Текст книги "Оружие женщины"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

– Мне все равно, что ты говоришь! – взорвался Ксандрос. – Ты не можешь здесь оставаться, и все. Я не позволю!

Ребекка вздохнула. Если бы у нее были силы, она бы возразила ему. Ей не нравился его тон и то, что он сейчас расхаживал туда-сюда по ее маленькой гостиной, занимая все пространство. Она хотела, чтобы он ушел, потому что он был... был для нее всем. Гордый, упрямый и такой прекрасный. И она никогда не сможет забыть его страстную натуру, хотя уже много раз говорила себе, что все это в прошлом. Но он всегда может воспользоваться своей властью над ней, чтобы добиться своего. А он не привык уступать.

Правда, в итоге Ребекка была ему очень благодарна, что он настоял и забрал ее с Алексиусом и Андреасом из больницы. Она даже не представляла, как бы справилась без него. Нести на руках двоих детей вместе с вещами, да еще умудриться открыть входную дверь представлялось для нее невозможным.

Иногда Ребекка с трудом сдерживала слезы, уговаривая себя, что это просто разбушевавшиеся гормоны. Ведь она только недавно родила.

Ксандрос предоставил ей машину, и она согласилась, но вот от няни для малышей отказалась. Ее упорство раздражало его, но ничто не могло сравниться с его злостью оттого, что она будет жить в этом крошечном домике с двумя детьми. Одних вещей у них сколько! Вокруг стояли пластиковые коробки с подгузниками, бутылками, салфетками. Он уже не раз удивился, почему все упаковки делают из пластика.

– Ты только оглянись! – воскликнул он. – Ты не можешь здесь оставаться!

– У меня нет другого выхода, – спокойно ответила Ребекка. – Сколько детей растет в таких условиях!

– Но, наверно, не двое детей сразу! Как ты вообще думаешь справляться? – поинтересовался он.

– Как-нибудь справлюсь, – устало отмахнулась она.

– Тебе было довольно проблематично добраться домой из больницы, – напомнил он, – и если с детьми ты справишься, потому что природа снабдила тебя всем необходимым, то что насчет тебя самой? В холодильнике совсем нет еды, о фруктах и овощах я вообще молчу. Это недопустимо!

– У меня, к сожалению, нет прислуги, – съязвила Ребекка. – Может, ты сам хочешь сходить в магазин?

– У меня есть мысль поудачней, – протянул он, доставая из кармана телефон..

Через час из лучшего магазина Лондона доставили такие деликатесы, которые Ребекка не могла себе позволить даже на Рождество. Ксандрос с удивлением заметил, что сам разбирает пакеты и забивает полки в ее холодильнике.

Он даже подогрел им обоим суп и налил Ребекке свежевыжатый сок. Сам он потягивал вино и наблюдал, как она кормит детей. Потом, пока она меняла им подгузники, помыл посуду. Первый раз за многие годы. И ему даже в какой-то мере понравилось.

Но когда Ксандрос вернулся в гостиную и увидел, что она от усталости сильно побледнела, а под глазами появились темные круги, он почувствовал себя бесполезным.

– Ты устала, – констатировал он.

– Да. Спасибо тебе за помощь, Ксандрос. Увидимся.

Он понял, что она хочет, чтобы он ушел, и усмехнулся.

– Это не все, дорогая, – загадочно ответил он. – Потому что я никуда не собираюсь уходить.

– О чем это ты?

– Я сегодня буду спать на диване.

Она настороженно смотрела на него.

– Но ты не можешь!

– Разве? Неужели ты могла подумать, что я оставлю тебя одну в первую ночь дома с двумя крошечными детьми? А если с тобой что-то случится? Вдруг тебе станет плохо?

Она на мгновение представила, что его забота вызвана любовью, а не только отеческим долгом. Это, конечно, немного эгоистично. Ее мечты, что Ксандрос когда-нибудь полюбит ее, превратились в дым, а сейчас нужно думать о благополучии Алексиуса и Андреаса.

– Я достану тебе одеяло, – неуверенно согласилась она.

– Спасибо.

Ксандрос не мог припомнить, когда еще проводил такую ужасную ночь. Даже те времена в Греции, когда спал под открытым небом из-за невозможной духоты в доме, были лучше.

Но тогда он был еще юношей и приспосабливался к любым условиям. С годами же привык к самому лучшему.

