Текст книги "Остров Буян"

Автор книги: Сергей Шведов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

…Нас окружили вооруженные до зубов люди с явным намерением если не отправить в мир иной, то, во всяком случае, арестовать. У меня оружия не было. И выглядел я в своем смокинге среди облаченных в металлические доспехи мрачных воинов полным идиотом.

Тем не менее я попытался сохранить хорошую мину при плохой игре. Скрестив руки на груди и придав лицу значительность, я гордо изрек:

– Ведите меня к нему, достойные представители рода человеческого.

Мое заявление было встречено глухим ропотом. Похоже, достойные представители сочли меня наглецом и расценили мою претензию на величие чрезмерной. Я сильно опасался, что мне сейчас начистят физиономию, но, к счастью, всё обошлось. Меня всего лишь нелюбезно подтолкнули в спину.

Мы долго шли по мрачным коридорам, пока не оказались в просторном зале, посреди которого стоял золотой трон, украшенный алмазами, изумрудами и сапфирами.

Рослый, бородатый, тучный человек, одетый в белоснежную тунику, резко обернулся в нашу сторону и недовольно спросил:

– Какого черта?

– Вы звали черта – я пришел.

– Откуда?

– Оттуда.

Судя по всему, я имел дело с монаршей особой. Королем, царем или императором. Словом, тираном и деспотом. А тираны и деспоты, как известно, постоянно испытывают острый недостаток в силах и средствах для достижения своих целей. И всегда с готовностью черпают их из любого источника, пусть даже и не совсем чистого. Человек в тунике молча разглядывал меня целую минуту. Похоже, я всё-таки произвел на него впечатление своим смокингом, бабочкой и цветущим видом.

– Ну и как там? – спросил он наконец.

– По-разному, – уклончиво ответил я ему. – Может, вы отошлете своих людей и мы обсудим наши проблемы с глазу на глаз?

– А эта женщина? – кивнул он на Жанну.

– Моя помощница. Очень даровитая особа.

Бородатый толстяк раздумывал недолго. Взмахом руки он отпустил свою охрану, а сам с удобствами расположился на троне и словно бы невзначай положил ладонь на рукоять лежавшего на подлокотнике меча. Судя по всему, он был человеком не робкого десятка, хотя я и не исключал того, что за мной сейчас наблюдают десятки глаз и десятки рук в любую секунду готовы свернуть мне шею.

– Вы черт?

– Демон Вадимир. Надеюсь, вас не смущает общение с нечистой силой?

– Пока что я вижу перед собой просто человека, – криво усмехнулся мне с трона бородатый честолюбец.

– Могу вам показать знаки на своем теле.

– Любопытно было бы взглянуть.

Мое плечо тиран рассматривал с таким тщанием, словно там была вытатуирована обнаженная натура. Сам я ничего примечательного в этих появившихся на моем теле знаках не находил, но на моего визави они произвели потрясающее впечатление. Он побледнел и покрылся мелкими капельками пота. Меня его очевидный испуг и позабавил, и насторожил.

– Вы сын Люпифера?

– А для вас это имеет принципиальное значение?

– Пожалуй, нет.

– Тогда будем считать, что я сын Аталава. Надеюсь, вы предложите нам сесть, любезнейший?

– Кресла моим гостям, – хлопнул в ладоши струхнувший властитель.

Его приказ был выполнен в мгновение ока. Я не успел даже глазом моргнуть, как подле меня уже стояло деревянное седалище, довольно неудобное, если судить по внешнему виду. Тем не менее я им воспользовался, поскольку не собирался предъявлять хозяевам завышенных претензий по части комфорта. Пока что всё складывалось как нельзя лучше. Правда, я не исключал, что меня рано или поздно разоблачат и, чего доброго, привлекут к ответственности за обман облеченного властью лица.

– Итак, ваши условия? – глянул на меня исподлобья хозяин. – Мне бы не хотелось закладывать душу.

– Ну, батенька, – пожурил я его, – вы уж очень разборчивы для человека, грезящего о власти над миром.

