Текст книги "Новое посещение (СИ)"

Автор книги: Сергей Мякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

НОВОЕ ПОСЕЩЕНИЕ

   Несмотря на переход на минимально допустимую высоту орбиты и практически идеальную видимость поверхности планеты, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего цель путешествия, не наблюдалось. Капитан гиперпространственного корабля «Стриж-4» Джеймс Марквелл, его заместитель и штурман Йенс Штрумф, физик Терунори Накахито, техник Ли Ченг, специалист по безопасности Ларс Магнуссон и врач Петр Якимов пристально смотрели на все семь мониторов, передающих телеметрические данные под разными углами, но видели только океан и три огромных соединенных друг с другом континента, рельеф которых был похожим – пустыня в экваториальной части, по мере приближения к полюсам сменяющаяся степью, саванной, пышными лесами и редколесьем. Были видны стада животных, напоминающих бизонов, и большие птицы, парящие над степью. Все напоминало Землю, за исключением отсутствия высокогорных районов и снега, однако никаких признаков разумной жизни, которая могла стать источником четко структурированных радиосигналов, не было и в помине. Эта последовательность чередующихся в различных количествах и сочетаниях коротких и более длинных импульсов, подобная азбуке Морзе, была принята три года назад на фоне мощного рентгеновского излучения и однозначно идентифицирована как осмысленное сообщение. После точного определения места формирования сигналов было принято решение об отправке к нему гиперпространственной экспедиции. Ее готовили и провожали с огромным энтузиазмом как первую реальную попытку установления контакта с другой цивилизацией, поскольку, несмотря на огромный потенциал телепортационных переходов, на протяжении прошедших с момента их открытия двух столетий они использовались исключительно для разведки и добычи особо ценных полезных ископаемых.

   Все это в очередной раз обсуждалось путешественниками, так же как и то, что отсутствие визуально зафиксированного положительного результата не должно стать основанием для прекращения поисков, поскольку разумная жизнь могла находиться и под поверхностью планеты. Кроме того, нельзя было исключать и возможность полного исчезновения цивилизации за те восемьдесят пять тысяч лет, которые потребовались исходящим от нее радиосигналам для достижения Земли, а также официально признанную двухпроцентную вероятность того, что их источник мог находиться не в этой, а в одной из соседних звездных систем...

   – Надо все-таки спуститься на поверхность и взять все возможные образцы, – сказал руководитель экспедиции Джеймс Марквелл – Необходимо определить наиболее подходящий для высадки район. Мне кажется, это лучше всего будет сделать... – продолжил он, указывая на монитор, но был внезапно прерван возгласом штурмана Штрумфа:

   – Смотрите, там был город! – с этими словами Штрумф показал на другом мониторе небольшой участок на берегу реки у границы степи и леса, на котором просматривались размытые очертания возвышающихся над поверхностью сооружений.

   – Зафиксируйте этот кадр и увеличьте изображение до максимума, – велел Марквелл, и после того, как Ли Ченг проделал необходимые манипуляции, на экране отчетливо появились частично выступающие из песка полуразрушенные строения.

   На следующем витке, за время которого похожие, но менее четко различимые следы были обнаружены еще в двух местах, спускаемый модуль с Марквеллом, Магнуссоном и Накахито отделился от корабля и после сканирования местности приземлился на наиболее ровный и твердый участок поверхности между рекой и лесом примерно в полутора километрах от края города. В том, что когда-то это действительно был населенный пункт, при подлете не осталось никаких сомнений. Похоже, он был законсервирован песчаным дном реки, которая недавно обмелела и изменила направление, обнажив треугольные крыши домов.

   Анализ атмосферы показал ее сходный, но вместе с тем несколько отличающийся от земного состав, и астронавты отправились в путь, облачившись в герметичные скафандры. Спускаемый аппарат одновременно выполнял функции вездехода, снабженного экскаваторным механизмом и многочисленными приборами для исследования окружающей среды. Вокруг все напоминало Землю, за исключением белесого оттенка неба, красного цвета стволов деревьев и непропорционально длинных и узких листьев на них, извивающихся на легком ветру. Был ясный день, и белое солнце ослепительно сияло на полпути от горизонта к зениту. Несколько раз мимо них пролетали птицы, по-видимому, спустившиеся с высоты из любопытства, а в том месте, где путь пролегал рядом с лесом, им перебежало дорогу небольшое животное, похожее на зайца.

