Текст книги "Время покажет (ЛП)"

Автор книги: Шанталь Фернандо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Ксандер?

– Привет, Триллиан, – говорю наконец–то.

Она открывает дверь шире.

– Заходи, чувствуй себя как дома.

Я захожу, и она закрывает дверь за мной. Пахнет чем–то вкусным и сладким.

– Чем ты хочешь заняться сегодня? – спрашивает она, пока мы идем бок о бок в большую кухню. Она стоит рядом с духовкой, в то время как я уставился на ее задницу, когда она наклонилась, чтобы открыть ее.

– Чем ты обычно занялась бы вечером? – спрашиваю, желая узнать о ней больше.

Она выпрямляется и поворачивается ко мне.

– Ничем особенным. Позанималась, вероятно. Или чтением. Или выпечкой.

Я мельком взглянул на духовку.

– Что печешь?

Она усмехается, и я замечаю ямочку на ее правой щеке. Господи, она чертовски мила.

– Кексы. Присаживайся.

Я направляюсь к столу и сажусь.

– Хочешь что–нибудь выпить или поесть? – спрашивает она, пока наблюдает за мной.

Черт, она мила.

– Все хорошо, спасибо. Я подумал, что мы могли бы поужинать где–нибудь, – говорю. Я ничего не ел, с тех пор как у нас с Заком была пицца на обед.

– Ладно, звучит здорово, – отвечает она. – Я только закончу кексы, а затем мы можем идти.

Я киваю. Я хочу затронуть тему о том, что произошло прошлой ночью, но знаете, нет способа заговорить об этом, если ни один из нас не признает, что творится в наших головах. Не думаю, что готов к этому, и понятия не имею, как она себя чувствует. Она просто потрясающая достойная милая хорошая девушка, и насколько я понимаю, она может быть такой со всеми. Однако меня влечет к ней. Не знаю почему, но так и есть.

– Для кого кексы? – спрашиваю. – Они вкусно пахнут.

Она краснеет.

– Они ни для кого конкретного. Я просто захотела попечь. Зак всегда приходит и ест или моя подруга Эйприл. Грим тоже заходит время от времени.

Не знаю, отчего именно она покраснела, но улыбаюсь ей, стремясь заставить почувствовать себя более комфортно рядом со мной.

– Ты можешь съесть один из моей первой партии, – говорит она, смотря на меня выжидающе.

Я беру один и делаю большой укус.

– Вкусно, – говорю, тихо постанывая. – Очень вкусно.

Не знаю, имеет ли он такой приятный вкус только оттого, что я знаю о том, что она испекла его, но так или иначе, он просто тает у меня во рту. Ванильный с шоколадной крошкой. Я одобряю.

– Спасибо, – говорит она, наклоняя голову. – Их довольно–таки легко сделать. Любой может испечь.

– Сомневаюсь, что любому это по силам. Особенно такие вкусные.

Она поднимает глаза и улыбается. Это поражает меня прямо в сердце.

Не знаю почему, но я хочу ей понравиться даже несмотря на то, что между нами никогда ничего не получится.

Что, черт возьми, я здесь делаю? Она знает, что я уехал с той цыпочкой прошлой ночью. Что она, должно быть, думает обо мне?

Я хочу, чтобы она узнала, кто я на самом деле.

Почему?

Понятия не имею.

Он стоит на моей кухне.

В семь часов вечера, когда не было никаких вестей от Зака или Ксандера, я, конечно же, подумала, что они поменяли свои планы, но все же он здесь. В потертых темных джинсах и черной футболке, которая идеально на нем сидит, он выглядит хорошо. Я уставилась на его татуировки на мгновение, загипнотизированная замысловатым искусством.

– У тебя есть какие–нибудь татуировки? – внезапно спрашивает он, поймав меня за разглядыванием.

Я смотрю на ногти с французским маникюром и качаю головой.

– Нет, никаких татуировок.

Хотя у меня на самом деле есть пирсинг в животе, который я сделала на восемнадцатый день рождения, и думаю, он выглядит довольно симпатично. Пищит таймер, я выключаю духовку и вытаскиваю кексы.

– Тебе помочь? – спрашивает Ксандер, подходя ко мне. – Или я разрушу шедевры, если попробую?

Мои губы поддергиваются от его шутливого тона.

– Они довольно легкие. Я просто собираюсь покрыть их глазурью и кондитерской посыпкой, как только они немного остынут.

