Текст книги "Вечная любовь"
Автор книги: Шелли Такер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– Остаться. – Ошибиться было трудно: он приказывал, его рука крепко сжимала се запястье, в глазах застыла тревога. – Йег эльскер дег.
Глаза Жозетт затуманили слезы. Впервые он сказал ей эти слова там, на лугу. Это было всего лишь вчера. Но она не смогла тогда заставить себя повторить их, она не была уверена, что это правда.
– Йег эльскер дег, Келдан. Я люблю тебя! – казалось, ее признание не облегчило его страданий. Гримаса боли исказила лицо.
Потом веки опустились, и он затих.
– Нет! – Дикий вопль протеста вырвался из самой глубины сердца Жозетт. – Келдан, не покидай меня!
Глава 17
Илдфаст, будь он неладен, появился лишь тогда, когда Хок и Авриль уже почти добрались пешком до края леса. Увидев как его жеребец радостно щиплет клевер на опушке, Хок испытал сильное искушение скормить безмозглое животное волкам однако волки к тому моменту уже убрались в лес в поисках более легкой добычи.
Лучи клонившегося к закату солнца мягко проникали сквозь лиственный шатер смыкавшихся над их головами крон, и Хок постарался утешиться тем, что хоть остаток пути до бухты они смогут проделать верхом на быстроногом коне. После дня, проведенного на дереве, Хок и сам чувствовал себя раздраженным и беспокойным, как голодный волк, которому не терпится поскорее добраться до своей добычи. Его очень тревожило: сумели ли Келдан и остальные помешать Торолфу.
И удалось ли его молодому другу избежать насилия.
Авриль тоже казалась необычно напряженной и тихой, скорее всего из-за страха за Жозетт.
Или, вероятно, как и он, просто не знала, что сказать о том, что произошло между ними там, на дереве. Долго, молча держась за руки, они ощущали такую же восхитительную близость, какая была между ними тогда, когда они предавались любви в постели Хока.
Правда, никогда после любовного экстаза он не испытывал подобного странного чувства.
Хок пытался убедить себя, что просто исполнял клятву, данную перед советом старейшин, то есть заботился о душевном равновесии жены, старался получше узнать ее. Это было необходимо, если он собирался обеспечить ей благополучную и счастливую жизнь.
А сразу же после того, как Жозетт окажется вне опасности и Торолф предстанет перед судом старейшин, он отвезет свою маленькую валькирию в их ванингсхус, будет заботиться о ней, тратить большую часть времени на то, чтобы получше узнать и доставлять ей такое наслаждение, после которого оба они блаженном изнеможении не смогут не только двигаться, но же и говорить.
Ровным, быстрым галопом Илдфаст вскоре вынес их к бухте когда они наконец выехали из лесу, открывшаяся их взорам картина заставила Хока подумать, что худшие события этого несчастного дня еще впереди. Гораздо худшие.
Жозетт, с безнадежным отчаянием обхватив Келдана, безжизненно распростершегося у самой воды, лежала рядом с ним.
– Авриль! – закричала она и, вскочив, побежала к ним, по щиколотку утопая в песке.
Хок ощутил, как все окаменело у него внутри.
– Жозетт, слава Богу! – Авриль соскочила с коня и бросилась навстречу подруге. – С тобой все в порядке?
Авриль едва успела подхватить ее – Жозетт почти лишись чувств:
– О Авриль, он умер! – всхлипнула она. – Торолф убил его. Я только успела сказать, что люблю его, и вот он мертв.
– Ней! – закричала Авриль. – Жозетт, мне так жаль. Ах, если бы мы приехали чуть раньше!
– Он умер, – рыдала ее подруга. – Он умер!..
С трудом сдерживаясь, чтобы не проговориться, Хок спешно привязал Илдфаста к дереву и зашагал к ним, переполненный душившими его чувствами: прежде всего он гнев Торолфа, нарушившего самый священный закон Асгарда и в то же время был в отчаянии оттого, что не был рядом, когда Келдану и остальным пришлось вступить драку. Они слишком молоды. Слишком неискушенны в обращении с оружием. Ему следовало быть здесь, когда он был им нужен.
