Текст книги "Кот в ужасе"

Автор книги: Ширли Руссо Мерфи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11

Новость об убийстве стремительно разлетелась по городу – искрой пробежала по телефонным проводам, передаваясь из уст в уста; о нем судачили на улицах, встречая знакомых, снова обсуждали по телефону; слух распространяли официанты, клиенты и владельцы магазинов; об этом говорили в кругу друзей. Клайд Дэймен выслушал эту новость со всеми подробностями в пересказе старшего механика своей мастерской, пока сам Клайд возился с «БМВ» 1996 года. Оставив на время автомобиль, он отправился в офис звонить Райан. Трубка прогудела десять раз, но ответа не было. Тогда он набрал номер Вильмы.

Сама Вильма узнала про убийство от Кисули, когда та прибежала домой, а она, в свою очередь, услышала об этом, сидя под столиком в одном из ресторанчиков. Малютка была свидетельницей почти всего расследования, за исключением того утра, когда она отстала от своих друзей в их марш-броске через холмы к дому Райан. Джо и Дульси прилетели туда к самому началу следствия, словно пара дешёвых адвокатов, которые любыми путями стараются навязать свои услуги пострадавшему от несчастного случая, захватывая бедолагу врасплох.

Пёстрая киска направилась в город. Сравнив запахи из нескольких ресторанов, она остановилась перед патио «Швейцарского дома», вдыхая дивный аромат жареных сосисок и маслянистых оладий. Растопырив усы и уши, распушив гордо поднятый хвост, она прошествовала во дворик, чтобы покрутиться там у ног посетителей и пококетничать с кем-нибудь из туристов или местных – всё равно, лишь бы человек оказался великодушный и щедрым.

Кисуля не была лицемерной или корыстолюбивой. Однако большую часть своей коротенькой бродячей жизни ей пришлось провести в сражениях со взрослыми сородичами, которые отбирали у неё найденные в мусорном баке куски. Поэтому к вопросу еды малютка относилась очень серьезно. Только после знакомства с Джо и Дульси, когда у неё появились первые друзья среди людей, она поняла, что совсем необязательно рычать на всякого, кто приблизится к тебе во время еды, и что некоторые люди и кошки, наоборот, любят делиться.

Вот и сейчас, во дворике, ей удалось раздобыть отличный завтрак: яичницу с сосиской и тоненькие блинчики – всё это было любезно выложено на блюдечко каким-то заботливым туристом. Жизнь всё-таки хороша. Даже очень хороша. Из-под столика послышалось раскатистое мурчание, словно запустили маленький, но энергичный моторчик.

Наевшись до отвала, она исчезла, прежде чем её благодетель успел это заметить. Потом она неспешно прошлась по городу, забираясь в магазины, чтобы побродить среди антикварной мебели и прилавков с мягким трикотажем. Вскоре она очутилась в галерее, торгующей коврами, где задержалась, чтобы умыться, удобно расположившись на дорогом восточном ковре. Продолжив путешествие, она заскочила в магазин подарков, который привлек её внимание запахом лаванды. Так она и двигалась, проскальзывая в ногах у туристов, заглядывая в магазинчики, где её привечали или выгоняли, в зависимости от характера хозяина. Когда солнце нагрело крыши, она перебралась туда, чтобы побродить по конькам и черепичным скатам, пока снова не проголодалась и не почувствовала запах жареных креветок из ближайшего ресторанчика. Там-то она и услышала новость о трупе, найденном в гараже Райан Флэннери.

Потеревшись о лодыжку владелицы местной галереи. Кисуля получила блюдечко с креветкой и только собралась проглотить предложенный деликатес, как великодушная дама заметила, обращаясь к своей собеседнице:

– Он же был настоящим бабником, этот Руперт. Возможно, нехорошо так говорить о покойнике, но Райан повезло, что она от него избавилась.

– Может, конечно, это всего лишь слухи, – полушепотом сказала её подруга. – Может, он… Ты что, думаешь, она его убила? Прямо в своём гараже?

