Текст книги "Мертвы, пока светло"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Сколько тебе было лет?

– Наверное, меньше семи, потому что они умерли, когда я была во втором классе.

– Как это произошло?

– Наводнение. Они оказались на мосту к западу отсюда.

Билл промолчал. Конечно, он-то повидал множество смертей.

– А тот человек лгал? – спросил он спустя несколько секунд.

– Ну да, он собирался взять у отца деньги и сбежать.

– Да у тебя дар.

– Дар. Конечно. – Я почувствовала, как опустились уголки моего рта.

– Он отличает тебя от прочих людей.

– Рассказывай. – Минуту мы шли молча. – Так ты совершенно не считаешь себя человеком?

– Очень долго не считал.

– Ты веришь, что утратил душу? – Так проповедовала о вампирах католическая церковь.

– Откуда мне знать? – ответил Билл почти небрежно. Очевидно, он так долго копил это в себе, что теперь оно стало привычной мыслью. – Сам я так не думаю. Во мне есть нечто, далекое от жестокости, от убийств – несмотря на все эти годы. Хотя бывает по-всякому.

– Не твоя вина, что ты подцепил этот вирус.

Билл хмыкнул, умудрившись даже это проделать элегантно.

– Сколько существуют вампиры, столько существуют и различные теории. Возможно, эта и правильна. – Он казался огорченным, что сказал так. – Если вампирами становятся из-за вируса, – продолжал он более легко, – то это весьма разборчивый вирус.

– Как становятся вампирами? – я прочитала гору макулатуры на эту тему, но тут информация шла из первых рук.

– Из тебя выкачивается кровь, в один присест или за два-три дня, так что ты оказываешься на грани смерти. Затем ты получаешь мою кровь. Пролежишь трупом около сорока восьми часов, а иногда и трое суток, потом встанешь и начнешь бродить по ночам. И будешь очень голодной.

То, как он произнес слово «голодной», заставило меня вздрогнуть.

– Иначе никак?

– Другие вампиры рассказывали мне, что люди, которых они частенько, день ото дня покусывали, иногда совершенно неожиданно становились вампирами. Но для этого необходимо последовательное основательное кормление. Другие в тех же условиях становятся просто анемичными. Бывает и так, что люди оказываются на грани смерти по каким-то другим причинам – автомобильная катастрофа, передозировка наркотиков… Но дело может пойти… не так.

Меня бросило в дрожь.

– Пора сменить тему разговора. Что ты собираешься делать с землями Комптонов?

– Я собираюсь жить здесь, сколько смогу. Мне надоело кочевать из города в город. Я вырос в деревне. Теперь у меня есть законное право на жизнь, я могу отправиться в Монро, Шривпорт, или Новый Орлеан за синтетической кровью или за проституткой, которая специализируется на нашем племени. Я хочу остаться здесь. По крайней мере, посмотреть, что из этого получится. Я странствовал десятилетиями.

– В каком состоянии твой дом?

– В очень плохом, – признал он. – Я пытался расчистить его. Этим я могу заниматься только по ночам. Но мне нужны рабочие для кое-какого ремонта. Я неплохой плотник, но ничего не смыслю в электричестве.

Ну еще бы.

– Мне кажется, что в доме пора поменять проводку, – продолжал Билл, и это прозвучало точно так же, как и в устах любого озабоченного домовладельца.

– У тебя есть телефон?

– Конечно, – удивленно ответил он.

– Так в чем же проблема с рабочими?

– Ночью довольно трудно найти рабочих, трудно заставить их встретиться со мной, чтобы я мог объяснить, что нужно сделать. Они боятся или думают, что это шутка. – В голосе Билла явно прозвучала безысходность, хотя он отвернулся. Я рассмеялась.

– Хочешь, я позвоню им, – предложила я. – Они меня знают. Хотя все и считают меня чокнутой, но знают, что я честная.

– Ты сделаешь мне огромное одолжение, – сказал Билл после некоторого колебания. – Они могут работать днем, после того, как я встречусь с ними, и мы обсудим работу и ее стоимость.

– Как неудобно быть не в состоянии появляться днем, – задумчиво сказала я. Никогда раньше об этом не задумывалась всерьез. Голос Билла был сух.

