Текст книги "Проклятие семи королей (СИ)"

Автор книги: Шейра Гринёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 9. За поступки надо отвечать!

Что хочу сказать? Гёйфре убедил жителей деревни в том, что я ничего плохого им не сделаю и те успокоились, вот только осадок остался. Я старалась сторониться этих людей, да они особо и не переживали по этому поводу. А вот детишек я продолжала развлекать, хоть их родители и были против. Как говорится: «Если нельзя, но очень хочется, то можно».

Решила детвору порадовать ледяным городом. Весь день этому посвятила.

– Детишки, идите сюда! – поманила их. – Это вам от меня подарок.

– Какая красота! – ахнули они.

– Смотрите, тут и горки есть! – радостно воскликнули девочки.

– Ваш ледяной город.

– Спасибо!

– Аюми, могу с тобой поговорить? – подошла ко мне иноу Ланира Куэн.

– Я вроде всё сделала по практике, – осторожно сказала я. – О другом. Послушай, я вижу, что ты злишься на меня. Может, заслужила это, но ты ничего не рассказываешь, и я не могу тебе помочь. Я не хотела звать ректора, но ты, видимо, только ему доверяешь.

– Он видит меня насквозь, иноу. Не знаю, какой магией он пользуется или дар его, но это факт.

– Говорил Гёйфре тебе или нет, но меня он попросил присмотреть за тобой, и на то есть причины, о которых мне запрещено говорить, – сказала она.

– Не сомневаюсь, – фыркнула я. – Смотрю, всем запрещено мне о них говорить.

– Пойми, война сильно нас изменила, и над семью королями висит страшное проклятие. Я думаю, что тебе не говорят о нём потому, что ты ещё юна, и не готова принять это. Наберись терпения.

Иноу Куэн ходила вокруг да около, говоря загадками. Я махнула рукой.

– Знаете, иноу Куэн, мне настолько надоели эти тайны, что и знать об этом страшном проклятии семи королей не желаю, – сказала я.

– А нужно будет. От тебя зависят их судьбы.

– Мне всё равно, лишь бы не трогали и дали жить спокойно.

Я ушла, а иноу Куэн сказала, качая головой:

– Трудно ей будет, очень трудно, ещё и с таким пессимизмом.

– Нет, Ланира, это не пессимизм, а пофигизм в начальной стадии, – сказал Армиал.

– Чего?

– Она тебе сказала, что ей всё равно, и в этом мы сами виноваты.

– Ты же говорил, что так будет правильнее.

– Говорил, – кивнул ректор. – Теперь думаю, может, попросить Шеллера всё ей рассказать? Короли что-то затеяли, как бы из-под носа Аюми не выкрали.

– Может, стоит, прервать практику? – предложила Ланира.

– О том же думаю. В общем так: два дня на сборы и прошу, не задерживайся.

По дороге в Академию, Армиал рассуждал: стоит ли просить Шеллера приехать? И лишь войдя в свой кабинет, ректор решил пригласить своего друга, чтоб просто высказаться. Шеллер прибыл в тот же день, и первым делом спросил:

– Что-то с Аюми?

– Доброго вечера, Шеллер. Всё с ней хорошо, и не было нужды прямо сейчас приезжать. Я ждал тебя только завтра, ну ладно, раз ты здесь, присаживайся.

– Слушаю.

– Может, чего согревающего?

– Не откажусь.

– Семь правителей замышляют похищение Аюми, и ждут подходящего момента, – поставив поднос на столик, присел он в кресло. – Не знаю, тебе, конечно, виднее, но, может, стоит ей всё рассказать?

– Я давно об этом думаю, вот только понимаю, что Аюми ещё рано знать такие вещи. Хотя бы года через три, – вздохнул Шейлле.

– Как бы нам это боком не вышло. Аюми твердит, что больше спрашивать о проклятии не будет, и не станет слушать, что ей будут говорить тогда, когда придёт время.

– Ну, это её выбор. Сама решит, стоит ли? Я попробую донести до неё смысл, а там пусть думает.

– Нарисовывается одна интересная картина, Шеллер, – закусил губу Армиал. – То, что я тебе сейчас скажу, может шокировать, но прошу, не делай поспешных выводов, хорошо?

– Ты меня пугаешь, Армиал, – подался вперёд Шеллер.

– Не пугаю, лишь хочу, чтоб ты знал. Аюми тесно общается с сыном короля Кейлле Шейрейном.

