Текст книги "Лица"
Автор книги: Ширли Лорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Джо, ты же не знаешь точно. Какая-то сестра что-то сказала. Зачем себя так расстраивать? И зачем это ворошить? Что это даст?
Очевидное равнодушие Алексы совсем вывело Джо из себя, она не могла больше сдерживать рыданий:
– Как можно быть такой бесчувственной? Ты говоришь, как отец. Тебе все равно, что кто-то обокрал и изуродовал маму? Ты не понимаешь, что ее толкнули на смерть? – Джо сорвалась на крик.
В ответ последовал длинный гудок. Джо уставилась на трубку: собственная сестра бросает трубку! Телефон зазвонил опять. Это была Алекса.
– Джо, дорогая, я не знала, как иначе тебя успокоить. Я прошу тебя, остальное расскажешь, когда увидимся. Послушай меня, мне не все равно, но ты можешь ошибаться. Я хочу, чтоб ты перебралась ко мне в Нью-Йорк – будем жить вместе, ты будешь помогать. Ты нужна мне. Жизнь так закрутила, мне нужен менеджер. Я серьезно…
– Алекса, ты мне тоже нужна. Но разве ты не понимаешь, я хочу все выяснить до конца, я хочу отомстить… Господи, не знаю я, чего хочу. Да ты ведь все равно не считаешь это серьезной затеей.
– В том-то и дело, что считаю! Я могу тебе платить. Я зарабатываю кучу денег. У меня есть агент – у всех топ-моделей должен быть некто вроде казначея – но этого недостаточно. Я хочу иметь рядом с собой человека, которому доверяю. – Алекса замолчала. За тысячи километров Джо услышала ее глубокий вздох. Прошло еще несколько минут, и Джо заволновалась.
– Алекса, что там еще?
– Мне надо идти. – Алекса снова вздохнула. – Джо, подумай, я серьезно на тебя рассчитываю. Сейчас не могу сказать большего, но хочу тебя познакомить с одним человеком. Остальное при встрече. Пока. – Алекса снова повесила трубку. Джо поняла, что на этот раз сестра не перезвонит.
«Хочу познакомить тебя с одним человеком». Не похоже на Алексу – фото-теле-кинозвезду, мечту продюсеров и режиссеров. В голосе сестры звучала новая нотка. Или до сближения с Майком она просто не могла уловить ее? Может, Алекса влюбилась? А ты сама, Джо, влюблена ли ты?
Джо бесцельно бродила по когда-то такому родному дому. Это время прошло, и уже давно. Как-то по телефону отец сказал, что дом – это «место, где он вешает шляпу». Должно быть, он говорил с Либби, а может, и нет.
Еще с того вечера, когда он вернулся из Ла-Косты и забрал чек от «Фонтана» и письмо Магды, Джо намеренно отдалилась от него. Это было не трудно. Отец не делал попыток к сближению, да они почти и не виделись. Он все время куда-то спешил. Приехав из Лос-Анджелеса, она не застала его. Джо не могла припомнить, когда он вообще последний раз ночевал дома.
Да и привязанность к этому месту исчезла. Слишком многое напоминало здесь о матери, а теперь, после того, что она узнала, Джо просто не могла в нем оставаться. Можно сойти с ума.
В Нью-Йорк? Джо рванула бы не задумываясь, если б не Майк. Она была бы уже на пути в аэропорт хотя бы затем, чтобы увидеть сестру и встретиться с тем человеком.
Джо вздохнула. Больше всего хочется, чтоб до Алексы дошло, что на самом деле случилось с мамой, и зажечь ее такой же ненавистью к преступникам. Она будет преследовать их до конца, чтоб они не смогли больше ломать жизни людей. Преследовать, пока они не сядут за решетку.
Джо не могла заснуть. Она вставала в два, в три часа ночи, терзаясь мучительными мыслями. Наконец в половине шестого Джо заснула на диване. Во сне она лежала на операционном столе, и зловещие люди в масках склонились над ней. Где-то далеко зазвонил звонок. Это кто-то трубил тревогу, предупреждал ее об опасности. Может быть, Майк?
С трудом продрав глаза, Джо поняла, что звонит телефон. Джо решила, что она в своей комнате и, рванувшись туда, где должна быть дверь, сбила кофейный столик и плюхнулась в кресло.