– Несомненно.

– Да еще необходимость скрывать место, где пребываешь днем, – продолжала я.

Лишь ощутив его молчание, я извинилась.

– Прости, – сказала я. Если бы не было так темно, он бы заметил, что я покраснела.

– Место, где днем прячется вампир, является строжайшим секретом, – холодно сказал Билл.

– Извини.

– Я принимаю твои извинения, – сказал он, помедлив. Подойдя к дороге, мы осмотрелись, словно поджидая такси. Мы вышли из тени деревьев, и теперь я отчетливо видела его в лунном свете. Он тоже увидел меня и окинул взглядом с ног до головы.

– Платье того же цвета, что и твои глаза.

– Спасибо. – Я-то не могла видеть его так же ясно.

– Пожалуй, не за что.

– Что?

– Мне трудно привыкнуть к столь мало одетым молодым леди, – сказал Билл.

– У тебя было несколько десятков лет, чтобы привыкнуть, – ехидно ответила я. – Короткие платья носят уже лет сорок!

– Мне нравились длинные юбки, – ностальгически произнес он. – Мне нравилось нижнее белье, которое носили женщины. И нижние юбки.

Я фыркнула.

– У тебя была когда-нибудь нижняя юбка? – спросил он.

– У меня есть очень миленькая бежевая комбинация с кружевами, – возмущенно отозвалась я. – Будь ты человеком, я бы решила, что ты провоцируешь меня на разговор о моем нижнем белье!

Он рассмеялся своим глубоким необычным смехом, который так сильно на меня действовал.

– Эта комбинация сейчас на тебе, Сьюки?

Я показала ему язык, потому что он видел меня. А потом приподняла юбку, открывая кружево комбинации и еще несколько дюймов своего загорелого тела.

– Доволен? – спросила я.

– У тебя очень красивые ноги, но мне все равно больше нравятся длинные платья.

– Вот упрямец! – заявила я.

– Моя жена всегда говорила то же самое.

– Ты был женат…

– Да, я стал вампиром, когда мне было тридцать. У меня была жена и пятеро детей. С нами жила и моя сестра Сара. Она была не замужем. Ее молодой человек погиб на войне.

– На Гражданской войне?

– Да. А я вернулся. Мне повезло. Во всяком случае, тогда мне так казалось.

– Ты сражался за Конфедерацию, – изумленно произнесла я. – Вот если бы у тебя сохранилась форма, и ты пришел бы в ней на собрание, все наши леди в обморок попадали бы от восторга!

– К концу войны от формы у меня ничего не осталось, – мрачно сказал он. – Мы ходили в отрепьях и голодали. – Он словно опомнился. – Но это стало неважным после того, как я превратился в вампира, – проговорил он, и его голос снова был холодным и далеким.

– Прости, я опять заговорила о том, что тебя огорчает, – сказала я. – О чем же нам беседовать? – Мы развернулись и пошли по проезду обратно к дому.

– О твоей жизни, – ответил он. – Расскажи мне, что ты делаешь, когда встаешь.

– Вылезаю из кровати. Сразу застилаю ее. Потом – завтрак. Тост, иногда хлопья, иногда яйца, кофе. Чищу зубы, принимаю душ, одеваюсь. Иногда, знаешь ли, брею ноги. Если рабочий день – иду на работу. Если у меня смена вечером – иногда сама хожу по магазинам, иногда вывожу бабушку. Беру посмотреть какой-нибудь фильм или просто загораю. А еще я много читаю. К счастью, бабушка все еще энергична. Она стирает, гладит, да и готовит в основном она.

– А молодые люди?

– Об этом мы уже говорили. Это невозможно.

– И что же ты будешь делать, Сьюки? – тихо спросил он.

– Состарюсь и умру, – ответила я сухо. Он снова зацепил мое больное место.

К моему удивлению, Билл приблизился ко мне и взял за руку. Теперь, когда мы позлили друг друга, потрогали болевые точки, атмосфера словно разрядилась. Среди ночной тишины бриз щекотал мне лицо прядями волос.

– Не снимешь заколку? – спросил Билл.