– Пока что мне удалось захватить только первый этаж. Я сижу здесь не первые сутки, но не продвинулся вверх ни на сантиметр. А миром может править лишь тот, кто овладеет этой башней, Впрочем, вам это должно быть хорошо известно.

– Я в курсе. А сколько в этом здании этажей?

– Понятия не имею. Но я полагал, что вы знаете.

– Извините, забыл заглянуть в проектную документацию. Впрочем, это не имеет принципиального значения. В любом случае нам придется взбираться до самого верха. Задача сложная, согласитесь. Конкурентов тьма-тьмущая.

Лицо претендента на всемирное величие помрачнело. Судя по всему, он очень хорошо понимал масштаб стоящей перед нами задачи. И в этом было его преимущество. Поскольку я не имел об этом ни малейшего представления. Я даже не знал имени человека, который сейчас сидел передо мной, а спрашивать было неловко. Демон, безусловно, должен был знать, кому он собирается помочь завоевать власть над миром.

– Если уж вам так дорога ваша душа, то я мог бы пойти вам навстречу. Мне нужно то, не знаю что.

– О-о, – почти испуганно протянул мой собеседник. – А вы, оказывается, штучка.

– Давайте обойдемся без амикошонства, – поморщился я. – Каждый из нас стремится к цели – вы к своей, я к своей, – так почему бы нам не объединить усилия?

– Понимаю, – кивнул головой бородатый претендент.

Зато я, признаться, ни черта не понимал. И очень был бы благодарен человеку, который объяснил бы мне, куда я попал и зачем ввязался в совершенно нелепую и выходящую за рамки здравого смысла авантюру.

– А вы уверены, что обретете искомое наверху?

– Есть основания полагать, что оно находится именно там, – вздохнул я и развел руками.

– Вероятно, вы правы. А где же еще может находиться источник силы, управляющий временем и пространством.

Это была важная информация. Благодаря своему новому знакомому я наконец узнал, что ищут люди, втравившие меня в этот балаган с превращениями и переодеваниями. Они хотели управлять временем и пространством. Они захотели стать вровень с тем, кто создал этот мир. Прямо скажу, неразумно с их стороны. Если мне не изменяет память, то сам Сатана потерпел поражение именно на этом пути. И те, кто построил Вавилонскую башню, претендуя на неземное величие, тоже в конце концов остались у разбитого корыта. Правда, построенная ими башня почему-то уцелела. И не только уцелела, но и продолжала привлекать внимание честолюбцев, пытавшихся добиться своих целей с ее помощью.

– Вы уверены, что справитесь с ношей, которая свалится на ваши плечи? – прищурился в мою сторону восседающий на троне монарх.

– А вы?

– Моя цель скромнее вашей.

– Зато у меня больше сил.

– Будем надеяться, что это так. Вот тебе рука царя Пирра, демон Вадимир, сын Аталава.

Руку Пирра я пожал только из соображений конспирации. Если когда-нибудь меня привлекут к суду за противоправные деяния, то прошу учесть это обстоятельство. Я, разумеется, не собирался помогать этому типу в его титанической борьбе, но, с другой стороны, я не мог отвалить просто так в сторону, не вызвав подозрений. Пока что мне приходилось разыгрывать из себя посланца ада и водить за нос окружающих. На Жанну я в создавшихся обстоятельствах положиться не мог. Ведьма была одержима идеей найти то, не знаю что. При этом она не отдавала себе отчета в том, что обретенное могущество может раздавить ее, как муху, вообразившую, что стала хозяином башмака, после того как села на его подошву.

– У нас мало времени, царь Пирр, – подала голос Жанна. – Укажите нам лестницу, ведущую на второй этаж.

И кто, спрашивается, тянул за язык эту женщину?! У нее, видите ли, мало времени, зато у меня его целый вагон! И мне решительно не хотелось отправляться невесть куда из-за каприза свихнувшейся на неземном величии дуры. Я уже раскрыл рот, чтобы выразить свой протест по поводу столь неразумной эксплуатации демона, но меня опередил царь Пирр, столь стремительно вскочивший со своего трона, словно его шилом в зад кольнули. Этому тоже не терпелось. Обретя неожиданных союзников, он был готов теперь лбом прошибать толстые каменные стены.

