Текст книги "Страж (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Джейден вздернул подбородок, словно рассматривал измену несмотря ни на что. Точнее, в нем бушевало желание швырнуть Стража об стену за то, что тот посмел угрожать ему.
– Какое убожество, что нам с тобой приходится стать союзниками, – вздохнул Джейден от отвращения. – Как я понимаю, враг моего врага... Хорошо, я присмотрю за ней. Но только потому, что об этом просишь ты. Я больше ни ради кого не подставлю свою задницу под линию огня.
Страж склонил голову, а потом произнес слово, которое, как думала Лидия, отсутствовало в его лексиконе.
– Спасибо. Я этого не забуду.
С отсутствующим выражением лица Джейден посмотрел мимо Стража на дверь. Крики, звон металла и грохот камней отдавались эхом сквозь дерево.
– Что там происходит?
– Не знаю. Я вернусь, как только смогу.
Страж вышел, захлопнув за собой дверь, и запер ее на замок.
Эта комната была столь же мрачной и холодной, как у Стража. Только у Джейдена пылал огонь в камине и кровать выглядела так, словно ею пользовались по назначению.
Джейден окинул ее совсем не дружелюбным взглядом. Взгляд потемнел. От такого волосы встали дыбом.
– Сетх не знает, ведь так?
Лидия нахмурилась.
– Кто такой Сетх?
Джейден скривился, явно сомневаясь в ее интеллекте.
– Алё? Страж, который только что вышел отсюда. Заносчивый рыжеволосый парень, который держал тебя за руку и сдуру угрожал мне. Или ты как-то его не разглядела?
«Так у Стража есть имя... Сетх. Сильное и зловещее, как и сам мужчина, которого так нарекли».
Джейден закатил глаза.
– Так он тебе не сказал? Кто бы сомневался... Все как обычно.
– Он сказал, что его никто не зовет по имени.
– Так и есть.
– Тогда откуда ты его знаешь?
Джейден зловеще расхохотался.
– Я знаю все. В отличие от Сетха, большую часть времени все мои силы при мне. Тебе повезло, что он не в курсе.
– В смысле?
– Как только Сетх узнает, что ты шакал, он убьет тебя на месте и с огромной радостью искупается в твоей крови.
Глава 10
Услышав мрачное предсказание о своей смерти от руки Сетха, Лидия с хмурым видом посмотрела на Джейдена. Факт на лицо. Она точно не собирается неизвестно кому рассказывать о своих силах, тем более, когда те связаны.
– Не понимаю, о чем ты.
– Ты все прекрасно понимаешь, малышка. И ты не сможешь ничего от меня скрыть, так что, даже не пытайся. Я узнаю о лжи быстрее, чем мысль сформируется в твоей головке, – хмыкнул он.
«Кроме шуток, он страшен как Сетх, только это что-то совсем другое».
Джейден скрестил руки на груди и улыбнулся с таким видом, будто обдумывал превратить ее в закуску.
– Ты шакал Катагарии. У тебя такой сильный запах, что если бы Сетх узнал его, он перерезал бы тебе глотку. Кроме того, ты ловец снов и только поэтому способна оставаться в человеческом обличии даже во сне. В отличие от остальных Катагариан, у тебя полный контроль над своей животной половиной независимо от физической нагрузки. Могу поспорить, ты не меняешь форму даже от электрического разряда.
«Все правда до последнего слова. Плюс немаловажно, что Сетх отобрал все мои силы, включая способность обращаться».
– Я все слышу, и ты права, – сказал Джейден с тихим смешком. – Потрясающий коктейль родословных, не находишь? Не думал, что такое возможно, но если задуматься, в этом есть безумный смысл. Ловцы снов – боги. Совершенно другая наследственность, чем у человека или оборотня. Боги способны оплодотворить все, начиная от насекомых и деревьев, и заканчивая теми же самыми людьми и оборотнями. Учитывая это, нет ничего удивительного в том, что бог смог зачать малыша с оборотнем даже без союза, одобренного мойрами. – В его разноцветных глазах вспыхнул дьявольский огонек. – Это, должно быть, конкретно взбесило трех сучек.
Лидия была ошеломлена этой маленькой речью.
«Откуда ему все известно?»