Почему бы и нет? Я расстегнула «банан» и потрясла головой, чтобы распустить прическу. У меня не было с собой сумочки, так что убирать заколку пришлось в его карман. Совершенно естественным жестом Билл пробежал пальцами по моим волосам, рассыпая их по плечам. Я коснулась его висков, раз уж от прикосновения ничего страшного не происходило.

– Длинные, – отметила я.

– Такова была мода, – ответил он. – Хорошо еще, что у меня не было бороды, как у многих, а то носить бы мне ее целую вечность.

– И тебе не надо бриться?

– К счастью, я тогда только побрился. – Он был совершенно зачарован моими волосами. – В лунном свете они смотрятся точно серебро, – сказал он очень тихо.

– А чем нравится заниматься тебе? – Я уловила в темноте отблеск его улыбки.

– Мне тоже нравится читать. – Он подумал. – Мне нравится кино. Я следил за ним с самого его зарождения. Мне нравится общество людей, ведущих самую простую жизнь. Иногда я выбираюсь в компанию других вампиров. Но большинство из них ведет совсем не подходящий мне образ жизни. – Мгновение мы шли в тишине.

– Тебе нравится смотреть телевизор?

– Иногда, – признался он. – Было время, когда я записывал мыльные оперы и смотрел их по ночам… Если мне казалось, что я забываю, каково это – быть человеком. А потом бросил, потому что из телевидения понял и то, что отбросить порой человечность не так уж плохо.

Я рассмеялась.

Мы вошли в круг света перед домом. Я почти ожидала, что бабушка будет ждать нас на крыльце, но ее не оказалось. Лишь одна тусклая лампочка светилась в гостиной. «Ну-ну, бабуля», – раздраженно подумала я. Словно меня приводит с первого свидания новый мужчина. Я поймала себя на мысли: попробует Билл поцеловать меня или нет. С его пристрастием к длинным юбкам он, наверное, решит, что это чересчур. Но насколько бы глупыми ни казались поцелуи с вампирами, я поняла, что именно этого мне сейчас больше всего и хочется.

Почувствовав стеснение в груди, горечь, словно меня отвергли, я подумала: «Почему бы и нет?»

Я остановилась, взяла его за руку, привстала на цыпочки и прикоснулась губами к его сияющей щеке. Вдохнула его аромат – обычный, но слегка солоноватый. И легкий запах одеколона.

Почувствовала, как он вздрогнул. Он повернул голову так, что наши губы соприкоснулись. Спустя мгновение я обвила руками его шею. Поцелуй стал глубже, и мои губы приоткрылись. Меня никто так не целовал. Он все тянулся, пока я не решила, что весь мир слился в этот поцелуй вампира. Я ощутила, как участилось мое дыхание, и мне захотелось, чтобы стало происходить и что-то еще.

Внезапно Билл отпрянул. Он выглядел потрясенным, что мне весьма польстило.

– Доброй ночи, Сьюки, – сказал он, последний раз погладив меня по волосам.

– Доброй ночи, Билл, – ответила я. Мой голос тоже дрожал. – Я постараюсь завтра позвонить каким-нибудь электрикам. Потом дам знать, что они скажут.

– Заходи завтра вечером, ведь ты не работаешь?

– Хорошо, – сказала я, пытаясь собраться с мыслями.

– Тогда до встречи. Спасибо, Сьюки. – И повернулся к лесу, к своему дому. Выйдя из пятна света, он сразу стал невидимым. А я продолжала стоять и смотреть. Потом встряхнулась и пошла внутрь – ложиться спать.

Я провела немало времени, лежа в кровати и размышляя, способны ли вампиры заниматься… этим . Интересно, можно ли начистоту поговорить об этом с Биллом. Иногда он казался очень старомодным, а иногда – таким же обычным, как соседский парень. Ну не таким, конечно, но все же нормальным.

Мне казалось и странным, и печальным, что единственным существом, с которым впервые за долгие годы мне хотелось бы заняться сексом, оказался не человек. Мои телепатические способности слишком ограничивали выбор. Конечно, можно было бы просто заниматься сексом, но мне хотелось делать это так, чтобы действительно нравилось.

