Текст книги "Проводник (СИ)"

Автор книги: Шерон Тихнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Какой груз упал с моих плеч, а внутри запорхали бабочки. Она боялась, что я ее отдам!!! Это, конечно, не признание в любви, но тоже не плохо. Мне так захотелось сказать ей все, что я чувствую, что я никогда ее никому не отдам! Но я боялся!

– Глупенькая! – рассмеялся я, – я наоборот не хочу тебя ему отдавать! – выдал я на радостях.

– Почему? – нахмурила она свои бровки. Что же ей ответить?

– Потому что я не знаю, куда он вас девает. Никто из проводников не знает, что Эрузаил делает с незавершенниками. Но точно известно, что ни один проводник, отдавший ему душу, больше ее никогда и нигде не видел, – сказал я то, что знал. На душе было так тяжело и неопределенно от собственной трусости.

– Может быть, он каким-то особенным способом отправляет их на суд? – вдруг сказала она, задумчиво.

– Каким это, особенным? – удивился я.

– Таким, который вам, проводникам, пока не доступен. Он же начальник! – пожала она плечами. Нет, ну как такое возможно? Как эта девушка может выдавать такие идеи и бояться ерунды одновременно? Разве мозг может работать так странно?

– Он ангел. Он не может провожать души на суд, – объяснял и думал я одновременно, – Хотя все возможно. Таких вещей нам знать не положено. Наше дело маленькое – не пропускать души, всех отправлять на суд, – я махнул головой вдоль улицы и продолжил путь. Ее признание только добавило мне легкости и радости. Сейчас мне было вполне достаточно ее желания не покидать меня!

– А как он выглядит? Ангелы и, правда, с крыльями и нимпом? – спрашивала она. Я пришел к выводу, что ее любопытство никогда не закончиться!

– Да, правда. Но у Эрузаила крылья совсем маленькие, – посмеиваясь, отвечал я. В голове сразу всплыла картинка, когда я впервые увидел его крылья и откровенно над ним посмеялся. Его это, конечно, привело в бешенство, но было прикольно. Ангел в бешенстве – неописуемая вещь. Именно тогда я узнал, что в зависимости от настроения ангела, его крылья и волосы меняют цвет. Так вот у злого ангела они становятся розовыми. По идее они должны становиться красными от ярости, но небесным ангелам несвойственна ярость в полной мере, поэтому приходится довольствоваться устрашающим розовым цветом «куриных» крыльев и «кукольных завитков»! В этом иконописцы не ошиблись – волосы у ангелов как у пупсов!

– Почему? И что в этом смешного? – удивилась она. Я понимаю ее реакцию. Если бы я сам этого не видел, тоже бы не понял, что в этом может быть смешного.

– Ничего. Просто он очень любит подшучивать над проводниками, а мы над ним. У нас это взаимное! – продолжал смеяться я. Вера нахмурила брови, чем только вызвала дополнительную волну смеха с моей стороны.

– Это долгая история! – решил я прекратить эту тему, иначе я еще долго не перестану смеяться.

– А я никуда не тороплюсь, если ты не заметил! – обиженным тоном проговорила она. На мгновенье я остановился и пристально посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась мне. Я, наверное, сошел сума, но мне вдруг захотелось ее поцеловать. Я быстро взял себя в руки, сглотнув ком в горле.

– Я даже не знаю, как это объяснить, – замялся я, – я никогда раньше никому такие вещи не объяснял.

– Но ты же сказал, что я исключение? – подначивала она. Это мне уже понравилось. Она не только любопытна, но и настойчива!

– Да! И с каждым разом ты только лишний раз это подтверждаешь! – посмеивался я.

– Ну!!! – нетерпеливая моя Вера. Ох, нет. Не моя! Но так думать же мне никто не запрещает? Надо узнать, был ли у нее парень при жизни.

– Ну, хорошо. Понимаешь, у проводников, как и у многих обычных ЖИВЫХ рабочих, есть поощрения за перевыполнение плана, правда наказаний нет. Так вот. Поощрение получает проводник, собравший больше всех душ. Вот и устраивают проводники чуть ли не драки за лучшие участки, мухлюют и многое чего еще. А Эрузаил за всем этим следит и посмеивается.