– Как? Откуда?

– Он и остальные принцы приезжали недавно сюда на практику. Я думаю для того, чтобы убедиться, что Аюми здесь. Может получиться так, что между ними вспыхнет любовь, что тогда? Не думаю, что Аюми смирится с тем, что её возможно уже на тот момент жених, если не муж, через энное количество лет умрёт. Я так же, как и ты, зол на правителей, и это проклятие заслужили, а как быть с ней? Поплачет, да замуж за другого выйдет? Хорошо, если так и будет, но, чем чаще думаю об этом, тем сильнее одолеваю сомнения. Её редкий дар может вообще выйти из-под контроля, и кто знает, что ждёт наш мир? Я не готов жить во льдах. А короли украдут её, запрут в какой-нибудь темнице с кучей блокирующих заклинаний, и силой заставят снять проклятие. Вот этого даже я боюсь.

– Теперь и мне страшно. Они ещё на практике? – уточнил Шеллер.

– Завтра прибудут сюда. Я отозвал их. Не хочу, чтоб её похитили, а я потом перед тобой оправдывайся, почему не уследил? – развёл руками Гёйфре. – Как ни крути, а практика студентам нужна.

В дверь постучались.

– Армиал, тебя желает видеть король Кейлле, – сказала Ланира Куэн.

Шейлле и Гёйфре переглянулись, и ректор пригласил гостя войти. Правитель Аморского королевства не ожидал здесь увидеть представителя рода Шейлле. Шеллер приложил немало усилий, чтоб подавить злость. Интересно, что он тут забыл?

– Прошу, присаживайся, – предложил Армиал, не проявляя уважения к статусу Кейлле. – Что привело в мою скромную Академию?

– Хотел просить о встрече с Аюми Шейлле, но раз отец её здесь, тогда разговор по большей части будет с ним.

– Я слушаю, – спокойно отозвался Шеллер.

– Для начала, хочу извиниться за своих предков и себя, что мы так жестоко поступили с твоим родом. Я желаю прекратить этот ужас, и прошу оказать содействие.

Шеййле хлопал глазами, не зная, что сказать? Гёйфре молчал, стараясь даже не шевелиться.

– Интересно, весьма интересно. Продолжай.

– Шейрейн, мой первый сын, ничего не знает о проклятии… точнее, знает, что оно есть, а как было получено – нет.

– Ты ему ничего не сказал? – спросил Армиал.

– Мой второй сын знает, но я ему строго настрого запретил даже намёки делать.

– Как и я своей второй дочери, – вздохнул Шеллер. – С какой целью не сказал?

– Чтоб не знал, какой ужас его ждёт.

– Неужто другие принцы никогда не заводили на эту тему разговоров? – удивился ректор Гёйфре.

– Видимо, нет, – развёл руками Кейлле. Как только Шейрейн начал превращаться в дракона, стал интересоваться этим феноменом. Он улетает на три месяц в горы, такого одно из условий проклятия, – потёр виски правитель Аморского королевства. – Прошу, помогите! Остаётся не так уж много времени.

– Проклятие было наложено на семерых, и снимать сразу с семерых, – сказал Шеллер.

– Потому и хочу поговорить с Аюми, чтоб она сжалилась над нами и помогла. Я окажу любую помощь.

– Ходит слух, что её хотят похитить, так ли это? – уточнил Армиал.

– Шесть королей требуют и моего участия, но я считаю это плохой идеей. Наслышан о необычном даре твоей дочери, Шеллер. Я тяжело пережил гибель старшей сестры, и не хочу даже думать, что в муках умрёт и мой сын.

– Я не могу утверждать, что Аюми поймёт всю сложность ситуации, да ещё и правильно, – призадумался Шеллер. – Она тоже желает это знать, ведь крылья – результат проклятия.

– Так, почему бы ей не рассказать? Подвести к тому, что совершить героический подвиг? – воодушевлённо говорил Кейлле.

– Без обид, но я против, чтоб она вообще узнала об этом. Я понимаю, что это бремя придётся нести сыну или дочери Аюми или Хаилии, уж какую дорогу выберет проклятие. Вот только гибнут только первенцы королей, а в случае Аюми, она будет продолжать жить дальше.

– Я желаю изменить события.

– Твоего желания мало, Кейлле, тут Аюми должна решить, – развёл руками Шейлле.