– Келдан и еще несколько мужчин прискакали, чтобы oсвободить меня, – захлебываясь от слез, лепетала Жозетт. – Между ними произошла ужасная схватка, и они связали Торолфа, но он успел вонзить нож в Келдана и…
– Ш-ш-ш, Жозетт. – Авриль прижала к груди голову подруги, стараясь успокоить бившуюся в истерике девушку.
– Когда? – спросил Хок, подходя. – Когда это случилось?
Авриль с недоумением посмотрела на него, но Жозетт была слишком ошеломлена горем, чтобы удивиться его вопросу.
– Уже несколько часов назад, в середине дня. А эти пятеро, что были с ним, уехали и бросили его, – всхлипнула она. – Бессердечные негодяи! Они привязали Торолфа к лошади и увезли, оставив Келдана умирать!
Хок при этом сообщении нахмурил брови, его раздражение усугублялось гневом и чувством безысходности. Раздражение вызывал и Келдан, который, похоже, совсем потерял голову.
Хок подошел к лежавшему на песке другу. Стоя спиной к женщинам, продолжавшим рыдать, вскрикивать и стенать, он склонился над ним.
– Кел, – прошептал он. Молодой человек не пошевелился.
Хок слегка похлопал его по щекам:
– Кел, очнись. – Кел очнулся лишь после того, как Хок ударил его посильнее.
Он сделал глубокий вдох и открыл глаза:
– С возвращением, – тихо произнес Хок по-норманнски. – Ты сам во всем виноват. Жозетт сказала, что Торолф под надежной охраной. Почему ты не отправил ее вместе с остальными?
Келдан зажмурился от солнца.
– О священный меч Тира, как трещит голова! – тихо простонал он. – Торолф, сукин сын, всадил в меня нож. Клянусь всеми богами, было так больно…
– Ну-ка приди в себя, – сухо проговорил Хок. – Спасибо за то, что схватил Торолфа, но ты должен был отослать Жозетт отсюда вместе со всеми.
– Я не хотел, чтобы она находилась рядом с Торолфом. – Келдан мечтательно вздохнул и улыбнулся, – Хок, она сказала, что любит меня.
– Это, прекрасно. Искренне рад за тебя. Но как ты собираешься объяснить ей теперь, что весь этот день вовсе не был мертв?
Молодой человек широко открыл глаза, улыбка погасла на его лице:
– Весь этот день?
– Уже вечер, Кел. Твоя несчастная, обезумевшая жена полдня просидела над тобой, умирая от горя.
Келдан, часто моргая, взглянул на небо, окрашенное красными и оранжевыми полосами, и наконец понял, что солнце уже клонится к закату.
– Но я рассчитывал, что ты появишься через несколько минут! Мы же договаривались встретиться здесь в полдень. Я думал, ты объяснишь ей…
– К сожалению, мои планы нарушила встреча с волками. Да и рано еще говорить им, Кел! Нужно, чтобы прошло хоть несколько недель…
– Жозетт готова к тому, чтобы узнать правду.
– Авриль не готова.
– Авриль с тобой? – Келдан сел от неожиданности. – Ты ведь собирался оставить ее дома.
До Хока вдруг дошло, что женщины больше не всхлипывают и не причитают. На берегу стояла тишина.
Напряженная, мертвая тишина.
Хок выругался. Медленно, неловко обернувшись, они с Келданом увидели, что их жены, вцепившись друг в друга, не веря глазам своим, в шоке уставились на Келдана. Их обуял ужас.
– Т-т-ы и на сей раз скажешь, что мы просто не в себе?! – воскликнула наконец Авриль. – Или что Жозетт не слышала, как у Келдана бьется сердце, лишь потому, что ей уши заложило от воды?
– Хок? – Келдан встал и для устойчивости оперся на плечо друга. – Ты собираешься им все объяснить? – Он приветливо помахал жене рукой. – Жозетт…
– Ней! – Жозетт попятилась и впилась ногтями в руку Авриль.
Лицо Келдана исказила гримаса страдания, он опустил глаза.
– Хок, тебе придется объяснить ей. Я слишком плохо говорю на ее языке. Ты должен им обеим объяснить. Сейчас. Другого выхода нет.
– Йа, похоже на то!.. – раздраженно проворчал Хок. – и клянусь всеми богами, Кел, я сам не готов к этому.