– А что в этом смешного? И разве вам можно драться, врать? Это же грех! – на полном серьезе выясняла она.

– Хороший вопрос. А драться и врать нам действительно нельзя, но не путай некоторые схожие понятия: врать, скрывать и недоговаривать. А многие из проводников просто жульничают, но еще никому не удалось обвести вокруг пальца Эрузаила. Он уже долго на этом посту, и видел еще и не такое!

– То есть все ваши инсинуации оказываются бесполезными? – она так красиво подняла брови, что дыхание перехватило. Только покраснеть еще осталось!

– Совершенно верно! – согласился я. Зачем отрицать очевидное?

– Тогда смысл все это делать? – теперь она хмурилась. Я улавливал каждое изменением ее выражения лица. Она была прекрасна в любом виде! А наслаждался ей!

– Вот это, наверное, и смешит Эрузаила. Никому не удалось смухлевать, но проводники не теряют надежды! Это как пытаться расколоть кусок мрамора голыми руками! – уж не знаю, насколько хорошим получилось сравнение, но она поняла меня.

– Ну, теперь я его понимаю! – тихо проговорила она. Почему-то до меня смысл ее слов дошел с опозданием!

– Что? – воскликнул я, резко остановившись. Она его понимает! Что будет дальше? Что-то не хорошее появилось внутри, выжигая грудь. Воздух застрял где-то посередине пути. Что со мной?

– Ты его понимаешь? С чего это? – хрипел я. Больше ничего выдавить из себя я не смог. Я понял – я ревную!!! Докатился!

– Да, что ты так волнуешься? Просто я представила, как уморительно это смотрится со стороны. Вот и все! А что?

– Просто удивлен. Больше ничего! – мотал я головой, выбрасывая все вновь открывшиеся мне мысли и ощущения. Ох, какое же это неприятное чувство – ревность!

– А что в этом такого? Я представила, как проводники могут ругаться и драться, – посмеивалась она, когда я приходил в себя. Интересно она смеется над ситуацией, моей реакцией или над самим мной? – Ты сам то когда-нибудь пробовал посмотреть на все это со стороны?

– Нет. Я проводник. И смотрю на все это я со своей точки зрения! – грубовато ответил я. И зачем я так с ней? Она же ничего такого ужасного не сказала! И как мне теперь загладить свою вину? Я даже не помню, как надо извиняться!

Она же пошла дальше, ни сказав мне, ни слова. Сразу было понятно, что она обиделась, и было на что. Вот дурак! Следить за словами-то кто будет? Мне оставалось лишь грустно плестись рядом. Так мы шли некоторое время, пока не достигли границ моего участка. Только тогда я решился остановить ее.

– Мы пришли, – пробубнил я, – Извини, что накричал! Я…я не специально, – я так и не подобрал достойных слов для извинений.

– Да уж. Извиняю, так и быть! – вздохнула она, но в лице ничего не изменилось.

– Но ты все равно грустная. Это случайно вышло! Ну, прости! – почти умолял я. Что я еще мог?

– Все нормально. Честно. Просто я не поняла твоей реакции! – ответила она.

– Давай, не будем об этом! Если ты меня действительно простила? – не простила она меня, но тоже не хотела говорить об этом, что очень радовало. Надо срочно вспоминать, как просят извинений!

– Успокойся! Куда направляемся? Насколько я понимаю, тебе нельзя меня показывать!?! – заговорчески проговорила Вера.

– Права. А пойдем мы в мое любимое место, – улыбнулся я. Я был очень рад, что она умеет так быстро менять свое настроение. Мне, как парню, давно забывшему такие вещи, это только на руку.

– Куда? – воскликнула она, радостно.

Я ничего не ответил. Просто показал пальцем в небо, улыбнулся еще шире и, взяв ее за руку, потянул наверх. Она спокойно и безропотно последовала за мной, а у меня появился еще один благовидный предлог, чтобы прикоснуться к ней. Через пару мгновений мы были уже над спящими домами. Только одинокие фонари освещали улицы города. Я любил это место, и надеялся, что Вера разделит мои впечатления. Там очень красиво!