Может, надо радоваться, что сложившаяся ситуация напомнила ему о том, как живут другие люди? Не такие удачливые, как он.

К утру Ксандрос уже так не думал. Он совсем не спал, а рано утром его разбудил мусорный фургон под окнами, у которого явно были проблемы с двигателем. К тому же по крыше застучал дождь.

Он некоторое время лежал и разглядывал обстановку, потом умылся, оделся и сделал две чашки кофе. Правда, крепкий напиток не успокоил его нервы. Он окончательно понял, что так дальше продолжаться не может.

Услышав ее шаги, он повернулся как раз в тот момент, когда Ребекка вошла в гостиную. На ней были простые брюки и футболка. Он отметил, что она очень молодо выглядит. И очень спокойная.

– Как ты спал? – спросила она, отметив, что он занимает почти все пространство гостиной. Ей странно было думать, что он провел ночь в ее доме.

– А как ты думаешь? – отозвался он.

– Я же пыталась предупредить тебя...

– Ты забываешь о главном, Ребекка.

– А что главное, Ксандрос?

– Я уже сказал вчера. Ты не можешь жить в таких условиях!

– В каких – в таких?

Он хотел предупредить ее, чтобы она не играла с ним, но вместо этого молча обвел рукой все вокруг себя и поджал губы.

Как архитектор Ксандрос ориентировался на внешнюю красоту, но любовь к прекрасному была скорее у него в крови. Он понимал, что вкус должен быть врожденным. Пока жил в Греции, он привык ценить простоту и пространственную свободу. Тогда как все это...

Беспорядок в ее доме был просто вопиющим. И при дневном свете это очень бросалось в глаза. Дело даже не в детских вещах, а в свечках и бесчисленных безделушках. Все заставлено абсолютно бесполезными, на его взгляд, вещами.

Раньше его это не волновало. У него не нашлось времени рассматривать ее дом, так как единственной целью тогда было затащить ее в постель. Но сейчас здесь будут жить его дети.

– Кругом беспорядок! – буркнул Ксандрос.

– Но это мой беспорядок! – воскликнула она.

– Не только.

Ребекка смотрела на него и удивлялась. Она только что встала, а уже чувствует себя утомленной. Ее предупреждали в. больнице, что она будет быстро уставать, но она надеялась справиться с этим. И как же ошиблась! Она только что покормила, искупала своих обожаемых сыновей, поменяла им подгузники и сейчас еле таскала ноги от усталости.

Слова Ксандроса насторожили ее. Она знала, что за его тоном что-то скрывается.

– Что это значит? – спросила Ребекка.

Ксандрос помолчал, как бы придавая своим последующим словам больше значения. Он любил так делать на совещаниях и деловых встречах.

– Только то, что со своей жизнью ты вольна делать, что тебе угодно, милая. Но когда дело касается моих детей, думаю, я тоже имею право решать. Например, как, а главное, где они должны воспитываться.

Ребекка занервничала. Она перебирала возможные ответы и четко осознавала, что с таким человеком, как Ксандрос, ответы должны быть только правильными. Если сейчас давить на то, что они не пара, он может подумать, что она этого хочет. А вообще, разве у него есть какие-то права на то, чтобы диктовать ей, как надо воспитывать близнецов? Он скоро вернется в Америку к своей прежней жизни. Жизни, в которой нет места ей и мальчикам.

– Ты, правда, думаешь, что тебя это касается? – ехидно спросила она.

Ксандрос сразу понял, что намечается битва, и ощутил выброс адреналина в кровь. Он был уверен, что простое любопытство заставило его прилететь в Англию и посмотреть на двух младенцев. Он ошибался.

Пока Ребекка находилась три дня в больнице вместе с детьми, в его голове творился хаос. Но единственное, что он точно знал, было то, что он хотел принимать участие в жизни своих детей.

– Я сделаю так, что меня это будет касаться.

Ребекка безошибочно уловила в его тоне вызов.

Она дрогнула, потому что знала, на что он способен. Учитывая его связи, нечего сомневаться, что он может сделать все. Чтобы противостоять ему, нужна сильная и богатая женщина. И если Ребекка упорно работала над собой, закаляя самообладание, то с его состоянием ей не тягаться.

