Текст книги "Побег Джорджа Блейка"

Автор книги: Шон Бёрк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Настал день отъезда Кевина. Было решено, что провожать его будем мы со Стоном. Повернув с улицы, гдо стоял мой дом, машина выехала на кольцевую автодорогу и устремилась в сторону аэропорта. Перед тем как выехать на шоссе, нам нужно было миновать два-три перекрестка и один железнодорожный переезд. Получилось так, что у переезда нам пришлось простоять около получаса. Кевин начал посматривать на часы.

– Мой самолет вылетает в шесть, я должен быть на регистрации в пять, а сейчас уже 4.30.

– Не волнуйся, Кевин, мы успеем, – успокоил его Стэн, – будем на месте вовремя. – Он сказал что-то по-русски шоферу, и мы повернули на другую дорогу, не столь забитую транспортом. Однако десять минут спустя мотор начал почихивать, и мы были вынуждены остановиться. Водитель вышел из машины и открыл капот. Осмотрев мотор, он объяснил причину остановки Стану, который перевел его слова нам.

– Боюсь, парни, что у нас неполадки с зажиганием.

Он быстро все исправит.

Водитель стал осматривать свечи и проводку, снял крышку трамблера. В десять минут шестого мы все еще не сдвинулись с места. Кевин начал психовать.

– Если я сегодня не вернусь в Лондон этим рейсом, моя жена поднимет панику.

– Далеко до аэропорта? – спросил я Стэна.

– Минут двадцать.

– А нельзя связаться с вашими людьми в аэропорту и попросить о помощи?

– К сожалению, эта машина не оборудована радиоустановкой.

– В таком случае нам лучше взять такси, – сказал Кевин, еще раз взглянув на часы.

– К сожалению, Кевин, мы поехали более коротким путем. Это – не основная дорога в аэропорт, и здесь поймать такси очень трудно.

Кевин начал терять контроль над своими эмоциями.

– Я должен быть в Лондоне сегодня вечером во что бы то ни стало!

– Сожалею, Кевин, но я ничем не могу помочь.

Голос Стэна звучал с искренним сочувствием. Было 20 минут шестого, а водитель все еще возился с мотором.

Стэн подошел к нему и, по-видимому, стал его отчитывать. Но шофер продолжал молча заниматься своим делом.

Кевин подошел ко мне, кивнул в сторону Стэна, стоящего около машины, и тихо сказал:

– Думаю, что все это подстроено!

– Перестань, Кевин, ради бога, не позволяй воображению завести себя слишком далеко.

– Эй, ребята, – закричал в этот момент Стэн, – кажется, едет такси.

Мы посмотрели в направлении, куда указывал Стэн, и действительно увидели машину. Это было первое такси, появившееся на этой дороге за все время нашей довольно продолжительной стоянки.

Стэн остановил машину и в течение примерно минуты говорил с водителем, потом жестом подозвал нас.

– Боюсь, что Кевину придется ехать в аэропорт одному: здесь есть только одно свободное место.

– Это лучше, чем ничего, – вздохнул с облегчением Кевин.

Мне было нетрудно убедиться, что Стэн прав: действительно, в салоне автомобиля уже сидели трое мужчин.

Водитель забросил чемодан Кевина *в багажник, мы попрощались, а Стэн еще успел сунуть шоферу несколько рублей.

– Счастливого пути, надеюсь, ты успеешь на самолет.

– Всего хорошего, Кевин, скоро увидимся в Ирландии!

Взревел мотор, и такси помчалось в сторону аэропорта. На часах было половина шестого.

– Ты думаешь, он успеет, Стэн?

– Будем надеяться. Он должен быть на месте самое позднее без десяти шесть. Жаль, мне не удалось самому проводить его, с моей помощью он быстрее и без всяких формальностей прошел бы таможенный и паспортный контроль.

Наконец шофер опустил капот, сел за руль, нажал на стартер, и мотор ожил. Было ровно шесть.

– Бессмысленно ехать теперь в аэропорт, – сказал Стэн. – Сейчас подвезем тебя до дому, а позже я позвоню и сообщу, что мне удалось узнать.

