Текст книги "Преодоление (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Шэй Саваж
 Преодоление

Перевод: Anhel (с 1 по 4 главы) klubni4naya15, DisCordia (гл. 23-24)

Дизайн: Lesik

Перевод сайта http://ness-oksana.ucoz.ru

Глава 1

Я проснулся в холоде и полной темноте, как делал каждое утро.

Меня окружали холодные стены пещеры, где я живу. Меня согревают меха животных и так не охота вставать, идти по грязному полу, что бы подкинуть дров в тлеющий костер. Через несколько мгновений, пламя добирается до опушки леса и я поплотнее закутываюсь в меха, что бы защититься от холодного воздуха потому, что костер уже не может согреть маленькую пещеру.

Через трещину в пещере, что служит мне входом, я вижу свет, но я не могу заставить себя подняться – просто не могу. Я ослаб и лишь отголосок разума говорит мне, что я должен жить.

Это было так давно, когда я в последний раз ел.

Видя растущее пламя, я почувствовал насущную потребность облегчить мочевой пузырь. Сделав глубокий вдох, заставляя себя подняться на ноги и двигаться к выступу снаружи пещеры. Снаружи воздух еще холоднее, но весеннее солнышко обещает теплый день.

Я слушаю как с утра поют птицы и думая сколько времен пройдет прежде чем смогу собрать яйца из гнезд. Надеюсь, что недолго, хотя я знаю, что если не стану ничего предпринимать, то могу и не дожить до того времени.

Мне нужно поесть.

Уже не в первый раз я возвращаюсь в свою пещеру с пустыми руками, а потом лежу голодный. Я устал от холода и одиночества. Я не уверен, что есть смысл и дальше пытаться выжить.

Глубоко вздохнув, я решил пока не сдаваться.

Я смотрю на длинную, прямую палку, подпирающую потолок пещеры, протягиваю руку и хватаю ее. Она острая на конце, но я сомневаюсь, что достаточно что бы проткнуть шкуру крупного зверя. Я знаю, что не могу снова провалиться потому, что это будет означать мою смерть, поэтому я взял палку и достал кусок острого камня из коллекции простых инструментов.

Я укладываю палку на ладонь и начинаю бегать куском кремния по этому концу. Стараясь не нажимать слишком сильно, я медлено продвигаюсь – я уже испортил два других копья из-за нетерпения и я не могу позволить себе сломать еще одно.

На это уходит большая часть утра, а потом у самого выхода из пещеры, меня задержало какое-то движение в бурой траве. Я застыл у входа в пещеру и внимательно слежу за стаей крылатых рысей в долине.

Они огромны: самый большой самец практически вдвое больше меня от кончика носа до кончика хвоста. Стая хищников стремительно пересекала поле, вертя мордами во все стороны и отслеживая запах других животных.

Креодонты.

Первое воспоминание о креодонтах, приходится на мое детство – они напали на мое племя в лесу. Моя мать схватила меня и моих двух братьев и сестер, как только заметила их и бежала на площадь, вернулись мы еще до наступления темноты. Вернувшись, мы обнаружили, что стая уничтожила большую часть запасов на зиму: мясо с последней охоты – убили двух мужчин, которые пытались их сдержать.

Животные – свирепые хищники, нападали на всех, кто вставал у них на пути. И однажды, когда пламя было слишком низкое, что бы напугать их, они обнаружили мою пещеру. Мне пришлось оставить добычу и прятаться в лесу, до тех пор пока они не ушли, но они все добытое мной мясо, уничтожили и разбросали кости.

Я задерживаю дыхание, надеясь, что они не заметят ни меня ни мою пещеру. Хотя запах костра обычно держит их в страхе, их собственный голод мог вынудить их игнорировать запах, такое уже бывало. Я схватил копье, чувствуя как вспотела ладонь. Креодонты продолжали двигаться по открытой местности, а затем исчезла за деревьями на дальней стороне. Я с облегчением выдохнул, когда увидел как они движутся на север, дальше от степи, где я надеюсь поохотиться. Я еще выждал, прежде чем рискнуть, желая убедиться, что они не вернутся почуяв мой запах.