Она даже словом никому не обмолвилась о своем смешанном наследии. Проявляла безумную осмотрительность. Ведь люди терпеть не могут все, что отличается и не вписывается в рамки нормального. А она совершенно не такая как все. Обстоятельства ее рождения столь необычны, что, оборачиваясь человеком, мать носила перчатку до самой смерти, делая все, чтобы никто не узнал, что она родила без метки-спаривания. Если бы всплыла правда, неизвестно, как бы отреагировали остальные члены стаи. Возможно, возликовали или же убили бы их обеих.
Ее мать так и не решилась рискнуть.
Лидия знала, что только Солину известна правда о ее рождении, а он скорее умрет, чем выдаст секрет.
«Может, Джейден блефует или просто строит догадки».
На губах Джейдена расплылась снисходительная улыбка, и Лидии захотелось чем-то ее стереть.
– Даже не пытайся отрицать. Я же тебя предупредил. Я всегда буду знать правду независимо от того, как глубоко, по-твоему, она спрятана.
По спине побежали мурашки. Лидия отчаянно хотела узнать, с кем имеет дело, и почему он обладает такой силой.
– Кто ты?
– Ковх.
Она никогда не слышала о таком существе.
«Его мать связалась с ковшом или чем-то еще?»
– Ковх?
Он потер уголок губ большим пальцем, словно услышал ее мысли, и попытался сдержать смех. По крайней мере, у него есть чувство юмора.
– Кретин оттраханный в хлам. – От беспощадной искренности лицо Джейдана стало смертельно серьезным. – Почти как ты, только хуже. По крайней мере, у меня был выбор... и то, что я ошибся с выбором – огромное приуменьшение, но все же это было моим решением. Ты... – Он с горечью выдохнул. – Да. Тебя с рождения поимели, как и Сетха.
Его слова вернули Лидию к одному из многочисленных вопросов о своем угрюмом тюремщике. Возможно, на этот раз она сможет добиться ответа.
«Боги любят трепаться».
«Спасибо, Страж, за то, что привел меня сюда».
– Кто такой Сетх?
Джейден пожал плечами.
– Полубог, как и ты. Только в его случае, мамаша – человек.
– А отец?
– Египетский бог Сет.
«Вот и объяснение, откуда у Сетха отличные познания в древних культурах. Интересно, что он сам забыл упомянуть об этом моменте. Большинство бы похвасталось великолепным происхождением.
Но если его отец один из главных богов в египетском пантеоне, да еще такой сильный и устрашающий как Сет...»
– Почему он здесь?
От ответа Джейдена в ее жилах застыла кровь.
– Стая шакалов Катагарии продала его Нуару. Сетху тогда было тринадцать.
Лидия резко втянула воздух.
«Теперь понятно, почему Сетх убьет меня, стоит ему узнать о моем происхождении. И кто может его винить? В аду не найдется такой дыры, где эти преступники смогут поплатиться за содеянное.
Хвала богам, что он отнял мою силу при первой встрече».
В противном случае она бы обернулась для битвы… и Сетх убил бы ее.
Но Лидия по-прежнему не понимала, почему его сделали рабом.
«Почему Сет позволил продать сына Нуару?»
Если кто и мог спасти Сетха от столь ужасной участи, так это его отец. Как бог ярости, песчаных бурь, разрушения, хаоса, войны и смерти – что объясняет многое в личности Сетха – Сет был из тех, с кем шутки плохи. Один из верховных богов египетского пантеона слыл воплощением абсолютной агрессии – еще одна черта, доставшаяся сыну в наследство. Сет с легкостью убил своего брата и рассеял останки Осириса по всему Египту. Ну, а если это покажется не достаточно жутким, то во время восьмидесятилетней войны с племянником Сет вырвал глаза Гору. А Осирис и Гор не считались слабыми божествами. Оба были одними из сильнейших в пантеоне.
Мстительно-смертоносной и леденяще-жестокий, такой репутации могло обзавидоваться только шизанутое существо, подобное Нуару.
Даже с учетом всего этого, Лидия не могла представить, как Сет мог обречь своего сына на рабство. Ее родители разнесли бы Олимп ради спасения дочери.
Видимо, у той стаи шакалов тяга к риску в крови, раз они решились продать Сетха, рискуя навлечь на свои головы гнев Сета.
– Почему шакалы так поступили?
– Ради предложенных Нуаром денег. С чего ж еще? Жадные тупые ублюдки. Но знаешь, что хуже всего? Сумма была мизерной. Чуть больше карманных грошей, которые они спустили через неделю.