– Алло?
– Джо, девочка. Слава Богу, ты дома. Ты одна?
– Майк… – Не оставалось сомнений – она влюблена. Голос Майка подействовал, как адреналин. – Майк, да, конечно да…
– Можно мне заехать? Тут есть что тебе сообщить. Я только что созвонился кое с кем. Я знаю, что рано, но…
Джо совсем проснулась, как будто от холодного душа.
– Приезжай скорей. Я так волновалась за тебя. Когда ты вернулся? – Она замолчала. Никаких допросов. Никогда. Так всегда начинались ссоры родителей.
– Вчера ночью. Тогда я еду.
Половина девятого. В доме и в голове Джо был ужасный беспорядок. Но любимый уже в пути. Хорошо, что суббота и никуда не надо идти. По дороге в душ Джо взглянула в зеркало. Лицо горело, в глазах наркотический блеск. Ее трясло уже при мысли о Майке, о том, что он в нескольких минутах езды…
Алекса оставила свой халат, который так нравился им обеим. Джо становилась в нем совершенно другим человеком. На Алексе он болтался, как мешок, и был ей коротковат. Зато фигуру Джо он шикарно облегал со всех сторон, оставляя грудь чуть-чуть приоткрытой, и доходил почти до пят.
Избитая фраза «время остановилось» не выходила из ума. Зазвонил звонок. От Майка слегка пахло нежной водой после бритья, которой раньше она не замечала. На себе Джо чувствовала аромат роз любимой туалетной воды, разбрызганной по всему телу. Она хотела его, как она хотела его! Как мечтала о том, чтобы снова ощутить его внутри себя.
Было так естественно прикоснуться к нему, думая, что и в нем просыпается желание. Обнимая Майка, Джо почувствовала, что он сопротивляется, отстраняется назад, но она не позволит этого, не отпустит его.
– Нет, Джо, нет… – говорил Майк. Джо не обращала внимания. Она отбросила страхи, игнорируя то, что Майк, очевидно, не был так же, как она, поглощен страстью.
Он все повторял «нет», даже когда она целовала его в шею, расстегивая на нем брюки. Пусть она станет для Майка такой же неотразимой, каким он стал для нее. Да, так и будет.
Майк раздвинул ей ноги, прижался губами к ее груди. Он грубо овладевал ею, не в силах сдерживаться, так что затрещал халат. Но Джо не было больно. Тело пело вместе с его телом, возносясь на вершину наслаждения.
Но с прошлого раза что-то изменилось. В Лос-Анджелесе, после этого он был так нежен, так заботлив, было так легко мечтать о том, как они «заживут счастливо». Нежность осталась, но появилось чувство вины. Долго живя с родителями, Джо не могла сразу не ощутить этого. Неужели в эти три дня Майк был с другой женщиной? Неужели это возможно? Она никогда не узнает этого, потому что никогда не спросит.
Они уселись в гостиной, неловкость повисла в воздухе. Джо куталась в халат, будто рядом с ней сидел незнакомец. Майк старался быть непринужденным, но она видела, что это ему дается с трудом.
– Джо, извини… – Майк уставился вниз на свои руки.
– Тебе не за что извиняться. – Джо догадывалась, почему он извинялся. Но решила, что ничего не остается, как только притворяться, что ей все равно. – Что ты хотел мне рассказать?
Это был лучший вопрос, единственный вопрос. Таннер снова стал добрым старым Майком. Тем, кого она знала, и кому доверяла, и в кого имела несчастье влюбиться.
– Берт Стоклер, мой однокурсник, я говорил тебе о нем? Так вот, он помог мне получить информацию о Денни Аптоне и о мисс Першинг.
Джо откинулась на диван, не в силах держаться прямо. Ужас снова овладел ею, и на этот раз еще сильней. Майк не любит ее. Он хороший друг, но этого было уже недостаточно.
– Вчера вечером я получил от него сообщение по автоответчику. Я записал… – Майк достал блокнот. – Берт кратко продиктовал статью из «Лос-Анджелес таймс». – Майк подался вперед со знакомым по работе выражением на лице – напряженным и от этого злым. – «В нью-йоркской гостинице «Ист-Ривер» обнаружен труп женщины, заколотой ножом. Жертва, тридцативосьмилетняя Энн Першинг, медицинская сестра, проживавшая в Калвер-Сити, Калифорния, останавливалась в гостинице…»
В один миг Джо очнулась. Теперь она так же напряженно смотрела, выпустив из рук халат.
