Текст книги "Обреченная. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Шерон Тихнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

   Проснулась я от звука папиного голоса, причем он явно был очень удивлен и ругался на чем свет стоит. До меня не доходило ничего из того, что он говорил. После такого замечательного сна я вообще мало чего понимала. Счастье, удовольствие и блаженство разливалось по всему моему телу.

   – Я тебя спрашиваю! Что здесь случилось? – тряс меня папа, но вдруг перестал и отвернулся, – я думал, что ты в ночном костюме спишь! – странным застенчивым тоном проговорил отец.

   Я в полном недоумении опустила голову и посмотрела на свое тело. И каково было мое удивление, когда я не обнаружила на себе футболку, а пощупав рукой под одеялом, не обнаружила и шорт. "Мама дорогая! Я же голая!" – пронесся мысленный крик. Я натянула на себя одеяло по самые уши.

   – Папа, выйди отсюда! – закричала я. Я, похоже, выпала из реальности не только во сне! Отец тут же вышел.

   – Жду тебя на кухне с объяснениями!!! – добавил отец из-за двери.

   Я пребывала в шоке. Я постаралась встать, чтоб одеться, но что-то попало под ноги. Только сейчас я стала осматривать комнату. Оказалось, что ножки от кровати отвалились напрочь, и теперь матрац лежит прямо на полу. Все вокруг усыпано перьями, обе подушки порваны, клочки от наволочек валяются на полу. Я в шоке стала осматривать свое обнаженное тело. Я была усыпана синяками, будто искупалась в синей краске. Я нашла силы встать, чтоб все-таки одеться и прикрыть все это безобразие, но споткнулась о кусок ткани. Я ее подняла и узнала в ней обрывок своей футболки. До меня никак не доходило, что могло случиться в моей комнате, пока я спала?!

   Я подошла к зеркалу и вскрикнула. Моя голова была похожа на куриное гнездо. Мало, что все волосы были перепутаны и неизвестно, сколько времени понадобиться, чтоб это все расчесать, так еще и перья торчали!!! Здесь без моей способности не обойтись. Я немного напряглась, и все перья оказались на кровати аккуратно сложены в кучку. Я напряглась еще немного, смазала все синяки слюной, и большинство из них исчезло прямо на глазах. Я быстро оделась, вытащила из шкафа непонятный полиэтиленовый пакет и сложила в него все перья.

   Я еще несколько раз осмотрела комнату, все еще ничего не понимая. Комната выглядела как после очень хорошего побоища. Снизу послышались папины возмущенные крики, после чего я была вынуждена спуститься. Я быстро и незаметно шмыгнула мимо отца в ванную. Я тщательно вымыла голову с опаласкивателем, чтобы потом недолго мучиться с расческой. Вымыла все тело и еще раз прошлась по синякам, после чего остались всего парочка самых больших, и то уже желтых. Папа все это время стоял у двери и высказывал все, что обо мне думает.

   – И как ты только смогла такое натворить за какие-то пару часов?! – возмущался отец, когда я выходила. Я удивленно на него посмотрела. Я то думала, что это случилось ночью, а оказывается нет. Папа утро перед отъездом на работу заглянул в мою комнату, и все было в полном порядке, а после возвращения через четыре часа обнаружил этот бедлам.

   Только сейчас до меня дошло, что случилось!!! Это был не сон! Он действительно приходил! И мы по-настоящему занимались...

   – Это был не сон!!! – кричала я. Это был вопль полный восторга и радости! Я несколько раз попрыгала на одном месте и поцеловала ошалевшего от такого поведения отца. Такое продолжалось еще с полчаса. Папа не мог меня угомонить, а сама я этого не желала.

   – Не нормальная! Если ты так прощаешься, каждый раз переезжая, то я не завидую твоей матери! – проговорил отец, – тебе пора собираться!

   Я, не возражая, поскакала в свою комнату, где увидела легкие отголоски произошедшего! И стоило столько бояться! Но почему он ушел? Ответа на этот вопрос я никогда не узнаю! Но это уже не важно. Он сделал меня самой счастливой девушкой во всей вселенной!!! И я ему безмерно благодарна!!!