Когда я убедился, что они ушли, то двинулся к своей яме-ловушке. Подъем на вершину плато, изрезанный и сложный, но не слишком долгий. Вокруг меня свистел ветер, пока я не достиг вершины, мои пальцы вокруг древка копья, когда я вижу стадо антилоп с другой стороны поляны. Я только надеялся, что копье окажется достаточно острым, что бы проколоть шкуру одной антилопы. Конечно, сначала они должны упасть в яму, которую я копал три дня. Мыслями я возвращался в то время, когда здесь были другие, и охота была гораздо проще.

Он знал, что очень давно.

А сейчас один.

Пригнувшись, я двигаюсь медлено и осторожно, стараясь укрыться за камнями и стараясь приближаться к животным с подветренной стороны. Мое сердце начинает биться в груди, когда я вижу, как близко стая проходит от моей ямы-ловушки. Я занимаю позицию, присаживаясь на корточки позади валуна.

Вскоре до меня доносится громкий топот, приближающегося стада. Я пригибаюсь еще ниже за валуном. где я прячусь, напряженный и тревожный. Мой желудок давно уже перестал урчать, но голод все равно остался, выражающийся в слабости моего тела. На задворках сознания промелькнула мысль, что неудача в этот раз означает смерть – прошло не мало времени с тех пор, когда я в последний раз ел. Я быстро теряю силы, и как только уйдут и эти, я не проживу долго.

Сухой воздух свистит вокруг меня и колышет траву в степи взад и вперед Я замираю, когда мимо меня проходит, стараюсь сдерживать свое дыхание, что бы не сообщить им о своем присутствии. Если они испугаются слишком рано, то не смогут бежать в правильном направлении.

Мои движения продуманы, выскочив из-за валуна, я бегу. Мое горло болит, пока я кричу и размахиваю руками. Испугавшись моих криков, они начинают бежать. Я гонюсь за ними, продолжая сотрясать воздух криками, заходя с тыла стада и гоня их к скалам. Их копыта мнут сухую траву, многие из них бегут в противоположном направлении от ямы, хотя я и накрыл ее длинными, тонкими листьями и палочками, что бы скрыть.

Я кричу, но в этот раз от разочарования. Я метнулся в право, в надежде, по крайней мере, хотя бы одного или двоих подтолкнуть к своей цели. Они не хотели двигаться в правильном направлении и я чувствую как к горлу подступают слезы отчаяния. И когда мне начало казаться, что меня ждет еще одна голодная ночь, один из них отделился от стада и побежал к яме.

Через секунду он с блеянием исчез.

Я вздохнул с облегчением и чуть не упал на колени. Меня подташнивает и голова кружится от напряжения, спотыкаясь я бегу в сторону ямы. От сюда было видно как она кричит из ямы и пытается вырваться на поверхность, но я вырыл довольно глубокую яму; к тому же она повредила ногу при падении и не может убежать. Осторожно я продвигаюсь к краю ямы, тщательно прицеливаясь в горло животного, и бью копьем так сильно, как только могу.

Антилопа снова закричала и забилась об стены котлована, вы шквал падающих камней и пыли, а потом упала и затихла.

Даже не смотря на усталость, я не могу позволить себе отдых.Пока животное истекает кровью, ее запах привлекает других хищников – тех, которые больше чем я. Времени на раздумья не было. Я спрыгнул в яму и аккуратно извлек копье из шеи антилопы. И был приятно удивлен, обнаружив, что оружие не сломалось, и можно даже использовать его снова. Я вытаскиваю ее из ямы и подбрасываю вверх на плечо. Колени подогнулись и еще одна волна головокружения прошла сквозь меня. Я стараюсь игнорировать его, когда прыгаю в яму, а затем выскакиваю.

Туша соскальзывала по моей спине, что затрудняет подъем и я благодарен, что суровая зима не совсем истощила мои силы. Устроив тушу поудобней, я разворачиваюсь в сторону скалы и начинаю спуск в долину. Это сложна устоять на ногах с животным на спине, но мною движет голод. Спустившись в долину, мне оставалось пройти короткий отрезок вверх, к отверстию в скале. На минуту я остановился – мои руки и бедра горят от боли, а затем снова двинулся в путь. Мне нужно добраться до трещины между валунами, при этом я понимал, что не смогу войти в пещеру с тушей на руках. Я должен просунуть антилопу в щель, а затем протиснуться сам.