– Если это и она, то я не стала бы её обвинять. Знаешь, дорогая, одна из клиенток моей галереи – её сестра Ханни Кун, декоратор. Разумеется, Ханни об этом помалкивает, но одна из её сотрудниц говорила Бернине… ты её знаешь, Бернина Сэйдж, она работала у Бекуайта до того, как тот был убит, потом некоторое время работала в библиотеке. Так вот Бернина знакома с некоторыми друзьями этого Даннизера, которые живут в Сан-Франциско, и она мне всё про него рассказала. Что он, по не слишком деликатному выражению моего мужа, баб просто коллекционировал.

Кисуля не очень поняла, что это значит, но про убийство в гараже до неё дошло мгновенно. Покончив с угощением, она помчалась в библиотеку, ворвалась в кошачью дверку и взлетела на вечно заваленный бумагами стол Вильмы.

Прождав не более трёх минут, она потеряла терпение и побежала в читальный зал. Там она запрыгнула на стол, а оттуда на верхушку книжного стеллажа, вызвав улыбки у нескольких посетителей, которые привыкли видеть её и Дульси среди книг. Он пробежала по пыльному верху стеллажа, глядя на макушки читателей и библиотекарей, и в отделе выдачи заметила Вильму, которая раскладывала заказанные книги. Её длинные серебристые волосы, собранные в хвост, светились на фоне тёмных книжных переплетов. Свесившись с полки у Вильмы над головой, Кисуля тихонько мяукнула. Такие же неразборчивые звуки она издавала, обращаясь к другим кошкам.

Подняв голову, Вильма протянула к ней руки. Она ничего не сказала: маленькая кошка была слишком несдержанной, и Вильма боялась, что она забудется и что-нибудь выпалит сгоряча на людях. А малышке явно было что сказать – она крутилась волчком и ни секунды не могла усидеть спокойно.

Однако Вильма не торопилась. Она закончила расставлять и поглаживая сидевшую на плече кошку и почесывая её за ухом, чтобы та немного угомонилась. Наконец Вильма направилась в свой кабинет.

Едва закрылась дверь, Кисуля выпалила ей всю историю про убийство, стараясь не упустить ни единой подробности из услышанного.

– … и Райан пока не арестовали, но та женщина, которая дала мне креветку, думает, что могут. Она сказала, что муж Райан коллекционировал баб. Что это значит? И что, поэтому кто-то убил его? Райан-то его не убивала, она вообще не смогла бы никого убить.

Посадив кошку на стол, Вильма приложила палец к губам и сразу набрала номер полицейского участка. Пока шли гудки, Кисуля забралась к ней на плечо и приложила пёстрое ушко к трубке. Подслушивая, она старалась не вертеться и не мурлыкать.

Соединившись с Далласом, Вильма узнала подробности. Райан не арестована, она на пути в участок, чтобы побеседовать с младшим Фарджером. Едва Вильма повесила трубку, как из мастерской позвонил Клайд. Пока они разговаривали, Кисуля спокойно вышла, а затем припустила к полицейскому участку, чтобы подслушать всё, что только удастся. Ей не стоит показываться на глаза тому пацану, на которого она набросилась, чтобы предотвратить взрыв. Она просто тенью проберется в диспетчерскую, и никто её не увидит.

Пёс сидел в грузовике Райан и косился на бумажный пакет, лежавший на консоли и источавший запах гамбургеров и жареной картошки. Поскольку он не сделал ни малейшей попытки добраться до пакета, Райан погладила его по голове и сказала:

– У тебя превосходное воспитание.

Стоя на светофоре, она внимательно разглядывала пса.

– Откуда ты всё-таки взялся? Как тебя могли бросить? Пёс был дорогой и чистокровный; не из тех дворняг, чьи хозяева не имеют отчетливого представления о выведении породы. Таких появилось много с тех пор, как разведение собак приобрело популярность. Этот крупный сильный экземпляр ни в какое сравнение не шёл с подобными «ошибками природы».

Судя по его стати, он мог охотиться без устали с утра до вечера. Эта порода вообще обладала большой выносливостью и годилась для любого вида охоты. Такие собаки могут находить и приносить дичь на земле и на воде, загонять крупного зверя, выслеживать и вынюхивать. Глядя на него, Райан не просто поражалась, она прямо-таки горела желанием взять его себе. Это был превосходный умный зверь, мечта охотника.

