голову сыщице и принесла с собой надежду на лучшее.

– Погоди! – воскликнула Уна. – Кровавый Мартин не может завладеть Маятником. Дядя не мертв. Он превращен в жабу. Сегодня утром я вызволила его из Гоблинской башни.

Адлер удивленно заморгал.

– Долго рассказывать, – убеждала Уна, – но это точно дядюшка, я уверена!

– Может ты и права, мисс Крейт, – Адлер недоуменно пожал плечами, – но утренние газеты уже раструбили о кончине Волшебника. Вот, взгляни.

Он вытянул тонкую сложенную газету из-под стопки книг: «Вестник Темной улицы». Уна развернула ее и прочла заголовок: «Полицейский департамент сообщил о смерти Волшебника. Приемник не был избран».

– Это возмутительно! – закричала Уна, захлопнув вестник. Голос эхом отразился он высокого потолка, но никто и не взглянул в сторону девушки.

– Даже если твой дядя превратился в жабу, – продолжил Адлер, – он все равно теряет право на владение Домом, к сожалению. Я так много знаю об этом, потому что в музей я ходил вчера специально побольше разузнать о Волшебнике и Маятнике, поскольку собирался стать подмастерьем и все прочее. Как бы там ни было, я наткнулся в архиве на очень старый документ, составленный древними магами и подписанный самими Освальдом. Такой увесистый свод законов, знаешь ли, в котором заявлялось, что только человек может получить должность Волшебника отныне и на все времена. Такое ограничение придумали, чтобы феи не могли претендовать на место Волшебника. К сожалению, это же правило распространяется и на жаб.

«А что насчет естественных магов?» – размышляла про себя Уна. Но думы эти были тщетными, поскольку она уже отказалась от возможности стать следующим Волшебником. Но все же... Среди предшественников Александра встречались естественные маги, и, по словам дядюшки, это были лучшие из Волшебников.

Уна покачала головой, удивленная тем, что это ее волнует. Определенно, с магией все было покончено, и не важно, что там говорилось в этом законе.

Все трое: сыщица, молодой юрист и ворон просидели в полном безмолвии целую минуту.

Наконец Уна поднялась из кресла и прибрала оба письма в карман:

– Благодарю за помощь, мистер Айри.

Адлер схватил ее за руку, не поднимаясь с места. Уна почувствовала мурашки по всей руке.

Она выдернула руку, изо всех сил стараясь сдерживать бешеный ритм, в котором забилось ее сердечко. Парень нахмурился, но совсем не по-злому.

– Вчера ты колдовала, – произнес Адлер, – когда чинила линзу... Это было...

Уна зарделась:

– Было глупо, – перебила его девушка.

– Глупо? – удивился юноша. – Я так не считаю. На самом деле я думаю обратное. Не помню, чтобы видел подобное за всю свою жизнь на Темной.

Уне захотелось поправить шляпку, вдруг оказавшуюся неудобной.

– Мне не следовало колдовать. Больше не повторится.

– Но почему? – недоумевал Адлер. – Я слышал, что ты обладаешь природной магией. Большая редкость, и стыдиться тут нечего.

В какую-то секунду девушке захотелось все рассказать Адлеру. Признаться, что волшебство контролировать непросто, и как оно может подвести, как самые близкие и родные люди могут поплатиться за одну волшебную ошибку своими жизнями. Обо всем этом юноша мог знать – инцидент в парке стал широким достоянием общественности и секретом ни для кого не был. И все-таки, Уна боролась с желанием поделиться с Адлером своей болью, рассказав, как сердце иногда уходит в пятки, когда она, учуяв запах маминых духов на улице, озирается по сторонам с надеждой и видит лишь какую-нибудь незнакомую даму. В этот миг сердце готово взорваться. Дыхание перехватывало, когда она слышала детский плач, вновь и вновь напоминающий о младшей сестренке, с которой Уна столь многого не успела.

Однако Уна смогла все это удержать в себе и просто сказала в ответ:

– Полагаю, на этом всё?

– Ну, да, – подтвердил Адлер, поднимаясь. – Я провожу. Кстати, шляпка тебе очень идет.

Уна ничего не смогла с собой поделать – улыбка предательски расплылась на ее лице:

– Спасибо, мистер Айри!

– Звоните, если что, – улыбнулся сорванец в ответ.

– Договорились. И спасибо за комплимент, Адлер, – сказала девушка, поправив головной убор. – Это шляпка моей матери.