Сцепив зубы, я последовал за царем и ведьмой, проклиная в душе тот день, когда спутался с замужней женщиной, вместо того чтобы жениться на прелестной девушке и тихо-мирно жить с ней под отеческой дланью наших заботливых правителей.

Ничего примечательного я в Вавилонской башне не обнаружил. Спору нет, сооружение было грандиозным, но по части дизайна оно оставляло желать много лучшего. Можно же было хоть картины какие-нибудь развесить по стенам или разместить плакаты, призывающие к великим свершениям. К сожалению, кругом были только залитые раствором камни, навевающие скуку и тоску.

Царь Пирр вывел нас к глубокой пропасти, дна которой я не разглядел, как ни старался. Кому и зачем понадобилось рыть такую огромную ямищу, я так и не понял, но в любом случае навести через нее переправу было весьма затруднительно. Пирр утверждал, что ему лично это сделать не удалось, хотя он и предпринял бесчисленное количество попыток. Мосты неизменно рушились в пропасть, стоило только воинам сделать по деревянным настилам хотя бы один шаг. Конечно, можно было воспользоваться каменной лестницей, которая начиналась на этой стороне пропасти, а заканчивалась на той. Но проблема была в том, что ближе к середине эта лестница расходилась, причем на весьма значительное расстояние, по меньшей мере в полусотню метров. А посему любой рассеянный путник, решивший ею воспользоваться хоть с той, хоть с другой стороны, неизбежно оказался бы в яме.

– И нет никакого механизма, чтобы свести концы лестницы? – спросила Жанна.

– Увы, – развел руками Пирр. – Мы обследовали весь первый этаж, ощупали стены буквально по сантиметру, но не нашли ничего, чтобы могло бы исправить оплошность строителей.

Хороша оплошность, это же натуральное вредительство. Создавалось впечатление, что мост через пропасть строили либо пьяные, либо слепые. Причем начали они его строить сразу с обоих концов для того, чтобы соединиться в центре, но в результате получилось так, что они разошлись как в море корабли. Одних утянуло вправо, других влево.

– А с той стороны вас никто не беспокоил?

– В том-то и дело, что нет. Похоже, что и там не могут преодолеть эту пропасть.

– Так, может, там и нет никого.

Это предположение сделал я и по удивленным глазам своих спутников сразу же понял, что сказал глупость. Вавилонская башня – это вам не хрущевская пятиэтажка, на верхний этаж которой можно подняться только по лестнице. Тут наверняка есть лифт, но, видимо, только для избранных персон, к которым мы, однако, не принадлежали. Я даже не могу вам с точностью сказать, какую площадь занимает башня. Очень может быть, что ее основанием служит вся наша Земля. И все мы жители ее первого этажа. Это было, конечно, смелое предположение, и я не стал его высказывать вслух, боясь прослыть невеждой в самых простых вопросах бытия.

– Шутка, – вежливо улыбнулся я. – А вы не пробовали искривить пространство?

– Искривить? – вскинул густые брови Пирр.

– Да. И тогда концы вашей лестницы сойдутся.

Сказал я это просто так, для поддержания своего авторитета, но тут же выяснилось, что от меня ждут не только слов, но и великих свершений. А вот как раз к свершениям я не был готов. Поскольку не имел ни малейшего представления, как искривляется пространство и искривляется ли оно вообще. Я просто вспомнил, как Станислав Андреевич Сокольский обвинял меня в чародействе при нашей первой встрече. Тогда я просто посмеялся над его предположениями, но сейчас мне было не до смеха.

– Это сложно, – сразу же предупредил я своих соратников по борьбе. – Из десяти попыток в лучшем случае удается одна. А в пятидесяти процентах случаев всё заканчивается смертельным исходом для окружающих.

– Так мы можем отойти подальше.

– Да уж, лучше отойдите.