Может, лучше в чем-то уступить ему, чем затевать тяжбу, которую она однозначно проиграет? Он ведь в Америке живет. Она будет очень редко общаться с ним.

– Что ты хочешь? – осторожно спросила она.

Он снова обвел глазами гостиную.

– Для начала повторяю, что здесь мало места для вас.

Ребекка кивнула, понимая, что спорить бесполезно. К тому же он все-таки прав.

– И что?

– Я хочу, чтобы ты переехала в другое место.

Ребекка вздохнула. Она сама через пять минут пребывания дома поняла, что ей не повернуться здесь с двумя детьми. Но даже если взять деньги, которые ей положил на счет Ксандрос, их все равно не хватит даже на половину нового дома.

– Это не так легко, Ксандрос. Недвижимость в Лондоне побивает рекорды по дороговизне.

– Я-то могу себе это позволить.

– Я знаю, что ты можешь... – Она запнулась. – А если я скажу, что не хочу принимать твое...

– Пожертвование? – язвительно закончил за нее Ксандрос. – Только дело совсем не в моем желании или твоей гордости. На самом деле это к тебе вообще не имеет никакого отношения, Ребекка. Я просто хочу, чтобы мои дети росли в нормальном доме, где им хватит места.

– Как ты можешь говорить такие обидные слова?

Он пожал плечами, оставив ее обиду без внимания.

– Это правда. И ты это знаешь, – он поджал губы. – Я предлагаю тебе переехать. Ты можешь выбрать любой район в этом городе. Абсолютно любой.

Гордость не гордость, а она не могла не признать, что очень хочет принять его предложение. Он вернулся в ее жизнь и сейчас предлагал им выход из положения. Скольким еще людям удается выбраться из нищеты по мановению волшебной палочки? Но какой ценой?

Она подняла на него глаза.

– А если я откажусь?

Его взгляд был жестким и колючим. Неужели она, и правда, рискнет противоречить ему? Она хотя бы понимает, какого противника наживет в его лице?

– Я бы тебе не советовал, – мягко предупредил он.

Его взгляд буквально сверлил ее, и Ребекка, кажется, в первый раз поняла, с кем имеет дело. Да, он сказочно богат, а деньги дают власть. Но с Ксандросом дело было не только в его деньгах. Она видела, что он горит желанием получить то, что хочет. Право заботиться о своих детях. И разве можно его винить? Не обвинят ли ее потом сыновья в том, что она обделила их комфортом только потому, что их отец не любил их мать?

– Если я соглашусь... Ты сказал, что я могу выбрать любое место? – неуверенно спросила она.

Ксандрос отвернулся к окну, как бы проверяя, закончился дождь или нет. На самом деле он прятал торжествующую улыбку.

– Конечно, ты можешь выбрать, – тихо сказал он.

Глава 8

– Какой дом ты бы хотела, Ребекка? – как-то утром спросил Ксандрос, стоя у нее в гостиной, которая напоминала сауну и прачечную одновременно. На батареях сушилась детская одежда. Кто бы мог подумать, что он будет спать у женщины в доме на неудобном диване?

Она отвергла уже много его предложений.

– Что-то особенное?

Ребекка постаралась сконцентрироваться на мыслях о доме, а не на его мрачном выражении лица. Она выяснила для себя, что выбирать жилье, когда ты не ограничена в средствах, даже труднее. Намного проще отмести почти все предложения на рынке недвижимости, потому что не можешь себе их позволить. Слишком большой выбор создает трудности. Но при любом раскладе Ксандрос больше не будет спать на ее диване. А она не будет при этом чувствовать то, что не должна чувствовать.

– Ну, одно я знаю точно. Я не хочу жить в пентхаусе. Они похожи на лаборатории.

Ксандрос коротко рассмеялся. Интересно, что бы сказала о такой оценке его успешная коллега, которая их проектировала?

– Может, тогда объяснишь мне, что для тебя является основным? – он разговаривал с ней как с потенциальным клиентом. – Что могло бы сделать для тебя дом идеальным?

Ну это легко. По чему она больше всего скучала, когда перебралась в столицу?

– Сад, – тут же ответила она. – И все.

– И все? – он усмехнулся. Как бы смешно это ни было, но она хотела как раз почти невозможного. Неужели она настолько не разбирается в недвижимости? – В Лондоне найти дом с садом почти нереально… Они все на вес золота. Но я думаю, что смогу это уладить.