Мы ждем, и я предлагаю ему напиток.

– У тебя здесь очень здорово, – говорит он, прежде чем сделать глоток своей содовой.

Я оглядываюсь вокруг.

– Спасибо. Я не люблю барахло, поэтому здесь отчасти пусто.

И белое. Все было белого цвета. Моему папе нравилось, и мне тоже.

– Мне нравится, – бормочет он и затем делает еще глоток. Я наблюдаю, как движется его горло, пока он сглатывает. – У тебя хороший вкус.

– Спасибо, – отвечаю я, застенчиво улыбаясь.

Спустя десять минут он моет руки в раковине, а затем подходит и встает рядом со мной, наши плечи почти соприкасаются. Ксандер высок, поэтому мне необходимо поднять голову, чтобы посмотреть на его лицо. Я где–то сто шестьдесят восемь сантиметров, а он, наверное, выше ста восьмидесяти трех. Я передаю ему кондитерский мешок с глазурью и наблюдаю, как он тщательно наносит по кругу глазурь на один из кексов, его лоб морщиться от концентрации. Когда он доделывает, я подаю ему кондитерскую посыпку и позволяю закончить кекс. Затем мы вместе приступаем к работе, украшая все двенадцать на свое усмотрение.

– Не думаю, что ты ожидал так провести свой вечер, – говорю я, мои глаза сосредоточены на кексе, а его на глазури. Он никогда не придёт ко мне домой снова, это уж точно.

Но он просто улыбается.

– Мне нравится наблюдать, как ты делаешь все это. Могу сказать, ты любишь печь. Кажется, что ты находишься в своей стихии.

– Я очень люблю этим заниматься, – признаю, глядя на него. – Вдобавок, мне всегда есть чем заняться.

– Я сожалею о твоем отце, – внезапно говорит Ксандер, поднимая руку и проводя пальцем по моей щеке.

– Зак рассказал тебе об этом, да? – спрашиваю, повторяя его вчерашние слова. Я дрожу от его простого прикосновения, от его непосредственной близости. Он приятно пахнет, как кожа в сочетание с мылом.

– Он упомянул об этом, – уклончиво отвечает Ксандер. – Возможно, я задал несколько вопросов о тебе.

Я с трудом сглатываю.

– И зачем ты это сделал?

Он облизывает нижнюю губу, и мой взгляд следует за этим движением.

– Любопытство, полагаю.

Точно. Ему любопытно.

Я вспоминаю его выходящим из такси этим утром, его взъерошенные волосы и плохое настроение. Разрываю зрительный контакт и обращаю внимание на кексы.

– Все готово. Дай мне минутку, чтобы умыться, и затем мы можем пойти поужинать.

Он кивает, немного натянуто.

– Не торопись.

Я показываю ему, где гостиная, чтобы он мог посмотреть телевизор пока ждет, а затем убегаю в свою спальню. Я переодеваюсь в черное длинное платье и босоножки, затем распускаю волосы. Я вымыла их после работы, поэтому они вновь стали непослушными и кудрявыми, но это необходимо было сделать. Я нанесла немного пудры на лицо, взяла сумочку и глубоко вздохнула, прежде чем вновь зайти в гостиную.

– Я готова.

Он выключает телевизор и встает, оглядывая меня с головы до ног.

– Ты прекрасно выглядишь.

Мои глаза расширяются.

– Ох… гмм… спасибо.

Его карие глаза улыбаются мне в ответ.

– Пожалуйста. Что ты желаешь поесть?

– Что угодно, – говорю я. – Мне все равно.

Я иду перед ним, морщась.

Мне все равно?

Должна ли я была говорить так?

Хотя, исходя из его действий прошлой ночью, ему нравится покладистость.

Выкинув все неприятные мысли из головы, мы выходим через парадную дверь, и я запираю ее за собой. Когда вижу его байк, припаркованный возле моего дома, широко улыбаюсь от радости.

– Да!

Он смеется, повернув голову в мою сторону.

– Я подумал, что ты захочешь еще прокатиться.

– Ты правильно подумал. Ты подъехал сюда от соседнего дома? Очень ленивый? – дразню.

Он смеется.

– Это было больше для тебя, чем для меня.

– Ты подумал, что я не захочу пройти, ну, десяти шагов до входной двери Зака? – спрашиваю, мои губы подергиваются.