Я держал ее за руку и был счастлив этому. Я никогда и не думал, что такое простое прикосновение может быть таким приятным. Мы молча летели к лесу, на мою любимую крышу. Подлетев к месту, я потянул ее снижаться. Вера взглянула на крышу здания и нахмурилась.

– Это самая высокая точка вблизи леса, – решил объяснить, куда я ее привел.

– Тебе мало высоты? – посмеялась она.

– Не в этом дело, – не сразу понял я ее шутки, а запоздало смеяться не стал, – С этого дома открывается изумительный вид. Я люблю здесь встречать закаты и рассветы. Ты сама скоро все увидишь! – нежно проговорил я. Мне захотелось, чтобы она поняла все сама, увидела мои чувства. Я пригласил ее присесть. Мы сидели в тишине какое-то время. Я раздумывал, как же начать разговор, как расспросить о ее жизни. О чем думала она, я не знал, но очень бы хотел!

– А что это за дом? – заговорила Вера первой.

– Обычная новостройка. 14 этажей и отличный чистый чердак. Если захочешь, можешь поселить в нем! – намекнул я. Мне не хотелось, чтобы она возвращалась в свою бывшую унылую квартиру. Я безумно хотел всегда быть с ней, а это здание на моем участке.

– Ага, и у новостройки будет собственное приведение! – перевела она мое предложение в шутку. Интересно, она никогда не теряет чувства юмора?

Мы вместе рассмеялись и повернулись друг к другу. Повисла пауза. Мы смотрели глаза в глаза, сердце таяло от нежности, а язык онемел. Но она все-таки отвела взгляд.

– Расскажи мне о себе! – вдруг решился я, не найдя более приличного повода для расспроса, чем собственное любопытство.

– Что тебе рассказать? Ты и так уже все знаешь, – удивилась она.

– Я знаю только, как ты умерла. А теперь хочу знать как ты жила, чем увлекалась, – я наблюдал за ее реакцией. Мне было важно знать все, мне хотелось знать все!

– Ничего особенного. Родилась, ходила в сад, в школу, которую почти окончила. Вот и все! – пожала Вера плечами. Да и скромности ей тоже не занимать. Разве можно так скомкано рассказывать о жизни молодой девушки. Кстати, я так и не знаю, сколько точно ей лет!

– Такого быть не может! Чем-то ты же увлекалась? Гуляла, встречалась, – намекнул я. Для современных молодых людей это нормально и я это прекрасно знал. Но вот встречалась ли она с кем-то. Я уже заочно начал ее ревновать к этому счастливчику!

– Увлекалась решением головоломок и рисованием странных абстрактных рисунков. Обоим подругам они нравились, но мы так и не смогли придумать им применение, – да, такими темпами много с нее не вытащишь. Не хочет она признаваться! Почему? Стесняется или… Может она не считает возможным рассказывать всяким проводникам о своей жизни?

– А какие именно головоломки ты любила разгадывать? – решил я обойти с другой стороны.

– Тебе действительно интересно? – нахмурилась она. Ее взгляд выражал удивление и недоверие. Но при этом был каким-то испуганным и нежным.

– Действительно! Я хочу знать о тебе больше, – признался я. Фантазии у меня никакой. Придумать ничего не смог и не успел, та чего тогда скрывать? А если она не захочет мне ничего рассказывать?

– Зачем?

– Просто… – замялся я! Не хочет!

– Ладно! Не важно это все! Я любила разгадывать сканворды и судоку, – вдруг ответила она совершенно спокойно. Эти названия мне ничего не говорили. Я никогда особенно не вдавался в увлечения современных подростков. Теперь понимаю, что зря.

– А что это? – признался я в своей неосведомленности. Может быть, если расспрашивать не о жизни, а о конкретных увлечениях она охотнее будет разговаривать?!

Мой ответ ее явно удивил. Она повернулась ко мне лицом с округлившимися глазками. Она была в этот момент такая смешная. Но я сдержался. Если я сейчас рассмеюсь, она вообще никогда мне ничего не расскажет.

– А-а… даже не знаю, как тебе объяснить. Ты сам лучше мне расскажи о себе, – вот такого поворота я не ожидал.

