Текст книги "Выбор любви"

Автор книги: Шарон Хит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

Утро выдалось на редкость чистое и светлое. Лесли немного полежала в постели, соображая, где находится. Затем сонным взглядом отправилась в медленное путешествие по комнате. Сознание постепенно вернулось к ней, и девушка резко села, припоминая события прошедшего дня.

Маленькие часики на прикроватном столике показывали начало восьмого. В доме стояла мертвая тишина. Ее блуждающий взгляд добрался до окна, и из груди девушки невольно вырвался возглас восхищения. Шторы Лесли раздвинула еще вчера, перед тем, как лечь спать, и теперь ее словно ветром сдуло с кровати. Она босиком добежала до окошка и высунулась наружу, наслаждаясь чудесным видом.

Прямо перед ней уютно устроился освещенный ярким солнцем сад. Изумрудные лужайки и цветочные клумбы окружал низенький забор с зеленой деревянной калиткой, в дальнем углу расположился огород. Его границы отмечала высокая стена, тянущаяся вдоль луга до самого обрыва. А дальше – бесконечный простор зеленоватого моря, покрытого белыми бурунчиками. В синем безоблачном небе с криками носились чайки. Утро оказалось настолько свежим и ярким, что вчерашнее впечатление о «Клифф-Энде» как о месте довольно угрюмом и мрачном тут же забылось.

В дверь постучали. Девушка нехотя оторвалась от окна и обернулась. В комнату вплыла экономка с маленьким подносом в руках, на котором красовалась чашка чаю и несколько печений. На вопрос Лесли о том, встал ли дедушка и отправился ли он на прогулку, миссис Скруттон отреагировала сдержанным кивком.

Лесли оделась и решила поискать деда. В саду его не оказалось, и девушка открыла калитку, ведущую к обрыву. Тут она и нашла его, созерцающего огромную плоскую, побитую непогодой и временем гранитную плиту, очень смахивающую на грубо вытесанный стол на четырех довольно массивных ножках. Обутая в сандалии, она мягко ступала по траве, и старик вздрогнул от неожиданности, услышав ее веселый голосок:

– Доброе утро! Какая здесь красотища!

– Похоже, ты неплохо выспалась, – улыбнулся он. – Надеюсь, чувствуешь себя намного лучше?

– О да! Спасибо! А ты был прав, когда говорил, что туман предвещает хорошую погоду. Вид отсюда – просто класс!

– Дальше – еще лучше, – взял он ее под руку. – Пойдем покажу.

Лесли сделала несколько шагов и замерла на месте, не в силах двинуться дальше. Лужок неожиданно кончился, кусочек дерна обвалился прямо у нее из-под ног и полетел в шумящее, далеко внизу море. Но дедушка только покачал головой:

– Не стоит бояться, если только на большой высоте у тебя не кружится голова. Ты только взгляни на это море! Гомеровский эпитет «темное, будто вино» совершенно не подходит для волн Корнуолла. Я бы назвал их изумрудно-нефритовыми.

– Море и в самом деле великолепное, но я все-таки боюсь свалиться вниз. – Лесли не могла отвести завороженного взгляда от крутого обрыва и его мраморных стен, карабкающихся вверх, словно колоссальные бастионы древней крепости, о которую далеко внизу бьются пенные волны, вздымая вверх мириады брызг. – Если этот участок утеса твоя собственность, почему ты не обнесешь его забором или стеной?

– Что за еретические речи! – Хотя говорил Хильярд легко и непринужденно, в голосе его проскальзывали нотки нетерпения. – И то и другое лишит нас прекрасного вида. Да и кто тут бывает, кроме меня и моих гостей? Доступ сюда только из сада. Слава богу, праздношатающихся у нас не водится. Но если кому-то все же взбредет в голову нарушить границы моей собственности и он свернет себе шею, – что ж, поделом! Пусть пеняет на себя! Конечно, может возникнуть искушение прийти сюда ночью, но только дурак или умалишенный поддастся этому. А теперь пошли я покажу тебе тропинку на мой пляж.

Лесли двинулась следом к узкой извилистой тропинке из высеченных в скале ступенек. Через железные ворота в самом низу просматривался безупречно желтый песок, темные скалы и чистое зеленое море. Хильярд с улыбкой обернулся к внучке:

– Ну, вот мы и пришли! Когда захочешь искупаться, спускайся сюда. А теперь давай вернемся, поглядим, готов ли наш завтрак. Надеюсь, ты не относишься к тем девицам, что воротят нос от бекона с яичницей, предпочитая начинать день со стакана апельсинового сока и малюсенькой чашечки кофе? Я смотрю, тебя надо немного подкормить, а то совсем растаешь.