Ксандер скрещивает руки на груди и подмигивает.

– Я пытаюсь быть галантным, и вот что получаю, да?

Я смеюсь над его репликой, а затем потираю руки.

– Давай сядем на этого плохого мальчика.

Все его тело трясется от смеха.

– Черт, ты милая.

Он помогает мне сесть на байк, и я обнимаю его за талию.

Думаю, что это моя любимая часть.

Мы остановились перед популярным стейк–хаусом (примеч. стейк–хаус – ресторан, специализирующийся на стейках).

– Мы так и не решили, куда пойти, – смущенно говорит он, помогая мне слезть с байка. – Я заметил это место, когда проезжал мимо, но если ты хочешь поехать куда–нибудь в другое место, то без проблем.

– Это место подойдет, – говорю. – Я ела здесь пару раз, и еда всегда хороша.

Я снимаю шлем и отдаю его ему.

– Я выбрал более длинный путь сюда, чтобы ты смогла насладиться поездкой.

– Я заметила. Спасибо, я ценю это, – говорю ему. – Возможно, мне следует приобрести свой собственный байк?

– Тебе это так сильно понравилось? – спрашивает он с весельем в голосе, качая головой.

– Думаю, да, – признаю, хотя знаю, что никогда не смогу ездить сама на нем. Возможно, я позволю Заку возить меня теперь, хотя даже сама мысль о поездке с любым человеком, кроме Ксандера, не кажется столь привлекательной.

– Рад, что стал тем, кто лишил тебя мотоциклетной девственности, – вскользь говорит он. Я рада, что здесь темно, потому что мое лицо внезапно покраснело. – Ты показала мне кое–что, и я показал тебе кое–что.

– Что я показала тебе? – спрашиваю я.

Он наклоняется ближе ко мне.

– Ты показала мне, как украсить кексы.

– Ты действительно признаешь это? – спрашиваю, мои губы снова подергиваются. – Мне неизвестно так уж много мужчин, которые так открыто говорили бы об этом.

Ксандер с ходу впитывает мой комментарий, сияя улыбкой.

– Мне нечего доказывать, малышка. Вот такой я мужчина. И мне все равно, черт возьми, что думают другие.

Черт меня подери, если это не адски привлекательно.

Он держит дверь открытой для меня, пока мы заходим в ресторан, и жестом приглашает занять место перед ним в одной из кабинок. Я благодарю его.

– Надеюсь, ты голодна, – говорит он, пока берет в руки меню.

Так и есть.

Официантка приходит, и мы делаем наши заказы.

– Чем ты хочешь заняться после этого? – спрашиваю его. – Существует несколько мест, куда мы могли бы сходить, если ты хочешь пойти в бар или еще куда. Или если ты желаешь посмотреть некоторые достопримечательности города, то мы также могли бы сделать это.

Он смотрит на меня сквозь ресницы.

– Возможно, мы могли бы посмотреть кино или что–то вроде того? На самом деле, я не хочу идти в бар или клуб.

Полагаю, было бы скучно пойти в клуб только вдвоем. Он захотел бы подцепить кого–нибудь, а я тем временем осталась бы в одиночестве. Это не кажется хорошим времяпровождением.

– Мне нравится, – говорю я. – На самом деле, я не возражаю. Либо…

– Триллиан, привет, – доносится голос, прерывая меня. Я смотрю направо и вижу, что Ричард стоит там, уставившись на Ксандера. – Думал, ты сказала, что одинока.

Мои глаза слегка прищурились.

– Я одинока, но не должна оправдываться.

Он не отводит взгляда от Ксандера.

– Я – Ричард, друг Триллиан.

– Ксандер.

Облокачиваюсь на красный кожаный диванчик и желаю, чтобы Ричард просто ушел.

– Я просто решил поздороваться, так как наш разговор был прерван сегодня.

Я ощущаю пристальный взгляд Ксандера на себе, поэтому поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.

Он выглядит веселым, словно наслаждается шоу.

– Ричард, мы можем поговорить об этом в другой раз, пожалуйста? – спрашиваю, надеясь, что он не будет больше об этом говорить прямо сейчас.

– Конечно, – отвечает он. – Вероятно, еще увидимся. Приятного вечера.

Он уходит, и я чувствую себя плохо.

– Я – ужасный человек, – бормочу, закрывая лицо руками.

Ксандер смеется.

