Текст книги "Серебряный дворец"

Автор книги: Шэрон Саймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Думаю, такой юной девушке, как вы, скучно в этом опустевшем отеле. – Микки пристально глядел на нее.

Клэр гадала, заметил ли он, как она похожа на свою бабушку. Она знала, что выглядит как мальчишка-подросток с длинными, висящими вдоль щек прямыми прядями, без косметики, одетая в джинсы и майку.

– Я не скучаю, – холодно ответила Клэр. – А сейчас мне нужно вернуться к маме.

– Дайте мне знать, если я вам понадоблюсь. – Поклонившись, Микки проскользнул на лестницу, ведущую в вестибюль, и быстро скрылся во мраке.

Клэр вздрогнула. Этот мрачный старый отель начинал действовать ей на нервы. Если б только он не был таким пустым и тихим! Она снова вспомнила свой сон, в котором беспомощно боролась с крутившейся дверью и не могла найти выход. Что же все-таки он означал?

...Ее мама промучилась весь день в лихорадке. Она была не в состоянии есть.

– Не волнуйся, – прошептала Элен Уинтроп, беря дочь за руку. – Это просто какой-то вирус. Завтра мне будет лучше.

Клэр принесла маме воды и поела сама, когда доставили обед из кухни гостиницы. В восемь часов она выключила свет в маминой комнате, отправилась к себе и плотно закрыла дверь.

Бабушкино платье, казалось, мерцало в голубом свете телевизора. Что, если надеть сейчас это платье? Может быть, она вновь услышит музыку и увидит Патрика?

«Я хочу снова увидеть Патрика». Эта мысль была столь отчетлива, будто кто-то шепнул ее на ухо. Откуда взялось это чувство? Она ведь никогда не влюблялась, по крайней мере так! Клэр обнаружила, что она как загипнотизированная натягивает на себя голубое платье, торопливо нащупывает застежки, подбирает волосы, лихорадочно застегивает ожерелье, буквально впрыгивает в туфли, хватает перчатки. Одно только воспоминание о Патрике привело ее в это состояние.

Когда девушка подбежала к лестнице, из распахнутых дверей бального зала лилась громкая музыка. Клэр искала глазами светлую шевелюру Патрика, но его нигде не было. Он, очевидно, смешался с толпой на ярко освещенном балконе. Клэр стояла, робко вглядываясь в полумрак Серебряного дворца, где в вихре вальса кружились пары танцующих.

Вдруг крепкая мужская рука взяла ее за локоть.

ГЛАВА 6

– Могу я пригласить вас на этот танец?

Перед ней стоял темноволосый мужчина с фотографии. В этом не было никакого сомнения. Те же зачесанные назад волосы, тонкие усы, изогнутые губы. Когда он говорил, в его интонациях слышался легкий иностранный акцент.

– Вы Йохан Марек, не так ли? – полувопросительно-полуутвердительно произнесла Клэр, оказавшись в его объятиях на зеркальном полу танцевального зала.

– Вам хочется сделать вид, что вы меня не знаете! Я уже думал, что вы сегодня не придете. Очень рад видеть вас снова!

Йохан Марек улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, но она не улыбнулась ему в ответ. Что-то подсказывало ей: этот мужчина крайне опасен. В том, как он вел ее в танце, не было ничего волшебного, волнующего. И она не чувствовала того удивительного спокойствия, когда кажется, что знаешь человека всю жизнь.

Танцевал он великолепно. Но каждое его движение было слишком отработанным, слишком совершенным. Клэр казалось, будто она наступает ему на ноги.

Скользя по полу в танце, Клэр заметила, что к ним приближается Патрик, и сердце едва не выскочило у нее из груди.

– Что случилось?

Йохан обернулся. Должно быть, он тоже заметил Патрика, потому что Клэр почувствовала, как он весь напрягся и его пальцы сжали ее руку.

– Если этот молодой военный пригласит вас на танец, откажите ему, – пробормотал он ей на ухо.

– Но почему? – Клэр отстранилась и пристально на него посмотрела. – Патрик – мой друг.

Йохан выглядел потрясенным.

– Когда вы с ним познакомились?

– Прошлым вечером, – ответила Клэр.