– Да уж, про диеты я никогда и не думала! Уверена, что чудный местный воздух пойдет на пользу моему аппетиту, – тараторила Лесли по пути к дому. – Как насчет книги, которую ты пишешь? Знаешь, я умею печатать, правда непрофессионально.

– Спасибо за предложение, милая, но в этом нет нужды. Мне в любом случае не хотелось бы запирать тебя дома в компании с печатной машинкой. Пять раз в неделю по утрам ко мне приезжает девушка из Лоскенны, Мона Чаллен, она и выполняет эту работу. Боюсь, бедняжке немного скучно, поскольку речь идет в основном о ритуалах племен, которые мне посчастливилось наблюдать в дальних странах.

– Чем же тогда мне заняться? Не хочу бездельничать с утра до вечера!

– Это же твой отпуск, Лесли. Отдыхай, наслаждайся жизнью. А если у тебя есть склонность к садоводству и огородничеству, ты всегда сумеешь найти себе занятие. Тремеррен, наш садовник, постарел и уже не тот, что раньше, – не успевает приглядывать за всем хозяйством. Но пока стоит хорошая погода, советую выжать из нее все возможное. Купайся, загорай, гуляй…

– Мне бы, конечно, хотелось немного повалять дурака, но гулять одной… ну, скажем так, не очень весело, особенно в незнакомой местности, где недолго и заблудиться. Вот если бы ты составил мне компанию…

– Там увидим. Боюсь, я стал слишком ленив для таких занятий. Знаешь, – продолжил он, посерьезнев, – с тех пор, как я здесь поселился, у меня было время подумать о прошлом… и теперь я понимаю, что не имел никакого права навязывать твоей матери свою волю. Это моя вечная боль. Страшнее всего то, что исправить уже ничего нельзя. Мы прожили свои жизни чужими людьми, и в этом только моя вина, и ничья больше.

Грусть и тоска в голосе деда тронули нежное, отзывчивое сердечко Лесли.

– Теперь я с тобой, дедушка, и останусь здесь столько, сколько ты пожелаешь. Если, конечно, это хоть немного утешит тебя.

– Хочешь сказать, ты не против поселиться здесь? – сразу оживился Хильярд. – А я-то боялся, что через недельку-другую ты сбежишь в Лондон. Место у нас, конечно, уединенное, но если ты останешься, это будет просто чудесно!

Лесли напугал чрезмерный энтузиазм деда, но девушка постаралась не подать виду. Она-то просто хотела намекнуть старику, что не против провести здесь лето, и ей в голову не приходило, что он решит, будто внучка хочет остаться с ним навсегда. Но с другой стороны, и разочаровывать пожилого человека ей тоже не хотелось.

– Поглядим, сумеем ли мы с тобой поладить, – уклончиво ответила Лесли. – Кто знает? Может, через несколько недель ты только и будешь думать о том, как бы тебе избавиться от моего общества! Кстати, я не могу и дальше называть тебя «дедушка». Это длинно и неудобно!

– И не только! Когда ты называешь меня так, я кажусь себе древним-предревним, патриархом каким-то. Что, если нам сократить его до «деда» или «дедуля»?

– Да, так мне больше нравится, деда. На том и остановимся.

За завтраком Лесли заметила, что старик очень мало ест. Отдав должное поджаристому бекону и румяной колбаске, Лесли поинтересовалась, заталкивая в рот очередной кусочек тоста:

– Надеюсь, тебе не противно смотреть, как я обжираюсь?

– Я как раз подумал, что здорово сидеть за одним столом с молодой очаровательной леди, – с обожанием поглядел он на внучку. – Так приятно поболтать немного после всех этих бесконечных трапез в полном одиночестве.

– Я думала, что экономка ухаживает за тобой, даже если предпочитает есть на кухне. Она уроженка Корнуолла?

– Нет, Анна родом из Суффолка. Она вдова человека, с которым я много путешествовал. Конечно, Скруттона идеальным компаньоном не назовешь, но зато он всегда идеально приглядывал за багажом, умел из-под земли достать транспорт и все такое.

– Ты сказал, она вдова? Что же с ним произошло?