– «Она была найдена через три часа после того, как поселилась в гостинице, – продолжал Майк. – Смерть наступила от колотой раны в области шеи, вызвавшей сильное кровотечение. Мотив убийцы неизвестен. Ужасное происшествие, первое за историю гостиницы, потрясло персонал…»
Майк продолжал читать, но Джо уже не слушала. Нью-Йорк. Энн Першинг поехала в Нью-Йорк и была убита.
Джо посмотрела на Майка:
– Убита. Убита потому, что много знала, ведь так? Я просто уверена.
– Да, – угрюмо ответил он. – Ты была права с самого начала. Теперь действительно придется этим заняться.
Джо подошла к окну. Взгляд упал на знакомую цветную мебель, что покупала мама.
– А они в Нью-Йорке. Люди, виновные в ее смерти, в Нью-Йорке.
Майк не ответил. Джо и не ждала ответа, целиком уйдя в свои мысли.
Алекса позвонила как нельзя вовремя. Через несколько часов она будет в пути.
6
«Ральф Лорен владеет реактивным самолетом «Хокер Сидли». Его стоимость оценивается в шесть с половиной миллионов долларов. Прибавьте еще двести пятьдесят тысяч на переделку интерьера – подъем потолков (хотя, как известно, даже в своих ботинках на высоком каблуке он не выше ста семидесяти). Кабина показалась Ральфу тесноватой и посему не в его вкусе.
Терри Эллис имеет гидросамолет «Сесна» – так, прокатиться к приятелю на остров Фэйр. Келвин Кляйн собрался закупить чартер реактивного «Лира» так же легко, как мы с вами берем в руки газету. Похоже, американские дизайнеры имеют все для того, чтобы высоко взлететь. Их доходы исчисляются сумасшедшими цифрами.
Давайте встретимся еще раз в июне и поговорим об этом».
С красным фломастером в руках Блэр Бенсон проверила заметку из отдела обозрений и положила ее в папку с надписью «Одобрено».
Блэр еще раз порадовалась, что в свое время взяла Артура Рэддиша вне конкурса. Это лишь краткий пересказ большого исследования. Из него получится отличная статья.
Если появлялось что-то, что могло с треском спустить богатого кутюрье с небес на грешную землю, Редиска – так звали его все без исключения – обязательно оказывался в курсе. По части поиска фактов ему не было равных, а колонка «Я обличаю» имела такой бешеный успех, что пришлось окончательно смириться с взрывным характером автора. Да уж, с такой фамилией,[2]2
3десь игра слов. Reddish – красноватый, radish – редиска (англ.).
[Закрыть] рыжей шевелюрой и неожиданными всплесками эмоций ему в детстве, наверно, здорово доставалось от мальчишек.
Густые снежные хлопья целиком залепили окна офиса на семнадцатом этаже. Блэр нахмурилась. Если снег пойдет еще сильней, живущих в пригороде придется отпустить пораньше, чтоб те засветло добрались домой. Замкнутый круг. Платить молодым редакторам и ассистентам больше она не собиралась, а это значит, что немногие смогут позволить себе поселиться на Манхэттене. Когда-то, в старые добрые времена, Диана Вриленд славилась тем, что не брала таких на работу, неизменно отвечая: «Попроси папу давать тебе побольше денег». Где сейчас найдешь таких папаш?
Блэр уже протянула руку к кнопке внутренней связи, как зазвонил ее личный телефон. Сначала она соединилась с Пен.
– Босс, пленку можно запускать. – Уоверли была, как обычно, точна, как часы.
Блэр не хотела выдавать плохого настроения, но справиться с собой не получилось:
– Ты сняла щиколотки Шепвелл? Как бы ты ни сходила по ней с ума, насчет них я беспокоюсь.
– Во-первых, вспомни, что мы сменили ей имя на Уэллс, никакой Шепвелл. Девчонка она с характером, но щиколотки у нее отличные. Так что, начнем? А то потом все станут ворчать, что попали в пургу.