Я нисколько не сомневался, что мой опыт не удастся, но зато появился шанс сохранить свое реноме демона, пусть и не без потерь и издержек. В конце концов, и демоны не всесильными если поставленный опыт обошелся без жертв, то это уже хорошо, по-моему. Как говорят в таких случаях наши замечательные ученые, отрицательный результат – это тоже результат.

Я добросовестно наморщил лоб, имитируя напряженную умственную деятельность. Руками я, однако, не махал, заклинаний не произносил. В конце концов, я же не шарлатан какой-нибудь, а профессионал высокого полета. На всякий случай и для очистки совести я представил мост таким, каким он, наверное, изначально задумывался архитекторами. К моему величайшему удивлению, концы лестницы начали сходиться. Причем без скрипа и пыли, одним напряжением моей воли. Не прошло и минуты, как переправа была наведена. Я бы наверняка раздулся от гордости, если бы не был поражен случившимся до глубины души. Одно из двух: либо я обладал очень мощным магическим даром, либо строители моста изначально приучили его реагировать на мысленные приказы. И то и другое было из разряда чудес, но мне недостало времени, чтобы проанализировать ситуацию: я принимал поздравления. Жанна высказалась в том смысле, что никогда не сомневалась в моем демоническом величии. А царь Пирр был рад до поросячьего визга тому, что обрел столь могущественного союзника, способного сдвинуть горы. Я был польщен, но в эйфорию не впал. Мне вдруг пришло в голову, что мост следовало бы оставить в покое, ибо никто не знает, что ждет нас наверху. Скорее всего, ничего хорошего. И далеко не факт, что мы вернемся оттуда живыми. Тем не менее мне ничего другого не оставалось, как утешаться расхожей мудростью предков, которые в таких случаях говорили: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж».

Пока царь Пирр спешно собирал свое воинство, я изучал местность. В частности, попытался заглянуть в пропасть и определить, есть ли у нее дно. Жанна почему-то считала, что дна у этой пропасти нет и она заканчивается аж в преисподней. Ее предположение показалось мне слишком мрачным. Я не поленился отколупнуть от стены довольно увесистый камень и швырнуть его в провал. Ответом мне было безмолвие. Возможно, камень достиг дна, но не исключено, что он затерялся где-то в просторах Вселенной. Есть вещи, которые человеческий разум постичь просто не в силах. А потому лучше не напрягаться. В конце концов, передо мной стояла вполне конкретная и по-человечески понятная цель – найти то, не знаю что.

Царь Пирр, как человек предусмотрительный, сначала направил по мосту разведку. Видимо, это были самые малоценные представители его довольно многочисленного войска, возможно даже штрафники. Однако вся десятка благополучно прошла по мосту и без проблем захватила плацдарм на противоположной стороне пропасти. После столь удачного начала с места двинулась первая когорта, вооруженная короткими мечами и круглыми щитами. Не прошло и часа, как всё воинство, численностью приблизительно в пять-шесть тысяч человек, сгруппировалось подле ворот, ведущих в неизведанное. Последними по мосту прошли руководители экспедиции, то есть я, Жанна и царь Пирр. Мост подозрительно вибрировал под нашими ногами, но ничего экстраординарного не случилось. Через пять минут мы уже присоединились к нашему войску.

Ворота, преграждавшие нам путь, были довольно внушительными, но вряд ли могли послужить серьезным препятствием для решительно настроенных людей. Умельцы из Пиррова войска за каких-нибудь полчаса собрали из переправленных по мосту деталей мощный таран. Бревно с бронзовым наконечником в виде бараньих рогов угрожающе раскачивалось на цепях в ожидании команды.

– Бейте! – махнул рукой Пирр.