Этот вполне невинный вопрос вызвал весьма необычную реакцию Хильярда.

– А, подцепил в Африке какую-то заразу и умер в местном госпитале, – набычился он. – Там кофе еще остался?

Почувствовав, что тема неприятна деду, Лесли отстала с расспросами. После завтрака они направились в библиотеку, из которой имелся выход в оранжерею, а оттуда, в свою очередь, можно было пройти прямо в сад. У окна Лесли увидела письменный стол и на нем накрытую чехлом печатную машинку и стопку бумаг.

– А, тут и работает твоя машинистка? В котором часу она приходит?

– В десять. Приезжает из Лоскенны на велосипеде. – Дед обвел рукой, показывая стеллажи с книгами. – Если погода испортится, ты всегда найдешь здесь что почитать, хотя я не уверен, совпадают ли наши вкусы.

Лесли пробежала взглядом по рядам книг. Большинство из них посвящены путешествиям, а эта тема, откровенно говоря, не слишком интересовала девушку. Но когда она добралась до третьей полки, у нее невольно вырвался восхищенный возглас и заблестели глаза:

– О, поэзия! И авторы мои любимые! Могу я брать их, когда захочу, не спрашивая каждый раз твоего разрешения?

– О чем речь? Конечно, можешь! Боюсь, поэзия – не моя стихия. Это книги твоей бабушки. После ее смерти вряд ли кто-то заглядывал в них.

– Ладно, я пойду, а то еще не все вещи распаковала. Потом схожу поплаваю. Хотя, с другой стороны, наверное, мой завтрак еще не успеет перевариться.

– Почему бы тебе в таком случае не взглянуть на сад? Надеюсь, ты извинишь меня? Надо подготовить кое-что к приходу мисс Чаллен.

Лесли поднялась наверх, оставив деда трудиться. Она быстренько разложила по местам нехитрые пожитки, а потом решила написать заведующей городским общежитием медсестер, где у нее была комната, и попросить прислать оставшуюся одежду и немногочисленные украшения. Дело в том, что после смерти миссис Мейсон Лесли продала дом вместе с обстановкой. Девушка не в силах была справиться с одолевавшей ее грустью в стенах, где они с матерью провели столько счастливых дней. Она предпочла снимать квартиру.

В саду обнаружилось столько укромных местечек, столько восхитительных уголков, что полчаса пролетели как один миг. Не успели часы в холле пробить десять, как Лесли услышала звук приближающегося велосипеда и, оглянувшись, увидела мисс Чаллен. Неизвестно почему, она представляла машинистку строгой барышней в очках, такой ужасно нудной простушкой с прямыми, собранными в пучок волосами. Но девушка на велосипеде оказалась приятной противоположностью.

Черные кудрявые волосы секретарши были коротко пострижены, глаза карие, мягкие, как бархат, полные губки алели, словно розы. Красная кофточка и легкая серая юбочка идеально подчеркивали безупречность фигурки.

Мона Чаллен не заметила Лесли и вошла в дом, не утруждаясь дерганьем за веревочку звонка. Через несколько мгновений она мелькнула в окне библиотеки, и Лесли увидела, как ее темная головка трудолюбиво склонилась над пишущей машинкой.

Лесли спустилась вниз на пляж. Начался отлив, и море на время уступило девушке мокрую, сверкающую полоску песка. Вокруг не было ни души, только чайки составляли ей компанию. Чувствуя себя словно растворившейся в кристально чистой изумрудной воде, Лесли поняла, что невозможно желать большего. Она доплыла до буйков и повернула обратно, лениво перевернулась на спину и подставила лицо ласковым солнечным лучам.

Через полчаса попеременного купания и солнечных ванн на влажном песке Лесли решила пройтись по берегу, по пути останавливаясь, чтобы осмотреть небольшие пещерки. Одна из них просто очаровала девушку. Пол в гроте был устлан крохотными розовыми ракушками, и вид из него открывался изумительный. Идеальное место для пикника, подумалось девушке. Можно сесть у самого входа – тогда и от ветра спрячешься, и на солнышке окажешься, и морем полюбуешься…

Настроение Лесли резко переменилось. Какой смысл мечтать о пикниках, если никто не сможет составить ей компанию? Она и представить себе не могла, чтобы дед поддался на такую авантюру и захотел поесть на открытом воздухе, а из Анны и вовсе спутник никудышный. Всего несколько минут назад девушку радовала мысль о том, что вся эта красота находится в полном ее распоряжении. Но теперь она осознала, что уединение означает еще и одиночество.