Глава 18. Музей истории магии

Уна положила мамину шляпу подле себя и уставилась в окно кареты. Рука – поверх коробки, внутри которой все еще оставался дядюшка для пущей безопасности. Сыщица была растеряна. Все, что рассказал ей Адлер, лишь сбило с толку, поэтому она надеялась, что визит в музей хоть что-то расставит по местам.

Музейная крепость уже обозначилась на горизонте. Карета с грохотом прошла через несколько выбоин, когда Самулиган свернул на обочину перед входом в музей.

Уна отворила дверцу прежде, чем Самулиган успел обслужить хозяйку. Она вручила ему в руки коробку и сказала:

– Глаз не спускай с нее.

– Зачем мы здесь? – поинтересовался Дьякон.

– Хочу охранника расспросить кое о чем, – пояснила сыщица. – Возможно, удастся выяснить что-то, что инспектор упустил.

Путь Уне преграждала огромная скульптура в виде цилиндра: шляпа около пяти футов в высоту и где-то пять футов в диаметре.

– Да что это еще такое? – спросила сыщица.

– Окаменевшая одежда великана, – пояснил Самулиган. – Она настолько древняя, что превратилась в камень.

Уна помнила из лекций Дьякона, что великаны мужского и женского пола, жили еще за тысячи лет до Великой Войны Фей, и ростом были под семьдесят футов. Они использовали древнюю эльфийскую тропу, чтобы путешествовать по мирам.

– Намекаешь, что древние великаны носили цилиндры? – засомневалась Уна.

Самулиган усмехнулся:

– Еще те модники! Опережали свое время.

– Так или иначе, не лучшее место для инсталляции. Половину тротуара заняли, – Уна неодобрительно покачала головой, обходя кругом гигантскую шляпу, чтобы пробраться к музейной лестнице. На своих огромных железных петлях деревянная дверь легко распахнулась вовнутрь от малейшего прикосновения девушки, несмотря на то, что была толщиной почти в пять футов и шириной около восьми.

Уна переступила порог музея и попала в большой круглый вестибюль с высоченным куполообразным потолком, узор на котором расходился в стороны, словно паутина. В центре в форме кольца были уложены массивные монолитные камни. Часто посещая музей вместе с дядюшкой, Уна знала, что этот круг является лишь половиной комплекса, вторая часть которого находилась в каком-то пригороде Англии. Хотя сыщица никогда не видела вторую половину, она знала, что обитателя Мира Людей прозвали ее Стоунхэнджем и плохо позаботились о сохранности своей части комплекса, в отличие от той, которая стояла в музее на Темной. Оба каменных кольца феи, жившие тогда еще в гармонии с магами, подарили жителям Темной тысячу лет назад, чтобы они могли путешествовать по мирам. Об их предназначении уже давно было забыто.

Однако Уна пришла в музей не ради этого таинственного круга. Сразу за центральным входом ее встретил охранник в форме: крепкого телосложения, такой плечистый, что шеи словно вовсе не было видно. Девушка повернулась к нему и увидела удивление на лице охранника, будто тот совсем не ожидал встретить посетителей.

– Могу я помочь, мисс? – поинтересовался страж.

– Надеюсь, что да, – ответила Уна. – Скажите, это вы дежурили вчера здесь у главного входа?

Мохнатые брови поползли слегка вверх:

– Так точно.

Уна кивнула:

– Это очень хорошо. Меня также интересует, помните ли вы конкретного мужчину, который входил в музей? Он высокий, вашего роста, c грязными черными волосами и густыми усами. Еще он слепой, его глаза белы, как снег.

– Вы имеете в виду актера, Гектора Гримсби? – предположил охранник.

Сердечко сыщицы екнуло:

– Да, да! Он действительно был актером в театре на Темной улице. Это именно он. Видели ли вы, как мистер Гримсби прошел вчера в музей?

Музейный страж нахмурился:

– Нет.

– Нет? – удивилась Уна.

– Нет. Иначе в регистрационном журнале стояла бы его подпись, – он указал на толстую книгу, лежащую на постаменте позади него. – Можете убедиться. Кстати, если не возражаете, вас я тоже попросил бы расписаться.

Мужчина вручил Уне ручку, и она вписала себя вверху на пустой странице. Любопытствуя, она вернулась на страницу предыдущего дня и поняла, что инспектор Уайт был прав: лишь два имени были вписаны вчера и оба принадлежали близнецам Айри.

