Текст книги "Выбор любви"

Автор книги: Шарон Хит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

У Лесли слезы навернулись на глаза, и не только из-за безмерной жалости к деду, но еще из-за обиды на свою собственную глупость. Ну почему она так поспешно внушила себе, что Анна – женщина твердая и холодная, бессердечная и даже злобная, а сама в это время ожидала со стороны экономки любви и доверия?

– Поначалу я и правда не думала, что задержусь тут надолго, – призналась Лесли. – Но вскоре все изменилось. Я почувствовала, что нужна дедушке. И к деньгам это не имеет ни малейшего отношения.

– Да, я это поняла, – закивала Анна. – Ты не станешь обижать его. Но ведь однажды ты встретишь мужчину и выйдешь замуж. И когда это произойдет, я останусь с ним и, как всегда, буду заботиться о хозяине.

– Спасибо, Анна! Но давай вернемся к прошлой ночи, – попросила Лесли. – Где ты нашла дедушку? И как так вышло, что ни я, ни… кто-нибудь другой не видели вас?

– Ничего удивительного. – На губах экономки появилось некое подобие улыбки. – Мы прятались в пещере на берегу моря. Я услышала, что кто-то идет, и испугалась: вдруг это полиция? Начались бы всякие расспросы и неприятности, а, насколько я могла судить по состоянию хозяина, вчера вечером ему и так пришлось нелегко.

– Расспросы и неприятности? – У Лесли округлились глаза. – Что ты этим хочешь сказать?

– Я про того человека, который напал на него на обрыве. Человека, которого я убила. – Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она добавила: – Моего мужа.

Глава 8

Лесли смотрела на женщину, спокойно сидящую рядом с ней, и сокрушенно качала головой. Неужто все в этом доме посходили с ума? Анна сказала: «Мой муж» – или ей послышалось?

– Но он же умер! – не выдержала девушка. – Твой муж скончался в африканском госпитале. У дедушки есть письмо, где сообщается об этом прискорбном событии.

– И у меня есть. Но это всего лишь ловкая мистификация, хотя в то время мы конечно же ни о чем таком даже и не подозревали. Должно быть, он заставил кого-нибудь состряпать эти письма, а подпись подделал. Похоже, он мечтал только об одном – тайком вернуться в Англию и отомстить хозяину. Ведь мой муж твердо уверен, что тот бросил его на произвол судьбы.

Это полная чушь, хозяин самолично рассказал мне подробности того происшествия. И я не сомневаюсь в его словах. А что касается Брайана, так тот всегда слыл отпетым лжецом. Говорят, о мертвых или хорошо, или ничего, мисс, но вы даже представить себе не можете, как этот мерзавец обращался со мной. Предложил мне выйти за него замуж только потому, что другая дала ему от ворот поворот. Чтобы проучить ее – так он говорил. Наверное, тогда это предложение даже польстило мне, потому что ни один мужчина не смотрел на меня дважды – я ведь такая некрасивая, да еще толстуха. К тому же я была на двенадцать лет старше Брайана. Пришлось смириться с тем, что надо мной постоянно глумились, сравнивали с хорошенькими женщинами, упрекали за то, что я никак не могу родить ребенка, хотя за это я теперь каждый день благодарю Бога. Но поначалу мне казалось, что все образуется.

На мгновение лицо ее исказилось, и Лесли впервые увидела, какие эмоции бушуют в несчастной душе.

– Как же я обрадовалась, когда он уехал вместе с мистером Хильярдом, скажу я вам, – продолжила Анна, немного помолчав. – Не буду спорить, я знала, что он не упустит шанса связаться с женщиной, где бы ни находился и какого бы цвета ни была у нее кожа. Это и послужило причиной их первой крупной ссоры, его и хозяина то есть. У одной местной девушки начались неприятности из-за Брайана, и если бы не мистер Хильярд, ее отец прибил бы моего благоверного.

– Но ты же сказала, он убежден, будто мой дедушка бросил его на произвол судьбы?

– Это случилось гораздо позднее, мисс. Не знаю, слышали ли вы когда-нибудь о том ужасном действе, за которым они взялись подглядывать, хотя это было и не положено.