– Я готов!

* * *

– Так скоро? – опечалился Шейрейн.

– Угу, ректор Гёйфре какой-то обеспокоенный, и просит нас незамедлительно вернуться в Академию.

– А мне ещё чуть больше двух месяцев находиться в горах. Как бы я хотел снять проклятие.

– Надо найти способ это сделать.

– Если бы было всё так просто.

– Не грусти, Шейрейн, всё наладится. Увидимся! – махнула я рукой.

– Постой! – крикнул он. Прижал к себе и поцеловал. – Эти дни покажутся страшной мукой. Я хочу быть всегда с тобой, Аюми.

– Разве принц волен сам выбирать себе спутницу жизни? – посмотрела в его янтарные глаза.

– Мне всё равно, что об этом будут думать. Моя любовь к тебе настоящая.

Мы ещё немного постояли в обнимку и, нехотя, Шейрейн отпустил меня. Глядя мне вслед, он сказал:

– Я люблю тебя, Аюми, и никому не отдам!

Я обернулась, но дракона уже не было. Правдивы ли его слова? До сих пор до конца этого понять не могу, а потому не спешу с действиями. Конечно, хочется надеяться, что он особенный, но стоит попридержать свои чувства, пока не пойму, что его намерения серьёзные.

Возвращалась в Академию без энтузиазма, а на следующий день подралась с Иризаэль. Злая стою в кабинете ректора Гёйфре, смотрю на эльфийку. Иноу Куэн находилась между нами и грозила обоим наказанием в виде домашнего ареста сроком на неделю.

– Кажется, я просил вас соблюдать дисциплину. Что опять не поделили? Иризаэль?

– А что я? Сидела себе на уроке, внимательно слушала иноу Куэн, а тут эта… начала меня крылом тыкать.

– Ты хотела сказать, что это ты первая начала тыкать Шейлле в крыло? – уточнила иноу Ланира. – Три раза просила не дёргать её за перья, почему не слушаешься?

– Эм, ну, мне они мешали, вот и начала дёргать, привлекая внимание, ведь она меня игнорировала, – продолжала предъявлять аргументы в свою защиту Иризаэль.

– Что мешало пересесть?

– Она мне мешает, вот пусть и пересаживается.

– Может, я поспешила с отправкой письма королю Лишеэлю? – призадумалась преподавательница по наложению чар.

Как бы не пыталась Иризаэль уйти от наказания, не удалось. Мне же сделали замечание и отпустили.

Мой «любимый, замечательный» (я уже говорила?) преподаватель алхимии иноу Риккард Клэтч от радости, что у нас сегодня две пары, задал мне в два раза больше заданий на дом. Хихиканье пронеслось по аудитории, а я спокойно собрала вещи и отправилась в библиотеку.

Библиотекарь Кёрне Эльс попросил у меня список заданий, вздохнул, покачал головой и затерялся среди стеллажей. Ждала долго, а когда Эльс положил на стойку одну книгу, я едва не взвыла от негодования, но что он заявил:

– Эта книга, да одна, но она поможет тебе сделать все эти задания.

Кивнула и села за стол. И правда, я сделала все, и времени потратила гораздо меньше, чем, когда сидела с десятком учебников. Довольная сделанной работой, поблагодарила Кёрне, вышла из библиотеки. По дороге к своей комнате, стала слышать шаги. Обернувшись, никого не увидела. Продолжила идти, и снова шаги. Оборачиваюсь, и опять никого. Что-то мне как-то нехорошо на душе.

Кто-то схватил меня за руку и нацепил браслет, второй мне удалось пусть одно, но применить заклинание холода, но и второй браслет мне смогли нацепить, и они блокировали мою магию, но, как это возможно? Мой врождённый дар должен быть невосприимчив! Руки связали, крылья тоже, а чтоб не орала много, заклеили рот, и куда-то поволокли.

Меня бросили на пол к ногам Иризаэль Канн. Я попыталась ещё раз сплести заклинание холода, но эльфийка со всей дури прыгнула на руки.

– Что ты говоришь? – спросила она. – Прости, не слышу.

Она отвесила мне оплеуху, и отругала себя за то, что рот мне не отклеила. Не слышит моих воплей.

– Что ты делаешь? – кривясь от боли, спросила я, попытавшись встать.

– Лежи, уродина! Я так над тобой поиздеваюсь, что эскулапам понадобится не одна неделя, чтоб поставить тебя на ноги.