А что если мы попробуем, а у меня ничего не получится? Или мне не понравится? Может, все эти книжки и фильмы просто врут? А заодно и Арлена, которая никак не могла понять, что меня совершенно не интересует ее сексуальная жизнь.

Наконец я провалилась в поток бесконечных темных снов.

На следующее утро я улучила время между расспросами бабушки о прогулке с Биллом и наших планах и сделала несколько звонков. Я нашла двух электриков, водопроводчика и еще нескольких рабочих, рискнувших оставить мне свои телефоны, по которым их можно застать ночью, и удостоверилась, что они не примут звонок Билла Комптона за шутку.

И вот я лежала на солнышке, как вдруг бабуля вынесла мне телефонную трубку.

– Твой начальник, – сказала она. Бабушке нравился Сэм, и он, должно быть, сказал ей что-то приятное, потому что она улыбалась, словно Чеширский Кот.

– Привет, Сэм, – сказала я. Наверное, мой голос был не слишком приветливым, потому что я понимала: на работе что-то не так.

– Дон не пришла, – сказал он.

– Вот черт, – выругалась я, понимая, что выйти придется мне. – У меня были кое-какие планы, Сэм… Когда мне нужно быть?

– Можешь выйти с пяти до девяти? Очень выручишь.

– А у меня будет потом целый выходной?

– Может, поделишь с Дон следующую смену?

Я издала неприличный звук, а бабушка сделала каменное лицо. Я поняла, что мне еще предстоит выслушать лекцию.

– Ох, ладно, – сказала я неохотно. – Увидимся в пять.

– Спасибо, Сьюки, – сказал он. – Я знал, что на тебя можно положиться.

Я попыталась посмотреть на это оптимистично. Очень утомительная добродетель. Всегда можно рассчитывать на Сьюки, потому что у нее все равно нет никакой личной жизни. Конечно, неплохо будет нагрянуть к Биллу после девяти. Он все равно не ложится ночью.

Никогда рабочий день не тянулся так медленно. Мне было трудно поддерживать умственную защиту, поскольку я все время думала про Билла. К счастью, посетителей было немного, а то я бы наслушалась чужих мыслей. Я и так поняла, что у Арлены задержка и она боится, не беременна ли, и обняла ее, прежде чем поняла, что делаю. Она пристально посмотрела на меня, а потом покраснела.

– Ты прочла мои мысли, Сьюки? – спросила она взволнованно. Арлена была одной из немногих, кто просто принимал эту мою способность, не стараясь объяснить ее и не считая меня выродком. Но и она говорила об этом нечасто и никогда – обычным голосом.

– Прости, я не хотела, – извинилась я. – Я что-то сегодня не могу сосредоточиться.

– Хорошо. Только не суй больше свой нос. – И Арлена с пламенными кудрями вокруг щек помахала пальцем у меня перед лицом. Мне захотелось зарыдать.

– Прости, – повторила я и выскочила в кладовку, чтобы собраться. Мне надо было сделать спокойное лицо и сдержать слезы. Я услышала, как за спиной распахнулась дверь.

– Я же попросила прощения, Арлена! – огрызнулась я, мечтая остаться в одиночестве. Иногда Арлена путала телепатию с пророческим даром. Я побоялась, что она станет расспрашивать меня, действительно ли она беременна. Лучше уж пусть купит тест.

– Сьюки? – Это оказался Сэм. Он положил руку мне на плечо и развернул лицом к себе. – Что стряслось?

Его голос был мягок, и я ощутила себя на грани слез.

– Если не хочешь, чтобы я разревелась, старайся быть позлее, – сказала я.

Он рассмеялся и обнял меня одной рукой.

– В чем дело? – Он не собирался оставить все и уйти.

– Ну, я… – Я замолчала. Никогда прямо не обсуждала свою проблему (как я ее называла для себя) ни с Сэмом, ни с кем-нибудь другим. Каждый в Бон Темпс слышал, в чем моя странность, но никто, похоже, не осознавал, что я вынуждена постоянно слушать их непрестанную умственную болтовню, хочу я того или нет.

– Услышала что-то, что тебя расстроило? – Его голос был спокоен и естественен. Он прикоснулся к середине моего лба, подчеркивая, что в курсе, как именно я услышала.