Внутри все еще продолжал тлеть огонь. Я по ворошил дрова – заново разжигая огонь – присев на корточки, что бы перевести дыхание. Мой отдых был не долгим, нужно было еще приготовить ужин. Я склонился над тушей, делая надрез от горла до живота обломком кремния: нет времени нарезать его кусочками и нанизывать на вертел. Я едва сдерживаюсь, что бы не съесть его сырым, хотя мой желудок умоляет меня сделать это. Я знаю, что если сделаю это, то меня стошнит; я не раз проходил через это, пока не научился терпению.

После пары косочков, я освежевал зверя и спрятал кожу за двумя большими камнями в другой части пещеры. Я почищу ее в другой раз, когда наберусь сил. Мне нужно что-то, что поможет мне поднять остальную тушку с пола, я оглядываюсь в поисках копья, которое идеально для этого подойдет. Не увидев его, я понял, что оставил его рядом с ямой-ловушкой.

Я обхватил голову, руками чувствуя как пульсируют зрачки. Голова раскалывается, в висках стучит. Я не могу поверить, что был так небрежен и оставил свое оружие позади. Я слишком вымотался, что бы даже рассмотреть вопрос – вернуться. Тру подбородок и шею и качаю головой.

Эта ошибка может стоить мне жизни, теперь когда я один.

Эта ошибка может стоить мне жизни, теперь когда я один.

Одинокая слеза, падает с моих ресниц, когда я откидываюсь назад и обхватываю руками свои ноги. Я чувствую себя так, словно только вчера дралась Я смотрю на огонь – из глаз льются слезы, пытаясь убедить себя, что буду чувствовать себя лучше и мыслить более ясно после того, как я поем мяса приготовленного на вертеле.

Воспоминания затопили мой разум.

Ранним утром, я сижу завернутый в меха и мамины объятия, пока одна из моих старших сестер размельчает зерна булыжником. Мамины руки согревают и утешают, но я отталкиваюсь от нее, стремясь присоединиться к другим мальчикам, которые практикуются с копьем и каменным молотом.

Я протягиваю руку, что бы вытереть слезы. Я не знаю сколько прошло времени с тех пор как я ощущал присутствие другого человека – знал только то, что не мало зим прошло с тех пор. Хотя я уже должен был стать мужчиной, когда остался один, воспоминания о женщине, которая родила и заботилась обо мне, больше всего держали в страхе.

Треск пламени привлекает мое внимание, и я иду проверить мясо. Одни куски потоньше кажутся достаточно прожаренными, и я в спешке пожираю их, раньше чем успеваю нанизывать новые полоски мяса на вертел. Я пью из фляги с водой, сделанной из желудка антилопы, которую убил прошлым летом и съедаю еще несколько полосок мяса.

Поднабравшись сил, я поднимаюсь на ноги и спускаюсь вниз по тропинке в сторону степи, что бы забрать мое копье. С мыслью о мясе, которое еще ждет меня, я бегу в сторону ямы-ловушки, но резко останавливаюсь, не доходя до края.

Из отверстия, доносится странный звук – пронзительный и страшный. Я замер, пытаясь понять, что это. С начала я думаю, что это другая антилопа – из отставших, что упала, после того как я ушел – но это был не зверь. Этот звук я уже слышал прежде. Я подошел еще ближе, а звук стал еще громче и немного устрашающе. Делаю шаг назад, подальше от ямы, намереваясь развернуться и бежать, когда шум вызывает в памяти другие воспоминания.

Вокруг нас пламя, обжигающее мою кожу, в носу запах паленных волос. Молодая девушка из соседнего племени – я помню ее – в ловушке между стеной и пламенем и ее испуганная мать. Прежде чем мать успевает добраться до ребенка, их обоих охватывает пламя. Из-за засухи лес слишком сухой, от чего пламя слишком быстро распространяется. Мать кричит от страха и безысходности. Мгновение спустя, раздается только треск пламени, пожирающего деревья.