– Так не честно. Я первый спросил! Значит и тебе объяснять, – взбрыкнул я. Я не мог поверить, что ей это вообще может быть интересно.

– Но мне будет намного легче рассказывать о себе, если я буду знать о тебе! Ну, минимум век! – расплывчато как-то объяснила она.

– Век? – не сразу понял я.

– Да. Хотя бы век, в котором ты жил и… – судя по лицу, ей было не приятно заканчивать предложение, но я понял.

– И умер. Зачем?

– Чтобы знать, как объяснять. На основе какого века! Головоломки, которыми я увлекаюсь, японские. И появились в России только лет десять назад, – в голосе появились уже какие-то возмутительные нотки. Ну я и тупица! Правильно, если она будет знать о моей образованности, то ей будет намного проще рассказывать о себе.

– Понятно. О них я точно ничего не знаю, – усмехнулся я про себя.

– Ты скрываешь дату своего рождения? Я думала, о возрасте беспокоятся только женщины, и то живые! – а вот это уже была провокация. И хотя она оказалась права, признавать этого я не собирался, было не особо приятно!

– Нет, конечно! – возмутился я, – Просто… – а более логичных объяснений-то не было! Упс!

– Что просто? – не унималась Вера, при этом улыбаясь. То есть она еще и поиздеваться надо мной решила?! Здорово!

– А ты не будешь смеяться? – я сам от себя не ожидал такого глупого вопроса. Видимо, она тоже!

– С чего это?

– А у тебя самой нет предположений, из какого я века? – предложил я ей угадать. Я надеялся, что пока она будет гадать, я придумаю что-то более благовидное. Мне действительно не хотелось признаваться, что гожусь ей в отцы!

– Чего ты так боишься? Я не понимаю! – хмурилась она. Даже сейчас она была прекрасна.

– Так у тебя все-таки уже есть теория! – настаивал я, но какое-то смутное сомнение уже появилось.

– Да, есть, – прозвучал спокойный и четкий ответ, которого я так боялся. Она же умная девочка и легко смогла оценить мой наряд.

– И? – я хотел поскорее услышать свой приговор.

– Я думаю, что ты из 70-х годов прошлого века! – абсолютно спокойно и уверенно заявила она. Я оказался прав – она умная девушка!

– Ух, ты! И как ты к этому относишься? – мне не терпелось узнать ее мнение на этот счет. Сам не знаю, как так получилось, но я приблизился к ней почти вплотную. Наши глаза оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

Я не переставал удивляться ее естественной красоте: безупречный вырез глаз, маленький аккуратненький носик, красивые губы чуть приоткрыты. Она затаила дыхание, как и я. Какой был дикий соблазн схватить ее, прижать к себе и целовать и долго, и нежно, и страстно. Боже, да за всю свою жизнь и существование не испытывал таких чувств. Что же ты красавица со мной сотворила???

Вдруг она резко встала. На лице читался испуг. Я не понял, что случилось, но очень обеспокоился. «Только не снова, только не снова!» – твердил я про себя!

– Что? Что-то случилось? Тебе снова плохо? – теперь я схватил ее за плечи. Она опустила голову. Точно, ей плохо! Что же делать?

– Вера? Ответь мне! – мой голос дрожал.

– Все нормально! – пробубнила она. Значит, не плохо. Значит, это не связано с ее самочувствием. Она все поняла. Она поняла мои чувства и теперь не знает, как отказать!

– Ты вскочила как угорелая. Что случилось? Я тебе противен! – я отпустил ее. Зачем делать то, чего она не хочет? Зачем искать возможность прикоснуться к ней, приблизиться, если ей это не нужно? Хорошо. Пусть так оно и будет!

– Ты в своем уме? Что ты такое говоришь? – вдруг закричала она. Такая агрессивная реакция меня удивила, но я не повернулся, не осмелился взглянуть на нее.

– А разве не так? Ты поняла, из какого я века, и теперь думаешь, что я древний, да и в деды тебе гожусь! – бубнил я. Что еще я мог ей ответить?