– Да.

– Тебе ведь ничем не поможешь?

– Нет.

– Тебя от этого тошнит, правда?

– О да!

– Но ведь это не твоя вина?

– Я пытаюсь не слушать, но не могу непрестанно держать защиту. – И почувствовала, как по щеке сползает слеза, которую я таки не смогла удержать.

– Вот чем ты спасаешься. Как ты ставишь защиту, Сьюки?

Он был действительно заинтересован и не смотрел на меня как на мусорное ведро. Я взглянула в его большие блестящие синие глаза.

– Я просто… трудно объяснить… выстраиваю забор… нет, скорее не забор, а стальную стену между своим умом и окружающими.

– И тебе приходится ее удерживать?

– Да, требуется масса внимания. Словно все время разделяешь собственный ум. Поэтому люди и думают, что я ненормальная. Половина мозга занята удержанием стены, половина принимает заказы на выпивку, так что иногда на нормальные разговоры просто не остается места. – Я чувствовала волну облегчения просто из-за того, что смогла рассказать об этом.

– Ты слышишь слова или ощущения?

– Зависит от того, кого я слушаю. И от его состояния. Если он пьян или сильно взволнован – тогда картинки, впечатления, намерения. Если трезв и спокоен – слова и частично картинки.

– Вампир говорил, что ты его не слышишь.

Мысль о том, что Билл разговаривал с Сэмом обо мне, заставила меня почувствовать себя необычно.

– Это правда, – признала я.

– Это тебя расслабляет?

– Конечно. – Я сказала это от всего сердца.

– Ты слышишь меня , Сьюки?

– Не хочу и пробовать! – поспешно сказала я. Подвинулась к двери кладовки и взялась за ручку. Потом вытащила из кармана шорт платок и вытерла слезу со щеки. – Если я начну читать твои мысли, Сэм, мне придется уйти. А ты мне нравишься, и работа мне тоже нравится.

– Как-нибудь попробуй, Сьюки, – сказал он небрежно, отворачиваясь, чтобы открыть коробку с виски острой открывалкой, которую носил в кармане. – Не переживай. У тебя будет эта работа, пока она тебе нужна.

Я протирала стол, на который Джейсон просыпал соль. Он заходил, чтобы съесть гамбургер с картошкой и пропустить пару пива. Я обдумывала предложение Сэма.

Сегодня я не стану его слушать. Он готов к этому. Подожду, когда он займется чем-нибудь другим. Я просто немного послушаю. Он меня пригласил, что было совершенно удивительно. Очень приятно быть приглашенной.

Я поправила макияж и расчесала волосы. Раз Биллу понравились распущенные волосы, я стала носить их так, и весь вечер это причиняло мне массу неудобств. Мне уже пора было идти, так что я взяла сумку из ящика в конторе Сэма.

Дом Комптонов, как и бабушкин, стоял в стороне от дороги. Но, в отличие от последнего, он был несколько более заметен с дороги, и из него открывался вид на кладбище. Это (по крайней мере отчасти) объяснялось более высоким расположением дома Комптонов. Он стоял на вершине холма и был полностью двухэтажным. В бабушкином доме наверху располагалась пара пустующих спален да чердак, но это был скорее мезонин.

В длинной истории рода Комптонов бывали времена, когда дом был весьма хорош. В темноте он и теперь производил впечатление. Но при свете было заметно, что опоры облупились, обшивка покоробилась, а дворик стал похожим на джунгли. Средь влажного тепла Луизианы садовая растительность разрасталась с невероятной скоростью, а старый мистер Комптон никогда не нанимал садовника. Когда он стал слишком слаб, чтобы делать эту работу самостоятельно, она просто начала оставаться несделанной.

Многие годы на круглую подъездную площадку возле дома не подсыпали гравия, и моя машина накренилась в сторону входной двери. Я увидела, что все огни в доме зажжены, и поняла, что этот вечер не будет похож на предыдущий. Перед домом стояла еще одна машина, «линкольн континенталь», белая с синей крышей. Наклейка на бампере синим по белому гласила: «Вампиры сосут». Еще одна, желтая с красным, предлагала: «Доноры крови, посигнальте!» И просто надпись – КЛЫКИ!