   Углубиться в засыпанный город не удалось из-за вязкого сырого песка, который мог оказаться зыбучим, и раскопки пришлось начать у первого же дома. Управляемый Магнуссоном экскаватор быстро выбрасывал на поверхность груды песка, и через полчаса перед исследователями открылся находящийся на глубине около пяти метров участок двора, выложенный каменными плитами и прилегающий к стене. Щуп с датчиками показал отсутствие радиоактивного и опасного бактериологического загрязнения, после чего Марквелл и Накахито по раздвижной лестнице спустились вниз. Шершавая каменная стена состояла из отдельных массивных блоков. Химический анализатор, приставленный к ее поверхности Марквеллом, показал следы окалины, которые могли образоваться при сильном термическом воздействии, а в ее нижней части зиял пролом. Путешественники включили встроенные в шлемы фонари и осторожно заглянули внутрь. Перед ними открылись полуразрушенные каменные стены, своды и перекрытия, за которыми был отчетливо виден ведущий вглубь здания коридор. По правилам безопасности обследовать незнакомые помещения, являющиеся источником потенциальной опасности, полагалось как минимум вдвоем при наличии прикрытия у входа, и Марквелл велел Магнуссону спуститься, оставив наверху радиоретранслятор. Убедившись в исправности переговорных устройств и наличии связи с кораблем, Марквелл и Накахито направились внутрь, условившись с Магнуссоном поддерживать контакт каждые полминуты для контроля возможной границы зоны приема. Они прошли через комнату, в полу которой был провал, и вышли в коридор. При мощном свете фонарей стали отчетливо видны стены с полустершейся границей нижней части, окрашенной в темный цвет, и более светлой верхней части и потолка, кронштейны и закрепленные на них конструкции, которые когда-то могли быть светильниками, и расположенные по обеим сторонам двери из материала, похожего на пластик. Первые три из них были закрыты и не поддавались, однако четвертая была приоткрыта. Комната, в которую она вела, была наполовину засыпана проникшим через окно песком, но в оставшейся части было много следов – ряды кронштейнов на стенах, на которых располагалось оборудование, соединенное проводами; длинные скамьи и столы с разбросанными на них пластинами с непонятными символами; кнопки, панели, рычаги, а также множество предметов неизвестного назначения. Марквелл упаковал в заплечный мешок восемь пластин, на которых было начерчено наибольшее число знаков, и несколько наиболее легких из разбросанных на столах и полу прямоугольных, круглых и зубчатых предметов. Накахито последовал его примеру. Связь с Магнуссоном стала нестабильной, и Марквелл уже собрался закончить первый осмотр здания и вернуться назад, чтобы проанализировать находки и составить план дальнейших действий, как вдруг из расположенных на груди у него и Накахито детекторов излучения одновременно раздались пронзительные прерывистые сигналы. Путешественники вздрогнули и настороженно переглянулись.

   – Мы попали в зону радиоактивного заражения или взяли радиоактивные предметы ? – послышался приглушенный переговорником испуганный голос Накахито.

   – Наверное, – ответил Марквелл, всматриваясь в показания детектора. – Нет, это не гамма и не бета-излучение, а просто мощные электромагнитные импульсы в радиоволновом диапазоне. Какие странные сигналы, – удивленно добавил он, когда звуки послышались снова.

   – Да, действительно, очень странно... Но ведь это же... что-то очень знакомое... Точно, ведь это такие же сигналы, как и те, которые были приняты радиотелескопом, – воскликнул Накахито.

   – Черт возьми, невероятно! Надо немедленно установить, откуда они исходят, похоже, не из этой комнаты, но откуда-то поблизости, – ответил Марквелл, настраивая соединенный с детектором пеленгатор. Через несколько секунд на его табло высветились показания: «10 метров 52 сантиметра влево, около 2 метров вперед, 3 метра 15 сантиметров вниз». Это означало, что для обнаружения источника импульсов надо было еще на десять метров удалиться от раскопанного входа в здание, затем спуститься вниз и пройти еще несколько шагов.