Но она не могла взять его. Когда она будет с ним охотиться? Где взять время, чтобы с ним заниматься? А иначе это будет нечестно по отношению к нему.

Подъехав к небольшому парку, она набросила псу на шею цепочку, пристегнула поводок, взяла пакет с завтраком, вышла из машины сама и велела выйти Року. Он мгновенно уселся перед ней, беспрекословно подчинившись команде. Не пёс, а настоящее сокровище.

Райан залезла в кузов, где стоял мешок с сухим собачьим кормом, и набрала в одну из только что купленных мисок большую порцию. Прихватив обе миски и бутылку воды, она двинулась в сторону раскидистого кипариса почти на краю парка и расположилась под ним на травке. В тишине прохладного осеннего утра раздавались крики чаек и шуршание шин изредка проезжавших мимо автомобилей. Пёс улегся рядом с Райан, зорко следя за миской с кормом, которую она по-прежнему держала в руках. С другого конца парка доносились крики детей, игравших в салочки. Кое-где бродили по лужайкам туристы, трусцой пробежала пара любителей здорового образа жизни. Она поставила миску, и через несколько секунд порция исчезла и полмиски воды тоже. Добавки она предлагать не стала, опасаясь, что его стошнит. Их с Роком завтрак на свежем воздухе, видимо, выглядел весьма живописно, поскольку некоторые автомобили замедляли ход, чтобы пассажиры могли полюбоваться на такое шоу. Райан с наслаждением съела картошку и гамбургеры, размышляя, не погорячилась ли она, отправившись с собакой в тюрьму. Поможет ли приход Рока расколоть Кертиса, или она принимает желаемое за действительное?

В Сан-Андреасе мальчик, казалось, весьма нежно относился к этому псу. Но теперь, когда она знала, на что парнишка способен, что он пытался убить полгорода, она не была уверена, что этот визит будет успешным. Райан спрашивала себя, удастся ли ей сдержать гнев при встрече с Кертисом.

Пока Даллас не нашел старика, Кертис был единственной зацепкой в деле о взрыве. Озабоченность ходом этого расследования отвлекала Райан от страхов перед собственным опасным положением. Этот мальчик, сын человека, которого Макс Харпер посадил за изготовление наркотиков, едва не убил самого Макса, Чарли и всех остальных гостей в придачу.

Тишину воскресного утра нарушила жизнерадостная джазовая мелодия из голубого «Мерседеса» с открытым верхом, который подъехал к обочине и, нарушая правила, припарковался в красной зоне. За рулем сидела Ханни. Её короткие серебристые кудри были превосходно уложены, длинные серебряные серьги сверкали на солнце. Глядя на сестрицу, которая всегда выглядела, что называется, на миллион долларов, Райан чувствовала себя замарашкой. Она беспомощно пригладила растрепанные волосы и смущенно уставилась на пятно, так некстати оставленное на джемпере сочным гамбургером.

Не покидая машины, Ханни разглядывала пса так, что Райан почувствовала себя его владелицей. Затем Ханни так озабоченно посмотрела на сестру, что Райан поняла: она в курсе истории с Рупертом. Возможно, ей звонил Даллас. Тогда она знает всё: что револьвер был найден в мусорном баке, что в стене гаража обнаружены пули, что у самой Райан нет свидетелей, которые могли бы подтвердить, где она была в момент убийства.

– Маленький пикник? – поинтересовалась Ханни, приглушив звук магнитолы и выбираясь из машины. Её длинные стройные ноги были обтянуты голубыми выцветшими джинсами в тон её «Мерседеса», на изящных загорелых ступнях красовались дорогие босоножки ручной работы. На ней был один из бесчисленных свитеров ручной вязки; он переливался всеми цветами радуги и очень подходил к её светлым волосам. Она стояла, разглядывая пса округлившимися от восхищения глазами.

– Откуда он взялся? Какой красавец! Даллас ничего не говорил про собаку.