– Так вы были здесь вчера? – В глазах Йохана одновременно промелькнули замешательство и ярость. Он покачал головой. – Вы должны доверять мне, Кларисса, – серьезно сказал он. – Патрик Уильямс – плохой человек.

– Думаю, это не совсем так. – Клэр была в ярости. Как смеет этот мужчина ей приказывать!

В это мгновение Патрик коснулся ее руки.

– Могу я разбить пару? – Его улыбка проникла Клэр в самое сердце.

Она улыбнулась в ответ. Йохан вежливо поклонился и отпустил ее, чтобы она с упоением закружилась в объятиях Патрика.

– Я рад снова видеть вас в этом платье, – сказал он, удерживая ее на расстоянии вытянутой руки. – Прошлым вечером вы были такой прекрасной, и сегодня вы просто великолепны!

Клэр судорожно сглотнула. Она не знала, как заговорить с Патриком, чтобы не испортить этот чудесный вечер.

– Но, кажется, сегодня вы принадлежите не только мне, – продолжал ее партнер. – Тот человек, с которым вы танцевали...

– Йохан?

– Да. Кажется, он не был рад меня видеть.

– Это так, – ответила Клэр, поднимая на него глаза. – Он предупреждал меня относительно вас.

– Неужели? – Патрик рассмеялся. – Ну, и что же вы думаете? Я действительно так опасен?

Он улыбался, и его глаза так сверкали, что у Клэр подкосились ноги.

– Нет, – тоже улыбаясь, ответила девушка.

Их глаза встретились.

– Прекрасно. Должен поблагодарить вас за то, что вы познакомили меня с вашим дядей, Гарольдом Данжерфилдом. У нас состоялась чрезвычайно занимательная беседа.

– Да?.. – только и могла вымолвить Клэр.

Здесь происходили вещи, о которых она и понятия не имела, но Патрик решил, что Клэр все поняла. Значит, она не ошиблась в своих догадках – каким-то образом ей удалось вернуться во времена молодости своей бабушки.

Клэр прижала разгоряченный лоб к белому мундиру Патрика, стараясь думать только о том, что происходит с ней здесь, сейчас, в этом месте, и пытаясь сосредоточиться на музыке, чувствовать руку Патрика на своей талии. Как вдруг она услышала знакомый скрипучий голос:

– Вызывается мисс Данжерфилд. Телеграмма для Клариссы Данжерфилд.

Нет! Клэр зажала руками уши.

В тот же момент краем глаза она заметила Йохана Марека, приближавшегося к танцующим.

– Вас вызывают, Кларисса. Вам телеграмма, – проговорил он. Его голос был тверд и холоден.

Патрик отпустил Клэр. Мужчины стояли лицом к лицу. Они были приблизительно одного роста, один очень темный в своем черном костюме... другой такой светлый в своей белой форме.

– Патрик... – начала было Клэр.

Какое-то мгновение она боялась, что начнется драка. Лицо Йохана потемнело от гнева.

– Вам лучше пойти и получить телеграмму, – сказал Патрик. – Не волнуйтесь. Я буду ждать здесь, когда вы вернетесь.

Микки ждал ее на нижней ступеньке украшенного зеркалами лестничного марша. Его рука в натянутой перчатке сжимала желтый конверт. Коснувшись конверта, Клэр вздрогнула. Глаза на этом старом и одновременно молодом лице, казалось, заглядывали ей в душу. Она глубоко вздохнула и ощутила, как косточки корсета впиваются ей в тело.

Клэр взяла конверт и бросилась в зал в поисках Патрика. Она шла мимо танцующих пар к террасе, где они стояли прошлой ночью. На деревьях мерцали огни, сквозь открытые двери доносилась чудесная музыка, но терраса была пуста. Девушка перегнулась через мраморные перила и трясущимися руками разорвала конверт с телеграммой.

Внезапно она почувствовала, как вокруг ее горла сомкнулись чьи-то сильные руки. У нее не было никакой возможности закричать. Пальцы сжимались все сильнее, не давая дышать. Телеграмма упала на пол.

Клэр, как тигрица, боролась с невидимым противником, понимая, что у нее есть лишь несколько секунд, потом наступит смерть. Ее мальчишеские навыки вернулись к ней, и она ударила вслепую, – складки кружев и шелка мешали ей ударить наверняка. Царапая руки, крепко державшие ее за горло, Клэр вонзала ногти так глубоко, как только могла.