Лидии стало тошно. Не от того, что количество денег имело какое-то значение. Но копеечная плата еще сильнее унизила гордость Сетха.
– Почему он был с ними?
Джейден устало вздохнул.
– Ты уверена, что тебе это нужно знать? Подумай хорошенько над ответом. Обратного пути не будет. Как не крути картину из «Ночной галереи[4]4
«Ночная галерея» – сериал 1969 – 1973гг. По сюжету картины ведущий Род Серлинг представляет три различные истории ужасов:
1) История о слепой женщине, которая получила зрение на один день.
2) История о таинственной картине.
3) История о нацистском преступнике.
В истории про картину племянник убивает богатого дядю, чтобы заполучить наследство последнего. Одна из картин (на ней изображен особняк и прилегающее к нему кладбище), висевшая на лестнице в особняке, неожиданно начинает меняться, сводя племянника с ума.
Также жуткая картина фигурирует в истории про нацистского преступника, прячущегося от еврейского правосудия в портовых трущобах Америки. Он так сильно боится кары, что в финале просит бога переместить его на картину, чтобы спастись от преследования. Происходит чудо. Но картина, на которую он попросился, оказывается изображением распятого.
[Закрыть]» Рода Серлинга.
Вот это аналогия. И, скорее всего, Джейден не погрешил против истины. Может, ей стоит повернуть назад, пока она не услышала большего. Ведь чем больше она узнавала о Сетхе, тем сильнее душа тянулась к нему.
«Я потеряла рассудок. Он никогда не примет доброту, и все же...»
– Я хочу знать.
На самом деле здесь крылось нечто большее.
«Я должна знать».
Джейден оказался позади нее. Прежде чем она успела спросить, что он делает, к ее голове прижалась ладонь. И тут Лидия оказалась в другом мире, другом времени и месте.
Толпа суетившихся людей. Ослы тянут старые телеги, мужчины и женщины в полотняных и льняных калазирисах[5]5
Калазирис – одежда, которую носили в древнем Египте мужчины и женщины, она состояла из длинной рубашки, плиссированной юбки и покрывала.
[Закрыть] занимаются повседневными делами. На большинстве женщин черные парики с яркими ленами со сверкающим бисером. На мужчинах разнообразнейшие льняные и плетеные головные украшения. Почти у всех глаза были обведены черной подводкой, а макияжа на лицах красовалось поболее, чем у моделей на подиуме. Мужчин же знатного сословия отличали искусственные заплетенные бороды и всевозможные драгоценные камни, которые ярко сверкали на солнце.
«Значит, это Древний Египет, который Сетх считал домом...»
Она увидела его мальчонкой лет шести. Не заметить его было просто невозможно. Лидии просто не верилось, какой чистотой и счастьем светились его голубые глаза. Кучерявые волосы были длинней и достигали тонких, хрупких плеч.
В отличие от остальных детей того времени, волосы Сетха не были сбриты или покрыты, и все из-за своего уникального цвета, доставшегося ему от бабушки. Рабыней ее привезли в Египет из далеких северных земель, а позже освободили от рабства. Ее дочь обожала мать и по сей день скорбела об ее утрате. Цвет глаз Сетх унаследовал от отца, и мать мальчика считала их небесный оттенок подарком Сета, как напоминание об их коротком романе.
Огненные волосы и глаза небесного цвета выделяли Сетха среди толпы, когда они с матерью быстрым шагом пошли прочь от храма.
Мать обвела его глаза черным, очень похожий макияж Сетх носил здесь в Азмодеи. На шее висело ожерелье из тростника с такой же раскраской, как и его татуировка ласточки... даже с тем же порядком цветов. На нем была тонкая набедренная схенти с поясом вокруг талии. В левой руке он нес маленького резного льва.
Сетх был таким очаровательным и милым, что у Лидии затуманился взгляд.
– Mwt? – выдохнул он, пытаясь привлечь внимание матери. – Я не успеваю. Пожалуйста, давай пойдем медленнее.
Она еще только ускорила шаг.
Он побежал рядом.
– Прошу, Mwt, ты делаешь мне больно.
– Закрой рот! – рявкнула на него женщина. – Я не хочу слышать от тебя больше ни слова.