Ей явно не терпелось получить объяснение, при этом она продолжала смотреть не на Райан, а на пса. Затем, поняв, что ответа не дождётся, она уселась на землю. То, что от глины и травы могут остаться пятна, её не волновало. Их и не осталось. Райан так и не поняла, как ей это удалось. Ханни наблюдала за сестрой, пытаясь определить по её виду, что же всё-таки произошло утром. У Райан славило горло. Сочувствие всегда вызывало у неё слезы.

– Ладно, ты можешь мне рассказать про все эти неприятности и позже, – сказала Ханни. – Ответь только, могу я что-нибудь сделать?

Райан покачала головой.

– Это… честно говоря, мне не хочется говорить об этом. А собака не моя. Хотя, возможно, станет моей, если я не найду настоящего хозяина. Если бы я только могла оставить его у себя, – пробормотала она и добавила: – Он появился сегодня утром, он из Сан-Андреаса.

– Ты привезла его с собой?

– Да нет, говорю тебе, он сам явился ко мне. Был на кухне, когда я поднялась после… после того, как уехал Даллас.

Ханни недоуменно нахмурилась.

– Он околачивался возле трейлера с этими ребятами. Они сказали, что он бездомный.

– Такой пёс?

– Мы пытались найти его хозяина, – она рассказала Ханни всю его историю и как, по её мнению, пёс оказался в Молена-Пойнт.

– И теперь ты собираешься притащить его в камеру к этому Фарджеру? Хочешь попробовать разговорить мальчишку? – Ханни пристально посмотрела на неё. – Ты думаешь, что сможешь смягчить такого парня? Если он вместе со стариком закладывал бомбу, думаешь, можно его таким образом разжалобить?

– Нужно попробовать. Собака способна всё изменить.

Ханни молча смотрела на сестру, затем её взгляд потеплел.

– Если понадобится моя помощь, я к твоим услугам, – она поднялась, почесала пса за ушами, а потом довольно бесцеремонно открыла ему пасть и осмотрела зубы. – Молодой.

Года два от силы. – Она пристально оглядела Райан ясными зелёными глазами. – Если не найдешь владельца, считай, тебе повезло. Это настоящее сокровище, а не зверь. И он просто красавец.

Ханни немного отошла в сторону, глядя, как пёс идет за ней. Когда она снова присела, пёс рухнул рядом с ней, вызвав у Райан тайную вспышку ревности. Глядя на сестёр, любой согласился бы, что на роль владелицы собаки больше подходит растрепанная Райан, чем безукоризненно ухоженная Ханни Кун. Хотя именно Ханни сумела бы выдрессировать даже самого свирепого и своенравного пса; при этом одевалась бы как на приём и держалась бы так, что на ней не осталось бы ни единого пятнышка и ни один волосок не выбился бы из прически.

Ханни приподняла шелковистые уши пса и осмотрела их, проверяя, нет ли клещей или каких-нибудь татуировок. Она избегала напрямик спрашивать о Руперте. Обе сестры понимали, что Райан будет находиться под следствием по подозрению в убийстве, и что, возможно, ей самой грозит опасность. Ханни, отгороженная от любопытных взглядов спинами сестры и собаки, залезла в свою сумочку, затем открыла сумку Райан и сунула туда незаряженный револьвер и коробку патронов.

– Пока всё это не закончится и ты не получишь назад свой, – пояснила она.

– А Даллас…

– Нет. И знать ему не обязательно, – заявила Ханни. игнорируя принятый в Калифорнии закон, по которому разрешение на владение оружием выдавалось человеку только на конкретную модель. Ханни нежно похлопала Райан по руке.

– Я еду к Ландо. У тебя есть время прокатиться?

– Я…

– Доставили ковёр из Англии, он сейчас в Сан-Франциско. Через день-два он приедет сюда. Я заезжала к ним сегодня утром – проверить, привезли ли скульптуры из галереи. Пол был мокрым, думаю, от дождя, который прошёл на днях.

– Мокрый? С чего бы ему быть мокрым?