   Лестницу удалось найти сразу – она заменяла следующий дверной проем и, в отличие от обычных для Земли пролетных или винтовых лестниц между этажами, была вертикальной с редкими ступеньками, наподобие тех, которые устанавливали для подъема на заводские трубы или аварийного спуска с крыш домов. Марквелл подробно сообщил Магнуссону о маршруте следования, а Накахито как более легкий стал медленно и аккуратно спускаться первым. Меры предосторожности были нелишними, потому что одна из ступеней проломилась под ним, но все же через минуту ему удалось добраться до предыдущего этажа. Марквелл проследовал за ним, распределяя вес и опираясь на наиболее прочные ступени. Нижний этаж выглядел почти также, как и предыдущий, разве что на стене было несколько надписей, явно сделанных от руки. С каждым шагом подаваемые детектором сигналы усиливались и становились все громче и пронзительнее. Через несколько шагов исследователи увидели дверь или, точнее, проем с обломками двери, ведущий в помещение, где в двух метрах от него находился источник излучения. Увидев его, Марквелл и Накахито в первый момент испуганно отшатнулись. На полу комнаты лежали скафандры, на нескольких из которых мигали разноцветные огоньки. Окинув помещение внимательным взглядом, Марквелл первым делом пересчитал объекты и пристально разглядел их. Всего скафандров было пять, четыре их них были серебристо-белыми и примерно соответствовали человеческому росту, а один – темно-коричневым, меньшего размера, а в его верхней части находилось два выступа. Накахито ощупал их высокочувствительными датчиками, которые показали, что объекты сделаны из неизвестного материала на кремний-углеродной основе и не представляют ни радиоактивной, ни бактериологической угрозы, после чего осторожно приподнял один из них. Скафандры оказались на удивление легкими, и Марквелл решил взять два из них. «Я возьму светлый, а ты тот, который поменьше, чтобы у нас были разные образцы», – сказал он и принялся закреплять серебристый скафандр под лямками своего вещмешка. В тот момент, когда Накахито поднял коричневый скафандр и собрался последовать его примеру, Марквелл ощутил приступ тошноты, потом безотчетного панического страха, и сознание стало ускользать от него. Последним, что он увидел, были судорожные движения и испуганный взгляд напарника. Еще он успел нажать кнопку «SОS» на своем передатчике ...

   – Слава Богу, вы живы... – донеслись до Марквелла слова, произнесенные Магнуссоном и казавшиеся невероятно тихими и далекими. Он с трудом приподнял голову и увидел Накахито, лежащего рядом с ним у входа в пролом. Японец тоже слабо пошевелил рукой и попытался встать.

   – Что с нами произошло ? – еле ворочая языком, произнес Марквелл.

   – А что вы помните из того, что с вами происходило ? – со странным подозрением в голосе спросил Магнуссон.

   – Я... взял скафандр или похожий на него предмет, который мы там нашли, и собрался упаковать его, чтобы вернуться сюда и показать наши находки, а потом почувствовал страх, тошноту и потерял сознание. Больше я ничего не помню, – несколько смущенно ответил Марквелл, еще не начавший снова ощущать себя начальником.

   – А вы что помните ? – с такой же недоверчивой интонацией спросил Магнуссон японца.

   – Я тоже ничего не помню с того момента, как поднял с пола этот скафандр. От него исходило что-то очень страшное, – слабым голосом пробормотал Накахито.

   – Да что с нами, черт возьми, случилось! Я требую, чтобы вы немедленно рассказали это нам! – воскликнул Марквелл, поднимаясь с земли и постепенно обретая уверенность.

   Несколько секунд Магнуссон переводил взгляд с него на Накахито и обратно со смешанным выражением тревоги, удивления и растерянности на лице, а потом отступил на несколько шагов, достал из кармана портативный нейропарализатор и неуверенно произнес:

   – Я многое бы отдал за то, чтобы понять, что с вами там происходило. Вы дрались. В руках у вас были какие-то металлические элементы полуразрушенной конструкции, лежащей в той же комнате, и вы фехтовали на них. Если бы я вовремя не прибежал, услышав ваш сигнал бедствия, один из вас убил бы другого. Я вынужден был использовать против вас парализатор. После того как вы потеряли сознание, я перенес вас сюда. Я не понимаю, почему вы так себя вели, и еще больше не понимаю, почему вы ничего не помните – насколько я знаю, воздействие нейропарализатора не приводит к амнезии.