Вдруг все завертелось вокруг, чернота подступила к глазам. В ушах стоял неумолчный гул. Внезапно хватка ослабла, невидимый противник исчез, и она осталась одна на террасе.

Музыка смолкла. Погасли и огни бального зала, камень под ее ногами был снова истертым и выщербленным. Телеграмма исчезла.

Клэр бежала по гулкому, пустому залу. Прижимая руки к горлу, она мчалась в свою комнату, минуя вереницу пустых помещений.

У нее не было ни малейшего сомнения в том, что кто-то хотел убить ее. Трясущимися руками Клэр расстегнула платье, стянула его через голову и бросила в дальний угол комнаты. Дрожа от страха, она надела пижаму и забралась в постель. Неужели кто-то желал смерти ее бабушке? Или ей, Клэр Уинтроп, свободно разгуливающей во времени, угрожает смертельная опасность?

– Готова поклясться – это Микки, – прервала рассказ Джо. – Наверняка Микки напал на нее.

– Почему именно он? – спросила Алекс. – Наверное, это странный незнакомец – Йохан.

– Кто бы он ни был, – с набитым ртом пробормотала Чарли, – я бы не надела это платье снова, если бы была на ее месте. Серебряный дворец – это не для нее.

Алекс оглядела комнату, где они сидели. Вокруг на стенах висела старая одежда.

– Забавно, как порой старая вещь заставляет почувствовать себя совершенно другим человеком, – сказала она. – Когда я надеваю свой цирковой костюм, то чувствую, что могу свернуть горы.

Никто из полуночниц не удивился такому изречению, – все знали, что Алекс фанатично любила цирк.

Чарли приподнялась и обвила шею меховым боа. Она казалась кинозвездой, пришедшей из прошлого.

– Тише, дети мои!.. Пусть Луиза продолжит свой удивительный рассказ.

ГЛАВА 7

– Да, продолжай, – попросила Джо. – Я хочу знать, встретила ли Клэр снова Патрика. Как ужасно оказаться в прошлом, встретить человека, которого ты могла бы действительно полюбить, а потом расстаться с ним и никогда его больше не увидеть.

– Здесь попахивает фамильными тайнами. – Черные глаза Чарли блестели сквозь пушистый мех боа, лежавший у нее на плечах. – В прошлом, должно быть, был какой-то ужасный секрет.

– Если вы обе не перестанете болтать, мы так ничего и не узнаем, – заключила Алекс. – Чарли, сядь на место и прекрати дурачиться. Я хочу услышать, что же случилось дальше.

Луиза расправила складки на шелковых перчатках.

– Конечно, Клэр поклялась никогда снова не надевать бабушкино платье, – начала она, – но случилось нечто...

Едва услышав голос подруги, девочки сразу угомонились и принялись внимательно слушать.

Спустя несколько минут Клэр услышала тихий стон, донесшийся из соседней комнаты.

– Мама? – Клэр осторожно приоткрыла дверь и заглянула в спальню.

Миссис Уинтроп лежала на полу, скорчившись от боли.

– Ты можешь помочь мне лечь в постель? – прошептала она.

– Мама! – Девушка бросилась к распростертой Элен. – Тебе нужен врач.

Она помогла маме добраться до постели, накрыла ее одеялом и подняла трубку телефона.

– Портье слушает, – раздался далекий глухой голос.

Клэр представила себе просторный вестибюль и портье, стоящего у стойки красного дерева.

– Моя мама больна, – услышала Клэр свой тоненький жалобный голосок. – Вы можете вызвать врача?

– Нет, к сожалению, мы не связаны с докторами. Я могу вызвать такси, и вы отвезете маму в больницу...

– В больницу? – Клэр была потрясена. Как она одна сможет все это проделать?

– Я пришлю Микки, он вам поможет. – Портье словно догадался о ее опасениях. – Машина будет здесь через пятнадцать минут.

– Не присылайте Микки... – начала было Клэр. Мысль о том, что неприятный коридорный окажется рядом с ее больной мамой, была невыносима.

Но портье уже положил трубку. Через несколько секунд Микки стоял возле двери в их номер, давая советы.

– Не забудь мамин бумажник, – хрипел он. – Тебе понадобятся деньги и удостоверение личности. Возьми для нее какую-нибудь одежду и зубную щетку. Неизвестно, насколько ей придется задержаться в больнице.