– Ландо уже поставили скульптуры. Я не знаю, когда они там были. А дозвониться им не могу. Там настоящая лужа была на полу. Временный ковёр, который лежит под верхним окном, просто хлюпал. Надо найти, откуда натекло, нельзя же класть новый ковёр, если там протечка.

– Нет там никаких протечек. Я не строю дырявые дома. Что они там могли пролить? – Щеки Райан загорелись от гнева. – Я сама устанавливала это окно, мы со Скотти. Оно не может протекать, там всё герметично закупорено, ты сама знаешь, как это делается. Это самая лучшая конструкция. Она выкроена единым куском, абсолютно водонепроницаема. Мы проверяли её, поливая из шланга, Ханни! Ты звонила им? Что они говорят?

Мысль о том, что вещь, которую она сама заказывала и проверяла, может оказаться низкокачественной халтурой, привела Райан в бешенство.

Она закончила реконструкцию коттеджа Ландо незадолго до отъезда в Сан-Андреас. Супруги купили этот дом под снос, намереваясь поставить на его месте новый. Однако она убедила их, что прокладка новых труб и отделка ещё крепкого старого дома превратят его в уютный уголок в средиземноморском стиле. Райан снесла внутренние перегородки, чтобы создать пространство для плавно переходящих друг в друга столовой, гостиной и спальни. Потолок также был снят, и высокие балки, поддерживающие крышу, поднимались теперь прямо к восьмиугольному окну. Как раз под ними располагалась часть, игравшая роль гостиной. Пол в этой части комнаты был ниже, чем в остальных.

Цементный пол, разделенный на три уровня по высоте, выложили крупной мексиканской плиткой ручной работы; плитка была светло-песочного цвета. Ковёр предполагался только в гостиной, его дизайн разработала сама Ханни – толстый пушистый шерстяной ковёр, такой же яркий и разноцветный, как её свитер. На этот ковёр так и тянуло прилечь – хоть с книжкой, хоть с любовником. Ханни заказала эту вещь в мастерской, когда Райан начала перестройку лома. Чете Ландо пришлось ждать новый ковёр несколько месяцев, а пока использовать другой – коричневый, с коротким жёстким ворсом. И вот сейчас на этом ковре появилась лужа. Райан упрямо взглянула на сестру.

– Это окно не течёт. Наверняка там побывала Марианна. Но что она пролила? Кровь Салливана?

– Ну, будь умницей. Не обязательно симпатизировать заказчику, чтобы выполнять свою работу профессионально.

– Я выполняю свою работу профессионально. Окно не течёт. Деловые отношения с Марианной Ландо складывались вполне удовлетворительно, хотя Райан её действительно недолюбливала. Ханни как-то в шутку сказала, что Райан просто ревниво относится к красоте заказчицы, но дело было не только в этом. Марианна не вызывала теплых чувств у окружающих. Светловолосая и длинноногая, с узкой талией и широкими плечами, бывшая модель была чрезвычайно хороша собой, однако холодна как лёд. Она носила дорогой шёлк и множество золотых украшений. Кроме того, такую сложную и безукоризненную укладку, какая была у Марианны ежедневно, не могла бы себе позволить ни одна нормальная женщина. За несколько лет их знакомства, с тех пор как Райан отделывала дом Ландо в Сан-Франциско, она ни разу не видела, чтобы Марианна улыбалась от чистого сердца или смеялась от радости – смех был всегда саркастическим. Марианна Ландо была роскошной ледяной статуей. Как клиентка она вполне устраивала Райан, поскольку всегда вовремя платила. Но как женщину Райан её не понимала и не испытывала никакого желания узнать её получше.

Ханни погладила пса и взглянула на Райан:

– Должно быть, тяжело тебе пришлось нынче утром.

Она помедлила, ожидая, что Райан захочет выговориться и облегчить душу. Однако та лишь хмуро посмотрела на сестру и ничего не сказала. Пёс вздохнул и вытянулся.

– Как ты собираешься его назвать? – спросила Ханни.

– А зачем мне выдумывать? Дети называли его Рок. Ханни потянулась к ошейнику, но Райан опередила её:

– Этот я только что купила, на нем нет идентификационного жетона. Мне пора, Ханни. Я пообещала Далласу, что приеду раньше, чем люди из службы по делам несовершеннолетних. Встретимся в коттедже через часок.