Сыщица отдала ручку обратно и обратилась к охраннику:

– А вы знаете, как выглядит Гримсби? Смогли бы его опознать?

– О, будьте покойны! – уверял мужчина. – Я его уже тут встречал. Мы с женой большие любители театра, знаете ли. Гримсби частенько мелькал на сцене с год назад. А почему вы спрашиваете? Вы знакомы с ним?

– Да уж, знакомы, – ответила Уна голосом, полным разочарования.

– Ого! – охранник стал возбужденным, лицо раскраснелось. – Как думаете, сможете раздобыть автограф? Не для меня – для супруги. Будьте любезны!

– Боюсь, что... – остановилась Уна на полуслове, заметив невысокого мужчину, не выше нее ростом, который появился из каменного круга и направился к центральному входу. Бородка его была аккуратно приглажена, нос крючком. Но самой примечательной чертой был неправильный прикус и выдающаяся вперед челюсть, из-за которой он смахивал на лошадь. Уна признала в человеке мистера Глампа, музейного куратора, который частенько посещал дядюшкины сборища.

– Мистер Гламп, – обратилась к нему Уна. – Могу я задать вам несколько вопросов?

Музейный куратор резко остановился и с отвращением оглядел Уну и Дьякона на ее плече, затем обратился к девушке:

– Никаких животных в музее!

Дьякон растопырил перья, собираясь пуститься в объяснения между простым домашним животным и живой энциклопедией, но хозяйка его опередила:

– Прошу прощения, мистер Гламп. Я усвою на будущее. Вы должны меня помнить, я...

– Мисс Крейт. Да, я в курсе, – перебил ее куратор. – Я помню вас еще по вечеринкам в Маятнике. Я читал сегодняшние новости, мои соболезнования, мне жаль, что так случилось, но если вы явились сюда обвинить меня в том, что кинжалы были похищены, то это не моя вина.

– Конечно, я понимаю, – отозвалась Уна. – Инспектор Уайт упомянул, что вы отсутствовали на рабочем месте.

Мистер Гламп замотал головой:

– Вчера я получил письмо через пламя, в котором говорилось, что в отель «Белладонна» инкогнито приехал человек, нашедший таинственный черный ящик с вырезанными на нем магическими символами. Отправитель назначил встречу на час дня, желая передать артефакт музею. Как все знают, волшебная палочка Освальда, которую он украл у эльфов, и которую в последствие стащили у него же самого, хранилась именно в таком черном ящике. Я прибывал в крайнем возбуждении и отправил ответ, что готов к предложенной встрече. Отель расположен на северной окраине, поэтому контору я покинул в пятнадцать минут первого, как всегда, закрыв дверь за собой. Но это была чья-то грубая шутка. Никто не пришел на встречу, и когда я вернулся в музей, около четырех, я обнаружил дверь в кабинет широко распахнутой и пропажу кинжалов.

Уна задумчиво склонила голову в сторону:

– Вы отсутствовали больше трех с половиной часов... Если человек не явился на встречу, почему вы так долго задержались? Естественно, даже самый медленный экипаж доставил бы вас до музея всего на пару часов.

Гламп замешкался:

– Ну, как бы... Я ждал в холле отеля около получаса, затем ко мне подошли охранники. Думал, они попросят меня на выход, но услышав мою историю, они были так растроганы, что угостили бренди и дали пару фишек, чтобы я скоротал время в казино. Я потерял счет времени. Проиграл немного своих денег, когда бесплатные фишки закончились. Но в любом случае, нельзя быть одновременно в двух местах. Факт в том, что в музее меня не было, когда украли кинжалы.

Переваривая новую информацию, Уна почесала шею. Звучало все очень подозрительно, будто куратора нарочно выманили из музея.

– А ключ от конторы только у вас? – поинтересовалась сыщица.

Гламп ответил кивком:

– Да, но даже самые сложные замки можно взломать, поэтому мы дополнительно держим охрану.

– А дверь вы точно закрыли, уверены?

Ноздри куратора раздулись от раздражения, он впился взглядом в двенадцатилетнюю девчонку, ведущую допрос:

– Я всегда закрываю дверь! А теперь извините, у меня голова болит, собираюсь пораньше домой уйти. Он насмешливо поднял бровь прежде, чем добавить саркастическим тоном:

– Если, конечно, у вас вопросы закончились, мисс Крейт.