– Мы просто должны повидать доктора, – процедила Клэр сквозь стиснутые зубы.

Она помогала маме надеть жакет, искала ее туфли под кроватью и, вынимая бумажник, старалась не разреветься.

Раздался телефонный звонок, и портье сообщил, что такси ждет у подъезда.

– Сейчас мы спустимся, – ответила Клэр.

Она быстро надела маме туфли. Что же с ней случилось? Куда ушли ее силы? Мамино лицо было бледным, а глаза мутными. Она вся горела огнем и с трудом передвигалась

Микки провожал их к лифту. Он настоял на том, чтобы самому нести мамину сумку. Они втроем зашли в лифт. Встав у Клэр за спиной, Микки нажал на старомодную бронзовую кнопку.

На половине пути лифт задрожал и остановился.

Миссис Уинтроп тихо застонала. Она едва держалась на ногах, одной рукой опираясь на плечо дочери, а второй на поручни лифта.

Микки со смешком обернулся.

– Иногда он немножко ломается, – сказал он.

– Только не сейчас!– яростно воскликнула Клэр. – Сделайте же что-нибудь!

Микки нажимал все кнопки подряд. Лифт поднялся немного наверх, затем снова пошел вниз.

– Он делает все, как хочет, – сказал коридорный с кривой улыбкой. – Он любит возвращаться туда, где уже побывал. – И Микки подмигнул Клэр.

Неужели он пытается намекнуть на ее путешествие во времени? На то, что ей удалось побывать на балу в Серебряном дворце? Клэр почувствовала, как у нее от волнения свело живот. Откроются ли наконец эти двери?

– Удачи, – прошептал ей Микки, когда она помогала маме преодолеть тяжелые крутящиеся двери и выбраться на свежий ночной воздух. – Мы сохраним за вами комнату. Все будет ждать вас, когда вы вернетесь.

Они довольно быстро добрались до больницы, однако врача пришлось ждать очень долго. Клэр сидела возле узкой постели, на которой медсестра устроила ее маму, отделив ее от дочери белой шторой, спускавшейся с потолка. Девочка прислушивалась к звукам приемного покоя: отовсюду доносились стоны, кашель, обрывки печальных историй, которые больные рассказывали докторам и медсестрам.

Ее клонило в сон. Мама тоже впала в забытье.

– Папа... – бредила она. – Пожалуйста, папа, не надо... Я не хочу твоих денег... Я не прикоснусь к твоим деньгам...

Наконец пришел доктор. Он был молод и чем-то напоминал Йохана Марека.

– Я осмотрю твою маму прямо сейчас, – сказал он. – Если ты подождешь в приемной, то, закончив, я сразу же выйду и расскажу тебе, в чем дело.

Казалось, прежде чем Клэр вновь увидела его, прошли мучительные часы. Она сидела, уставившись в экран телевизора, стоявшего высоко на полке в приемном покое, и старалась ни о чем не думать.

– Твоя мама сильно больна, – сказал врач, выйдя наконец из палаты. – Мы ее госпитализировали.

– Что это значит? – Клэр старалась сосредоточиться.

– Это значит, что она останется здесь до тех пор, пока не будет чувствовать себя лучше. Тебя зовут... – Доктор взглянул в бумаги. – ...Клэр Уинтроп и тебе тринадцать лет?

Клэр кивнула.

– Думаю, тебе нужно связаться с твоим отцом.

– Он с нами не живет... – быстро сказала Клэр.

– Это я знаю, но, думаю, тебе нужно позвонить родственникам.

– Мама не простит мне, если я позову отца. – Теперь Клэр окончательно очнулась.

– Я забочусь не о твоей матери, – ласково сказал врач. – Я думаю о тебе. У твоей мамы тяжелая вирусная инфекция. Возможно, ей придется провести здесь несколько дней. Тебе необходима поддержка. У тебя есть его телефонный номер?

– Да. В отеле. – Клэр чувствовала, как при мысли о том, что ей придется несколько дней провести без мамы в этом старом отеле, ее охватывает паника.

– Тогда, полагаю, тебе необходимо вернуться назад и связаться с ним, – предложил доктор. – И оставь, пожалуйста, номер отеля, чтобы мы могли позвонить тебе в случае необходимости. Езжай. Тебе и самой надо отдохнуть.