Ханни обняла пса и одним движением поднялась с земли; эта легкость объяснялась её многолетним увлечением йогой.

Пёс тоже встал – столь же грациозно – и собрался идти с ней. Райан схватила его за ошейник. Он лукаво скосил на неё глаза и спокойно уселся рядом. «Вот тоже жулик!» – подумала она.

– Увидимся через час, – сказала Ханни и направилась к своему «Мерседесу», из которого по-прежнему доносились джазовые мелодии, развлекая жителей примыкающих к парку домов.

– Через полтора, – крикнула вдогонку Райан, забирая оставшийся от завтрака мусор.

Пока они шли к грузовику, пёс вел себя совсем как щенок – пританцовывал вокруг Райан, радостно вывалив язык. Райан усадила его в машину и отправилась в полицию. Она вновь задумалась, правильно ли поступает, собираясь встретиться с Кертисом Фарджером и выведать что-то у этого малолетнего обманщика.

Глава 12

Парковку возле здания городского суда затеняли раскидистые дубы, высившиеся среди цветочных клумб. Само здание, стоявшее в удалении от проезжей части, было выстроено в средиземноморском стиле – с глубокими портиками и белыми оштукатуренными стенами; дорожка перед ним была выложена плиткой. Департамент полиции занимал длинное южное крыло, тянувшееся до самого тротуара. Недавно капитан Харпер устроил ремонт, чтобы обеспечить еще большую безопасность вверенного ему участка и еще более надежно защитить своих подопечных от непрошеных гостей. Камеры для заключенных находились в отдельном здании, которое стояло напротив маленькой огороженной парковки, предназначенной для полицейских машин. В самом участке тоже имелась камера для задержанных, она располагалась справа от надежно закрытых входных дверей из пуленепробиваемого стекла. Пятиметровый отсек с бетонным полом был снабжен железной койкой, туалетом и раковиной. На западной стене под потолком находилось крохотное зарешеченное окошко, затененное густой дубовой кроной. Толстые ветви под углом поднимались вдоль ствола, получалась почти лестница. Серый Джо и Дульси собирались перебежать через сад и затаиться среди ветвей, нависающих над окошком камеры, когда услышали над головой шепот, который заставил их снова скрыться в кустах.

Человек сидел на дереве, прячась в листве, так что видны были только края штанин и стариковского фасона высокие ботинки на шнурках. Ему нелегко было удерживать равновесие на покатом стволе, поэтому он попытался занять более удобную позицию. Ища опору, человек ухватился заскорузлой рукой за прутья решётки заглянул в окошко. Карабкаться на дерево для старика было явно занятием не из легких, и можно было представить, как он судорожно балансировал, цепляясь за ветки.

Если это был Грэмпс Фарджер, то у него была незаурядная выдержка, раз он осмелился приблизиться к участку в то время, когда вся полиция была брошена на его поиски. Впрочем, возможно, он считал, что здесь-то как раз им в последнюю очередь придёт в голову его искать. Первым побуждением Джо было заорать и поднять на ноги весь участок. Однако, поразмыслив, он решил помолчать и послушать.

Сварливый шёпот старика и ответное шипение парнишки были такими тихими, что даже в участке, вероятно, их никто не слышал, в том числе диспетчер в своём напичканном аппаратурой закутке – тихие звуки просто тонули среди телефонных звонков и бормотания рации.

Подобравшись поближе, чтобы лучше слышать, кошки не могли удержаться от улыбки.

– Этим грязным свиньям на нас плевать, – прохрипел старик. – А ты так опростоволосился. Я жалею, что вообще тебя взял в это дело. Лучше б ты так и торчал в горах. Ну ладно, дело сделано, хоть ты и всё испортил. Твой папаша будет наверняка недоволен.

Ответ мальчишки заглушило рычание мотора – со стоянки отъезжал автомобиль. И уже в который раз Джо пожалел, что не располагает миниатюрным подслушивающим устройством.