Вот если бы Дейв остановился в Лоскенне или хотя бы где-нибудь поблизости! Они бы нашли чем занять время и как развлечься! Лесли решила рассказать о нем дедушке и выяснить, как он отнесется к ее поездке в Пеннор-Сэндз. Может, тогда она пригласит Дейва с ответным визитом.

Взбираясь вверх по тропинке, Лесли почувствовала небольшой голод и приятную усталость, чего не испытывала со времени болезни матери. Каждая ее клеточка дышала радостью и здоровьем. Она стянула с головы купальную шапочку, и ее блестящие волосы рассыпались по плечам мягкими спутанными волнами. Море и солнце сделали свое дело, и ее лицо, шею и плечи уже тронул розовато-бронзовый загар, а глаза на этом фоне казались невероятно яркими – утонуть можно в необычайной синеве.

Парадная дверь стояла нараспашку, Лесли вбежала в холл, весело выкрикивая: «Деда, ты где?» Через приоткрытую дверь в столовую Лесли заметила, что он там, и понеслась к нему.

Но на пороге девушка замерла от смущения. Завидев ее, Хильярд встал с кресла, но Лесли и предположить не могла, что он не один. Гость, человек высокий и стройный, стоял у очага, одной рукой опираясь на каминную полку. Он обернулся на звук ее голоса, и в его голубых глазах заплясали бесенята. Мужчина явно узнал девушку.

Несколько мгновений Лесли стояла на пороге, не в силах сдвинуться с места или отвести от гостя взгляд, лишь поплотнее закутывалась в купальный халат. И тут ее, словно молния, озарила мысль! Господи, как же она выглядит со стороны: спутанные волосы, красное от солнца лицо, босые ноги в стоптанных тапках… Она уже было повернулась, чтобы поскорее удрать, но дед остановил ее словами:

– Ты прямо как пугливая морская нимфа, моя дорогая! Не спеши, давай я тебя представлю Марку Дюрану. Это моя внучка, Лесли Мейсон. Она приехала пожить со мной и, как видишь, не теряет времени даром. Сразу полетела купаться. Лесли, мистер Дюран пообедает с нами. Сходи, пожалуйста, предупреди Анну.

Благодаря Бога за возможность сбежать, Лесли коротко ответила на поклон Марка, пробормотала извинения и удалилась. Девушка поспешила по коридору на кухню, расстроенная. У нее даже и мысли не возникло занервничать, приближаясь к владениям строгой экономки.

Однако там никого не оказалось, хотя приготовления к обеду шли полным ходом. На допотопной плите бурлила парочка кастрюль, выскобленный добела стол был заставлен различными мисочками и тарелочками, по кухне витали божественные ароматы. На старом кресле возле плиты свернулся клубком невероятных размеров черный котище. Лесли, любительница зверушек, сразу поспешила к животному, намереваясь погладить:

– Привет, киска! Где твоя хозяйка?

Девушка резко обернулась, заметив тучную фигуру экономки, бесшумно возникшей на пороге. Видно, услышав голос Лесли, женщина поспешила выйти из кладовки. Котик, который секунду назад, казалось, спал мертвым сном, тут же воспользовался тем, что Лесли отвлеклась. Он молниеносно вскочил, выпустил когти, схватил девушку за запястье своими мощными лапами и вонзил в ее руку острые зубки.

– Ой! – вскрикнула Лесли, не ожидавшая подобной атаки. – Злобное создание!

С трудом высвободившись из цепких коготков, Лесли отступила с поля боя, достала из кармана купального халата носовой платочек и приложила к руке. Рана была хоть и небольшая, но весьма глубокая и сильно кровоточила. Миссис Скруттон не выразила ни сочувствия, ни симпатии. Даже не извинилась за своего кота и помощи не предложила.

– Если лезешь к чужому животному, готовься к неприятностям, мисс Мейсон. Вы напугали Блэки. Позвольте поинтересоваться, что вам понадобилось на моей кухне?

– Дедушка велел передать, что наш гость останется на обед. Ваш кот – невоспитанное чудовище!

– Хозяин ничего не имеет против, но, с другой стороны, он не шляется по кухне. Может, это послужит вам хорошим уроком, и вы последуете его примеру и станете придерживаться своей половины.