Он явился сюда, чтобы сражаться с Торолфом, и предпочел встретиться лицом к лицу с вооруженным негодяем, чем давать подобные объяснения. Ему уже дважды приходилось это делать, и он знал, как неимоверно тяжело женщине принять столь неожиданную правду. Как заставить их понять тайну Асгарда, если они живут здесь всего несколько дней и если то, что предстоит им узнать, никак не укладывается в их привычный жизненный опыт?
– Хок, – простонал Келдан, – я не могу вынести этого ее взгляда!
– Тогда возьми себя в руки, Кел, потому что едва ли она будет смотреть на тебя с меньшим ужасом, когда услышит то, что мы собираемся сообщить. – Он помахал женщинам рукой и перешел на французский: – Авриль, Жозетт, мой юный друг считает, что вам пора узнать правду. – Он вздохнул, размышляя, с чего бы лучше начать. – Вам лучше сесть. Это довольно долгая история.
– Я не хочу садиться! Не хочу ничего слушать! – закричала Жозетт, отступая назад. – Этого не может быть! Это какое-то наваждение! Он же был мертв…
– Я в этом не уверена, Жозетт. – Сердце у Авриль подскочило к горлу и замерло там, в голове все перемешалось. Она удивлялась, что голос ее звучит еще достаточно ровно. Но отрицать очевидное было невозможно, Авриль только что видела это собственными глазами – уже во второй раз. – Я… я… я думаю, может быть, нам действительно стоит выслушать их.
– О чем ты говоришь?! – Жозетт взглянула на Авриль как на сумасшедшую.
– Жозетт, мы с самого начала знали, что на этом острове происходит нечто странное. По крайней мере я знала. Если хочешь здесь остаться, тебе нужно трезво отдавать себе отче том, что же это такое.
– Я не хочу здесь оставаться! Я передумала! Я…
– Жозетт, – позвал ее Келдан, вид у него был безутешный. – Ваер снилл. Пожалуйста.
Жозетт замолчала и, взглянув на него, немного успокоилась Она больше не пыталась убежать, испытующе вглядываясь в его лицо.
– Он спас меня, – тихо сказала Жозетт и прикусила губу. – Я… я думала, что он отдал жизнь за меня.
Авриль не произнесла ни слова – лишь неотрывно смотрела на Хока. Она очень хорошо понимала, что чувствует сейчас Жозетт: подруга была в замешательстве, эти непредсказуемые, необычные мужчины пугали се, настораживали, но и бесконечно трогали, волновали.
– Ладно, – неуверенно сказала Жозетт, по-прежнему крепко цепляясь за Авриль. – Я выслушаю их.
Держась друг за друга, они пошли по берегу и приблизились к мужчинам ровно настолько, чтобы хорошо слышать их, но при этом оставаться на безопасном расстоянии.
– Итак, норманны, – сказала Авриль, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, – что это за тайна, о которой вы собираетесь нам поведать?
– Келдан не был мертв, – спокойно ответил Хок и потянул Келдана за руку, чтобы тот сел рядом с ним. – он не может умереть, мы не можем умереть…
– Мы?! – Авриль почувствовала, что ей тоже лучше сеет у нее так дрожали колени, что она боялась упасть.
– Да, мы, те, кто родился на Асгарде. Иннфодт. – Он неотрывно смотрел ей в глаза. Авриль села на песок, в нескольких шагах напротив него. – Мы не можем погибнуть, по крайней мере, пока остаемся на земле Асгарда. Ни от кинжала, ни от, пули (мушкетов и другого огнестрельного оружия тогда ещё не существовало – прим. пер.) ни в морской пучине, ни… Почти ни одним из известных способов.
Жозетт опустилась на песок – точнее, рухнула как подкошенная – рядом с Авриль:
– Но он был мертв! Он…
– Нет, миледи, не был. Если бы вы вслушивались очень внимательно и достаточно долго, вы бы услышали, что его сердце бьется – едва заметно и всего лишь один раз в несколько минут. Кожа была холодной на ощупь, потому что ток крови сильно замедлился. Пульс и дыхание тоже стали едва различимы. Мы называем такое состояние лангвариг совн. – Хок перевел взгляд с Жозетт на Авриль. – Это глубочайший сон. Он может длиться несколько минут или много часов – в зависимости от того, сколько времени нужно организму, чтобы исцелиться от полученной раны.