– Ты ломаешь себе судьбу, Иризаэль, одумайся, пока не поздно! – взывала я к совести эльфийки.

– У меня есть связи, которые помогут избежать магической тюрьмы. Не возражаешь, я продолжу? Не люблю много и попусту болтать.

Сколько ещё прошло времени, когда Канн остановилась, чтоб передохнуть. Моё тело – сплошная боль.

– А знаешь, я сломаю тебе ногу.

Орала так, что, по-моему, вся Академия должна была здесь собраться, но этого почему-то не случилось. Сплошное разочарование.

– Вот совсем другое дело, – радовалась Канн. – Твои вопли просто песнь для меня.

– Прошу, хватит! – почти прошептала я.

– Что? Я не ослышалась? Ты меня просишь? Нет уж, дорогая, если уж решила поиздеваться, так и буду делать с большим удовольствием. Не волнуйся, я почти закончила. Осталась самая малость.

– Откуда в тебе столько злости и ненависти?

– В этом только твоя вина, Шейлле. Эй, чего стоите? Переверните это страшилище на живот, и как следует, держите.

– Что ты собралась делать? – не на шутку перепугалась я.

– Сейчас узнаешь.

Чья-то нога прижала меня к полу, и только почувствовала, как мне отрубают сначала левое, а потом и правое крыло.

– Всё, забирайте крылья, уходим! Приятно было с тобой провести время, Шейлле. Надеюсь, эту ночь ты хорошо запомнила.

Со смехом Иризаэль уносила в темноту мои крылья. Боль не желала меня отпускать, и слёзы с новой волной хлынули с глаз. Превозмогая её, поползла по коридору. Кто-то да должен меня обнаружить. Было трудно, но я не сдавалась, и спасение пришло в виде двух мальчишек-старост.

– Великие боги, что с тобой случилось? Марней, беги скорее к Охияре.

– Уже! – крикнул он.

– Нога, – сказала я.

– Тебе ещё и крылья отрубили. Что за чудовище так с тобой поступило?

– Мне больно.

– Потерпи, я почти принёс тебя.

– Чтоб Гёйфре дольше на посту ректора оставаться, что произошло? – воскликнула Охияра. – Сюда её, Юариан, сюда! Вот так, аккуратно. Где вы её нашли?

– В коридоре первого этажа, в левом крыле. Лестница ещё в подвал ведёт, – пояснили ей.

– Чем помочь? – спросил он.

– И я готов, – сказал Марней.

– Один за ректором, а второй на подхвате!

А глаза мои закрывались, боль потихоньку уходила, и я провалилась в темноту.

Очнулась ночью. Тело не болело, и попробовала пошевелить ногами. Шевеление сопровождалось лёгкой болью, потом как закричу. Мои крылья… их сжигают, а складывалось ощущение, что будто это меня сжигаю заживо. Упала с кровати, стала кататься по полу.

Ко мне подбежали трое. Женский голос кричал, чтоб держали меня крепко. Мужской голос сообщил, что из ран, где были крылья, сочилась кровь.

Муки продолжались долго, очень долго, пока не поняла, что от крыльев остался лишь пепел. Только после этого обмякло, и меня смогли положить на кровать.

– Только ногу зафиксировала, – охала Охияра Юне. – Ну, ничего, сейчас мы всё исправим. Что это было?

– Крылья, – сказала я.

– Что крылья?

– Их сожгли.

– Никогда такого в Академии не было. Что вообще происходит?!

Не сомкнула глаз до утра. Ко мне пустили ректора Гёйфре, но сказали, чтоб недолго, мне нужен покой.

– Прости меня, Аюми, не смог уберечь тебя.

– Её поймали?

– Аюми! – влетел отец. – Что с тобой сотворили?

– Поймали, и будут судить по всей строгости закона, – ответил ректор.

– Когда я смогу встать на ноги? – спросила я.

– Охияра говорит, что через пару недель.

– Как и хотела Иризаэль.

– Мне даже в голову не могу прийти, что она на такое способна.

– Канн сказала, что у неё есть связи, и упрятать в тюрьму будет практически невозможно.

– Моя вина, – поникшим голосом, сказал отец, поглаживая мою руку. – Стоило раньше сказать о проклятии.

– И чтобы это изменило? – спросила я, приподнявшись на локтях. Спину жжёт.