   Прошло еще с полминуты, пока все трое настороженно рассматривали друг друга. Наконец, практически убедившись в отсутствии злого умысла в словах коллег и в первом приближении сориентировавшись в ситуации, Марквелл воспользовался своим правом принятия решений и, стараясь придать своему голосу максимальную твердость, сказал :

   – Я думаю, правы мы все. С нами действительно произошло что-то необычное и не зависящее от нашей воли. Единственно возможным решением является возвращение на корабль, после чего мы подвергнемся регрессивному гипнозу у доктора Якимова. Я готов сделать это первым.

   – Да, пожалуй, ничего другого не придумаешь, – согласился с ним Накахито.

   – Согласен с вами, капитан, и подчиняюсь вашему решению, но предлагаю, чтобы обратный путь вы провели в отдельных закрытых кабинах спускаемого модуля, если вы, конечно, не возражаете. Кстати, пока вы приходили в себя, я перенес в модуль все ваши находки, включая эти скафандры, и упаковал в герметичный отсек.

   – Согласен, – после некоторой паузы ответил Марквелл, объективно оценивая происходящее и отдавая должное хладнокровию собеседника, возможно, спасшего ему жизнь.

   Еще не до конца пришедший в себя Накахито также не имел ничего против высказанного предложения. Повинуясь жесту Магнуссона, он вместе с командиром неуверенной походкой направился к модулю.

   Когда спускаемый аппарат поднялся над поверхностью планеты и стал стремительно набирать высоту, Марквелл вновь пристально вгляделся в оставленные ими руины и стал мучительно вспоминать обстоятельства недавнего путешествия. Воспоминания по-прежнему обрывались на попытке упаковать найденный скафандр (хотя он уже не был до конца уверен, что обнаруженные предметы действительно являлись скафандрами), но вместе с тем он внезапно ощутил необъяснимое и труднопреодолимое желание убить Накахито, дремлющего в соседней кабине, отделенной от него толстым небьющимся стеклом. Через мгновение Марквелл ужаснулся этому безумному чужеродному желанию, правдивости рассказа Магнуссона, сомнения в которой у него еще оставались, и пришедшей в его голову мысли о возможной причине случившегося. Для проверки своего предположения он обратился по переговорнику к ведущему модуль шведу:

  – Послушай, Ларс, ты действительно взял эти скафандры ?

   – Да, конечно, это же, наверное, самая интересная из ваших находок, – уверенно отозвался Магнуссон.

   – А ты не почувствовал ничего необычного, когда взял их в руки ? – настороженно спросил капитан.

   – По сравнению с тем, что я увидел, вряд ли что-нибудь может показаться необычным, – ответил Ларс и после небольшой паузы добавил: – Да я и не трогал его руками. У меня не было универсального радиобиологического детектора, и я, согласно инструкции, брал все предметы щупами-зажимами, а потом складывал в контейнер.

   – Тебе, похоже, повезло. Впрочем, как и нам всем, – мрачно пробормотал капитан. – Ты, конечно, можешь считать, что у меня совсем крыша съехала, но я тебя прошу, когда прибудем на корабль, предупреди всех, чтобы никто не касался руками этих скафандров.

   – Я обязательно так и поступлю. Теперь я вам верю, сэр, – сказал Магнуссон. – Простите, – несколько смутился он.

   За все время полета они больше не проронили ни слова. Магнуссон сосредоточенно управлял модулем, а Марквелл и Накахито дремали и предавались размышлениям в своих отсеках. Капитан мучительно обдумывал сложившуюся ситуацию и подбирал слова, с которыми ему следовало обратиться к остальным участникам экспедиции. Однако, когда через два часа спускаемый аппарат состыковался с кораблем, их встретили восторженными возгласами и в течение нескольких минут после перехода через шлюз не позволили произнести ни слова.

   – Мы только что нашли их! Планета обитаема! – с несвойственным для себя возбуждением кричал обычно меланхоличный Йенс Штрумф. – Посмотрите, – с этими словами штурман повел вернувшихся путешественников к монитору, даже не давая им начать свой рассказ. – Вот они ! – Штрумф указал пальцем на несколько фигур, перемещающихся по дисплею в сторону скалы и скрывающихся за ней. Потом он перемотал запись назад и включил максимальное замедление и увеличение. Изображение было нечетким, но позволяло отчетливо рассмотреть девять человекообразных существ, идущих на двух нижних конечностях от леса через поляну и входящих в расщелину или пещеру. – На следующем витке надо будет снять этот район с максимальным разрешением, а потом высадиться там, правда, капитан ? – воодушевленно продолжал штурман.