С ошеломленным личиком он обнял своего львенка, словно тот мог защитить его от гнева матери.
– Я что-то сделал не так?
Она дернула его к себе и влепила пощечину, а после снова потащила за собой.
– Я сказала тебе закрыть рот.
Его губы задрожали, а из глаз покатились слезы, но при этом Сетх не издал ни звука. Тихие слезы текли по щекам, а малыш изо всех сил пытался поспевать за сердитым быстрым шагом матери, несущейся через город.
Сетх не понимал, что происходит. Сначала его оскорбил отец, когда они зашли в храм сделать подношение богу, а теперь разозлилась и мать. Хотя ее нельзя назвать любящей, раньше она не вела себя с ним столь жестоко.
Единственное, что он хотел понять, что же он сделал не так.
Как только они вернулись домой, мать протащила сына в конюшню и усадила на осла. Она так грубо его сжала, что игрушка выскользнула из детской ручки. Сетх потянулся за игрушкой, но не смог отыскать в сене крохотную фигурку.
– Mwt? Я выронил игрушку.
Она с такой силой ударила его по руке, что остался красный отпечаток.
– Не смей со мной разговаривать. Ты меня понял?
Сетх кивнул, поток слез лился по щекам. Он вытер нос тыльной стороной руки, а его мать собрала какие-то странные вещи в мешок, а потом повесила на осла за спиной Сетха.
Ненависть блестела в черных глазах, когда она уселась на второго осла и выехала с сыном из конюшни.
Они отъехали от родного города на несколько километров, пока не оказались в пустыне. Стояла гнетущая мучительная жара. Сетх прижался к шее осла, пытаясь держаться в тени и не обгореть до волдырей.
– Mwt, я очень хочу пить. Пожалуйста, можно мне попить?
Она проигнорировала его вопрос.
Губы Сетха обветрились и потрескались настолько, что начали кровоточить. Но мать отказалась смилостивиться.
Казалось, прошло много часов, прежде чем она наконец остановилась и спешилась, а потом стащила сумку и Сетха.
Ветер перенес горячий песок на его сандалии, обжигая подошвы до волдырей. Он попытался уберечь себя, но ничего не получалось. Хуже того, его мучил голод.
– Mwt, я так голоден. У тебя есть что-то перекусить?
Мать, молча, посмотрела на него.
– У меня для тебя ничего нет, понятно? Ничего! Ты мне противен, жалкий щенок.
– Я что-то не так сделал?
Она скривила губы.
– Появился на свет.
– Но...
Она снова хлестнула его по лицу. На этот раз с такой силой, что он упал на песок. Сетх закричал от боли. Песок был горяч как раскаленные угли. Пытаясь отряхнуться, он почувствовал на себе еще больше обжигающих песчинок.
Игнорируя его крики и мольбы о помощи, мать достала из мешка молоток и подошла к сыну.
Он поднял на нее покрытое волдырями ангельское личико, способное затронуть душу любого, у кого есть сердце. Губы в песке и крови, на красных щеках потеки слез.
– Прости, Mwt. Что бы я ни натворил, не сердись на меня, мне очень жаль.
На лице матери не мелькнуло ни грамма жалости или любви, когда она занесла молоток и ударила его по ногам, раздробив крошечные коленные чашечки.
Сетх закричал от невероятной боли и снова упал на раскаленный полуденным солнцем бархан. Но мать с ним не закончила. Снова и снова она наносила удары, ломая и дробя кости, чтобы сын не смог вернуться домой.
Убедившись, что он точно умрет здесь, она отбросила молоток и запрокинула голову к небу.
– Сет, так значит я шлюха, родившая и выкормившая гаденыша, порожденного испорченным семенем? Если хочешь, забирай себе никчемного ублюдка. С меня хватит вас обоих.
С этими словами она пошла к ослам, оставив сына умирать в песчаных дюнах.
Сетх пытался ползти за ней, но не смог ничего сделать на исколоченных ногах. Он умолял ее вернуться. Звал отца на помощь, пока не сорвал голос.
Ни один из родителей не пришел к нему. С разбитым сердцем, во власти адских мук он лежал под опаляющим пустыню солнцем. Детское тело покраснело до цвета огненных волос.
Он хотел лишь одного – умереть. Вот только отец лишил его даже такой привилегии.
Лидия вздрогнула при виде его страданий.
