Текст книги "В сердцевине морей"

Автор книги: Шмуэль Йосеф Агнон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава седьмая
ВЕЛИКИЕ ВОДЫ

Пришли артельщики наши в Галац и уплатили подать салтану басурманскому и вошли в город. Нашли они там базар со всякой едой, питьем да снедью разной да плодами всяческими, такими, что и в трактате «Благословение плодов» не упомянуты. Запаслись они в путь провизией, хлебом и вином, и плодами, и прочими подбадривающими яствами. А обыватели галацкие явили милость свою и дали всяких снадобий, что возвращают душу в тело на море. Обрили они головы и вошли в баню. Омыла горячая вода усталость с тела, и стали они совсем как новенькие. А затем вышли и подрядили ладью и отплыли вниз по реке Дунаю, до места одного, Вилков именуемого, где оный Дунай впадает в Черное море, а оттуда плывут корабли в Царьград. Обождали там несколько дней, пока не утихнет гнев моря,[63]63
  Пока не утихнет гнев моря. – Еще одна цитата из книги Ионы.


[Закрыть] чтобы можно было сесть на корабль.

Прибыли они в Вилков предвечернею порою, расположились на ночлег, вознесли пополуденную и закатную молитвы и сказали псалом Шестьдесят Восьмой, что начинается словами: «Спаси меня, Боже, ибо захлестывает вода душу мою», а кончается радостно: «Ибо спасет Бог Сион и любящие Имя Его поселятся в нем». А море все больше отмалчивалось, и воды стояли безмолвно, а люди вытащили подушки и перины и миски и ведра, а женщины собрали хворосту и сготовили ужин. И каждый день, пока были там, выходил Хананья вместе с женщинами и собирал смолистые ветки, что благоухают в костре и придают вкус вареву. Сидели на своих сундуках и трапезничали в свете луны. Деревья и кустарники чудно пахнут, и ночь пробуждает приятные запахи, и волны перекатываются в море, и звезды и планиды светят сверху, а земля нашептывает снизу, ободряя их. Встали артельщики и постелили себе на земле и улеглись спать и возгласили: «Слушай, Израиль» – и за себя помолились Богу, чтоб спас и уберег от погубителя и нечистой силы, от злых духов, злых грехов и от злых снов, и вспомянули перед Богом, что они прах да пепел, мразь да червь, чтоб смилостивился над ними и простил все их прегрешения, как сказано: «Ибо Тебе – прощение».

Вдруг навалились на них комары, огромные, как лягушки, и ну кусать их, пока лица не распухли. Ночей хуже этих они не знавали – и сидеть нельзя, и лежать нельзя, и книгу читать нельзя: сидеть нельзя из-за комаров, лежать нельзя из-за нарывов, книгу читать нельзя, потому что комары застят свет. Однако добром помянется р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита, что подсластил муки их былями и небылицами о стране сынов Моисея[64]64
  Сыны Моисея – вообще с потомством Моисея дело неясно, так же как и с его женой (женами?). Писание говорит одно, легенды говорят другое. Моисей был женат на дочери Иофора (Етро), священника мадиамского – т. е. нееврея и идолопоклонника. Его сын не был обрезан вовремя: в Писании есть рассказ о том, что его обрезала его мать, жена Моисея Сепфора (Ципора), когда ангел собирался убить Моисея – видимо, за это прегрешение. После исхода Моисея упрекали за его «черную жену» – была ли это та же Ципора или другая женщина, неизвестно. Легенды все отрицают – и не черная, и не за это упрекали, и за упреки все равно были наказаны очень сурово, – но, как бы то ни было, физические сыновья Моисея в Пятикнижии особо не упоминаются, хоть и говорится о рождении сыновей (Исход 4:20). Им не досталось славы отца, хотя сыновья Аарона, брата Моисея, получили в наследство священство – стали священниками в храме, и их потомки и по сей день благословляют евреев в синагогах. Военачальником после смерти Моисея стал Иисус Навин, а не один из сыновей великого отца.
  Однако народ восполнил этот пробел, создав легенду о сыновьях Моисея. По легенде, сыны Моисея (левиты из колена Лсви, младшего священства, сыновья и потомки Леви, сына Иакова) попали в Вавилонское пленение вместе со всем народом Иудеи – т. е. с коленами Иуды и Вениамина и прочими левитами. Именно у сынов Моисея вавилоняне потребовали: сыграйте нам на арфах, «пропойте нам из песен сионских». Но они ответили, как поется в Псалме 136: «Как нам петь песнь Господню на земле чужой? Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть меня забудет десница моя, пусть язык присохнет к гортани» – и, продолжает легенда, отрубили себе пальцы на руках, чтобы их не заставили играть на арфах. Это спасло их, когда вавилоняне убили других левитов, также отказавшихся играть для них. А к вечеру явилось облако и унесло сынов Моисея в дальнюю землю, где с трех сторон море, а с четвертой стороны река Самбатион, что отделяет и землю Десяти колен, так что живут они по соседству – сыны Моше и Десять колен – и даже шлют друг другу письма с голубями, так как ни человеку, ни зверю через бурлящую реку Самбатион не переправиться, разве что по субботам, когда она не бурлит, а лежит спокойно, а тогда землю сынов Моисея охраняет облако, а может, и огненный столп.
  Прочие легенды о сынах Моисея очень схожи с легендами о Десяти коленах и, видимо, перепутались со временем. Но говорят, что р. Элиэзер, великий талмудист, первым упомянут в Мишне в честь предка своего Моисея – учителя нашего.


[Закрыть] и четырех колен Израилевых, что лежит за рекой Самбатион: а палаты у них из драгоценных каменьев и хрусталя, и свечей им по ночам не надобно, ибо каменья в стенах сияют в семь свечей, а дней жизни их – двадесят и сто годов, и не доводится отцу хоронить сына или матери хоронить дочь, а число их – как сорок исходов из Египта, и весь тук земли – в руках их, за то, что учат они Писание Господне и Заветы Господни блюдут, и нет в их местах никакой нечисти: ни скотины нечистой, ни зверя нечистого, ни птицы нечистой, ни всякой мерзости ползучей или погани летучей: ни клопов, ни комаров. И каждый день слышат они: раздается глас с неба и провозглашает… и т. д. И ждут они, когда же наконец возвратит их Престол в Страну Обетованную.