Она провела рукой по волосам. Ее коробило осознание того, что Ксандрос способен решить любой вопрос одним щелчком пальцев.

Неужели он не понимает, что для нее это не так легко? Выбирать новый дом, не чувствуя любви и поддержки с его стороны. Все, что она слышала от него, – это то, что его люди этим занимаются. И все. Впрочем, как обычно.

– Отлично, – с легким сарказмом отреагировала она.

Он прищурился. Ее реакция была явным ударом по его самолюбию. Он сразу почувствовал, как его захлестнула ярость. И что-то еще. С этим он боролся изо всех сил.

– Не самый радушный ответ, – пробормотал он. – Я думал, ты будешь хотя бы немного мне благодарна.

– Да? – Чего еще, интересно, он от нее ждет? Она позволила ему дать имена их детям и разрешила спать на своем диване. Теперь согласилась переехать. Когда вообще это все кончится? Она бросила на него косой взгляд. Он стоял, прислонившись к подоконнику. В черных брюках и черном джемпере он был неотразим. В повседневной одежде он выглядел не менее сексуально, и она безумно хотела его. Это нормально для только что родившей женщины – чувствовать дикое желание? Или это так из-за того, что рядом с ней именно Ксандрос? Она любила его и столько раз познавала вкус его тела, что теперь вряд ли сможет быть с другим мужчиной.

Глядя на его оливковую кожу, вспоминая тепло его тела, было очень легко забыть всю их непростую историю, забыть то, что он здесь только из-за чувства долга. Нет, он здесь только ради детей, с болью напомнила она себе. Это не должно было причинять ей боль, но причиняло. Ребекка вдруг почувствовала острое желание тоже сделать ему больно. Показать, что она не голодный щенок, дожидающийся милости от хозяина.

– Тебя раздражает моя неблагодарность, Ксандрос? Ты ждал, что я упаду тебе в ноги? Ты этого хочешь?

В ее голосе звучало недовольство, и он торжествующе улыбнулся. Наконец-то! Он так долго ждал, когда же она покажет свои эмоции и перестанет быть приторно-вежливой с ним. Теперь собирался сделать то, о чем очень долго мечтал. Медленно подошел к ней, видя, как ее голубые глаза испуганно расширяются.

– Как ты думаешь, милая, чего я на самом деле хочу?

Вот что-что, а думать она сейчас не могла. Когда он стоял так близко, что она могла уловить запах его парфюма, ее чувства обострялись, а желание становилось безумным. Она слишком поздно поняла всю опасность его близости. Он использовал эту близость как оружие, так как осознавал свою силу над ней. И ей это нравилось. Ведь это значит, что она все еще желанна для него.

– Ксандрос... – выдохнула она. – Ты что?

– Ребекка, стоит ли терять время на, вопросы, если ты знаешь на них ответы? – тихо сказал он и крепко прижал ее к себе.

– Не надо...

– Не надо – что? Не надо делать того, о чем меня умоляют твои глаза, но чему противится разум?

Он был прав. Его теплое дыхание на ее шее заставило ее задрожать. Она злилась, что он видит ее насквозь, но в то же время безумно хотела насладиться его телом. Он крепко прижимал ее к себе, и ей казалось, что прошла целая вечность с того момента, как он касался ее.

– Ксандрос...

– Что?

– Остановись.

– Но ты же не хочешь этого. – Он нежно водил пальцами по ее шее, чувствуя ее дрожь. – Ммм, ты прекрасно пахнешь.

– Я пахну молоком.

– Я знаю. И это невероятно. Ты сама невероятная.

Да? Правда? Ребекка ощутила бешеное биение своего сердца. Он нежно шептал ей эти слова, не обращая внимания, что она поправилась после рождения их детей. Его пальцы уже спустились к низу ее живота, и она уже хотела умолять о том, чтобы он добрался до самой чувственной точки и доставил ей незабываемое удовольствие.

– Ксандрос! – прошептала она.

– Тебе нравится?

Она ответила ему его же словами:

– Стоит ли терять время на вопросы, если ты знаешь на них ответы?

Он рассмеялся, но это был смех с раздражением и каким-то еще смешанным чувством, в котором он не хотел разбираться.

– Тогда давай не будем тратить время на вопросы. Позволь мне вместо этого поцеловать тебя.