Я качаю головой, что бы прогнать образы и я снова слышу звук. Я был уверен, что это не животное, и мое сердце бьется быстрее, когда я делаю несколько шагов вперед, что бы проверить мои подозрения. Внутри ямы есть движение, мелькает бледная кожа и то, что должно быть тонкие пальцы, но затем все снова исчезает.

Я заглядываю за край и вижу ее.

Не его – ее.

Я вижу ее.

На дне ямы молодая женщина, примерно моего возраста, с блестящими каштановыми волосами, которые спускаются вниз по ее спине. Она садится на землю и прислоняется спиной к стенке ямы, глядя вверх широко открытыми глазами и когда она встречается с моими, они становятся еще шире. Я чувствую как возбуждаюсь от одного ее вида и облизываю губы языком.

Хотя я и сразу признал в ней женщину, странные одеяния на ее теле подчеркнули это еще больше. По сути, это самые странные меха, которые я когда-либо видел. Не могу определить какую кожу и использовали, когда изготавливали их, и цвет одежды был похож на заходящее солнце – фиолетово-голубой и ярко розовый. На ее ногах еще более странная вещь – темно-синяя, плотно прилегающая к коже, что мне хорошо видны очертания ее бедер и икр. То что покрывает ее ноги, стягивают провода с боков ткани. Как и остальное ее одеяние – это было сделано из неизвестного мне материала.

Мои взгляд снова переместился на нее, и я наклоняю голову на бок, что бы получше рассмотреть ее.

Она раскрывает рот и кричит.