Лесли так и подмывало ответить той же монетой, но она предпочла промолчать.

Девушка быстро переоделась к обеду. Перспектива вновь предстать перед ироническим взглядом Марка Дюрана не радовала. Волосы ее все еще не высохли, завивались глупыми кудряшками и никак не желали слушаться хозяйку, несмотря на все ее титанические усилия и ухищрения с расческой и щеткой. В итоге Лесли сдалась, пожала плечами и сказала себе, что ей совершенно наплевать на то, как она выглядит. Повязывая пояс на розовом платье, девушка подумала: интересно, как отреагирует гость, скажи она ему, что знает о его вчерашнем визите?

Лесли уже подходила к лестнице, когда внизу послышался веселый голосок:

– До свидания, сэр! До свидания, мистер Дюран!

На сегодня Мона Чаллен закончила работу и поехала домой. Лесли подождала ее ухода и только тогда спустилась. Но ее как будто что-то подтолкнуло, и она походя заметила:

– Сегодня утром я гуляла по саду и видела мисс Чаллен. Я ее совсем не такой себе представляла. Милая девушка, вы согласны?

Хильярд, занятый разделыванием курицы, с улыбкой глянул на внучку:

– Это почему же моя машинистка не может быть красавицей? Не то чтобы я специально выбирал ее по внешности, она отличный работник, и это главное. А она чрезвычайно редко приходит ко мне за разъяснениями, хотя, боюсь, мои каракули идеальным почерком никак не назовешь.

– Полагаю, в книге встречаются незнакомые слова, – встрял в разговор Дюран. – Всякие там местные названия и тому подобное. Неужели они не вызывают у нее никаких затруднений?

– Да пока ничего такого я за ней не замечал, – пожал плечами Хильярд. – Мне необычайно повезло, что в такой маленькой деревеньке, как Лоскенна, нашлась столь компетентная и умная девушка.

После небольшой паузы Лесли продолжила допрос:

– Вы видели это сокровище, мистер Дюран? Каково ваше мнение?

– Ну, сегодня утром мне впервые посчастливилось лицезреть ее, да и то всего несколько минут. Так что пока я не могу вынести окончательного вердикта. Согласен, она весьма миленькая, очаровательная малышка, в остальном нам придется положиться на мнение мистера Хильярда.

После обеда Хильярд заискивающе глянул на внучку:

– Лесли, милая, может, прогуляешься немного с нашим гостем, покажешь ему сад? Видите ли, мистер Дюран, после обеда я всегда впадаю в дрему, и так уж сложилось, что немного отдыхаю. Это позволяет мне набраться сил перед вечерней работой.

– Я ни в коем случае не хочу, чтобы вы ради меня изменяли своей привычке. В любом случае мне не стоит больше задерживаться. Разрешите откланяться, сэр. – Мужчины пожали друг другу руки, и Марк обратился к Лесли: – Но если это не слишком обременит мисс Мейсон, я бы с удовольствием взглянул на ваш садик.

Девушка со вздохом закусила губу. Отказать она не могла, но сперва не знала, о чем поговорить с гостем. Да еще в голове постоянно крутился один и тот же вопрос: «Приходили ли вы сюда вчера вечером повидаться с миссис Скруттон?» Но вежливость и простой здравый смысл не позволяли задать его. Девушке вовсе не хотелось попасть впросак, если она и в самом деле ошиблась.

Поэтому, когда Дюран сам завел разговор, Лесли почувствовала необычайное облегчение.

– Надеюсь, ты простишь меня за то, что я ничего не сказал мистеру Хильярду о нашей вчерашней встрече? Возможно, следовало бы признаться, что мы уже знакомы, но… ну, видишь ли, во-первых, поначалу я просто-напросто не узнал тебя. Ты выглядела… совсем по-другому.

– Да, знаю, – вспыхнула Лесли, – вид у меня был еще тот! Я понятия не имела, что у нас гости, иначе не стала бы так бесцеремонно врываться.

– Ты меня неправильно поняла. Я имел в виду, что ты показалась мне такой счастливой и раскованной, не то что вчера. Я не поверил, что это та самая разъяренная молодая леди из поезда.

Марк настолько точно подобрал слова, что Лесли просто не смогла скрыть улыбку:

– Наверное, ты хотел сказать, идиотка, которая пыталась вывалиться из поезда, да еще твою книгу прихватила! Мне следовало поблагодарить тебя, но я была так расстроена. Ты поранил мою руку и заодно задел мою гордыню.