«Кто мог сотворить такое с невинным ребенком? Как?!»
Ее скрутило от вида истерзанного малыша.
Джейден протянул ей бронзовый горшок, прежде чем ее вывернуло наизнанку.
Стоило рвотным спазмам утихнуть, как он дал ей холодную тряпку.
– Знаешь, что самое ужасное? – спросил он, избавившись от горшка.
Дрожа мелкой дрожью, Лидия приложила ткань к затылку.
– Есть что-то хуже?
– А то! Древние египтяне боготворили своих детей. Их лояльность к семье – общеизвестный факт. Но с Сетхом вышла другая история. Его мамашу должны были казнить за содеянное, но вместо этого отец Сетха вознаградил мерзавку. После того, как она бросила сына, Сет выказал ей безмерное уважение и снова сделал своей любовницей.
По щекам Лидии потекли слезы. Перед глазами стоял образ Сетха в пустыне.
– А он знает об этом?
– Конечно. Пока они были живы, Сетх мог их слышать и знал все, что они говорили и как издевались над ним. Больше всего его изводит их смех и клеймо слабака за жалкие мольбы о помощи.
«Так вот почему Сетх не может просить о помощи. Ничего удивительного».
– Много недель он пролежал в пустыне. Волдыри пузырились от неумолимого солнца. Голову не покидали мысли о тех, кто может на него набрести. Ни еды. Ни воды. Одна боль. Он был не в силах ходить или сражаться, – безжалостно продолжил Джейден.
«И умереть».
Лидия поморщилась, осознав, что именно тогда Сетх узнал о своем бессмертии. И каким способом.
Теперь она отлично понимала, почему он не желал об этом говорить.
– После того, как Сетх месяц провел в пустыне, во время охоты его нашли шакалы. Они забрали мальчика жить к себе в небольшой лагерь. Сетх думал, что они его полюбили. По крайней мере, такой ложью они его кормили.
– Пока не продали Нуару.
Джейден кивнул.
– Когда он спросил своего приемного отца, почему тот продает его, знаешь, что тот ответил?
Лидия боялась даже представить.
– Ты никогда не был одним из нас. Как бы мы могли полюбить такое жалкое ничтожество? Даже своим родителям ты оказался не нужен. Зачем ты мог понадобиться кому-то еще?
Лидия прижала ладонь к губам, сдерживая рвущееся наружу рыдание.
«Неудивительно, что он слетел с катушек, стоило мне упомянуть это слово. Сколько раз подобное оскорбление швыряли ему в лицо и заставляли проглотить?»
– И тебе не захочется знать, что случилось с Сетхом с того дня, как Нуар притащил его сюда и бросил своим демонам.
«Точно не захочется».
Лидия видела его шрамы.
– Так за что он ненавидит тебя?
Глава 11
Джейден отвернулся от нее, но Лидия увидела в разноцветных глазах стыд и печаль. Дыхание участилось, словно он пытался подавить боль.
– Сетх ненавидит меня, потому что я тупой ублюдок, показавший Нуару, как истощить его силу и держать в повиновении.
У нее открылся рот от удивления, гнев ножом пронзил сердце.
«Как он мог так поступить? Особенно с мальчиком? А я еще решила, что он нормальный.
Если задуматься, он похуже Нуара.
Неудивительно, что Сетх до такой степени ненавидит людей. Никто не был ему предан. Ни одна живая душа за всю жизнь».
С презрительной усмешкой Лидия окинула Джейдена взглядом.
– Зачем ты это сделал?
С его губ сорвался смешок, полный горечи и ненависти к самому себе.
– Потому, что если не поимеешь ты, поимеют тебя! Я пытался спасти свою задницу. Тогда я не знал Сетха. Даже ещё не видел. Да, это никак не оправдывает моего поступка. Поверь, я испытываю к себе такое отвращение, что никому и не снилось.
«На это я и гроша ломанного не поставлю. Чудо, что Сетх его не выпотрошил».
Джейден вздохнул.
– Единственное, что могу сказать в свою защиту, тогда меня заточили в глухой сфере и я не мог видеть, что происходит в мире. А Нуар один из двух существ, которые способны мне лгать, и я не в силах этого обнаружить. Нуар сказал, что нашел ублюдочного бога, у которого нужно забрать силу, и если я помогу схватить его и заставлю повиноваться, то Нуар позволит мне выбраться из адской бездны, и я смогу убить взбесившегося бога за него.