В половине восьмого Стэн позвонил и сказал, что Кевин успел на самолет. Моя рукопись оказалась за пределами СССР. Я как будто заново родился, столь велико было мое ликование.

Неделю спустя вернулась с Урала Лариса. Она привезла мне несколько банок с солеными грибами и медом. В один из вечеров она приготовила для меня традиционное сибирское блюдо – пельмени. Несколько раз звонил Стэн, Слава приносил «Таймс». Как я и предполагал, Блейк уже переехал. Все шло по плану.

3 сентября, через пятнадцать дней после отъезда Кевина, вновь позвонил Стэн.

– Привет, Шон. Получилось так, что твоя рукопись была отобрана у Кевина в аэропорту. Очень жаль, что ты не обратился к нам, мы бы организовали переправку рукописи в Великобританию. В этом деле ты мог бы рассчитывать на нашу помощь.

– Понятно.

– Достойны сожаления и те взгляды, которые ты высказываешь в рукописи, но, как я сказал моим коллегам, бессмысленно ее отбирать у тебя, потому что по возвращении в Ирландию ты все можешь написать заново. И знаешь, Шон, по-моему, ты несправедлив к Джорджу.

Впрочем, это твое мнение, и ты имеешь на него право.

Как же они узнали, что я передал рукопись Кевину?

Как они вообще о ней проведали? На эти вопросы был только один ответ: моя квартира прослушивалась. Каждое слово, которым мы обменялись с Кевином, было записано на пленку. Как это может отразиться на моем положении, на моих шансах вернуться в Ирландию? И Стэн, и Слава уже давно знали, что я недолюбливаю Блейка, но у них не было уверенности, заявлю ли я о своих взглядах по возвращении на Запад.

В шесть часов пришел Слава и принес письмо от Кевина. Оно было отправлено на другой день после его приезда в Лондон. Обыкновенно письмо из Лондона доходило до меня за 10 дней. На этот раз понадобилось 14. Я сделал вывод, что в КГБ решили сначала закончить изучение рукописи, а уж потом передать мне письмо, так как в нем неизбежно будут ссылки на случившееся в аэропорту.

Письмо оказалось кратким, и неудивительно, что в нем Кевин опасался за мою безопасность. Он рассказывал, как у него была изъята рукопись при таможенном досмотре. Далее следовал абзац, который, без сомнения, предназначался для КГБ. «Я, естественно, очень внимательно прочел рукопись перед отъездом и помню отлично все, что ты написал о Блейке. Советую тебе возвращаться в Ирландию и ничего больше не писать. Забудь о Блейке. Я сделаю то же самое».

Слава, как и Стэн, был расстроен всей этой историей с рукописью, но по нему не было заметно, что он стал хуже ко мне относиться. Он просто сожалел по поводу моих оценок СССР и моего мнения о Блейке. Следовательно, Слава тоже читал рукопись. Я спросил, где она сейчас и когда мне ее вернут. Он ответил мне, что с таможни она была передана в Главлит, который должен решить ее судьбу.

– В соответствии с законом Главлит просматривает все печатные материалы, которые предназначены для использования за пределами Советского Союза. Эта организация не имеет никакого отношения к КГБ. Когда Главлит закончит рассмотрение рукописи, тебе ее возвратят.

Следующим вечером мы говорили с Кевином по телефону. После взаимных приветствий Кевин спросил, не попал ли я в какую-нибудь переделку из-за рукописи.

– Мы все здесь думали, что у тебя будут серьезные неприятности с КГБ, и очень волновались за тебя.

– Для беспокойства нет никаких оснований. Сейчас я могу это сказать с полной уверенностью. Послушай, Кевин, таможня обязана конфисковывать рукописи и согласно закону передавать их в Главлит.

– Таможня, какая к черту таможня! В аэропорту меня ждали сотрудники КГБ. В тот самый момент, как я положил свой чемодан на специальный прилавок таможенника, молодой человек в штатском, стоявший за его спиной, сказал: «Вас мы просим пройти в отдельную комнату.

Следуйте за мной». Он привел меня в какое-то помещение и там перетряс весь мой багаж. Меня также подвергли личному обыску – обшарили все карманы, даже бумажник. Они взяли твою рукопись и унесли ее в другую комнату. Пять минут спустя мне возвратили записную книжку и заявили, что рукопись конфискуется. Слушай, Шон, с самого начала было ясно, что он знает, чего ищет.