– Дай мне десять минут. – Она посмотрела на часы из золоченой бронзы, точно под цвет лака, которым был покрыт стол. – Заноси в два десять.
Блэр потянулась за трубкой серого телефона. Верней, не она сама, а ее тело. Примитивное, слабое, как он говорил, «сплошной животный инстинкт, нуждающийся в постоянной дрессировке». Казалось, он уже приказал ей через расстояние чувствовать его сквозь велюровый свитер и мягкие фланелевые брюки – подарок от Валентино. Будто они снова в его спальне, обнаженные, он сзади нее. Тогда, в субботу днем, это продолжалось больше часа, и, хуже того, после Блэр пришлось выступать в роли хозяйки дома для его ближневосточных партнеров. Она не могла сесть с ними за стол, принять участие в разговоре. Только курила и разносила вино и закуски, медленно, до ужаса медленно расхаживая в белом шелковом платье по двухэтажному дому на Пятой авеню. К платью прилагалась воздушная блузка – этот свадебный наряд из новейшей коллекции купил ей он, «за хорошее поведение».
Как и раньше, он говорил с ней, как незнакомец, благородный, но держащий дистанцию. Свидание назначал, словно врач назначает время приема. В какой-то мере так и было. Вот уже год, как ее здоровье, душевное и физическое, зависело от него. Оглядываясь назад – изредка Блэр осмеливалась на это, – она не могла понять, как это случилось, но смиренно и покорно приняла тот факт, что этот человек овладел всей ее жизнью.
Говорили они не больше трех минут, и разговор, как обычно, закончился жесткой командой, заставившей забыть о работе и положении и вспомнить себя настоящую. Голос переполнил Блэр энергией. Она славилась энергией, об этом даже писали в «Одежде для женщин». Но этот человек! Она пристрастилась к нему, как к наркотику.
Блэр достала бронзовый прибор для открывания писем и опустила его в стакан ледяной воды, что всегда стоял на столе. Она встала, расстегнула брюки и, расставив ноги, осторожно просунула туда ледяной предмет, дрожа всем телом, пока он проходил внутрь. Шок от ощущения собственной горячей кожи, всасывающейся в металл, заставил ее застонать от желания к человеку, научившего ее этому, нет – приказавшему научиться.
– Оставайся влажной, – услышала Блэр его последние слова. Все еще мягко постанывая, послушная каждому его приказу, Блэр вытерла прибор салфеткой, положила его на место, застегнула брюки и уселась за стол звонить Пен.
– Пен, что вас там задерживает? – холодно спросила она. – Запускаем шоу.
Удивительно ли, что Алекса так изменилась?
Затрещал будильник, но Джо не спала уже несколько часов, мучительно ворочаясь: почему так неуютно, так одиноко всегда, когда они с Алексой остаются наедине? Да и нечасто они бывают вдвоем. Вот уже три месяца Джо жила в Нью-Йорке, непрерывно пытаясь угнаться за сестрой, и удавалось это нечасто.
Раньше Джо просто считала сестру безответственной, теперь на ум приходило другое слово. Алекса стала совершенно ненадежной. Она не только опаздывала – иногда вообще не объявлялась. Не только срывала встречи – пропадала на сутки-двое, и никаких извинений. Обычно следовала равнодушная отговорка: «Снималась… фотографы – просто звери… Пен Уоверли отослала меня в другое место… Блэр знакомила меня с…»
Алекса в уникальном положении. Джо поняла это лишь сейчас. «Вью» сделал ее звездой за одну ночь. Пенелопа считала делом чести раскрутить новую звезду – поменяв ей имя, выбирая за нее одежду и прически, чтоб подчеркнуть ее «лучшие стороны». Пен сама выбирала время выхода в свет: «…в «Элинс» – не раньше половины десятого, в «Ле Сирк» – только на обед, и ни в коем случае на ужин». Алекса от души веселилась, рассказывая, как Пен не пускала ее на модные тусовки манекенщиц. Учитывая все это, ровно через сорок восемь часов пребывания в Нью-Йорке Джо уже испытывала отвращение к одному ее имени.
Еще до того, как Алекса впервые появилась на обложке, агентства моделей успели окружить ее всякого рода личными услугами – лимузин с шофером, личный швейцар и – что совсем здорово – великолепные обеды, мечта любого гурмана, доставлявшиеся в любое время дня и ночи. «После двух-трех часов в студии в коленях дрожь, воды не вскипятить, – рассказывала Алекса, – так что это большой плюс».