Но я была приглашена и меня ждали. Сомневаясь, я все же подняла руку и постучала.

Дверь распахнула вампирша.

Она безумно светилась. В ней было пять футов одиннадцать дюймов, и она была чернокожей. Тренировочный топик цвета розового фламинго и соответствующие леггинсы до середины икры дополняла расстегнутая белая мужская рубашка.

Мне показалось, что она выглядит совершенно безвкусно, но почти наверняка чертовски привлекательно с мужской точки зрения.

– Привет, цыпочка-человечек! – мурлыкнула она.

И тут я внезапно поняла, в какой опасности оказалась. Билл не раз предупреждал меня, что не все вампиры такие, как он. Да и у него случаются моменты, когда его трудно назвать душечкой. Я не могла прочесть, что было на уме у этого существа, но в ее голосе звучала жестокость.

Может, она что-то сделала с Биллом. А может, была его любовницей.

Все это пронеслось в моем мозгу, но не отразилось на лице. За моими плечами стояли годы практики по владению собой. Почувствовав, как вспыхнула самая яркая улыбка и распрямился позвоночник, я радостно произнесла:

– Привет! Меня просили заскочить сегодня, передать кое-что Биллу. Можно его?

Вампирша засмеялась надо мной, но и в этом для меня не было ничего нового. Улыбка засияла еще ярче. Эта тварь источала опасность, как лампочка излучает жар.

– Тут маленькая девчонка говорит, что у нее для тебя какая-то информация, Билл! – крикнула она поверх плеча (хрупкого, коричневого, красивого).

Я постаралась не показать облегчения.

– Хочешь посмотреть на эту крошку? Или мне просто куснуть ее?

«Только через мой труп!» – подумала я, осознав, что и такое может случиться.

Я не услышала, что ответил Билл, но вампирша отодвинулась, а я вошла в старинный дом. Бежать было бы без толку, это существо настигло бы меня, прежде чем я сделала пять шагов. И я не видела Билла и не могла быть уверена, что с ним все в порядке, пока не увижу его сама. Я буду смелой, и все сложится хорошо. Мне уже и не такое удавалось.

Большая приемная была переполнена темной старой мебелью и людьми. Нет, не людьми, поняла я. Два человека и еще два странных вампира. Оба они были белыми мужчинами. Каждый видимый дюйм тела одного из них был покрыт татуировками. Другой был даже выше, чем Билл, может, шесть футов четыре дюйма, обладал великолепным телосложением и длинными вьющимися темными волосами.

Люди были менее выразительны. Женщина – полная блондинка лет тридцати пяти или старше. На ней было на фунт больше косметики, чем необходимо. Выглядела она поношенной, словно старый башмак. С мужчиной – совсем другая история. Он был хорошеньким, возможно, самым симпатичным из мужчин, которых я встречала. Едва ли ему было больше двадцати одного года. Он был смуглым – наверное, испанец, – невысоким и стройным. На нем были только обрезанные джинсы. А еще – макияж. Я приняла это спокойно, хотя оно и не показалось мне привлекательным.

Тут Билл шевельнулся, и я заметила его. Он стоял среди теней темного зала, ведущего из гостиной в глубину дома. Я посмотрела на него, стараясь свыкнуться с неожиданной ситуацией. К моему смятению, он совершенно не выглядел успокаивающе. Его лицо было совершенно непроницаемо. Я не могла себе поверить, но сейчас мне очень хотелось проникнуть в его мозг.

– Что ж, у нас сегодня чудесный вечерок! – сказал длинноволосый мужчина-вампир. Его голос звучал удовлетворенно. – А это твоя маленькая подружка, Билл? Выглядит такой свеженькой!

В моей голове пронеслось несколько словечек, которые я узнала от Джейсона.

– Если вы позволите, мы с Биллом оставим вас на минуту, – сказала я очень вежливо, словно вечер и впрямь был совершенно нормальным. – Я пригласила в дом рабочих. – Я старалась, чтобы мой голос звучал деловито и безразлично, хотя когда на тебе шорты, футболка и кроссовки, трудно казаться солидным. Но я надеялась, что создавала впечатление уверенности. Как в себе, так и в том, что славные люди, которых я повстречала в течение дня, не могут представлять ни малейшей опасности.