– О да! Почти закончились, – не унималась Уна.

Куратор схватился за голову и направился на выход. Сыщица тоже собралась уходить следом, когда ее окликнул охранник:

– Уверены, что не сможете раздобыть автограф Гримсби? Всего-то для жены моей.

Уна задумалась на мгновение, но так и не повернулась к охраннику – голова была слишком забита разными мыслями, чтобы морочить ее подобными глупостями. Она вышла из музея, не придержав захлопнувшуюся дверь.

– Зачем так грубо-то? – крикнул вдогонку ей охранник. – Можно было просто сказать нет!

Уна оставила без внимания его недовольства, которые едва были слышны из-за массивной деревянной двери, и шагнула на край первой ступеньки.

– Калеки в музее не было, Дьякон, – сказала Уна озадаченно. – Не понимаю. Во-первых, если Гримсби был один, когда мы его видели, и ни с кем не спорил, то как он поранил голову? Определенно, лоб он себе не брил. И каким образом он тогда исчез?

Уна стала осматривать окрестности в поисках места, в котором мог скрыться Гримсби, но через несколько минут печально констатировала:

– Тут негде укрыться.

Дьякон переминался на плече хозяйки:

– Он мог только зайти в музей.

– Но почему охрана его не видела? – уточнила Уна. – Его бы сразу узнали.

Отсюда, с возвышенности, просматривалась вся улица в обоих направлениях. Громадная шляпа закрывала часть экипажа, но Уна все равно видела Самулигана, терпеливо дожидающегося ее возле лошади с коробкой в руках. Солнце уже было в зените, и появившийся прохладный бриз стал колыхать юбку девушки.

На противоположной стороне улицы чернел Ведьмин холм, лысый и ничем не примечательный, за исключением торчащего из верхушки мертвого деревца. По соседству с ним развернулся Театр Темной Улицы, возвышаясь несколькими этажами над пустынным холмом, прямо посреди тротуара – городские часы, рассказывающие анекдоты. На кассе висело объявление:

«Открытое прослушивание в труппу «Спуск Освальда» только в эту пятницу»

Уна снова осмотрела все вокруг и сказала со вздохом:

– Все-таки не понимаю, как Гримсби мог исчезнуть.

Расстроенная тем, что не удалось ничего накопать на Гримсби, что доказывало бы его вину, не видя причин задерживаться тут более, девушка стала спускаться по лестнице. Прибывая в подавленном настроении, она не достаточно глядела под ноги, пропустив на своем пути несколько обветшалых ступенек. Чувствуя, что земля вот-вот уйдет из-под ног, она постаралась удержать баланс, но в следующее мгновение ступенька обрушилась под тяжестью Уны, и сыщица упала там же, где стояла.

Дьякон успел вспорхнуть с плеча и приземлился позади хозяйки на холодную каменную ступень.

– Ты в порядке? – испугался он.

Сильная боль сковала бедро Уны, и она почувствовала, как по ноге уже расходится синяк. Девушка сжала зубы, чтобы сдержаться.

– Лишь бедро ушибла, – ответила она ворону, втянув воздух сквозь зубы, прежде чем одарить птицу наигранной улыбкой. – Хорошо, что не сломала, – добавила она. – Слыхала я, что сильнее боли на свете нет, чем от сломанного бедра.

Дьякон ухмыльнулся.

И тогда, сдержав смешок, Уна заметила кое-что на нижних ступенях. Это так ее удивило, что боль мгновенно притупилась.

– Глянь-ка, Дьякон. Видишь?

– Видишь что? – переспросил ворон.

Уна ткнула пальцем:

– Кровь.

Уна приподнялась на колени, шатаясь и морщась от боли в бедре, но постаралась забыть о дискомфорте, сделав несколько шагов, чтобы лучше рассмотреть пятна на ступенях. Она достала из кармана юбки отцовскую лупу и принялась изучать улику.

Кровь была запекшаяся. Осмотрев окрестности, Уна обнаружила еще одно пятно высохшей крови несколькими ступенями ниже, потом следующее. Дойдя до тротуара, сыщица заметила, что след обрывался позади гигантской шляпы.

Цилиндр возвышался на несколько футов над Униной макушкой. Она обошла шляпу дважды, но ничего нового не обнаружила – кровавый след обрывался на тротуаре возле окаменелости.

Или же начинался, как догадалась сыщица.