   Я быстро собралась, и мы с отцом отправились в Берген, в аэропорт. Стоя на пороге, я еще какое-то время искала его глазами в надежде, что он придет со мной попрощаться, хотя он уже устроил лучшее прощание в мире! Его нигде не было, что немного омрачало мое счастье, но не затмевало его. Отец всю дорогу пытался выяснить, что же случилось, но я молчала.

   В аэропорту я сдала багаж и уже прощалась с отцом, когда позади него далеко в толпе увидела его. Он просто стоял и смотрел за мной, очень грустно улыбаясь. Я уже не могла подойти к нему. Я тоже грустно улыбнулась и помахала ему рукой.

   – Я люблю тебя! Спасибо за все! Ты подарил мне сказку! – прошептала я, отойдя уже от папы, в надежде, что он услышит или прочтет по губам. В эти слова я вложила всю свою любовь, нежность и благодарность к нему.

   Я сделала последний шаг, и он вышел из поля видимости. Самолет взлетел.

   Полеты прошли нормально. Я еще прибывала в эйфории после случившегося. Прилетела я поздно ночью, поэтому и расспросы отложили на потом. Проснувшись утром, я поняла, что эйфория прошла, уступив место воспоминаниям и бездонной пустоте. Моя душа и сердце остались там далеко, с ним. Здесь находилось только мое больное тело. Маме и Отто по поводу нашего с Габриелем расставания я сказала, что так было надо. Мама немного попереживала, но она у меня оптимистка, поэтому почти сразу стала расспрашивать, что я собираюсь делать дальше. Отто же искренне был рад моему решению и сказал, что все пройдет.

   Через два дня пребывания в Берлине я отправилась в клинику. Я прошла, все обследования и сдала все анализы без особого энтузиазма. Через неделю я пошла за результатами. Мама долго навязывалась со мной, но я сумела ее отговорить.

   – Поздравляю! Анализы у вас лучше, чем мы предполагали, – объявил доктор Смаерз.

   – Насколько лучше? – настороженно спросила я. Неужели я поторопилась с расставанием. У меня началась паника.

   – Я даже не знаю, как вам объяснить, – мялся врач.

   – Сколько времени у меня до последней стадии? – твердо спросила я. А то будет сейчас мне тут мозги пудрить. Я быстренько прикинула, что до девятнадцати мне еще чуть меньше четырех месяцев.

   – До последней стадии у вас приблизительно 7-8 месяцев, – уверенно ответил доктор Смаерз.

   – Это точно? – паника нарастала. Я еще почти полгода могла быть вместе с любимым!!! Но уже поздно!

   Я ничего и никого вокруг не видела. Как я дошла до дома я не помню. Все было как во сне. Я все выполняла на автопилоте.

   В положенное время я отправилась в университет. По каким-то странным причинам мне не хватило места в общежитии с сокурсниками. Меня поселили в одну комнату Джудит, девушкой с третьего курса. Она почти не обращала на меня внимания и меня это абсолютно устраивало. Я совершенно не хотела ни с кем разговаривать. Делала все автоматически, включая посещение занятий. Хорошо хоть информацию не перестала нормально усваивать.

   Время шло. Долго, медленно и мучительно, но шло. Внутренняя пустота только никуда не девалась. Я перестала смотреть за тем, что ношу, что и сколько ем. Я потеряла всякий вкус к жизни. Больше не было ничего. Все что у меня было осталось с ним. Земля вокруг опустела. Ничего не радовало, даже так долгожданное солнце. Все краски мира потускнели. Так прошли два месяца учебы.

   – Может быть, ты пойдешь с нами? – вдруг обратилась ко мне одна из подруг Джудит.

   – Ммм... А куда вы идете? – поинтересовалась я. По иронии судьбы сегодня был мой день рожденья. И впервые за все время мне почему-то захотелось куда-нибудь выйти.

   – Мы идем в торговый центр. Там открыли новый развлекательный комплекс.

   – Да! Я хочу сходить с вами! – твердо сказала я.

   – Так чего ты сидишь? Одевайся! Там будет половина всех наших. И конечно куча парней! Уверенна, если тебя приодеть, ты будешь просто красавица! – восклицала девушка, осматривая меня с ног до головы.