– Да и дядька твой тоже не обрадуется. Знаешь ведь, Горли не выносит халтуры. А твоя мать…

– Её это не касается.

– Копы точно будут тебя трясти. Смотри, не сболтни чего про Горли и тех людей из Сан-Андреаса. И никому не говори, что был там. Держись начеку, Кертис. Ты не знаешь, где Горли, и не знаешь, где твой дед. Усек?

– Ты за кого меня держишь? – огрызнулся пацан. – Зачем мне трепаться?

Старик явно был не в курсе, что мальчишка добрался сюда на машине племянницы следователя Гарса, подумал Джо. Вот хохма. Может. Кертис и сам не знает, кто она.

– Ты громкость-то прикрути. Не смотри, что я твой дед, я тебе спуску не дам. если опять облажаешься.

– Чёрт возьми, эта бешеная кошка меня чуть не убила! А тебе наплевать, даже если я сдохну!

– С чего тебе сдохнуть-то? С кошачьей царапины? И смотри не ляпни, что видел меня возле этой церкви, даже если спросят. – старик вгляделся в полумрак за решеткой. – Всё, Кертис, меня тут нет. Имей в виду, лучше держи язык за зубами.

И Грэмпс, хватаясь за сучья, неуклюже полез вниз, то и дело промахиваясь непослушными ногами мимо веток. Неудачно ступив, последний метр он почти пролетел и приземлился и заросли герани так близко от Джо и Дульси. что они сочли за лучшее раствориться в глубине куста.

Нисколько не пострадав, старик поднялся и пошёл к стоянке. Кошки двинулись за ним, прячась под днищами припаркованных автомобилей. Они шли за его запахом, столь густым, что можно было вести преследование с закрытыми глазами. Старый хрыч нуждался в хорошей бане, зто точно. И основательная стирка ему бы тоже не повредила. Задержавшись под грузовиком техпомощи, кошки поискали глазами старый пикап, ржавую колымагу, по словам Кисули. Однако старикан достал ключи, поравнявшись с черным открытым «Ягуаром».

Автомобиль, хоть и не новой модели, был ухоженным и дорогим. Верх был опущен, а с зеркала заднего вида свисали несколько белокурых глазастых пупсиков. Сиденья покрывали претенциозные мохнатые чехлы «под зебру», пушистые, словно ангорская кошка. Словом, классная тачка.

Открыв водительскую дверь, Грэмпс сел в машину и завёл мотор. Затем он натянул коричневую широкополую шляпу, заправив под неё свои космы, и втиснулся в куртку цвета хаки, словно позаимствованную ил реквизита старого второсортного фильма. Маскировка была настолько дурацкой, что кошка едва не покатились со смеху. Этот старик просто псих.

Хотя, надо признать, сменить внешность ему удалось. Пока старик наматывал себе на шею белый шарф, Джо бросил взгляд на полицейский участок; его сердце колотилось от нетерпения. Через минуту старикан слиняет, а всё, чем они располагают, это номер машины. Джо совсем уж было изготовился забраться на дерево и, заорав сквозь окошко камеры, привлечь внимание диспетчера, но передумал.

Вот бы узнать, куда направляется старик! Джо приник к земле, готовясь прыгнуть в машину, однако Дульси остановила его увесистой оплеухой. Глаза у неё горели, уши были возбужденно прижаты:

– Не надо. Джо!

Серый кот попятился, шипя.

Мотор «Ягуара» бешено взревел, когда Грэмпс по-мальчишески лихо тронулся с места, и в этот момент старик увидел Джо. Судя по взгляду и выражению лица, кошек он не любил. У Джо от волнения мигом вспотели лапы. Грэмпс резко вильнул и направил машину прямо на кота – Джо и Дульси лишь в последний момент успели юркнуть пол грузовик техпомощи. Возможно, после неудачного взрыва в церкви Грэмпс Фарджер ненавидел всех кошек.

Оказавшись в безопасности под большой жёлтой машиной, они готовы были снова броситься наутек. Глядя на летящий на них «Ягуар», они сжались от страха, однако в последний момент старик крутанул руль; взвизгнули покрышки, и машина выскочила на улицу.