– А мы-то наслышаны, что Билл сидит на диете из одной синтетической крови, – сказал вампир с татуировками. – Видно, слухи врут, Диана.

Вампирша склонила голову и окинула меня долгим взглядом.

– Не уверена. По мне, она выглядит девственницей.

Не думаю, что Диана имела в виду девственную плеву.

Я сделала несколько шагов по направлению к Биллу, рассчитывая, что он сможет защитить меня, если дело примет дурной оборот. Но и в этом я не была уверена. Я все еще улыбалась и надеялась, что он заговорит или пошевелится. Что он и сделал.

– Сьюки – моя, – сказал он, и голос его был столь спокоен и легок, что будь он ветром – не оставил бы даже ряби на воде. Я резко взглянула на него, но у меня хватило ума промолчать.

– Хорошо ли ты заботишься о нашем Билле? – спросила Диана.

– Не твое собачье дело, – ответила я, используя одно из выражений Джейсона и по-прежнему улыбаясь. У меня тоже есть нервы.

Повисла напряженная пауза. Все, и люди, и вампиры, рассматривали меня так пристально, что могли сосчитать волоски на руках. Затем высокий мужчина рассмеялся, а остальные подхватили смех. Пока они хохотали, я еще на несколько футов приблизилась к Биллу. Его темные глаза были сосредоточены на мне, он не смеялся, и у меня возникло отчетливое ощущение, что сейчас ему, как и мне, хотелось, чтобы я могла прочесть его мысли. Я понимала, что он в опасности. А раз так, то в опасности и я.

– У тебя забавная улыбка, – задумчиво сказал высокий мужчина. Мне больше нравилось, когда он смеялся.

– Ах, Малкольм, – сказала Диана, – тебе все женщины кажутся забавными.

Малкольм подтянул к себе молодого человека и поцеловал его долгим поцелуем. Мне стало нехорошо. По мне, это слишком частное дело.

– Это так, – ответил Малкольм, отступая, к явному разочарованию юноши. – Но в этой есть что-то особенное. Может, у нее густая кровь.

– О, – сказала блондинка голосом, от которого осыпалась краска. – Это же всего лишь безумная Сьюки Стакхаус.

Я посмотрела на нее повнимательнее – и наконец узнала, мысленно стерев с ее лица несколько миль плохой дороги и половину макияжа. Джанель Леннокс проработала у Мерлотта пару недель, прежде чем Сэм ее вышвырнул. Арлена говорила, что она перебралась в Монро.

Вампир с татуировками обнял Джанель и погладил ее грудь. Я ощутила, как кровь отлила у меня от лица. Это было отвратительно. Но дальше становилось все хуже. Джанель, забыв, как и вампир, о приличиях, положила руку ему на промежность и стала массировать.

По крайней мере, я поняла, что вампиры могут заниматься сексом. Но в тот момент это знание не принесло мне никакого облегчения.

Малкольм заметил, что я выказала неудовольствие.

– Она невинна, – сказал он Биллу с выжидающей улыбкой.

– Она моя, – повторил Билл. На сей раз его голос был более резок. Окажись он гремучей змеей – его предупреждение не стало бы очевиднее.

– Ну, Билл, не станешь же ты утверждать, что получаешь от этой малютки все, что нужно, – сказал Диана. – Ты выглядишь бледным и усталым. Она плохо о тебе заботится.

Я еще приблизилась к Биллу.

– Давай, отведай женщину Лиама или Джерри – Малкольмова красавчика, – предложила Диана, которую я начинала ненавидеть.

Джанель не отреагировала на то, что ее предлагали другому, возможно, из-за того, что была слишком занята расстегиванием молнии на джинсах Лиама. А вот дружок Малкольма, Джерри, охотно скользнул по направлению к Биллу. Наблюдая, как он обнял Билла, уткнулся ему в шею и стал гладить его грудь под рубашкой, я улыбалась так, что челюсти готовы были разломится.