   Я быстренько стала переодеваться, сама себе удивляясь. И зачем это мне надо в этот торговый центр?

   – Случилось чудо! Наша затворница решила выйти в свет! С чего это? – ерничала Джудит.

   – У меня сегодня день рожденья! – спокойно ответила я. Девушки, все без исключения, рты по открывали.

   – Круто! Так чего же мы стоим? Бегом праздновать! – скомандовала девушка, пригласившая меня.

   Мы собрались и двинулись в выбранном направлении. В торговом центре и правда собралась куча народу. Парней тоже было вдоволь. Некоторые из них подходили со мной знакомиться, но я вежливо всем отказывала.

   – Эй, подруга! Ты чего это парнями разбрасываешься? – спросила Мередит. Оказывается, так зовут девушку, пригласившую меня.

   – У меня уже был парень! – грустно созналась я.

   – О-о-о! Разбитое сердце? Бывает, но нельзя же так долго киснуть? – потрепала она меня за плечо. Я вымученно улыбнулась.

   – Пойдемте, девчонки носик попудрим! – предложила только что подошедшая Джудит.

   Мы втроем направились в дамскую комнату. Я просто стояла у зеркала, слегка ополоснув лицо, а девочки удалились в кабинки.

   – Вот, засада! – вдруг раздалось из-за одной из кабинок. По голосу я узнала Джудит.

   – Что-то случилось? – спросила я.

   – У тебя случайно тампона нет? У меня тут сюрприз! Должны же были прийти только через три дня! – возмущалась девушка.

   – Есть! – спокойно ответила я. Но доставая тампон из сумочки, стала вспоминать, когда мне их ждать. И к собственному удивлению не смогла вспомнить. Я стала искать свой календарик, где по-привычке отмечаю дни месячных.

   – Ты чего там копаешься? Нет что ли? – вернула меня из собственных раздумий Джудит. Я быстро передала ей тампон, а сама продолжила копаться в сумочке.

   – Ты чего-то потеряла? – раздался голос Мередит за моей спиной. Я аж подпрыгнула от неожиданности. В этот момент из сумочки и выпал мой календарик.

   – Вот! – сказала я, поднимая его с пола. Я взглянула на него и пришла сначала в ужас, потому как последнее отмеченное число было 2 июля. Это же три месяца задержки!!!

   Я стояла, в шоке таращась на календарь. Девушки у меня что-то спрашивали, а я не слышала их. До меня доходил смысл. Постепенно ужас и шок сменились восторгом, счастьем. Я даже не предполагала, что одного раза хватит, чтоб зачать ребенка! Но это так! От счастья у меня вновь появились слезы. Я уже не плакала три месяца.

   – Что с тобой? – спрашивала обеспокоенная Мередит, тряся меня. А я не реагировала. Я стала смеяться.

   – Она ненормальная! Точно! Зря мы ее взяли, теперь еще в общагу надо будет отводить! – возмущалась Джудит.

   – Дура, ты! У нее точно что-то случилось! – говорила Мередит, – Давай, я отведу тебя обратно!

   Она повела меня домой, несмотря на мое не вполне адекватное поведение. Как я могла не заметить беременность? Отто говорил, что беременность протекает тяжело, а я ее даже не заметила! Может быть, это моя способность к заживлению так подействовала?

   Я была счастлива! Моя жизнь снова приобрела смысл – наш с Габриелем ребеночек.

   Когда мы пришли в мою комнату, я поделилась своим счастьем с Мередит. Сначала она стала меня жалеть, но когда поняла, что я счастлива, пожелала мне удачи.

   – А как же учеба? – спросила Мередит.

   – Учеба это ерунда! Тут такое чудо! Ты понимаешь, Габриель был моим единственным мужчиной. И было то у нас всего один раз, перед моим отъездом. Разве это не чудо?

   – Да! Чего хочется нашей будущей мамочке? – посмеялась девушка.

   – В каком смысле?

   – Вкусненького! Придется тебя взять на поруки!

   – Точно! Пойдем в столовую! Хочу торт со взбитыми сливками! Теперь мне надо много есть!