– Прочитала в дедушкиной книге. Мне чуть дурно не сделалось! Хочешь сказать, твой муж был с ним?

Анна кивнула:

– Похоже, дикари заподозрили, что за ними кто-то следит, и кинулись искать…

Мистеру Хильярду удалось скрыться, но Брайана они схватили. Даже и не знаю, что они хотели с ним сделать, наверняка что-нибудь омерзительное. Как бы то ни было, ему удалось бежать. Но к хозяину он больше не вернулся. Вместо этого сказался больным и лег в госпиталь. Не знаю, может, после всего произошедшего бедняга тронулся умом. Зациклился на том, чтобы вернуться сюда. Видите ли, Брайан хотел заставить хозяина поверить, что он мертв, а потом довести его до сумасшествия, изображая восставшего из могилы.

– Да, ничего не скажешь, дикий план! Но как тебе удалось узнать о его намерениях?

– Получила от него письмо – засунули под заднюю дверь, тут оно и валялось. Предупреждал меня, мол, если расскажу хозяину или полиции, то он убьет и меня, и мистера Хильярда. За себя-то я не боялась, но не могла допустить, чтобы с хозяином случилось что-то ужасное.

– Вот откуда взялась та записка, что мы нашли в библиотеке! – воскликнула Лесли. – Наверное, это он ее подкинул, хотя я понятия не имею, как ему удалось провернуть тот трюк.

– Что за записка? Я ничего о ней не слышала, – озадаченно поглядела на нее Анна.

– Накарябана на клочке бумаги. Мисс Чаллен обнаружила ее на столе как-то утром. Но давай вернемся к вчерашней ночи. Ты успела переговорить со своим мужем?

– Да я и не подозревала, что это Брайан! Я услышала шум и возню, и сердце подсказало мне – что-то не так. Я увидела, как хозяин борется с кем-то на самом краю обрыва, и до смерти перепугалась, что он может свалиться вниз. Раздумывать особо было некогда. Я просто побежала туда и что есть мочи огрела парня фонарем по башке. Он упал на гранитную плиту, и тогда… – голос ее дрогнул, – я увидела, что это Брайан, хотя он сильно изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Я не хотела, чтобы хозяин узнал, кто это такой. Потом услышала чьи-то шаги. Это конечно же был мистер Дюран, но я подумала, что полиция, поэтому подхватила хозяина и повела его вниз по ступенькам, а потом в пещеру. Он, скажу я вам, был как под наркозом и покорно плелся за мной, словно маленький ребенок Я-то хотела переждать там немного, пока все не уляжется, но потом полил дождь, да и хозяин заснул мертвым сном. А незадолго начался прилив, поэтому я решила, что лучше будет дождаться утра. К рассвету прилив пошел на убыль, и мы вернулись в дом. Слава богу, к тому времени полиция уже увезла его. Ни я, ни мистер Хильярд понятия не имели, куда вы подевались, мисс. Я так обрадовалась, когда узнала, что вы ночевали у доктора Ролинсона и с вами все в порядке.

– Да-а-а, ты такая храбрая! – В голосе Лесли слышалось неприкрытое восхищение. – Разве тебе не было страшно, что твой… что этот мужчина мог накинуться на тебя, когда ты бросилась спасать дедушку?

Анна поднялась и двинулась к плите.

– Храбрая? Да я даже ни на минуту не задумалась о том, что он может сделать. Если дорогому человеку грозит опасность, ты просто бросаешься ему на выручку, и все. Без раздумий.

Выходя из кухни, Лесли знала, что с этого самого момента будет совсем по-другому относиться к Анне. Сегодня она увидела экономку – женщину на первый взгляд простую и неприветливую – совершенно в другом свете. Кажущаяся враждебность Анны была не чем иным, как искренней заботой, тревогой, что «хозяин» снова станет незаслуженно страдать, желанием оградить его от ненужных тревог.