Но дальше она сделала то, чего я совершенно не ожидал. Она подошла ко мне ближе и очень нежно обняла за плечи. Внутри все запело, заликовало. Сердце забилось чаще, а дыхание остановилось. Сначала можно было подумать, что это было сделано неосознанно, но она не убирала рук! Мне это ее действие было очень приятно и не понятно одновременно.

– Я люблю тебя, – очень тихо прошептала Вера. Я не поверил своим ушам. Но мое сердце уже отреагировало. Я даже не знаю, как описать все, что я успел испытать в это мгновенье. Просто слова счастье, радость, ликование никогда не смогут передать полноту моих чувств.

– Что? Что ты сказала? – повернулся я к Вере, выпучив глаза. Сам не знаю, зачем я хотел заставить повторить ее это!

На ее лице отразилась паника: глаза забегали, глубокий вдох, сухие губы, но руки не убирала. А я вместо того, чтобы успокоить ее, признаться самому в чувствах к ней, стоял и смотрел на нее как дурак!

Вдруг она рванула с места прочь от меня. Я не ожидал такой реакции, поэтому какое-то время тупо смотрел ей вслед. А когда вскоре опомнился, она была уже на краю поля видимости.

– Вера! Вера! Не убегай, прошу! – кричал я ей в след, но бесполезно. Она, скорее всего, не слышала меня. Я старался догнать ее, но мне преградили путь.

– Привет, Савва! Как дела? Куда летишь? – добродушно поприветствовал меня Еремей. Это единственный из проводников, которого я могу назвать другом. Так уж вышло, по иронии судьбы, что наши участки были всегда рядом, даже сейчас. Мы этому всегда были несказанно рады. Но вот сейчас…

– Привет, Рема! – такое прозвище я дал ему сам, и он на это не обижается, но вот кто-то другой… голову оторвет! Он парень серьезный и все его называют только по полному имени – Еремей!

– Что-то стряслось? – удивленно оглядывая меня с ног до головы, спрашивал Рема.

– Не уверен, что такое можно рассказывать! Даже тебе! – признался я. Раньше у нас никогда не было друг от друга секретов.

Рема замечательный парень, добрый и отзывчивый. Иногда это является его недостатком. Другие, не особо порядочные проводники, нагло пользуются этим. Поэтому не уверен, что ему стоит говорить. Он может из самых лучших соображений выдать меня.

– Даже мне? У тебя появились тайны? – хмурился он.

– Не обижайся, Рема. Просто я же тебя знаю.

– Вот именно! Ты меня знаешь лучше кого-либо! Как ты можешь? – возмущался он.

– Рема, я знаю твою наивность и доверчивость. Ты же из лучших побуждений сболтнешь быстрее. Тебе на мозг накапают, а ты и выложишь все на блюдечке с голубой каемочкой!

– Я рыба! Говори! – он демонстративно провел вдоль губ, изображая закрытие рта на молнию. Я бы посмеялся такому жесту, но было не до смеха.

– Поклянись, что никому, никогда и ни под каким предлогом не расскажешь! Можешь придумать все, что угодно, только мне скажи, чтоб я отвечал то же самое, – потребовал я.

– Клянусь! Клянусь никому, никогда и ни под каким предлогом не выдам твою тайну! – без тени сомнения поклялся Рема. Я знал, что после такого ему можно рассказать все!!!

– Рема, друг! Я даже не знаю, как и с чего начать, – подбирал я правильные слова.

– Так и рассказывай с самого начала. Когда это случилось? – мы сели на крышу какого-то дома. Вера уже скрылась из виду.

– Это случилось девять дней назад. Я в тот день только перешел сюда. На моем новом участке вдруг появилась странная душа.

– Что значит странная?

– Слушай! Я все объясню! – нервничал я.

– Хорошо – хорошо! Не перебиваю! – согласился Рема, театрально подняв руки.

– Так вот. Эта душа молоденькой девушки просто так висела почти пять дней. Без каких либо движений. А когда очнулась я не смог ее отправить на суд. Она оказалась незавершенная, но что она не успела сделать, мы так и не поняли, максимально скомкано рассказывал я.

– И что? У меня тоже была незавершенная душа. Просто через 40 дней ты ее отдашь Эрузаилу! – не понял моей проблемы Рема.

– Это я прекрасно знаю! Рема, я как раз и не хочу ее отдавать Эрузаилу! – голос мой срывался.