   Мы с Мередит очень сдружились и везде ходили вместе, хотя и учимся на разных курсах и специальностях. Она меня подкармливала, гуляла со мной в парке. Нам было хорошо вместе. Через какое-то время у меня начал расти животик. Я обожала своего еще не рожденного малыша. Он наполнил мой выцветший мир светом и красками, придал вкус жизни. Но маме о нем я сказать не решилась, а надо было.

   Были, правда и негативные стороны такого положения, но я на них не заостряла внимание. Теперь я больше гуляла. Частенько оставалась голодной, потому как тошнило. Приступы участились, зато были короче по времени, но болезненнее.

   В одно из воскресений, когда мы с Мередит гуляли по заснеженному парку, меня окликнули.

   – Виргиния! – окликнул меня знакомый мамин голос. Я испугалась, но повернуться пришлось.

   – Ой! – воскликнула мама, схватившись за грудь. Мамины округленные глаза смотрели на мой небольшой животик. Отто смотрел туда же, но с более ожесточенным взглядом. Он сразу понял, чей это малыш и кем он будет.

   – Вира, что же это? – воскликнула мама, протягивая руки к животу.

   – Мам, ты прости меня, что не сказала сразу! Но я сама узнала об этом только месяц назад, и все не знала, как тебе сообщить. Отто вон не нравиться мое положение! – я указала головой на ее мужа, у которого аж костяшки побелели, так сильно он сжал кулаки. Мама мельком на него посмотрела, но ни чего не сказала. Мама была готова упасть в обморок, она совсем плохо выглядела, но Отто ее придерживал. Я тоже осторожно подошла к ней и, поддерживая с другой стороны, повела в сторону общежития.

   – Давайте, пройдем в мою комнату и уж там спокойно поговорим! – предложила я. Ответом мне было молчание. Так в напрягающей тишине мы дошли до комнаты. Мы вошли и постарались положить маму на мою кровать, но она упиралась.

   – Мама, тебе надо прилечь. Ты плохо выглядишь, – убеждала я ее, коря себя за такую безответственность. Ведь именно из-за меня маме стало плохо! За моей спиной кашлянули, и я обернулась. На соседней кровати сидела Джудит.

   – Не могла бы, ты нас оставить ненадолго? У нас тут серьезный разговор! – потребовала я. В моем тоне не было даже намека на вопрос или просьбу. Может быть, именно поэтому девушка, молча, встала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

   – Мама, ты больна?

   – Нет-нет! Все хорошо. Мы ненадолго, так что давай рассказывай. Что собираешься делать? Что с учебой? – храбрилась мама. По ней было видно, что она ели держалась, но причины такому состоянию я не могла найти. Мама всегда блистала здоровьем, а тут такое. Я ничего не успела ответить.

   – Что делать? Да у нее теперь только один путь – в могилу! – кричал Отто, – Я же говорил, что так оно и будет! Ему только этого и надо было. Ты просто наивная девочка!

   – Не правда! Он меня очень любит, поэтому и отпустил! Он хотел, чтоб я зажила своей нормальной жизнью! Габриель ничего не знает о ребенке! – моему возмущению не было предела. А сердце стало весить наверное тонну, после того как я произнесла его имя.

   – Ну, да! О чем ты только думала, когда...

   – Я люблю его, а остальное не важно! Почему я не могу родить ребенка от своего любимого? Ты же нормально живешь! – я перешла уже на крик.

   – Хватит! Что случилось, то случилось! Надо решать, что будем делать дальше! – перекричала нас мама. И как только у нее сил хватило? Нас, наверное, все общежитие слышало. Мама встала с кровати и пошатнулась. Отто моментально оказался рядом. Вид у него был испуганный.

   – Дорогая, тебе плохо? Приляг! Опять голова кружиться? Не тошнит? – в этот момент он выглядел крайне необычно. Будто мама над ребенком.

   – Так! Вы не хотите мне ничего сказать? – удивилась я. У меня появилось странное предчувствие, что не одна я в положении, – какой срок мам? – посмеялась я.

   – Не большой, но беременность уже тяжелая, – грустно признался Отто.

   – И ты мне еще будешь что-то говорить? – возмутилась я. Такого я точно не ожидала от них. У меня, конечно, мама еще молодая, но вновь становиться мамой!!!