Но мысли об Анне быстро вылетели у нее из головы. Марк! Его отсутствие объясняется только одной причиной – ее собственной нелепой выходкой, злобным обвинением, брошенным ему прямо в лицо в состоянии нервного срыва. Ну не смогла она сдержаться под напором эмоций, да и стычка с дедушкой сыграла не последнюю роль. Лесли содрогнулась, припомнив, какой горечью были пропитаны ее слова, и они снова и снова эхом отзывались в ее памяти. Захочет ли Марк вернуться сюда после всего этого? Увидит ли она когда-нибудь его снова?

Девушка попыталась собрать все факты воедино и, опираясь главным образом на рассказ Анны, составила для себя картину вчерашних событий на обрыве. Марк, скорее всего, появился там через несколько минут после того, как Анна увела Хильярда вниз, в пещеру. Следовательно, перед ним предстало весьма неприглядное зрелище: мертвое тело Скруттона, лежащего с пробитой головой на древнем алтаре, словно жертва жестокого обряда. Откуда Марку было знать, что смертельный удар нанесла Анна? Он, естественно, решил, что, по всей вероятности, убийца – Хильярд, который, в свою очередь, поскользнулся на мокрой траве и убился насмерть, свалившись с обрыва на острые скалы. Именно поэтому Марк настаивал, чтобы Лесли вернулась в дом. Старался уберечь ее от ненужных волнений и хотел избавить от ужасного зрелища.

При мысли о том, что ее любимый не причастен к убийству, Лесли воспрянула духом. Она даже начала надеяться, что и пропавшие бриллианты найдутся и не придется обвинять его в воровстве. И когда Марк придет – а он ведь непременно придет, правда? – она попросит его все объяснить, станет вымаливать у него прощение, и все недоразумения растают как дым. Все у них будет хорошо.

В библиотеке Лесли застала дедушку, беседующего с инспектором из Реверна. Разговор, судя по всему, длился довольно долго. Только девушка появилась на пороге, инспектор поднялся и откланялся.

В душе ее загорелась надежда, что бриллианты нашлись – может, в кармане у Скруттона. Но по выражению лица дедушки Лесли поняла, что разговор чрезвычайно его расстроил. Она догадалась, о чем пойдет речь, еще до того, как Хильярд всхлипнул:

– Знаешь, кто напал на меня вчера ночью?

– Узнала несколько минут назад, деда. Мне Анна сказала. Ты понятия не имел, так ведь?

Старик удрученно покачал головой:

– Как бы мне хотелось, чтобы все это оказалось неправдой! Уж лучше бы это был совсем чужой человек. Видишь ли, я столько лет считал, что Скруттон мертв! Хотя не скрою, в последнее время меня терзали смутные сомнения и страхи. После того случая с запиской меня начал одолевать – да, именно одолевать! – ужас, что он покинул свою могилу и вернулся в мир живых. – Хильярд будто сам с собой разговаривал, и Лесли с благоговейным трепетом слушала его исповедь. – Не тело, а его мятежный злобный дух, принявший эту форму, чтобы отомстить мне за то, что я якобы сделал с ним. Но он же не прав, совершенно не прав! Я ни за что не бросил бы его на растерзание этих дикарей, если бы имелся хоть один, пусть малюсенький шанс вырвать его из их лап!

Легкий вздох, неясное движение в его сторону, желание выразить свое сочувствие и симпатию привлекли его внимание, и Хильярд повернулся к внучке, будто вынырнул из своих воспоминаний на поверхность реальности.

– Я никогда не рассказывал тебе, Лесли, потому что… ну, история эта не из приятных, да я и не видел смысла копаться в прошлом.

– Если ты говоришь о том случае, когда вы вместе наблюдали за тем… тем жертвоприношением, так Анна уже мне рассказала. Да и в твоей книге про это написано. Дедуля, я убеждена – ты ни за что на свете не бросил бы человека умирать!

– Конечно, я мог бы сделать попытку спасти его, но времени на раздумья не оставалось, и я совершенно точно знал, что шансов у меня – ноль. Я просто разделил бы с ним его участь, вот и все.

– Но ему все равно каким-то чудом удалось сбежать, – напомнила деду Лесли.