– Нет, ты не такая. Ты не была груба с ним, хотя он это заслужил.

Приносят наши напитки, и я благодарна за отвлечение.

– Он твой бывший или что–то вроде того? – спрашивает Ксандер, после того как делает глоток своего безалкогольного напитка.

Я качаю головой.

– Нет, я даже фактически не знаю его. Он все время приходит ко мне на и кажется достаточно хорошим, но я не заинтересована в нем. Я не хочу ранить его чувства или вводить в заблуждение, поэтому, очевидно, мне необходимо поговорить с ним.

Ксандер протягивает руку и кладет ее на мою, нежно поглаживая большим пальцем. Наклонившись вперед над столом, он говорит:

– Возможно, он увидит это и поймет.

– Увидит что? – тихо спрашиваю я, уставившись на его руку.

– Это, – бормочет Ксандер, после чего его губы обрушиваются на мои, застав меня врасплох. Это просто быстрый поцелуй без языка, просто нажатие его губ на мои, но у меня все равно перехватило дыхание.

И потерялся дар речи.

– Трилл?

– Хммм? – отвечаю я, уставившись на свой апельсиновый сок.

– Ты собираешься игнорировать меня теперь? – спрашивает он.

Я поднимаю взгляд и вздыхаю.

– Ты только что поцеловал меня.

– Знаю, – говорит он, в его глазах отображается веселье. – Я участвовал в этом. И должен сказать, думал об этом с тех пор, как положил на тебя глаз.

Я не знаю, что сказать на это.

Если это правда, какого черта он провел ночь с кем–то еще?

Как мне нужно это воспринимать?

Официантка приносит нашу еду к столу. Ксандер заказал огромный стейк, ребра, картофельное пюре и салат, в то время как я остановилась на курице в сливочном соусе. Я не отвожу взгляда от своей еды, но чувствую его взгляд на себе.

– Ну как? – наконец спрашивает он.

Я проглатываю кусок, после чего смотрю на него.

– Очень вкусно. Как твое?

Он облизывает нижнюю губу.

– Это удивительно. Хочешь кусочек? Ты должна это попробовать.

– Нет, спасибо, – отвечаю, отрывая вилкой кусочек курицы.

– Ооо, давай же, – говорит он, игриво усмехаясь. Ксандер отрезает маленький кусочек стейка и кладет немного картофельного пюре сверху, а затем подносит свою вилку ко мне с побуждающим взглядом в глазах. Я открываю рот, и он медленно кормит меня. Когда закрываю рот и жую, на моем языке распространяются приятные вкусы.

– Вкусно, – говорю ему после того, как сглатываю. – Очень вкусно.

Он пристально смотрит на мой рот.

– Это восхитительно, не так ли? Ничего не пробовал вкуснее раньше. И поверь, мне есть с чем сравнивать.

Не думаю, что мы все еще говорим о стейке.

Нервно я облизываю губы и не упускаю из виду, как участилось его дыхание. Напряженность между нами внезапно достигает новых высот.

Что он хочет от меня?

Независимо от того, что это, он может получить все от любой женщины.

Я смотрю обратно на свою тарелку, и Ксандер откашливается.

– Есть какие–нибудь фильмы на примете?

Он прислоняется спиной к кабинке и сияет ребяческой игривой улыбкой.

– Выбор за леди.

– Ты можешь пожалеть об этом, – дразню я. – Ты уверен, что доверяешь моим предпочтениям?

– Абсолютно, – говорит он уверенно. – У меня такое чувство, что ты, Триллиан, полна неожиданностей.

– Думаю, ты приукрашиваешь, представляя меня намного более интересной, чем я есть на самом деле, – говорю ему, одаривая колким взглядом и делая глоток своего напитка.

Уголку его полных губ приподнимаются, формируясь в ехидную ухмылку. Почему я всегда веселю его?

– Хочешь заказать десерт? – спрашивает Ксандер, глядя на мою почти пустую тарелку. – Или мы можем вернуться в твой дом и съесть остальную часть тех кексов?

Это вызывает у меня улыбку.

– Ты действительно хочешь этого? – спрашиваю. – Мы можем также посмотреть фильм в моем доме.

Ксандер выпрямляется.

– Ты не возражаешь?

– Почему должна? – спрашиваю, наклоняя голову набок.

Он пожимает плечами.

– Не знаю. Забудь. Я не собираюсь подвергать это сомнению. Я готов уехать, как только ты захочешь.