Стыд в разноцветных глазах шел из глубины души.
– Никогда не забуду момента, когда Нуар бросил Сетха на землю к моим ногам. Опустив взгляд, я увидел невинное личико испуганного беззащитного ребенка, который не знал, что с ним сделали и почему. Нуар хохотал, словно это была самая забавная картина в его жизни. Тогда я понял... – Джейден сжал зубы, мука на его лице доказывала искренность сожалений. – Я понял, что мне солгали, и я только что проклял бедного малыша на бесконечные страдания, которых не заслуживает никто в мире. – Он запустил пятерню в свои темные волосы. – В тот день мне следовало его убить. Я должен был это сделать. Но я не смог заставить себя отнять жизнь у беззащитного.
– И как бы ты его убил?
Джейден зловеще усмехнулся.
– Нет существа, которое я не могу убить, насколько бы оно ни было бессмертно.
– Тогда почему ты не удружишь всем нам и не прикончишь Нуара?
Он глянул поверх ее плеча на стену и презрительно скривил губы. Только когда Джейден заговорил, Лидия поняла, что презирал он самого себя.
– Это длинная, запутанная история, и я никогда ее не расскажу, ни тебе, ни кому-либо еще. Достаточно сказать, что моя самая большая ошибка и самое горькое сожаление – я не убил Нуара, когда мог. Знаешь, меня не перестает удивлять то, как мы можем испоганить собственную жизнь, пытаясь защитить себя и любимых от боли и зла. К сожалению, жизнь штука непредсказуемая и бьет, когда меньше всего ждешь. Жаль, что мы не можем вдолбить себе этого в голову, пока наш мир не переворачивается, летя в тартарары или еще лучше, рушиться как карточный домик.
«Мне ли этого не знать».
Каждый раз, как ей стоило подумать, что все отлично, обязательно происходила какая-то катастрофа.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Чтобы спасти твою задницу. В свое время я уничтожил предостаточно жизней. На сей раз мне хочется спасти твою. Этот мизер не дает высоких шансов на победу, но лучше, чем вообще ничего. – Он махнул головой в сторону двери. – Несмотря на то, что с ним сделали родные и приемные родители, Сетх был хорошим, когда попал в Азмодей. Понятное дело, сердитым, но хорошим. К сожалению, это продлилось недолго. Бесконечные страдания и пытки сломают даже самую сильную душу. Отдаю должное этому мальчику, он продержался дольше любого, включая меня. Но после... – Джейден затих, мысли словно омрачила грозовая туча.
Лидия нахмурилась.
– После чего?.. Ты не можешь сейчас замолчать, открыв мне столь многое. Насколько это хуже всего остального?
– По иронии, не хуже, – сказал Джейден с тяжелым вздохом. – Это была последняя соломинка, переломившая спину верблюда, оставив того истекать кровью на земле. Сетх заключил сделку с Малахаем Нуара – Адарианом. Если он поможет Малахаю вырваться на свободу, то Адариан в свою очередь вернётся и освободит Сетха.
– Но он этого не сделал. – Лидия констатировала очевидное.
Джейден покачал головой.
– Лучше бы Адариан оторвал ему голову и убил, чем оставил один на один с гневом Нуара.
Лидия могла только представлять, насколько точным было это замечание.
– Я так понимаю, Нуар не обрадовался.
– Дорогая леди, ты даже вообразить себе не можешь, насколько он не обрадовался. Большую часть силы Нуар черпает от Малахаев. Когда ублюдок узнал, почему ослабел, и кто в этом виноват, он заставил Сетха страдать так, что подобное никому и в кошмарах не снилось. Речь идет не о неделях, и даже не о годах или веках. Мы говорим о более тысячелетии пыток столь ужасных и изнурительных, что даже я не могу понять, как парень не тронулся рассудком. Честно, не знаю, почему он не изрезал меня на ленты. Я бы его не осуждал.
Он снова прикоснулся к ней, и Лидия увидела Сетха таким, каким его видел Джейден после освобождения.
Безумно исхудавший и ослабевший. Изможденный. Глаза запали так глубоко, что лицо походило на скелет. Но хуже всего был огромный болт, пронизывающий челюсть. Один конец выходил из-под подбородка, второй проходил через язык и рот, а огромный набалдашник упирался в горло, мешая глотать. Говорить он тоже не мог. А если пытался, изо рта текла кровь и душила его.