Быстро вынырнув из-под грузовика, они взлетели на ближайший дуб. Им удалось заметить, что «Ягуар» направился сначала на север, затем на запад, пока не скрылся за очередным поворотом,

Что ж, по крайней мере они знают направление, модель и номер автомобиля. Какой дурак будет разъезжать на столь легко опознаваемой машине? Вот уж наглость то! Старик мог бы с таким же успехом въехать на своём «Ягуаре» прямо участок. Неужели он думает, что его глупый маскарад введёт кого-то в заблуждение?

Хотя возможно, отчасти он был прав. Выруливая со стоянки, он проехал мимо двух молодых полицейских, которые возвращались в участок. Оба посмотрели на него в упор, но в 6елом шарфе, скрывавшем его бороду, и широкополой шляпе Грэмпс был похож на очередного чудаковатого туриста которых в городке было пруд пруди. Новобранцы равнодушно прошли мимо, не выказав никакого интереса и ничуть не ускорив шаг. «Слишком самоуверенны», – подумал Джо. Харпер должен задать им взбучку, чтобы впредь были внимательнее.

Но недостаточную бдительность проявили не только неопытные копы.

Джо и Дульси были слишком увлечены слежкой за вонючим стариком и не заметили Кисулю, которая проскочила мимо них и затаилась в «Ягуаре». Им и в голову прийти не могло, что она, съежившись, сидит там за водительским креслом и дрожит от возбуждения и страха.

Кисуля знала, что Джо и Дульси находятся возле участка. Из глубины сада она видела, как старик, оставив машину на стоянке, подобрался к окошку камеры Кертиса и как Джо и Дульси подкрались к нему, чтобы подслушать разговор. Она тоже подслушивала, а затем бросилась к «Ягуару» и запрыгнула в него, пока старик неуклюже слезал с дерева. И теперь автомобиль увозил её неизвестно куда с такой скоростью, что она не могла из него выпрыгнуть. Ей было очень страшно. И уже не в первый раз она пожалела о том, что у неё, по словам Вильмы, такой порывистый характер.

– Что за люди из Сан-Андреаса? – рявкнул Джо с досадой – Кто ещё, помимо этого Горли? О ком говорил старик? – Я не… А вот и Райан подъезжает.

Райан припарковалась и вылезла из грузовика, за ней выпрыгнул серый пёс. Даллас вышел из участка, словно ожидал их.

Детектив осмотрел собаку.

– И ты говоришь, что нашла этого зверя? Сколько же он бегал сам по себе – пять минут?

Пёс глядел на Далласа сияющими глазами, словно почуял родственную душу – человека, который любит и понимает собак. Только когда Даллас приобнял Райан, пёс глухо заворчал.

Усмехнувшись. Даллас отступил.

– Похоже, дом для себя он уже нашёл. С тобой точно всё в порядке? – спросил он, взглянув на племянницу, – Ты выдержишь то, что тебе предстоит?

– Наверное. Всё равно я ничего с этим поделать не могу. Ты… ты не связывался с Харпером?

– Он сам звонил из Сан-Франциско, про убийство сообщили в тамошних новостях. Они с Чарли отменили круиз и возвращаются сюда.

– Вот чёрт, всё из-за меня. Из-за Руперта, и бомбы этой. Ну почему это должно портить их медовый месяц?!

Даллас сжал её руку.

– Эта одна из тех гадостей, которые подбрасывает нам жизнь. Вроде всё в порядке, а потом – бац! – и что-нибудь случается.

Он опустился на колено и поманил к себе собаку. Однако Рок не двинулся с места, пока не дождался разрешения Райан. Подойдя, он обнюхал протянутую руку. Даллас поднял глаза на племянницу.

– Ты оставишь его у себя.

– Не могу, Даллас, я не…

– Он уже неплохо тебя защищает, надо только немного поработать, и он может быть очень полезен.

– Мне не нужна защита. – Даллас бросил на неё взгляд. но ничего не сказал. – Ханни одолжила мне пистолет.

– Считай, что я этого не слышал. Ты можешь огородить для него двор за домом. Думаю, Чарли не станет возражать.