От пронзительного звука, я отступил назад. Это ранит мои уши. Я прищуриваю глаза и резко топаю, но она не останавливается. И становится еще громче. Я не могу позволить ей продолжать, иначе она привлечет внимание – и возможно, хищных животных. Решив проигнорировать ее странное появление, я шагаю на край ямы и прыгаю вниз.Ее крики становятся еще более пронзительными, от чего начинает болеть голова. Я иду к ней, а она отступает назад, пока не падает в грязь, подняв при этом тучу пыли. Она снова кричит и встает, пытается зацепится кончиками пальцев за край ямы. Она слишком мала, что бы дотянуться и ее пальцы едва касаются края.Ее плечи то поднимаются, то опускаются в то время как руки скользят вниз по грязной стене. Она затихла, было слышно только то как она дышит, как медленно поворачивается, а ее широко раскрытые глаза исследуют меня. Я придвигаюсь ближе и заглядываю в них.Я чувствую, как поджал губы. Это точно не ребенок, а взрослый человек – но она такая маленькая. Ее голова едва доставала мне до груди. Что действительно поражает меня, так это ее волосы – они очень прямые и сияют в солнечном свете. Я потянулся рукой к своим волосам – волнистым, запутанным и полным пыли и листьев. Я обрезал их куском кремния в конце прошлого лета, но они снова отросли. Я делаю еще один шаг навстречу и касаюсь рукой гладкого ободка вокруг ее головы, что бы посмотреть, как она отреагирует.И снова она начинает кричать, а я устал от этого шума. Опасно было создавать столько шума и от этого у меня правда ужасно болела голова. Быстро сократив разрыв между нашими телами, я закрыл ей рот ладонью, что бы заставить замолчать.Я удивляюсь, когда она вместо того что бы смириться, начинает судорожно бороться со мной. Она вонзает ногти в мою руку, которая сдерживает ее. Она пинает меня и странное покрытие на ее ногах, царапает мою кожу. Она все еще кричит, но звук заглушает моя ладонь.Я до сих пор не мог разобрать текстуру ее волос и пока я сдерживал ее, не давая ей пройти, то держал ее лицом к стене. Зажатая, она не может свободно двигаться и я медленно провожу рукой по всей длине волос– Очень нежно!Я никогда ничего подобного не чувствовал. Он проходит весь путь от головы до талии, по длинным прямым волосам, которые не сбиваются в кучу, как у меня, а лежат рядом друг с другом в красивых рядах. Необычный цвет – просто блестящий, светло-коричневый – но чувствовать их в своей ладони – потрясающе.Я смотрю ей в лицо, ее глаза плотно закрыты. Странно ее веки синие с розовато-коричневым оттенком ближе к бровям. Были также тесно-синии, почти черные линии вокруг ее глаз – как выше, так и ниже.Я убираю руку и нежно касаюсь ее века кончиками пальцев. Еще мгновение я смотрю на свой палец, прежде чем пытаюсь втереть краску обратно в кожу межу ее бровей и век.Она кусает меня за руку и я отпрыгиваю назад, удивляясь внезапной боли, чему ни капельки не рад. Я поморщусь и снова наступаю на нее, вопящую, беру на руки, что бы показать свое превосходство. Ее глаза встречаются с моими, и я могу видеть и чувствовать ее страх. Я быстро пожалел о сделанном, когда вижу ее испуг, хотя я и не хотел что бы она меня снова укусила. Зажимаю ее подбородок между пальцев и сжимаю, тихонько рычу, предупреждая.Она не шевелится, и я понимаю, что победил. Я аккуратно склоняю ее голову на бок, а другой рукой снова касаюсь ее волос. Меня очаровала их текстура. Касаясь их, смотрю вниз на ее тело – меня все еще смущала ее странная яркая одежда. Мои пальцы пробегают по ткани на ее плече, и я слышу как она резко вдыхает. Когда я оглядываюсь назад, она потупила глаза и ее рот вытянулся в улыбке. Нажимаю на ее подбородок, что бы она не смогла причинить себе вред, и дрожь проходит через ее тело.Тепло ее тела согревает меня, и я думаю о том, что она единственный человек, которого я встретил. Она не большая, но выглядит здоровой. У нее крепкие зубы, если судить по знакам, ставленым на моей руки. Хотя ней странная одежда, я могу сделать для нее что-то более подходящее из меха, что сейчас в моей пещере – я решаю отдать их ей.Взглянув вверх на отверстие ямы, я знаю, что мне придется вытащить ее от сюда, хотя часть меня и хочет оставить ее здесь, знал что нельзя ее отпускать. Я смотрю на нее и чувствую как снова улыбаюсь. Она никуда от меня не денется. Она маленькая, а значит слабая. Хоть я и не так силен, как в прошлое лето, когда у меня было побольше еды, все равно я намного сильнее, чем она.Мысли о мясе, поджаренном над костром заставляют мой желудок снова сжаться, и я решаю попасть в свою пещеру как можно быстрее. День подходил к концу и скоро небо станет цвета ее странной туники. Опускаюсь на колени и обхватываю ее колени. Она издает визг, но к счастью, это длится только мгновение. Я выпрямился и перебросил ее через край ямы и быстро выбрался сам, подтянувшись на руках. К тому времени, как я перебросил ногу через борт, она уже поднялась на ноги и теперь осматривалась.Здесь не на что было смотреть – сухая трава в степи и скалистые утесы с одной стороны. Вдали, от сюда можно было рассмотреть вечнозеленые растения, но другие деревья сейчас стояли голые. Был так же небольшой ручей и озеро за пределами досягаемости глаз.Я беру ее запястье в свои руки и иду в сторону скал – домой. Как и в яме, она начинает бороться со мной, пытаясь высвободить руку. Она пытается отстраниться от меня, она разворачивается и пытается атаковать меня. Это... мило.Я притягиваю ее к себе, и она немного спотыкается, прежде чем ее тело врезается в мое. Она снова открывает рот, что бы еще громче завизжать. Она больше не кричала, а издавала звуки, что я слышал раньше и они мне не нравились. Они мне не нравились – совсем. Они немного тише, чем крики, но достаточно громкие, что бы их услышали. Свободной рукой, я снова зажимаю ей рот, но только на мгновение. Я не хочу, что б меня снова покусали.Ее глаза сузились и в следующее мгновение она издала нечто похожее на рычание большой кошки. Ну, может быть большая, молоденькая кошечка. Эта мысль заставила меня рассмеяться, от чего она отшатнулась, при том что я не выпускал ее запястья.Все в ней прекрасно – ее гладкие волосы, глубоко посаженные глаза глаза и эта кремовая, бледная кожа. У меня мелькает мысль – если она плодородна, то сможет родить мне ребенка, похожего на меня.Мне нравится эта идея.Очень.И после стольких лет одиночества, у меня есть подруга.