– Почему? – вытаращил на меня глаза друг.

– Я… я люблю ее! – признался я.

– ЧТО? – взревел Рема. Такой реакции, я еще никогда от него не видел, хотя мы уже работаем вместе и дружим не первый год.

– Тихо-тихо! Ты чего разорался? Помни! Ты поклялся! – напомнил я ему.

– Ты сума сошел? Ты хоть представляешь, чем это грозит? – испугался Рема.

– Представляю. Поэтому и заставил тебя поклясться!

– Ты ненормальный! Что в ней такого? Ты даже Катю отвергал всегда. Что случилось?

– Катю я вчера вообще жестоко отшил. А Вера… – я замечтался, воспроизводя ее прекрасное лицо и улыбку в памяти, – Вера самая лучшая и необычная девушка из всех, кого я когда-либо встречал! – говорил я, закрыв глаза.

– Ох, друг. Ну, ты и попал! Что собираешься делать? – горько вздыхая, говорил Рема.

– Для начала найти ее! – воскликнул я, резко вспомнив, зачем вообще летел, когда столкнулся с другом. По телу лавиной пронесся страх, причиняя ощутимую боль. Даже голова немного закружилась, когда я представил, сколько неприятностей она могла найти!

– А ты что ее потерял? – в его голосе были неподдельный интерес, удивление и даже немного страха. Теперь я был уверен на все 100%, что он мою тайну никогда не выдаст, если уж он испугался сейчас.

– Я летел за ней, когда тебя встретил! – поникнув головой, ответил я.

– И после этого ты еще со мной стоишь и болтаешь? А если ее найдет кто-то другой? Или сам Эрузаил? Ты чем вообще думаешь? – ругался Рема. Правильно! Мне сейчас только хорошей взбучки не хватает!

– Я полетел! – попытался я покинуть друга, но он остановил меня, схватив за руку.

– Одному тебе ее не найти! Куда она могла полететь?

– Если только в свою квартиру. Больше я о ней ничего не знаю! – предположил я.

– Ты лети прямо к ней домой, а я в округе посмотрю! – я ему просто кивнул, и мы рванули с места в сторону ее дома. В принципе, она и летела именно в этом направлении. Я очень надеялся, что она именно там

– Но ты же не знаешь, как она выглядит? – опомнился я.

– Ну, так описывай, давай! – подначивал Рема.

– Она очень красивая, стройная. На вид ей лет 16-17. Что еще?

– У, брат! Я то думал ты просто влюбился. А ты тут по самые уши втрескался! – посмеивался надо мной Рема. Что я мог ему на это ответить? Я тупо улыбнулся ему в ответ, а он рассмеялся в полный голос. А голос у него не слабый. Когда-то он был басом в церковном хоре!

– По таким приметам я ее не найду! Что-нибудь примечательное есть? – спрашивал Рема, когда, наконец, отсмеялся.

– Не знаю. Волосы темные, взлохмаченные и очень короткие. Такой смешной ежик на голове. Одежда обычная современная: старые джинсы, водолазка, темная ветровка и кроссовки, – перечислил я все, что смог!

– Ладно. Это уже что-то! – похлопал он меня по спине. В это время мы уже подлетели к ее улице, – Разделяемся!

Я кивнул, мысленно пожелав, чтоб она оказалась дома, а не на улице, где Рема может ее не узнать. А если она будет от него скрываться? Я ведь ее предупреждал, что нельзя попадаться на глаза другим проводникам? Вот попал!

Я прибавил скорости. На всех порах я влетел в ее комнату. Она оказалась пустой. Тихо чертыхнувшись, я полетел осматривать другие комнаты в квартире. Их я почти не знал, поэтому передвигался осторожно. Но и в других комнатах ее не было. В зале я заметил недавний досмотр. Но это сейчас было совершенно не важно.

Я вылетел на улицу, зависнув над проезжей частью. Время было уже обеденное. Где же она может быть? Я несколько раз посмотрел вокруг дома, и не найдя ее, полетел вдоль улицы, почти спустившись на землю. Я аккуратно парил над головами живых, тщательно всматриваясь во все подворотни. Но ее нигде не было. Потихоньку внутри у меня нарастала паника и страх за ее сохранность. Я просто не мог потерять ее сейчас, когда понял, что она отвечает мне взаимностью. Не мог!!!