   – У нас, к сожалению, возникли некоторые проблемы, – серьезным и несколько грустным голосом ответил Марквелл, и, дождавшись появления на повернувшихся к нему лицах озабоченно-встревоженного выражения, кратко рассказал о посещении планеты. Дойдя до описания происшедшего инцидента, он попытался придать своему голосу как можно более спокойную интонацию, но не смог без заикания произнести слова:

   – Я не знаю, что с нами происходило, но, по словам Магнуссона, мы с Терунори были под действием какого-то гипнотического фактора, не контролировали свое поведение и совершали действия, способные причинить вред друг другу, о которых совершенно не помним. Я передаю слово Ларсу и предлагаю подвергнуть нас регрессивному гипнозу для выяснения обстоятельств случившегося. Питер, я думаю, вы располагаете соответствующими методами, – обратился он к Якимову в завершение своих слов.

   – Да, сэр, – ответил Петр, отворачивая в сторону глаза, а остальные выразили свое согласие кивками, не решаясь задавать вопросы. После этого Магнуссон коротко подтвердил слова капитана, не вдаваясь в подробности увиденного, и добавил:

   – Мы привезли с собой различные находки, о которых уже сообщали вам по радиосвязи, но, я полагаю, до разъяснения ситуации нам не следует открывать эти контейнеры.

   Штрумф и Ченг попытались ему возражать, говоря, что анализ найденных артефактов может, наоборот, пролить свет на обстоятельства происшествия, но Марквелл прервал их:

   – Я приказываю немедленно подвергнуть меня гипнотической регрессии, после чего я лично открою контейнеры с находками. Если, конечно, до этого не выяснится ничего экстраординарного.

   Сеанс начали через десять минут. Было решено, что капитан пройдет эту процедуру первым, а Накахито, в случае необходимости, вслед за ним. Якимов ввел Марквеллу небольшую дозу нейростимулирующего препарата и, дождавшись, когда капитан расслабленно откинулся на спинку кресла и впал в полусонное состояние транса, начал методично расспрашивать его об обстоятельствах случившегося, начиная с того момента, когда на детектор стали поступать сигналы с нижнего этажа. Магнуссон стоял рядом и наблюдал за происходящим, одновременно следя за исправностью записывающего ответы диктофона и на всякий случай кратко записывая вопросы и ответы на бумаге. Впрочем, в первые несколько минут он не узнал ничего нового по сравнению с тем, что уже слышал от капитана по передатчику во время посещения здания.

   ... – Вы вошли в комнату, из которой исходили сигналы. Что вы делаете потом ? – густым и мягким голосом спрашивал Якимов сидящего перед ним с закрытыми глазами капитана.

   – Я осматриваю помещение и проверяю его на радиоактивность и биологическое заражение. Накахито делает то же самое. Потом мы осматриваем и проверяем скафандры. Они в порядке. Это безопасный кремний-углеродистый материал. Их можно взять с собой. Надо взять разные, чтобы можно было провести сравнительное исследование. Я беру большой серебристый, а Накахито – тот единственный темный, поменьше, который лежит в углу.

   – Что происходит потом ? – пристально глядя на Марквелла, спросил врач.

   – Не помню... Мне страшно... Потом я сплю, – пробормотал испытуемый.

   – Нет, вы не спите. Вы помните, – с этими словами Якимов сделал Марквеллу дополнительную инъекцию...

– – –

   – Дронт, ну почему ты нас не послушался ? Ведь Совет велел тебе полностью разоружить и деактивировать твой сектор и привел более чем убедительные доказательства необходимости проведения такой политики. Если бы ты сделал это десять дней назад, на планете бы царили мир и спокойствие, и наш эксперимент бы успешно продолжался. Еще три дня назад было не поздно, а сейчас... Посмотри, что ты натворил! Космодром разрушен, они уничтожают друг друга и уничтожат нас, и все из-за того, что ты не захотел отказаться от своих безумных амбиций!