Ворота содрогнулись после удара бронзового барана, но устояли. Впрочем, было очевидно, что долго под нашим дружным напором они не продержатся. Я перехватил поудобнее выделенный мне доблестными союзниками меч и приготовился к драке. От щита я отказался, от доспехов тоже, вся эта допотопная амуниция показалась мне слишком тяжелой. После десятого удара ворота были сорваны с петель, и раззадоренное воплями царя Пирра войско хлынуло в образовавшийся проем. Бежали воины по трое в ряд, поскольку ворота были довольно узки. Поначалу всё шло гладко, но когда приблизительно половина войска скрылась с наших глаз, движение вдруг застопорилось. Похоже было, что наш авангард столкнулся с неприятельскими силами, и те оказали нешуточный отпор. Пора было уже командованию вырываться из теснины на оперативный простор, дабы прояснить обстановку.

Шарь Пирр вклинился в средину своего войска, мы с Жанной последовали его примеру. Вновь ускоривший движение людской поток понес нас по узкому тоннелю, чтобы спустя несколько минут выбросить в огромный зал, битком набитый бряцающими оружием воинами. Я не сразу сориентировался, где тут чужие, где свои, что едва не стоило мне жизни. Уяснив наконец что чужие это те, кто собираются отправить меня в мир иной, я с пылом неофита бросился в драку. К моему удивлению, ведьма Жанна весьма неплохо орудовала мечом. Во всяком случае, своего противника, ражего детину, вздумавшего напасть на слабую женщину, она проткнула мечом очень удачно. Занятый тяжелой и довольно нудной работой, я не сразу понял, что наша всё-таки берет. То ли врагов было числом поменее, чем нас, то ли мы их захватили врасплох, но после почти часовой кровавой битвы мы очистили зал от посторонних. Наши потери тоже были немаленькие. Считай, половина Пиррова войска лежала на каменных плитах в полной и пугающей неподвижности. Что же касается наших противников, то я так и не смог определить, к какому племени они принадлежат и что с таким пылом защищали в Вавилонской башне.

– Варвары, – небрежно бросил царь Пирр в сторону поверженных, и мне ничего другого не оставалось, как с ним согласиться.

Опьянение победой быстро проходило, и мне подумалось, что выражение «пиррова победа», видимо, имеет под собой какую-то реальную историческую почву. Мы одолели только второй этаж башни, а уже лишились значительной части своих сил. Еще один такой триумф – и нам придется либо возвращаться назад, либо искать других союзников в этом, судя по всему, густо населенном сооружении. Я сказал об этом Жанне, и она в знак согласия кивнула головой.

– Хорошо бы выяснить, кто орудует на третьем этаже, – сказал я Пирру. – Я бы на вашем месте не стал соваться в воду, не зная броду. Есть риск нарваться на куда более грозного соперника, чем эти несчастные варвары.

– Я рассчитывал на вашу магическую силу, – обиженно буркнул Пирр.

– Ну, милый мой, – пожал я плечами, – магия магией, но стратегическое мышление тоже кое-что значит. Я ведь не единственный демон в подлунном мире. У нас, знаете ли, тоже конкуренция. Мне почему-то кажется, что и ваши оппоненты не обойдены вниманием моих коллег.

Пирр был далеко не глупым человеком и уже, кажется, сообразил, что задача, которую он себе поставил, вполне может оказаться ему не по плечу.

– Мой вам совет, царь Пирр, постарайтесь укрепиться на втором этаже. А мы с Жанной попытаемся узнать, кто же там орудует на третьем.

Я почти не сомневался, что Вавилонская башня доверху набита честолюбцами. И очень может быть, что здесь мы обнаружим всех персонажей мировой истории, стремившихся в свое время к завоеванию мира. И если я на каждом этаже буду ввязываться в устраиваемые ими авантюры, то мне жизни не хватит, чтобы добраться до крыши.

Нас задержали практически сразу, как только мы с Жанной приблизились к стану Цезаря. Почему-то я был уверен, что встречу здесь именно его, и в своих расчетах не ошибся. Чисто выбритый сухощавый человек бросил на меня подозрительный взгляд и открыл рот для вопроса. Однако я его опередил:

– Рубикон уже перейден?

– Пока нет, – отозвался он. – С кем имею честь?

– Демон Вадимир. Посланец ада.

– Любопытно, – задумчиво проговорил Цезарь. – До сих пор я полагал, что все эти рассказы о потустороннем мире – досужие вымыслы невежественных варваров. И что вам понадобилось в Вавилонской башне?