Велики деяния Господни, блажен, кто возложит их на сердце свое и сумеет напомнить о них ближним своим. Блажен р. Шмуэль Иосеф, что всегда готов перечислить все блага, какие оказывает Всевышний народу Израиля. И так каждую ночь, пока ждали они у моря погоды, утешал их р. Шмуэль Иосеф рассказами о чудесных избавлениях и спасениях Израиля – к примеру, деяния р. Гада,[65]65
  Р. Гад – в дни, предшествовавшие Явлению Саббатая Цви, стало ходить множество легенд о Десяти коленах, о сынах Моисея, колене Хайбара и т. д. В «сообщениях» говорилось, что из пустынь идут евреи-воители, что они уже завоевали Мекку и что они держат путь в Святую Землю. Эти «сообщения» доходили до Европы и производили там большое впечатление. В этом предмессианском ожидании появилось и письмо о деяниях иерусалимского жителя рабби Баруха Гада. Р. Гад отправился по торговым делам в 1641 году из Иерусалима в Персию. Путь его лежал по пустыне, и там на его караван напали разбойники. Они ограбили его и бросили одного умирать в пустыне. Тут ему явился огромный всадник. Всадник заговорил с ним на иврите и рассказал, что его зовут Малкиэль-Богатырь из колена Нафтали, а родом из страны четырех колен Израиля и сынов Моисея. Малкиэль отказался проводить р. Гада в свою страну, но взялся доставить сынам Моисея письмо от него. Р. Гад тут же написал подробное письмо и в нем перечислил все беды и обиды народа Израиля и спросил, почему не приходят сыны Моисея на выручку своим братьям. Малкиэль взял письмо и скрылся. Через три дня он вернулся с ответом – за это время он успел покрыть расстояние в три месяца ходу. В ответном письме сынов Моисея (от имени их царя Ахитува бен Азарии) говорилось, что они не могут пока прийти на помощь по той же причине, по которой нельзя добраться и до них из-за реки Самбатион, которую нельзя ни переплыть, ни пересечь, но вскорости, как придет Мессия, они явятся со всем своим воинством и помогут народу Израиля. Их ответ соответствовал известным данным: ведь еще в IX веке Эльдад Дани сообщал о том, что река Самбатион даже железные горы может смолоть в порошок. Главная задача Саббатая Цви заключалась именно в высвобождении Десяти колен и сынов Моисея из-за реки Самбатион. Исполнение этой задачи было назначено на 1667 год, но уже в 1666 году Саббатай Цви отступил от веры Израиля и перешел в ислам.


[Закрыть] жителя иерусалимского, и деяния Малькиэля-богатыря, и сказ о письменах, что послали сыны Моисея жителям иерусалимским.

А как занялся день, предстало пред ними море – ударились женщины в слезы: ой, боязно нам пуститься в море, ой, боязно нам взойти на борт, потому что кто умрет на корабле – то не хоронят его, а привязывают к доске и бросают в море, и набегают разные рыбины, одна из них ступни ног обгложет, другая – нос откусит и губы, а под конец приплывает огромная рыба и глотает покойника вместе с доской, к которой он привязан. Или извергнет его тело море на берег и налетают всякие нечистые птицы – мерзость крылатая – и глаза его выклевывают и мясо с костей сдирают – так ли, эдак ли, худо человеку, если не хоронят его по Закону Израиля. Тут же порешили женщины вернуться в Бучач, и ну плакать и кричать, чтобы дали им мужья развод. Пошли в город спрашивать, где у них раввин. Но местные евреи не поняли, о чем они толкуют, потому что в тех местах нет у них раввинов, а вместо того мудрец – хахам заседает и людям Святое Учение и благонравное поведение проповедует. Спросили женщины: а где у вас судья? Ответили им местные евреи: споров-раздоров у нас мало, и судить между нами нет надобности. Под конец нашли учителя Писания из немецких земель ЕИВ, что проживал в этом городе, и он отписал разводные письма для женщин. А как развелись – вспомнили о муках нор и пещер, и начался рев да стон. Простерлись они перед бывшими своими мужьями и рыдали, пока не устроили им обручение и венчание, как положено во Израиле. Сказал р. Моше р. Иосефу Меиру: блажен ты, р. Иосеф Меир, что развелся с женой своей перед поездкой, и сейчас не приходится тебе заботиться ни о разводах, ни о венчаниях. Только соберется еврей собраться с мыслями, приготовиться в путь, чтобы со всем сердцем взойти на Землю Израильскую – тут на него женин гнев: дай мне развод, поведи меня под венец. Не хорошо быть человеку одному, но и с женой не лучше. Не то что, упаси Бог, я на свою скромницу жалуюсь, но как только решит человек разобраться в Талмуде или просто призадумается о чем – откуда ни возьмись, появляется жена и начинает заводить беседы да заговаривать зубы, так время и уходит попусту. Вздохнул р. Иосеф Меир и промолчал в ответ. Сроду не думал он о жене своей, пока не приключилась поездка, и не развелся с ней, а как развелся – так и вовсе думать о ней перестал. Однако в этот день, когда бушевали женщины над морем, вспомнилась ему его бывшая жена. Подумал р. Иосеф Меир: завтра Всевышний пошлет ветер и я уплыву в Страну Израиля, а она, бедняга, остается в Изгнании.