– Ксандер?

– Да, Триллиан?

Я люблю то, как он произносит мое имя.

– Мы можем поехать еще более длинным путем домой? – спрашиваю, не в силах скрыть надежду в голосе.

Его взгляд смягчился.

– Ага, конечно.

Он заплатил за ужин.

Я спорю.

Я проигрываю.

Затем мы возвращаемся в мой дом ради кексов и фильмов.

Сегодняшний вечер оказался совсем не таким, как я ожидала.

– Ты близок со своей мамой? – спрашиваю его, прижав колени к груди. Мы сидим по разные стороны моего серого дивана лицом друг к другу, кино давно позабыто, идя на заднем плане. После часовой поездки на заднем сиденье его байка, мы приехали домой и поели десерт, а затем направились в гостиную смотреть фильмы и пить горячий шоколад. Ксандер – хороший слушатель, и по какой–то причине я начинаю чувствовать себя комфортно рядом с ним, что не всегда является для меня легким достижением.

– Думаю да, – отвечает он, – хотя, я всегда был ближе со своим папой.

– Сколько времени ты пробудешь в Ченноне?

Он ставит свою кружку на журнальный столик и вглядывается в мои глаза.

– Зависит от обстоятельств.

– Каких?

Его глаза сужаются, но он не отвечает на вопрос, вместо этого задает свой:

– Тебе не одиноко проживать здесь одной?

Я качаю головой.

– Я привыкла. Вдобавок, Зак и Грим живут поблизости, если мне что–нибудь понадобится.

– Тебе следует завести собаку, – говорит он, – сторожевую собаку.

Я ухмыляюсь.

– Я живу по соседству с президентом МК «Ветряные Драконы» Ченнонского представительства и его безрассудным сыном. Кто будет настолько глуп, что грабить этот дом?

Он смеется над моим замечанием.

– Черт. Ты права. Но все равно никогда не помешает быть осторожной.

– Ты переживаешь за меня, Ксандер? – спрашиваю, усмехаясь. – Я сказала тебе свое полное имя, но даже не знаю твою фамилию.

– Кейн, – говорит он.

– Ксандер Кейн, – говорю, оценивая на слух. – Мне нравится.

Он подвинул ногу так, что теперь касается моей. Мои глаза перемещаются с наших ног обратно к его лицу.

– Какие планы на завтра?

– Думаю, только учеба.

– На кого ты учишься? – спрашивает он, звуча искренне заинтересованным.

– Бакалавр педагогических наук, – я покусываю внутреннюю часть щеки, когда он наклоняется вперед, находясь настолько близко рядом со мной, что я могу почувствовать запах его одеколона.

Ксандер слегка кивает.

– Думаю, ты станешь потрясающим преподавателем.

– И почему же?

– Ты терпеливая и добрая, – говорит он. – Я мог бы уже сказать это о тебе, даже если бы Зак не продолжал твердить о том, какая ты чертовски потрясающая при каждой выпавшей возможности.

Я не могу не рассмеяться от этого.

– Так вот, что он говорит обо мне, когда меня нет рядом? Полезно знать. Чем ты занимаешься в Перте?

– Мой папа владел магазином байков, который теперь является моим. Так что я управляю этим бизнесом, вдобавок я еще и механик.

– Кто тогда присматривает за бизнесом?

– По моей просьбе, за всем присматривает мой друг Дэш, – отвечает Ксандер. – У меня есть хорошие сотрудники, я доверяю им. Они работали на моего папу долгое время. Плюс, время от времени заходит без предупреждения моя сестра Саммер.

– Звучит здорово.

– Так и есть. Хотя все изменилось с тех пор, как папа ушел – вот почему я захотел уехать. И я рад, что так поступил.

Я слышу грусть в его голосе, и это заставляет мое собственное сердце болеть. За него и за себя, поскольку все еще скучаю по своему собственному папе каждый день. Я также не упускаю то, что он сказал, что его папа ушел, а не умер.

Он находится в стадии отрицания?

– Правда ли то, что говорят? – внезапно спрашивает он.

– Что?

– Время лечит?

Я знаю, о чем он спрашивает. Ксандер хочет знать, когда пройдет время, исчезнет ли боль от потери того, кого он любил.