Глава 2

Я наклоняюсь, что бы другой рукой поднять забытое копье. И хотя женщина должна была понять, что сопротивляться бесполезно, она продолжает пытаться добраться до моей руки, пока я тащу ее к скалам – в пещеру. Я не знаю зачем она это делает – это не работает, солнце начало садиться. Скоро стемнеет, и она должна понять, насколько это опасно для нее, если она останется на открытом пространстве на ночь. Многие ночные хищники скоро проснутся и выйдут на охоту. Нам нужно спрятаться.

Видимо, ей было все равно, потому что она продолжала визжать и создавать эти ужасны шумы на всем пути обратно к скале. Я вздыхаю и иду дальше, надеясь, что оказавшись внутри в тепле, она перестанет орать.

К счастью, было еще светло, когда мы достигли пологого склона, что вел к отверстию в скале где была моя пещера. Я останавливаюсь у входа и пропускаю ее вперед, указывая на темную щель в скале. Она смотрит на нее, а потом на меня – ее глаза сузились. Задрав ее руки вверх, я подтолкнул ее к щели между большими камнями. Она сопротивляется и тогда моему терпению приходит конец, я с силой проталкиваю ее. Она выпустила руки вперед, когда споткнулась и я задался вопросом, может ли странное покрытие на ее ногах как-то препятствовать ее движениям.

Она останавливается у входа и не желает идти дальше. Вместо этого, она снова поворачивается ко мне, а ее рот открывается снова. Из него вылетает еще больше звуков – на этот раз громче. Она вырывает руку из моей хватки и сжимает ее в кулак, она потрясает им передо мной и что-то говорит. Склонив голову на бок, я некоторое время слушаю, но для меня это просто шум, и я быстро устою. Я голоден и хочу завести ее в дом, где мы будем в безопасности пока солнце не сядет.

Из моего горла вырвалось низкое рычание и шагнул вперед, прижимая ее к скале рядом со входом в пещеру. Моя рука снова тянется к ее рту, но на этот раз мои пальцы сжимают ее подбородок, что бы держать его закрытым на случай если она снова захочет укусить. Она заглядывает мне через плечо, но там ничего нет на многие мили. Я поймал ее взгляд и посмотрел ей прямо в глаза за мгновение до того, как я шагнул назад и подтолкнул ее снова в сторону входа в пещеру.

На этот раз она слушается, и я делаю глубокий вдох. По крайней мере, она приходит в себя и делает то, что я хочу. Ей не обязательно поворачиваться боком, что бы пролезть через отверстие, как мне, но она по-прежнему действует не спеша и осторожно. Опять же, я нахожу страной ее обувь и думаю, что она может быть причиной ее заминки.

Узкая щель, в несколько футов в длину вед ведет в пещеру, что является моим домом. Когда мы вошли, то оба застыли,пока наши глаза привыкали к свету от костра. Оставалось еще немного солнечного света, так как вход в пещеру располагался на закате, но здесь темнее, чем снаружи.

Я обосновался здесь с осени, после лесного пожара, уничтожившего мой дом и племя. Я всегда думал, что это хорошая, удобная пещера, но теперь, когда я привел сюда свою новую знакомую, мне стало интересно, что она о ней думает. Я схватил ее руку и показал, что не займу много места. Это небольшая пещера на одного человека, где места хватает только на хранение еды. На уровне плеч находился небольшой выступ, который использовался для хранения. Там лежат мои кремневые инструменты и желудки двух антилоп, наполненные водой. Немного смущает отсутствие еды, я показываю ей на камень у костра в передней части пещеры с приготовленным мясом на вертеле. Я указываю на огонь от которого дым уходит на улицу, так что мы не задохнемся, даже зимой.