Долго ли, коротко, утих гнев моря и воцарился мир меж великими водами. Вал, что грозил раньше: восстану и потоплю весь свет, – как дошел до берега – упал ничком и уполз обратно. Приказал кормчий поднять утварь и людей на борт. Взял каждый пожитки свои в руки и поднялся на борт, а жены взялись за полы мужей своих и взошли на борт вместе с ними. А как взошли все на борт взяли корабельщики весла в руки – проложить путь в море. И кричали: «Ой!» и «Эй!», но не успели накричаться, как подул легкий ветер в паруса корабля, и корабль тронулся и пошел.

Глава восьмая
В МОРЕ

Вышла ладья на течение морское и поплыла себе полегоньку. Восстали любезные наши и вознесли молитву морскую и те восемь стихов, что сложил Иона[66]66
  …восемь стихов, что сложил Иона… – еще одно прямое напоминание книги Ионы.


[Закрыть] во чреве кита, и пели на слезный и покаянный лад Псалом 107, в коем зрится благость Господня и чудеса, Им творимые на суше и на море, ибо Он освобождает страждущих и собирает их со всех сторон света, и наставляет их на путь истинный, и насыщает души тянущихся к Нему, и наполняет их всеми благами. И хоть бы, не приведи Господь, оказались они у смертных врат умчит Он их оттуда в милосердии Своем и от тревог избавит и в желанный край приведет. А потом рассказывают они о Его подвигах с ликованием. И если насупится на них море и пошлет бурный ветер, немедля Он умерит море и укротит волны, и они радостно возблагодарят Господа, и горние силы взирают на них, ведая, что во всем на свете видна благость Господня, надо только посмотреть с умом, и тогда поймешь и возликуешь от благости Господней.

А как завершили песнопение, уселись они на свои котомки, взяли книги в руки и читали из Торы, из Пророков и прочих книг Святого Писания. Если занесло человека в чужое место и попалась ему в руки какая вещь из дому то-то он возвеселится, то-то радости будет ему с этой вещи, а тем паче если это книга, что каждый день читал и учил и штудировал. Сидит р. Моше и читает: «Земля сия очень, очень хороша… если Господь захочет нас, то приведет нас в землю сию[67]67
  …земля сия… – Числа 14, 7–8.


[Закрыть] и даст нам ее – эту землю, текущую молоком и медом…», а р. Иосеф Меир сидит себе и читает: «Оставил Я дом Мой,[68]68
  …Оставил Я дом Мой… – Иеремия 12:7


[Закрыть] покинул удел Мой», и вместе они завершают: «Когда вернутся[69]69
  …когда вернутся… – Осия 3:5.


[Закрыть] сыны Израиля, взыщут они Господа Бога своего и царя своего Давида и будут они в страхе Божьем благоговеть пред милостью Его в последние дни». А затем отложили они книги, встали, обняли друг друга за плечи и запели: «Кто даст с Сиона избавление Израилю, когда возвратит Господь народ свой из плена, возрадуется Иаков, возвеселится Израиль».

Плывет себе ладья полегоньку, и хороший дух идет от моря. Воды идут своим путем, и волны живут в мире, не ссорясь. Разные белые птицы летают над кораблем, машут крыльями и кричат. Светило катится вниз с небосклона, и море чернеет, и Господь возводит луну и звезды и ставит их сиять с небосвода.

Глянул один из артельщиков и увидел: какой-то свет сияет в море. Спросил друга: братец, мол, не ведомо ли тебе, что это? Но не ведал тот. Спросил у друга, а друг – у дружки. Открыли глаза и посмотрели в море и подумали: если это – огонь преисподней, то почему нет дыма? А если это зрачок Левиафана, то где же сам глаз? Сказал р. Алтер-учитель: наверно, нечистая сила. Сказал р. Шломо: пора вознести вечернюю молитву. Поспешили и встали к молитве, ибо никакой нечистой силе с целым собранием не совладать. А как встали к молитве, увидели, что одного человека до десяти – до молитвенного собрания – они не досчитываются. Этот самый Хананья, что мыкался с ними всю дорогу, исчез. Утром пошел на рынок купить себе съестного и не вернулся. Тут принялись они хлопать себя по башкам и кричать: ой, ой, так ли поступают со спутниками, лучшего из нас – да потеряли. Надо было нам идти и держаться друг за дружку и так вместе взойти на борт, а вместо этого каждый схватил свои пожитки, взбежал на борт и сказал: ныне отпущаеши, аминь. Сколько хлопот и забот избыл Хананья, пока не пришел в их края, полсвета обошел, и догола раздели его, и меж татями обретался, и, когда Суббота и Праздник Божий, позабыл, и в Судный День оскоромился, и босым по дорогам мыкался, а как к ним пришел, так заботился о них неустанно, книги починил и лампадки приделал, и сундуки для пожитков сколотил, и мзды не взял, и всю возню с лошадьми на себя принял, и число их до полного молитвенного собрания восполнил, а сейчас – они взошли на корабль и отплыли в Землю Израиля, они тут – а он там. Стояли они так и горевали: был, мол, меж нами скромник, да и того лишились за грехи наши. Стояли они и молились поодиночке – так как на собрание их теперь не хватало – и, молясь, бились головой о борт, чтоб мысли смешались. Наконец разошлись они по местам и сели наземь, как скорбящие по покойнику.

Мгла сгущалась все более, но корабль шел своим путем. Корабельщики прикрепили паруса и сели за еду-питье. А любезные наши, напротив, сидели и ели себя поедом. Бог знает, где теперь Хананья, а вдруг он попал в полон, не дай Бог, и продали его в неволю. Крысы и крысенята шуршат в трюме и грызут провиант и снасти. Сон любую заботу поможет избыть, да разве можно уснуть, если один из артельщиков покинул артель и никому не ведомо, на жизнь или на погибель покинул. Сколько выпало Хананье мыкаться по дорогам, и перед бедой не дрогнул, и жизнь на кон ставил и телом не дорожил – и все, лишь бы увидеть Землю Израилеву, а как пришло время взойти, так в недобрый час не повезло ему, и не взошел.