– Думаю, в некотором смысле, ты научишься справляться с болью. Она все же уменьшается, поскольку ты принимаешь обстоятельства. Так что время лечит все раны, только не полностью. Ничто не может сделать это. Ты научишься жить со шрамами и вскоре забудешь, что они имеются, но они никогда не исчезнут полностью.

Ксандер кивает, словно я подтвердила что–то, что он уже и так знает. – Папа любил Ченнон. Я чувствую себя прекрасно, пока нахожусь здесь. Смена обстановки, понимаешь?

– Это спокойное место, – говорю я. – По большей части, ну понимаешь, помимо того, что дом задиры мотоклуба находится поблизости.

Ксандер усмехается.

– Ты чертовски милая, ты же знаешь?

Его волосы собраны сзади в пучок сегодня, и я не могу не счесть его чрезвычайно сексуальным. Мой пристальный взгляд блуждает по его ладоням, татуировкам и огромным сильным рукам.

– Нравится то, что видишь? – тихо спрашивает он, не дерзким тоном, но серьезным. Он действительно хочет знать, нахожу ли я его привлекательным? Не думаю, что существуют женщины на свете, которые так не считали бы.

– Да, – признаю я, мои щеки пылают. Я смотрю вниз, слегка стесняясь. – Ты же знаешь, что да.

Ксандер придвигается, сокращая пространство между нами, и поднимает мое лицо, чтобы встретить со своим, держа палец под моим подбородком.

– Откуда мне знать, что ты так считаешь?

Я решаю быть честной с ним и рассказать обо всем.

– Когда я увидела тебя в баре, то подумала, что ты являешься самым красивым мужчиной, которого я когда–либо видела в своей жизни, но ты не захотел меня, не так ли? Ты уехал с кем–то еще, но все хорошо. Я имею в виду, мы можем быть друзьями. Мне нравится проводить время с тобой.

Он шепчет проклятья, затем опускает свои губы на мои и целует, посасывая мою нижнюю губу и погружая ее в свой рот. Его язык скользит в мой рот сначала робко, а затем более требовательно. Руки обхватывают мое лицо, в то время как я прислоняюсь к его твердой накаченной груди, сжимая рубашку. Я не думаю ни о чем, кроме того, что чувствую его вкус и запах.

Ксандер довольно хорошо целуется.

Он отстраняется, прежде чем мне хочется, и я стону в знак протеста.

Ксандер вглядывается в мои глаза.

– Послушай меня, Трилл. Я никогда не видел женщину, столь же красивую как ты. Никогда. И ты такая чертовски сладкая, что можешь заставить мужчину потерять себя. Уехать с кем–то еще было чертовски глупо, но я сделал это, поскольку думал, что не могу обладать тобой.

Я моргаю несколько раз, все еще чувствуя себя ошеломленной от его поцелуев.

– Я облажался, Трилл, – говорит он, пока я молчу, все еще пытаясь осмыслить сказанное.

– Что я делаю? – спрашиваю, поскольку мое сердце бешено колотится.

Что, черт возьми, я делаю? Может ли у меня быть с ним роман на одну ночь? У меня никогда не было такого раньше, и не уверена, что смогу пойти на это, не причинив себе боль в конце. Я не чувствую себя превосходно, даже учитывая то, что он был с другой женщиной только прошлой ночью. Очевидно, когда дело доходит до Ксандера, у меня нет ни стыда, ни чувства собственного достоинства.

– Триллиан…

– Прошлой ночью твой рот был на ком–то другом, а теперь я позволяю тебе целовать меня и наслаждаюсь этим. Что, черт возьми, это говорит обо мне?

Без предупреждения Ксандер поднимает меня и усаживает к себе на колени. Я ощущаю его твердость, прижимающуюся ко мне, но он ничего не говорит и я тоже. Я слишком расстроена и смущена, чтобы чувствовать что–либо еще.

– Теперь ты выслушаешь меня? – спрашивает он, его тон пронизан настойчивостью.

Я киваю.

Я выслушаю, но также знаю, что мне не понравится то, что он скажет.

Как мужчина извиняется перед женщиной, которую он хочет, за то, что был в постели другой женщины только накануне ночью? Нет никакого выхода из этой ситуации. Я упустил время, и ничего сказанное мной не исправит этого.