Он старался сохранять спокойствие, но каждое его слово пугало Клэр все больше и больше.

– А моя мама?.. – беспомощно повторила она.

– Мы сохраняем оптимизм и думаем, что она может справиться с болезнью, но мы должны наблюдать течение заболевания, – продолжал врач. – Может быть, у нее накопилась сильная усталость или она недавно пережила стресс?

Клэр судорожно сглотнула.

– Она много работала. И моя бабушка умерла. Мы разбирали ее вещи, и мама нашла... – Клэр запнулась.

Что же все-таки нашла ее мама в старых бабушкиных бумагах? С того самого момента, как Клэр увидела миссис Уинтроп сидящей в кресле с письмами на коленях, ее маме становилось все хуже, и вот она попала в больницу.

К счастью, доктора не интересовали детали.

– Смерть близкого родственника – это тяжелое испытание. – Он погладил Клэр по плечу. – Мы хорошо позаботимся о ней. Постарайся не волноваться. И выспись хорошенько. Вот телефонный номер больницы, если ты захочешь позвонить и узнать о ее здоровье.

– Могу я увидеть маму перед уходом? – спросила Клэр.

– Ее как раз забирают в палату. Если поторопишься, успеешь ее перехватить, – улыбнулся врач и снова потрепал ее по плечу.

Клэр влетела в приемный покой. Двое медсестер помогали миссис Уинтроп лечь на носилки. Ее одели в больничную ночную рубашку и подключили к аппарату, который стоял рядом.

– Они сказали, чтобы я позвонила папе, – прошептала Клэр маме на ухо.

Мама улыбнулась, взяла ее за руку и поцеловала.

– Позвони. И кузине Сандре тоже, – только и смогла произнести она.

Это испугало Клэр больше, чем пережитое ранее.

Вернувшись в отель, в маминых вещах она отыскала большую записную книжку. Клэр нашла папин номер и оставила сообщение на автоответчике. Затем она позвонила Сандре. Выслушав новости, кузина переполошилась и сказала, что приедет так быстро, как только сможет, что Клэр не должна волноваться и ей необходимо оставаться в отеле.

– Я здесь не останусь, – вслух произнесла Клэр, входя к себе в комнату. – Завтра же упакую вещи, отправлюсь в госпиталь, буду сидеть рядом с мамой и ждать.

Она включила свет. То, что Клэр увидела, заставило ее удивленно вскрикнуть.

С крючка, прикрепленного рядом с зеркалом, свисало голубое платье, которое она бросила в угол. Оно было аккуратно выглажено, и на корсаже у плеча красовалась приколотая кем-то белая орхидея. Что там сказал Микки?

«Когда вы вернетесь, все будет ждать вас».

Платье дожидалось ее. Казалось, оно живет своей жизнью. Клэр почувствовала, что сейчас упадет в обморок.

ГЛАВА 8

Клэр стояла и не отрываясь смотрела на платье, В последний раз» когда она надевала его... Клэр вздрогнула, вспомнив, как ее пытались задушить, и схватилась за горло. Она не хотела надевать платье. Но теперь оно снова казалось ей воплощением соблазна. Ожерелье с драгоценными камнями и гребни сверкали на туалетном столике рядом с серебряной щеткой для волос. Длинные перчатки были расправлены и готовы приятно охватить ее ручку, а голубые бальные туфли так и манили надеть их. Прошлое промелькнуло перед ней, переливаясь, как складки голубого шелка.

Казалось, платье нашептывает: «Надень меня, и ты снова станешь красавицей, ты будешь танцевать с Патриком. Он будет ждать тебя».

– Не меня, – громко возразила Клэр, и се голос гулко отдавался в тишине гостиничного номера. – Он будет ждать мою бабушку, Клариссу Данжерфилд.

Что бы ни случилось с ее бабушкой в прошлом, это нанесло непоправимый удар маме. Клэр вспомнила потрясенное лицо миссис Уинтроп, застывшей в кресле с письмами на коленях... и бросилась в мамину комнату. Она раскрыла ее сумочку и достала связку писем. Дрожащими пальцами Клэр вынула одно письмо. Оно было адресовано ее бабушке. Текст отпечатан на машинке, подписи не было.