   – У меня всего 10 недель, а у тебя дочка сколько? – прошептала мама.

   – У меня 22. Мамуля, зачем ты в таком состоянии поехала? Неужели, нельзя было дома остаться?

   – И не узнать, что бабушкой стану раньше? – у нее еще на юмор хватало сил.

   – Тебе срочно надо обратиться к врачу. Сейчас есть прекрасные клиники. Там тебя полностью обследуют и помогут. Я понимаю, что тебе не хочется, но если вы хотите сохранить малыша, это необходимо. Да и о твоем здоровье надо позаботиться, – убеждала я маму, мельком наблюдая за реакцией Отто. У него отвисла челюсть.

   – Ты не против? – искренне удивился он.

   – А с чего я должна быть против? Главное чтоб вы были счастливы и здоровы! – я погладила маму по лицу. Она была ледяная.

   – Ее срочно надо отвезти в больницу! – скомандовала я. Мама уже позеленела. Я очень испугалась за нее. Мы взяли ее под руки, и повели к выходу.

   Через 7 минут мы уже были в приемном покое больницы. Нас выставили за дверь, подозрительно посмотрев на меня.

   – Я с тебя шкуру спущу, если с ней что-то случиться! – процедила сквозь зубы, – я все понимаю, но в таком возрасте это не безопасно. Ты вообще уверен, что для нее эта беременность пройдет без последствий?

   – Не уверен. Я и не думал, что такое может случиться, – поник он. Мне даже стало его жалко.

   В этот момент у меня резко заболела голова, ноги подкосились, дыхание затруднилось, а сердцебиение сбилось. Я сползла по стене на пол. Отто в панике звал врачей. Голову будто проткнули тупым кинжалом. Боль была и резкой и тянущей одновременно. Я стала задыхаться. Изо рта пошла странная смесь слюны и крови. Вокруг все закрутилось и смазалось. Я схватилась за голову. Я кричала от боли, захлебываясь кровью. Но кровь шла всего минуту, в этом мне повезло.

   – Ужас! Помогите же ей! – кричал Отто. Его голос дрожал.

   Ко мне кто-то подбежал и стал ощупывать. Я стала банально отбиваться. Никто мне не мог помочь. От меня не отставали. Даже приподняли и куда-то потащили. В этот момент боль стала утихать. Голова стала проясняться.

   – Не надо меня никуда тащить! Все нормально! – твердо заявила я. Я уверенно стряхнула руки медбратьев. Отто ошарашено на меня смотрел, явно ничего не понимая.

   – Девушка вам точно не нужна наша помощь? У вас только что был припадок, – допытывался врач.

   – Точно! Уже все прошло. Со мной все в порядке! – повысила я голос. Моей главной задачей было, чтоб мама меня не увидела в таком состоянии. Врачи быстренько удалились, тихо возмущаясь.

   – Что это было? Часто у тебя такое? Это из-за беременности! – голосом полным отчаяния проговорил Отто.

   – Бывает, но это не из-за ребенка! – успокаивала я. Мне почему-то стало его так жалко. Он постарел прямо на моих глазах. Столько боли и грусти было в его глазах.

   – Как это? Что ты имеешь в виду? – удивился он.

   – Это моя тайна. Как там мама? Ты даже предположить не можешь, как дальше будет протекать ее беременность?

   – Могу. Но все известные случаи сильно отличаются друг от друга. Все это происходило в разные времена. Современные случаи проходили как обычные человеческие. Почему у нее так, даже не знаю.

   – Я знаю! Это возраст, и еще может быть, мама чем-нибудь заболела? Она не проверялась? Ты должен положить ее в клинику сразу, как только вернешься домой!

   – Проверялась, но пока не все результаты готовы. У нее сильно пониженный гемоглобин. Для такого ребенка это нормально. А что с тобой? У тебя все должно быть намного хуже!

   – Я молода и не совсем обычная девушка! – усмехнулась я, – ты лучше пойди узнай, как она там. Можно ли к ней.