Страшно было видеть напряжение, написанное на лице моего вампира. Его клыки обнажились. Я впервые видела их полностью обнаженными. Понятно, искусственная кровь не отвечала всем запросам Билла.

Джерри начал лизать ключицу Билла. Я не могла больше удерживать умственную защиту. Раз уж четверо были вампирами, чьи мысли я слышать не в состоянии, а Джанель полностью занята, оставался только Джерри. Я послушала и подавилась.

Билл, трясясь от возбуждения, уже был готов запустить клыки в шею Джерри, когда я произнесла:

– Нет! У него сино-вирус!

Словно выйдя из-под власти заклинания, Билл посмотрел на меня поверх плеча Джерри. Он тяжело дышал, но клыки спрятались. Я использовала момент, чтобы подойти к Биллу еще ближе, и теперь была от него всего лишь в ярде.

– Сино-СПИД, – сказала я.

На вампиров оказывала временное воздействие кровь жертв, находящихся в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, и некоторым из них это даже нравилось. А вот кровь человека с вирусом СПИДа, да и с любыми другими заболеваниями, никак на них не влияла.

Кроме сино-СПИДа. Даже сино-СПИД не убивал вампиров, как привычный СПИД человека, но оставлял бессмертного страшно ослабленным на целый месяц, в течение которого было сравнительно несложно поймать и уничтожить его. А иногда, если вампир кормился на зараженном больше одного раза, он умирал – переумирал? – и не будучи пойманным. Сино-СПИД был еще редок в США, но встречался в портах вроде Нового Орлеана, где бывало множество моряков и путешественников из разных стран.

Все вампиры оцепенели и уставились на Джерри, словно он являл лик самой смерти. Впрочем, для них так оно, возможно, и было.

Симпатичный юноша застал меня врасплох. Он обернулся и набросился на меня. Джерри не был вампиром, но был силен, находясь, видимо, лишь на ранней стадии заболевания. Повалив меня на левый бок у стены, он вцепился мне в горло и занес кулак, чтобы ударить по лицу. Не успела я поднять рук к горлу в попытке защититься, как его рука оказалась перехвачена, а тело застыло.

– Отпусти ее горло, – сказал Билл таким жутким голосом, что я сама испугалась. К этому моменту ужасы громоздились один на другой, и мне казалось, что я уже никогда не почувствую себя в безопасности. Пальцы Джерри не ослабили хватку, и я, сама того не желая, испустила слабый стон. Я скосила глаза и, увидев посеревшее лицо Джерри, поняла, что Билл держит его руку, Малкольм вцепился ему в ноги, а сам он так напуган, что не понимает, чего от него хотят.

Комната начала расплываться, голоса гудели то тише, то громче. Я не могла избавиться от того, что выплескивалось из мозга Джерри. Его память была переполнена воспоминаниями о любовнике, который наградил его вирусом, любовнике, который бросил его ради вампира и которого Джерри сам убил в приступе ревности. Юноша видел, как смерть надвигается на него в образе вампиров, которых он сам хотел убить, и ему казалось, что он недостаточно отомстил тем из них, кого уже заразил.

Над плечом Джерри я видела лицо Дианы. Она улыбалась. Билл сломал Джерри кисть. Тот вскрикнул и сполз на пол. Кровь вновь прилила к голове, и я едва не потеряла сознание. Малкольм поднял Джерри и отнес на диван – так непринужденно, словно то был сверток ткани. Но вот выражение на его лице не было столь же непринужденным. Я поняла, что парню повезет, если он умрет быстро.

Билл подошел ко мне и занял место Джерри. Его пальцы, только что сломавшие чужое запястье, начали массировать мне шею столь же нежно, как это сделала бы моя бабушка. Он приложил палец к моим губам, чтобы удостовериться в молчании. Затем, обняв меня, обернулся к прочим вампирам.

– Все это было очень забавно, – сказал Лиам. Его голос был совершенно спокоен, словно Джанель в этот момент и не делала ему на диване весьма интимный массаж. Он не озаботился и шевельнуться во время происшествия. Мне стали видны татуировки, которых я себе и представить не могла. Желудок мой скрутило. – Но кажется, пора возвращаться в Монро. Стоит поговорить с Джерри, когда он очнется, а, Малкольм?