Теперь Лидия поняла значение шрама под подбородком Сетха, к которому он так часто прикасался.
Джейден отпустил ее.
– Это я удалил болт и перенес Сетха в его комнату, чтобы он мог исцелиться. Черт, я до сих пор поверить не могу, до какой степени Нуар его истязал. Но больше всего меня убивает то, что человечество даже не знает, в каком долгу находится перед Сетхом.
– О чем ты?
Джейден протянул ей руку.
Секундное колебание, но все же Лидия хотела узнать правду. Она схватилась за его руку и приготовилась к видениям.
Сетх гордо стоял в тронном зале Нуара и рассказал Азуре и хозяину о своем поступке.
Нуар прищурился в предостережении.
– Что ты имеешь в виду, червь, заявляя, будто позволил Малахаю уйти?
Сетх пожал плечами.
– Ты можешь освободить Джейдена. Он не виноват.
Нуар вскочил. Адская ярость вспыхнула в темных глазах.
– Даже такое ничтожество как ты не настолько тупо, чтобы бросить мне вызов. Не таким образом.
Сетх не отступил и не съежился. Вызывающе вздернув подбородок, он приготовился испытать на себе гнев хозяина. Соглашаясь помочь Адариану, Сетх знал об огромной вероятности того, что ублюдок не выполнит свою часть уговора.
Но надеялся. Пусть слабо, но надеялся. Ему отчаянно хотелось верить, что в душе Малахая осталась хоть капля порядочности.
Вместо этого Адариан сделал то, чего Сетх так боялся. Оставил его один на один с яростью Нуара.
«Ты мог себя спасти. Просто нужно было помалкивать».
Вот именно. Нуар ошибся и обвинил Джейдена в исчезновении Малахая. И хотя Сетх всеми фибрами души ненавидел этого сукина сына, Джейден его не выдал. Он мог с легкостью избежать мучений, сказав Нуару правду.
Но он этого не сделал.
И хоть его моральные устои сильно пошатнулись, Сетх не собирался стоять в стороне и смотреть, как Джейден расплачивается за его ошибку.
Это было неправильно.
– Что я могу сказать, хозяин? – последнее он протянул с насмешкой. Такая поразительная смелость и бесстрашие граничило с безрассудством. – Я так глуп. Кроме того, дело сулило огромный выигрыш. Если бы Адариан меня освободил, мне бы не пришлось снова терпеть твою тошнотворную компанию. Но раз он этого не сделал, мне удалось насладиться видом твоего лица, когда ты понял, что ослаб и не в силах, как планировал, захватить мир людей.
Сетх улыбнулся, глядя на Нуара. Да, холодно, очень злорадно и грозно, но улыбнулся.
– После веков заговоров и интриг, когда тебя отделял всего шаг от заветной мечты, ты, вместо того, чтобы заполучить желаемое, вынужден наблюдать, как твои надежды рушатся прямо на глазах. Ты потерял все, на что рассчитывал. И ни черта не сможешь сделать. Знаешь, хозяин... видеть, как ты не в состоянии получить единственное, чего так жаждал... О да, эта игра стоила свеч.
Нуар взревел, и его крик чудовищной ярости разлетелся эхом по залу. А потом он впечатал Сетха в стену. С пылающими ярко-красными глазами Нуар прошествовал к нему, желая убить.
Сетх лежал на полу с раскроенной черепушкой. Кровь лилась из глаз, носа и рта. Но несмотря на это Сетх посмотрел на Нуара и расхохотался, превозмогая боль.
– Мне все равно, что ты со мной сделаешь, – сказал он, обнажая залитые кровью зубы. – Вперед, покажи мне худшее.
Теперь засмеялся Нуар.
– Поверь, червь. Покажу.
Джейден отпустил Лидию.
Увидев Сетха таким, Лидии понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя. Она думала, что Страж всегда проявлял покорность перед Нуаром, что первородный бог зла избивал его как прирученного щенка.
А правда оказалась совершенно противоположной. Даже зная, на что способен Нуар, Сетх продолжал стоять на своем. Он либо самый храбрый мужчина в истории… либо самый тупой.
– Он всегда так подначивает Нуара?