«Дорогая миссис Марек, – гласил текст, – спросите себя, почему ваш муж постоянно ездит в Восточную Европу. Спросите себя, откуда берутся деньги. И еще лучше, спросите самого Йохана Марека, это чудовище».

Содержание всех остальных писем, также напечатанных на машинке и без подписей, было примерно одинаковым.

Мой дедушка, решила Клэр, был каким-то ужасным преступником. Неудивительно, что мама заболела! Понятно, почему она не захотела принять того, что досталось ей от него в наследство. Но почему же ее бабушка не оставила мужа, узнав правду о нем самом и о его жизни?

Клэр вернулась в свою комнату. Она смотрела на голубое платье, но слова из письма все еще стояли у нее перед глазами.

Внезапно в дверь постучали. Клэр приотворила ее и увидела сморщенное лицо под маленькой поношенной шапочкой – лицо Микки.

– Я пришел узнать, не нужно ли вам чего-нибудь. – Коридорный склонил голову. – Мое дежурство заканчивается.

Клэр распахнула дверь.

– Войдите, – сказала она и, указав на висевшее на крючке платье, спросила: – Это вы его погладили? Вы прикололи цветы и повесили платье сюда?

– О! – Пораженный Микки остановился посреди комнаты.– Великолепное платье! Много лет я не видал таких. И эта орхидея...

Он повернулся к Клэр.

– Вы сказали, что это ваш туалет, – проговорил Микки, – но, наверное, вы имели в виду вашу маму. Вы слишком молоды, чтобы носить подобные платья.

Это действительно так! Она слишком молода. Но когда она надевала платье, то будто становилась старше.

Микки взглянул на часы.

– Во всяком случае, для танцев сейчас уже поздно. Уже за полночь... скоро наступит время последнего вальса.

– Что вы сказали? – Клэр пристально посмотрела на него. – Как можете вы говорить о последнем вальсе, когда сами же сказали нам, что здесь, в Серебряном дворце, давно уже не танцуют?

– Вы правы, так я и сказал, – вздохнул Микки. – Теперь здесь уже танцев не будет. Здание полностью сносят. Вы знаете? На этой земле будет возведен новый район. – При этих словах его маленькие глазки печально блеснули.– Грустно. Со старым отелем связано столько воспоминаний... А эта орхидея... Какое разочарование! Они так недолго живут.

Он слегка поклонился Клэр и исчез за дверью. Клэр смотрела ему вслед. Казалось, комната таила неведомую опасность. Это было как-то связано со смертью бабушки и с маминой болезнью. Связано с голубым платьем и крутящимися дверями в вестибюле. Снова платье было охвачено сиянием. «Я и это платье связаны какой-то тайной», – подумала Клэр.

– Почему я? – выкрикнула Клэр. – Я слишком молода для подобных переживаний. Я боюсь.

«Потому что платье подходит только тебе и никому другому»,– казалось, ответ пришел откуда-то сверху.

Раздумывать было некогда, Микки сказал, что скоро наступит время последнего вальса.Надевая платье, Клэр слышала медленную тягучую мелодию. Если она хочет что-нибудь предпринять, то должна оказаться в Серебряном дворце до того, как завершится танцевальный вечер!

– Клэр это сделает, – заявила Алекс. – Она храбрая. Это точно.

– Но не забывай: надевая платье, Клэр превращается в совершенно другого человека, – сказала Чарли, вытаскивая большую упаковку карамели. – В этом наряде она становится беспомощной дамочкой пятидесятых годов,

– Клэр не казалась мне такой уж беззащитной, когда отделала парня, пытавшегося ее задушить, – заметила Алекс.

– Может быть, с тех пор люди не очень изменились, – произнесла Джо, мечтательно обводя подруг глазами. – Просто она, вероятно, чувствует себя старше и готова к любовному роману.

–Ты имеешь в виду Патрика? – спросила Алекс. – Надеюсь, Клэр снова встретит его.

ГЛАВА 9

– Думаю, она встретит и Йохана Марека, – ответила Чарли. – Я бы на ее месте не пошла.

– Марек меня пугает, – произнесла Алекс и вздрогнула. – Не понимаю, почему бабушка Клэр вышла за него?