– Не знаю.

– Видимо я недостаточно слежу за студентами Академии, – вздохнул ректор Гёйфре. – Наверно, пора покидать пост.

– Ерунды не говорите. Вы лучший ректор, и заметьте, я уже иду на поправку. Мне вот что интересно: кто сжёг мои крылья, если Канн поймали?

– Те, кто принимал активное участие в твоём избиении. Они уже предстали перед королевским судом.

Я хотела забрать документы после этого случая, но решила, что Гёйфре прав, я должна закончить это учебное заведение и стать защитником слабых.

– Если хочешь, я заберу тебя домой, – предложил отец.

– Нет, я останусь здесь. Хотя бы потому, что меня не поймёт мой любимый иноу Клэтч. Найдёт и скажет, что всё, что со мной произошло, не освобождает от той горы задания, которую мне задал.

Оба хмыкнули.

– Да, это в духе Риккарда, – хмыкнул Гёйфре.

– Так, вы остаётесь на посту ректора?

– Трудно сказать. Мою судьбу будет решать король Лишеэль.

– Я могу хоть как-то помочь?

– Чем ты можешь помочь? Я не досмотрел.

– Ну да, прямо всесильный, – фыркнула я. – Меня ж не убили.

Охияра попросила их покинуть палату, а мне пора на лечение.

– Простите, могу попросить листок бумаги и чернильницу с пером?

– А ты сможешь писать? – спросила эскулап.

– Думаю, да.

Я долго писала письмо королю Лишеэлю с просьбой оставить Гёйфре на посту ректора. Конечно, я не знала, будет оно рассмотрено и принято во внимание, но я надеялась на это.

На следующий день пришли мои родные в полном составе. Меня завалили вопросами, но я справилась. Тело уже не болело, вот только на спине по-прежнему лежать было некомфортно и местами больно. До сих пор поверить не могу, что Иризаэль опустилась до такого. Если Канн сказала правду и её связи помогут избежать тюремного заключения, а в дальнейшем и смертной казни, то стоит готовиться к нападениям. Едва я покину стены Академии, как эльфийка попытается завершить начатое. И от этой мысли становится всё страшнее.

Родные навещали меня всю неделю, пока я не начала ходить и могла обходиться без посторонней помощи. Ещё через неделю смогла приступить к учёбе, но мне требовалась опора. Ходить было трудно. Ну, и как я говорила, преподаватель алхимии спросил у меня домашнее задание. Правильно я тогда сказала: «Иноу Клэтч из-под земли меня достанет, чтоб проверить его».

– Да, хорошо ты погуляла, Шейлле, весьма хорошо. Знаешь же, что за тобой уже числится двухнедельный долг?

– Догадываюсь, – буркнула я. – К концу третьего курса сделаю?

– Это как работать будешь.

– Постараюсь как можно чаще радовать «не сделанными» заданиями.

– Старайся. Хоть ты мне радость доставляешь.

– Не сомневаюсь, – отозвалась я.

Опираясь на трость, покидала аудиторию последняя. Вслед иноу Риккард Клэтч сказал:

– Меньше симулируй, Шейлле.

Я махнула на него рукой. Специально он что ли издевается надо мной, или так проявляет чувство сострадания? Ага, особенно ко мне!

– Аюми! – окрикнул меня Варлин Эйр. – Великие боги, тебя не узнать. Ой, прости, не хотел обидеть. Это, слушай, могу обратиться к тебе с просьбой? Мне нужно зачаровать новый посох, наручи и сапоги. В долгу не останусь.

– Приноси, посмотрю, что тебе могу предложить? – кивнула я.

– Договорились.

Глава 10. Знай правду, решай!

Шейрейн написал первое письмо спустя три месяца. Он вернулся в Академию и продолжил учёбу. Догонять трудно, но нужно. Будет стараться писать каждый день, но не обещает. А через неделю Шейрейн прилетел ко мне. Маленький дракончик стучался в окно. Я впустила его, и превратился ящер в принца Аморского королевства с огромным букетом цветов.

– Окайями – цветы снежных гор. Я подумал, что у тебя будет им комфортно, да и тебя пусть радуют. Едва дождался, когда смогу увидеть тебя снова.

Окайми имели белые листья, тёмно-зелёный стебель, листья того же цвета, а сами бутоны имели ярко-фиолетовый цвет. Останется им только место найти.