   Он спокойно поплелся в процедурный. Я же побежала в туалет замывать кровь. В таком виде я не смогу появиться на глаза маме. Ничего не удалось. Пятна стали намного бледнее, но видны сильно. Поэтому я вновь вышла в коридор, но в приемный покой не пошла. Надеюсь, ему хватит ума не рассказывать ей сейчас о произошедшем. Через пару минут подошел Отто.

   – Ее оставят до утра под наблюдением. Нам велено идти по домам, – сказал он.

   Мы двинулись к машине.

   – Расскажи мне все! – потребовал Отто, как только я закрыла за собой дверь.

   – Что ты хочешь узнать?

   – Я ничего не понимаю в твоих взаимоотношениях с этим вампиром. Припадки. Беременность.

   – Я расскажу тебе, только если ты пообещаешь, ничего не рассказывать маме! Даже под страхом смерти! Кстати, почему ты за меня так испугался? – поинтересовалась я.

   – Потому что не смог тебя уберечь, хотя и предупреждал! Я не хотел, чтоб тебя постигла участь моей матери. Я всю жизнь ношу эту вину. Мое появление на свет забрало у нее жизнь. Это ужасно. Так не должно было случиться и с тобой, – по его грубым мужским щекам текла маленькая скупая слеза. Я видела это впервые. Видимо он действительно очень за меня переживал.

   – Успокойся! Ты не можешь уберечь меня от смерти. А когда я узнала о беременности, я была счастлива! Это мой шанс!

   – Шанс на что? Почему ты так хочешь родить его и умереть? Ты хоть понимаешь, что не увидишь своего ребенка?

   – Возможно! Но так будет лучше!

   – Не понимаю! Кому лучше? – мотал головой Отто.

   Я рассказала ему о своем заболевании, причине нашего с Габриелем расставания; о моей просьбе, результатом которой наслаждаюсь. Объяснила, почему так рада этому малышу. И конечно, взяла обещание о не разглашении.

   – Только вот я не знаю, как поступить дальше! Мне очень хотелось отдать малыша Габриелю, но как это сделать? Да и рожать в обычной клинике мне не суждено. Я, скорее всего, поеду обратно, в Сомт к отцу. Университет придется бросить. Маме только не говори. Ее сейчас нельзя волновать.

   – Не скажу. Но в этом нет нужды. Она и так уже знает, что тебя ждет. Просто она еще это не осознала. Я не представляю, что с ней будет, когда вместо тебя останется этот...ребенок! – он даже назвать его просто ребенком не может. Насколько же он себя корит. Неужели моего малыша будут терзать те же угрызения совести? Но я могу этого избежать, если придумаю, как сделать так, чтоб он узнал правду.

   – Ей все равно пришлось бы это пережить! Все равно не говори ей ничего. Догадается, значит тому так и быть. Нет, значит пусть будет в блаженном неведении. Ты же не думаешь, что ей будет легче, если она поймет, что ее дочь обречена на смерть? – это был риторический вопрос. И Отто просто вздохнул, слегка кивая.

   Но почему к отцу, а не к нему? – удивился Отто.

   – Из-за приступов. В такие моменты у меня идет кровь, ты это видел. И я не знаю, что произойдет, если они почуют открытую кровь. Хотя Питер практикующий хирург. Но полной уверенности нет. Понимаешь они, конечно, не такие как остальные, но всему есть пределы. Это их моральный выбор, но их природу это нисколько не меняет. Они научились спокойно находиться рядом с людьми, но устоят ли они, когда кровь будет открыто литься в их доме???

   – Логично! Но что ты скажешь отцу? Он точно будет не готов не к приступам, ни к ребенку, прогрызающему себе путь на волю.

   – Прогрызающему??? – воскликнула я. Я, конечно, не знала, как появляются такие дети, но...

   – Да. Дампиры прогрызают твердую плаценту и плоть матери. Ты еще не пыталась делать УЗИ?

   – Нет. Но сердцебиение не прослушивается, хотя результат шевелений, виден не вооруженным глазом, – я приподняла футболку, показывая желтые пятна, – И это учитывая мою способность!

   – Дальше будет только хуже! Советую все-таки пойти к нему. Может быть, они что-то знают.

   – А ты ничего не знаешь? – удивилась я.