– Когда я позвонила тебе, – призналась Алекса, – как следует не подумала. Решила, что со всем вдвоем справимся. Из «Вью» обещали еще хорошего бухгалтера-консультанта. Будем знать, куда лучше денежки вкладывать.
Джо не могла поверить, как обыденно сестра рассуждает об огромных заработках. Сколько точно вы ходило, Джо не знала, но, прикинув в уме, насчитала не меньше двухсот тысяч в год. А мама еще думала, что, иногда имея в час сто долларов, хорошо получала! Джо быстро поняла, что, выбирая людей в окружение Алексы, «Вью» хотел заручиться гарантией, что конкуренты не смогут ее перехватить.
Два месяца назад Джо записалась на курсы бухгалтеров. На них едва хватало времени: кроме этого надо проследить за расписанием Алексы и самой назначать встречи представителям агентств.
– Ты только подумай, – говорила она сестре, пытаясь растормошить в ней былое трезвое чувство юмора, – я, Джо Шепвелл, от твоего имени опрашиваю агентства, а не наоборот! Знаешь, каково пробиться в «Форд» или «Элит»? А тут они передрались между собой, чтобы заполучить кусочек тебя. С ума сойти!
На лице звезды не промелькнуло и тени улыбки:
– Запомни, агентство будет вести мои дела, а не управлять моей жизнью. Другие манекенщицы мне рассказывали, что агентства, можно сказать, им указывают, когда ходить в туалет. Кэл Робинсон тоже мне это хотел устроить в Сан-Франциско. Говорил, чего не есть, чего не пить. Мне это не нужно. Я слушаться не хочу и не буду. И «Вью» мне в этом не указ. Скоро Кэл или кто-нибудь другой найдет им новую красотку, а что мне тогда делать? Поэтому перерабатывать не стану. Пусть будет возможность, если захочу, взять и уехать на день, на неделю, на месяц. – Алекса говорила жестко, резко, и вдруг подмигнула Джо. И уже не она, Алекса, а совсем другой человек произнес: – Когда в банке будет лежать мой первый миллион.
Джо потянулась в кровати, пытаясь заставить себя встать, и тут вспомнила, что так и не дождалась сестру вчера вечером. Только в час ночи она заснула, не в силах держаться больше ни секунды. Казалось, Алекса забыла, о чем просила сестру по телефону – о любви и заботе, о помощи, о том, что сорвала ее с места на другой конец страны.
Она сжала зубы. Если Алекса и забыла, то она – еще нет. И не собирается.
Итак, в пользу переезда в Нью-Йорк сыграли два главных фактора. Хотелось быть здесь, когда полиция найдет убийцу Энн Першинг. Пока что у них ни одной зацепки. И – что гораздо важнее – не терпелось подальше уехать от Майка. Чем дальше, тем лучше. Избежать опасности снова поверить в его чувства, не искушать судьбу, которая может в буквальном смысле слова снова кинуть ее в его объятия. Каждый раз, вспоминая утреннюю сцену в Сан-Диего, Джо заливалась краской от стыда и унижения. Стоит ли говорить, она все еще по нему тосковала, но каждый раз в мыслях возвращаясь к Майку, позвонившему с тех пор всего три или четыре раза, Джо старалась тут же переключиться на Алексу. Оставалось надеяться на то, что она еще успеет помешать своей звездной сестре окончательно утратить представление о человеческих ценностях.
Время было врагом Джо. То и дело, глядя на часы, она ловила себя на том, что отнимает три часа. Если в Нью-Йорке без четверти семь, на Западном побережье без четверти четыре утра, и Майк спокойно спит в своей постели. Один. Если б он только знал! Удастся ли ей когда-нибудь пережить это? Ну вот, снова та же история. «Алекса, – яростно приказала себе Джо. – Думай об Алексе».
Да, Алекса неспроста стала так тщательно подбирать слова. Почему? Почему она стала двигаться, разговаривать, как робот? Сестра что-то скрывает. Алексе всегда нравилось быть флегматичной, она специально вырабатывала этот сдержанный, лишенный эмоций образ, но Джо, старшей сестре, раньше удавалось проникать в глубины ее тайн. Что-то изменилось.