– Они великолепны! – приняла я подарок. – Смогу украсить свою ледяную комнату.

– Рад, что тебе они понравились. Аюми, а где твои крылья? – задал главный вопрос Шейрейн.

И что мне ответить? Я до последнего надеялась, что он не заметит…

– А, так они отвалилась. Время пришло.

Ага, хоть сама поняла, что ляпнула?

– Крылья? Отвалились? Сами? А, ну, покажи!

– Не стоит, – спрятала я руки за спинку.

– Вон та трость у двери явно предназначена для того, чтобы опираться во время ходьбы.

– Она до меня стояла здесь.

– Аюми, кончай юлить! – повысил голос Шейрейн и зашёл мне за спину.

Его пальцы аккуратно коснулся одного бугорка, затем второго, Шейрейн попросил снять рубашку. Вздохнув, сделала, что просил. Некоторое время он молчал, затем спросил:

– Что ж за чудовище так с тобой поступило?

– Не хочу говорить об этом, – отозвалась я.

– Я ж всё равно узнаю.

– Её будут судить, хотя сомнение меня гложут.

– Какое?

Я и рассказала.

– Канн… знакомая фамилия. А, точно! Иризаэль Арьяра Канн – одного из сильных магов Хельского королевства. Помню, он приезжал к нам. Трудно поверить, что дочь такого выдающегося человека пошла тёмным путём.

– Говорит, что я виновата, – вздохнула я, положив цветы на стол. Тут же опомнилась и поставила их в воду. Что-то совсем голова не работает. – В том-то и дело, что я ничего плохого ей не сделала, а когда та задиралась, давала хорошего пинка.

– А они отрастут?

– Кто? – не поняла я.

– Крылья.

– Не знаю. На трость опираюсь лишь потому, что ходить трудно и больно. Да и мой «любимый» преподаватель алхимии, как я уже говорила, что моё временное отсутствие по этому поводу не освобождает от заданий, которые он мне дал.

– Интересный у вас преподаватель, – хмыкнул Шейрейн.

Нашла место цветам, пока принц Аморского королевства жаловался, как ему было грустно одному в горах. Затем он резко встал, и сказал, что нужно идти. Превратился в маленького дракончика и вылетел в окно.

Спала плохо. Едва спиной касалась матраса, как вздрагивала от боли. Где-то через месяц боль в тех местах, где были крылья, становилась навязчивой. Всё чаще наведывалась к эскулапу Охияре, а ещё через месяц она воскликнула:

– Великие боги, да они у тебя, Аюми, растут!

– Да ну, быть того не может, – не поверила я.

– Я же вижу. Вот так чудо.

Новость радостная к концу третьего курса. Вот только на каникулы меня просто так иноу Клэтч отпускать не желал. Ему невыносимы мысль, что ещё один год кончился, и меня два месяца не увидит. Бедняга.

Всё, остался последний курс. Я уже собиралась попросить о встречи с королём Лишеэлем. Буду уговорить его взять меня на службу в розыскной отдел. После случая с Канн, хочу избыть Хельское королевство от таких, как она. Будет трудно, но я постараюсь.

– Аюми! – окрикнул меня ректор Гёйфре. – Я хотел сказать, что не стоило было обо мне так беспокоиться. Королю Лишеэлю в руки попало письмо, прочитал его, и сказал, что впервые такое видит. Он не собирался, оказывается, снимать меня с поста ректора, хотя я настаивал. Говорит: «Пока есть такие студенты, как эта Аюми, с поста ректора не уйдёшь!» И в знак, так сказать, благодарности, замолвил за тебя словечко. В общем, ждёт он тебя по окончанию Академии в своём дворце. Говорит, не пожалеешь!

Я открыла рот и закрыла. Неужто это правда? Несколько раз переспрашивала, и ответ был положительный.

– У меня тоже новость, ректор Гёйфре. Крылья начали отрастать.

– Ну я и не сомневался. Аюми, хочу предупредить: постарайся слишком близко к сердцу не воспринимать то, что скажут тебе через пару недель родители. Это тебя сильно удивит.

– Меня замуж собираются выдать? – удивлённо и некой опаской спросила я.

– А? Не-нет, – замахал он руками. Всё гораздо хуже. Не пугайся и не накручивай себя, но то, что тебе скажут, не понравится. И да, спасибо за письмо. Не ожидал.