   – Нет. Таких как я, обнаруживают в лучшем случае уже рожденных, а иногда и уже подросших. Поэтому никто не знает, что происходит с матерью во время беременности. Точно известно лишь то, что ни одна не выжила. Я искренне соболезную тебе!

   Больше мы не разговаривали. Отто довез меня до общежития, а сам вернулся в больницу. Утром он позвонил, и сообщил, что с мамой все в норме. А вечером я их проводила в аэропорту.

   Я еще долго раздумывала над словами Отто. Со временем моя тошнота сильно усугубилась. Все, что я съедала, выходило обратно. Только очень небольшое количество воды могло усваиваться. Я знала, что у беременных бывает токсикоз, но чтоб настолько? Наверное, все дело в том, кого вынашиваешь! Я звонила Отто. Но и он ничего не смог предположить, только соболезновал и опять порекомендовал обратиться к Турненам. А меня почему-то охватывал страх, при мысли о том, как может отреагировать на такую новость Габриель.

   Так прошла еще неделя. Мередит мне помогала, чем могла. Но вдруг раздался звонок.

   – Что-то случилось? Что что-то случилось с мамой? – сразу спросила я, потому как на дисплее высветился номер Отто.

   – Нет-нет! С Марией все хорошо! Я тут подумал, что, скорее всего, твоему ребенку нужна еда, но немного другая, чем тебе, – неуверенно проговорил Отто.

   – В каком смысле? Думаешь, ему нужна кровь? – такого я не учла.

   – Да. Думаю да! Ты подумай: организм матери нуждается в том, что нужно ребенку. А если твой организм не воспринимает человеческую пищу, чем еще может питаться... ребенок?

   – Логично! Я попробую... – а что я могла собственно попробовать? Где я должна была достать кровь? И как ее пить?

   – Попробуй съесть сырое мясо или мясо с кровью! Если номер пройдет, значит ему именно это и нужно, – воодушевился Отто. Я не поняла такого рвения.

   – А почему ты хочешь напоить меня кровью? Тебе самому не противно?

   – Чем будет лучше ребенку, тем легче будет тебе. Я надеюсь, что все может обойтись.

   После этого разговора я спустилась в столовую и попросила мясо с кровью, но мне ответили, что такое не готовят. Тогда я попросила дать мне сырого мяса, сказав, что собираюсь приготовить его сама. Продавец немного помялась, но продала. Я быстро, пока в комнате не было Джудит, поднялась и сразу стала есть. Самое интересное, что пахло вкусно! Хотя я раньше никогда бы не попробовала мясо сырым, сейчас просто закрыла глаза и стала кусать. Мне понравился вкус и меня не тошнило. Значит, Отто был прав. Ребенку нужна еда обоих родителей.

   Еще две недели пролетели незаметно. Я постоянно пыталась найти время и место, чтоб съесть новую порцию сырого мяса. Но и этого мне казалось мало. Аппетиты ребенка росли очень быстро, как и он сам. У меня впереди уже был среднего размера арбуз. Если дальше так дело пойдет, то к концу я даже вставать не смогу под тяжестью собственного веса.

   Ко всему прочему приступы участились. Теперь они происходили каждые две недели. Это не облегчало моего положения и настроения тоже.

Глава 12.

Конец.

   Прошла еще неделя. Я снова начала чувствовать постоянный голод, который уже не могла утолить просто сырым мясом. А других источников крови у меня не было. Надо было решаться. В пятницу я все-таки решилась и позвонила в дом Турненов. Не прошло и одного гудка как трубку взяли.

   – Алло? – проговорил мягкий мужской голос.

   – Привет! Это Виргиния. Мне...

   – Привет! Как твои дела? Что-то случилось? – спрашивал Питер.

   – Мне надо с тобой поговорить. А где Габриель?

   – Он... ненадолго уехал, – неуверенно ответил он. Питер явно что-то скрывает.

   – Куда он уехал? Надолго? – забеспокоилась я.

   – Нет. Скоро вернется. Я могу ему позвонить в любой момент. О чем ты хотела поговорить? Почему со мной?

   – Лично поговорить. Вы сами все поймете, когда мы встретимся.