– Возможно, он угрожал ей... – Чарли взяла черный лакричный леденей и провела им по верхней губе, нарисовав себе тонкие изящные усики. – Выходи за меня, а не то... Он обыкновенный тип старомодного злодея!

– Луиза знает ответ, – подвигаясь поближе к подругам, сказала Джо, опираясь на локоть. – Досказывай, Луиза. Что приключилось с Клэр после того, как она надела платье?

– Становилось все страшнее и страшнее... – Голос Луизы задрожал, и она обвела испуганным взглядом своих подруг.

Поправив узкие бретельки своего платья, сползавшие с плеч, девочка приготовилась продолжить рассказ. Постепенно ее лицо приобретало все более мечтательное выражение.

Клэр чувствовала знакомое ощущение – затрудненное дыхание, – едва она затянула корсет, у нее началось легкое головокружение, как и прошлой ночью. Услышав мерные такты последнего вальса, Клэр укололась булавкой, которой хотела получше прикрепить белую орхидею. Ей надо было торопиться. Плюшевый ковер заглушал ее шаги, когда она бежала по коридору. Пышные шелковые юбки колыхались у нее вокруг ног подобно голубым волнам, сковывая движения. Клэр собрала их в руку и бросилась вниз по лестнице. Она с облегчением увидела внизу Патрика и почти бросилась ему на шею. Патрик глядел на нее с изумлением.

– Кларисса! – воскликнул он. – Ты успела вовремя. Как раз к последнему вальсу.

– Я так счастлива. – Клэр прижалась к его белоснежной форме, пытаясь скрыть обуревавшие ее чувства. Она ощущала, как быстро бьется сердце.

– В чем дело? – Патрик вынул из кармана мундира белые форменные перчатки и улыбнулся ей. – Ты дрожишь.

– Я должна поговорить с тобой, – прошептала Клэр. – О Йохане Мареке.

Улыбка исчезла с лица Патрика.

– Здесь, рядом, есть маленький салон, – сказал он. – Мы можем танцевать и разговаривать одновременно.

Патрик за руку привел ее в расположенный рядом с Серебряным дворцом зал. Его украшали зеркала и заливал яркий свет настенных канделябров. Клэр видела, как тысячекратно отражаются они в зеркалах. Она снова почувствовала головокружение и прижалась к Патрику.

– Что – Марек? – спросил он. Его взгляд стал очень серьезным. У него задергался краешек губ.

– Тебе известно что-нибудь о нем? – спросила Клэр. – Что-то, о чем мне нужно знать?

Было видно, как Патрик напрягся, челюсти его сжались.

– Тебе не нужно беспокоиться о таких вещах. Йохан Марек не должен стать частью твоей жизни.

– Но я должна знать! – закричала Клэр. – Ты не понимаешь, мне нужно!

– Он снова надоедал тебе? – осведомился Патрик.

– Не в этом дело... – Как она могла объяснить Патрику, что от этих сведений зависит ее жизнь в будущем? Возможно, даже жизнь ее матери.

– Ладно. – Патрик остановился и положил руки ей на плечи. – Ради твоей безопасности я скажу, но ты поклянись никому об этом не рассказывать.

– Конечно, я не стану, – пообещала Клэр.

– Мы полагаем, что Марек – агент террористической организации. Они стараются узнать военные секреты Америки и продать их тем, кто предложит большую цену.

– Какого рода секреты?

– Самые значительные... Формулы газов нервно-паралитического действия, других видов химического и биологического оружия.

«Так вот оно что... Патрик работает на органы безопасности, – подумала Клэр. – Такой интересный мужчина – пилот, секретный агент...»

Она подняла его руку со своего плеча, чтобы поцеловать, и хотела рассказать ему о странных чувствах, испытываемых ею в его присутствии. В ту же секунду Клэр замерла, разглядывая его красивую кисть. Ее пересекали длинные уродливые царапины. Около большого пальца виднелся след укуса.

– Что с то... – начала было она.

Патрик мгновенно спрятал руку за спину, будто сильно обжегшись.

Клэр поняла все. Поняла, едва увидев, как сузились его глаза, как внезапно омрачился их взгляд. Девушка дотронулась до другой его руки – да, и эта рука тоже была расцарапана. Сомнений не оставалось: именно его руки крепко держали ее за шею и это она, Клэр, расцарапала изящные пальцы, спасая свою жизнь.