В конце улицы я встретил Рему.

– Ну? – кинулся я к нему, сломя голову, хотя и так было понятно, что он ее не нашел. Он тоже медленно брел, вертя головой по сторонам.

– Ни кого я не встретил. Фрола видел, но обошел стороной. Он сидел один на крыше вон того дома, – рукой он показал на девятиэтажку на соседней улице.

– Да, нам надо быть осторожнее! – горько вздыхал я, а внутри все болело и щемило. Ну, куда она могла подеваться? Пусть это и ее город, но куда она могла пойти? И почему я не узнал о ней больше? Сейчас бы было больше вариантов.

– Нам надо быстрее ее найти. Чем дольше мы ее ищем, тем больше вероятность, что нас самих накроют. Сам понимаешь, мы не на своих постах! – говорил Рема, продолжая смотреть наверх. Он всегда очень боялся проблем и неприятностей, поэтому и никогда не нарушал ни правил, ни норм поведения!

– Понимаю! У нас есть еще одно затруднение, – все-таки решил я сказать ему. Да и вообще не хотелось втягивать его в это! Ведь как соучастник пойдет!

– Какое?

– Я предупреждал ее, чтоб она не попадалась на глаза другим проводникам. Так что даже если ты ее найдешь она либо спрячется, либо будет убегать как от Матвея, либо ты ее вообще не сможешь увидеть. Да и не пойдет она с тобой. Так что ты только зря теряешь время!

– Времени у меня навалом! А что там ты говорил про Матвея? – возмущенно-удивленным тоном спрашивал Рема. В этом мы тоже сходились. Рема тоже не особо любил Матвея, который везде искал личную выгоду, но при этом старался не нарушать правил, по крайней мере, своими руками точно!

– Да, Матвей ее видел. Это долгая история! – не хотел я говорить об этом сейчас. Внутри только сильнее разгоралась паника!

– Матвей ее видел раньше меня? И с каких это пор ты с ним дружишь и знакомишь свою девушку? – возмущался Рема.

– Я не дружу с ним. Просто так вышло. Она была на его территории, а он в тот момент отправлял душу. И не просто душу, а душу ее отца, и не на суд, а сразу в ад!

– Ни чего себе? Натерпелась девчонка! – пробубнил Рема.

– Вот-вот! Она, конечно же, испугалась и дала от него деру, а он за ней. Остановилась она только, когда прилетела домой и встретила меня. Мы заранее договаривались там встретиться.

– То есть Матвей знает, где она жила? – испуганно спросил Рема.

– Да, а что?

– Как это да, а что? Неужели, ты его не знаешь? Он же мог привести туда Эрузаила! Ей, как и тебе, там вообще нельзя больше появляться!

– Да. Ты прав! А я об этом даже не подумал. Что же делать?

– Говори адрес. Я слетаю! А сам стой неподалеку, но не высовывайся!

– А если он там и поймают тебя вместо меня? Я же себе такого никогда не прощу! Мы же ничего им не сможем доказать!

– Все будет нормально! – проговорил он. Рема всегда был оптимистом. А у меня внутри все сжалось. Я еще никогда, за все время пока тут работаю, так не боялся!

– Адрес! – твердо потребовал Рема.

– Комсомольская 93 квартира 12, – проговорил я, и Рема тут же полетел. Я даже не успел пожелать ему удачи. Сейчас нам удача не помешает!

Я полетел намного медленнее Ремы, но в том же направлении. Я снова стал осматривать улицу. Ведь она могла спрятаться где угодно!

Вдруг где-то не так далеко раздался звон, что-то разбилось. Я полетел туда чисто по инерции. Слух у меня как у проводника был немного лучше, чем у обычной души, поэтому я спокойно определил, что разбилось что-то в нескольких домах дальше по улице. Чтобы лучше все рассмотреть, я взлетел вверх. И тут случилось чудо: она, моя Вера тоже взлетала над домами. Какое неземное облегчение я тогда испытал! Я бросился к ней.