   – А почему именно я должен был отказываться от своих амбиций, а не вы ? Наша модель оболочек третьей серии оказалась по всем физиологическим показателям более приспособленной к природным условиям, чем ваша пятая. Это доказали многочисленные медицинские тесты, результаты которых были почему-то полностью проигнорированы Советом и даже не рассматривались на последнем заседании. И войну начали именно вы, а не мы.. Ламгн, я всегда считал тебя своим другом и верил тебе как самому себе, но после того что вы сделали, ты стал моим врагом. Я проводил эксперимент и никому из вас не мешал, а вы развязали войну и уничтожаете не только нас, но и вообще все живое на планете.

   – Дронт, ты совсем с ума сошел. Прежде всего вспомни, зачем мы вообще начали весь этот эксперимент и какие цели при этом преследовали. Отлавливая этих примитивных существ, обитавших на планете, и одевая на них различные модели трансформирующих оболочек с имплантантами развития цивилизации, мы рассчитывали привить им культуру, мораль, этику, письменность, науку и сделать высокоразвитой расой. Естественно, важно было обеспечить и максимально возможную степень биологической адаптации, но это всегда было лишь вторичной, вспомогательной задачей. Для этого еще три тысячи лет назад были разработаны три варианта программируемых оболочек, которые наши предшественники стали одевать на отдельных обитателей планеты с расчетом на то, что они станут интеллектуальными и духовными лидерами зарождающейся цивилизации. Вскоре один из них был забракован, поскольку не давал достаточной комфортности в условиях данного климата – его попросту срывали через несколько дней, в то время как два других оказались вполне подходящими для длительного ношения. Поначалу они просто понравились тем дикарям, которых заставили их носить, потому что они обеспечивали большую защищенность и превосходство над другими. Потом импульсы, передаваемые через вмонтированные передатчики и настроенные на частоту мозга аборигенов, привили им разумную речь, созидательный совместный труд, затем письменность, культуру, технику, которая становилась все более совершенной. На развитие этого ушло две с половиной тысячи лет, и вот теперь мы получили высокоразвитую культуру, с которой вскоре смогли бы вступить в контакт и общаться почти на равных... Смогли бы... Две цивилизации, различия между которыми были обусловлены особенностями соответствующих типов оболочек, развивались параллельно, но еще пятьсот с лишним лет назад было установлено, что одна из них значительно превосходит другую по интеллектуально-культурному уровню, в то время как представители второй обладают большей физической силой и выносливостью. Наблюдение за ними продолжалось, и шесть лет назад Высший Совет постановил прекратить эксперимент с неперспективной расой, а перспективную готовить к контакту. Ты, назначенный куратором неперспективных, убедил Совет отложить исполнение решения для обеспечения безболезненной трансформации подконтрольных тебе существ в единую расу, представив при этом убедительные обоснования и четкий план действий. Однако в дальнейшем ты не только не стал выполнять этот план, но и перешел к открытому сопротивлению Совету, организовав ускоренное вооружение и подготовку к войне. Как известно, твоя физически выносливая раса еще и более агрессивна, и именно она первой начала нападения на нас, хотя раньше оба народа жили в мире. Кроме того, одеваемые на них оболочки имеют конструктивный дефект. Внешние антенны на голове неудобны для ношения и подвержены риску повреждения, в то время как у перспективной модели встроенные рецепторы, хотя и имеют меньшую мощность, обеспечивают повышенную надежность. Дронт, я рассказываю тебе эти общеизвестные факты потому, что я знаю всю правду о том, что произошло с тобой. Ты никогда не мог пойти на такое чудовищное преступление, но стал жертвой зомбирования группы правителей и жрецов. После того, как ты сообщил им о решении Совета и своем плане трансформации, они отказались его выполнять и сначала шантажом, а потом гипнотическим воздействием подчинили тебя своей воле. Вспомни, они угрожали убить твою жену и помощника... Впрочем, они стерли из твоей памяти это, так же как и всю подлинную историю. Под их влиянием ты организовал подготовку к войне за установление господства этой расы на планете. Всех твоих помощников, которые сопротивлялись такому развитию событий, они уничтожили. Мы слишком долго это терпели, надеясь решить проблему мирным путем, а за это время вы успели создать оружие массового уничтожения в таком количестве, которого мы никак не могли ожидать. И вот теперь, когда подконтрольный тебе народ уничтожил несколько аэродромов на нашей территории, развязал массовые убийства представителей перспективной расы и был близок к тому, чтобы взорвать космодром, мы были вынуждены вмешаться. К сожалению, это произошло слишком поздно. Война вышла из-под контроля, радиоактивное и биологическое заражение распространилось по всей планете, и мы вынуждены эвакуироваться, если еще успеем это сделать. Через три часа сюда прибудет наш корабль, чтобы забрать всех нас домой. Тебя мы тоже возьмем и будем судить, именно для этого мы и организовали операцию по захвату тебя, но я думаю, что наказание не будет слишком суровым, поскольку ты все же скорее жертва, а не преступник. Надеюсь, теперь ты вспомнил все это ?