Думаю, этот парень в штатском выходил в другую комнату, чтобы точно узнать у кого-то, что именно следует мне возвратить, а что изъять. Тот человек в другой комнате должен был хорошо знать все это дело. Возможно, это был Слава, Виктор или даже сам Блейк, то есть кто-то, кто знал даже твой почерк.

– Хорошо, все понятно. Передам твои соображения Стэну и посмотрим, что он скажет.

– Слушай внимательно, – сказал Кевин. – Я решил поступить так. Если ты не вернешься в Ирландию самое позднее в конце ноября, я позабочусь, чтобы у КГБ и советского МИДа возникли проблемы. По этому вопросу мы разработали подробный план. Будут напечатаны тысячи листовок, посольство СССР в Лондоне будет постоянно пикетироваться. Передай это Стэну.

Кевин не хуже меня знал, что телефон прослушивается, его монолог был адресован КГБ.

– Не думаю, что понадобится прибегать к таким средствам, Кевин, сказал я, обращаясь к тем же людям. – Стэн и Слава – мои друзья, и у меня нет сомнений, что они позаботятся о моем возвращении в Ирландию.

Мой паспорт прибыл 10 октября. Он был выдан ирландским посольством в Лондоне и действителен на одну поездку из Москвы в Ирландию «наиболее коротким путем» в течение одного месяца. Мы решили, что мой отъезд состоится 21 октября, в понедельник. Маршрут в Дублин был выбран через Амстердам. В четверг 17 октября Стэн пригласил меня на прощальный ленч.

– По-моему, будет разумно, если ты оставишь свою рукопись на наше попечение в Москве, а когда мы узнаем, что ты благополучно добрался до Ирландии, она будет тебе переправлена. Если ты возьмешь ее с собой, по прибытии в Ирландию она может быть конфискована, если тебя арестуют.

– Звучит здраво, – согласился я.

Прощальный обед в моей квартире состоялся 20 октября. Лариса и я выступали в роли хозяев, гостями были Стэн и Слава, который принес с собой мой авиабилет, «подвесную выездную визу» и сорок долларов.

– Из Москвы ты летишь в Амстердам, где тебе придется подождать своего рейса на Дублин около двух часов. Иммиграционный контроль проходить будет не надо, так что затруднений никаких не предвидится. Будешь ждать в транзитном зале. Сорока долларов, думаю, будет достаточно.

– С лихвой, Слава. Спасибо.

Зазвонил телефон. Это был Кевин.

– Ты возвращаешься домой завтра, ничего не изменилось?

– Все в порядке. Как я тебе и говорил, буду в Амстердаме около полудня.

– Отлично. Буду ждать тебя в Дублине. На всякий случай я сообщил прессе о твоем прибытии. Думаю, что чем больше людей узнает об этом, тем выше твои шансы добраться до места благополучно.

– Очень мудрый ход. Спасибо.

– Я договорился с телекомпанией «Гранада», и они пришлют в Амстердам свою съемочную группу. Там в аэропорту к тебе подойдет человек, который является репортером программы «Мир сегодня». Я сказал ему, что у тебя в руках будет газета «Правда».

– Отлично. Я запомню это.

– До свидания в Дублине!

Стэн любезно согласился довезти нас с Ларисой до аэропорта. Со Славой нам уже не предстояло больше увидеться, и мы тепло простились.

Рано утром в день отъезда мы с Ларисой встретили Стэна. Мой багаж состоял только из небольшого чемоданчика, где была чистая рубашка, смена белья и пара носков. Там же лежала зеленая игрушечная собака, которую Лариса подарила мне в гостинице «Варшава». Все остальное я решил с собой не брать.

Когда вдали показалось здание аэропорта, Стэн что-то сказал водителю, и рлашина остановилась.

– Думаю, что нам следует попрощаться здесь, Шон.

Возможно, сбегутся корреспонденты. Нам с Ларисой не нужно попадать на фотоснимки. Кстати, если увидишь меня в зале отлета, сделай вид, что мы незнакомы. Прощай, Шон. И помни, что ты всегда можешь дать отбой, вплоть до вылета самолета.