Он приподнял ее лицо и перед тем, как поцеловать, долго смотрел в голубые глаза. Она пахла зубной пастой, кофе и чем-то детским. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо вдыхал более чувственный аромат. Впрочем, он раньше и не бывал в такой ситуации.

– Ребекка, – простонал он, не отрываясь от ее губ, – о, Ребекка.

– Ксандрос, – шепотом отозвалась она, как будто они только что познакомились. Она обнимала его за плечи и крепко прижималась к нему, чувствуя, как ее тело отзывается на его близость.

Это был самый сладкий поцелуй на ее памяти. А может, ей так показалось, потому что прошла целая вечность с того раза, как он последний раз прикасался к ней губами. Она раскрылась ему навстречу и застонала от удовольствия.

Он исследовал ее рот губами и языком так, как будто это было в первый раз.

– Я хочу отнести тебя в постель, – неуверенно признался он, – но я так понимаю, что еще слишком рано.

Она тоже его хотела. Но понимала, что не должна. И дело было не в том, что она только недавно родила. Их отношения закончились, но Ксандрос продолжает распоряжаться ее жизнью. Сначала настоял, чтобы она согласилась на переезд, сказал, что сам все оплатит. Это еще терпимо, потому что он прав насчет переезда. Но если ему так же легко удастся склонить ее к сексу, она будет полностью морально раздавлена.

Однако он всегда добивался желаемого. Что ему стоит нанять адвоката, который в считанные секунды докажет, что она не в состоянии вырастить двоих детей? Ей придется сдаться.

Но самое страшное заключается в том, что у нее до сих пор сохранилось чувство к нему. Разлюбить человека не так просто, как взять и выключить свет…

Несмотря на то, что желание захлестнуло ее с головой, а сердце почти выпрыгивало из груди, она все же уперлась руками в его мощную грудь и отстранилась.

– Мы должны остановиться, Ксандрос, – твердо заявила она. – Это неправильно! И ты знаешь об этом.

Неправильно? Ему стоило больших усилий отпустить ее. Он стоял и молча ждал, пока его дыхание выровняется.

– Нет, – не согласился он с ней, – в этом ты совсем не права, красавица. Единственно правильное во всей этой ситуации, не считая наших прекрасных детей, – это...– он обхватил ее груди руками, чувствуя, как напряглись соски, – это как раз это,Ребекка. И ты будешь лгуньей, если станешь возражать.

Больше всего она сейчас хотела прильнуть к нему и снова раствориться в его поцелуях. Но они обманчивы. Заставляют верить в то, чего на самом деле нет. А Ребекка больше не хотела разочарований. Только не сейчас, когда ей нужны силы на сыновей. Ксандрос ее не любит, и глупо надеяться, что когда-либо сможет полюбить.

Она боялась, что не сможет устоять, поэтому резко отошла от него. Пора уже прекратить витать в облаках. Он скоро исчезнет из ее жизни, вернется к своему привычному образу жизни в Нью-Йорке, а ей меньше всего хотелось снова к нему привязаться.

– Да, секс у нас всегда был отличным, – холодно согласилась с ним Ребекка. – Я уверена, что с тобой по-другому быть не может. Но это больше не имеет значения, Ксандрос.

– Ты же на самом деле так не думаешь? – спросил он.

– Так должно быть. Когда наши отношения закончились, они закончились. Мы же не можем притворяться, что ничего не случилось, только потому, что хотим друг друга. Это нечестно.

Он смотрел в ее потемневшие глаза и пытался унять бешеное желание, так как понял, что она говорит серьезно. Сейчас она ему нравилась как никогда. Он не мог припомнить, когда в последний раз женщина смогла устоять перед его обаянием с настойчивостью и сопротивлялась своим желаниям.

– Очень хорошо. Я переключусь на более важные вещи. Ты хочешь сад, и ты его получишь. Я позабочусь, чтобы у нас был дом к концу этой недели, – пообещал он.

Ребекка замерла. У нас?Она была уверена, что это оговорка. Конечно, оговорка. Она нервно улыбнулась.

– А ты, я так понимаю, возвращаешься в Америку. У тебя же дела там.

Ксандрос слышал надежду в ее голосе, хотя она изо всех сил старалась скрыть это. И тут что-то внутри него изменилось.