– Шут его знает, как он сумел это устроить. Но подозреваю, без женщины тут не обошлось. Парень он был хоть куда плюс к тому имел подход к слабому полу. Однако, как бы жестоко это ни звучало, во всем произошедшем виноват только он один, и больше никто! Я не раз предупреждал его, что наша безопасность, и я даже сказал бы – наша жизнь, зависит от нашей неподвижности. Мы не просто должны были сидеть тихо словно мыши, мы не должны были шевелиться, совсем! Эти дикари подняли такой шум, что на щелканье затвора фотоаппарата никто не обратил никакого внимания. Я как раз фотографировал, когда увидел, что Скруттон пополз вперед. Это был один из его главных недостатков – он никогда не слушался приказов. Наверное, от этого пусть даже почти незаметного движения высокая трава закачалась. Само собой разумеется, главный страж, высматривавший малейшие изменения в окружающем мире, которые могли бы означать присутствие свидетелей, заметил это и поднял тревогу. По собственной глупости Скруттон оказался впереди меня, и они набросились на него, словно стая голодных волков. Это позволило мне быстро отступить с поля битвы. – Хильярд помолчал немного и с тревогой поглядел внучке в глаза. – Скажи, положа руку на сердце, может, стоило попытаться прийти ему на помощь?

– Да как я могу решать? – Лучше бы дед не спрашивал! Лесли припомнила слова Анны: «Если дорогому человеку грозит опасность, ты просто бросаешься ему на выручку, и все. Раздумывать некогда».

Но с другой стороны, Скруттона никак не назовешь «дорогим» для Хильярда человеком. Совершенно очевидно, что дед испытывал к нему неприязнь, потому что от него были одни неприятности, и он уже не первый раз подвергал их жизни опасности. Кроме того, если тот не выполнял приказы, то и положиться на него тоже было нельзя. Здравый смысл подсказывал: бросать на ветер свой единственный шанс на спасение, да еще когда на самом деле нет никакой надежды помочь другому, – полный идиотизм. Может, это и героический поступок, только вот героизм этот граничит с шизофренией.

– Уверена, что ты поступил так, как считал нужным и правильным. – Лесли тщетно старалась придать голосу убедительность, надеясь, что Хильярд не станет допытываться об ее истинных чувствах.

Старик задумчиво кивнул и сменил тему:

– Я так надеялся, что инспектор Аллен принесет мне весть о моих бриллиантах. Ясно, что Скруттон до них не добрался, и я ума не приложу, кто… – Он остановился и провел рукой по лицу. – Ты должна простить меня, моя дорогая, но я лишь смутно припоминаю, что делал и говорил вчера вечером. В последнее время я чуть не спятил от страха и переживаний. Да, от страха! – повторил он, словно Лесли усомнилась в этом. – Никто и никогда не мог бы назвать меня трусом, по крайней мере, если речь шла о физической опасности. Но когда ты встречаешься со странными, леденящими душу явлениями, а их я немало насмотрелся в путешествиях, и постоянно проводишь время в компании людей, которые свято верят в существование злых духов, ну, хочешь не хочешь, а это сказывается и на тебе. Все началось несколько недель назад. Ужас постепенно опутывал мой мозг. Мне казалось, что зло притаилось поблизости и выжидает, подгадывая удобный момент, чтобы напасть на меня. В тот вечер я оторвался от своих записей и, взглянув в окно, увидел там нечто такое… лицо, оно смотрело на меня в упор.

– Так ты видел его, деда! – воскликнула Лесли. – А я-то думала, что оно мне просто померещилось!

– Неудивительно! Ты ведь про ту маску леопарда? Да, так оно и было. Существует некий дьявольский ритуал, где задействованы шкуры и маски животных. Скорее всего, Скруттону каким-то образом удалось добыть эти атрибуты, и он решил, что они придадут его появлению драматизма.

Они все еще продолжали свою неспешную беседу, когда вошла Анна и объявила:

– Прибыл мистер Дюран, сэр, и желает перекинуться с вами парой слов.

Сердце Лесли сжалось от дурных предчувствий. Она поспешно отвернулась, чтобы дедушка не заметил, как кровь бросилась ей в лицо.