– Мне нужно то, не знаю что.

– Должен вам сказать, любезнейший, что вы не одиноки в своих поисках.

– Догадываюсь.

Цезарь возлег на стоящее поодаль ложе и впал в меланхолическую задумчивость. Кажется, я был ему неинтересен. В ведущейся в Вавилонской башне игре за власть я представлял собой ничтожно малую величину.

– Вы обречены, – с ласковой улыбкой сказал я Цезарю. – Удар кинжала, и всё будет кончено.

– Так вы Брут? – недовольно нахмурился Цезарь.

– Я уже сказал вам, почтеннейший, что меня зовут Вадимир. Там наверху вас ждут либо Чингисхан, либо Наполеон, а возможно, оба вместе. У одного неисчислимая орда, а у другого пушки. Но в любом случае ваши легионы будут уничтожены еще до того, как вы перейдете Рубикон.

– Иными словами, вы мне советуете остаться здесь, на третьем этаже башни?

– Вы получите власть над Римом.

– И буду убит в результате заговора.

– Такова жизнь, – пожал я плечами.

– Мне нужна власть над миром, демон Вадимир! И уж если я попал в эту башню, то постараюсь пройти весь путь до конца.

– Похвальное упорство, но совершенно бессмысленное. У вас нет ни малейшего шанса, милейший. Я понимаю всю степень вашего разочарования. Блестящий ум, стратегический талант – и всё это летит коту под хвост только потому, что у вас нет пушек. Вы знаете, кто вам противостоит на четвертом этаже?

– Некий Буонапарте, корсиканский выскочка, осмелившийся бросить вызов верховному жрецу храма Юпитера.

– У него весомые аргументы, во всяком случае, в противоборстве с вашими легионами, Цезарь. Но и ему не попасть на пятый этаж.

– Вы знаете, кто его контролирует?

– Скорее всего, бесноватый фюрер, полное ничтожество, но у него есть танки и гаубицы.

– По-вашему, я должен договориться с этим фюрером, чтобы разбить Буонапарте? Но у нации не может быть двух вождей, и власть над миром тоже не делится на двоих!

– Зато вы получите четвертый этаж.

– Да, но пятый этаж по-прежнему останется для меня недоступен.

– Но ведь есть же еще и шестой.

– А кто контролирует шестой этаж?

– Понятия не имею. Этот честолюбец пока что себя не обнаружил, и о его возможностях мне трудно судить.

– Кажется, именно этот человек страшит вас более всего, – покосился на меня Цезарь.

– Неизвестность всегда пугает.

Цезарь встал со своего ложа и прошелся по шатру. Нам с Жанной он даже сесть не предложил, что было с его стороны не очень вежливо. Тот же царь Пирр вел себя куда более любезно. Я нисколько не сомневался, что этот честолюбец пойдет на любой сговор, только бы добиться своей цели. Цели в общем-то понятной, но не вызывающей живого отклика в моей душе. Я хоть и не Брут, но всё-таки республиканец. Мне никогда прежде даже в голову не приходило мечтать о власти над миром. И вот вам пожалуйста, именно я угодил в Вавилонскую башню, где, похоже, сплелись в гадючий клубок все честолюбцы, жившие в этом мире. Проблема моя была в том, что я не знал, кто ждет меня на шестом этаже, хотя и мог строить на этот счет всяческие предположения. Но в любом случае мне нужна была поддержка, ну вот хотя бы Цезаря, который ведь недаром был верховным жрецом храма Юпитера.

– Я вам не верю, демон Вадимир.

– Так и я вам не верю, Цезарь. Просто у нас с вами сейчас одна цель – попасть на шестой этаж.

– А кто вам мешает это сделать?

– Прежде всего вы, потом Наполеон, потом Гитлер.

– Так вы надеетесь обмануть бесноватого?

– С вашей помощью, Цезарь.

– Хорошо, я согласен.