– Я извиняюсь! Боюсь, у меня просто не было времени решить, как бы поделикатнее втащить тебя обратно! Синяк остался? – И прежде чем Лесли сообразила, что Марк собирается сделать, он взял ее ладошку и увидел на запястье красно-синие отметины. – Бог ты мой! Неужели это моих рук дело?!

– Нет, конечно же! – отдернула она руку и отступила на шаг. – Это благодарность кота нашей экономки за то, что я хотела почесать его за ухом. Он казался таким мирным, но стоило дотронуться до него, и милое создание превратилось в настоящего дьявола. – И тут же добавила, хитро сощурившись: – Полагаю, ты его никогда не видел?

Дюран, однако, не выказал ни тени смущения.

– И не могу сказать, что жажду с ним познакомиться! – покачал он головой. – А если серьезно, мисс Мейсон, рана действительно плохая. Надо бы показаться врачу. Давай-ка я отвезу тебя прямо сейчас в деревню. Как ты на это смотришь? Я нанял машину, так что никаких проблем. Поехали! – добавил он, увидев сомнения девушки. – Я привезу тебя назад еще до того, как твой дед проснется.

Лесли хотела было отказаться, хотя и знала, что в данном случае Марк действительно прав, но потом подумала, что это смахивает на ребячество. Чего дуться, ведь Дюран же извинился!

– Спасибо. Подобный укус и вправду грозит сепсисом, если его вовремя не обработать.

Они уселись в машину и тронулись в путь.

– Может, я покажусь тебе слишком любопытным, – вскоре не выдержал Марк, – но, честно говоря, я никак не могу понять, как такая девушка может надолго запереть себя в столь уединенном месте? Конечно, в яркий солнечный день природа здесь кажется весьма заманчивой, но позднее, когда погода испортится, все становится не таким уж забавным. Ты молода и весьма привлекательна. Просто преступление хоронить себя в таком месте, как Лоскенна, вдали от цивилизации.

– Очень мило с твоей стороны, что ты так заботишься обо мне. – Лесли немного рассердилась от подобного вторжения в ее личную жизнь. – Дейв – мистер Рамсден – говорил мне то же самое. Очевидно, вы оба считаете меня своего рода простушкой. Но я не настолько глупа, чтобы не понимать, что лето не может длиться вечно. У деда больше никого нет, только я, а он ведь не становится моложе. Я медсестра и смогу позаботиться о нем, если он вдруг заболеет.

– Мотивы твои и в самом деле похвальны, – в удивлении приподнял бровь Дюран, – но я все же считаю, что ты совершаешь большую ошибку. Его экономка вполне способна приглядеть за стариком не хуже любого другого. Я бы даже сказал, она будет весьма уязвлена, попытайся ты взять на себя ее обязанности. Если я правильно разобрался в положении вещей… – Марк резко замолчал, а Лесли с ехидством уставилась на него.

– Откуда тебе столько известно? Ты ведь пробыл в «Клифф-Энде» всего ничего, каких-то несколько часов, – бросилась она в атаку, позабыв о всяких приличиях. – Но может, ты сумел разузнать что-нибудь вчера вечером? Ты же беседовал с миссис Скруттон, не так ли?

Марк невесело ухмыльнулся и пожал плечами:

– По всему видно, что я нарвался на детектива-любителя. Чтобы удовлетворить твое любопытство, могу сказать: мне надо было обсудить с ней кое-какое дельце. И ее негативное отношение к тебе – одна из причин, по которой тебе не следует надолго задерживаться в этом доме. Таково мое мнение.

Последние слова совершенно сбили Лесли с толку. Она и сама уже поняла, что экономка не одобряет ее присутствия в доме, но какое это может иметь отношение к Дюрану?

– Даже если ей что-то и не нравится, она все равно ничего не сможет поделать, – парировала девушка. – Я родственница, а она всего-навсего служанка.

– Однако этот факт, по ее мнению, не дает тебе никакого права занимать место хозяйки дома. – И прежде чем Лесли смогла возразить, он подрулил к обочине и указал на дом. – Приехали! Если повезет, ты застанешь доктора Ролинсона дома.

К счастью, Лесли сопутствовала удача – доктор немедленно принял ее. Ролинсон оказался весьма приятным пожилым мужчиной. Он тщательно обследовал рану и наложил антисептическую повязку.