Ректор Гёйфре улыбнулся и ушёл, а я отправилась домой с озадаченным видом.

– Аюми! – окрикнул меня Алис Феар.

– Да?

– Холодные ветра, что с тобой произошло?

– Уже всё хорошо, – отмахнулась я.

– Какая жестокость! Кто тебя так?

– Её уже судят.

Эм… Ладно, не буду настаивать. Я что, собственно, хотел… Жду тебя через два дня на нашем месте. Хочу научить тебя интересному и полезному для тебя заклинанию.

– Это какому? – загорелись мои глаза.

– Вот этому ты будешь очень рада. Увидимся! – помахал мне Феар рукой и ушёл.

– Редиска! – крикнула ему вслед.

Новость о том, что крылья отрастают, особой радости у родителей на лицах не было. Они переглянулись, а отец сказал, что проклятие всё ещё в силе. Я же вопросов не задавала, лишь плечами пожала. В последнее время то ли я от них отдалилась, то ли они от меня. Зайдя в свою комнату, обнаружила на столе письмо. Оно от Шейрейна. Просит сегодня о встречи.

Шйрейн ждал меня в парке, меря шагами дорожку. Он был чем-то обеспокоен.

– Что случилось?

– Ох, Аюми, наконец-то ты пришла! – обнял меня принц. – Я собирался домой, как услышал разговор других принцев. Они говорили о тебе, а именно: «Времени остаётся ничтожно мало, и похищение Шейлле должно состояться до начала нового учебного года!»

– Моё похищение? – хлопнула я глазами. – Вроде им ничего плохого не делала, да и не пересекались, за что на меня обрушился их гнев?

– Если бы я знал, Аюми. Мне не выносима мысль, что с тобой может что-то случиться. И больше всего я беспокоюсь, что тебя действительно похитят.

Я не знала, что и сказать? С каждым годом ком загадок всё растёт и растёт. Мы гуляли по парку. Ночь тихая, светит луна, а небо усыпано множеством звёзд. Шейрейн проводил меня до дому, поцеловал и ушёл.

Пришла в назначенное Алисом время в наше с ним место. Он улыбался, начал задавать вопросы про Академию. Получив вполне удовлетворительный ответ, посерьезнел и поинтересовался:

– Готова приступить к обучению?

– Что нужно делать?

– То, чему я собираюсь научить тебя, значительно облегчит жизнь. Итак, твой дар холода требует внимания. Ты уходишь в снежные горы, или создаёшь ледяной уголок. Может случиться так, что ни того, ни другого у тебя не будет, и самочувствие будет ухудшаться, пока не помрёшь. Чтоб не доставить врагу такого удовольствия, научу заклинанию «Ледяное касание». Твоя кожа покроется ледяной коркой и это заменит тебе горы с уголком.

– Ого, это же отличное заклинание, Алис! – воскликнула я. – Почему ты о нём мне раньше не сказал?

– Скажем так, ты была не готова, а в связи с недавними событиями, у тебя ещё и враг появился. Не знаю, но мне кажется, ему удастся избежать наказания.

– Мои крылья были сожжены, Алис, что доставило такую боль, которую никому не пожелаю. Всё, я готова. Учите!

– Закрой глаза и представь, как холод струится по твоим жилам; как он окутывает твоё тело; почувствуй, как твоя кожа покрывается коркой льда. Но-но, не спиши.

С первого раза ничего не получилось, но лёгкое покалывание всё же удалось вызвать. Хотелось всё сразу и в больших количествах.

– Аюми, я же сказал, не спешить. Это заклинание требует времени. Чем дольше будешь с ним работать, тем проще будет его применять. Сосредоточься. У тебя впереди весь день.

Я расслабилась и стала поэтапно выполнять требования Алиса, и дела пошли в гору. Силу холода распределяла по телу, ощущая её каждой клеточкой. Вихрь окутывал меня, и кожа начала покрываться льдом.

– Другое дело, – сказал Алис. – Принцип понятен?

– Да.

– Вот и славно. Теперь тебе необходимо оттачивать новое мастерство.

– Есть ещё какие-то заклинания, которые мне знать необходимо? – спросила я.

– Год ещё у меня есть, подумаю. Так, чего ленимся? Давай, продолжай! Я хочу быть умеренным, что не ударишь в грязь лицом.