Хотел бы я всё-таки знать, кто разыгрывает эту чудовищную комбинацию. Из разговора с Цезарем я уяснил, что собственное будущее не является для него тайной за семью печатями. Во всяком случае, он знает, что перейдет Рубикон, станет полновластным властителем Рима и будет убит заговорщиками во главе с Брутом. Но такая осведомленность могла означать только одно: встреченный мною Цезарь не был истинным Цезарем, а был лишь актером, которому неведомые силы доверили играть эту роль. Возможно, даже против его воли, и этот человек мучительно ищет выход из ситуации, в которую неожиданно попал. Конечно, я мог бы поговорить с ним начистоту, но у меня не было полной уверенности в том, что Лжецезарь тяготится навязанной ему ролью. Не исключено, что он добровольно согласился играть в этом спектакле в расчете заполучить главный приз в конце трудного пути.

Легионеры Цезаря проводили нас с Жанной к лестнице, которая вела на четвертый этаж Вавилонской башни. На входе нас любезно подхватили французские жандармы. Вообще-то я неплохо говорю по-французски и по-английски, но если кто-то думает, что я владею еще и латынью с греческим, тот глубоко заблуждается. С Пирром и Цезарем мы говорили на чистейшем русском языке. Вот и жандармы Наполеона Бонапарта обратились ко мне на языке Пушкина, почему-то проигнорировав язык Корнеля, Расина и Виктора Гюго. Будучи законопослушным гражданином, я не стал им оказывать ни малейшего сопротивления, попросил лишь проводить меня к императору.

Покои корсиканского выскочки были обставлены с вызывающей роскошью. На робкое покашливание моих провожатых император даже внимания не обратил, а они почему-то постеснялись заявить о себе в полный голос. Наполеон изучал карту военных действий. Мундир его был расстегнут, а знаменитая треуголка вместе с тростью и перчатками лежали поодаль, на изящнейшей работы столике.

– Имя? – бросил император.

– Штирлиц.

– Звание?

– Штандартенфюрер.

Наполеон впервые глянул на меня с любопытством. Видимо, прикидывал в уме, можно ли доверять этому невесть откуда возникшему фрукту. Особенно долго он почему-то изучал Жанну. Впрочем, моя спутница всегда привлекала к себе мужские взоры.

– Что нужно от меня вашему шефу?

– Ничего. Он слишком самонадеян, чтобы прибегать к чужой помощи. Сотрудничество вам предлагаю я.

– А какая мне польза от штандартенфюрера?

– Никому не помешает агент во вражеском стане.

– Вы не тот, за кого себя выдаете.

– Так и вы, если мне не изменяет память, родились не императором.

Мои слова можно было толковать двояко. И как намек на происхождение известного всему миру корсиканца, и как сомнение в том, что стоящий передо мной человек действительно Наполеон Бонапарт. Мне кажется, я был понят правильно. Во всяком случае, на лице моего нового знакомого появилась кривая усмешка.

– Я не знаю ваших возможностей, штандартенфюрер.

– Я демон, а моя спутница – ведьма. Согласитесь, помощь потусторонних сил никогда не бывает лишней для честолюбивого человека.

– Допустим. Но плата за подобную помощь иногда бывает чрезмерной.

То, что этот человек не поверил в мое потустороннее происхождение, я прочел в его глазах. И не поверил по той простой причине, что сам не был Наполеоном. Мы оба были всего лишь актерами разыгрываемого кем-то спектакля и отлично это понимали. К сожалению, это наше понимание ровным счетом ничего не меняло в складывающейся в Вавилонской башне ситуации.

– Ваша цель? – спросил Бонапарт.

– Мне нужно попасть на шестой этаж. Так же, как и вам.

– Я вас не пропущу даже на пятый, – нахмурился император. – Вы мой конкурент.

– В таком случае вам придется до скончания дней торчать на четвертом этаже. Я ваш единственный шанс.

– И в чем же этот шанс заключается?

– Я уведу фюрера на шестой этаж, и тогда у вас появится шанс занять пятый.

– Мне нужна вся башня.