Она нажала на кнопку рядом с кроватью, и тяжелые шторы персикового цвета начали бесшумно двигаться. Оказалось, снег прошел, и за окном ослепительный солнечный день. Если б не знать, что ты в Нью-Йорке, сумасшедшем городе, где погода не держится и дня, можно было подумать, что за окном расстилаются просторы Южной Калифорнии. В герметически непроницаемой квартире на одиннадцатом этаже дома на углу Пятьдесят Седьмой авеню, который временно являлся домом Алексы – подарок от «Вью», – погоду узнавали по телефону. Только так можно было выяснить, что надевать.
Жмурясь в потоке света, Джо достала ежедневник: «Урок актерского мастерства – 11:30; класс вокала – 14:00; студия «Хайроу»… 18:30 – Б.Ф.» Опять этот Б.Ф.! Когда в прошлый раз Джо закинула удочку насчет него, сестра наглым образом прикинулась дурочкой:
– Блатной фраер – вот кто. Это город сумасшедших, Джо. Не вернуться ли тебе назад в Калифорнию? – Она сказала это мягко, по-дружески, но неловкость между ними только усилилась.
Самым ужасным было ее откровенное равнодушие к тому, что случилось с мамой. У Джо будто кость в горле застревала, когда она пыталась завести этот разговор: Алекса глядела на нее с невыразимой тоской или просто на полуслове меняла тему. Понятно, что у звезды жизнь нелегкая. Ее работа в чем-то похожа на работу продавца в модном магазине, да плюс еще часов гораздо больше – все время на ногах, и, как клоуну, тебе то и дело меняют прическу, наряд и макияж.
Выйдя на кухню, Джо услышала в ванной шум воды. Значит, ночевать пришла. Так бывало далеко не всегда, и Джо ничего не могла с этим поделать.
На кухонном столике лежала аккуратная пачка писем с наклейкой «Курьером из «Вью» – письма поклонников. Они шли непрерывным потоком вместе с цветами и коробочками бесплатной косметики. Только за чтением писем Алекса могла улыбаться, как в добрые старые времена.
Джо включила вафельницу и поставила согреть сироп. Наконец и Алекса вылезла из ванной, остановилась на пороге и вперилась в Джо.
– Что ты так смотришь?
Алекса хмуро плюхнулась за стол и принялась раздергивать ленту на письмах.
– Мне надо принять важное решение, Джо. Джо вывалила вафли и обмакнула их в сироп, так, как любила младшая сестренка. Впервые она не подскочила, с нетерпением ожидая следующей фразы Алексы. Пусть поймет, каково жить среди бесконечных пауз, недоконченных предложений и проигнорированных вопросов. Может, Алекса не поняла намека, а всего вероятней, просто не обратила внимания. Она отпила кофе, но до вафель так и не дотронулась. Только когда Джо включила телевизор, слегка ожила.
– Одна крупная косметическая фирма предлагает мне стать их… эмблемой, их суперзвездой, – выдохнула Алекса так, будто огласила смертный приговор.
Джо не собиралась спускать это ей с рук:
– Разве это так плохо? Что, такие, как Фарра Фосетт, или Марго Хемингуэй, или… Карен… в общем, эта модель «Лаудер» – разве они не зарабатывают на этом сотни и сотни тысяч?
– Грэхэм, Карен Грэхэм, – с кислой миной ответила Алекса и опять вздохнула так тяжело, что Джо потеряла всякое терпение.
– Знаешь, ты меня достала. Месяцами пропадает, потом звонит, просит приехать в Нью-Йорк, «будь моей старшей сестрой, как раньше», «мне нужен менеджер», – передразнивала она Алексу.
– Джо… – Алекса вспыхнула, пытаясь вставить слово, но Джо было не остановить.
– Тебе не менеджер нужен! А экономка! Я приезжаю, и что? Как сыщик, должна выслеживать тебя. Говоришь, что будешь там-то, сама в другом месте. С тех пор как я приехала, ты ведешь себя, как зомби. Сначала говоришь, что хочешь, чтоб я кое с кем познакомилась, потом – «еще не время»… Ты не хочешь, чтобы я с ним встретилась, кто бы он ни был. Наверняка это тот фраер, с которым ты видишься каждую неделю. – Джо почти визжала.