К вечеру вымоталась настолько, что, придя домой, упала на кровать и проспала до обеда. Глаза еле открыла. Налила в ванную горячую воду, и нежилась полчаса. Потом переоделась и спустилась вниз. Мне дали возможность поесть, и отец сказал:

– Аюми, пора нам поговорить.

– Может, завтра? – попросила я. – Мне заниматься нужно.

– Откладывали итак этот разговор, пора узнать правду нашего рода.

– Не горю желанием. Это раньше я стремилась узнать её, бегала, что за вами, что за ректором Гёйфре, но никто ничего не говорит, даже простой люд и тот молчит, будто за разглашение этой тайны их ждёт смерть. А сейчас у меня есть более важные дела, извините за грубость.

– Нет, Аюми, ты выслушаешь, а дальше сама будешь решать: что делать дальше?

– Не хочу.

– Аюми, сядь! – повысила голос мама.

– Итак, ты знаешь, что в 84215 году Инойра погрязла в ужасной войне, и народ уже и не надеялся, что она когда-нибудь закончится. Семь королей пришли к твоему прадеду Исэйру Шейлле с требованием отдать Хельское королевство, но он отказался. Прабабушка Миара бежала с детьми, а за ними были отправлены лучшие маги, чтоб уничтожить. Рода Шейлле не должно существовать… НИКОГДА! Она пожертвовала собой ради детей, а Исэйру перед смертью проклял первенцев всех семи королей, и как только достигают они тридцатилетнего возраста, умирают в страшных мучениях. – Погодите, вы хотите сказать, что наша семья принадлежит королевскому роду? – дошло до меня.

– Именно, – кивнул отец. – Роду Шейлле пришлось отказаться от титула, затеряться среди обычного народа, чтоб до нас не добрались остальные короли. У нас нет никаких титулов вообще, чтоб не светиться. Нелегко было это сделать, но у нас получилось.

– Почему?

– Потому что проклятие, наложенное на первенцев семи королей, может снять только потомок рода Шейлле, точнее, ты, Аюми. Крылья даны тебе для того, чтобы улетать в далёкие дали, скрываться от них, ну а твой ледяной дар… Честно говоря, в нашем роду никто им не обладал, именно, как у тебя, а не как у Алиса. Это две разные способности, не путай. Именно тебе решать: снимать с них проклятие или нет? Оно лишь выбрало тебя, потому что ты наша первая дочь.

– Если я сниму проклятие, крылья останутся? – спросила я.

– Тётю Фьёру помнишь? Она, конечно, особо не любит по гостям ездить, но несколько раз у нас бывала. Ты, наверно, заметила, что у неё нет крыльев, хотя она родилась с ними. Ввиду того, что она не пожелала снимать с первенцев королей проклятие, в их семьях случился траур, а крылья освободили её. Мы волнуемся за тебя, Аюми. К нам уже приходили короли и требовали говорить с тобой. Их разговоры перейдут в требования, и им нет ничто заставить тебя снять проклятие. Никому не хочется терять своих детей, а из-за ошибок их предков, приходится расплачиваться. Вот я и попросил Гёйфре дать тебе место в Академии, да и образование получить. В учебном заведении они тебя не тронут. Это я прочил Армиала следить за тобой, и не давать возможности покидать Академию.

Вот теперь стало что-то проясняться. Любопытство взяла верх, и я стала задавать вопросы.

– Как я могу его снять?

– Необходимо связать семь рубашек из зимыни, – сказала мама. – Она растёт у подножья гор и сильно жжёт руки.

– Связать семь рубашек? Почему именно это проклятие? – мигом оценила я масштабы катастрофы.

– Его сложнее снять. Никто ещё не изъявил желания освободить принцев, – сказал отец.

– Стоп! Это получается, что Шейрейн тоже умрёт? – не на шутку перепугалась я.

– Шейрейн? – в унисон воскликнули родители.

– Ты с ним тесно общаться? – уточнила мама.

– Не вижу ничего в этом плохого.

Вдруг мне пришла мысль: а что если Шейрейн всё это время врал, что ничего не знает? Что если ему просто-напросто нужно было подобраться ко мне поближе?

– Его отец король Кейлле сказал, что окажет любое содействие, лишь бы проклятие было снято, – продолжал отец. – По его словам, он специально ничего не говорил Шейрейну о проклятии.

– В драконов семь принцев превращаются именно из-за проклятия, – добавила мама.

– Слабо верится, что только ему ничего не сказали, – фыркнула я.