До сего дня он не задумывался о своих следующих действиях. Главным для него было перевезти Ребекку и детей в более просторный дом. Сейчас она заставила его заглянуть в будущее, в котором два его сына превратятся сначала в юношей, а потом в мужчин. И что тогда? Разве не должен он все время быть с ними рядом, чтобы они знали его как своего отца?

И потом... Кто знает, что выкинет их мать, когда окончательно поймет, что он не собирается на ней жениться? Может, вскоре устанет заниматься их воспитанием и бросит их, как поступила его собственная мать. Но если он будет с ними рядом...

Ксандрос натянуто улыбнулся ей.

– Я не помню, чтобы говорил о своем отъезде в Штаты, – заявил он.

У нее по коже побежали мурашки.

– Но я думала...

– Что? – почти нежно протянул он. – Что ты думала, Ребекка?

Не позволяй ему запугать тебя. Если сейчас сдашься – проиграешь.

– Ну, у тебя же в Нью-Йорке офис... Ты занятой человек и вряд ли можешь позволить себе находиться тут без дела.

– Правда? – он сверлил ее взглядом. Интересно, что, по ее мнению, он предпримет? Купит ей дом, а потом испарится? – Я могу делать что пожелаю. А в данный момент я желаю быть рядом со своими детьми. Хочу видеть, как они просыпаются по утрам и засыпают вечером.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл его слов. И тут она испугалась.

– Ты... ты хочешь сказать, что переезжаешь с нами?

С ее лица сошли все краски. Он старался не реагировать на это.

– Конечно. Как ты могла подумать, что будет по-другому? Ты рассчитывала, что я куплю вам большой дом, а потом исчезну из жизни своих детей? Ты считаешь меня мужчиной, который платит по счетам, а потом устраняется, Ребекка?

Она уже хотела сказать, что это он настоял на переезде, а теперь она же и виновата. Он с ней разговаривал так, словно ей только и нужны деньги от него. Интересно, он хотя бы удосужился проверить счет, на который положил ей деньги? Она не взяла с него ни цента.

– А если я скажу тебе, что лучше останусь в этом домишке, чем буду делить с тобой роскошный особняк?

Он усмехнулся.

– В этом случае ты вынудишь меня подать иск на опекунство моих сыновей.

– Ты не сможешь!

– Смогу, Ребекка, поверь мне. Смогу.

– Ты не сумеешь выиграть дело! – воскликнула она. – Ты же знаешь это.

– Допустим, полное опекунство я не получу, так как суд у нас все еще на стороне матери. Но вот совместной опеки добьюсь легко. И как тебе понравится, если я буду раз в две недели забирать Алексиуса и Андреаса в Нью-Йорк?

Ребекка видела в его взгляде нехороший огонек. Как будто он только что сам понял, чем можно сломить ее сопротивление. Она знала, что он на все способен. И в конечном итоге обеспечит близнецам жизнь, в которой ей не будет места. Потому что с его возможностями ей не тягаться.

Ребекка сжала кулаки. Но она сможет дать своим детям то, в чем они больше всего нуждаются, – материнскую любовь.

Она лихорадочно соображала. Получается, сама загнала себя в угол. И он это тоже понимает. Надо успокоиться. Не показывай ему, как ты напугана. Соберись и не сдавайся.

– Очень хорошо, – медленно произнесла она, – если твое условие при покупке нового дома заключается в том, чтобы жить с нами, ладно. Но теперь послушай, что я тебе скажу, Ксандрос.

– Да, мне не терпится услышать, что ты скажешь, –  с усмешкой отозвался он. – Или позволь догадаться самому? Ты хочешь мне сказать, чтобы я больше не целовал тебя, как сегодня, да? И вообще не касался, чтобы не заводить тебя. Я прав, Ребекка? Да, я вижу, что прав. Твое лицо сейчас пылает тем огнем, которым ты обычно пылаешь в моих объятиях.

Ребекка заставила себя не реагировать на его провокацию.

– Правильно, – спокойно согласилась она. – Если уж нам придется жить под одной крышей, то отдельно друг от друга.

– Отдельно, – задумчиво повторил он. Неужели она, правда, думает, что с его сексуальным аппетитом ему это подойдет? А она сама? Она же только что показала, что тоже хочет его. – Посмотрим, надолго ли тебя хватит, моя милая.