Алекса попыталась обнять сестру, но та скинула ее руку:
– Знай, что легко от меня не отделаешься, и мне отвратительна твоя черствость к маме. Ты ничего не слушаешь – слишком занята своим «я», как обычно. Занята подсчетом миллионов. И теперь сидишь с таким видом, будто раком заболела. А все оттого, что предоставился шанс заработать еще больше этих миллионов. Кстати, ты не хочешь мне помочь найти тех, кто послал маму на смерть? Я говорила тебе об Энн Першинг. Ее убили, убили, ты что, не понимаешь? Убили! – Прервав ее крик, зазвонил телефон.
– Я возьму в своей комнате. – Алекса подскочила и бегом помчалась туда. Джо уставилась на телефон. Впервые ей захотелось подслушать чей-то разговор. Вместо этого она взяла в рот вафлю и уставилась вниз на грязный лодочный причал.
Когда Алекса вернулась в кухню, Джо уже остыла. Она знала – что бы ни беспокоило сестру, криком от нее ничего не добьешься. Алекса не оправдывалась, но ее скорбное настроение прошло. Прочитав несколько писем, она улыбнулась:
– Ты знаешь, в Орегоне живет один мой тайный почитатель. – Как ни странно, она выглядела смущенной.
Джо не хотелось мириться.
– Уверена, их у тебя весь Орегон полностью, – холодно ответила она.
– Ты не понимаешь, – засмеялась Алекса. – Это действительно странно. Я получаю письма, даже, можно сказать, записки от того, кто видел, знал меня, когда я болталась на побережье, на съемках или в Мендосино. Довольно мило, но мне немного не по себе. Этот человек знал меня настоящую…
– А какая ты настоящая?
Едкость была пропущена мимо ушей. Она начала читать вслух: «Очень понравилась обложка декабрьского «Вью». Могу поспорить, маленькой девочкой ты пыталась вылечить птичкам поломанные крылья, тайком от родителей держала зверей в своей комнате и плакала, когда на Рождество не получила пони. Сейчас ты богата и, наверное, лучше всех ездишь верхом». Алекса возбужденно смотрела на Джо:
– Невероятно! Помнишь, как у меня жил в комнате кролик? Как потом я плакала, когда отец его забрал?
Джо бездумно кивнула, беря письмо. Первой бросилась в глаза буква М, которой оно было подписано. Магда? Джо отбросила сумасшедшую мысль. Совсем зациклилась, но ведь были же на это причины. Пробежав по строчкам глазами, Джо снова кивнула. Да, этот человек, похоже, понимал «настоящую» Алексу – если таковая существовала. На конверте значился адрес: П/Я 825, Портленд, Орегон.
– Я получаю их с тех пор, как вышла моя первая обложка. Иногда он просит прислать подписанную фотографию. Я уже штуки три послала. Должно быть, он из «красных лесов», – мечтательно произнесла Алекса. – Только там я дышу свободно. Там живут настоящие мужчины. Там люди находят себя…
Тут и Джо подошел черед тяжко вздохнуть:
– Где-то в пути мы обе заблудились.
В глазах Алексы стояли слезы. Она схватила сестру за руку и неожиданно горячо сказала:
– Джо, контракт с этой фирмой поможет разрешить сразу несколько проблем, поверь мне. Дело не только в деньгах…
– Что ты имеешь в виду?
Да, перед Джо сидела прежняя Алекса – вулкан, готовый взорваться, но сдерживаемый трезвым рассудком. Приятно было видеть сестру нормальным, живым человеком. И все же она изменилась – эта роль зомби сбила с толку даже ее, старшую сестру.
Алекса посмотрела в глаза Джо с вызовом, с какой-то отчаянной бравадой. Интересно, она чувствует, как бьется у нее нерв под правым глазом? Это обычно значило, что сестра настроена на борьбу – тоже радостный знак. Но так же, как и Джо, под внешней смелостью Алекса, видимо, скрывала внутреннюю неуверенность и беззащитность. Ведь обе они были еще так молоды.
– Джо, я здесь не теряла время. Потерпи, все еще образуется.
Но Джо устала терпеть.