– Так вот что случилось тогда… – очень тихо произнесла Авриль, – когда ты не дал мне утонуть…
– У меня было слишком мало сил, чтобы спасти нас обоих, – просто объяснил он. – Но я знал, что когда прибой вынесет меня на берег, я в конце концов оправлюсь. Если бы ты не разбудила меня, я бы пребывал в состоянии лангвариг совн несколько дольше. – Его губы исказила вымученная улыбка. – Прости, что солгал тебе тогда, Авриль, но обычно мы не открываем своим женам этой тайны, пока они не привыкнут к Асгарду настолько, чтобы принять новую жизнь…
Келдан прервал Хока, очень взволнованно и настойчиво попросив его о чем-то.
– Йа, йа. – Хок жестом призвал его успокоиться. – Жозетт, Келдан боялся напугать вас. Он и представить себе не мог, что вам придется одной провести целый день над его бездыханным телом. Я обещал ему явиться сюда в полдень, поэтому он считал, что я прибуду через несколько минут, все вам объясню и успокою.
Келдан кивнул и, по-прежнему не сводя глаз с Жозетт, что-то сказал ей по-норманнски. По его отчаянно умоляющему взгляду можно было понять, что он просит у нее прощения, словно без ее прощения не мог…
Нет, не умереть, поправила себя Авриль, стискивая руками колени, чтобы унять дрожь.
– Но раз вы не можете умереть, значит, вы… вы…
– Мы не бессмертны, – покачал головой Хок. – Есть опасности, которые губительны даже для нас, иннфодт. Например, волки. Или падение с утеса. Однако если уберечься от них и не покидать Асгард, мы остаемся невредимы, – он помолчал, – и живем достаточно долго.
– И как долго? – неестественно тонким голосом спросила Жозетт.
Хок бросил на нее быстрый взгляд.
– Келдан среди нас, – он кивнул в сторону друга – просто мальчик. Несколько месяцев назад он отметил всего лишь пятидесятилетие.
Жозетт была потрясена, но почувствовала некоторое облегчение.
Авриль не могла поверить в то, что услышала: Келдан глядел никак не старше тридцати.
– А… а… тебе сколько? – с бьющимся сердцем спросила она Хока.
Он твердо встретил ее взгляд.
– Как ты думаешь? – тихо ответил он вопросом на вопрос. Авриль внимательно оглядела мощную, мускулистую фигуру Хока, его густую золотистую шевелюру. Он выглядел таким же молодым, как и его друг, только чуть более зрелым. На его лице не было ни одной морщины, гладкая смуглая кожа слегка золотилась от солнца. Резкий, решительный подбородок, небесно-голубые глаза… Он был красивее, чем… Авриль одернула себя; она чуть было не подумала: красивее, чем может быть простой смертный мужчина. Но и Хок не был простым смертным.
– Я… я не могу сказать. Ты выглядишь не старше Келдана.
Мимолетная улыбка обозначила ямочки на его покрытых щетиной щеках.
– Да. – Он колебался, печально глядя ей в глаза. – Но родился триста лет назад.
Авриль услышала, как ахнула Жозетт. Сама она была не в состоянии произнести ни звука. Ей показалось, что вечернее небо закружилось у нее над головой, слова Хока продолжали эхом раздаваться в мозгу, словно волны, бьющиеся о берег. Триста лет. Триста лет… Три. Сотни.
У Авриль было такое ощущение, что из нее выкачали весь воздух. Она не могла дышать. В горле непроизвольно заклокотало что-то похожее на смех.
– Вот так шутка! Ты не можешь быть… Нет, это определённо розыгрыш! Никто не может жить триста лет…
– По сравнению с многими здешними жителями я человек среднего возраста.
Авриль протестующе затрясла головой, уже понимая, однако что Хок вовсе не дразнит ее. Совершенно очевидно – нет. В его низком голосе не было и намека на иронию. Но не было и счастья. Он стоял совершенно серьезный и молча смотрел на нее.
Словно только что сообщил нечто простое и бесспорное. Авриль пришлось опереться на руку, чтобы не упасть. К своему великому удивлению, она обнаружила твердую почву под ладонью.