Да, теперь не поговоришь о том, что ее так сильно волнует. Смешно даже думать, что ей удастся решить этот животрепещущий вопрос здесь и сейчас. И в самом деле Марк только холодно кивнул ей, и то, похоже, только потому, что этого требовала элементарная вежливость. Гость протянул Хильярду маленькую коробочку:

– Если вы потеряли это, сэр, и волновались по поводу их сохранности, счастлив заверить вас, что с ними все в полном порядке.

Лесли даже рот открыла и наклонилась вперед, на мгновение позабыв про свою застенчивость. Крышечка поднялась, и на свет явилась россыпь переливающихся всеми цветами радуги каменьев.

– Но как они у вас оказались? – довольно резко спросил Хильярд.

– Не сомневаюсь, что я попал под подозрение. Дайте мне объясниться. Полагаю, меня можно считать соучастником в деле о краже драгоценностей. Боюсь, все мои действия покажутся вам несколько поспешными. Но у меня и вправду не было выбора. Конечно, следовало сразу поставить вас в известность, но такой возможности тоже не представилось.

– Лучше бы вам оставить свои пространные извинения и объяснить, как вы стали обладателем моих бриллиантов, – холодно прервал его Хильярд.

– Для этого придется вернуться немного назад. Все началось в то самое утро, когда вы познакомили меня со своей машинисткой. Как вам известно, много лет я изучал фонетику и весьма преуспел в этом деле. Интонации голоса и вариации произношения завораживают меня не меньше, чем разнообразные сорта цветов – ботаника. Как только мисс Чаллен открыла рот, я уже знал, что уже слышал этот голос. Но в тот момент никак не мог сообразить, где именно и при каких обстоятельствах. И только несколько часов спустя я вспомнил – в госпитале в Квезонги, где в то время лечился ваш помощник Скруттон.

– Вы там тоже лежали? Но тогда вы должны были видеть ее! – вытаращила глаза Лесли.

– В том-то все и дело, – покачал головой Марк. – Глаза мои были забинтованы, потому что мне ужасно не повезло. Я имел несчастье повстречаться с фвиджи.

Лесли открыла было рот, чтобы задать очередной вопрос, но Хильярд опередил ее и поспешил с объяснением:

– К твоему сведению, моя дорогая, фвиджи – это африканская змея, которая плюет своей жертве ядом прямо в глаза и тем самым временно ослепляет ее. Извините, Дюран. Продолжайте, пожалуйста.

– Мисс Чаллен – хотя стоит, наверное, заметить, что в то время я не интересовался ее именем, – часто навещала Скруттона, который лежал на соседней кровати. Он страдал от какого-то загадочного вида лихорадки, и врачи затруднялись поставить ему диагноз. Временами он впадал в бессознательное состояние и бессвязно бормотал, и все его мысли постоянно крутились вокруг одного и того же – он страстно мечтал отомстить кому-то, но имени никогда не называл, и я относил это насчет бреда. Однако в итоге у меня все же сложилась довольно цельная картина произошедшего несчастного случая. Когда меня выписали, парень все еще никак не мог прийти в себя, и я и думать о нем забыл до тех самых пор, пока вы не упомянули о нем в своем рассказе. Но так как вы уверяли, что получили свидетельство о его смерти, то и я ничего не стал говорить о нем. Зачем было ворошить прошлое и снова расстраивать вас?

Хильярд одобрительно кивнул, но Лесли не сумела сдержаться и вклинилась в разговор:

– Но какое это имеет отношение к дедушкиным бриллиантам? – Девушка сгорала от нетерпения узнать, что за роль отводилась в этой пьесе Моне Чаллен. – Неужели машинистка явилась сюда только за тем, чтобы украсть их?