А как наступила полночь, сели любезные наши на котомки свои и вознесли гимны да хвалу Имени Того, Кто обитает во Сионе. Звезды в тверди поменялись, и луна то выйдет, то спрячется. Воды текут своим путем, и корабль плывет себе, и глас несется ввысь: то глас хвалы и гимнов, что возносятся от тверди земной к тверди небесной и выше, вплоть до сапфирового подножья[70]70
  Сапфировое подножие – в книге Исход (24:10) говорится, что в подножии Бога Израилева находится (по синодальному переводу) «нечто подобное работе из чистого сапфира и как само небо ясное», в подлиннике говорится, что в подножии находится ЛВНТ СПР, что буквально означает «кирпич из сапфира» или «работа из сапфира». Мидраш объясняет, что этот кирпич из сапфира лежит в подножии Престола в напоминание о кирпичах, которые делали евреи в Египте, в плену у фараона, при строительстве городов Питом и Рамзес.
  Более жуткая легенда говорит о еврейской женщине, родившей во время работ по замесу глины для кирпичей, ребенок упад в глину, и египтяне не дали его поднять, а заставили сделать и из него кирпич. Этот-то кирпич и был поднят ангелами на небо, обращен в сапфир и положен в подножие Престола, чтобы Господь не забывал о страданиях Израиля.
  Другая легенда говорит, что из этих камней сделал Моисей вторые скрижали собственноручно, после того, как разбил первые, сделанные Богом, возмутившись, что евреи поклонились золотому Тельцу. Почему Господь велел ему сделать самому новые скрижали? Сказал Господь: «Если бы ты их сделал сам, то не спешил бы разбивать».


[Закрыть] Престола, где переплетаются и собираются мольбы всего Израиля, а выше им нет пути, пока не рассветет заря над Землею Израиля. А с другой стороны раздается хвала Богу и из вод морских.

Воды бессловесные и безмолвные, как им хвалить Господа? А это голоса загубленных отроков, что бросились в море во дни оны. Когда Тит Злодей[71]71
  Тит Злодей – так вошел в еврейскую историю – навсегда с титулом «Злодей» – сын Веспасиана, разрушивший Второй Храм.


[Закрыть] захватил Иерусалим, было с ним три тыщи ладей, и набил он их отроками иудейскими – увести их в полон. Но как вышли ладьи в море, сказали отроки: мало, что прогневили мы Господа в Его вотчине, сейчас велят нам гневить Его на чужбине, в землях эдомских, – и бросились в море. А Господь что сделал? Простер десницу и привел их на обширный остров, а на нем деревья плодоносящие, а вокруг волны чудного цвета, цвета лазури и акинфа и мрамора, видом подобны камням Храма; и трава благовонная, коей кадят во Храме, растет там, и кто увидит траву эту – так и бросает его то в смех, то в слезы; в слезы – потому что вспоминается вся сгинувшая слава Храма, а в смех – от радости, ибо суждено этой славе вернуться. А отроки те невинны по-прежнему, и от зла ограждены, и ликом подобны лилиям и румянцем – розам, как те цветы, что упомянуты в притче о розовом саде Иерусалимском, и светоч лиц их – как сияние Утренней звезды, что возжигают серафимы, и морщин нет у них ни во лбу, ни на лице, лишь две бороздки под глазами, а по ним слезы текут и капают в море-окиян и остужают пламя геенны вокруг тех сынов Израиля, что хоть и взяли лихо на душу, но от Земли Израиля не отреклись. И никакому царю-воеводе они не служат, ни кесарю христианскому, ни салтану агарянскому, ни еще какому владыке из плоти и крови, но стоят они в тени Всевышнего, и кличут они его: «Отче»; а Он их зовет: дети мои; и каждый день поминают они всю славу Иерусалима и славу Храма Господня, и славу Первосвященников, и алтарь, и фимиам, и тук жертв, и хлеб приношения. И всякий раз, как вспомнит Господь о сынах своих, что рассеяны между народами, и нет у них ни Храма, ни жертвенника искупления, ни первосвященников, ни служителей Храма, ни царей, ни воевод – и сразу преисполняется он жалости и берет деток этих в руки и прижимает к сердцу и говорит им: сынки мои и дочки, помните ли вы славу Иерусалима и славу Израиля в те дни, когда стоял еще Храм и Израиль был во всей красе? И тотчас они рассказывают Ему, что видали во младенчестве, и ведут рассказ совсем как Даниил[72]72
  Даниил – любимый герой легенд и Библейской книги Даниила. Среди прочих подвигов он вышел невредимым из рва львиного, куда его бросили, потому что не хотел поклониться идолу. Евреям запрещено поклоняться идолам т. е. писаным или ваяным изображениям Божества и духов. Поэтому христианство – в особенности католицизм и православие – неприемлемо для евреев, так как христиане этих толков молятся иконам и статуям Христа и святых церкви, что, по мнению евреев, является идолопоклонством. В Библии дано много запретов, но только три из них важнее самой жизни, то есть лучше умереть, чем преступить их. Первый – кровосмешение, второй – кровопролитие, третий запрет – идолопоклонство. Лучше умереть, чем служить идолам. Поэтому тысячи евреев горели на кострах инквизиции, предпочитая смерть – переходу в христианство. Однако переход в ислам не так страшен, так как мусульмане идолам не поклоняются.


[Закрыть] Прелестный или Ионафан, сын Узиила,[73]73
  Ионафан, сын Узиила – переводчик книг Пророков на арамейский язык. Его учили пророки Хаггай (Аггей), Захария и Малахия. Когда появился перевод Ионафана, сына Узиила, на арамейский, дрогнула Страна Израиля на 400 верст вдоль и на 400 верст поперек и раздался Глас Небесный: кто мои тайны сокровенные открыл людям? Встал Ионафан, сын Узиила, и сказал: я открыл, и ведомо Тебе, что не ради своей славы я старался и не дом своего отца почтить хотел, но лишь во славу Твою, чтоб не множились споры во Израиле. Почему же он не перевел прочие книги? Собрался уж было, но раздался Глас Небесный: довольно тебе, а дело в том, что в тех книгах тайна прихода Мессии была спрятана.