   – Да, да, я вспомнил, я понимаю... это чудовищно, простите меня, если такое вообще можно простить... Нет, они снова воздействуют на меня... Держите меня, оденьте на меня снова наручники, свяжите меня, пока не поздно ! ... Ааа, убью тебя, мучитель моего народа !

   – Охрана ! Помогите ! Ааа!... О черт, мы погибли, они бьют прямой наводкой!

– – –

   Находясь в трансе, Марквелл произнес все, что когда-то было сказано Ардлом Ламгном, который, по-видимому, был одним из руководителей эксперимента. Слова плененного Дронта были восстановлены частично по дополнительным вопросам, заданным Якимовым во время сеанса, а частично позже, по воспоминаниям капитана. Накахито было решено не подвергать аналогичной процедуре, поскольку то, что он скажет, стал практически очевидным.

   – Степень различия между этими скафандрами близка к той, которая существует между нашим обликом, сэр, – мрачно произнес Терунори, отводя взгляд от Марквелла. Безмолвно повисшие в воздухе слова «Хиросима» и «Нагасаки» заставили всех на несколько мгновений понурить взор...

   Полученная информация была немедленно передана на Землю по гиперпространственному каналу. До получения ответа было решено не предпринимать новых вылазок и попыток исследования скафандров, и путешественники сосредоточенно занялись наблюдением за поверхностью планеты и анализом остальных артефактов...

   На пятом витке им удалось отчетливо заметить человекообразных существ, выходящих из-за скал, а на восьмом и девятом, сделанных на минимальной высоте при включении всех бортовых камер на наибольшее увеличение, стало ясно, что планета заселена дикарями, напоминающими древнейших первобытных людей – питекантропов и австралопитеков. Полученные снимки были направлены на землю вместе с данными химического анализа образцов растений и найденных предметов материальной культуры...

   Ответ с Земли пришли через сто сорок витков или примерно две с половиной недели. Полученные указания были восприняты с радостью всеми, за исключением Штрумфа и Магнуссона.

   – Мы вынуждены подчиниться инструкциям и мнению большинства, но все же считаем, что предлагаемый план является безумием, и планету надо оставить в ее нынешнем состоянии и организовать за ней постоянное наблюдение, – еще раз повторил штурман то, что пытался доказать капитану и остальным членам команды на протяжении всего времени с момента сеанса...

   Следующая высадка на планету, в которой участвовали Марквелл, Магнуссон и Якимов, состоялась через три витка после того, как, в соответствии с инструкцией, скафандр меньшего размера был уничтожен, а большой испытан на бортовом враче. Одев его на два часа, Петр испытал волны невероятных ощущений, воспринял информацию о развитии навыков изготовления орудий труда и общения, произнес несколько фраз на незнакомом языке, которые по смыслу означали «Вы должны слушаться нас – ваших вождей, назначенных богами – великими силами природы», «Это – наши священные оболочки, которые мы будем носить всегда, пока не придет время передать их нашим наследникам», «Мы будем делать огонь», «Мы будем рубить деревья, потом разделять их стволы на части и делать из них дома», «Мы будем приручать животных», «Мы будем искать куски природного металла, расплавлять их и делать из них много красивых и нужных вещей», а потом записал сказанное, используя поочередно примитивное пиктографическое письмо и сложные замысловатые символы.

   ... Первая посадка спускаемого модуля была произведена у руин древнего города, после чего были продолжены раскопки уже частично отрытого здания и нескольких прилегающих к нему домов. Помимо множества различных предметов и представляющих интерес обломков, было найдено и собрано пять пригодных к употреблению и три неисправных серебристых скафандра, а также два темных, которые были сожжены при помощи огнемета.