– Увы. Парень безрассуден и не способен уберечь собственную шкуру. Сколько бы раз его ни пинали, Сетх всегда находит мужество для следующего удара.
Лидия до сих пор не могла поверить, что он сунулся в такое и обломал Нуару все планы. Она безумно гордилась его поступком.
– Почему ты не сказал Нуару правду, кто освободил Малахая?
– Как я мог? Сетх никогда не оказался бы здесь, если бы не я. Мне показалось, это наименьшее, что я мог сделать. Я даже представить не мог, что глупый ублюдок скажет Нуару правду. Как я уже говорил, Сетх не знает, когда стоит залечь на дно и не высовываться.
«В точку».
– Нуар выполнил свое обещание. В течение веков он обрушивал на голову этого мальчика кромешный ад. Фактически открыл сезон, позволив любому демону в этой сфере делать с Сетхом все что угодно.
– Спасибо, что не показываешь мне этого.
Джейден кивнул.
– Что же подтолкнуло Нуара освободить Сетха через столько времени?
– Он ему нужен. Играя... – выплюнул Джейден слово, полное сарказма, – с Ловцами снов, взбунтовавшимися Онероями, Нуар узнал о так называемом ключе к Олимпу.
– И что это за ключ?
– Нечто такое, что может убить любого из греческих богов, даже Зевса, и передать всю силу одному. Владельцу ключа не нужен Малахай, чтобы завладеть миром. Он станет могущественнее всех.
«И если речь о Нуаре... Да уж. Не повезет тому, кто окажется у него на пути. Хоть человеку, хоть божеству».
– До того, как Нуар узнал больше, Ловцы снов улизнули от него и вернулись домой. Все, кроме одного. Его пытали больше года, стараясь выведать, где спрятан ключ.
– Но им не удалось его сломить?
– Нет, его разорвали... на множество кусков. Но прежде, чем умереть, он сказал Нуару, что только одному Ловцу снов известно, где находится ключ.
– Солину.
Джейден кивнул.
– И раз никто из нас не в силах захватить в плен Ловца снов, Нуар пошел к Сетху.
Она нахмурилась, пытаясь переварить слова Джейдена.
– Почему ему под силу пленить Ловца снов?
– Как сын хаоса, войны, агрессии и разрушений Сетх владеет определенными божественными силами. Каждый раз, когда Нуар забирает у него не все силы, Сетх может отправить ласточку со своей шеи исполнять его приказы. Именно ласточка схватила Солина во сне и принесла сюда.
В полном потрясении и изумлении Лидия пыталась осмыслить открытое Джейденом. Новость оказалась для нее полной неожиданностью. Хотя у богов довольно часто на теле имелись живые знаки.
– Откуда она у него?
– Сейчас будет вишенка на торте. Его горе и боль заклинали ласточку из эфира.
«Бред какой-то».
– В смысле?
– Ласточка играла две главные роли в Древнем Египте. Чаще всего именно ее облик принимали мертвые, чтобы вернуться на землю и увидеть своих близких. Либо же ласточкой оборачивались боги. Яркий пример – Исида. В образе ласточки она искала по всему Египту останки убитого мужа. И раз богам было угодно принимать такой облик, ласточку почитали и приветствовали. Но в то же время, именно она являлась предвестником горя и печали.
Джейден запнулся, словно ему нужно было собраться и унять душевные терзания, прежде чем продолжить.
– Когда Нуар притащил сюда Сетха, он...
Лидия знала, что сейчас будет плохая новость. Отрывистое дыхание Джейдена стало тому подтверждением.
– Он что?..
– Нуар хотел, чтобы Сетх уяснил свое место в этом мире, и спустил с цепи худших из демонов. Двое суток они нападали на него, а когда Нуар соизволил за ним явиться, на шее Сетха была ласточка. Никому, даже мне, неизвестно, как ему такое удалось. Но он это сделал. Сетх использовал ласточку, чтобы мысленно спастись от ужасов, которые с ним творили. Нуар пытался удалить ее, чтобы отнять у Сетха убежище, но не смог. В конце концов, он узнал, что если отнять у Сетха достаточно божественных сил, то он не сможет призвать ласточку и сбежать. Теперь она служит для Сетха напоминанием, что он никогда не сможет сбежать от Нуара. И главное, что тот владеет его душой и телом.
Неудивительно, что Сетх уклонился от ответа, когда она спросила о ласточке.