[Закрыть] только что Даниил и Ионафан говорили на языке Перевода,[74]74
  Язык перевода – арамейский язык, на котором написан и Вавилонский Талмуд, и Перевод Библии Онкелоса, что читается во многих синагогах наравне с Торой. Арамейский был разговорным языком в Стране Израиля во дни Даниила, Ионафана и Иисуса.


[Закрыть] по-арамейски, значит, а эти говорят на святом языке Писания, на нем и сам Господь говорит. И пуще радости нет у Господа, как забавляться с этими детками, ибо слышит Он от них хвалу Дому своему – то есть Храму – и домочадцам своим – то есть Израилю, и говорит Он: Создал Я[75]75
  …Создал Я… – Исаия 43:12.


[Закрыть] народ сей, пусть возвестят мне хвалу; и говорит: утешьтесь, суждено Иерусалиму отстроиться, да еще в тыщу тыщ раз больше, чем был, и Храм будет простираться от конца и до края земли и крышей касаться светил небесных и даже колес Божьей колесницы, и Дух Божий осенит всех детей Израиля, и все дети Израиля вознесут хвалу Богу. И из года в год сидят отроки эти посреди моря и ждут неустанно Избавления, и как поплывет какой корабль в Землю Израиля – отроки враз идут за ним, ибо как заметят они корабль меж волн, так и говорят друг другу: настало время Возврата Изгнанников. И хватают они большие валы и садятся на них, как на коней, и скачут к ладье. И в скачке распевают они: «Из Башана[76]76
  …из Башана… – Псалмы 67:23.


[Закрыть] верну изгнанников, из пучин морских верну», и глас их подобен звону золотых колокольчиков в полах ризы первосвященника,[77]77
  …риза первосвященника… – по ее подолу золотые позвонки кругом (Исход 28:33).


[Закрыть] и мореходам знаком он. И слыхали мы от верных людей, что плыли они раз по морю-окияну в Землю Израиля и раздался тут чудный глас. Хотели они было кинуться на голос[78]78
  …голос… – старая история Улисса-Одиссея (собрата-семита, по Джойсу), также встретившегося с сиренами. Это – не единственная реминисценция: см. ссылку на «на воду» далее. Еще более забавное сравнение Агнона с Гомером было сделано Ицхаком Ореном: он сравнивает бой Аякса и Ахилла со следующим словесным поединком у Агнона: «Прищурил два своих сияющих глаза и сказал: с виду труднейшим вопросом из Гемары затруднил ты меня, и с виду к твоим словам и слова не добавишь, но если бы ты проверил получше, то нашел бы, что список испорчен, и это уже заметили два столпа мироздания: Махаршал и Бах, и исправили его по свитку Рифа, и все слова мои опирались на исправленный свиток и по нему и определяют закон и полагают Положения. И тут стал р. Шломо нанизывать стих к стиху и положение к положению, в единое ожерелье. В этот миг омрачилось лицо р. Моше Пинхаса, как дно сковороды, и не ответил он ни слова, что мол, отвечать, если правда – с р. Шломо. Стоял р. Пинхас, как ошеломленный, а р. Шломо продолжил свою проповедь. Топнул ногой р. Моше Пинхас, да так, что камни взвизгнули. И сам он взвизгнул и заревел: пане Горовец, блажен ты, что хватило тебе золота и серебра на книги, и все же все твои новинки – тщета, и проповедь твоя суесловие. И тут же р. Моше Пинхас стал опровергать слова р. Шломо одно за другим, и все мужи вокруг уже не чаяли уследить за ним».


[Закрыть] в море, да привязали их корабельщики канатами, пока не отдалилась ладья и не затих голос.

Луна закатилась, и звезды зашли, и планиды исчезли. В это время привел Господь рассвет – и озарил весь мир. А как рассвело – увидали сердечные наши очертания человека в море. Пригляделись и увидели, что борода у него окладистая, а по щекам – пейсы, и книга в руках, а под ним разостлан платочек, и сидит он себе на нем, как ни в чем не бывало. И вал морской не торопится потопить его, и гад морской не норовит пожрать. А что иноплеменники говорили, увидав, что плывет себе человек в море на разостланном платочке? Одни говорили: чудится такое путникам в морях да пустынях, а другие говорили: прокляли его, вот и нет ему покоя на свете, так и носит его с места на место, вчера видали его на суше, а сегодня – на море. Из семи десятков народов и языков[79]79
  Семьдесят языков – как на корабле, на котором бежал Иона.


[Закрыть] были на этой ладье, и все расшумелись и испугались, увидев эти очертания. Так они и стояли – Израиль сам по себе и прочие народы мира сами по себе – и смотрели на чудо это, пока ресницы их не опалило солнце. Сказал р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита: это Дух Божий[80]80
  …сказал р. Шмуэль Иосеф: это Дух Божий… – автору виднее, Шхина возвращается вместе с Израилем, потому что Собрание Израиля – в лице сидящего на платочке – возвращается в Страну Израиля.


[Закрыть] возвращается с Израилем в чертоги свои. Зарыдал р. Моше и сказал: «Тайны Божьи[81]81
  Тайны Божьи – Псалмы 22:14.


[Закрыть] – страшащимся Его, и завет Его – в оповещение им».

Глава девятая
ТАЙНЫ МИРОЗДАНИЯ

Плывет себе корабль путем своим, и чудный запах встает из вод морских. Легкие облака плывут по небу, и волны целуются в море. Воздух на свете влажен и на вкус подобен соли. Рыбы высовывают рты и веселят народ, и птица-летица, что летает туда-сюда и людского ига не принимает и с людьми не водится и от милостей их не кормится, порхает себе в воздухе и машет крыльями неподалеку от того образа в море. Волны набегают и катятся, а корабль идет себе полегоньку и ездоков своих не беспокоит. Сидят себе любезные наши, кто толкует о новых душах, что получают святые силы Израиля, когда вступают в Святую Землю, а кто ломает голову над тайнами мироздания, например вот, почему Земля Израиля дана была сперва ханаанеянам, ведь уготована она была Израилю? А затем чтоб показать грядущим поколениям, что хоть и правят иные народы в Земле Израиля, а народ Израиля предан в руки их, в руки Синахериба[82]82
  Синахериб – владыка Ассирии, войска которого разрушили Северное Израильское царство.