   – Когда, где? – деловым тоном спросил Турнен старший.

   – Я возвращаюсь в Сомт, – параллельно разговору я заказывала билеты на самолеты, – Мне надо несколько дней, чтоб уладить дела в университете. Так что я прилечу... 21 декабря в семь вечера. Не могли бы вы меня встретить? Там бы и поговорили?

   Я подсчитала день так, чтоб не попало на приступ. Сначала мне надо договориться, а уже потом осторожно и подготовлено ставить эксперементы.

   – Может лучше Габриель? Ты собираешься к нему вернуться? – воодушевился Питер.

   – Собираюсь! Я очень хочу его увидеть! – я всхлипнула, представив его рядом, – Но сейчас мне нужны только вы! Ему о моем приезде пока не говорите.

   – Хорошо! У тебя какие-то проблемы? – насторожился Питер.

   – Все позже! Надеюсь на скорую встречу, – сказала я и повесила трубку.

   Разговор вышел слишком коротким и таинственным, но будем надеяться, что он сможет уберечь нашу встречу в секрете от Габриеля.

   На следующий день я написала заявление в университете и уже на утро мне вернули документы, презрительно глядя на мой животик. Кстати, животик был далеко не маленький. Малыш очень часто шевелился и дрался, оставляя на животе множество синяков. Здесь мне очень помогала моя способность. Все синяки быстро становились желтыми, но вскоре появлялись новые.

   Проблема на данный момент заключалась в том, что в аэропорту была нужна справка от врача, а я на учет не становилась. Пришлось пойти на преступление. Мередит нашла врача, который за определенную сумму может выписать любую справку. Так мы и поступили. Звонила мама, сказала, что ее положили в лучшую клинику Берлина.

   Уже днем следующего дня я спокойно села на самолет. Полет прошел у меня нормально, не считая тошноты. Но для беременных это нормально, особенно в полете.

   В аэропорту меня встречал шокированный Питер Турнен. Я предложила пройти в какое-нибудь кафе, где можно было бы поговорить, но он отказался, сказав, что его автомобиль подойдет намного лучше для такого разговора.

   – Даже не знаю, что сказать! – проговорил Питер, как только мы уселись, – тебе удобно?

   – Да, все нормально! Теперь вы понимаете, о чем наш разговор? – начала я.

   – Теперь да! Но почему ты раньше молчала? Мы могли бы вовремя вытащить его, а теперь что? – с жалостью в голосе говорил он, заводя машину. Мы понеслись с огромной скоростью, но сейчас это меня мало волновало. Ни один вампир не попадет в аварию.

   – Об этом и разговор! Избавляться от ребенка я не собиралась и не буду. Так что можете больше даже упоминать! А вот о дальнейшем протекании беременности... вы знаете, что будет дальше?

   – Нет! Я и не предполагал о существовании дампиров, пока Габриель не познакомился с твоим отчимом. Кстати, может быть, он знает? Ты у него не спрашивала?

   – Спрашивала. Ничего хорошего, но речь сейчас не об этом. Дело в том, что я не сообщала отцу о своем возвращении, надеясь, что смогу пожить у вас. Он просто не готов к такой беременности. Вы все-таки врач. Может быть, что-то придумаете.

   – Что мы можем, если ты решила родить? – удивился Питер.

   – Отто сказал, что это будет протекать легче, если употреблять в пищу кровь. Ребенку необходима пища обоих родителей. С вами это реальнее, чем с отцом. Тем более он захочет положить меня в клинику, а это бесполезно.

   – Понятно. Почему бесполезно?

   – Потому что вокруг плода очень твердая непроницаемая оболочка. Пробить или прогрызть ее могут только зубы вампира или самого маленького дампира. Думаю, отец не готов к таким родам.

   – Не готов, это еще мягко сказано! Хорошо. Я не против, чтоб ты жила у нас, – решил подвести итог Питер.

   – Есть еще кое-что, – я не знала как сказать. Открыть правду или продолжать скрывать? Все равно ничего не изменить. Но рассказать о своей болезни я не решилась, – У меня случаются приступы головной боли и кровь идет. Вы сможете вытерпеть открытую кровь? – осторожно спросила я.