– Мы как раз добрались до этой части. Извините за столь длинное вступление, но должен же я объяснить, откуда знал голос Моны. Так вот, однажды утром я пришел повидаться с вами, мистер Хильярд. Никого не было видно, но французские окна оказались открытыми, и я зашел в дом, в надежде найти вас. Однако я застал Мону Чаллен. Одну. Но она не сидела за машинкой, что крайне удивило меня. Девушка стояла у книжного шкафа с маленьким мешочком в руках и была поглощена изучением его содержимого. По выражению ее лица я понял, что она не ожидала визитеров и сильно перепугалась. Я не стал задавать никаких вопросов, но Мона тут же начала сбивчиво объяснять, что наткнулась в ваших записях на непонятное слово, потому решила свериться с книгой. Но подобная отговорка показалась мне просто абсурдной. Если она не смогла разобрать слово, как бы она ухитрилась найти его в энциклопедии?

– Да, историйка так себе, – прокомментировал Хильярд. – К тому же у нее никогда не возникало подобных проблем.

– Я тоже припомнил ваши слова о том, что девица крайне компетентна и никогда не бегала к вам за разъяснениями. Еще она добавила, что когда достала нужный том, то за ним оказался мешочек, и ей стало любопытно, что там такое. Припомнив ее связь со Скруттоном, я решил провести небольшое расследование.

– Вам следовало бы сразу же прийти ко мне и все рассказать, – раздраженно заметил Хильярд.

– Я бы так и поступил. Но если вы помните, дело происходило как раз после несчастного случая с вами. Вы не выходили из своей комнаты, мисс Мейсон, как привязанная, торчала возле вас, а миссис Скруттон была то ли на кухне, то ли пошла в магазин. Поэтому-то я никого и не встретил, когда приехал к вам.

– Да, да, ясно. И что же вы предприняли?

– Сказал Моне, что не верю ни одному ее слову, и предложил врунье рассказать вам о ее открытии и отдать бриллианты. К моему удивлению, девушка сразу сломалась и начала умолять спасти ее. Выяснилось, что она обещала помочь Скруттону. Мона должна была приехать сюда, то есть в Лоскенну, а потом придумать какой-нибудь повод прийти в этот дом и, исходя из обстоятельств, попытаться найти бриллианты. А тут, как нарочно, подвернулось ваше объявление в газете насчет того, что вы ищете машинистку. Вот она и ухватилась за этот шанс.

– В своей работе она – профессионал, – буркнул Хильярд.

– Однако она ни разу не упомянула о том, откуда Скруттону вообще удалось узнать о бриллиантах, мистер Хильярд. Может, вы объясните, как такое вообще могло произойти?

– Да Вандерхавен отдал мне их в его присутствии, вот как! Значит, мисс Чаллен должна была обнаружить место, где их прячут, а потом отрапортовать ему, если я правильно понял?

– План был именно таков, – кивнул Марк. – Но девушка довольно долго не виделась со Скруттоном, и когда они снова встретились, парень так сильно изменился, скорее всего, из-за своей болезни, что Мона разочаровалась в нем. И не просто разочаровалась – бедняжка просто помирала от страха. Насколько я сумел уяснить ситуацию, Скруттон окончательно свихнулся, и она боялась сказать ему, что больше не желает принимать участие в его безумном плане.

– Ох уж эти женщины! – сердито пробормотал Хильярд. – Сколько же их попало в его льстивые сети?

– Все, чего хотела эта девица, – как можно скорее убраться в Лондон, где у нее имелись друзья. Но она впадала в оцепенение от мысли отправиться в путь одной. Мона была уверена, что Скруттон прибьет ее, как только узнает, что она решила сбежать, так и не выполнив свою часть плана. Поэтому я и подумал, что лучше всего будет доставить глупышку в Лондон. А поскольку оставлять камни там, где они находились, было небезопасно, я прихватил их с собой, заменив на подходящий по размеру галечник.

– Мягко говоря, довольно спорное решение, – не утерпел Хильярд. – Неужели вам даже в голову не пришло, что пропажа драгоценностей нанесет мне чудовищный удар, не говоря уж о том, что вы сами становитесь подозреваемым номер один?

– Конечно, приходило. Но признаюсь честно, я лелеял довольно глупую надежду, что вы не станете заглядывать в мешочек и таким образом не заметите пропажу. Кроме того, я предпринял некоторые меры предосторожности, а именно: попросил местного констебля приглядывать за домом на случай, если Скруттон попытается вломиться к вам. Умоляю простить меня, мистер Хильярд, но я ни на минуту не расставался с бриллиантами с того самого момента, как покинул Лоскенну. Хочу верить, что их возвращение в целости и сохранности сможет хоть как-то загладить мою вину.