[Закрыть] и во власть Навуходоносора[83]83
  Навуходоносор – владыка Вавилона, войска которого разрушили Южное Царство Иудеи и Первый Храм.


[Закрыть] и под иго Тита Злодея а все же не удерживаются народы эти в Земле Израиля, теснят оттуда друг дружку, и лишь разрушить успеют, как уже изгоняют их другие; но Израиль поселился там навеки. И наподобие этому знаем мы из Писания, что дал Господь Вирсавию, она же Бат-Шева, сперва в жены Урии Хеттеянину, хоть и была она суждена царю Давиду еще с шести дней Творения, и вот – Урия умер бездетным, а Давид сподобился, и вышли из чресел его многие цари и вожди Израиля.

Прощается солнце и уходит восвояси, чтоб уступить место луне и звездам. Выходят звезды и планиды и стоят в небесах, и свет их отражается в волнах, и сладкий голос раздается из моря, подобный пению гимнов и псалмов. Сказал один: братец, слышишь голос? Что это? Ответил ему тот: братец, это рыбы в море хвалят Господа, а из трактата «Гимны» ведомо нам, что поют рыбы, и поют они стих «Глас Господа[84]84
  Глас Господа – Псалмы 28:3.


[Закрыть] над водами». Сказал ему тот: нет, я точно слышал, что раздается стих «Помощь[85]85
  Помощь – Псалмы 120:2.


[Закрыть] моя от Господа, создавшего небо и землю». Сказал ему тот: этот стих птица-летица[86]86
  Птица-летица – птица, которая никогда не опускается на землю и пропитание получает прямо от Господа Бога – так описывает ее Менделе Мойхер Сфорим в своих «Легендах», и, замечает он, пристало ей говорить стих «Помощь мне от Господа».


[Закрыть] говорит, как учит нас трактат «Гимны», поет птица-летица: «Помощь мне от Господа, создавшего небо и землю». Сказали любезные наши: и мы споем гимн. И запел один: «На малое[87]87
  На малое – Исайя 54:7.


[Закрыть] время Я тебя оставил, но с великой милостью к Себе соберу». А товарищи его подхватили хором: «И выкупленные пленники[88]88
  …и выкупленные… – Исайя 35:10.


[Закрыть] вернутся и в радости воступят во Сион». Чудный дар есть у Господа, и это – суббота, и дана она от любви Его великой и жалости к Израилю. Таково величие субботы, что даже простому люду сверкает ее святость, ибо, когда приходит суббота, сияет светоч Господень, и в том сиянии горнем все сверкают и стремятся приобщиться к его святости. Если так обстоит дело с простым людом, что уж говорить о хасидах и людях Дела Господня, что о себе не пекутся, но лишь порадовать Господа стремятся.

С самого утра Шестого дня Деяния воспрянули сердечные наши и стали готовиться к сретению субботы. Зарезал р. Алтер-резник курицу в честь субботы и сжег лоскут и пеплом покрыл кровь.[89]89
  …кровь… – кровь битой птицы или животного нужно посыпать прахом (или пеплом по их омонимичности на иврите), чтобы не возопила к небу. Этот магический обряд замирения духа убитого животного или птицы упомянут и в Торе: «Он должен дать вытечь крови ее и покрыть ее прахом, ибо душа всякого тела есть кровь его» (Левит 17:13).


[Закрыть] Фейга развела огонь и сварила курицу, и прочие женщины стали готовить еду на субботу. Прошел мимо них главный корабельщик и глянул по-доброму. Увидели это корабельщики и принесли им рыб, что выудили из моря, и научили их печь хлебы, как пекут их в Стране Прелестной, где рассыпают уголья по земле и на них выливают тесто, и так сподобились женщины исполнить заповедь отделения теста[90]90
  Отделение теста – «От начатков теста вашего лепешку возносите в жертву» (Числа 15:20). В память об этом жертвоприношении в наши дни берут кусочек теста и сжигают.


[Закрыть] на Храм и испекли хлебы и на вечернюю трапезу, и на завтрашний день, и на третью трапезу, что едят перед исходом субботы. И еще до полудня все было уже готово к сретению субботы.

Поспешили сердечные и умыли лица и руки в теплой воде и постригли ногти, и переменили одежды, и облачились в нарядные одеяния в честь субботы, одеяния исподние и облачения наружные, и пояс и накидка сверху. Сели они в сторонку и взвесили все дела свои, совершенные за шесть дней деяния, и призадумались о непостижимости путей Господних, что возвысил их из всех обитателей Бучача и дал им силу и мужество покинуть обжитые места и пуститься верной дорогой в Землю Израиля. Но по ком болело у них сердце, так это по Хананье, что все время был с ними и принял на себя всякие тяготы и мучения, лишь бы взойти на Землю Израиля, а как настало время подняться на борт корабля, так в недобрый час не повезло ему и остался в чужелюдных странах. Неужто все еще гневается на него Господь за то, что потерял счет субботам и Судного Дня не признал, и не хочет впустить его в Свою вотчину, или есть в этом иной умысел, которого нам не понять. И тут вселился великий страх в сердца сердечных наших, и поняли они, что не в заслугу за праведность, а лишь по милосердию Господню дано им было пуститься в Святую Землю. И порешили они исправить все недоброе, что совершили делом, словом или помыслом, чтоб, не дай Бог, ничто не отвратило бы Горнего Хранителя от решения ввести их в Землю Израиля. И поклялись они возвысить всякие уделы души своей и придать ей силы. Так сидели сердечные, каждый сам по себе и с каждым – Господь, пока не пробудилась душа их в восхищении и как бы новое дыхание духовное пришло к ним. Открыли они Пятикнижие и прочли очередную главу, что положено было читать в эту субботу, два раза прочли на святом языке Писания и один раз в арамейском переводе и затем толкование Раши и Песнь Песней; а женщины вынули из котомок книгу «Огонь Свеч Субботних и Зерцало Премудрости для дщерей Израиля» с объяснениями Закона Божьего для женщин и неучей.