Я кошусь на нее, чувствую, что она нервничает и отпускаю ее руку. Она сложила руки на груди, ее голова медлено движется из стороны в сторону, когда она исследует свое жилище.

Решила ли она, что оно хорошее? Что если она думает, что она слишком мала? За годы одиночества, мне не приходило в голову, что я смогу найти себе пару и ничего не сделал, что бы привести ее сюда. Теперь. когда я думаю об этом, понимаю, что для двоих у меня очень мало места, даже не хватает припасов.

С этой мыслью, я падаю на колени у вертела на огне, мой внезапный волчий голод затмевает все мысли о том, что подумала о моем доме моя знакомая. Я оторвал полоску мяса и начал жевать его конец. Тепло костра и мясо – все что нужно для зимы. Когда я сгрыз первый кусок, то ухватился за второй, а потом еще за один.

Когда я поднимаю глаза, то вижу, что она смотрит на меня. Смотрит как я жую и я не удивлюсь. если она тоже голодна. В надежде произвести впечатление на свою вторую половинку пещерой, я даже не покормил ее. Выбрав кусочек по лучше, я быстро вскакиваю на ноги. Она пугается, и отступает от меня на шаг назад, когда я подхожу к ней, протягивая полоску нежного мяса антилопы.

Она снова широко распахнула глаза, ее руки дрожат. Ее голова блуждает из стороны в сторону, поскольку она продолжает отступать от меня. Я вновь предлагаю ей мясо, но она снова начинает издавать звуки, как тогда когда я заставил ее замолкнуть и идет обратно ко входу в пещеру.

Инстинктивно я бегу за ней, хватаю ее за талию, прежде чем она успевает выйти на улицу. Очень скоро стемнеет: солнце уже почти скрылось за горизонтом. Она не переживет ночь в одиночестве и на открытом пространстве. Я пятюсь назад к костру и тащу ее за собой.

В ушах начинает звенеть от издаваемых ею звуков. Она кричит так словно находится в агонии, звуки которые вылетают вместе со слюной из задней части ее рта. Они необычные ритмичные и они мне до сих пор не нравятся.

Ее пальцы вцепились мне в руки, когда я обхватил ими ее талию и сел в круг травы возле огня с товарищем на коленях. Я крепко ее держу и осматриваю пещеру, пытаясь понять, что ей не понравилось. Она явно чем-то расстроена, и продолжает вырываться из моих рук, а я пытаюсь определить, чего здесь не хватает.

И мне подумалось, что многого. Она маленькая – вполне нормальная для меня одного, но недостаточно большая для нее и наших детей. У меня только один огород, и тот не хорошо сделан, но она бы могла сделать больше до зимы. Она, безусловно, заметила, что я не сделал запасы на зиму и, вероятно, волнуется, что я не смогу прокормить нас обоих. У меня есть только то, что я добыл сегодня. Она может даже думает, что у меня нет достаточно древесины, что бы держать нас в тепле, но есть еще одна расщелина в скале над этой. Сейчас слишком темно, что бы показывать ее ей, но я смогу успокоить ее утром.

Я позволил ей бороться с собой до тех пор, пока ее движения не замедлились и она не затихла. Я рад, что правильно рассчитал свои силы. Теперь она по крайней мере, она знает, что я достаточно сильный, что бы защитить ее.

Я чувствую как снова улыбаюсь, и я не удивлюсь, если она поест сейчас.

Прежде чем я успел еще раз предложить ей мясо, она содрогнулась и начала дрожать в моих руках. Я быстро развернул ее так что бы я мог видеть ее лицо, и я замечаю слезы скатывающиеся по ее щекам, когда они попадают в отсвет костра. Я исследую ее быстро – пока могу видеть. Из-за странной одежды, трудно рассмотреть, повредила ли она ноги, но я не думаю, что ей больно. Она плачет, но я не понимаю, почему. Я плохая пара для нее? Моя пещера действительно не подходит? Найти бы еще одну – должны быть еще в скалах. Если нет, я мог бы поискать новое место, один, которое будет больше и лучше и которое подойдет ей.

Я буду обеспечивать ее. Я буду защищать ее. Я дам ей все, что она захочет.