– Я играл со своей собакой. – Патрик попытался рассмеяться. – Животное совсем одичало.

Он впился взглядом в ее лицо. Клэр отстранилась, стараясь скрыть свой испуг.

– Уйдем отсюда, – задыхаясь, сказала она. – Мне душно.

– Нет. – Его голос был холоден, глаза обдавали ее ледяной стужей. Он медленно приблизился к девушке. – Давай закончим последний вальс там, где начали.

Клэр вырвалась из его протянутых рук. Она заметила, что Патрик не ожидал от нее такой ловкости и силы. Девушка метнулась прочь из маленького салона, краем глаза увидев, как сотни зеркальных Патриков пустились за ней в погоню.

Бальный зал был погружен в сумрак Оркестранты играли последний вальс Медленно скользили танцующие пары. Пробираясь между гостей Серебряного дворца, Клэр бежала к лестнице. Но наверху не было выхода из прошлого. Клэр развернулась и снова помчалась по залу. Проскальзывая под руками у танцующих, и уклоняясь от разлетающихся пышных женских юбок, она вылетела на террасу. Возможно, ей удастся спрятаться...

Но Патрик вновь оказался у нее за спиной.

– Неважно, где мы будем танцевать. – Его холодный голос повергал ее в ужас. – Думаю, это самое подходящее место, чтобы закончить наш вальс.

«Как я могла когда-то считать его красавцем?» – недоумевала Клэр. Его лицо перекосилось от злобы, и, обхватив девушку за талию, он потащил ее к самому краю террасы.

Тремя этажами ниже деловито шумела улица. К вокзалу, расположенному напротив гостиницы, прибывали поезда. Клэр вырывалась, но все ее усилия были тщетны. На этот раз Патрик настиг ее. Противник был слишком силен и хорошо подготовлен к схватке.

Клэр спиной ощутила холод тяжелой каменной ограды: через несколько секунд она упадет на мостовую. Девушка вскрикнула, но Патрик зажал ей рот ладонью. Клэр попыталась укусить своего мучителя, однако его крепкие пальцы не отпускали ее.

– Ты встала у меня на пути, – прорычал Патрик. – Я буду рад от тебя избавиться.

Внезапно у него за спиной мелькнула чья-то тень. Патрик издал удивленный вскрик, едва незнакомец сжал руками его шею, и так резко отпустил Клэр, что она пошатнулась, едва не вылетев за каменную балюстраду. В последний миг девушка схватилась за парапет и удержалась на ногах.

Патрик и незнакомец сцепились в молчаливой ожесточенной схватке. Клэр старалась уклониться, чтобы ее не столкнули в эту страшную пропасть. Хвала Господу, ей удалось отступить в сторону. В следующее мгновение она увидела, как один из мужчин, не удержавшись на краю парапета, сорвался вниз. Падая, он попытался ухватиться за подол ее платья, но в тот же миг исчез во тьме. Послышался ужасающий крик, затем наступило леденящее кровь молчание.

Клэр прижалась к холодным камня? парапета, все еще не осознавая, что происходит. Прошло какое-то время, прежде чем она ощутила прикосновение руки к своему плечу.

– Дорогая, как вы себя чувствуете?

Это был Йохан Марек. Клэр на дрожащих ногах повернулась к своему спасителю. Его волосы были взлохмачены, лицо в крови.

– Я не хотел убивать его, – сказал Йохан, – но у него был нож.

– Вы... вы... – Клэр попыталась заговорить, но слабость по-прежнему не покидала ее.

– Не нужно слов. Вы пережили чудовищное потрясение. – Голос Марека был удивительно нежен. – Идите сюда и присядьте.

Он отвел ее в угол террасы, где никто не мог бы помешать им. Оркестр доигрывал последнюю мелодию. Дирижер объявил, что бал закончен.

– Мы должны поговорить, – твердо сказала Клэр. – Мне необходимо знать.

– Я не хотел посвящать тебя в свои дела, – снова прошептал Марек, – но, поскольку я намерен на тебе жениться, думаю, ты можешь узнать правду. Но не всю.

Клэр сидела молча, стиснув руки. Она чувствовала, как сердце стучит в ее груди.

– Я двойной агент, – начал Марек. – Я считаюсь террористом, но на самом деле работаю на правительство. Действую под прикрытием.