Солнце спускалось в море очиститься омовением пред субботой, однако не спешило: пока не встретили субботу в юдоли,[91]91
  …не встретили в юдоли… – характерная вера в то, что Собрание Израиля не менее важно, чем все Небесные воинства. Израиль окончательно решает и толкования Торы, что бы ни говорил Небесный Глас и прочие силы. Во время бури герои рассказывают о праведнике, воспротивившемся решению Небесного суда, приговорившего его к погибели. Господь не входит в Небесный Иерусалим, пока Израиль не войдет в Иерусалим Земной и т. д. Израиль зачастую сомневался в благости небесных воинств, а р. Ицхак Леви Бердичевер «судился» и с самим Господом Богом, что плохо обращается с Израилем. К примеру, царь есть у него любимый сын, но его придворные и министры науськивают царя против принца-царевича, не пойдет ли принц прямо к царю, минуя придворных, и не упрекнет ли его за то, что слушает его ненавистников? Так и Израиль всегда считал себя любимым сыном Царя Царей и женихом Царевны – Шхины.


[Закрыть] не встречают ее и в выси. Поторопились женщины и сняли варево с угольев, и накрыли на стол, поставили вино и хлеб и зажгли свечи. Покрылось солнце многосветным покрывалом и ушло в Чертоги Отдохновения, встречать субботу в кругу небесной свиты.

Встали сердечные и вознесли пополуденную молитву и сказали 18 Благодарений и Благословений.[92]92
  Восемнадцать – «жизнь», если азбуку переложить на цифирь.


[Закрыть] Кто вознес Благодарение с намерением и чувством, тот постиг, сколько благости и милосердия оказывает Господь всем сынам Адама, а особенно знают это мореходы в море, что воочию зрят деяния и чудеса Божьи. Кто вознес 18 восклицаний с намерением и тщанием – и меж ними стих «И в милости своей вернись в Иерусалим», – тот наверняка духом приблизился к Иерусалиму, а особенно мореплаватели, ибо, пока произносят они слова эти, Господь движет челн их и приближает к Иерусалиму.

А так как завершились 6 дней Деяния и будни окончились, запели сердечные наши Гимн субботнего дня. И весь мир заблистал сиянием венцов, что к сретению субботы возвращает Моисей народу своему, а лишились их сыны Израиля, когда согрешили и поклонились золотому тельцу вместо Единого Бога. А как завершили они вечернюю молитву, освятили вино и преломили хлеб, и ели и пели, пока свет свеч не померк, а свет звезд не умножился. Плоть и кровь зажигает свечу – то ли разгорится, то ли нет, да хоть и разгорится, так потом погаснет, а Господь сколько свеч зажег в небе – и ни одна не гаснет.

Хороша суббота тем, что дает покой телу. Но еще лучше суббота на корабле, ибо там и в будние дни человек не трудится, и покой субботний приходит не от усталости, а лишь в честь субботы.

Сидели сердечные, руки в рукава, и смотрели себе в море. Сидит человек неподвижно – уже большое достоинство, ибо не грешит; а если при этом он еще сидит на корабле, плывущем в Святую Землю, то не просто не грешит, а напротив, доброе деяние и Божий Завет исполняет, ибо восходит он на Землю Израиля, а она стоит всех добрых деяний, заслуг и заветов.

Все заповеди и заветы касаются лишь частей тела: тфилин – руки и головы, малый талит – покрывало с кистями – сердца, и только днем, а ночью не обязательно, и только мужчинам, а женщинам не надо. Кущи заповеданы лишь в свой праздник только мужчинам, а женщинам – не надо.

Опресноки – маца – заповеданы только на Пасху, и то лишь в первый вечер. А умрет человек – и вовсе от заповедей освобождается.

Но бытование в Земле Израиля касается всего тела, касается и мужчин, и женщин, и детей, выполняется и днем, и ночью, и конца ему нет во веки веков, ибо умирает человек и хоронят его в Святой Земле и Земля искупает его грехи, ибо сказано: «Земля Народа[93]93
  Земля народа – Вт. 32:43.


[Закрыть] Его Искупленье». И стоит Земля Израиля всех заветов и заповедей, и поэтому едва соберется еврей в Святую Землю, Лукавый тут как тут – стоит на пути и не пускает его.

Сказал р. Алтер-учитель: как собрался я в Землю Израиля, встретил меня Искуситель и спросил: куда ты путь держишь? Сказал я ему: в Землю Израильскую. Говорит он мне: а я, мол, вернулся с полпути из-за муравьев проклятых, что каждый кусок хлеба на корабле облепили. Сказал я ему: напротив, стоит нам поучиться у муравьев, как сказано в Притчах: «Пойди, лентяй,[94]94
  …пойди, лентяй… – Притчи 6:6.


[Закрыть] к муравью, учись его повадкам и набирайся ума». Муравей – самая мелкая из Божьих тварей, а летом запасается хлебом впрок: сын Израиля тем более должен впрок запасаться.[95]95
  Запасаться впрок – долей в Царствии Небесном.


[Закрыть]

И вторил ему р. Моше и сказал: как сел я в повозку, отправляясь в Святую Землю, встретил меня Лукавый и спросил: куда ты идешь? Сказал я ему: в Землю Израиля. Сказал он мне: сиди-ка ты лучше спокойно и служи Господу, как прочие хозяева, пока не настанет и твой черед взойти вместе со всем народом Израиля.