Что изменилось между прошлой ночью и сегодня? Прошлой ночью Триллиан была просто красивой женщиной, я был привлечен ею и думал, что она под запретом. Сегодня Триллиан является той, с кем я вижу себя для большего, чем простой трах. Мне нравится находиться рядом с ней, и я хочу узнать ее лучше. Я хочу знать о ней все. Триллиан злится на себя, потому что позволила себе поцеловать меня, когда я, как глупое дерьмо, был с кем–то еще прошлой ночью. Если бы только я просто держал его в своих штанах. Черт. Я не знаю, как разобраться с этим, но есть кое–что, что могу сделать для того, чтобы выиграть себе немного времени и удержать ее рядом с собой.

Так что я сделаю это.

– Буду честен с тобой. Я хотел тебя, но думал, что не могу обладать тобой, поэтому проявил себя с невыгодной стороны и уехал с другой. Да, я трахнул ее, но это ничего не значило, это был просто секс. Я почувствовал себя дерьмом после этого, хотя и не должен, поскольку мы виделись лишь один раз. Но я желал тебя, а не ее или кого–либо еще.

Я вздыхаю, наблюдая за выражением ее лица и задаваясь вопросом что, черт возьми, она думает.

– Ты мне нравишься, Триллиан, и я хочу узнать тебя лучше, – говорю теперь более тихим тоном. – Знаю, я здесь лишь на некоторое время, но хочу провести это время с тобой.

Она открывает свои слегка пухлые губы.

– Ты хочешь мимолетную интрижку со мной до тех пор, пока тебе не придется уехать?

Именно этого я хочу? Это все, что имеет смысл на самом деле, учитывая ситуацию. Я не могу предложить ей ничего другого. Слова о мимолетной интрижке не прозвучали оскорбительно. Это просто прозвучало так, словно она хотела понять, что именно я хочу от нее.

– Мы не должны вешать ярлыки, Трилл, – говорю я. – Тебе нравится находиться рядом со мной? Ты хочешь быть рядом со мной? Все в действительности сводится только к этому. Проведя время сегодня вместе, не думаю, что мог бы сидеть у Зака, не желая быть здесь.

Она впивается зубами в свою нижнюю губу.

– Я хочу быть рядом с тобой.

Я выдыхаю с облегчением. Не знаю, что сделал бы, если бы она не согласилась или как воспринял бы это.

Ты только что встретил ее, успокойся, черт возьми.

– Я ничего не ожидаю от тебя, Трилл, – говорю на всякий случай, если она думает, что я собираюсь отвести ее в комнату и воспользоваться шансом, как только согласие слетит с ее губ. Не то чтобы я не хочу быть с ней в этом смысле, поскольку, блядь, желаю – мой пульсирующий член является явным тому подтверждением, но я не стану – по крайней мере, не сегодня, когда знаю, что она думает о Пауле… или как там, черт возьми, ее звали.

– Хочу, чтобы ты доверяла мне.

Когда она вздыхает и прижимает голову к моей груди, я осознаю, что победил. Я целую ее в макушку, улыбаясь. Я не стану торопить ее. И буду просто наслаждаться своим временем с ней, прежде чем мне придется уехать домой. Проводя рукой по ее спине, облокачиваюсь на спинку дивана.

– Могу ли я приготовить тебе завтрак утром? – спрашиваю, желая сделать что–нибудь приятное для нее.

Она поднимает голову.

– Ты готовишь?

Я целую ее в щеку.

– Я хорошо справляюсь на кухне.

– Ожидай, что Зак присоединится к нам, – бормочет она. – Не может быть и речи, что он не появится в воскресное утро, ожидая, когда его накормят.

Я смеюсь.

– Учту.

Мне необходимо поговорить с ним о Триллиан. Не знаю, как он отреагирует, но надеюсь, Зак воспримет все нормально. У меня сложилось ощущение, что ему понравился этот замысел, но не знаю почему. Зак хорошо меня знает. Он раньше жил в Перте, пока не переехал в Ченнон. После этого он и Грим приезжали каждый год, чтобы навестить папу и меня, когда они посещали город по делам клуба. Мы пережили много дерьма за эти годы, ситуации, о которых, уверен, он не рассказал бы никому, особенно Триллиан.

Я смотрю на нее и замечаю, что ее глаза закрыты. Уже около часа ночи, так что она, должно быть, вымоталась после вчерашней гулянки, да еще Трилл сегодня проработала весь день. Мне не нравится сама мысль о том, чтобы оставить ее здесь одну и уйти в дом по соседству, но не думаю, что она одобрит саму идею о моей ночевке здесь сегодня. Хотя мне очень хотелось. Это ощущается как–то правильно.