– Ты говоришь загадками. Я не допущу, чтоб ты сегодня подвела меня снова. Я тебе одно скажу – если ты хочешь подписать контракт с этой компанией, ты не сможешь использовать для этого юристов из «Вью». Они не обрадуются, если ты продашься коммерческой фирме. По крайней мере, это я себе точно уяснила, покрутившись в твоем сумасшедшем мире. На этой неделе надо обязательно остановиться на агентстве, с которым ты будешь постоянно работать. Больше нельзя откладывать.
– Решай сама.
– Хорошо, я решу.
Алекса нахмурилась и взглянула на часы.
– Ты посмотри, сколько времени – а еще говоришь, что ты мой менеджер. Ладно, решай сама. Но только уж выбери лучшее – самые низкие комиссионные. Не хочу терять ни цента.
Время. Это лишь вопрос времени. Он непременно найдет ниточку, которая приведет к разгадке обстоятельств смерти Тери Шепард. И специальный репортаж на эту тему тогда тоже не заставит себя ждать.
Майк Таннер быстро пролистывал листки в папке.
«Реклама косметической хирургии по местным станциям телевидения, в газетах и журналах испытывает бум, с тех пор как решением Федеральной Торговой Комиссии четыре года назад терапевтам была разрешена реклама частной практики. Предложения косметических услуг наиболее часто встречаются в штатах Нью-Йорк, Калифорния, Флорида и Техас и вызывают серьезные нарекания со стороны специалистов по пластической хирургии. Они подчеркивают, как тонка грань между рекламируемой докторской практикой и той или иной хирургической операцией, на которую могут уговорить рекламодатели. По словам Роберта Голдвина, доктора медицинских наук и декана факультета пластической хирургии медицинского колледжа в Гарварде, беспокойство вызывает также и то, что больше и больше объявлений дают хирурги, открывшие частные клиники с ограниченными хирургическими возможностями. Операции проводятся в обстановке полной секретности. Не так, как в полноценной больнице, где другие хирурги могут неофициально наблюдать за пациентом и высказывать свое мнение. Иногда в этих клиниках не способны определить, нужна ли операция той или иной женщине – зачастую она может быть пациентке просто противопоказана».
Майк посмотрел на часы. Неплохая заметка. Стоит зачитать маленькой Джо некоторые отрывки. Пусть знает, что он ни в коем случае не закончил расследование от ее имени, хоть она и перенесла его на Восточное побережье.
Сейчас половина одиннадцатого утра, значит, в Нью-Йорке час тридцать. Джо, наверное, обедает сейчас в каком-нибудь шикарном месте, устраивает дела своей сестрицы. Да, Альф Виктор оказался абсолютно прав насчет нее. Алекса и впрямь была сделана из звездного теста, и, очевидно, карьера модели скоро приведет ее на экран. Останется ли Джо ее тенью? Бросила ли писать? Потеряет ли свое лицо, индивидуальность? Майк надеялся, что нет.
Поддавшись невольному желанию, он набрал нью-йоркский номер, но, услышав голос автоответчика, тут же с силой бросил трубку. Может, и к лучшему ее не оказалось дома. Сейчас ему трудно разговаривать с Джо. Последний разговор был натянутым, неискренним. Наверное, она думает, что он поступил, как последняя сволочь. И да, и нет. Он тогда старался остановить ее. Итак, она оказалась девственницей, пьющей таблетки. И он попался в ловушку, решив, что она такая же, как и другие молодые девственницы – хвастают тем, что тоже хотят свободы.
При мысли о Джо, ее нежной коже, о локонах у нее на затылке, Майк снова страстно захотел ее. Он думает о ней, но не хочет связывать себя, ни в малейшей степени. Все к лучшему. И то, что у ее несравненной сестры простой автоответчик. Такой автоответчик не сохраняет в памяти номера звонивших. Так Джо никогда не узнает, сколько раз он невольно хватался за трубку, просто чтобы услышать ее голос.
Когда у него будут доказательства, настоящие доказательства, что когда-то «Фонтан» был зарегистрирован под другим названием и в другом месте, но теми же людьми, что его очередное закрытие связано с операцией Тери, – тогда он, конечно же, сразу сообщит ей новости. Тогда понадобится еще лишь несколько шагов, чтобы выяснить, где негодяи действуют сейчас. Весьма вероятно, что они обосновались и процветают в Нью-Йорке.