В моей памяти всплыли образы из детства: мой отец держащий мою мать в крепких объятиях, после того как еще детьми умерли мои сестры. Она так же плакала, как эта, и мой отец держал маму на расстоянии, шепча что-то на ухо, пока она не успокоилась.

Я тихонько всхлипываю и притягиваю свою подругу ближе к груди, баюкаю. Сначала ее руки отталкивали меня, пытаясь высвободиться из моих объятий, но она все силы исчерпала в другой борьбе, чуть раньше и быстро сдалась. Она откидывает назад голову, на мое плече и я запускаю руку в ее волосы. Ощущение волос, пропускаемых сквозь пальцы так же интригующе, как и раньше, но я не могу насладиться им в полной мере, пока она дрожит в моих объятиях.

Моя подруга продолжает всхлипывать.

Я долго ее держу, раскачивая взад вперед, мои руки нежно обнимают ее. Я не знаю, что еще делать. Странная раскраска вокруг глаз, в виде темных кругов, доходила вплоть до скулы. Она размазывает ее по лицу, когда вытирает глаза.

Когда я еще раз предлагаю ей поесть, она снова начинает рыдать, так что я думаю – она не голодна. Солнце завершает свой спуск и в пещере темнеет. Она наконец-то успокоилась, но слезы все равно бегут по щекам. Только свет от огня показывает мне, что у моей подруги глаза по-прежнему открыты и тупо пялятся в одну сторону. Чувствую свою собственную усталость, пока ночь покрывает луга снаружи.

Я должен двигаться – ноги онемели от бездействия и от того, что она сидит на мне. Я поднимаю ее и кладу на землю рядом с собой, встаю, стараясь не замечать, как она снова вздрагивает. Я поднимаюсь всего на пару минут, что бы заставить ноги снова работать, прежде чем я займусь костром и снова вернусь к своей подруге.

Она смотрит на меня красными, опухшими глазами. Я с трудом сглотнул, потому что во рту появляется странный привкус, когда я смотрю на нее. Она тянет колени к груди и кладет свой подбородок на них, и в пламени костра я вижу как ее глаза движутся. Я снова подхожу к ней и падаю на колени, на этот раз двигаясь медлено, что бы она не испугалась. Он смотрит настороженно, когда я подхожу ближе, но она не пытается убежать.

Я протягиваю руку и прохожусь кончиками пальцев по ее ноге, ощуща странный, почти грубый материал. Нет, не мех, но и на кожу это не было похоже. Я нащупал мех на своей собственной талии, сравнивая. Моя одежда гораздо мягче, чем та, что она носит. Она немного съеживается, и напрягается, когда я касаюсь ее. Я придвигаюсь чуть ближе и заглядываю в ее светло-голубые глаза, пытаясь понять о чем она думает, но так и не понял.

Подавшись вперед, я протягиваю руку и снова запускаю ее в волосы. В этот раз она не пыталась оттолкнут меня, хоть и дрожала. Несколько раз я провожу по мягким прядям, прежде чем понимаю, что из ее глаз снова падают слезы.

Я осматриваю ее более внимательно, но до сих пор не понимаю, почему она плачет. Сделав глубокий вдох, я осознаю, что слишком устал, что бы выяснять это сейчас и решил пойти спать. Я снова встаю и просовываю одну руку ей под колени, а другой обнимаю ее за спину. Она слегка взвизгивает, когда я поднимаю ее. Я разворачиваюсь и несу ее в заднюю часть пещеры, где я сплю.

По крайней мере хоть постель она сможет оценить. Я выкопал длинную неглубокую траншею и заполнил ее сухой травой из степей. На траву легло несколько мехов, которые я сделал за несколько сезонов, что я провел здесь. Кровать глубокая и мягкая, меха теплые и удобные, и я буду держать ее в объятиях и оберегать на протяжении всей ночи. Мои губы тронула улыбка, когда я нес ее к тому месту, где нам предстоит спать – я нагнулся, что бы уложить ее на меха. Здесь очень темно, в пещере, и я могу видеть только ее, поворачиваюсь туда, где все еще горел костер.