Я встаю с ней на руках и направляюсь в спальню. Открыв дверь, подхожу к кровати и сбрасываю красное одеяло, затем кладу ее на кровать и укрываю. Оказавшись в первый раз в ее комнате, оглядываю помещение, после чего наклоняюсь и нежно целую ее в губы.

Я отступаю, и она шевелится.

– Ксандер?

– Да, Трилл, – шепчу я. – Засыпай. Я запру дверь, когда уйду.

Она открывает яркие голубые глаза и сонно хмурится.

– Разве ты не можешь спать здесь сегодня?

Я сглатываю с трудом, желая не что иное, как лечь рядом с ней.

– Ты уверена?

Она кивает.

– Я имею в виду, просто спать.

Я скрываю улыбку.

– Просто спать. Я хочу, Трилл, но не знаю…

– Мы просто поспим рядом друг с другом, Ксандер.

Решив, что она права, я снимаю свою футболку и наблюдаю, как ее глаза расширяются, пока она разглядывает меня. Я заглушаю позыв поиграть мускулами. Вместо этого снимаю джинсы, оставшись лишь в боксерах. Ухмыляясь при взгляде на ее лицо, я не могу не подразнить ее.

– Передумала?

Она качает головой, ее пристальный взгляд направлен на мой пресс.

– Я не могу спать в джинсах. Это неудобно, – объясняю, становясь твердым от ее разглядывания. Черт, то, как она смотрит на меня, словно никогда не видела мужчину раньше, то, как будто она хочет облизать меня с головы до пят, вызывает желание принять гребаный холодный душ.

Она двигается на кровати, откидывает одеяло и снова закрывает глаза. Я ложусь рядом с ней, и она сразу же прильнула к моему телу. Когда она кладет ногу между моих, я смотрю в потолок и пытаюсь не простонать.

Черт.

Я могу привыкнуть к этому.

После хорошего ночного сна, я встаю раньше Триллиан и отправляюсь обратно к Заку, чтобы принять душ, почистить зубы и переодеться. Зак как раз входит, когда я собираюсь вернуться в ее дом.

– Привет, – усмехается он, его глаза налиты кровью.

– Что с тобой произошло? – спрашиваю, приподнимая брови.

Он разваливается на диване и поднимает ноги на журнальный столик.

– Дикая вечеринка. И когда я говорю дикая, то имею в виду дикая. Черт, Син и его люди умеют веселиться. Этот Рейк – чертова машина. Машина по части кисок.

Я смеюсь над его высказыванием.

– Похоже, интересный мужчина.

– Ты просто не представляешь. Такие мужчины, как Син и Эрроу – черт возьми, не хотел бы я напакостить им. Рад, что они на нашей стороне.

Я не хотел вникать в его байкерскую политику, но все равно спрашиваю:

– Почему они выше тебя по положению?

Зак качает головой.

– Они просто из другого представительства. На самом деле оттуда, где ты живешь. Однажды мне придется представить тебя. Я забываю, что ты не знаешь всех.

– Звучит здорово. Знаешь, ты выглядишь так, словно прошел через ад и обратно, – говорю ему, удивленный его внешностью.

– Как прошел твой вечер? – спрашивает Зак, глядя на меня. – Как моя девушка?

Его девушка?

Думаю, нет.

По крайней мере, уже нет.

– Сходили поужинать, покатались на байке и посмотрели фильмы, – отвечаю, сев рядом с ним.

Он садится прямо.

– Триллиан позволила тебе прокатить себя на байке?

Я киваю, не рассказывая ему о том, как она попала в клуб той ночью.

– Да, и она чертовски любит его.

– Отвали, – вздыхает он. – Она не боялась? Я пытался прокатить ее на своем байке в течение многих лет. И вот так просто, она позволяет тебе? Я скажу ей пару слов.

Мои глаза сузились в его направлении.

– Ты, черт возьми, не скажешь ей и пары слов на этот счет.

Его глаза расширяются, а затем он улыбается. Медленно распространяющаяся улыбка, которая раздражает меня.

– Тебе она нравится.

Я отвожу взгляд и вздыхаю.

– Да. Черт, в ней есть все, что я когда–либо желал в женщине и никогда не находил. Но это нечто большее – я не могу даже объяснить. Я просто хочу защитить ее.