– Да уж, признаюсь вам, у меня будто гора с плеч свалилась. Наверное, мне стоит ответить откровенностью на откровенность. В тот день, когда на дворе разыгрался шторм, я почувствовал себя неважно и решил немного прогуляться в надежде, что свежий морской ветер пойдет мне на пользу. Именно тогда я впервые и заметил Скруттона. Но он находился довольно далеко, и сперва я уверял себя, что, скорее всего, обознался. Если помните, в то время я был убежден, что он умер и похоронен где-то в Африке. А когда я увидел, как тот глядит на меня в упор, я… ну, если честно, я запаниковал. Мне показалось, что злобный призрак восстал из могилы и преследует меня. Я со всех ног бросился к дому, поскользнулся на мокрой траве и ударился головой об этот чертов гранитный алтарь.

– О, деда, милый мой, какой ужас! – схватила его за рукав Лесли. – Неудивительно, что ты так перепугался. Слава богу, он не поймал тебя! Но я все равно кое-что не понимаю. Те письма, что вы с миссис Скруттон получили из госпиталя. Кто их написал?

Дедушка беспомощно развел руками:

– Это загадка. Наверное, мы никогда не узнаем правду. Они казались вполне настоящими: и больничный штамп наверху, и подпись главного врача.

– Думаю, я могу объяснить, в чем тут подвох, – сказал Марк. – Письма эти – плод труда вашей невероятно компетентной машинистки. Нашла возможность завладеть несколькими пустыми бланками, а потом оставалось только напечатать текст и подделать подпись главного врача. А так как писем от него вы никогда раньше не получали и почерка его не знали, то и не могли усомниться в их подлинности.

– А записка? Неужели она и ее написала? – спросила Лесли и воскликнула, когда Марк кивнул в ответ: – Поразительно! Уверена, что мне не хватило бы самообладания строить из себя полную невинность! Казалось, она не меньше меня озадачена.

– Наша милая мисс Чаллен недолгое время играла в театре, этим все и объясняется. По ней плачет большая сцена, – хмыкнул Марк.

– Знаете, а мне все же ее немного жаль.

Молодые люди удивленно уставились на Хильярда. А старик тем временем продолжал:

– Мне эта девушка пришлась по душе, и каковы бы ни были ее недостатки, машинистка из нее – просто превосходная. И что бы я без нее делал! – Хильярд улыбнулся Лесли. – Хотя я и благодарен тебе за помощь, внученька, но, боюсь, замена из тебя вышла неважнецкая. Только благодаря стараниям мисс Чаллен я успел закончить книгу к сроку. Вы знаете, где она теперь, Дюран?

Этот вопрос давно уже вертелся у Лесли на языке, и она с волнением ждала ответа Марка.

– Я доставил ее в один дом в Сурбитоне, больше мне ничего не известно. Мона попросила меня вернуть вам бриллианты и умоляла простить ее за столь неблаговидную роль во всей этой истории.

– Конечно! О чем речь! Я так рад, что она вовремя осознала свою ошибку, и не собираюсь отвечать вендеттой. Спасибо за то, что просветили нас, Дюран. А теперь давайте дружно забудем обо всем. Я вас провожу.

Лесли втайне надеялась, что дедушка пригласит Марка на обед, но последние слова яснее ясного показали, что старику не терпится избавиться от человека, который вольно или невольно оказался причиной стольких волнений. Марк коротко попрощался с девушкой, и шанса поговорить наедине так и не представилось.

Лесли удрученно подумала, что Марк в скором времени уедет из Лоскенны и у нее не будет возможности встретиться с ним опять. Теперь, когда тени прошлого исчезли навсегда и все загадки разрешились, Лесли могла бы найти покой и защиту в стенах «Клифф-Энда». Но девушка теперь знала наверняка, что без Марка ей не обрести настоящего счастья, а ему на нее наплевать.