– Наверняка вы знаете моего дедушку, – сказала она, ожидая, пока доктор выпишет мазь. – Мистера Хильярда из «Клифф-Энда». Я Лесли Мейсон и некоторое время поживу с ним. Так как я медсестра, может, вы сочтете нужным рассказать мне о его здоровье?

– Я очень рад, что у него остановилась близкая родственница. По-моему, ему просто необходимо больше общения. Вы, наверное, и сами уже заметили, что человек он несколько замкнутый, не контактирует с местным населением, не водит ни с кем дружбу. Да, я знаю, что его экономка – дама весьма положительная, все может, все умеет, но между ними – пропасть. Я имею в виду, интеллектуальная. Для такой молоденькой девушки компания так себе, весьма скучная.

Лесли уже не впервые слышала это, но она слишком хорошо относилась к деду, чтобы согласиться с доктором.

– Так что там насчет его здоровья? – вернулась она к своему вопросу. – Дед кажется мне весьма бодрым.

– Да, физически он абсолютно здоров, в этом плане он никогда не обращался ко мне за помощью. Но примерно месяц назад мистер Хильярд жаловался на ночные кошмары. Я порекомендовал ему легкое снотворное, но, боюсь, он меня не послушал. По какой-то необъяснимой причине у него стойкая антипатия к людям моей профессии.

– Пожалуй, ему надо больше гулять и работать в саду, – отозвалась Лесли. – Он часами корпит над своей книгой. Может, в этом причина его кошмаров? Наверное, в своих путешествиях дедушка не раз становился свидетелем ужасных сцен, а сейчас перечитывает свои дневники и снова переживает увиденное.

– Ладно, если будет что-то не так, дайте мне знать, – вздохнул доктор и, когда Лесли уже направилась к выходу, добавил: – Наверное, стоит упомянуть еще одну вещь. У мистера Хильярда развитая фобия смерти, как ее называют. Если не хотите расстраивать его, избегайте бесед на эту тему.

– Да у меня самой тоже нет никакого желания затевать такие мрачные разговоры! – удивилась Лесли. – Но, наверное, большинство людей боятся смерти.

– Большинство людей о ней просто не задумываются, если только серьезно не заболеют. Как ни странно, старики вообще не беспокоятся об этом. И если слягут от какого-нибудь весьма неприятного недуга, то даже рады смерти как избавлению от физических мук. А когда они здоровы, то благодарят Бога за каждый прожитый день и совершенно не волнуются о будущем. Есть у меня одна пациентка, старушка, которой давно уже перевалило за девяносто. Так вот абсолютно уверен: этот божий одуванчик так хорошо себя чувствует только потому, то никогда не роется в прошлом и всегда строит планы «на следующий год». Но, как медсестра, вы должны понимать разницу между естественным желанием жить как можно дольше и парализующим страхом перед смертью. А в случае мистера Хильярда наблюдается именно второй вариант. От человека его возраста, да еще с таким богатым жизненным опытом, можно было бы ожидать более спокойного отношения к потустороннему миру.

Размышления доктора Ролинсона дали немалую пищу для размышлений, и Лесли покинула его приемную в довольно подавленном настроении.

– Ну, как? – поинтересовался Дюран. – Вижу, он перевязал тебе руку. Наверное, ты торопишься вернуться в «Клифф-Энд», а то мы могли бы немного покататься.

– Если дед проснется, станет переживать, ведь он не знает, куда я делась. Но все равно, спасибо.

– Может, в другой раз? Уверен, тебе не повредит немного развеяться.

Лесли возмущенно отвернулась. Ей стало противно, что этот мужчина явно считает ее безмозглой дурочкой, которая скоро соскучится и начнет искать мужского общества.

– Когда я решу, что настала пора развеяться, я поеду к Дейву в Пеннор-Сэндз.

– Правда? Надеюсь, поездка тебе понравится. Видать, придется поискать себе компанию в другом месте. Может, очаровательная мисс Чаллен не откажет и прокатится со мной разок-другой. Если, конечно, у нее нет такого же рыцаря в сверкающих доспехах, готового защитить ее от диких зверей. Но мне почему-то кажется, что нет.

Лесли проигнорировала последнее замечание и на обратном пути все время молчала. Марк Дюран говорил загадками и был совершенно невыносим, уверяла она себя, отказываясь признаться, что уже сожалеет о поспешном отказе от столь заманчивого предложения.