Сказал я ему: а когда я дом продавал, не ты ли мне нашептывал: запрашивай, мол, побольше, ты, мол, в Святую Землю едешь, а сейчас, когда я дом продал, ты хочешь мне отсоветовать ехать. Нет, нечего мне тебя слушать.

Вторя ему, сказал р. Моше: как сел я в повозку, чтоб ехать в Святую Землю, подошел ко мне Смутитель и говорит: старик, в твои-то лета хочешь еще пуститься в разъезды и промотать все заработанное в поте лица. Сказал я ему: расчетлив ты, но и я умею счесть прибыли и убытки от исполнения заповеди.

Вторя ему, сказал р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита: как собрался я в Святую Землю, подошел ко мне Совратитель и спросил: куда это ты собрался? Сказал я ему: в Землю Израиля. Говорит он мне: зачем тебе туда стремиться, много дополнительных заповедей нужно исполнять еврею в Земле Израиля. Неужто ты уже все заповеди здесь исполнил, что в Святую Землю понадобилось? Готов я побиться об заклад, тебе еще осталось немало заповедей исполнить и вне ее. Сказал я ему: да не ты ли, мол, приходил как-то к одному праведнику и просил его: «Исполняй, мол, все заповеди и заветы, только такой-то заповеди не исполняй»? Помнишь, какой ответ он тебе дал, праведник этот? Сказал он: раз ты просишь, то я все заветы нарушу, лишь бы эту заповедь исполнить, как положено. И вмиг оставил меня Совратитель.

Сказал р. Иегуда Мендель Угодник: со мной Нечистому не пришлось долго возиться, потому что мы с ним живем, как соседи добрые. Как пришло мне в голову взойти на Землю Израиля, сказал я себе: чего это люди боятся взойти на Землю Израиля? Неужто нечего там есть-пить, неужто там люди не как мы? Так нет, кто живет тут, может жить и там, ведь не ангелам небесным дана Земля Израиля в вотчину, а нам, грешным. Раз так, то почему бы и мне не поехать? Как услышал это Нечистый, так сразу и отстал от меня.

Сказал р. Песах-казначей: именно это и я сказал жене своей, Цирль. Сказал я ей: ты что думаешь, Цирль, что в Земле Израиля только руины да кущи? АН нет, и там дома стоят, и там не на святой воде[96]96
  Святая вода: в дни Храма к концу Кущей проводилось большое празднество «Радость водочерпания», или «Веселье водокачки», похожее на празднество Ивана Купалы; это был один из самых веселых праздников в те дни, по сказанному у Исайи (12:3): «И в радости будете почерпать воду».


[Закрыть] кашу варят. Сказал Лейбуш – мясник: если так, то почему носятся с этой Землей Израиля, как дурни с писаной торбой? Сказал р. Алтер-резник: чтоб в домах тех не грешили. Вздохнул р. Иосеф Меир и сказал: хулой обернулось бы дело, коль дома те были – лишь то, что око видит.

И снова сидели сердечные и толковали о Лукавом, что старается отговорить сынов Израиля от поездки в Святую Землю, потому что вступивший на Землю Израиля получает новую душу. Блажен, кто взошел и сподобился жить в Святой Земле, горе тому, кто взошел, но не сподобился, ибо вкруг Земли Израиля стоят ангелы и не пускают недостойных, как рассказал нам р. Шмуэль Иосеф,[97]97
  …рассказал р. Шмуэль Иосеф… – ему, как автору, это было доподлинно известно.


[Закрыть] сын р. Шалома Мордхая Левита. Речь идет о двух старцах, что ехали-ехали и доехали до границы Земли Израильской. В ночи услыхали жители радостный возглас с одной стороны и горестный – с другой. Глянули и увидели: стоит собрание ангелов с арфами и гуслями и вводят одного старца в Страну Израиля с превеликими почестями и гимны пред ним поют, а далее шайка бесов тащит с позором другого старца. Спросили их: Бога ради, почему вы этому дудите, а этого – срамите? Ответило собрание ангелов: этот сподобился взойти на Святую Землю, вот мы и провожаем его туда, ликуя. Ответила шайка бесов: а этот не сподобился взойти, а взошел, вот мы и выкидываем его оттуда.

Спросил р. Моше у р. Шмуэля Иосефа, сына р. Шалома Мордхая Левита: может, ведомо тебе, почему не сподобился р. Авраам – обрезатель крайней плоти поехать с нами в Святую Землю? Ведь он – человек достойный и богобоязненный и добродей, и заветы исполняет, особенно завет обрезания, через который и Земля Израиля была нам завещана. Сказал р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита: за то, что самого праотца Авраама утрудил и понудил Страну Израиля покинуть, за то и наказан, потому и нет ему удела в Земле Израиля. А дело было так: однажды разгулялись школяры в городке, и весь Израиль попрятался по домам и погребам, а р. Авраам пошел совершить обрезание, отец же младенца был убит при этом буйстве. Пришел р. Авраам, но не нашел ни стула – присесть, ни мужа – младенца подержать. Сказал: да неужто я могу и обрезать и держать младенца? Глянул в окно и видит: идет по улице старик со скамеечкой в руках. Постучал он ему по стеклу и поманил пальцем. Вошел старик, уселся на скамеечку и положил младенца себе на колени. Обрезал р. Авраам младенца и благословил Возлюбившего дитя еще во чреве матери. А после благословения старик исчез. И все были уверены, что Илия[98]98
  Илия-пророк или праотец Авраам – казалось бы, естественно, что роль сандака, т. е. «крестного отца» при обрезании, должен был бы играть тот, кто заключил обрезанием завет с Богом, – праотец Авраам. Но Илия-пророк чаще приходит на помощь евреям в подобных обстоятельствах, так, он был сандаком при обрезании отца Каббалы Исаака Лурии, святого Ари.


[Закрыть] – ангел Завета явился ему, а на самом деле это был праотец Авраам, что явил ласку потомку, вступающему в завет его.