– Ты хочешь сказать, что все эти… все эти купцы, пахари и ремесленники там, в городе…
– Гораздо старше, чем кажутся. Иные намного старше, чем выглядят. Мы, иннфодт, взрослеем к тридцати годам, а потом получается так, будто время… – он пожал бронзовым плечом, – останавливается. В сущности, мы даже не знаем, каков наш предел. Если он вообще существует.
Жозетт смотрела на Келдана, потрясенная и расстроенная:
– Вы хотите сказать, что можете жить вечно?
– Мы не знаем, – ответил ей Хок. – Испокон веков люди стремились открыть секрет вечной молодости – они называли его «живой водой»« Оказалось, то, что они искали, находится здесь. На Асгарде. Это открытие случайно совершила более шестисот лет назад группа норманнов, путешествовавших в поисках новых морских путей на запад. – Его губы изогнулись в горькой усмешке. – Но что это, до сих пор остается загадкой. Тайной…
– То есть вы не знаете, благодаря чему именно обретаете здесь, на Асгарде, долголетие? – догадалась Авриль. – Не понимаете, что именно вас исцеляет?
– Да, – кивнул Хок, голос у него стал хриплым. – Но что бы это ни было, оно имеет свою цену. Мы не можем жить в других местах. Мы каким-то неведомым образом связаны с этим островом, являемся его частью, как он является частью нас самих. Оставаясь здесь, мы можем жить чуть ли не вечно. – Хок снова посмотрел прямо в глаза Авриль. – Но там, в вашем мире, нам отпущено всего шесть дней.
Авриль почувствовала глухой, тяжелый удар в сердце, у нее перехватило дыхание.
– Вы не можете покинуть остров? – тихо спросила она наконец. – Вы… – Она долго не могла найти нужное слово, а когда нашла, страшно удивилась: – Вы его пленники?
Хок качнул головой:
– Большинство из нас так не считает. Асгард, как бы там ни было, чудесное место. Рай, – Он обвел рукой залитый солнцем берег и густой, прохладный лес. – Давным-давно старейшины установили закон, согласно которому никто не должен совершать вылазки отсюда даже на самый короткий срок. Это было нужно, чтобы защитить остров и сохранить его тайну. Но теперь в этом даже и необходимости особой нет. Обычно иннфондт никуда и не рвутся: они здесь счастливы. Но не все, – подсказала Авриль.
Но не ты. Она догадалась об этом по той горечи, которая звучала в его голосе. По его тоске. Внезапно возникшая мысль просто ошеломила ее: у них гораздо больше общего, чем она могла предположить. Авриль очень хорошо понимала, что значит для человека со столь сильным характером и вольным духом ограничение свободы. Каково жить вот так триста лет!
Вспомнив о книгах, которые она нашла в его ванингсхусе Авриль почувствовала, как что-то больно сжалось у нее в груди. Книги были написаны в молодости, сказал ей тогда Хок. Он наверное, мечтал путешествовать, побывать во всех этих дальних странах. Какой мукой, должно быть, было для него покидать остров время от времени всего на несколько дней, с жадностью ловить образы необозримого мира, наслаждаться свободой и знать что неизбежно придется возвращаться. Она удивлялась, что он вообще при этом решался на такие вылазки. Потом вспомнила, что ему приходилось иногда это делать – это было частью его обязанностей воктера.
– Да, не все счастливы навсегда быть привязанными к острову, – тихо признался Хок, глядя на свой корабль, покачивающийся на якоре. – В конце концов, мы ведь норманны. Тяга к путешествиям, к освоению новых земель у нас в крови. – Лицо его стало напряженным. – Но тот, кто поддается искушению, кто пытается перешагнуть порог шести дней, расплачивается жизнью.
По тому, с какой горечью он это произнес, Авриль догадалась, что среди этих безумцев были близкие ему люди.
У нее перехватило горло. Прежде Авриль считала, что Хок живет в своем ванингсхусе на утесе один, потому что ему так нравится, потому что он натура замкнутая, отшельник.
Оказывается, это не так. Сегодня днем, да и прежде не раз она имела возможность убедиться, что это неправда. И быть может, он не всегда был одинок.
Так одинок! Неуверенный голос Жозетт прервал затянувшуюся паузу.
– А как же мы? – прошептала она. – С-с-к-колько проживем мы?
Тень пробежала по лицу Хока, словно он надеялся, что этот вопрос не возникнет.