– Так ведь велик шанс, что Гитлер сложит голову в противоборстве с неизвестным врагом и тем откроет вам путь к власти.

– Вы меня искушаете.

– На то я и демон.

– Браво, господин Штирлиц. Я разгадал ваш план. Сначала голову сложит Гитлер, потом я, потом Цезарь, потом царь Дарий, который сидит на втором этаже, и наконец у вас в запасе есть еще царь Пирр, застрявший на первом без всяких шансов подняться выше.

– Маленькая поправка: царя Дария на втором этаже уже нет. С моей помощью там обосновался Пирр.

– А как ему удалось пройти по разорванному мосту?

– Я искривил пространство. Но вы действительно разгадали мой план, господин Бонапарт. Я готов бросить всех вас в топку своего честолюбия. Но ведь и я смертен, о чем вы, надо полагать, догадываетесь. И ваш шанс в этой ситуации нисколько не меньше моего.

– Честно говоря, я ждал всё это время, что фюрер всё-таки рискнет начать наступление. Но он почему-то медлит.

– Вероятно, он ждет меня. Я тот самый камушек, который способен увлечь за собой лавину.

– Вы меня убедили, господин Штирлиц. Идите. Но не ждите от меня пожеланий успеха, а уж тем более поддержки.

Я и без слов Бонапарта понимал, что в разыгранной чьей-то злой волей ситуации мне придется полагаться только на себя. Я должен был добраться до цели во что бы то ни стало, в противном случае мне пришлось бы остаться в Вавилонской башне навсегда.

В ставке фюрера меня ждали. Так что, не медля ни секунды, провели прямо в кабинет Гитлера. Человек с усиками и характерной челкой буквально выпрыгнул мне навстречу из кресла.

– Ну вот и вы, – сказал он не то с облегчением, не то с испугом и поспешно махнул рукой в сторону затянутых в мундиры адъютантов. – Как вас прикажете называть?

– Зовите меня штандартенфюрером Штирлицем.

– Но вы действительно тот, за кого я вас принимаю?

– Вне всякого сомнения. Как вы понимаете, обычный человек вряд ли мог бы проникнуть в эту башню. Но для демона Темного мира не существует препятствий.

– Единственная просьба к вам, штандартенфюрер, никогда не называйте себя демоном в присутствии моих подчиненных. Нас могут не так понять. Я хочу власти, Штирлиц. Власти и обожания. Мне выпал шанс… Нет, я добился гигантским усилием воли… В общем, я избран для великой цели высшими силами, и ваше здесь присутствие это подтверждает.

Фюрер, безусловно, был самым большим психом в собравшейся в Вавилонской башне компании честолюбцев. И, по моим наблюдениям, он оказался единственным из всех, кто не просто играл роль, а буквально слился со своим персонажем. Он был только Гитлером, и ни в каком ином качестве ощущать себя не желал. Мне в эту минуту показалось, что прибыл он сюда прямиком из сумасшедшего дома.

– План уже готов, Штирлиц. Я раздавлю врага в железных объятиях. Вот взгляните.

Я подошел к столу и с интересом склонился над картой. Надо отдать должное фюреру, он был незаурядным художником. Во всяком случае, я с первого взгляда определил, что главным препятствием на пути моего нового знакомого является всё та же пропасть, которую мне однажды уже удалось преодолеть.

– Что вы знаете о своем противнике?

– Колосс на глиняных ногах. Мы сомнем их одним ударом. И тогда весь мир будет у моих ног. Мне нужен мост, Штирлиц, дайте мне его.

Вряд ли армия фюрера превосходила по численности войско царя Пирра, зато вооружена она была куда лучше. У солдат Гитлера были не только автоматы, но и артиллерийские орудия на механической тяге. Было даже два легких танка, которые хоть и с трудом, но могли пройти по достаточно узкому мосту. Если бы мы собирались воевать с Наполеоном, не говоря уже о Цезаре, то, безусловно, победа была бы на нашей стороне. Однако не приходилось сомневаться, что там, на шестом этаже, нас встретит куда более грозный противник, вооруженный, надо полагать, не хуже нас.