– Спасибо! – сказал я, пристально поглядев на Ларису.

– Я буду стоять на галерее и смотреть, как ты сядешь в самолет.

Мы поцеловались, и я пошел к зданию аэропорта. Заполнив таможенную декларацию, я отдал ее женщине в форме вместе с визой и паспортом.

– У вас есть валюта?

– Да, сорок долларов.

– А почему вы не указали их в декларации? – начала она очень агрессивно.

– Видите ли, я…

Мужчина, который стоял рядом с ней, взглянул на мою «подвесную визу», шепнул что-то женщине на ухо.

Без звука она вернула мне все мои документы. Через пять минут в зале ожидания появился Стэн. По отдельности мы прошли в бар и сели в его противоположных концах.

Я делал вид, что не знаю его, но успел заметить, что он внимательно изучает пассажиров, ожидающих рейса на Амстердам. Вот и объявлена посадка. Я встал. Стэн прошел мимо меня и, не поворачивая головы, тихо сказал:

«Прощай, Шон, удачи!»

– Прощай, Стэн. Спасибо!

Во время паспортного контроля молодой пограничник без всякого стеснения, практически открыто фотографировал всех пассажиров на Амстердам. Это не было обычной процедурой, и я подивился предусмотрительности и основательности КГБ, где ничего не оставляют на волю случая. Пограничник внимательно просмотрел мой паспорт, вернул его, оставив себе «подвесную визу», и открыл специальную металлическую калитку. Мы все пошли к самолету. Лариса стояла на галерее и махала мне рукой. Я махнул в ответ.

Вскоре самолет оторвался от земли, и я покинул территорию СССР.

В транзитном зале в Амстердаме ко мне подошел высокий молодой блондин. Он был представителем телекомпании «Гранада».

– Мы договорились с вашим братом об интервью. Давайте посидим немного в нашей гостинице.

Во время интервью в номере гостиницы зазвенел телефон. Звонил Кевин.

– Слушай, Шон, в Дублине туман, и самолеты направляют в другие аэропорты. Твой рейс могут посадить в Лондоне или Белфасте.

– Спасибо, Кевин. До свидания.

По телефону я отменил свой рейс. Ночь я провел в Амстердаме. Утром вместе с телевизионной группой мы прилетели в Дюссельдорф, где пробыли два часа. Оттуда на самолете компании «Пан-Америкэн» я вылетел в Дублин. Четыре часа спустя самолет приземлился в аэропорту Шэннон. Первыми из самолета вышли телевизионщики, чтобы заснять мое возвращение на родину.

Внушительная толпа репортеров и телекинооператоров собралась на галерее. Я вышел из самолета, спустился по трапу и вновь вступил на землю Ирландии. Было 22 октября 1968 года, вторая годовщина побега Джорджа Блейка.

ПОСЛЕСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ

Шон Бёрк прибыл в Ирландию 22 октября 1963 года и был арестован в гостинице «Грешэм» в шесть часов утра 31 октября.

Ирландские власти получили официальный запрос Великобритании с требованием его выдачи, и в то же утро он предстал перед судьей окружного суда, где в соответствии с законом о выдаче преступников от 1965 года был выписан ордер, предписывающий передать его сотруднику Специального отдела полиции Великобритании. Прошение об освобождении под залог было отклонено, и его препроводили в тюрьму Маунтджой в Дублине. В тот же день суд высшей инстанции подал протест Генеральному прокурору Ирландии Майклу Дж. Уаймсу, предписывая освободить обвиняемого с целью воспрепятствовать его выдаче до рассмотрения апелляции.

Это дело слушалось в суде высшей инстанции 20–27 января 1969 года. Решение было оглашено 3 февраля, когда председатель суда квалифицировал действия обвиняемого, состоявшие в оказании помощи при побеге из тюрьмы Джорджа Блейка, как «преступление, связанное с политическим преступлением». Обвиняемый был освобожден из-под стражи. Государственный обвинитель подал апелляцию в Верховный суд Ирландии, который в июле того же года утвердил решение суда. Мотивировка этого решения не была сообщена, и к моменту выхода этой книги в свет о ней ничего не известно.