– Не очень долго, – едва слышно произнес он. Авриль потеряла дар речи. Глаза наполнились слезами. Хок повернулся к Жозетт и со стоическим видом объяснил:
– На Асгарде ваши жизни продлятся дольше обычного. Вы доживете, быть может, лет до семидесяти пяти и почти на все это время сохраните молодость и здоровье.
– А потом? – прошептала Авриль. Не решаясь встретиться с ней взглядом. Хок продолжал смотреть на Жозетт:
– Только те, кто зачаты и рождены здесь, являются иннфодт – урожденными. Любой, кто попадает сюда после своего рождения, навсегда остается утлендинг – чужеземцем. – Помолчав несколько мгновений, он добавил: – Смертным.
Жозетт взглянула на Келдана. Тот сидел, напрягшись от ожидания, и глядел на жену с надеждой и отчаянием. И еще одно чувство светилось в его глазах – чувство, которое Авриль сразу же распознала, хотя не была уверена, что Жозетт сумеет понять его.
Любовь.
– Но тогда зачем вам привозить нас сюда, если вы все равно нас переживете? – осуждающе спросила Жозетт. – Почему бы не жениться на своих женщинах – на иннфодт?
– Это древний обычай, – пояснил Хок. – Когда первые мореплаватели – их было двадцать мужчин – открыли наш прекрасный остров, они решили никому не рассказывать об этом удобном месте, чтобы весь мир не ринулся сюда и не погубил их поскольку они находились тогда очень далеко от дома, то сочли за благо прибегнуть к бытовавшему тогда среди норманнов обычаю и…
– Украсть для себя невест, – сухо закончила за него Авриль. – Откуда-нибудь поближе.
Хок кивнул:
– К несчастью, первооткрыватели Асгарда прожили жизнь ненамного дольше обычной. Только их дети – первое поколение, рожденное на острове, – стали иннфодт. Они оказались первыми, кому не было суждено умереть: достигнув тридцатилетнего возраста, они перестали стареть. – Хок замолчал, глядя на море, потом продолжил: – Но это поколение обнаружило, что союзы между уроженцами Асгарда бесплодны.
Авриль начала понимать, сердце у нее бешено заколотилось.
– Большинство мужчин-асгардцев довольствуются тем, что постоянно обитают на острове и женятся на асгардских женщинах, – продолжал Хок охрипшим голосом, – но мужчина, который хочет иметь детей, должен совершить рискованное плавание за пределы здешнего мира и украсть для себя жену-чужеземку. Теперь мало у кого есть желание так рисковать, потому что внешний мир становится все более перенаселенным, опасным и в нем с каждым годом все больше насилия.
Жозетт прикрыла рот рукой.
– Так вот почему ты привез меня сюда? – в изумлении уставившись на Келдана, спросила она. – Ты хочешь, чтобы тебя была семья?
– Да, именно поэтому он привез вас сюда, – ответил за него Хок, ласково глядя на Жозетт. – К женам-чужеземкам здесь особое отношение, а Келдан хотел жениться на особенной женщине-чужеземке. На той, которая похитит его сердце. На женщине «с искоркой жизни», как он говорил. В тот самый момент, увидел вас, он сразу понял, что вы – именно та женщин. Единственное, чего он хочет, – это жить с вами в ванингсхусе, который построил на лугу, сделать счастливым каждый день вашей жизни… Вырастить маленького плотника… или двух.
Жозетт зажала рот рукой, слезы внезапно полились у нее по щекам. Не произнеся больше ни слова, она отпустила руку Авриль подошла к Келдану и опустилась рядом с ним на колени.
Коснувшись рукой его лица, Жозетт произнесла что-то по-норманнски.
Радостный возглас облегчения вырвался у Келдана, он горячо обнял Жозетт и, прежде чем зарыться лицом в ее темные волосы, что-то благодарно сказал Хоку.
– Йа, йа, – рассеянно ответил Хок, потом встал и направился к Авриль.
– Я не понимаю, – озадаченно сказала та. глядя на него снизу вверх. – Что она ему сказала?
– Она сказала, что любит его. – Хок оглянулся. Келдан и Жозетт слились в долгом поцелуе, никто в мире не существовал для них в этот момент… Они медленно опустились на песок.
Хок откашлялся и протянул руку Авриль, чтобы помочь ей встать:
– Думаю, нам нужно на время оставить их одних.
